Бесстыдная госпожа

      Вечерело. Сумрачная дымка неизбежно приближающейся ночи стремительно опускалась на Египет, а вместе с ней приходило и отчаяние, окутавшее мысли мужчины. В его голове было лишь одно — расставание, которого он так боялся, наступит в считанные часы.       Собственное бессилие в сложившейся ситуации раздражало, ему хотелось рвать и метать, эмоции переполняли его, но в то же время он понимал, что ничего не может сделать. Уже всё решено, и это единственный выход, который поможет так сильно полюбившейся ему «милой госпоже» избежать казни.       «Ну как так получилось, — Ливий запустил пятерню в распущенные волосы и зажмурился, сжимая пальцы на затылке. — Впервые готов отдать всё, что имею, ради благополучия девушки, а это никак ей не поможет, — он истерически хохотнул и разомкнул веки, перед глазами всё немного поплыло. — Угораздило же меня связаться с такой бедовой… — Ливий улыбнулся, — милой госпожой».       Он томно выдохнул и перевёл глаза в потолок. Мужчина понимал, что уже нет времени и смысла обдумывать новый план, искать другие выходы. Всё предрешено, осталось лишь дождаться наступления полной темноты и ухода отряда верховного эпистата на ночную охоту.       Ливий почувствовал, как к горлу подступает ком, глаза в секунду заблестели, и по щекам быстро потекли слёзы. Он не мог объяснить этот приступ нежданной слабости, а горечь разлуки всё больше давала о себе знать, сжигая его изнутри. В этот момент он чувствовал себя беспомощным маленьким ребёнком, загнанным в угол, и был так рад, что никто этого не видел.       Всегда наглый и уверенный в себе, Ливий плакал от собственной жалости и неспособности защитить возлюбленную. Он разрывался между желанием последовать за Эвтидой и нуждой исполнить свой долг лекаря — избавить мир от нахлынувшей на него хвори. Он понимал, что не может бросить умирающих от болезни людей на произвол судьбы и обязан остановить этот кошмар, обрушившийся на Египет, и от этого на душе становилось ещё тяжелее.       Как бы мужчина ни пытался, слёзы продолжали литься из глаз, обжигать смуглую кожу. С его губ то и дело срывались тихие всхлипы, а щёки уже болели от того, как нещадно Ливий их трёт. Он был уверен, что вскоре и вовсе захлебнётся в своих страхах, но из этого состояния в одно мгновенье его вывел внезапный стук в дверь и последовавший за ним испуганный женский голос:       — Ливий, что ты… — девушка прервалась и неподвижной статуей остановилась в дверном проёме, не решаясь войти внутрь. — Прости, я, наверное, не вовремя, мне лучше уйти.       Вопреки собственным словам, Эва бросилась к нему и упала на колени, подняв взгляд в его пустые и такие красные от рыданий глаза. Сердце пропустило несколько болезненных ударов, а потом по ощущениям вовсе остановилось.       Солнце, которое было с ней рядом и поддерживало в самые трудные минуты, словно скрылось за облаками, дав волю тоске и хмурому дождю. И тяжелее всего было принять тот факт, что это случилось с ним из-за его луноликой госпожи.       — Прости меня, моё солнце, — она робко коснулась дрожащими, как и её голос, пальцами его руки, и ей на нос упала уже остывшая холодная слезинка.        — За что тебе извиняться? — Ливий натянуто улыбнулся и крепко обхватил хрупкие женские кисти. — Не нужно стоять передо мной на коленях, ну же, — он помог ей подняться и потянул на себя, отчего Эвтида неловко споткнулась. — Не думал, что ты придёшь так рано. Если бы я знал, то…       — Полагаю, вышел бы без полотенца? — девушка хитро прищурилась и вынудила Ливия встать рядом с ней. — Не нужно скрывать свою боль передо мной. Тем более если я являюсь её причиной.       Эва быстро обвила его торс руками и прижалась так близко, как только могла. Пальцы сжимали лёгкую ткань настолько сильно, что она чудом не порвалась. Она молча уткнулась носом в мужскую шею и медленно вдыхала приятный запах ароматического масла, который стал за столь короткий срок таким родным. Девушка чувствовала, как его сердце забилось чаще, когда она оставила на коже несколько невесомых поцелуев, что вызвало на её лице улыбку.       Им обоим так хотелось остановить время и прятаться в объятиях друг друга ни много ни мало целую вечность. Никуда не уходить и никогда не расставаться. Забыть о горьком прощании на неопределённое время и о страхе не встретиться вновь. В друг друге они нашли не просто интерес и страсть, а мотивацию двигаться дальше, смысл жить, чтобы иметь возможность и в будущем наслаждаться подобными моментами.       — Ты уже уходишь? — голос дрогнул на последнем слове, и Ливий сместил руки на её талию, боясь отпустить. — Пришла попрощаться?       — Не ухожу, — Эва ласково провела указательным пальцем по его щеке и добавила: — пока не ухожу. У нас есть пара часов до полного наступления ночи. Сет придёт за мной, когда посчитает нужным.       — Угораздило же тебя найти столько проблем на твою такую красивую голову, милая госпожа, — мужчина осторожно обхватил её подбородок, не позволяя отвести взгляд в сторону.       — Угораздило же тебя найти одну такую огромную проблему в виде меня на твою такую красивую голову, Ливий Пеллийский.       Эва чуть привстала на носочки и в миг сократила расстояние между их лицами, но так и не решилась сделать последний шаг, предоставляя Ливию взять всё в свои руки. Она чувствовала его учащённое дыхание и медленно сходила с ума от томного ожидания.       В его по-прежнему покрасневших глазах читалось столько чувств, что их невозможно описать никакими словами. Вновь трепетно коснулась его шеи, проведя по ней кончиком ногтя, отчего на коже остался едва побелевший след.       Не в силах более подливать эту общую пытку, Ливий нетерпеливо поцеловал её, и этот поцелуй значил больше, чем любые тирады и признания в любви. Им не требовалось ни о чём больше говорить, ведь всё и без того было понятно.       Они чувствовали, как будут скучать друг по другу в период разлуки. Чувствовали, что сегодня каждый из них словно потеряет частичку себя. И хотели восполнить эту потерю хотя бы сейчас, надеясь, что этих ласк хватит, чтобы насытиться ими на какое-то время, хотя и понимали, что в любом случае им будет этого мало.       Она медленно прикрыла веки и переместила руки со щёк Ливия на его плечи, помогая себе держаться в том же положении и не рухнуть тяжёлым камнем наземь от быстро растущего в ней волнения. Девушка лишь на мгновение прервала этот поцелуй, но, как только поняла, что мужские руки немного ослабили свою хватку, словно уже готовясь отпустить, снова трепетно коснулась манящих губ, ставших неожиданно столь желанными.       Языки переплелись, дыхание стало общим, на щеках проступил стыдливый румянец. Их мысли словно синхронизировались на эти долгие мгновения, больше не было нужды их озвучивать. На секунду Эве показалось, что на небе вновь зашло солнце — такими яркими были свет и тепло, исходящие от Ливия.       Девушка промычала что-то неразборчивое и немного отстранилась, переводя дыхание. Между их губами протянулась тоненькая нить слюны, которую Эва торопливо поймала кончиком языка, отчего Ливий напряжённо сжал челюсти, не в силах перевести взгляд куда-либо, кроме её лица.       — Зря ты ищешь гнев эпистата и приходишь ко мне в столь поздний час, милая госпожа, — он чуть склонил голову набок и вздохнул. — Заметит, что тебя нет, и тут же поднимет на уши всех. Не успеешь бежать — прикажет казнить тебя и бровью не поведёт. Сама могла убедиться — его жестокость не знает границ.       — Разве мне запрещено посещать лекаря, если я неважно себя чувствую? — Ливий непонятливо глянул на неё, и Эва наигранно протянула: — Господин, помогите, я не знаю, что со мной происходит.       — Что же случилось с вами, госпожа? Как могу вам помочь? — он тут же согласился поддержать эту игру и наконец-то позабыл о прежней грусти, с интересом ожидая, что ещё сможет придумать Эвтида, чем удивит его на этот раз.       — Господин, всё было в порядке до встречи с вами, но сейчас, — она ловко схватила его за руку и переплела их пальцы, — моё сердце так сильно бьётся, что даже вы наверняка почувствуете.       Эва положила его руку себе на грудь и намеренно чуть сжала, немного прикусив нижнюю губу. Тонкая ткань топа начала сползать вниз, едва прикрывая женское тело. Заворожённый, Ливий почти не дышал, но и не смел убрать ладонь, ощущая, как соски под ней начинают твердеть.       — Чувствуете это, господин, верно? — шёпот нарушил гробовую тишину, повисшую в комнате, и Эва сделала небольшой шажок ему навстречу. — Как сильно стучит моё сердце, — она взяла вторую его руку и положила на свою шею. — Тук-тук, — пробормотала у самых губ. — Тук-тук.       — Чувствую, госпожа, — Ливий оставил несколько поцелуев на её словно горящих алым пламенем щеках. — И я даже догадываюсь, что с вами. Говорите, это возникло только после встречи со мной?       Он неторопливо оголил сначала одну грудь, потом вторую, проводя языком влажную дорожку, опускаясь поцелуями всё ниже. Обдал сосок холодным дыханием, чем сорвал с её уст первый стон. Такой тихий, но такой желанный и затуманивающий сознание.        — Верно, — Эва провела указательным пальцем по глубокому вырезу на его торсе, немного откинула голову назад. — Понимаете, к чему я клоню, Ливий Пеллийский? Или вам нужно ещё проще всё объяснить? — она лукаво улыбнулась.       — Считаешь меня таким недалёким, Эвтида? — он чуть прикусил нежную кожу, и девушка недовольно пискнула, но тут же обомлела, когда губы нежно накрыли место укуса. — Я ведь всё вижу. Как смотришь на меня, как доверила свой секрет, как открылась мне и продолжаешь открываться до сих пор. Знаю, что доверие шезму заполучить практически невозможно. Как же мне это удалось, бесстыдная госпожа?       — Считаешь меня бесстыдной? — возмущение в её голосе заставило Ливия рассмеяться.       Он выпрямился и заглянул ей в глаза. В его нахальном взгляде читалось: «А даже если так, то что?» — это очень раздражало девушку. Она показательно нахмурилась и отступила назад, но мужчина тут же поймал её руку и притянул обратно к себе, заманивая в сторону большой и такой притягательной кровати.       — Не считаю, Эва, — она упала на мягкую постель, утопая в помятом одеяле. — Я знаю, что ты такая.       — Наглец! — Ливий неоднозначно кивнул и стянул с себя белую рубашку. — Вот так ты, значит, ко мне относишься? Я тебе открылась, доверилась…       — И я благодарен тебе за это, непокорная госпожа, — он быстро прильнул к её губам, не давая возможности высказать что-то против его слов. — Нет ничего плохого в бесстыдстве, — языком провёл по её верхней губе. — Особенно если это бесстыдство ты показываешь только мне.       Ливий помог ей удобнее лечь на кровати и сам навис над ней, любуясь милыми чертами лица. Её веки чуть опустились, губы были приоткрыты, а грудь вздымалась вверх с каждым глубоким вдохом. Он всегда замечал необычайную красоту Эвы, словно она была воплощением самой Хатхор.       Но сейчас, когда его милая госпожа так часто и прерывисто дышит и с такой страстью смотрит ему прямо в душу, её женственность словно приумножилась в несколько раз, не оставляя Ливию ни малейшего шанса думать о чём-либо или ком-либо, кроме неё самой.       Луна на небе становилась всё ярче, и пара её блёклых лучей упала на тело Эвтиды. Она почти не двигалась и лишь ждала, когда мужчина вновь прильнёт к ней с новыми поцелуями, более жадными, более горячими. Когда сделает всё то, о чём она невольно думала при взгляде на него. Когда их связь наконец-то выйдет на новый уровень, соединит не только их тела, но и души.       — Чего же вы ждёте, господин? — Эва потянулась руками, чтобы смущённо прикрыть грудь от настойчивого взгляда Ливия.       — Ничего, — он быстро перехватил её запястья и сжал их над головой девушки, впечатывая в кровать. — Просто задумался о том, как же снисходительна ко мне Фортуна, раз подарила встречу с такой милой госпожой. Похоже, она души во мне не чает, верно? — Эва оставила этот вопрос без ответа.       Он наклонился и прошептал неразборчивые успокаивающие слова ей прямо на ушко, что помогло Эве полностью расслабиться и вверить себя в его руки. Она старалась не думать о том, что это может быть их последняя возможность насладиться компанией друг друга, и просто отдалась минутной страсти, вскружившей их головы.       Ливий вновь прильнул губами к её упругой груди, но на этот раз не задержался там надолго. Поцелуи медленно спускались всё ниже и ниже, пока не упёрлись в затянутый на талии пояс длинной юбки. Эва чуть напряглась и втянула живот, а её ноги интуитивно согнулись в коленях, раздвигаясь в стороны.       — Что ты делаешь? — спросила девушка, когда он ловкими движениями стянул с неё последний элемент одежды, оставляя её полностью нагой. — И кто из нас ещё бесстыдный?       — А я никогда и не называл себя благочестивым юношей, — одна его рука легла на внутреннюю поверхность её бедра. — Я бесстыдник не меньше тебя, Эва. Иначе не торопился бы так тебя называть.       Язык коснулся чуть набухшего от возбуждения клитора, отчего по телу девушки прошёлся лёгкий разряд тока. Она тихо вскрикнула, её ноги дрогнули, но Ливий протянул ей свободную руку, на что Эва тут же переплела их пальцы, сжимая их в крепком замке.       — Разве так можно? — она закатила глаза от удовольствия, когда Ливий ещё пару раз прошёлся по всей вульве. — Языком. Я не слышала, чтобы так делали.       — А кто же мне запретит, милая госпожа? — мужчина рассмеялся и взглянул на неё снизу вверх. — И всё же я поторопился, назвав тебя бесстыдной.       — Я всего лишь поинтересовалась! — кончиком пальца ткнула его в лоб, и Ливий в отместку отстранился. — Зато я не поторопилась, назвав тебя наглецом.       — Какая же беспокойная Неферут, где мне найти силы ужиться с тобой, — он обречённо вздохнул и лениво провёл языком вдоль половых губ, раздвигая их в стороны. — Можно всё, Эвтида, если знать, как правильно это делать. Если тебе не нравится, то мы в любой момент можем остановиться, я ни к чему тебя не принуждаю.       Ливий выжидающе смотрел на девушку, не торопясь продолжить начатое. Язык остановился в районе клитора, не дойдя всего сантиметр до него, и не двигался ни вверх, ни вниз. Большим пальцем он медленно обводил полукруг на её запястье, вытягивая желанный ответ.       — Не нужно, — она посмотрела на окно, прервав душащий её зрительный контакт. — Не нужно останавливаться. Я тебе доверяю, Ливий.       — Спасибо, Эва.       Ещё несколько неторопливых движений выудили из Эвтиды очередной горячий стон. Густая слюна потекла вниз между складок и капнула на постель. Девушка сильнее сжала пальцы Ливия, свободной рукой зарываясь в его волосы, перебирая и сильнее запутывая их.       Чувство неловкости, изначально переполнявшее её, сместилось на задний план, затмеваясь сладострастием, взявшим верх над обоими. Эва даже представить не могла, что губы Ливия могут целовать её так и доставлять ещё большее удовольствие, чем обычно, но сейчас это казалось таким правильным и обыденным, что она перестала задеваться вопросом о том, можно ли так делать. Если ей от этого приятно, то почему же нельзя?       Мужчина чуть ускорил темп движений и спустился языком ниже, но послушно вернулся к клитору, когда Эвтида ненавязчиво потянула пряди его волос. Он предугадывал её мысли наперёд, всегда знал, куда стоит надавить и где оставить очередной влажный поцелуй, чтобы она раз за разом бормотала его имя и выгибалась поясницей ему навстречу.       Эва не врала — он и правда чувствовал, как часто бьётся её сердце. Для этого ему достаточно было держать лишь один большой палец на её запястье. Хотя и без этого быстрые удары становились настолько громкими, что их невозможно было не услышать.       Когда Эва перестала контролировать свои бёдра, и они с обеих сторон накрыли уши Ливия, он быстро раздвинул их в стороны, высвобождаясь из этого своеобразного плена. Язык оторвался от горячей пульсирующей точки, и девушка непонятливо глянула на него, явно давая понять, что тот остановился в самый неподходящий для этого момент.       По напряжённому животу стекали несколько капель пота, и Ливий осторожно провёл по нему ладонью, лишь на мгновенье опустившись ниже, задев средним пальцем влажный то ли от слюны, то ли от обильно выделяющегося секрета клитор.       — Я очень жестокий, не правда ли? — его хитрый прищур успокоил Эву. Лукавит.       Ливий перехватил её руку и нежно поцеловал сначала ладонь, потом кончики холодных пальцев, прошёлся по кисти и остановился на тонком запястье. Девушка чувствовала, насколько влажные его губы, видела, как они блестят под светом луны, как по его подбородку стекают тонкие струйки слюны. Он вытер их большим пальцем женской руки и быстро облизнул его, рассмеявшись от её реакции.       Брюки и туго затянутое схенти на его поясе оказались там же, где и одежда Эвы — на полу в углу тёмной комнаты. Воздуха становилось будто меньше и меньше с каждым мгновением, лёгкие не могли полностью наполниться, дыхание обоих участилось, а сердца бились в унисон. Но этот унисон не был в привычном темпе анданте, он колебался между престо и престиссимо.       Вновь нависнув над девушкой, Ливий ласково поцеловал её горячий и влажный от пота лоб. Он осторожно провёл головкой меж половых губ и неспешно проскользнул членом внутрь, пристально следя за тем, как Эва с непривычки извивается и сминает простыню в пальцах.       — Как ты? — мужчина замер, испугавшись такой реакции, и терпеливо ждал, когда она привыкнет к этим ощущениям. — Всё ещё хочешь продолжить?       — Если уж мы зашли так далеко, то было бы глупо останавливаться прямо сейчас, не находишь? — он согласно улыбнулся и упёрся ладонями по обе стороны её головы. — Ливий, а вдруг это наша первая и последняя ночь вместе?       — Не говори так, милая госпожа, — Ливий толкнулся чуть глубже, и прошипел что-то едва членораздельное, когда Эва сильнее сжала член. — Что бы ни случилось, я разберусь с хворью и найду тебя, где бы ты ни была. Можешь уехать хоть на другой конец света, но я не успокоюсь, пока не увижу тебя живой и здоровой. Рядом с собой.       По женской щеке стекла одинокая слеза от его слов, но Ливий тут же поймал её быстрым поцелуем. И ещё одним. Не оставлял без внимания ни один участок её тела, бормотал комплименты, пока продолжал ритмично двигать бёдрами. Слушал её стоны вперемешку с тихими всхлипами, понимая, что душевную боль, переполняющую их обоих, не в силах унять никакими словами.       Одинокая луна в эту беззвёздную ночь была единственным их спутником и свидетелем порыва страсти двух влюблённых сердец. Не в силах помочь как-то иначе, она лишь всё ярче светила, не давая им погрязнуть в тьме, окружавшей Ливия и Эву даже при свете дня, указывая верный путь.       Конец наступил слишком быстро, оба более не могли себя сдерживать, и девушка почувствовала, как горячая густая жидкость заполняет её изнутри, медленно вытекая наружу. Последний раз отчаянно поцеловав Эву, мужчина упал рядом с ней, обессиленный, но счастливый. Притянул её ближе и позволил вздремнуть последние мгновения перед долгой дорогой.       Прохладный ветер обдал женские плечи, отчего Эвтида некомфортно поёжилась, а Ливий лишь сильнее сжал её руки, которые так не хотелось отпускать. Стоит ему ослабить хватку — она уйдёт, скроется за горизонтом, исчезнет из его жизни. Он обещал найти её при любых обстоятельствах, но пойдёт ли судьба ему навстречу, поможет ли исполнить это обещание?       — Прощай, Ливий, — слёзы с новой силой хлынули из глаз, она едва сдерживала крики. Сет, стоящий за спиной, недовольно нахмурился, но тактично отвернулся, понимая важность этого момента.       — Постой, — он протянул ей увесистый мешочек с звенящими монетами. — Этого хватит тебе на первое время.       Ливий наконец-то отпустил её руки и увидел на них красные следы от своих пальцев. Эва благодарно кивнула и робко коснулась губами его шеи. Этот быстрый поцелуй казался более интимным и сокровенным, чем то, что они делали буквально пару часов назад, ведь через него девушка передавала всё то, что не могла выразить словами.       — И ещё, — он достал из кармана крупный золотой браслет, украшенный драгоценными камнями. — Возьми его. Если будут проблемы с деньгами, то продашь, за него дадут приличную сумму. Если же нет, то всегда носи его, будем считать, что он связывает наши души, хорошо? Мне в любом случае будет радостно, что так или иначе этот подарок тебе помог.       — Спасибо, Ливий, — она обхватила его щёки вспотевшими ладонями и судорожно зашептала: — Но ты пообещал меня найти, где бы я ни была. Ты же слышишь, как бьётся моё сердце? Слышишь, да? Скажи, что слышишь. И будешь слышать всегда, пока я вновь не увижу твои янтарные глаза, Ливий!       — Конечно, я слышу, Эва, — последний раз торопливо впился в её губы, жадно сжал тонкую талию до побеления костяшек, но всё-таки неизбежно отстранился. — Прощай, моя милая госпожа. Ещё увидимся.