фортуна

Подушки мокрые, все в слезах – все, что от них осталось. Запах гари, забившийся в самую гортань, шапки с помпонами, разноцветные перья. Ночной бред, но точнее при этом писанных законов. То, за что осудят, за что осудили и судят теперь. Каждый за свое. Самые умные – за потерянное впустую время, за ненужные выводы при неверных данных. Разбежались, распылились. Чтобы собираться по всему свету, по крупице. Перепутаться полностью и начать заново. Как хорошо, что все уже предрешено. Что хоть кто-то знает, что делать и к чему все ведет. Что на ошибки указать может, и пожурить мягко, но чтобы не страшно при этом стало. Хорошо ведь, что столкнули их вновь. Или сами они притянулись? И ведь оба понимают – по глазам же видно! Но молчат. А хочется смеяться. Смеяться до слез и плакать от смеха. Но снова их не поймут. Другие. Никогда не понимали. Джисон и Минхо – снова. Минхо и Джисон – опять. Не удивительно даже почему-то, хотя и слова от шока пропали. Но толку от этих слов? Три года назад слова не смогли их остановить. Они говорили – но будто читали кривой перевод. Но словно кто-то нашептывал совсем иное. Будто связки голосовые искривляли – и вместо громкого "люблю" случилось "уходи" шепотом. Разбежались, разлетелись. С целью – и не одной. С видом важным и гордым. Словно ни один не замечал, что сердце в груди не свое колотится. Чужое сердце. Что тянется след кровавый за каждым их шагом. Что дышать труднее становится. Что хуже и хуже все. И время перевернулось вдруг – калечит нещадно. Глаза-мармеладки – и те бы увидели, хотя бы заметили. О смерти думали даже – чудаки. Ни одна веревка на шее грешников таких не затянется. Потерять любовь – что хуже может быть? Хуже – отдать добровольно, самостоятельно. Заслужили они разве смерть-спасение? Пусть мучаются, пока в ошибки свои носом не рухнут, кровью дыша. А пластыри с цветочками закончились – что делать? Но жестокость тоже не выход. Судьба милостива, хоть и шутница известная. Но когда шутки начинают повторяться – где интерес? Теперь должники они ее, за помощь отработать нужно будет. Но это ничего, любит судьба веселиться, скучно точно не будет. Стоят должники теперь напротив. Перешитые полностью, но все друг в друге. Заляпались. А липкое облако все над ними клубится, ниже опускается. Волосами играется, глаза облепляет, в уши забивается. Чтобы на этот раз без слов – пока не поймут, как управлять ими. Должники-прогульщики. Но молодость прощает. А они с судьбой на короткой ноге – союзники древние. Устроились рядышком, приготовились слушать. Принимать экзамен. А Джисон с Минхо искрятся. Не горят уже – или еще? Все в их руках. Ведь можно уронить даже то, что в руки втиснули и к ладоням привязали. Иногда даже стараться не надо – есть талант. Напряжение скоро материализуется, и тогда не выжить никому. Отсчет пошел. Но вот – миг, ураган и цунами, извержение вулкана и сход лавины, взрыв звезды и столкновение планет. Первый шаг. Он самый сложный – в любое время. Но звучит как весенняя капель, как падение пуха, как мурчание кота. Он – противоречие, он каждый раз уникальный и особенный. Такой редкий и всегда ожидаемый. Ой! Везение – целых два. Навстречу друг другу. Следуя кровавой нити. Разогнались опасно – надо же успеть остановиться в миллиметрах друг от друга. Дальше нельзя – не слышно будет, ближе – слипнутся насовсем. Рановато. Сначала – про три года не забыть. Работа над ошибками. Ведь второй шанс – последний. Отговорок не осталось – фантазия изработалась на мелочах. Честность – драгоценность настоящая. С ней надо бережно, осторожно. Лучше, конечно – чтобы рука в руке. Чтобы наверняка. Радужки перемешались. Джисон и Минхо, Минхо и Джисон. Научились? Усвоили урок? Прости, извини, грустно, страшно, больно. Мысли, чувства,  скорбь, мучения, обрубки. Ушли, оторвались, запутались. Куда? Зачем? Снова, опять, по кругу. Мрак, тлен, боль, страх. Смерть? Дернули, столкнули, опрокинули. Надежда! Бред?  Конечно, бред! Слезы… смех? Встреча, прощение, возрождение. Пропажа! Одиночество украдено. Страх исчез. Боль потеряли. Искать? Забыто. Любовь? Люблю! Люблю-люблю-люблю. Научились! Экзамен сдан. Хотя, кому какое дело? Это уже вторичное. Главное – знания, бесценные знания, приобретенные с таким трудом. Чтоб врезались в память, в сознание. Чтобы помнить навсегда. Ценить. Каждый момент, слово, касание. Первые объятия – дороже золота. Найденные потери. Поцелуи – бесценны. Их только дарить. Только важным. Только по любви. Великой, снова обретенной, прошедшей нечеловеческие испытания. Силы кончаются. Вымотались. Мысли рассеялись. Но не верят все еще, дураки. Счастье свое хрупким еще считают. Зато осторожные. Урок усвоили. Можно и домой. Затишье. Перед бурей? Возможно. Это уж как получится. Но разве бури – плохо? Ссоры, расставания? Плохо лишь то, что бестолку может ослабить. Что заберет воспоминания. Что не подарит ничего нового, ничего ценного. Что плохо закончится. Истинно плохого в мире немного. Но меркнет даже его ужас на фоне шансов. Сотни, тысячи шансов повсюду, – хватайте быстрее! Счастье свое хватайте. Пристегивайтесь и держитесь крепко – никто не знает, что дальше! Джисон и Минхо, Минхо и Джисон. Перекроенные, заново собранные. Ошибающиеся, теряющие. Но цепкие. Когда вместе. Потому что вместе.