***
Адам не вернулся в Рай. Первым, что открылось его взору, были нескончаемое алое небо и бесплодная земля. Первый человек рухнул на колени и взвыл, словно дикий зверь, упустивший на охоте добычу. Тогда спустился к нему Самаэль. Падший серафим поведал о своих владениях и о тварях, их населяющих, коих породила Лилит, первая жена Адама, из её чресел, как Ева порождала на Земле людей. Этот рассказ поверг человека в ужас; Адам не мог не выразить отвращение к женскому роду и злостному совратителю Самаэлю. — В чëм моя вина, что после стольких лет праведной жизни моей наградой стала вечность в Преисподней? Я — совершенное Божье творение! Мне не место здесь! — кричал Адам в лицо Князю тьмы, нависая над ним громовой тучей. Он оказался с теми, кого презирал всем своим сердцем, но великодушный Самаэль поспешил его утешить: — О, моë милое Божье творение, к тебе и жене твоей, грешным и вместе с тем праведным людям, в Аду будут относиться с особым почтением и благоговением, как к дорогим гостям. Не будет вам больше земных страданий, но и не будет небесной благодати. Разве Небеса были правы, изгоняя вас из Эдема за стремление к истине? Адам окинул взглядом кровавую пустошь. Когда он опустил голову вновь, он увидел, что в его руку было вложено спелое, надкушенное всего раз яблоко и что Самаэль невесомо держал свою ладонь на его ладони. Чувства вновь захлестнули Адама: — Не склоняй меня к греху, жалкий червь, херувимское отродье! Ты искусил моих жëн и хочешь искусить меня, Змий, но я не предам небесный порядок. Я — Человек, а не забава дьявола! Плод познания, выбитый из рук, покатился под ногами двух любимейших Богом тварей. — Ответь мне, питомец Господа, Люцифер, в чëм грех мой! — вторил Адам, и глаза его наливались красным. — Почему я не могу вернуться в Райский сад? — Вина твоя в том, о Адам… — ангельский голос звучал как эхо из десятка голосов, рокотом распространяясь в раскалённом воздухе, —… что супруга твоя есть часть тебя, и познание еë есть твоë познание. В горе и в радости ваши души и плоть вместе, — то и есть земная любовь мужчины и женщины! И любишь ты Еву так, что желаешь разделить с ней судьбу, как она желает разделить с тобой знание. Вина твоя в том, о Адам, слушай, что вы с женой грязны своей свободоволией с самого рождения. Люцифер провëл когтистой рукой под грудью Адама, в месте, где рëбра переставали счëт, и погрузил ладонь в жаркое чрево. Вместо золота на землю и белоснежные одеяния пролилась скверна; Адам хрипел, цеплялся в запястье пленителя в попытках содрать от своей кожи, но в осознании собственного бессилия опустил плечи и взглянул на то, что падший ангел извлëк из его бессмертного тела. — Это то, что я вложил в тебя от себя, когда Небеса создавали тебя и жену твою, Лилит, из облаков и гор. Адам не совершал никаких ошибок — само его существование оказалось одной большой ошибкой. Ему, словно животному, хотелось перегрызть Люциферу горло. — Ты испортил людской род! — Адам изобразил оскал, и в этом выражении можно было разглядеть его истинную натуру. — Я спас вас от небесного порядка! Поверь мне, Адам, я желаю лишь добра и блага нам с тобой. И я ручаюсь, человек, даже в этом ужасающем мире тебя и супругу твою, Еву, будут уважать и почитать как прародителей. Самаэль пролил очернëнное семя из ладони на землю, и оттуда стаей разъярëнных ворон хлынули демоны Лилит. Адам упал на колени и пролил горькие слëзы, что смыли под ним скверну, которую сотнями лет хранил он в себе.***
Падший ангел исполнил данное первым людям обещание. В неспешном ходе времени Ева вернулась в объятия Адама, за ними — их дети, внуки, правнуки… Наполнилась Преисподняя людьми с прошедшим Всемирным потопом. В Аду грешники терпели перерождение за перерождением, агонию и обжигающий глотку воздух; праведники там же дышали легче, но были лишены Божьей десницы. Здесь в самом деле было много невинных душ и тех, что не заслуживали суровой кары. Мария-Богородица спускалась в пучину людских пороков и, под впечатлением от жестокости и кровавого отомщения, слëзно упрашивала ослабить страдания провинившихся либо обречь на вечные муки и еë тоже. Адам не страдал. Не было ему никакой пытки, кроме тянущего нытья под ребром и душевных терзаний от того, что каждый страдалец был им порождëн и по его же вине нëс в себе частичку скверны. Армия Преисподней набирала силу. Адам ненавидел Люцифера, но обитал на его земле, грезя лишь о том, что Небеса обратят на него взор и возвратят Адама на законное место.***
Спустя тысячелетия Адам дождался. Сияние утренней звезды озарило порочный мир; в Иудее, на месте, где покоилось земное тело первого мужчины, Мессию и сына Божьего Иисуса Христа казнили распятием. Кровь со вбитых к кресту ладоней и тернового венка стекла по телу мученика и попала в трещину, пробитую Корнем зла многие годы назад. Через землю кровь Христова пролилась на череп Адама — так первородный грех был омыт благородной жертвой. Затем спаситель явился в Преисподнюю к Адаму и Еве. Он направил в Рай праведников, ныне не несущих греха от рождения. Адам исцелился от душевной боли, что изъедала его сотнями лет, словно червь прогрызал плод яблони у самой сердцевины. Адам не смог оставить Ад и жестокую несправедливость Самаэля по отношению к людям, и тем паче не терпел слов о том, насколько крепко падший ангел на самом деле любил людей. Адам черствел и становился глухим к молитвам. Он возжелал уничтожить тварей Лилит, расселившихся по кругам Преисподней, и своих потомков-грешников; со снятием первородного греха мощь Ада была всё ещё слишком велика. Адам, подобно Люциферу, стал военачальником. Его армия обученных ангелов-истребителей в рогатых масках росла в числе; в Аду расширялись круги и сменяли друг друга владыки. Изгнанный из Рая Люцифер, получив шанс наладить мир, умолял пощадить людские души и не уничтожать их посредством истребления, но небесный порядок и вместе с ним Адам оставались непреклонны и настаивали на проведении жатвы. Их спор казался бесконечным. — Думаешь ли ты, Змий, что Рай впустит за свои ворота убийц и растлителей? Жизнь всего одна, и ныне у людей она короче, чем я помню. — Не забывайся, Адам. Я предложил тебе знание на Земле и приют в своей обители, — всё продолжал настаивать на своëм Самаэль. — Коль праведники и раскаявшиеся с приходом Христа переселились в Рай, так отчего грешник не может раскаяться после смерти и продолжить жить в вечном смирении? Отчего вы не хотите найти иные исходы, кроме свершения одного из семи пороков — то есть убийства? Адам стиснул зубы. У него вновь заныл когда-то опорожнëнный бок. — От того, — экзорцист склонился над Князем тьмы, и в его голосе ясно прозвучала угроза, — что в Раю нет места для падали.