Возвращение к жизни

3 месяца назад Одна из самых важных крепостей на пути к Белграду наконец-то захвачена. Сулейман так долго к этому шел, но теперь, когда дело почти сделано, он совсем не испытал никакого удовлетворения. Лайош, трусливый король, в очередной раз сбежал с поля боя, испугался столкнуться со своим главным врагом лицом к лицу. Сулейман и раньше участвовал в разных военных кампаниях своего отца, еще когда был шехзаде. Но текущий поход сильно отличался от всех остальных. Теперь именно он является повелителем мира и султаном Османской империи, а не его отец. Именно перед ним теперь открыто столько дверей, столько новых возможностей. Но вместе с тем появился тяжкий груз ответственности, который с каждым днем давил все сильнее и сильнее. Каждый его шаг, каждый выбор отныне имел значение. Сверни Сулейман не туда, выбери неправильную дорогу или проигрышную стратегию — пострадает не только он сам, но и вся империя. Не меньше государственных дел беспокоят дела сердечные. Вокруг столько красивых женщин, и каждая желает быть с тобой. Как же тут устоять и выбрать одну? Не хватит пальцев одной руки чтобы сосчитать, сколько раз Сулейман думал, что он влюбился окончательно и бесповоротно, в последний раз и навсегда. Сначала была Фюлане — первая любовь и первое разочарование. Девушка наскучила тогда еще юному Сулейману очень скоро, уступив место в сердце для Гюльфем, которая стала для шехзаде самой настоящей тихой гаванью. С ней всегда было спокойно — можно было прийти и отдохнуть от постоянно гудящих обитателей дворца. Гюльфем никогда не осуждала, не участвовала в гаремных интригах, всегда была благодарной и покорной. Но все это было совсем не тем, что искало жаждущее приключений сердце Сулеймана. Когда появилась Махидевран, падишах был уверен — наконец-то это оно. То самое чувство, которое он так долго искал — любовь. Не симпатия или интерес, не страсть или влюбленность. Весенняя роза была не только безумно красивой и очаровательной, но еще и умела поддержать любой разговор, всегда держала лицо — одним словом гурия, которая сошла к нему с небес. Безусловно, Сулейман был счастлив, пока однажды не увидел с какой злостью его любимица смотрела на одну невинную рабыню, имени которой он даже не запомнил. Шехзаде позвал наложницу на хальвет лишь раз, даже не сделал фавориткой и отослал еще до наступления полуночи. Однако, Махидевран для этого оказалось достаточно — уже на следующий день лицо рабыни изуродовали до неузнаваемости. Сулейман тогда сильно насторожился, но в то же время почувствовал странное удовлетворение. Ему льстило, что женщины вокруг готовы уничтожать друг друга за один его взгляд. В то же время в сердце Сулеймана начал закрадываться червячок сомнений — может быть это была вовсе не любовь? Что если на такие поступки шли не ради любви, а исключительно ради защиты своего положения? Тогда, конечно, ситуация с Махидевран и наложницей очень быстро замялась, ведь пришла весть о смерти султана Селима. А затем Сулейман и вовсе столкнулся с Аксой, напрочь позабыв о Махидевран. Хатун его зацепила практически с первого взгляда. Никто и никогда не разговаривал с Сулейманом подобным тоном, не осмеливался смотреть на него без страха, почти как на равного. Да, Акса не узнала в нем повелителя мира, спутав с гаремным слугой, но это в тот момент не играло абсолютно никакой роли. Больше всего его привлек огонь в глазах, который горел в глазах у девушки и был виден буквально невооруженным взглядом. Она, в отличие от большинства наложниц в гареме, словно сначала увидела в нем человека, а лишь потом — султана Османской империи. Его чувства вспыхнули так стремительно и казалось, что так теперь будет всегда. Однако шло время и огонь в глазах Аксы угасал также быстро, как и появился. Если в начале султану казалось, что она была единственной девушкой в гареме, которая смогла полюбить его настоящего, то сейчас Сулейман даже не уверен в теплых чувствах с её стороны. От мрачных мыслей повелителю тогда помогла отвлечься Хюррем, плотно закрепившись в сердце. Ей не требовалось спрашивать у Сулеймана разрешения, она бесцеремонно вошла в его жизнь и уходить из нее не собиралась. О равенстве положений вопроса тоже не стояло — Хюррем с самого начала поняла правила игры, вверив свою судьбу и жизнь в руки Сулеймана, приняв участь рабыни. Это не только подкупало, но и пробуждало какие-то неведомые ранее чувства. — Повелитель, вы меня слышите? Сулейман вдруг осознал, что утонул в размышлениях и не заметил, как подошел Ибрагим. — С вами все хорошо? Может стоит позвать лекаря? — Не переживай, Паргалы. Однажды ты меня поймешь, — Сулейман лишь тепло кивнул другу. Ведь Ибрагиму еще не довелось испытывать тяжесть любовных мук. — О чем вы? — Расскажи мне, возможно ли пронести любовь в своем сердце всю жизнь? — Конечно, повелитель. Ведь любовь не рождается из ниоткуда. Она строится по кирпичикам, медленно, но верно. Неужели вы сейчас думаете о Хюррем Хатун? — И да, и нет, — Сулейман сам не мог ответить себе на этот вопрос до конца, — Мне приходили письма из дворца? Ибрагим замялся. Было очевидно, что мужчина что-то скрывает. Сулейман в свою очередь нахмурился, увидев реакцию друга. Примерно раз в месяц султан получил письмо от своей Валиде, которая рассказывала о том, как обстоят дела в гареме. Однако других посланий повелителю не приносили, а это настораживало. — Понимаете, я не хотел вас тревожить накануне важного сражения, но… — Говори уже, — отрезал Сулейман, вынуждая Ибрагима перейти ближе к делу. — Ни от Махидевран Султан, ни от Аксы Султан писем не поступало, однако… Сулейману даже не нужно было дослушивать окончание предложения. С Махидевран все ясно — он лично отправил ее в ссылку и посланий от нее видеть не хотел. Но вот Акса — его фаворитка и мать шехзаде, неужели ей совсем не хочется убедиться, что с султаном все в порядке? Неужели его опасения не напрасны и чувства девушки были лишь ложью, целью которой было положение во дворце? — Однако есть письмо от Хюррем Хатун, — продолжил Ибрагим, — Простите меня, повелитель, я скрыл его от вас, потому что в гареме кое-что произошло. Однако сейчас я не могу смотреть на то, как страдает ваше любящее сердце. Ибрагим достал письмо из кафтана и передал его султану. Сулейман спешно развернул сверток и начал читать. Писала определенно одна из служанок — Хюррем так писать пока не умела. В письме девушка говорила о том, что Валиде Султан выслала ее в старый дворец, в то же время вернув из ссылки Махидевран. Сулейман почувствовал, как кровь в его висках от злости начинает пульсировать сильнее. Как вообще кто-то посмел принимать подобные решения без его ведома? Да и еще скрыть это он него? Он в миг забыл о том, что еще пару минут назад был расстроен из-за того, что не получал писем от Аксы, и быстрым шагом направился в шатер, по пути отправив слуг за пером и пергаментом. — Ибрагим, вели отправить в старый дворец ответное письмо.

***

Настоящее время Акса проснулась с первыми лучами солнца и в удивительно бодром состоянии духа, хотя практически всю ночь до этого не могла уснуть. Все должно произойти именно сегодня. А значит, нельзя терять ни минуты. Девушка спешно умылась, после чего попросила служанку принести еще с вечера заготовленный для нее наряд. Простое, неброское, но в то же время вполне симпатичное платье из изумрудной ткани, плотная зимняя накидка и платок, который закрывал волосы. В таком наряде она вполне могла бы сойти за торговку или за жену не особо влиятельного паши. Взглянув в зеркало и напоследок оценив свой внешний вид, Акса подошла к колыбели, которая стояла возле кровати. Альтан спал. Наверное, стоило насторожиться, ведь в последние дни ребенок ведет себя подозрительно спокойно — почти целые сутки спит, мало ест и совсем не плачет. Нужно будет заняться этим потом, сейчас, к сожалению, пока не до этого. Акса сделала в голове мысленную заметку о том, что вечером следует позвать лекаря, а затем легонько поцеловала сына в лоб. В дверь трижды тихонько постучали. Это могло означать лишь одно — пора идти. Акса вышла из покоев, кивнув Сюмбюлю, что стоял возле дверей. — Если кто-то о чем-то спросит, ты не видел меня с самого утра. Евнух кивнул в ответ. Пока непонятно, насколько окончательным решением это было, но кажется, Сюмбюль в конце концов определился, кому он отныне служит. «Остается лишь надеяться на его верность», — подумала Акса, проходя уже до боли знакомые коридоры Топкапы. Пару лет назад она шла мимо этих же колон и арок в надежде обрести желанную свободу. В прошлый раз девушку остановил Сюмбюль, не позволив нерадивой рабыне сбежать. Теперь евнух на ее стороне. Конечно, он в жизни не согласился бы помочь Аксе в организации побега. На этот раз все было гораздо проще — сейчас она действительно сбегать не собиралась. Даже если бы и захотела, то не смогла бы. Во-первых, люди Сулеймана поймали бы ее за считаные часы. Во-вторых, бросить сына Акса никак не могла. Несмотря на то, что реальность до сих пор местами казалась искусственной, а окружающий мир выглядел так, словно декорации к фильму, Акса чувствовала в сыне родную душу. Альтан ежедневно напоминал ей о том, что даже в самых безвыходных ситуациях надо находить повод не сдаваться. Ведь права на ошибку у девушки больше не было — она в ответе не только за свою жизнь, но и за жизнь сына. Когда прошлым вечером Аксе пришло ответное письмо от султана, она была готова расплакаться от безысходности. «Напоминаю тебе, что без моего позволения и экстренной необходимости выходить из дворца не позволено даже моим сестрам и Валиде. Я помню, что обещал выполнить любое твое желание. И слово свое я, как правитель Османской империи, всегда держу, и именно поэтому даю тебе выбор. Если ты откажешься от своей просьбы, то отдай необходимые указания слугам, я жду тебя сегодня вечером в своих покоях. Если же ты настоишь на своем и покинешь стены Топкапы хоть на минуту, то помни — на каждого строптивого коня найдется свой укротитель.» Однако, грусть от безысходности после письма повелителя быстро сменилась злостью. «Сулейман что, только что сравнил меня с конем, а себя с укротителем?», — думала Акса, — «Я тебе еще покажу, кто из нас кто». Вчера у девушки был максимально простой и прозрачный план — выйти в город чтобы отвлечься от гаремных интриг и сплетен, хотя бы на день забыть о сложностях в отношениях с Сулейманом и наконец-то докупить необходимые вещи для своих покоев. После такого оскорбительного послания цель стала иной — окончательно вывести повелителя из себя и посмотреть, как далеко это все может зайти. Акса никак не могла понять, что же произошло с их отношениями за время похода. Только она успела расслабиться и свыкнуться с мыслью о том, что в ее жизни теперь всегда будет Сулейман, как вдруг он снова начал вести себя так, словно между ними ничего и не было. Может, поход ожесточил его сердце? Акса вспомнила, как однажды написала Сулейману письмо. Ее служанка, Лале, передала его гонцу, а тот достаточно скоро вернулся и сообщил о том, что послание доставлено. По непонятным для Аксы причинам, повелитель оставил его без ответа, однако Валиде уверила, что султан, должно быть, очень занят военной кампанией, поэтому не находит времени отвечать на каждую весточку. Стоя перед самым выходом Акса задумалась. Ей и без того стоило огромных усилий в конце концов смириться со своим положением в гареме и отсутствию свободы. Она только начала принимать свои чувства к Сулейману, которые не смотря ни на что все еще считала неправильными. Девушка даже начала задумываться о том, что однажды сможет по-настоящему полюбить султана. Если он, конечно, не превратится в кровавого тирана как в последних сезонах сериала. Уже в который раз происходит одна и та же ситуация — как только все начинает налаживаться, Сулейман своими руками все рушит. Безумно хотелось отомстить, причинить ему ту же боль. Однако Акса пока не понимала, хватит ли у нее на это смелости. Остается один шаг до заветной, пусть и краткосрочной свободы. Акса сбросила с дубовой двери перед собой давно сломанный замок, который никто даже не удосужился заменить. Пусть с неприятным скрипом, но двери все же отворились и перед девушкой открылся вид на темный коридор — сейчас явно не помешал бы смартфон с фонариком, или зажигалка на худой конец. В нос ударил запах плесени и сырости. Сюда, кажется, и в правду никто многие годы не заходил. Переборов отвращение, Акса шагнула внутрь, прикрывая за собой двери. Сулейман ни в коем случае не должен знать о том, каким образом ей удалось покинуть дворец. Пускай султана мучает совесть, когда ему доложат об исчезновении матери шехзаде. Через пару минут в дальнем углу коридора стал виднеться свет. Акса ускорила шаг и очень скоро оказалась возле следующей двери, которая, к счастью, тоже была не заперта. Отворив её, девушка впервые за долгое время наконец вдохнула запах свободы. Она сделала пару шагов вперед и впервые за последние несколько лет оказалась за стенами дворца. Впереди виднелся лес, а чуть дальше, кажется, можно даже увидеть море. Сюмбюль вполне подробно рассказал Аксе о том, как ей дойти до города, поэтому девушка, решив не терять драгоценные минуты, отправилась по подсказанному ей маршруту. Чем дальше Акса отдалялась от дворца Топкапы, тем страшнее ей становилось на душе. В гареме хотя бы всегда знаешь от кого и чего можно ожидать. Здесь же каждый неизвестный прохожий может оказаться убийцей или вором. Кто-то, кто нечист душой, заприметив одинокую девушку, может с легкостью ее ограбить, или того хуже, похитить и потребовать выкуп. Аксе казалось, словно каждый человек, проходящий мимо, смотрел на неё с хищным взглядом. А теперь ей и вовсе началось казаться, что за ней следят. На небольшом расстоянии позади шли трое мужчин. Возможно, никакой опасности вовсе и не было и они просто шли по своим делам, но, по странному стечению обстоятельств, каждый раз, когда Акса куда-то сворачивала, они сворачивали за ней, продолжая держаться чуть поодаль. В один момент девушка не выдержала и побежала вперед так быстро, как только могла. Она уже в городе, здесь легко можно затеряться в толпе людей. И если кто-то и правда за ней шел, то побежав, Акса сбила их с пути. Завернув в какой-то из закоулков, она остановилась для того, чтобы отдышаться. Горло сжал острый приступ паники, а грудь сдавил странный удушающий кашель. Акса прислонилась к какой-то стене и присела на корточки, пытаясь успокоиться. Она посмотрела наверх и вдруг столкнулась с удивленным взглядом незнакомого мужчины, который до ее появления мирно сидел на крыше дома и что-то, кажется перебирал в руках. Увидев девушку, он тут же спрыгнул и подошел ближе. — Хатун, ты в порядке? Возьми воды. Мужчина достал из-за пояса какую-то уже сильно потрепанную жизнью кожаную флягу, и протянул ее девушке. Наверное стоило подумать о собственной безопасности прежде чем принимать воду из рук незнакомца, но горло Аксы сушило так сильно, что она думала об этом в последнюю очередь. Выпив почти всю воду из склянки Акса наконец-то смогла рассмотреть мужчину. Выглядит подозрительно знакомым, неужели это… — Матракчи! — от неожиданности воскликнула Акса. Глаза мужчины вмиг округлились, а лицо вытянулось. — Ты что, ведьма? Откуда знаешь мое имя? — Я просто… — мозг девушки пытался срочно придумать какое-нибудь логичное объяснение, — Мне о тебе рассказывали. Сказали, что ты был в походе на Белград вместе с султаном Сулейманом. — Это здесь каждый знает. Не ври мне, хатун, неужто тебя Аяз Эфенди подослал? Тогда передай ему, что я верну ему его тридцать акче на следующей неделе, сейчас все карманы пустые, вот, посмотри, — в подтверждение своим словам Матракчи начал выворачивать карманы один за другим. — Стой, стой, эфенди, я тебе верю, — Акса подняла руки в примирительном жесте, — Я все передам. Но при одном условии. «Язык твой — враг твой, Насух Эфенди», — девушка улыбнулась собственным мыслям. — Что еще за условие? — Я плохо знаю город. Ты наверняка знаком с парочкой хороших мастеров, мне необходимо кое-что купить для обустройства дома. Проводи меня к ним, и тогда я все передам Азизу Эфенди. — Аязу, — поправил Аксу мужчина, после чего она мысленно хлопнула себя по лбу. — Да, да, Аязу. Ну так что, по рукам? Матракчи сначала пристально смотрел на девушку, прищурив глаза и, видимо, раздумывая о том, стоит ли ей доверять. Но, не долго думая, он все же кивнул и повел Аксу в неизвестном ей направлении. Матракчи не обманул и действительно привел Аксу на рынок. Людей здесь было так много, что по ощущениям она попала в питерское метро на станцию Садовая в самый час пик. И все люди были такими разными, что у девушки разбегались глаза. И богатые, и бедняки, и купцы, и воины — здесь были абсолютно все. Во дворце часто говорили, что Топкапы — сердце Стамбула. Как же они ошибались! Именно рынок был сердцем города. В нем, в отличие от дворца, на самом деле кипела жизнь. Сначала Акса зашла к мастеру по коврам, пожилому итальянцу, и попросила его изготовить большой ковер с длинным мягким ворсом. Затем Матракчи привел её к торговке тканями. В один момент они чуть было не столкнулись по дороге с Шекером Агой, но потом Акса вспомнила о том, что дворцовый повар даже не знает ее в лицо. В последнюю очередь девушка забрела в лавку с драгоценными камнями. Уже многие месяцы её преследовала одна идея — попросить Сулеймана обучить её ювелирному делу. Общие увлечения всегда сближают, да и новый навык лишним не будет. Конечно, в связи с последними событиями, эту идею придется отложить до лучших времен. Однако, камушки для будущих украшений лучше присмотреть сейчас — кто знает, появится ли у нее возможность прогуляться по рынку еще хоть раз. — А как пройти к морскому порту, Матракчи? Светило полуденное солнце, а значит до вечера еще далеко. Так рано возвращаться во дворец совсем не хотелось, а вот увидеть своими глазами море — перспектива довольно заманчивая. — Рассказать-то я тебе расскажу, но вот проводить не смогу. Я и без того уже слишком много времени потратил. Насух Эфенди показал нужную дорогу, после чего Акса направилась в путь. Сначала девушка шла по широкой людной дороге, но затем, видимо, по ошибке куда-то свернула. Море было близко — она уже слышала громкие крики чаек, и чувствовала, как прохладный морской ветер приятно щекочет лицо. Сам порт, кажется, был в другой стороне, но то безлюдное место, где Акса оказалась, было даже лучше. Тропинка вывела её к невысокому каменному утесу. С такого даже не страшно спрыгнуть и уплыть куда-нибудь далеко-далеко, где никто и никогда не будет ее искать. Где-то внизу плещутся холодные волны — пока Акса шла из города, погода заметно испортилась. Из-за грузных серых туч, что закрывали собой солнце, море выглядело непроглядно-черным и устрашающим. Может и вправду прыгнуть? Эта мысль пролетела в ее голове одновременно с раскатом грома, который грянул прямо над головой. Если скоро польет дождь, то добираться до дворца будет гораздо сложнее. Акса море всегда любила, скорее даже им восхищалась. Именно поэтому ей нравились голубоглазые люди — в их взгляде, в отличие от её карие глаз, всегда можно было найти морское отражение. Девушка невольно вспомнила Сулеймана. В их последнюю встречу его глаза напоминали то самое бушующее перед штормом неспокойное море. Вдалеке сверкнула молния. Определенно знак того, что пора возвращаться во дворец. Акса, бросив последний взгляд на непослушные волны, сделала пару шагов назад, но вдруг резко остановилась, не в силах двинуться от накатившего страха. Затерявшись в своих мыслях, она не заметила, что кто-то подошел к ней со спины. И стоило ей пошевелиться — как неизвестный приставил к горлу девушки острый кинжал. — Не стоит красивым девушкам гулять без охраны, — прозвучал тихий голос прямо возле уха. Голос был, кажется, знакомым, но узнать его Акса никак не могла. Сюмбюль же много раз ей говорил, предупреждал — не стоит уходить из дворца одной! Нужно было взять хотя бы пару стражников, которые охраняли бы девушку от опасностей. Но почувствовать вкус свободы хотелось так сильно, что вопросы безопасности отошли на второй план. Безумно хотелось наконец вспомнить о том, каково это — гулять без постоянного надзора и контроля за каждым шагом. Бей, беги, замри. У человеческого организма существует всего три реакции на опасную ситуацию. Бежать было некуда — впереди обрыв, сзади — неизвестный с кинжалом. Акса нервно сглотнула, ощущая, на шее холодное лезвие. Может закричать? Никто не услышит. С последним прохожим она столкнулась в паре километров отсюда. Замереть или бить? Девушка уже замерла, только вот без толку. Одно неаккуратное движение со стороны напавшего — и её история закончится так же быстро, как и началась. План родился в голове мгновенно. Нападавший, вероятно, мужчина, а значит физически сильнее и выше ростом. Это можно использовать против него — ловкости и гибкости ему явно не хватит. А еще можно заговорить. — Кто ты такой? — Акса выдавила из себя слова, стараясь сделать голос максимально твердым и уверенным, — Если пришел меня убить, то имей смелость сделать это не со спины, а глядя мне в лицо. Ответа не последовало, лишь тихий смешок. Краем глаза Акса заметила, что рука, держащая кинжал, слегка расслабилась. Он отвлекся, а значит самое время действовать. Акса резко схватила лезвие кинжала обеими руками, потянув от себя. Боль совсем не чувствовалась — адреналин в крови сделал свое дело. Мужчина позади, видимо, действительно не ожидал со стороны девушки подобных действий, поэтому на секунду опешил, позволив выбить из рук оружие. Акса тем временем со всей силы ударила напавшего локтем куда-то между ребер и, не разворачиваясь, чтобы не терять ни секунды, бросилась бежать вперед, к самому краю обрыва. Обрыв не высокий, погибнуть прыгнув с такой высоты не получится, а вот уплыть от опасности вполне можно. Буквально в метре от края, когда оставалось сделать последний шаг, Акса споткнулась о край своего же платья. Чужие мужские руки успели поймать её за секунду до падения и грубо потянули к себе. Ну все, это конец. — Что ты творишь? — за спиной раздался злой рык повелителя. Сулейман резко развернул Аксу к себе, поставив на ноги, — Еще мгновение, и ты оказалась бы на дне Босфора! — Сулейман? — чувства и эмоции смешались в одну кучу, не давая мыслить здраво. Каждой клеткой своего тела Акса ощущала кровь, неистово пульсирующую в венах, — Если что, я умею плавать! После этих слов Сулейман схватил девушку за плечи и подвел к самому краю утеса, вынуждая посмотреть вниз. Прямо из воды виднелись острые камни, на которые Акса благополучно бы упала, если бы решила осуществить свою глупую задумку. — Так это ты тот человек, который приставил мне нож к горлу? — Акса оттолкнула султана от себя, вынуждая его отойти на несколько шагов назад, — Как ты мог? — А как ты посмела покинуть дворец без моего позволения? Без стражи и сопровождения, без евнухов и наложниц. Что, если на моем месте действительно оказался бы убийца? Или говоря другими словами, — «Я тебя не дам в обиду, я тебя обижу сам». Ну да, с одной стороны хорошо, что позади оказался Сулейман, а не какой-нибудь городской сумасшедший. Но с другой — султан выбрал слишком жестокий метод. Руки Аксы продолжали дрожать от страха, а голова кружилась, отказываясь переваривать все те события, которые случились в последние несколько минут. — О, неужели повелитель мира решил про меня вспомнить? Ты же сам, Сулейман, еще вчера не хотел меня видеть. Я год ждала тебя из похода, а ты позабыл обо мне, — из глаз Аксы, смешиваясь с начавшимся проливным дождем, текли слезы, то ли от обиды, то ли от разочарования, — Неужели тебя так задевает даже мысль о том, что твоя наложница, выбирая между любовью и свободой, может выбрать свободу? Сулейман молча смотрел на девушку нечитаемым взглядом. Акса осмотрелась вокруг, и чуть вдали, за деревьями, заметила пару стражников, возле которых стоял Насух Эфенди, опустив голову. Так вот значит как Сулейман ее нашел. Да и «слежка», которую Акса заметила в самом начале — тоже дело рук султана. Конечно, в её голове были подозрения о том, что остаться в городе незаметной будучи фавориткой повелителя не получится. Но увидеть здесь самого Сулеймана Акса не ожидала — неужели действительно так беспокоился, что пошел сопровождать её лично? — И что же ты выберешь? — Сулейман скрестил руки на груди, — Свободу или любовь? Повелитель смотрел так, словно заранее знал ответ. Но это невозможно. Акса сама не может ответить себе на этот вопрос. Если бы могла — явно не оказалась бы в такой ситуации. Взгляд Сулеймана упал на ладони девушки — кинжал оставил после себя пару глубоких порезов, из которых сочилась алая кровь. Акса сморщилась от боли, которую начала ощущать только сейчас. До этого мысли занимали совсем другие вещи, а сейчас, когда мозг вышел из режима «выжить любой ценой», уровень адреналина в крови упал и раны наконец дали о себе знать. Сулейман сбросил с себя кафтан, оставшись в черной рубахе, после чего буквально одним движением руки оторвал от рукава пару кусков ткани, которыми по очереди обмотал ладони Аксы. — Я дам тебе время подумать до завтрашнего вечера. А теперь пойдем, — повелитель дал какой-то знак охране и они отпустили Матракчи. Всю дальнейшую дорогу до дворца они провели молча.

***

— Ты весь дворец переполошила! Здесь все слуги искали тебя буквально под каждой половой дощечкой! — только вернувшись в гарем, Акса тут же столкнулась с разозленной Айсун, которая решила вместе пройтись до покоев, — Это же безобразие, хотя бы меня ты могла предупредить? И что у тебя с руками? Девушка не унималась, но у Аксы совершенно не было сил отвечать на её вопросы. Оказавшись в покоях, она лишь обессилено рухнула на кровать, даже не переодев платье. — Прости, Айсун, но я чувствую себя сейчас безумно уставшей. Мы обязательно с тобой поговорим, только завтра утром, хорошо? Айсун немного успокоилась, но все равно была обижена на подругу. Но несмотря на это, она понимающе кивнула и развернулась, чтобы отправиться обратно в ташлык. Акса в свою очередь оглянулась и осмотрела покои. Чего-то словно не хватало. — Погоди, а где Альтан? — Акса только сейчас обратила внимание на пустую колыбель. — Тебя, видимо, решили не беспокоить, — Айсун виновато опустила голову, — У шехзаде поднялась температура, он сейчас у лекарей в лазарете. Беда действительно не приходит одна.