Симуляция

      Вокс — гений в технической сфере, поэтому создать что-то прорывное для него — хобби. Недаром при жизни он был выдающимся изобретателем в своей области, хоть и не получившим должного внимания наверху — в Аду он точно прославился. Пристанище грешников было раздольем для фантазии, но его грязный разум мог воплощать только самое дрянное и мерзкое, доставая содержимое из глубины рассудка на потеху своему эго. Дайте бизнесмену отдохнуть от идиотов в маленьком укромном уголке, подальше от чужих нравоучений и жалоб. Дайте ему воплотить все то, чего он так страстно желал!       Сладкие мечты исполняются только с помощью различных махинаций над адской техникой. Кто же знал, что создать машину с достоверной симуляцией будет не так сложно, как изобрести машину времени. А она ему бы пригодилась, честно говоря. Не для исправления собственных грехов, разумеется. Острый осколок врезался в память, словно заноза. Никак не хочет вылезать и упрощать жизнь. А хочется попасть в мир бездушных, но тешущих сознание, картонок и воплощений нежных дум. Получается не с первой попытки, но и на том спасибо. Невзаимный образ возбуждал, а ответ приводил в настоящее вожделение. Вряд ли Аластор будет похож на эту карикатуру, подобие настоящего Радио-демона — жалкое желаньице вполне реального Вокса.       Комната соединена с главным компьютером, где уже внесены все настройки. Долгие часы слежки и анализа дают свои плоды — быть сталкером не так уж и низко, как думают другие. Потому что вырисовывается убедительная картина известной всем личности — Аластор выходит почти таким же, за исключением некоторых деталей. А они играют важную роль для Повелителя СМИ, приводят в настоящий экстаз. Верить цифровой версии хочется безоговорочно, а остатки здравого смысла кричат ОШИБКА. Иллюзия истинная же зовет за собой в танец желанный. Полный грехов и неточностей, но кому не все равно?       Вокс равнодушен к таким погрешностям, ведь все здесь лишь глупое развлечение. Он был перфекционистом, но сейчас хотелось только отдохнуть в чужих объятиях, либо заняться наблюдением полного краха его злейшего врага со стороны.       — Злейшие враги? Что ж, ты мой любимый враг, Вокси. — мурчит Аластор и улыбается, давится своими словами, как вкуснейшим десертом. Сладкая пыль летит в сенсоры — так вкусно и приятно.       Нахождение здесь — зависимость, а ее последствия похлеще наркотического отравления. Настоящее счастье и кайф. То, что он вряд ли получит в Аду, но, что предательски завлекает его в эту комнатку. Когда есть время и желание. Смотреть и видеть подобное зрелище манит чужой поводок, совсем фантомный и невидимый, но ощущающийся слишком хорошо на собственной шее. Быть сверху — узреть страдания и боль, медленно текучее по чужому оскалу, —притягательно плохо, думает Вокс. Ну, ему на самом деле плевать, что считают его коллеги и другие грешники. Его в Аду любят. А вниманием хочется владеть не только всего Ада, но и особенной частички — чёрного пятна и алого палача.       Тысячи сценариев было прогнано за несколько месяцев. Настолько у него нет личной жизни! Хоть одна ночная бабочка навязчиво предлагала свои услуги взамен на спокойное нахождение в их офисе и отсутствие нытья по поводу сплетен о Радио. Но он отказался, посчитав это унижением. Не унижение ли находится в своих мечтах, избегая гнетущей реальности и боли, которую она может принести? Аластор приносил их не будучи рядом и это злило. Мягкое тело хотелось стиснуть до кровавых отметин, провести острыми когтями по коже и ощутить кровь — демоническую, как запретный плод на своём языке.       Он явно был одержим. Не только противостоянием и соперничеством, хоть это и занимало львиную долю его размышлений, но и сладострастным влечением. Бог — вот и судья, но осуждения Вокс не примет в качестве комментария к своим действиям.       Никто не поймёт. Только собственный голос в голове тянет и зовёт: "Ты же хочешь этого!" Действительно, хочет.       После очередного серого дня (впрочем, как вся его рутина — она была серой и тусклой, что никакой цветной фильтр не мог это исправить) он решил немного подсластить концовку с помощью машины симуляций... и удовольствий. Чаще всего Вокс смотрел на то, как именно он возвышается над Аластором. Доминирует и становится первым, получает не саркастичную издевку, а самое настоящее признание его способностей и силы.       Повалить бы на его на пол, придавить тело и вжать в леденящую поверхность, чтоб тот почувствовал, каково это. И знаете... Ему этого мало. Проткнуть каблуком ненавистную плоть и услышать крик боли, отчаяния. Приятнее всего осознавать, что эта версия Аластора никуда не убежит — не оставит. В своих извращениях Вокс был экстремальным и жестоким, но иногда ему требовалось лишь доброе слово. Иногда нечто большее.       Сейчас они разговаривали, бросали неоднозначные взгляды и удовлетворяли самого Вокса. Пока не случился один маленький сбой. Совсем небольшой, но последствия принёс катастрофические.       Аластор глючит, и голос с помехами шелестит. Острые зубы щелкают прямо рядом с лицом, прижимается щекой к экрану и трётся. Чудовищное кощунство препятствовать этому, думает Вокс. Но потом мысли меняются на смятение.. и смущение от положения, которое они приняли. Теле-демон чувствует давление на своих бёдрах и нависшего над ним Оленя. В его глазах пляшут черти настоящие. Он ощущается не как цифровая версия, не как голограмма, не как фальшивка. Виртуальные касания вполне реальные и тёплые.       Улыбается безумно.       Вокс бездумно тянется вперёд.       Терпкий аромат по сенсорам отдаётся всецело, а чужие пальцы вырисовывают на экране узор в виде сердца. Рука держит его дисплей крепко, боясь потерять. Но разве у симуляций есть чувства? Разве они не бездушные копии своих прототипов? Все, что делает эта версия — исполняет тайные желания, ничего более. Но Вокс точно знает, что он не хотел такого. А может нейросеть сама нашла такие мысли у него в мозгу.       — Не терпится тебя попробовать, Вокси. — нежно и мягко говорит Аластор. Господи, как хотелось заткнуть его паршивый рот. Чтоб подобные глупости не доходили до Вокса этим дурацким кокетливым голосом. Флиртующим до одури.       — Много хочешь! — уверенно выдаёт мужчина и сжимает его ляжки своими острыми когтями. Эта ситуация — неловкая донельзя, но приятная все ещё.       — Кажется, ты действительно немного запутался, — загадочно произнёс Радио-демон и наклонился вперёд, — где реальность, где фантазия, м? — он улыбался хитро, будто что-то задумал, — я могу помочь тебе. — прошептал Аластор, чувственно дотрагиваясь до затылка своего оппонента.       Повелитель СМИ не понял, что это было. Будто его окатили холодной водой. Он ощутил тепло снизу, а бабочки запорхали в его животе, оповещая о скором приходе совершенно другого гостя. Если он сейчас не заткнется.       — Не глупой программе мне указывать, — буркнул Вокс и попытался выбраться из-под чужого тела, но встретился с сопротивлением, — ты лишь — неумелая копия того идиота. Будь он здесь, то посмеялся бы! Самый умный, блять, — злостно прошипел мужчина, опираясь на локти, — давай, завязывай. Мне нужно идти работать.       Аластор дёрнул ушами и засмеялся.       — Ты приходишь сюда так часто, и работа совсем не беспокоит тебя. Это почти ритуал — твой тошнотворный способ справиться со стрессом, — отчеканил он и прижался к телу Вокса ближе.       Твою. Мать. Блять. Цензурных слов не находилось.       — И что с того? Какая разница? — парировал Теле-демон, чувствуя, как нагревается его процессор.       Радио редко замолкает. Ему нужно время на ответ, но он точно может сказать, что подобная одержимость и внимание были лестны и сладки, — он не мог представить своей загробной жизни без этого. Так легко было управлять пылким, но иногда (до глупости) слепым Воксом в его обожании неподражаемом.       Аластор ничего не говорит. Вряд ли бы и сказал об этом. Слова выходят наружу, когда он лишает такой же возможности Теле-демона.       Чужой язык проникает в рот Вокса самым наглым образом, отчего тот и ответить что-то не может, но не сопротивляется, пытаясь сконцентрироваться на чем-то ещё, но не на его.. Проблеме? Аластор изучает нёбо, проходясь по кромке зубов, ласкает нежно и вызывает кучу вопросов, но выходит лишь одно — рваный стон. Теле-демон сдавливает когтями бедра мужчины, требуя ещё больше. Пожалуйста-пожалуйста. Подчиняясь мнимой просьбе, Олень углубляет свою страсть, а Вокс готов откинуться к чертям в этот момент.       Он чувствует напряжение между ног, пытается сдержаться, но не может.. Лёгкий укус останавливает Аластора. Он отводит голову назад, наблюдая интересную картину: предательский румянец и хмурые (от возмущения ли?) брови, в глазах читается желание убить.       Связывающая их тонкая ниточка слюны почти тут же исчезает, оседая влагой где-то на подбородке (экране).       Аластор проводит по экрану пальцем, соблазнительно облизывается и коварно улыбается. Вокс готов ударить его током, либо начать молиться Богу, чтоб эта пытка продолжилась. Но Радио-демон лишь постукивает по стеклу, ухмыляясь.       — На вкус ты отвратительный. — беззлобно говорит он. Во взгляде видны непередаваемые желание и страсть, но они быстро пропадают, сменяясь типичной учтивостью и ноткой иронии. Аластор подмигивает и исчезает тенью, как обычно. Ничего нового. Абсолютно нормально.       Вокс встаёт с пола и чувствует все то же сдавленное ощущение, но игнорирует его. Он выходит из комнаты и подходит к компьютеру, куда загружалась вся информация о предметах симуляции, а потом писалась сама программа. Но обнаруживает, что машина все это время была отключена. Но он помнит, что включал её.       Твою. Мать. Пиздец.       Аластор — сукин сын.