Двадцать пять лет спустя

Убогий двухэтажный барак, стоящий в самом унылом районе Лондона, выглядит тускло и запустело, но это только снаружи — внутри кипит бурная жизнь; нельзя сказать, что людям, живущим здесь, она очень уж нравится.     Прямо за бараком располагается свалка. На улице, застроенной ветхими коммуналками и общагами для городского андеркласса, витает запах плесени и болота. На дорогах — рытвины и ухабы, заполненные застарелой дождевой водой. Ночью в этих многочисленных лужах отражается луна, а днем можно увидеть мусор, раскисшие окурки и рвотные массы.     Несмотря на все это, люди здесь живут, причем живут вполне себе счастливо — но не семья Уизли, занимающая в убогом бараке половину второго этажа.     На грязном полу квартиры корчится женщина, а над ней нависает разъяренный рыжий мужчина. От него несет перегаром.     - Сука!     Женщина пытается увернуться и получает удар под ребра.     - Скотина!     Ребро болезненно хрустит. Теперь оно точно сломано. Что ж, Гермионе не впервой — заживляющее зелье в шкафчике еще осталось; если Рон сломает ей что-нибудь еще, можно будет снова обратиться к колдомедику. Мерлин, как хорошо, что дети в Хогвартсе и не видят всего этого ужаса...     Удар ногой в лицо. Хруст. Их носа хлещет кровь, заливая подбородок и рваный бесформенный бюстгальтер. Слезы обиды и гнева наворачиваются на глаза, но Гермиона с трудом сдерживает их — когда она плачет, Рон злится еще сильнее.     - Куда ты дела все деньги?     Удар.     - Я спрашиваю: куда дела деньги?     - Рон, я выслала Розе с Хьюго новые вещи, - хрипит с полу Гермиона. - Детям нечего носить, они страдают.     - Ой-ой-ой, нечего носить им! - грубо передразнивает Рон. - Деньги ты должна отдавать мне, сука безмозглая, понятно?!     - Кажется, я сама их зарабатываю, - холодно напоминает Гермиона, за что получает еще один пинок.     * * *     Как ни странно, так и есть. Прошло двадцать пять лет с тех пор, как закончилась война с Волдемортом. Гермиона, в то время еще наивная девчонка, верившая в любовь и безоблачное счастье, стала встречаться с Роном, а затем и вышла за него замуж. И была вполне довольна своим положением. До определенного момента...     Прошло несколько лет, Гарри с Джинни угнездились на другом конце города и виделись с Роном и Гермионой только первого сентября, когда отправляли детей в Хогвартс. Рон охладел к своей жене и стал пить, а к сему моменту спился — вконец, без надежды на возвращение к нормальной жизни. Бросив работу, он предоставил финансовые проблемы своей жене, затем стал частенько избивать Гермиону.     Миссис Уизли в какой-то момент поняла, что уйдет, но только не сейчас — не ради Рона, ради детей. Они в ней нуждаются так же сильно, как и она в них. Что будет, если Гермиона уйдет из семьи? Роза и Хьюго, скорее всего, умрут от голода и побоев. Как-то раз Гермиона пыталась бежать вместе с детьми, но Рон прознал об этом и на целую неделю запер Розу с Хьюго в кладовке, без еды, а несчастную Гермиону так долго пытал Круциатусом, что она целый месяц пролежала в больнице Святого Мунго.     * * *     - Рон, я уйду, - в который раз повторяет Гермиона.     Но прекрасно знает, что не может освободиться.     Муж задумчиво скребет ногой по стертому паркету и вдруг с силой наступает жене на пальцы.     - Вали. Только имей в виду — не будешь зарабатывать деньги, я забью детей насмерть.     Руку пронзает боль, будто в нее вонзились раскаленные иглы. Гермиона не выдерживает и отчаянно кричит. Боль и обида. Страх и безысходность. Но Гермиона не будет молить это чудовище о пощаде, она сильнее, она была сильной...     Сколько там еще осталось до совещания в Министерстве? Гермиона смотрит на часы: она опаздывает уже на двадцать минут.     А сколько еще так жить? Роза только-только пошла на шестой курс, Хьюго — на пятый. Три года... А то и четыре... Зачем она вышла за этого урода? Но ведь он не всегда был таким. Было время цветов, романтики, красивых слов... Пустое. Гермиона вышла замуж за иллюзию, которую сама себе придумала. Кем Рон оказался на самом деле? Сволочью? Хуже.     Очередной самообман. Гермионе влачить это жалкое существование до тех пор, пока смерть не избавит ее от сего обязательства. Она не может освободиться — дело не только в детях...     - Иди на работу. Империо, - грубо рычит Рон, взмахивая волшебной палочкой.     Он за шкирку вытаскивает жену на лестничную площадку и спускает со ступенек. За Гермионой летит ее верхняя одежда.     Миссис Уизли не могла сопротивляться Империусу. Гермиона не помнила, когда Рон начал заколдовывать ее. Сначала он это делал, пока жена спала, потом в открытую — когда Гермиона окончательно подчинилась воле колдовства. Рон поработил ее, превратив во что-то вроде домашнего эльфа. Спасения нет.     * * *     Гермиона трансгрессировала к Министерству и сразу же упала в грязную лужу у входа. Каждый новичок хоть раз попадался на эту уловку, но с Гермионой подобные вещи случались всегда. Ругаясь сквозь зубы, она попыталась встать, но запуталась в ногах и снова с плеском рухнула обратно.     Под ноги человеку в чистейшей черной мантии с фирменным знаком Сальвадора Бузько — самого элитного волшебного модельера с Лысой горы.     Маг остановился. Опустил брезгливый взгляд вниз.     - Грейнджер?!     - Малфой?!     Это был именно он — бывший слизеринский хорек, а ныне важный министерский чиновник. Одет он был модно, но слишком щегольски и не по годам. Та же трость, только из чистой платины. Самодовольный взгляд и гордо выпяченный подбородок. Фирменная мантия с иголочки и лайкровая косуха сверху.     Драко Малфой брезгливо покосился на лежащую в луже Гермиону, скользнул взглядом по драным лохмотьям, и его моложавое лицо приобрело такое выражение, будто слизеринец вступил ногой в омерзительную субстанцию, откладываемую собаками.     - Грейнджер, ты что, спилась? - с отвращением поинтересовался Малфой.     Гермиона заметила, как он непроизвольно отступил шаг назад, и едва заметно покачала головой. Одежда промокла, тело пробирала дрожь, но Гермиона терпела. Она скорее умрет, чем попросит помощь у Драко Малфоя. Чем растеряет последнюю гордость.     - Вот оно что, - понимающе затянул Малфой. - Ты что, блядь? На всякий случай, держи своих отпрысков подальше от Скорпиуса — не хочу, чтобы мой сын знался с детьми спившейся шлюхи.     Он брезгливо переступил через Гермиону и, не оборачиваясь, стал быстро удаляться. Спина, обтянутая черной тканью, гордая, прямая. Тросточка равномерно постукивала по каменной дорожке. Гермионе стало обидно — только что ноги не вытер.     - Малфой! Стой, сукин сын! - закричала она, заставив блондина удивленно обернуться. - Я не шлюха, понял, ты, засраный богатенький везунчик! Да, я превратилась в нищее говно, и это моя ошибка, но заслуга — нет.     Ноздри Малфоя расширились.     - О, как мы заговорили... Раньше ты, Грейнджер, не позволяла себе подобных выражений, - растягивая слова, Драко рассеянно покрутил в руках тросточку. Сделал шаг в сторону Гермионы. - Чего разлеглась-то? Лужа тебе не диван! Ломка, что ли, началась?     - Я не наркоманка!!! - взвизгнула Гермиона. - Не всем везет как тебе, Малфой! Пока ты катался как сыр в масле, я пахала и ишачила до седьмого пота!     Во взгляд Малфоя, полный омерзения, примешалась жалость.     - Уизли, - произнес он, поняв Гермиону без слов. - Я знал, что этим кончится... М-да. Все получилось в лучших традициях бразильского мыла... Хватайся, не то застудишь себе все подряд.     Малфой с высокомерным самодовольством протянул ей кончик трости. Гермиону возмутило такое обращение. Она что, похожа на тряпку, которой моет пол министерская техничка?!     Миссис Уизли медленно села в луже. Выпрямилась. И гордо опплевала Малфоевскую трость слюной.     - Пошел ты... в лучших традициях русского жаргона. Ты мерзавец, Малфой, мне не нужна ни твоя жалость, ни твое общество.     - Я и не навязывался, - задрав нос, заявил Малфой.     - Вот хорек блохастый! Ты еще смеешь унижать меня!     - А ты — милая стервочка, хоть и старая, - саркастично усмехнулся Малфой. - У тебя, Грейнджер, глаза затраханного кролика.     - И что это значит? - насупилась Гермиона.     - Это значит, маленькая наивная сучка, что ты неоднократно шарахнутая Империусом, - ядовито ответил блондин.     Отошел от красной будки и трансгрессировал. Гермиона бессильно ударила воздух. Да как он смеет издеваться, этот избалованный самодостаточный пустозвон!     Красная будка снова заскрежетала, и из лифта с трудом вылезла толстая тетка с большой кастрюлей отходов — министерская кухарка. Вывалив из кастрюли, она молча помогла Гермионе подняться — после побоев это было несколько затруднительно — затем женщины втиснулись в лифт и стали спускаться.     * * *     Совещание длилось уже час. Министр Магии все больше воодушевлялся сонной тишиной, воцарившейся в зале собрания авроров — Перси-то думал, что сотрудники его внимательно слушают, на самом же деле все откровенно клевали носом. Мисс Забини и мисс Вейдер тайком подкрашивали губы. Чакки Террант храпел, сложив голову на кипу бумаг. Роджер Дэвис смотрел в окно, не замечая стекавшей с мягких губ слюны.     - Над Европой снова появилась Галера, - монотонно вещал Перси, перебирая бумаги. - Кто не помнит, это такой корабль-призрак, навевающий ужас на всех, кто его видит.     Слюна Роджера Дэвиса продолжала равномерно капать в его стакан.     - Корабль необходимо уничтожить как можно скорее, потому что даже для волшебника он представляет некоторую опасность. Призрак не может убить волшебника, но лишить памяти, погрузить в кому или занести неведомо куда — это всегда пожалуйста...     Министр был прерван. В зал ворвалась растрепанная волшебница в свитере, серых гетрах и застиранном переднике.     - Гермиона, неужели это снова случилось? - взревел Перси, хватаясь за свою лысеющую клочковатую голову. - Ты опоздала и пришла в непотребном виде! Снова! Я тебя в тысячный — нет, в миллионный раз предупреждаю...     - Перси, но Рон... - начала было Гермиона, но Министр заставил ее замолчать.     - Ты обвиняешь моего брата?! Опять? Гермиона, я знаю Рона всю жизнь — при всех его негативных качествах, превратить жену в неряшливую растяпу даже он не способен.     Авроры навострили уши, ведь скандал происходил у них на виду.     - Перси, я...     - Помолчи! Для тебя я мистер Уизли! Гермиона, я брал на работу умную трудолюбивую сотрудницу, а что я вижу сейчас? Бесполезную дуреху, позорящую весь аврорат! Ты здесь, - Перси неодобрительно покосился на Дэвиса, ковыряющего пером в ухе, - единственная компетентная сотрудница — точнее, была ею еще пять лет назад.     - Ты меня уволишь? - испугалась Гермиона.     Она это не переживет, причем в самом прямом смысле слова — Рон умертвит жену, а дети сдохнут с голоду. В Хогвартсе-то их прокормят, но как же лето? Что делать? Бежать? Нет, на это у Гермионы больше не хватит силы воли — Империус окончательно растворил ее.     Однако, Министр Гермиону немного успокоил.     - Не сегодня. Пока я лишь отправляю тебя в отпуск — на месяц, не больше, - Перси нахмурился. - Но если ты снова опоздаешь, пропустишь совещание или явишься на работу в гетрах с передником, за сим непременно последуют карательные санкции. Ты меня поняла, Гермиона? Этот месяц я даю тебе на исправление и накопление сил. Проведи его с пользой.     Гермиона поблагодарила Перси поцелуем в щеку.