Останься

      Лучи солнца уже пробрались по всей комнате и создавали некую атмосферу, но поднявшись с кровати, я задёрнула шторы и посмотрела на пока ещё спящего парня. Лицо Димы было каким-то сосредоточенным, даже во сне. Я, едва касаясь, поцеловала его в щёку, от чего мужчина легонько улыбнулся и повернулся на другую сторону. Перед тем, как выйти из спальни, ещё раз бросила взгляд на Масленникова и направилась в сторону ванной комнаты. Я провела все важные процедуры и после всего вышла, пошла в сторону кухни, где уже сидел Даник попивая кофе.       — Вид у тебя, конечно, — я хмыкнула на средний палец Даника, делая и себе кофе.       — Все ещё спят? — я с интересом посмотрела на парня, который, казалось, сейчас уснет на месте.       — Спят, конечно. Некоторые уже уехали. Диман вроде тоже спит.       Еле сдержав смешок, я заметила, как Масленников, сонно потирая глаза и мило улыбаясь, вошёл на кухню, отбирая у меня кружку с кофе.       — Доброе утро, — довольно потянувшись, садясь возле меня, сказал парень не замечая моего возмущенного взгляда из-за допитого кофе.       — Кому какое утро.       Еле как придя в себя, все гости уехали домой, мы с парнями остались, чтобы вернуть владельцу дома ключи и также уехали, загрузив подарки в Димину машину. Я удобно устроилась на сидении, тихо сопя, уже проваливаясь в сон, как ощутила руку на своем голом колене.       — Заедешь ко мне? — Дима тепло улыбнулся, бросив на меня взгляд, снова возвращая его на дорогу.       — Если у тебя есть кофе и что-то сладкое, то я согласна, — я хмыкнула, пытаясь скрыть дрожавший голос, так как его прикосновение вызвало нехилое возбуждение.       — Из сладкого только ты. А кофе есть, — я хихикнула, смотря на игривый взгляд Масленникова. По дороге мы заехали в магазин за продуктами, на полке со сладким мы чуть ли не бились на смерть. Дима, объяснял мне, что торт с безе явно хуже, чем с белым шоколадом, а я рьяно доказывала, что он просто не распробовал этот шедевр, – Масленников, которому, видимо, надоело слушать мои доводы, чмокнул меня в губы беря два торта. Приехав в квартиру к нему, я отметила, что жил он здесь явно один и долгое время. Вещи стояли в хаотичном порядке, в гостиной на полу стоял ноутбук, а возле него на тарелке недоеденный бутерброд. На кухне же царила чистота.       — Не заходишь сюда? — я хихикнула на возмущенный взгляд блогера. Он игриво шлепнул меня по попе, уходя и через несколько минут вернулся с футболкой и шортами, протягивая их мне. Я благодарно чмокнула его в губы, на что Дима сразу попытался углубить поцелуй, но я, лишь посмеиваясь, ушла в ванную комнату.       — Как там Ариша с мамой? — парень вытаскивал продукты с пакетов, пока я ставила воду с рисом, решив, что приготовим плов.       — Радости полны штаны у мелкой. Мама работает.       — Арина писала о собаке, когда поздравляла меня. Что-то типа «Ты хороший друг, но, прости, собака круче», — в его глазах было такое возмущение, что я не сдержалась и засмеялась, запрокидывая голову.       — Что смешного, разве я хуже собаки? — Дима игриво обнял меня за талию, с прищуром смотря на меня.       — Конечно нет, сестра просто опьянена новым другом. Но помни: старый друг лучше нового, — я закусила губу, сдерживая приступ смеха, целуя его в щеку, пока парень отпустил меня, чтобы помыть руки.       Его возбужденные глаза становятся почти собственническими, когда он смотрит на меня. Я ещё никогда не видела ничего подобного.       Он делает шаг вперёд, и его влажные руки скользнули к задней части моей шеи. Мой пульс участился, когда он опустил голову, чтобы оставить на моих губах лёгкий поцелуй.       — Спасибо, — быстро отстранился, берясь за нарезку, а я хочу умереть потому, что едва устояла на ногах.       Включив музыку, чтобы успокоиться, я шуточно начала подпевать и танцевать в такт мелодии. Дима сперва только улыбался, смотря на это, затем же и сам начал орать со мной очередную песню, и уже вместе мы танцевали громко смеясь. Его ласковый взгляд обжигал, даря легкость, именно в этот момент, я понимала, что чувствую сильные эмоции к этому мужчине, но, какие именно, не разобрала. Нас прервал звонок в дверь, выключив музыку, Масленников, пошел открывать, я неуверенно села за стол, услышав мужской голос. На кухню вместе с блогером зашёл парень, чем-то похожий на Диму.       — Привет, — тот удивленно бросил на меня взгляд, явно не ожидая увидеть здесь.       — Привет, — я прикусила губу, нервно заправив прядь волос.       — Вась, знакомься, это мой брат Артём, Тёмя, это Василиса – моя девушка, — уверена, моя улыбка дрогнула. Девушка. От него это было приятно слышать, даже волнующе. Как ни с кем другим.       — Девушка? О, ну теперь мне ещё больше приятно, — на лице Артёма появилась хитрая улыбка, прямо как у Димы.       — Не обращай внимания, эта сплетница сейчас начнёт добывать информацию, чтобы все выложить родителям, — Масленников нежно посмотрел на нервную меня.       — Я тебе привез камеру, которую ты забыл у меня, а ты ещё оскорбляешь родного брата, — Масленников старший наигранно обижено фыркнул.       — Я любя.       — Ну-ну. Ладно, поеду, я не буду мешать вам, голубки.       — Не останешься на ужин? — вырвалось у меня, и оба мужчины перевели на меня глаза. Вот же блин. Предложила так, будто уже хозяйка этой квартиры.       — Да, оставайся, — внезапно подхватил Масленников. — Уверен, ты уже заскучал за моими шедеврами.       — Это твоя-то еда, шедевр? — усмехнулся мужчина, и Дима сделал выпад, который Масленников старший с легкостью отразил, сделав захват. Оба брата засмеялись, а я улыбнулась внезапно, понимая, какими теплыми были их отношения. И мне это понравилось. Я ощутила, как забилось бысрее сердце, и мне это не понравилось.       — Ладно. Так и быть, попробую твою стряпню, но только из-за того, что Василиса попросила.       — Конечно. Не из-за того, что ты постоянно жрать хочешь.       — Дима, закрой хлебало. Вась, бросай его, пока можешь.       В который раз Дима возмущенно фыркает и бросает на брата красноречивые взгляды. Весь его вид кричал, чтобы Артём заткнулся, когда тот снова и снова рассказывал мне позорные моменты из жизни своего младшего брата. Я же чуть ли на пол не падала, смеясь вместе с Артёмом.       — Представляешь? Он на день рождения девочке, которая ему нравилась, подарил энциклопедию со словами: «Я услышал, что ты не различаешь штучные и природные минералы. Почитай», — я подавилась куском мяса, снова заливисто рассмеявшись, получив от Димы шлепок по ляжке.       Уходя из квартиры, Артём обнял меня, пожелав крепких нервов, в ответ на что я горестно вздохнула, обнимая в ответ.       Дима же начал перекривлять нас, из-за чего мы с издевкой смотрели на него, не разжимая объятий.       — Отпускай уже её, — Масленников недовольно нахмурился, забирая меня из объятий брата.       — Ревнивец.       — Шуруй уже.

***

      — Боже, какая ты красивая, — он подходит из-за спины, пока я вожусь с посудой, — у меня ощущение, что ты со мной вечность, — он разворачивает меня к себе и целует. Его руки под моей футболкой, мои поглаживают его шею, спину и каменный пресс. Он отвечает на мои прикосновения гортанным звуком. И, прежде чем я что-то сказала, одним мощным рывком он притянул меня к себе. Я судорожно выдохнула, а затем упала в его раскрытые объятия. Растворилась в нежных, но требовательных поцелуях, в его руках, ласкающих моё тело, в его запахе, вкусе, в нём во всем. Я растаяла, и мне понравилось. Понравилось, как по коже забегали мелкие мурашки. Понравилось, как на это отреагировало тело Димы. Я сильней прижалась к мужской груди, прервала поцелуй, но лишь для того, чтобы коснутся губами пульсирующей жилки на шее. Слегка прикусила кожу, а затем проделала чувственную дорожку вниз, очерчивая изгибы его мышц. Дима надрывно выдохнул, и я поняла, что двигаюсь в верном направлении. Провела ладонями по его твердой груди, а затем опустилась ниже, к пупку и, когда мои пальцы коснулись края брюк, подняла на него взгляд. И вот тогда окончательно пропала. Мы оба пропали.       Издав что-то похожее на рык, Дима стянул с меня свою футболку, а за ней и лифчик взяв в рот набухший сосок. Я выгнулась, запрокинув голову, пока он играл то с одним, то с другим — кусал, царапал, ласкал языком. Мои пальцы погрузились в его волосы, и я слабо застонала, когда Масленников поднял меня на руки и унёс в спальню, положив на кровать, а сам пристроился сверху. Я не открывала глаза, поэтому только ощущала, как он целует мою грудь, а после накрывает её ладонями, поцелуями спускаясь к пупку. Чувствовала, как он стягивает с меня шорты, и приподнялась, чтобы облегчить процесс, чувствовала его руки на своих бедрах, а затем то, как он осторожно раздвигает мои ноги. Вздрогнула, ощутив его внизу, и напряглась, стоило ему лишь коснуться хлопковой ткани своим ртом.       — Дима, — прошептала я, а затем слабо застонала в наслаждении, закусила губу.       — Если тебе не нравится, скажи, и я остановлюсь.       — Только попробуй, и я тебя убью.       Такой ответ его явно порадовал. Я услышала, как Дима рассмеялся, а далее, когда ко рту присоединились пальцы, почувствовала, что, кажется, отправляюсь в рай.       — Боже мой, — прошептала на выдохе, а затем стиснула пальцами простынь и выгнулась на встречу его манипуляциям.       — Ты такая чувственная, такая охрененно красивая.       Я выдохнула, когда он отстранился и впился в мои губы. Тело дрожало и пульсировало, но недолго. Дима избавил меня от мучений. Я услышала, как над ухом рвется пакетик, а вскоре почувствовала, как он медленно вошёл в меня, и, так как его губы снова накрыли мои, мне пришлось застонать ему в рот. Он начал двигаться, чем почти окончательно свёл с ума. Я выгнулась, подтянула к себе колени, позволила ему войти глубже. Дима вышел, а затем вновь ворвался в меня. Он делал это снова и снова, дразня и вынуждая меня умолять.       — Дима, ну же, — не знаю, что именно хотела, но едва как выдавила из себя эти слова.       — Позволь мне насладиться тобой.       И я позволила. Позволила ему мучить себя, теряться о мою влажность головкой и входить достаточно глубоко для того, чтобы я почувствовала его, но не достаточно для того, чтобы кончила. И он знал это. Он прекрасно это знал.       — Масленников, твою мать! — я зло рычу, хватаясь за его поясницу, пытаясь хоть как-то ускорить его движения.       — Еще немного, Василис. Я хочу видеть, как ты наслаждаешься.       Медленный толчок. И ещё один. Я всхлипнула, понимая, что изнемогаю, и тогда Дима вошёл в меня до конца. Я выдохнула и выгнулась, стиснув пальцами простынь. Толчок. Ещё один. Дима сжал руками мою грудь, а затем начал вколачиваться в меня сильнее и быстрее. Я открыла глаза лишь на мгновение и увидела, как он откинул голову и как изменилось выражение его лица. Оргазм приближался. И я ощущала за нас обоих. Ощущала, что мы оба подходим к краю. Подалась вперёд, прижимаясь к его губам своими, ворвалась своим языком в его рот, а далее обняла руками его шею, царапнув кожу ногтями. Дима снова тихо зарычал, и я обняла его сильнее, вынудив войти в меня глубже. А затем застонала – хотя в данной ситуации стон больше походил на крик, – когда меня накрыл самый восхитительный и невероятный оргазм в жизни. И, кажется, не только меня. Дима сделал ещё один толчок, а затем замер, уткнувшись мне в шею. Я выдохнула, как раз когда губы парня накрыли мои.       Нежно целуя моё лицо, переплитая наши пальцы, пока мы лежали, нежась в объятиях друг друга, Масленников, казалось, светился изнутри.       — Какие планы на завтра? — игриво спросил Дима, а в его глазах я прочитала нетерпение, предвкушение и бесконечное счастье.       — Пока никаких, а что?       — У нас завтра свидание, — он сказал это так радостно, будто не занимался со мной сексом, а только начал меня добиваться. Я обняла его, ощущая запах пота вперемешку с одеколоном. Я утыкаюсь в его грудь носом.       — Ого, кто-то поел каши с утра? — видимо, я слишком крепко обнимаю его. Я смеюсь с его милой шутки, и мне становится легче на душе. Он – моя отдушина.