Chase Atlantic — Slow down
Время близилось к полуночи, когда Жан проходил по коридорам базы. Он уже хотел спуститься вниз и завернуть в сторону комнаты отдыха, когда заметил свет в проеме между дверью и полом. Комната Велфер. Ее сегодня вечером не должно было быть на базе. Солдата постучал в уже давно знакомую ему дверь. Тишина. Еще один стук. И только на третий замок повернулся. Кирштейн повернул ручку, толкая преграду между ним и подругой. Она сидела при полном параде на одноместной кровати и теребила в руках телефон. Точно, у нее ж свидание намечалось. Только по ее лицу он понял – ее продинамили. Вздохнув, мужчина окликнул ее и велел идти за ним. Бар в городке, который находился недалеко от военной базы, был таким же небольшим как и сам городок. Отделка помещения состояла полностью из дерева по всем канонам питейных заведений и больше напоминала таверну. Освещение внутри помещения было теплым, как погода за пределами заведения: летний вечер был практическим безветренным, лишь изредка прохожие могли почувствовать на себе легкое дуновение ветерка. Так что девушка, что сидела рядом со своим товарищем по оружию за барной стойкой, была одета лишь в то, в чем Жан ее и застал в комнате: топ серо-пудрового оттенка на тонких бретельках и плиссированную юбку. Даже поверх плеч накинуть с собой ничего не взяла. Кирштейн пристально смотрел на девушку, повернувших к ней корпусом вперед, и слушал ее рассказ об очередном недоухажере. Парень поднес стопку алкоголя к губам, бросив со смешком: — Хнычешь из-за какого-то парня, – Жан опрокинул еще одну стопку виски и подозвал бармена повторить, а лучше оставить бутылку на барной стойке. — Да не хнычу я! Просто он показался мне другим. Таким милым, внимательным... – разведчица отпила немного алкоголя. — Все-таки Тина была права на его счет. Девушка скосила взгляд в сторону телефона. Ни одного уведомления. Этот урод даже не удосужился даже написать и объясниться. А она его ждала. Если бы не ее сослуживец, она бы либо просидела в комнате всю ночь, плача в подушку, либо пошла бы жаловаться подруге на очередного ебалая. Время было уже за полночь, а он все равно продолжал слушать ее. Столько лет службы вместе, еще бы они друг друга не ощущали на интуитивном уровне. Солдат спецвойск в очередной раз закатил глаза. Снова эта пластинка. — Брось, он же мужчина. — Хочешь сказать, все такие? Даже ты? – Велфер дернула бровью, подлавливая товарища по оружию. — Ну, не все, это во-первых. А во-вторых, – мужчина обворожительно ухмыльнулся. — я неповторим, милая. — Вот не начинай, – теперь настал ее черед закатывать глаза. — Сам себе противоречишь. Раз сказал, то держи слово. — Ты только Шварц не говори, что она оказалась права. А то ты опять будешь приходить ко мне и ныть, что она тебя "буллит", – парень усмехнулся, вспоминая, как подруга пришла к нему в комнату с надутыми от недовольства губами и такой же миной. Он сразу смекнул: лейтенант не опять, а снова начала поддевать Розу, приговаривая "а я говорила". В чем-то Шварц была права, вдалбливая в голову подруги, что она слишком наивна. Возможно, это сказывалось от недостатка опыта в отношениях. Жан подлил коллеге еще выпивки из бутылки, решив задеть более личную тему. Ему действительно был интересен ее ответ. — Меня распирает от любопытства, – когда Роза вновь перевела все свое внимание от созерцания льда в стакане на собеседника, приподняв брови в ожидании вопроса, Кирштейн продолжил: — Почему ты отказывала всем на базе, когда к тебе кто-то яйца катил, а? Или ты предпочитаешь далеко не члены, милая? – парень сам усмехнулся со своей шутки. Разумеется, он знал, что Роза гетеро или, по крайней мере, бисексуалка, но удержаться не мог. Велфер же вздохнула и покачала головой. Девушка слегка стукнула друга по плечу. Ну что за неисправимый дурак? — Может потому что у меня нет желания трахаться с кем попало в перерывах между миссиями в душевой кабинке или в подсобке после брифинга? — Ну зачем с кем попало? У тебя же есть прекрасный товарищ: харизматичный, саркастичный, так еще и хорош собой... — Это ты Шварц описываешь? Ну, я в целом не против... Только, боюсь, капитан Леви лишит меня всех званий вплоть до рядовой, турнет со службы и заблаговременно позаботится о том, чтобы я никогда и нигде больше не преуспела. И это лучший расклад из всех возможных. Брови солдата поползли вверх. Сейчас в голове Кирштейна по кусочкам начал собираться паззл. Велфер смотрела на него в ожидании, когда до него дойдет. — Подожди... Так они вместе? — Боже, какой же ты не наблюдательный. Это разве что слепой не заметит. Весь 104 давно просек, и майор с командиром пускают шуточки. — Да капитан и лейтенант постоянно срутся! На недавнем брифинге я думал, что они поубивают не только друг друга, но и всех кто рядом. — Это у них такой элитный флирт. Роза отпила из своего стакана еще немного янтарной жидкости, продолжив свою недавнюю мысль: — Пойми, Жан, я уже устала от военных в своей жизни. — А кто тебе нужен тогда? Обыкновенный гражданский, который понятия не имеет, чем ты занимаешься? Наша работа – огромный риск. И держать каждого потенциального парня в неведении – все равно что врать самой себе. Жан хоть и понимал ее, но не врал своим потенциальным девушкам, кем он работает. Конечно же, ни одна в его жизни не задержалась надолго. Он принимал их выбор уйти, и все же неприятно быть отвергнутым. Коллега покрутила кольца на пальцах. Кирштейн оглядел ее с головы до ног более пристально: русые локоны были завиты и напоминали волны, короткий топ на бретельках полностью облегал ее верхнюю часть тела, а низ был более свободным. Плиссированная юбка задралась достаточно высоко, чтобы Жан мог лицезреть ее светлую кожу. Ее бедра. Дернув себя, парень продолжил: — Послушай, тебе будет неинтересно провести всю жизнь с гражданским, когда ты живешь под одной крышей с кучей мужиков, которые не раз вытаскивали тебя из полного пиздеца, ровно как и ты их. А если вдруг решишь связаться с обычным человеком, то придется отказаться от военной службы либо самой, либо, не дай Боже, он заставит тебя. Он знал, на что давить – ее карьера в армии шла достаточно стремительно вверх. Еще немного и она может стать лейтенантом. Закончив свою тираду, он надеялся, что смог переубедить ее в этот раз. Но Велфер была невероятно упрямой особой. Это одновременно бесило и умиляло. — Но это лучше, чем если я буду убиваться от горя, когда мой коллега, в которого я умудрюсь влюбиться, будет умирать у меня на глазах, – девушка сделала глоток и потянулась за бутылкой друга. После добавки алкоголя она закончила свою мысль, но уже более глухо: — Или я на его. Взгляд солдата уже не был сфокусирован на лице подруги, а брови чуть нахмурились. Разумеется, Жан много думал о том, что умрет на какой-то из миссий, а его девушка или жена будет просто морально убита, если, не дай Господи, физически. Многие солдаты думали об этом. У некоторых товарищей Кирштейна и Велфер были жены, дети, и все они знали о рисках. Бывалые семьянины сражались на поле боя куда более яростно. Они знали цену своей жизни, и что она принадлежит не только им одним. Жан смахнул мрачные мысли из своей головы. — А гражданский не будет убиваться, если случится что-то с тобой? Об этом ты не подумала? Слушай, чтобы больше не пришлось врать, просто смени профессию, милая, – саркастично подметил друг девушки. — Блять... – девушка посмотрела на товарища. — А что мне им говорить? Сходу "привет, меня зовут Роза Велфер, мне 26 лет, знак зодиака – Телец. Ах да, еще я солдат специальных разведывательных войск Ее Величества, сержант, убила стольких врагов, что перестала считать, если честно. Натянутые отношения с мамой и бабушкой. Очень нравятся группы Chase Atlantic и Cigarettes After Sex, и мой любимый стиль в одежде dark academia". Примерно так? Жан рассмеялся, допивая последнюю на сегодня стопку алкоголя. Он чувствовал как трезвел, все же они сидят в этом баре почти с часу ночи. — Ты забыла добавить, как в анкетах на сайтах знакомств, про любимую позу в сексе и животное. — Догги-стайл и кролик, – выдала Велфер без какой-либо заминки. Да, она явно пьяна, но язык ее еще не заплетался. Лицо Кирштейна вытянулось – он будто заново ее узнает. Парень вновь разразился смехом, а девушка наконец улыбнулась за весь вечер. Ну вот и улыбка, которую Жан добивался с самого начала их посиделки. Он отлично скрывал свое негодование из-за того парня, что продинамил ее. Даже злился. Он просто, блять, не понимал, как можно было просрать встречу с такой замечательной девушкой. Возможно, Жан необъективен, но к черту. — Интересно. Учту на будущее. Мужчина накинул на плечи Розы свой черный матовый бомбер, оставшись в футболке цвета хаки. В футболке, что облегала тело, словно его окатили водой из шланга. Ткань так плотно прилегала к коже, что Велфер могла рассмотреть накаченную грудь и выпирающие кубики пресса. Она много раз видела верхнюю часть туловища Жана на тренировках, и когда он шел по коридору после душа. Но сейчас впечатление было иным. «Это все из-за алкоголя. Успокойся, дура.» — Думаю, нам уже пора. Бармен, – солдат окликнул сотрудника. — Счет этой сногсшибательной красотки оплачу я. Бармен усмехнулся, принимая наличные от клиента. Будто здесь был кто-то еще помимо этой парочки. — Эй, я вообще-то сама в состоянии за себя заплатить, – чуть обиженно пробубнила разведчица. — Я ж не нищебродка какая-то. — Я знаю, розочка. Только тебе недавно сократили жалование. Припоминаешь? – с толикой ехидства поддел ее товарищ. Девушка еще что-то пробубнила себе под нос. Направляясь в сторону уборной, она кинула другу через плечо: — Подожди меня на улице.***
Роза, слегка пошатываясь на тонком каблуке босоножек, вышла из бара. Повертев головой в поисках своего сегодняшнего слушателя, она направилась к курящему рядом со скамейкой мужчине. Неизменные Chapman Red. Велфер, хоть и редко, но курила такие сигареты. Точнее, она стреляла их у того же Жана. Любые другие сигареты она вовсе отказывалась курить. Когда они только познакомились, мужчина курил другие. Вроде бы... Услышав цоканье каблуков по асфальту, Жан обратил все свое внимание на подходящую к нему фигуру. Идет еле-еле, чуть не спотыкаясь на этих высоченных босоножках. На кой хер вообще их напялила раз ходить не умела? Разумеется, он знал зачем. На его памяти лишь единожды он видел ее на каблуках – когда они с командой ходили в клуб, чтобы расслабиться и побыть обычными людьми, хоть и на время. Тогда она хорошо так напилась, и Кирштейну пришлось нести ее на спине до машины. Солдатская чуйка, разработанная за годы службы, подсказывала ему, что в этот раз будет также. Она совершенно не умела пить. — Ты в одной футболке. Мне не холодно, давай обратно... Мужчина мгновенно остановил ее руку. — Это потому что ты в помещении согрелась. Снимешь и через пару минут будешь трястись как чихуахуа. Разведчица оставила его бомбер, в который можно было укутаться с головой, в покое. От ткани шел запах табака и какого-то одеколона. Аромат был знакомым, но она всякий раз, заходя в парфюмерные магазины, пыталась найти его одеколон. Все попытки были провальными. Она вновь взглянула на парня, шедшего впереди нее. Жан действительно был хорошим мужчиной. Как бы он не пытался строить из себя "плохого парня", его добрая натура всегда билась наружу. Слишком добрый и слишком хороший. Это была одна из причин, почему она не хотела заводить шашни на работе. У нее были принципы, и она честно их придерживалась еще со времен военной академии. Но встретив Кирштейна, все ее установки были готовы рухнуть в одночасье. Мужчина был ей дорог. Он был ее другом, ее поддержкой и опорой. Ей было достаточно увидеть его улыбку, чтобы все благополучно поехало на санях в пизду. Принципы Велфер, слава ее выдержке, все еще держались. Хоть и шатко. Каждый взгляд, каждое прикосновение заставляли ее мозг воспроизводить совершенно неподобающие картинки. Если бы она знала, что все это испытывает не одна одна... Пока пара шла до припаркованной машины, Жан успел протрезветь достаточно хорошо, чтобы по пути на базу не врезаться в какой-нибудь столб или не выбросить машину в каньон. Конечно, этого бы в любом случае никогда не произошло. Как-то, будучи в полуобморочном состоянии, ему приходилось вывозить себя и товарищей по команде из более серьезных и опасных ситуаций. Сев на водительское сиденье и дав машине немного прогреться, он тронулся с парковочного места. Ехать до базы примерно минут двадцать, не больше. Вдалеке виднелась их база, и Жан, секунду подумав, решил завернуть в другу сторону дороги. Девушка отвлеклась от разглядывания пейзажа за окном машины и странно посмотрела на парня. — Ты куда нас везешь?.. – с подозрением в голосе спросила Велфер у друга. Солдат лишь тихо рассмеялся с ее нелепых мыслей. — Всерьез считаешь, что я сделал бы с тобой что-то без твоего прямого согласия? Милая, ты меня только что оскорбила. Мужчина усмехнулся, сворачивая в сторону запримеченного им места. — Ничего я не надумала... — Ну конечно, дорогуша. А то по твоим пьяным глазам не видно. Завернув на поляну, он выключил ключ зажигания и фары потухли. Нажав на кнопку на панели, затемненная крыша внедорожника медленно отодвинулась в сторону, давая возможность лицезреть небосвод. А смотреть было на что: мириады звезд осыпали темное летнее небо. Роза запрокинула голову, ударив подголовник затылком. — Знал бы, что задержимся, прихватил бы с собой покрывало, – девушка вопросительно посмотрела на друга. — Так было бы удобнее смотреть на эту красоту. Роза кивнула в знак согласия. Сегодняшняя ночь и правда было великолепной. Она думала о картине над их головами, что подарил космос человечеству, а Жан имел ввиду совершенно другое. Он повернул голову в сторону подруги. Ему казалось, что сегодняшние события будто сами говорили "давай, бро, это твой шанс". Будто сама судьба дала ему зеленый свет: бар, мудак, продинамивший расстроенную подругу, алкоголь и эта невероятно звездная ночь. Он понимал, что пользоваться чувствами девушки не стоит в ее состоянии, но от одного признания ведь ничего не станется, верно? — Роза, – мужчина произнес ее имя четко, но мягко. — У меня к тебе просьба. Она нечестная по отношению к тебе и довольно эгоистичная, но я должен сказать. Велфер посмотрела на сослуживца в ожидании с толикой непонимания. Жан вздохнул, набираясь смелости, и наконец произнес: — Пожалуйста, не ходи больше на свидания, – он смотрел на нее с мольбой в глазах. — Ни один из них никогда не сможет узнать тебя, как знаю я. Ни один из них не видел собственными глазами, через что пришлось пройти тебе. Ни один из них не сможет понять тебя, потому что не видел трясущуюся тебя в душевой кабине, не видел, как ты раздираешь свою кожу грубой мочалкой, лишь бы чувство прилипшей крови наконец исчезло. Никто из них не будет сидеть с тобой на холодном, мокром кафеле женской душевой глубокой ночью и обнимать тебя, покачивая, пока ты не успокоишься. Девушка пораженно смотрела на мужчину напротив, тихо произнеся его имя в попытке остановить. Но друг совершенно ее не слушал, хотел закончить то, на что у него наконец нашлась смелость. — Они не будут слушать твои размышления о политике выдуманного мира. Не будут наблюдать за твоей дискуссией с Шварц о династии Таргариенов, как вы анализируете персонажей из книг и сравниваете их с персонажами из сериала, в завершении негодуя с концовки восьмого сезона "Игры Престолов". И как вы ловите фейспалм при просмотре "Дома Дракона". Разведчица смотрела на друга, не мигая. Он продолжал говорить, а Роза только и могла, что не отводить от него взгляда. Он все это помнил. Всегда был рядом, защищал, когда это было необходимо. Даже как-то чуть не умер, поймав пулю в спину, закрывая ее от снайпера. Она тогда чуть ли не в истерике билась, пока над Жаном колдовали медики и ее подруга. И только ее капитан, Леви Аккерман, смог привести Розу в чувства как умел лишь он – жестко, но эффективно. Тот раз был первый и последний, когда она теряла самообладание. — Роза, им плевать, они никогда не узнают тебя, никогда не смирятся с тем, кем ты работаешь. Будут отговаривать, заставят уйти в отставку, лишь бы им спокойнее было. Блять... – Жан резко пододвинулся к ней, наклоняя корпус, и скользнул ладонями по щекам. Он смотрел в ее глаза с такой нежностью и заботой, не отрывая от нее взгляда. — Пожалуйста, розочка, заметь меня уже наконец. Ресницы Велфер дрогнули в тот же момент, когда губы друга накрыли ее. Мягко и нежно, без напора и грубости. Все ее принципы, все установки порушились словно огромный стеклянный небоскреб. Первый этаж – ее ладони легли на шею мужчины. Второй этаж – она начала отвечать на поцелуй. Третий этаж – пальцы зарылись в русые волосы друга, слегка сжимая их. Четвертый этаж – она сама начала толкать мужчину на его сиденье. Пятый этаж – села верхом на его колени. Весь небоскреб рухнул, оставив после себя лишь облака пыли и осколки, когда руки ее сослуживца легли на ее бедра, нежно сжимая. Сердце Жана билось с невероятной, по его ощущениям, скоростью. Когда она ответила на поцелуй, сердце ударилось о грудную клетку достаточно сильно, будто сейчас пробьет насквозь. Орган стал набирать невероятную скорость в тот момент, когда его сослуживица оседлала его, не отрываясь от поцелуя. Он почувствовал, как она слегка качнула бедрами, задевая уже вставший член. Боже, она такая горячая. Жан не переставал сжимать ее бедра, постепенно переходя на ягодицы под юбкой. Подруга терлась об него всем телом. Лямки топа сами упали вдоль плеч. Ключицы и шея были полностью в его зоне доступа, так и просились, чтобы на них оставили как можно больше следов. Кирштейну потребовалось все его самообладание, чтобы оторваться от столько давно желанных губ. — Подожди-подожди, милая... Ты сейчас пьяна и... – прошептал ей парень в ложбинку между шеей и плечом. — Я хочу сделать все правильно. Не хочу пользоваться твоим состоянием, и чтобы ты думала, будто это просто какой-то трах в машине с коллегой. Боги, он милый даже в такой ситуации. Еле сдерживает себя, лишь бы не наброситься на нее и не напугать. Роза мысленно умилилась. Такой романтичный, такой заботливый. Такой... идеальный. — Жан, – девушка обхватила его лицо, пристально смотря в глаза. — Ты романтик, я понимаю. Но меня сейчас устроит и машина, и трава на этом поле, даже любое помещение на базе. Где угодно, лишь бы это был ты. Оторвавшись от его лица, Велфер взглянула в его глаза полные голода и желания. Прильнув к его губам вновь, на этот раз она встретилась с более напористым поцелуем, который доводил ее тело до состояния мурашек. Пальцы уже не просто друга отодвинули ее нижнее белье в сторону, скользя между мокрых складок промежности девушки. Кирштейн ввел сначала один палец, затем почти сразу второй, подготавливая ее для себя. Он понимал, что его размер достаточно велик, и чтобы не причинить девушке дискомфорт, солдат не прекращал целовать ее открытые участки кожи. Добравшись до ее груди, его язык перекатывал сосок сослуживицы у себя во рту, одновременно двигая пальцами внутри нее. Кирштейн добился самого главного: ее тихие вздохи перешли на стоны, а голова была достаточно опрокинута назад, чтобы он мог лицезреть свое творчество на ее шее. Завтра она будет ворчать, рассматривая свою шею, ключицы и грудь в зеркале. Но это определенно будет того стоить. Возбуждение накатывало и бедра Велфер начали сжиматься вместе с ее влагалищем. Она понимала, что вот уже оргазм подкатывает, но ей хотелось закончить далеко не на пальцы Жан. Но друг не дал ей слезть, держа за талию. — Нет-нет, милая, – мужчина отвлекся от ее груди, шепча ей прямо в губы. — Сначала ты кончишь на мои пальцы. Я хочу почувствовать, как ты сжимаешься и скулишь. Кирштейн добавил третий палец, возобновляя движение. Он смотрел, как его прекрасная розочка закусывает нижнюю губу, а ее ресницы трепещут. — И только после этого я доведу тебя до второго оргазма, когда ты будешь скакать на мне. Объездишь мой член, детка? — Да! Наконец он получил, что хотел. Она дрожала всем телом, сжимала его пальцы внутри себя и стонала. Кончала только от одних его пальцев. Она красива всегда, даже на поле боя, но сейчас по-особенному. Немного придя в себя, Велфер обратила все свое внимание на своего любовника. Превосходного, стоит заметить. Ее тонкие пальчики прошлись вниз по напряженному торсу мужчины и остановились на застежке джинс. — Ну расчехляйтесь, сэр. Кирштейн рассмеялся, выполняя ее приказ. А это именно он и был. Мужчина чуть приподнял бедра, помогая ей стянуть джинсы вместе с бельем ниже. Твердый, горячий член касался входа девушки, а ее бедра слегка качнулись, задевая головку клитором. Большие ладони Жана вновь оказались на бедрах сослуживицы. Снизу вверх он оглядел ее: такая давно желанная, полуобнаженная перед ним женщина, о которой он грезил уже несколько лет. Велфер расположила одну руку на широких плечах друга, а вторая придерживала член, пока разведчица медленно опускалась на него сверху. Она с тихим стоном распахнула глаза, наконец почувствовав этого невероятного мужчину внутри себя. — Блять... – простонал Жан сквозь зубы и сглотнул. — В тебе так хорошо, сладкая. Роза приподняла бедра и резко опустила их, заставляя солдата удариться головой о подголовник сиденья и издать еще один стон. Сжимая пальцы на плечах мужчины, она продолжила свои действия бедрами более ритмично. Руки Жана помогали ей подстроиться под его темп, а его губы то кусали ее нижнюю губу, то игрались с ее языком. Стекла запотели, было душно и жарко. Машина покачивалась в такт их движений. Обоим казалось, что они под каким-то наркотиком, все казалось таким нереальным. Их тела охватила необузданная эйфория, которая томилась годами, и вот наконец нашла выход. Член мужчины пульсировал в ней, проникал до самого конца, почти касаясь матки. Девушке сносило крышу, заставляя громко и несдержанно стонать. Его орехового оттенка глаза неотрывно следили за каждым ее движением бедер, тяжело вздымающейся груди и губам, на которых помада уже давно размазалась. Большой палец Жана разместился на клиторе возлюбленной, нежно потирая его. Это подстегнуло Велфер двигаться резче, сильнее, жестче. Теперь была очередь Кирштейна не сдерживать себя и громко постанывать девушке на ушко, словно щеночек. — Детка... Кончи для меня, – шепот Жана заставлял ее сжимать его член до боли, а палец, что покоился на клиторе, не прекращал стимулировать. — Кончи на мой член, любимая. Роза оторвалась от ложбинки между его шеей и плечом и посмотрела в эти чудесные глаза полные страсти и неподдельной любви к ней. — Только если ты со мной. Еще несколько движений бедер вверх-вниз и их тела пронзил умопомрачительный оргазм. Девушка дрожала всем телом, сжимаясь вокруг члена и продлевая свой оргазм, а голова мужчины была запрокинута назад, пока он изливался внутрь нее. Восстановив дыхание, Роза отодвинулась от товарища. — Хочешь от меня детей, Кирштейн? — Брось, я знаю, что ты принимаешь КОК, – партнерша удивленно приподняла брови. — Шварц сказала. Да и к тому же, если я по-настоящему захочу от тебя детей, то меня ни одни контрацептивы не остановят. Мои головастики лучшие. — Придурок! – разведчица стукнула его в плечо кулаком. Жан засмеялся, хватая ее за руки и приближаясь к ее лицу: — В следующий раз, любимая, я трахну тебя в твоей любимой позе. А после буду наблюдать, как моя сперма вытекает из тебя.