sometimes home is a person

— Чимин-ааа, почему меня так тянет на мудаков? — провыл Юнги, утыкаясь в сложенные на барной стойке руки, чувствуя, как друг мягко поглаживал его по черной шевелюре в жесте поддержки. Сегодня его опять бросили. Ну, не совсем так, парень ему изменил, а Мин узнал об этом из сторис общего знакомого, где его уже номинально бывший сосался с какой-то девушкой. Подобное уже происходит в третий раз, все его крепкие и хорошие отношения заканчивались именно так, никто из бывших не осмеливался просто прийти и в глаза сказать о разрыве. И уже в третий раз рядом с ним в моменты отчаяния Чимин, который утешает его и поддерживает во всем, кроме чего-то совсем неадекватного (устроить в гомофобной Корее пикет « Я гей, но я все равно против измен» голым перед зданием посольства — откровенно хуевая идея) Вообще, с Паком у них странная история знакомства. Чимин был молодым учителем Юнги, когда тот учился в старшей школе, у них разница в возрасте семь лет. Между ними дружба зародилась как-то сама собой при подготовке к вступительному экзамену по английскому, который и преподавал Чимин. Пак был молодым, но прекрасным преподавателем, поддерживал и мотивировал Юнги всеми способами, в итоге тот жил у него две недели перед сдачей экзамена из-за постоянной подготовки, что было почему-то слишком правильно для них. И вот Мин три года назад окончил лингвистический, сейчас работает переводчиком научной литературы и статей, а Чимин стал репетитором по английскому, потому что не вынес школьную систему. Их дружба длится уже семь лет, недавно праздновали тридцать четвертый день рождения старшего. Но разница в возрасте не сильно влияла на их отношения, скорее способствовала их улучшению, потому что Чимин охотно делился своим опытом, был адекватным, вел здоровое общение, уравновешивал Юнги, когда у того был студенческий бунт, выгораживал перед родителями, помог с каминг-аутом семье, был самым близким и родным для Мина, тот ценил его безумно, всегда говорил, что Чимин — подарок судьбы. А Пак на это загадочно улыбался и молча качал головой, а потом привычно трепал по волосам. Вот почему лучшего друга он смог найти такого прекрасного, а парня нет? — Может, дело во мне? Я плохой человек или партнер? — уже в который раз задается этим вопросом младший, но впервые говорит такое вслух при друге. Чимин на это тяжело вздыхает и заставляет поднять голову, придерживая младшего за щеки, чтобы Юнги смотрел прямо ему в глаза. — Ты прекрасно знаешь, что ты восхитительный и я люблю тебя любого, — не в первый раз признается ему Пак, но никогда он не делал этого глаза в глаза, у Мина аж сердце немного замерло. — В тебе так мало гнили, m’ anam, — Чимин редко называл его на ирландский манер, это его любимая форма английского. Это обращение заставило Юнги почти прослезиться, — просто все отвратительное тянется к тому, что светит ярче всего, чтобы сломать или поглотить. — Ты слишком добр со мной, — почти прохныкал младший, мотая головой, чтобы вырваться из чужих ладоней, но Чимин просто нежно стирал дорожки слез с щек Мина, не давая уйти от прикосновений. — Я когда-нибудь врал тебе, m’ anam? — смотря прямо в глаза, серьезно уточнил Пак. — Ни разу, всегда все самое ужасное говорил в лицо, — со всхлипом често ответил Юнги, вспомнив свое второе расставание после трех лет отношений, еще в университете. Чимин тогда уже ушел в частное предпринимательство и больше не преподавал в школах, из-за чего у него появилось больше свободного времени, поэтому он стал чаще посещать разные любопытные и скрытые места Сеула. Как-то раз он посетил обсерваторию Одусан, хотел посмотреть в телескопе на деревушку в Северной Корее, один знакомый подсказал место. Рядом было небольшое нетуристическое местечко — маленькая Франция, подобие Прованса для романтических парочек. Так как Чимин уже был в той окрестности, он решил заскочить и просто еще раз взглянуть на это, но внезапно увидел тогдашнего парня Юнги с девушкой, он знал того по фото, лично они не виделись. Но Пак не стал подходить к ним, мало ли просто решили прогуляться друзья, может, это его сестра. Чимину вообще побоку так-то было, но на выходе с той улочки он обернулся и увидел, что они целуются около одного милого домика. Девушка пыталась сделать красивое фото, они подбирали кадры, поэтому Чимин их сфоткал на свой фотоаппарат, который всегда брал с собой в такие поездки. Старший сразу же поехал к Юнги и все рассказал и показал, потому что знал про его отношение к изменам, парень их ненавидел, в этом они были похожи. — Будет странно, если я ему тоже в ответ изменю, а потом уже брошу? — все-таки отвернувшись за стаканом джин-тоника, спросил младший, стуча пальцами по столешнице. Нервничал. — Это твой выбор, — туманно отозвался Пак, но потом его тон стал более серьезен, — но лучше найди человека, которому доверяешь или вы близки, — Юнги не видел, но в этот момент на лице Чимина промелькнула старая боль, уже знакомое Паку чувство, когда его сердце крошится от невзаимный любви к этому дурачку. — Чонгук, может, и согласиться, он без пары сейчас, — как можно пофигистичнее вбросил старший, вспоминая про бывшего одногруппника Мина, с которым у старшего тоже в итоге вышла неплохая дружба, они даже пару раз занимались сексом друг с другом. — А у тебя есть партнёр? — внезапно решил поинтересоваться Юнги, у него возникло странное желание, не в первый раз, но обычно трезвым он отгонял от себя такие мысли о своем лучшем друге. Сейчас этому мешал джин. — Сейчас нет, — настороженно ответил Чимин, посмотрев на Юнги тяжелым взглядом, но тот даже не повернулся в его сторону, так и вливал в себя алкоголь. — Ты никогда не говоришь про личную жизнь, — внезапно серьезно сказал Юнги, поворачиваясь к старшему с какой-то детской обидой во взгляде. — Ты особо и не спрашиваешь, — шокировано ответил Пак, смотря в чужие немного пьяные глаза. — Какой был твой бывший? Сколько вы встречались и как давно? — внезапно решил устроить ему допрос Мин, внимательно разглядывая эмоции друга. — Год, расстались полгода назад, он разлюбил, а я не смог полюбить, он знал об этом, — спокойно поведал Пак, отпивая немного коньяка из своего стакана. Слишком неожиданно Юнги решил устроить атаку вопросами. — Он? — уточнил Мин, желая узнать все. — Сонэ, его зовут Сонэ, — тихо ответил Чимин, все же отворачиваясь к барной стойке, ностальгически заглядывая в недалекое прошлое. — Ты скучаешь? — немного резче, чем стоило, спросил младший. — Нет, только если по его курочке гриль, она была крутой, — со смешком отозвался старший, бросив удивленный взгляд на Юнги. — Я отпустил это, мне тяжело полюбить. Всех самых близких и дорогих я держу рядом, стараюсь максимально долго это делать, — спокойно ответил старший, даже так косвенно признаваясь в любви к младшему, правда тот, кажется, никогда не поймет посыл. — А ты не будешь против, если я выберу тебя, чтобы переспать? — тихо-тихо спросил Мин, но Чимин услышал и замер. — Почему? — только и смог спросить Пак, пораженно наблюдая за чужими красными от алкоголя и бесстыдства щеками и глазами, полными чего-то пьянящего и завлекающего старшего в эту не совсем здравую идею. — Потому что очень хочу, — внезапно слишком прямо и честно ответил Юнги, с вызовом смотря на друга, а тот аж слюной подавился от такого. — Мне надо подумать, — еле как выдавил из себя Чимин, а потом подорвался со своего барного стула и скрылся в толпе, в прямом смысле убегая от разговора. Мин не ожидал такого поворота событий, старший в большинстве своем всегда хладнокровен и скуп на эмоции, а тут его простая просьба о сексе выбила из колеи. Ну, может, не совсем обычное предложение от Юнги, но как младший знал, для Чимина секс с друзьями — нормальная тема, он такое практиковал не один раз и ничего, все в порядке, все удовлетворены и счастливы, с Чонгуком вон до сих пор общается. Но, может, дело в том, что Мин самый близкий человек для Пака? Или в чем-то еще проблема? Юнги не знал ответы на эти вопросы, поэтому просто решил поехать домой, понимая, что один пить он не хочет. Их коньяк и джин-тоник уже оплачены, они всегда сразу после заказа просят терминал, чтобы потом в пьяном угаре не забыть и не уйти, не оплатив, поэтому Юнги просто взял со спинки стула свое пальто, повесил на плечо небольшую сумку, подаренную Чимином, в которой всегда носил паспорт, кошелек и ключи, потому что туда больше ничего не влезало, и направился к выходу из их любимого бара. Пьяные одинокие поездки в такси — самые грустные мероприятия в мире для Мина, потому что в такие моменты он думает о совсем уж странных вещах. Но сейчас в голове у Юнги только Чимин. Тот так давно рядом, так любит его и поддерживает во всем, он есть в каждом аспекте жизни младшего и это все прекрасно. Здравая часть рассудка Мина понимает, что ничего этот разговор между ними не испортит в любом случае, даже если старший согласится и они переспят, все между ними будет в порядке. Не факт, что Юнги сможет держать свои мысли и не совсем дружеские желания при себе, он точно зацелует Пака до смерти, но если тот согласится — у него будут развязаны руки. Да и им давно стоит поговорить о чувствах между ними, внезапный уход старшего еще раз это доказывает — между ними есть некая недосказанность. На этом выводе, который появился в голове Юнги, машина такси остановилась и он выполз из нее, поблагодарил таксиста и направился в родную парадную дома, в котором живет уже почти пять лет. Чимин был в ахуе. Ну, в натуральном таком. Даже в самых несбыточных мечтах он не мог вообразить такого исхода, поэтому как действовать — в душе не чаял. И вроде бы, любой адекватный человек на его месте бы орал: «бери, пока дают, тупица!», но Пак всегда старался рассмотреть ситуацию со всех сторон, обсмаковать ее, понять, а уже потом что-то делать. И в этой ситуации он не понимал, как ему следует поступить. Первый позыв — отказать, просто сказать, что не хочет Юнги в сексуальном плане, но это ложь, просто ужасная ложь, потому что у Чимина слюнки текли на младшего в любом виде, в любой позиции и в любом случае, а Юнги врать не хотелось. Вторая мысль — просто согласиться и наконец-то заняться сексом с парнем своей мечты, со своим любимым человеком, наконец почувствовать, каково это. Но тогда потом будет больно, ведь это на один раз, только из мести парню Мина, грубо говоря Юнги попросил использовать тело Чимина, что его нисколько не оскорбляло, потому что он говорил младшему про свое отношение к сексу по дружбе, предложение-то логичное от Мина, тут не поспоришь. В общем, в своих мыслях Пак трепыхался до самого утра, не зная, как стоит сделать лучше, а потом плюнул на все и решил, что он хочет Юнги почти до боли и упускать такой шанс не стоит, а потом они поговорят уже о чувствах Чимина и вместе решат, что с ними делать. Пак долго не хотел о них рассказывать, все морозился и откладывал признание, чтобы не обременять своей непрошеной любовью, но теперь ведь Юнги свободен, может, он и захочет что-то построить с Чимином, не стоит отрицать вероятностей и решать за младшего. С таким решением Пак наконец-то встал и начал готовить завтрак, параллельно написав Мину о том, что он хочет приехать к нему в гости.

***

Юнги спокойно убирался с утра дома, потому что, увидев то злосчастное сторис, он чуть-чуть погромил квартиру, а потом сразу поехал с Чимином в бар, чтобы успокоиться и прийти в себя, поэтому сейчас надо было убрать все последствия своих испорченных нервов. Не то чтобы он любил своего еще пока что парня, с ним он вместе был из-за комфорта и регулярного хорошего разнообразного секса, что не так просто найти в повседневной жизни. Поэтому болело сердце больше от обиды и несправедливости этого ебанного мира, потому что в себе причину Юнги найти не мог, он не идеальный партнер, но очень к этому стремится, читает всякую подходящую литературу и выстраивает вполне себе приятные и комфортные взаимоотношения в паре, но ему все равно блять изменяют. Решив отложить самокопания и взяв телефон, он заметил сообщение от Чимина, где тот просил разрешения приехать. И Юнги ожидал многого, даже тяжелого разговора или того, что его будут отчитывать, а не то, что Пак с порога заявит ему: — Если ты еще хочешь, то мы можем переспать, я за. Юнги пару секунд не понимал, почему вместо привычного «привет» он услышал это, но потом до него медленно дошло, что вчера он по пьяни наплел другу. Для принятия решения на трезвую у него было буквально пара секунд, пока Пак не снимет обувь и не повесит свою куртку на крючок, но его мозг сгенерировал ответ быстро и четко, потому что сексуальное напряжение между ним и Чимином было, это глупо отрицать, да и отказываться от секса с опытным партнером он не будет, тем более это его Чимин: — Да, проходи тогда в душ. Какие-то правила или предпочтения особенные есть? Максимально странный диалог между двумя близкими друзьями. Во-первых, потому что они знали предпочтения друг друга слишком хорошо, секс они обсуждали много, особенно когда Юнги познавал себя в университете. Во-вторых, потому что друзья обычно не трахаются друг с другом. Но это все не важно, особенно когда Чимин подходит к Юнги вплотную и коротко целует его в губы, шепча так открыто и нежно: — С тобой как угодно, m’ anam. А потом Чимин скрылся за дверью ванной комнаты, откуда вскоре послышался шум воды. Он пошел готовиться. К сексу. С Юнги. Мину надо это переварить, поэтому он быстро пошел на балкон, чтобы покурить и заземлиться, ведь сейчас произойдет то, о чем он думал со старшей школы, ведь первой мыслью в тогда еще голове подростка, когда он увидел Пака в роли своего учителя было: «я б ему вдул». Он никогда в этом не признавался, но Чимин часто был в его фантазиях в далеко не преподавательской роли. Первая сигарета закончилась слишком быстро, вторая все же помогла успокоиться, поэтому вышел он с балкона немного замерзший, с покрасневшими от холода пальцами, но умиротворенный и готовый ко всему. Ладно, почти ко всему, потому что увидеть румяного распаренного Чимина в одном полотенце он не ожидал. Выглядел тот как самая порочная и приторно-сладкая мечта. — Нервничаешь? — слишком привычно и спокойно спросил Пак, подходя ближе, но в этот раз не останавливая себя от любовных прикосновений к чужим щекам и плечам. Ему тоже нужно заземлиться и поверить в эту реальность, где он сейчас переспит со своим лучшим другом. — Уже нет, — честно ответил Мин, кладя руки на чужую талию, на что Чимин прошипел от холодных пальцев. — Как мы это сделаем? — А как бы ты хотел, m’ anam? Это твое предложение, — старшему и правда было все равно, что и как будет происходить в постели с Юнги, главное, чтобы он мог трогать и облизывать все, что ему вздумается. — Ну, если честно, я представлял себя с тобой во всех позициях, но обычно я предпочитаю быть сверху, а мысль трахнуть тебя приводит меня в восторг, — немного подумав, честно ответил Юнги, понимая, что старший спокойно примет его слова. — Хорошо, как тебе будет угодно. Ты же помнишь, что я люблю целоваться? — напомнил Чимин, обнимая Юнги за шею и потираясь своим носом о чужой. О да, младший прекрасно помнит, что Пак может целоваться буквально часами. Был у них один вечер, когда Мин слишком долго ныл, что ему не нравятся поцелуи, он тогда был еще на первом курсе, называл это все сопливой романтикой. Чимин предложил показать, какие на самом деле могут быть поцелуи, а Юнги — авантюрист, он согласился. В ту ночь у него немного болели губы и он яростно дрочил на своего старшего, который зацеловал его до звездочек перед глазами, но это было так необходимо, правильно и горячо, что они повторили это далеко не один раз. Поэтому, вместо ответа на вопрос Пака, Юнги просто его поцеловал, сразу глубоко, но при этом томно и медленно, давая им обоим вспомнить, какие их поцелуи на вкус. Чимин привычно чувствовал на языке никотин и кофе, потому что курил Мин еще со школы, а младший ощутил чужую ягодную пасту, которой старший пользовался всю их дружбу, Юнги даже как-то раз покупал ему ящик этой зубной пасты на какой-то праздник (вроде на день учителя). Чужие губы для обоих ощущались так правильно и нужно, как будто они всегда должны были целоваться, слишком привычно и необходимо это было. Они подходили друг другу так хорошо и им обоим было до звезд в глазах приятны эти прикосновения. Пухлые губы Чимина, которые нельзя не хотеть поцеловать, и небольшие губы Юнги, которые всегда чуть-чуть надуты, когда тот о чем-то задумывается. Ощущение, что они как пазл, который наконец-то удачно сложился и собрался в полную картину. Они друзья, глупо пошедшие на поводу у своих желаний, потому что никто из них не хочет прекращать это безумие. Чимин медленно потянулся руками к подолу чужой домашней футболки, чтобы в следующее мгновение стянуть ее через голову, а младший спокойно позволил это, подняв руки вверх, чтобы помочь и ускорить процесс. Возбуждение накрывало их волнами с головой, они не хотят останавливаться. — Растянешь меня, m’ anam? — тихо прошептал в самые губы Чимин, а потом потянул Юнги в сторону кровати, на которую в итоге сел и улегся на спину, раздвинув ноги, от чего полотенце с его бедер спало. — Если ты и дальше будешь так меня называть, то я все, что угодно сделаю, — с ухмылкой отозвался младший и подошел к комоду, где у него во втором ящике лежали все принадлежности для секса: от смазки до презервативов с костюмами и игрушками. — Все, как ты захочешь, — медленно и откровенно прошептал старший, от чего сердце Юнги сжалось на секунду, а потом забилось быстрее. Когда младший все же обернулся со смазкой и презервативами в руках, то картина, которая оказалась на его кровати, стала для него ударом под дых, она буквально была точкой невозврата, после которой он точно не сможет остановиться и прекратить все это безумие. И сейчас ему не важно, что это его близкий друг, с которым он прошел через очень многое, сейчас это его Чимин, которого он хочет до мелкой дрожи в руках. Пак лежал на кровати такой расхристанный и горячий, даже на вид очень теплый и сексуальный до умопомрачения, он никогда не видел старшего таким открытым и уязвимым перед собой, таким предлагающим себя, буквально всей своей распластанной позой крича: «возьми меня». И Юнги возьмет. Со всей страстью и любовью, веря, что для них это хороший опыт и исход этого секса будет прекрасным, он Чимина от себя отпускать не хочет и обратно становиться просто друзьями тоже не горит желанием. Младший медленно подошел к кровати и оперся коленями о край, а руками придвинул Пака за бедра ближе к себе, чтобы его ноги свисали с постели. Его пальцы на чужих бедрах смотрелись до жути гармонично и хорошо. — Я хочу взять тебя на краю постели, стоя, — поделился своими планами Юнги, кидая презерватив рядом с чужим торсом, а потом открыл смазку и выдавил себе немного на пальцы, размазывая ее и грея, чтобы с комфортом растянуть друга. — Как ты захочешь. Все будет так, как твоей душе угодно, — эти фразы от старшего делали Юнги немного уязвимым, но он ни за что бы не отказался их слышать. Чимин не был растянут, но пальцы младшего принимал хорошо и спокойно, тихо постанывая, когда Юнги сгибал их под правильным углом, поэтому младший с особым усердием водил ими в разные стороны, чтобы в их сексе не было места боли и неприятным ощущениям. И все равно, даже после того, как в старшем побывало три пальца, его дырочка казалась узкой. Юнги не мог дождаться, когда почувствует приятные обволакивающие ощущения, поэтому быстро раскатал презерватив по своему члену и обильно его смазал, после чего перевернул Чимина в коленно-локтевую, а сам встал у края постели. В этой позе Пак был очень открытым, ведь прогнулся в спине и выпятил задницу, давая Юнги хороший обзор на свои труды. Младший еще раз большими пальцами проник в чужое отверстие, хорошо смазывая его по всей площади, и только после этого стал медленно входить. Немного щиплющей боли от растяжки, тянущие ощущения, а потом оба почувствовали чистый экстаз, отключаясь немного от реальности и начав синхронно двигаться. Юнги медленно водил пальцами по чужим бокам, а потом впился в чувствительную кожу бедер и стал буквально натягивать Чимина на свой член, на что старший мог только стонать и цепляться руками за хорошо натянутую простынь и комкать ее в руках. Нельзя сказать, что они просто занимались сексом без чувств, чтобы получить разрядку, они ощущали друг друга и всеми собой впитывали эти долгие минуты наслаждения, откровенно кайфую просто друг от друга. Разрядка маячила где-то на горизонте, но не она была конечной целью этого мероприятия, а сами чувства. Наполненность, размеренный темп, скользящие по телу Чимина руки Юнги и синхронные стоны — все это было важной и значимой частью процесса, которым оба наслаждались, не понимая, будет ли у них еще такая возможность в будущем.

***

Чимин проснулся от звонка в дверь, который надоедливо бил по мозгам и не давал обратно погрузиться в теплую сладкую негу в чужих объятиях. После секса они вместе помылись и прямо в душе зашли на второй раунд, от чего сейчас все тело старшего немного болело, все-таки возраст дает о себе знать. Звонок в дверь бесил, поэтому, быстро натянув на себя штаны, Пак пошел давать пиздюлей тому, кто вероломно нарушил их с Юнги идиллию. А младшему хоть бы хны, он преспокойно сопел в подушку и просто отвернулся в другую сторону, когда Чимин выкарабкался из его крепких и надежных объятий, на что старший только фыркнул и направился к двери. Посмотрев в глазок Чимин знатно разозлился, потому что на пороге оказался никто иной как пока что еще парень Юнги, который посмел вернуться в эту квартиру после того, что натворил. Как осведомлен Пак, тот еще не в курсе, что Мин все знает, поэтому не очень удивительно его нахождении тут, но бесит, потому что омрачает своим присутствием удовлетворенного Чимина, ведь ему сейчас разбираться с этим пидором. Но старший не хочет заставлять Юнги вставать и с самого утра выяснять отношения, поэтому скрепя сердце открывает дверь и складывает руки на груди, всем собой показывая, что этому типу здесь не рады. — А ты что тут делаешь? — ни тебе «здравствуйте», ни «привет». Но Чимин с ним знаком и отношения у них мягко говоря прохладные, поэтому быть вежливым он не собирается. — Тот же вопрос к тебе: какого хрена ты тут забыл? — спокойно спросил Чимин, рассматривая этого типа с ног до головы. — Я так-то парень Юнги, дай пройти, — возмутился этот недоумок, но замер, когда из-за спины старшего послышался хриплый голос Мина. — Бывший парень, — Чимин внезапно почувствовал, как его обнимают со спины сильные любимые руки, и просто замер, внутри откровенно пища, потому что не знал, как будет вести себя с утра Юнги, ведь они так и не поговорили. — С чего это? — искренне возмутился этот недоумок. — Не надо потому что было сосаться с кем-то помимо меня. Пока-пока, мне сейчас нужно налаживать отношения с очень горячим мужчиной в моей квартире, — Юнги бесцеремонно захлопнул дверь перед чужим носом и, игнорируя крики за ней, отцепился от Чимина и направился на кухню. Пак не совсем понимал, что происходит, поэтому с опаской пошел за ним, но слова Юнги про налаживания отношений давали надежду. Чимин спокойно зашел за младшим и уселся за кухонный стол, пока тот мирно включал кофемашину, чтобы сделать им обоим заряд жидкой бодрости. Мин недолго молчал, а потом тихо начал говорить: — Не буду ходить вокруг да около, просто хочу предложить тебе стать моим парнем, — вот так просто огорошил младший Чимина, который даже накрутить себя не успел. — Чего? — только и смог из себя выдавить старший, уставившись на Мина, как баран на новые ворота. — Ну, у нас вышла прекрасная дружба, мне комфортно с тобой безумно и мы подходим друг другу. Наверное, я влюблен в тебя, — тихо признался Юнги, так и не повернувшись к старшему лицом. Повисло недолгое молчание, а потом Чимин подорвался со стула и резко обнял младшего со спины, уткнувшись ему лицом в затылок, а потом бегло прошептал: — Знал бы ты, как давно я в тебя влюблен, — Юнги на это признание замер, а потом как-то резко и ненатурально нервно рассмеялся, а потом повернулся к Чимину и аккуратно поцеловал его в переносицу. — Боже, я ожидал всего, что угодно, но не ответного признания. Как же я люблю тебя, — младшего было уже не остановить, поэтому он стал расцеловывать все лицо Чимина, шепча о том, как же он рад. — Я тоже очень люблю тебя, m’ anam, — сладко отозвался Пак, наслаждаясь их утренней нежностью, четко ощущая, что теперь все у них будет хорошо.