Факторы риска

Телефон Азирафаэля зазвонил, и он оторвался от книги. Он перечитывал «Гордость и предубеждение». На этот раз темы изменившихся ожиданий вызывали большой резонанс. Открыв экран, он почувствовал небольшой трепет, когда увидел, что это было сообщение от Кроули. Этим утром он проснулся рано в квартире Азирафаэля, чтобы пойти на смену, ворча о том, как было глупо, что их выходные на этой неделе не совпадали, прежде чем втянуть Азирафаэля в слишком глубокий поцелуй и убежать, не сказав ни слова. Прошёл месяц или около того с тех пор, как в их отношениях произошли перемены, и Азирафаэль думал, что дела шли вполне хорошо. Работа стала намного более гладкой теперь, когда Кроули не утаскивал его для совместной дрочки когда ему вздумается. На данный момент они занимались этим примерно один раз в день, и Азирафаэль восхищался их сдержанностью. Я забыл свои очки у тебя дома. На тумбочке. Не мог бы ты их принести? Азирафаэль вздохнул. Идти на работу в выходной. Конечно. Но он не собирался оставлять Кроули без очков, чтобы потом иметь дело с его нытьём. Конечно. Дай мне пятнадцать минут. Кроули ответил смайликом с поцелуем, который не должен был заставить сердце Азирафаэля учащенно биться, но это произошло. Он ворчал, направляясь в спальню, чтобы забрать очки Кроули, которые на самом деле лежали на тумбочке. Ворчание не помогло остановить волнение от осознания того, что он собирался навестить Кроули. — Не мог бы ты просто передать их доктору Кроули? — снова спросил Азирафаэль, сдерживая стон, когда Ньют в пятый раз покачал головой. Азирафаэль хотел оставить очки и поздороваться, прежде чем зайти в кафе дальше по дороге, чтобы немного себя порадовать. Но у Кроули были назначены приёмы один за другим, так что Азирафаэль просто пытался оставить очки и уйти. Единственная проблема заключалась в том, что Ньют не позволял ему этого сделать. — Доктор Кроули сказал, чтобы вы его подождали, — сказал Ньют дрожащим голосом. —Я могу просто оставить их здесь, — сказал Азирафаэль, бросая футляр поверх станции. — Ты можешь сделать вид, что меня не видел. — О Боже, — сказал Ньют, глядя на футляр так, словно тот мог его укусить. —Пожалуйста, не надо. Доктор Кроули уже наорал на меня за то, что я дал ему протекающую ручку. Если вы уйдете, он… Азирафаэль вздохнул. Кроули действительно нужно было взять свое поведение под контроль. Пугать бедных медсестёр было совершенно неприлично. — Ты пройдёшь в зал ожидания сама? Сердце Азирафаэля ёкнуло, когда он повернулся и увидел, как Кроули разговаривает с маленькой девочкой со взлохмаченными светлыми волосами. — Идёшь прямо и направо. Туда, откуда ты пришла, — добродушно сказал Кроули, и маленькая девочка кивнула. — Кто ты? — спросила она, когда увидела Азирафаэля. Это было сказано в такой особой агрессивной манере, которая, казалось, была присуща только детям. — Это мой парень, доктор Фелл, — сказал Кроули, кладя одну руку на локоть Азирафаэля. — Доктор Фелл, это Пенни. В ушах Азирафаэля определенно звенело. Слово парень пробивало его барабанные перепонки и делало джиг в лобной доле. — П-привет, Пенни, — сумел сказать он. Или, по крайней мере, он так думал. Пенни сморщила нос. — Парни противные. Зачем он тебе? Кроули по-доброму рассмеялся. — Доктор Фелл мне нравится больше, чем кто-либо другой, поэтому он мой парень, и, следовательно, я могу проводить с ним много времени. И это делает меня счастливым. Пенни засветилась. — Как я и Кейт! Кроули кивнул, очень серьёзно. —Именно так, как ты и Кейт. — Пока, доктор Кроули и парень доктора Кроули, — сказала девочка, коротко помахав рукой, прежде чем побежать в сторону вестибюля. Кроули наконец повернулся и посмотрел на него, и у Азирафаэля, должно быть, было очень глупое выражение лица, если судить по тому, как Кроули замедлился. —Я принёс тебе твои очки, — сказал Азирафаэль, поднимая черный футляр, а его голос больше напоминал писк. Кроули выхватил их из его рук, лицо его ещё больше покраснело. — Спасибо. Азирафаэль прочистил горло, но всё ещё чувствовал, будто он не мог дышать, поэтому прочистил горло еще раз. — Парень. Кроули посмотрел на свои руки, постукивая футляром для очков по ладони. — Я имею в виду… э-э, это не… просто это показалось лучшим способом объяснить Пенни. Ты коллега, но не… — Кроули испустил долгий свистящий вздох. — Чёрт, Азирафаэль, что ты хочешь, чтобы я сказал? Желудок Азирафаэля, возможно, пытался вылезти из его ботинок или просто опуститься на землю и заменить его ноги. — Возможно, нам следует обсудить это в другом месте. Кроули на мгновение замер, приоткрыв рот на долю секунды, прежде чем тот захлопнулся. Его плечи откинулись назад, и он вскинул подбородок. — Конечно. Кроули провёл их в свой кабинет с таким профессионализмом, что Азирафаэль почувствовал себя почти опьянённым. В ту минуту, когда они оказались в кабинете Кроули, Кроули начал болтать. — Послушай, извини, если я неправильно понял. Прошло… сколько? Месяц или около того прошло с тех пор, как мы начали встречаться, и это здорово, но я подумал, что с той историей, которая между нами… я не должен был предполагать. Всё тело Азирафаэля покалывало. От макушки до кончиков пальцев ног. Как давно он был чьим-то парнем? Прошли годы. И теперь он и Кроули были вместе. По-настоящему вместе. Не просто трахались. Не просто ходили на свидания. Они были вместе. Азирафаэль прижался к Кроули и захватил его губы в поцелуе, который, видимо, испугал его, потому что он отшатнулся назад, ударившись рукой о край стола, пытаясь удержаться на ногах. — Ты нелепый, глупый чудак, — сказал Азирафаэль, обхватив лицо Кроули ладонями. Выражение лица Кроули стало мягким и одурманенным. Азирафаэль понятия не имел, как он так долго не замечал такое выражения лица у Кроули. Спишите это на умышленное невежество. — Значит, ты не злишься? — спросил Кроули, одной рукой обхватив запястье Азирафаэля. — Конечно, нет. Я просто… полагаю, я не ожидал, что ты объяснишь наши отношения восьмилетнему ребенку, прежде чем мы обсудим это. — Пенни девять, — заметил Кроули, а затем возразил, когда Азирафаэль бросил на него многозначительный взгляд. — Да, хорошо. Я постараюсь сообщать тебе новости о наших отношениях первому. Азирафаэль нежно поцеловал его, и Кроули издал восхитительный звук в горле, как будто Азирафаэль был какой-то удивительно вкусной вещью, от которой он хотел еще кусочек. Азирафаэль отстранился. — Ну, твой парень проделал весь этот путь через город, чтобы принести тебе твои очки. Тебе не кажется, что он заслуживает твоей благодарности? —Азирафаэль сказал это, потому что знал, что это спровоцирует Кроули. Оказалось, что отчасти причина, по которой Кроули нравились все эти грязные разговоры, заключалась в том, что он хотел услышать их из уст Азирафаэля. Губы Кроули озорно изогнулись, когда его руки скользнули к талии Азирафаэля. — Отблагодарить его? Чего же он хочет? Думаешь, корзину с фруктами? Нет. Шоколадные конфеты? Прежде чем Азирафаэль успел возразить, рука Кроули скользнула между ними и провела по его растущей эрекции. — Или, может быть, он имел в виду что-то конкретное? Я не могу знать. Пока он мне сам не скажет. Кроули выдохнул последние несколько слов Азирафаэлю на ухо, заставив его задрожать. — Я хочу, чтобы ты отсосал мне, — сказал Азирафаэль, стараясь, чтобы его голос не дрожал и не срывался. Казалось, это не имело значения, потому что Кроули отстранился с широкой ухмылкой и расширенными зрачками. — Ты чудо, — сказал Кроули наполовину самому себе, работая над поясом Азирафаэля и расстёгивая его. Сердце Азирафаэля колотилось, и он не мог перестать думать о том, как ему повезло, что он приехал в Тэдфилд и встретил Кроули. — У нас мало времени. У меня назначен приём через пятнадцать минут, — сказал Кроули, опускаясь на колени, что было эхом многих их предыдущих поспешных совокуплений. Желудок Азирафаэля сжался от давно укоренившегося желания. Кроули стянул боксеры ровно настолько, чтобы можно было прикоснуться ртом к члену. Азирафаэль схватился за стол, запрокинул голову и застонал. Он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь смириться с тем, насколько хорошо Кроули владеет языком. Он сомневался в этом. Его руки мяли бёдра Азирафаэля, когда он покачивал головой, доводя Азирафаэля до оргазма с экспертной эффективностью. Оказалось, что девять месяцев почти постоянного секса заставили его хорошо освоить предпочтения Азирафаэля. За поразительно короткий промежуток времени Кроули заставил ноги Азирафаэля дрожать, а мышцы его напряглись. Оргазм поразил его внезапно, и Кроули продолжил действие сквозь него. В тот момент, когда Кроули отстранился, Азирафаэль упал на колени, чтобы вовлечь Кроули в неряшливый поцелуй, слизывая его собственное семя изо рта Кроули, пока тот не застонал вокруг языка Азирафаэля. Когда они наконец отстранились, они оба тяжело дышали. Кроули уткнулся носом в его шею, осторожно заправляя брюки Азирафаэля обратно. — Спасибо, что принес мне мои очки. Азирафаэль снова поцеловал его, наслаждаясь ощущением тепла во всей груди. — Наденешь их при мне? Кроули откинулся назад и прищурился на него. — Странные у тебя фетиши. — Я не тот, кто проводит свободное время, рисуя меня в блокнотах, — заметил Азирафаэль, поднимаясь на ноги. — Ты сказал, что это мило! – парировал Кроули, когда Азирафаэль помог ему встать. Азирафаэль закатил глаза и взял футляр для очков со стола Кроули, открыл его и протянул Кроули очки. Он выжидающе смотрел на Кроули, пока Кроули не вздохнул и не взял их, натянув их на себя. — Лучше? — спросил Кроули, приподняв брови над золотой оправой очков. Он выглядел настолько красивым, что чрезвычайно настойчивые бабочки в животе Азирафаэля беспорядочно порхали. — Прекрасно, — сказал Азирафаэль, целуя его в щеку. — Сегодня у тебя?