Эспрессо с виски

Данте зевает и потягивается, расчесывает пятерней слишком рано поседевшие волосы, собирает их в хвостик на затылке и думает, что пора стричься. В нос ударяет умопомрачительный запах кофе, и он ускоряет шаг. Небольшая кофейня расположилась аккурат на полпути между домом и баром, где он сегодня снова гонял пьянчуг под утро. И Данте готов славить всех богов, которых знает, за того паренька, который месяц назад там устроился бариста и готовит просто шикарный кофе – одна из причин, почему мужчина стал заходить намного чаще. Вторая причина – сам мальчишка очень даже ничего, когда не хмурится и не скалится злобно на окружающих. Не то, что у него много причин для этого, но Данте почти каждое утро – неважно, после смены или просто перед сном, поскольку давно перешел на ночной режим жизни и спать предпочитает днем – час-полтора просиживает в этой кофейне, наблюдая за ним, и неизбежно становится свидетелем некоторых конфликтов с посетителями или коллегами. – Эспрессо для Данте, – говорит бариста с улыбкой. – Черный, как ночь, и горький, как жизнь. Получите, распишитесь. Данте сейчас единственный человек в зале, и парнишка может позволить себе пару шуток. Это тоже привлекает в нем, как и его всегда бодрая улыбка. На бейдже бариста значится имя "Неро". И, кроме своих наблюдений, это все, что знает о нем Данте. Неро узнает Данте, когда тот входит, уже даже не улыбается дежурно, а просто приветственно машет ладонью и идет готовить кофе. Первые несколько раз он еще интересовался, что будет заказывать ранний посетитель, но потом привык, что заказ Данте – всегда эспрессо и покрепче. Хотя и сейчас он иногда спрашивает не то из вежливости, не то подмечая что-то в облике мужчины. И иногда Данте очень хочется заказать что-то другое и посмотреть, как изменится лицо Неро. – Что, снова без виски? – насмешливо интересуется Данте, забирая чашку. – За виски – через два квартала отсюда, – коротко смеется Неро. – Увы, пацан, они уже закрыты. Значит, и сегодня без автографа, – наиграно грустно вздыхает Данте. Неро смешливо фыркает и отвлекается на нового посетителя. Данте уходит в свой излюбленный угол и наблюдает оттуда за работой парнишки. Ему кажется, что за месяц, пока он наблюдает за так интересующим его бариста, успел изучить уже все его реакции и предсказать, на что он как отреагирует. Да и лица с утра в кофейне плюс-минус одни и те же – спешащие на работу клерки и на учебу студенты. С некоторыми из последних Неро порой тоже перешучивается. К первым в основном холоден и краток. Чувствуется в нем что-то военное, строевое. Да и движения у него четкие и резкие, экономные. Совсем не похожи на вальяжно-плавные, размашистые движения его сегодняшнего напарника, который высовывается, когда народу становится слишком много, и неизбежно начинает мешать вместо помощи. Неро огрызается на него, этого своего напарника он совсем не любит, а любит другого, более громоздкого на вид парня, но очень аккуратного в движениях, осознающего, что он слон в посудной лавке. ПиДжей похож на чрезвычайно доброго медведя, по нелепости родившегося человеком, и Данте, знающий весь старый персонал, так и зовет его Братец Медведь или Медвежонок. Для второго, новенького, как и Неро, он придумал другую кличку вместо имени, которое не удосужился узнать, но тоже очень подходящую – Осьминог. Потому что Неро постоянно рычит на него: – Щупальца подбери свои! Не суй мне свои тентакли под ноги! Присоски убрал от моей задницы! Данте Осьминог тоже раздражает. Потому что так очевидно липнет к Неро, что хочется взять его за шиворот и выкинуть, нахер, из кофейни, как последнего пьянчугу из бара. Потому что Неро действительно красивый, есть на что посмотреть и за что ухватиться. Рукава рубашки туго обтягивают бицепсы, стоит только их немного напрячь. Прямая спина и всегда гордо расправленные плечи. Туго завязанный фартук только подчеркивает тонкую талию и узкие бедра, к сожалению, скрывая ноги, но Данте уверен, что ноги у Неро длинные и сильные, и ощутить, как они сжимают его бока, было бы просто охуенно. И не менее охуенно было бы целовать и кусать мускулистую шею, оставить на ней пару засосов, уткнуться носом в коротко выбритый затылок. Данте интересно, какой запах у парнишки. Будет ли он пахнуть кофе? Или чем-то другим? Их смены не всегда совпадают, чем занимается Неро в свободное время? Что ему интересно? На этом вопросе Данте обычно обрывает собственные сонные мысли. Потому что едва ли двадцатилетнему сопляку будет интересен кто-то в два раза его старше. Да и наверняка у него есть девушка. Однако пустота в голове не способствует бодрствованию, несмотря на порцию кофеина, так что Данте все-таки покидает кофейню и ползет в свою пустую и холодную холостятскую нору, в который раз убеждая себя, что ему и в одиночестве весьма комфортно. Закрывая входную дверь, он привычно кидает взгляд на запертую дверь напротив, на мгновение прислушиваясь к тишине. Хозяин квартиры напротив съехал года три назад, а квартиру стал сдавать. Раньше Данте часто видел его – как раз в то время, как он приползал со смены, сосед выползал на лестничную площадку с первой утренней сигаретой и большой кружкой дешевого растворимого кофе. Сейчас же казалось, что напротив так никто и не поселился. Хотя пару раз, уходя на работу вечером, Данте слышал доносящиеся из-за двери глухие биты музыки. Но, видимо, их графики настолько не стыковались, что за все это время соседи так и не узнали о существовании друг друга. Неро раздраженно хлопает дверью подсобки и чуть ли не летит в кабинет хозяина кофейни. – Твою мать, Ви! Хватит ставить эту дрянь со мной в пару! Витале, для друзей просто Ви, поднимает свой томный взгляд от бумаг и слабо улыбается Неро. – Выйди и зайди нормально, – обманчиво мягко и глубоко говорит он. Неро знает, что спорить с ним бесполезно. Пусть они знакомы достаточно долго, но элегантно-готичный образ Ви всегда производил на него, да и вообще на окружающих, огромное впечатление. Словно в хрупком тощем теле заключена какая-то огромная потусторонняя мощь, которая раздавит тебя в лепешку, стоит только хозяину указать. Неро выходит, глубоко вдыхает, считает про себя до десяти, медленно выдыхает и, более-менее успокоившись, заходит обратно. Ви снова улыбается, взглянув на него, и кивает на стул. – Каспер снова пристает к тебе? – Ви откладывает пару бумаг и переводит взгляд в экран ноутбука. – Да, – напряженно кивает Неро, снова едва сдерживая злость. – И это очень сильно мне мешает. Он буквально не дает мне работать, Ви! Ви переводит задумчивый взгляд на него, постукивая татуированными пальцами по подбородку. Неро невольно задерживает взгляд на этих пальцах, затем переводит взгляд чуть выше, на полные чувственные губы. На секунду мелькает перед глазами воспоминание о том, как эти же губы растягивались упругим кольцом вокруг его члена. Потом Неро ловит насмешливую улыбку и со страдальческим стоном утыкается лбом в колени. – Ты, блядь, специально это делаешь? Ви коротко бархатно смеется. Между ним и Неро уже давно нет ничего, кроме дружбы, поскольку Витале нашел для себя постоянного партнера, каким ему не стремился стать Неро, ведь их связь была почти случайной, они не то чтобы полностью попадали под вкусы друг друга. Но их теплое отношение друг к другу сохранилось, и подшутить над другом для него святое. – Прости. Ты всегда так забавно реагируешь, что мне сложно удержаться. Неро разгибается и качает головой. – Не дразни меня. Мне и так сложно в последнее время… – Почему не найдешь себе кого-нибудь? Кажется, в кофейне бывают постоянные клиенты как раз в твоем вкусе. – Ты знаешь, почему, – фыркает Неро, слегка краснея. Во-первых, он не любит делать первый шаг. Слишком часто обжигался на этом, что теперь стал полагаться лишь на неочевидные прочим знаки, ожидая первого шага от других. Во-вторых, на работе он и вовсе предпочитает не заводить романов, считая, что это отвлекает. Потому и Каспер постоянно получает от ворот поворот, да и абсолютно не в его вкусе этот наглый мелкий тип. Неро нравятся мужчины постарше, уверенные и харизматичные, слегка небрежные, с легким характером, с мускулистым телом… вроде Данте. Эта ранняя пташка, постоянно заказывающая эспрессо, всегда чуть ли не самый первый посетитель в кофейне. Он может просидеть со своей крохотной чашкой крепчайшего кофе целый час, а то и полтора, неторопливо цедя остывающую горечь, наблюдая за посетителями и работниками. После смен от него всегда пахнет крепким алкоголем и какой-то едва выносимой какофонией духов – Неро подозревает, что работает Данте как раз в том баре через пару кварталов, куда его обычно посылают за виски для кофе. А в нерабочие дни несет табаком и чем-то тяжелым, опасным, похожим на жженую древесину. За всего какой-то жалкий месяц это стало уже традицией: если рабочий день в кофейне начинается не с Данте, то весь день пойдет наперекосяк. Ви тянется через стол и сжимает плечо слегка потерявшегося в мыслях Неро. Он-то прекрасно видит и уже вполне наметившиеся тени под глазами, и легкую сутулость в обычно гордо выпрямленной спине, и то, что он сбросил в весе, хотя и до этого его нельзя было назвать даже плотным. Парень остро нуждается в отдыхе и нормальном питании. Иначе в один далеко не прекрасный момент просто свалится от истощения. И учитывая, что сам себя тормозить Неро не умеет, ему срочно нужен достаточно заботливый партнер. У Ви даже есть одна идея на этот счет. – Неро. Ты слишком загоняешь себя. Ни Нико, ни я не требуем от тебя чего-то сверх. Ты не ломовой конь. Отдыхай почаще. А с Каспером я решу вопрос. На сегодня ты свободен. – Но моя смена еще не закончилась. – Вы с Каспером слишком мешаете друг другу. – Увольняешь? – невольно напрягается Неро. Он не хочет терять работу. Ему нужно оплачивать жилье, помогать сестре учиться и еще что-то есть хоть иногда. – Каспера. Твоя работа меня устраивает, – быстро развеивает его тревогу Ви. По крайней мере, пытается. – Да и с ПиДжеем ты вполне сдружился, а Каспер его нервирует. Но на сегодня ты свободен. Оплату получишь за полную свою смену. Неро кивает все еще напряженно и покидает его маленький кабинет. Время только перевалило за два часа. Но Неро не собирается простаивать те пару часов, которые у него остаются до смены в мастерской Нико. Так что отправляется сразу к ней. Нико, как всегда, валяется под чьей-то машиной, широко, будто приглашающе, расставив ноги в коротких джинсовых шортах, почти не оставляющих простора воображению. Неро пихает ее ногой в голень. – Удивительно, что между твоих ног все еще никто не пристроился, – он силится выдавить из себя улыбку, но настроение после разговора с Ви просто паршивое. А ведь день обещал быть хорошим. В кофейне первым, как всегда, появился Данте. И Неро бы соврал, если бы сказал, что не замечает изучающе-жарких взглядов мужчины. Наоборот, ему нравится такое почти неприкрытое внимание от кого-то, кто практически идеально вписывается в его вкусы хотя бы внешне. Но. Неро не делает первый шаг и не заводит романы на работе. И все же присутствие Данте всегда поднимает ему настроение и дает моральные силы держаться дальше. Видимо, не сегодня. Нико выкатывается из-под машины, уже готовая начать привычную полушутливую ругань, но быстро замечает кислое выражение лица друга и передумывает. – Я все жду, когда ты поплатишься за то же самое, – с наглой улыбкой заявляет она, доставая сигареты. Неро только фыркает и кидает в нее зажигалкой с ближайшей полки. – Спасибо, сладкий. Что-то ты рано сегодня? – Нико подкуривает сигарету и с наслаждением затягивается. – Тебя что, даже Ви вынести не смог? Ха! А я говорила тебе, мы с тобой идеальный дуэт. Кроме нас самих нас больше никто не выносит! Неро отводит взгляд, разгоняя ладонью дым, и Нико понимает, что, похоже, попала в точку. Она недовольно хмурится и лезет за телефоном. – Так, только не говори мне, что эта готичная принцесса тебя уволила. – С чего ты… – начинает Неро и замолкает, закрывая лицо ладонью, потому что Нико уже орет в трубку что-то Ви. Девушка подскакивает и экспрессивно размахивает свободной рукой, не забывая иногда глубоко затягиваться и небрежно ронять пепел на пол. Деталей их разговора Неро уже не слышит, поскольку Нико скрывается в подсобке гаража. Неро же садится на оставленный ей лежак и почти в отчаянии ерошит волосы. Его чертова жизнь катится под откос с того самого момента, как его выперли из военного училища за "недопустимые сексуальные наклонности" еще пару лет назад. Но последний месяц особенно тяжело. Его старший брат Кредо, служивший капитаном полиции, получил на задержании травму, несовместимую с жизнью, а мудака, который это сделал, в итоге оправдали и выпустили с условным сроком. Его младшая сестра Кирие никак не может оправиться от этой потери, и Неро понимает, что он должен быть сейчас рядом с ней, но все, что он может, это пахать, как ломовая лошадь, ради того, чтобы она продолжала учиться в консерватории, ведь она поет, как ангел, и ей всегда это нравилось. Он приезжает к ней раз в неделю, полностью посвящая ей свой единственный выходной, и может только бесконечно перед ней извиняться, ведь он должен был стать опорой для Кредо в его работе, сделать ее безопаснее. И в итоге все так бездарно проебано по его же вине, из-за его "недопустимых" сексуальных наклонностей. Последнее терзает Неро настолько больно, что он все чаще думает о том, чтобы вообще прекратить поиски какой-либо пары для себя. Он должен быть хоть немного правильным. Хотя бы ради Кирие. А значит ему нужно больше работать и меньше отвлекаться на окружающих. Значит, ему нужно убедить Ви, что он способен сработаться с кем угодно, ведь, несмотря на дружбу, некомпетентность тот терпеть не будет. Может быть, стоит найти еще какую-то мелкую подработку, ему ведь хватит пары часов сна в день, ему всего двадцать, он все еще полон сил и может обеспечить сестре хорошее будущее, которого она достойна. Все "кирпичики" его терзаний тяжелым грузом ложатся на спину "верблюда" под названием "ментальная стабильность". Крыша у Неро подтекает еще с подросткового возраста, но он привык держать себя в руках, следуя примеру старшего брата, а теперь Кредо нет, ему не на кого равняться, не от кого получить строгий взгляд, словно говорящий: «Я знаю, ты можешь вести себя прилично, не позорь меня, дай мне повод гордиться тобой.» И тараканы в голове послушно варились в своем внутреннем котле, не смея наружу даже уса показать. А теперь все окончательно идет под откос, Неро понимает, что больше не получит этого взгляда, заставлявшего его силой усмирить собственное буйство, чтобы соответствовать брату, которым так гордился. Все, что ему остается, это покорно ждать, когда на спину верблюда упадет та самая последняя соломинка, которая переломит ему хребет. Крыша рухнет внутрь, счастливые тараканы выберутся наружу. Может быть, тогда ему станет легче. Может быть, тогда его самого не станет, чтобы не портить жизнь окружающим, не чувствовать себя должным. Ви – за его доброту. Нико – за ее поддержку. Кирие – за ее заботу. Неро хочет вывернуть себя наизнанку перед этими людьми, перекроить себя полностью, лишь бы оставаться удобным им, оставаться любимым ими… Болезненный щелчок по затылку прерывает круг порочных мыслей. – Ты там опять себя накручиваешь? – недовольно спрашивает Нико. – Я из-за тебя чуть на разборки не понеслась! – Если бы ты меня дослушала, тебе бы и не пришлось, – огрызается Неро, потирая затылок. Нико молча хмурится, а потом кидает ему спецовку. – Давай, переодевайся. Займемся этой развалюхой, закончим пораньше и заскочим в бар. – Нико, я все еще работаю завтра, – Неро без всякого стеснения отходит в угол гаража и стягивает одежду. Он знает, что подругу интересуют только девушки. Может, их "неправильность" по отношению к другим, их невероятная похожесть, когда-то и свели их настолько крепко. – Уже нет, – Нико тушит бычок о пол и метко закидывает его в ведро из-под краски. – Я обо всем договорилась, заюш, выйдешь к Ви в понедельник. И ко мне тоже. – Нико, я не могу простаивать целый день! – Неро открывает капот старого форда чуть резче, чем нужно, и тот едва не отрывается. – И ты знаешь, почему! – Успокойся, дуся, дыши! – уже из-под машины кричит Нико. – Считай, что у тебя оплачиваемый выходной по состоянию кукухи! Неро проводит ладонью по лицу, болезненно улыбаясь. Может, он зря когда-то познакомил Витале, тогда еще его парня, с этой форменной занозой в заднице. Тогда они бы не сговаривались, чтобы выкроить ему лишний выходной. Не заставляли его чувствовать себя еще более должным им. – Я тебя ненавижу… – Я тебя тоже, сладкий! Давай, шевели булками! Неро закапывается во внутренности двигателя и привычно выбрасывает из головы все остальное, оставляя лишь свой рабочий угар, когда он, наконец, может чувствовать контроль над событиями и понимать, что все идет так, как ему нужно. Они заканчивают с машиной к десяти, и Нико гонит его в душ, а потом тащит действительно в бар. Неро заказывает себе бокал пива и занимает место у стойки, не желая заниматься какими-то активными телодвижениями, и разглядывает посетителей. За столами сидят целые компании, кое-где шумно режутся в карты, у бильярдных столов происходит какая-то возня. Здесь собираются люди самых разных сортов: от шумных студентов до пропитых насквозь стариков, от усталых клерков до слегка буйных байкеров. То, что бар толерантный, Неро понимает по нескольким однополым парочкам у стойки, и почти сразу догадывается, почему Нико привела его именно сюда. Сама она, заказав коктейль, исчезает где-то в толпе, а потом возвращается слегка расстроенная. – Блин, хотела познакомить тебя с одним местным классным чуваком, но сегодня не его смена. Жаль. Ну ничего, я тебя сюда еще затащу! Оголодавшему организму Неро для чувства опьянения хватает всего пары бокалов пива. Третий он уже тянет медленно и задумчиво. Под конец ему даже удается расслабиться, а к пяти утра все еще отвратительно бодрая, но пьяная в ноль Нико помогает ему дотащиться до дома, откуда вызывает такси уже к себе. Неро просыпается под вечер и долго созерцает потолок без единой мысли в голове. Потом все-таки встает на настойчивый зов желудка и медленно приводит себя в порядок. Завтра он снова поедет к Кирие и проведет с ней весь день, вернувшись домой только поздним вечером. Данте, как и всегда, заходит в кофейню, и чувствует, что что-то не так, но не может понять, что именно. Это чувство скребется на задворках сознания, заставляя его недоуменно хмуриться. Нет, Неро снова за стойкой. Нет, кофе, как всегда, идеальный. Что же не так?.. Уже сидя в своем углу, Данте, наконец, понимает. Неро не смотрит на него. Не шутит. Улыбается дежурно. Его глаза больше не сияют тем смешливым внутренним светом, который так привлекал всегда мужчину. Неро словно где-то глубоко внутри себя, его взгляд ни на чем не фокусируется, а движения абсолютно механические. Словно что-то внутри него сломалось за выходные. Данте это раздражает. Ему хочется встряхнуть парня, чтобы тот хотя бы огрызнулся. Но Неро с абсолютным безразличием и какой-то неживой улыбкой механически обслуживает клиентов, ни на что не отвлекаясь, и почему-то работает без напарника, как заведенный, делая кофе посетителям и тускло прося их подождать, ведь он один, а клиентов много. Так продолжается всю неделю, даже когда на свои смены выходит Медвежонок (кажется, тоже немного расстроенный таким поведением напарника), и Данте чувствует нарастающее раздражение, глядя, как парнишка становится все бледнее, будто превращаясь в тень самого себя. В субботу Данте вместо эспрессо заказывает латте. Неро на секунду сбивается с ритма своих движений (видимо, все-таки осознает, кто перед ним), неловко замирает, как заевший робот, но потом продолжает работу. И Данте получает заказанный не менее идеальный латте вместо привычного эспрессо. Кофе отвратительно сладкий, так что пить его мужчина все равно не собирается, это было сделано ради реакции. Данте надеялся, что Неро вдруг обратит внимание, кто его клиент, вынырнет из себя, улыбнется чуть более искренне и, хотя бы, уточнит заказ. Но реакции, кроме секундной заминки, практически никакой не последовало. И это неимоверно бесит. – Мне жаль, что ты видишь его таким, – на соседний стул мягко опускается Витале с чашкой кофе и меняет свою на чашку Данте. В его – тот самый идеальный эспрессо. Данте до сих пор не может понять, как парню его близнеца удается так бесшумно передвигаться, учитывая, что ходит он, опираясь на трость. – Не знал, что ты тоже тут бываешь, – негромко говорит Данте. – Я тут почти живу. Это моя кофейня, – Витале довольно жмурится, отпивая латте. – Как всегда, идеально. У Неро невероятная скорость обучения. Он работает тут всего полтора месяца, а уже готовит кофе не хуже профессионалов с многолетним стажем. И руки у него золотые. Жаль, что мальчик пропадает… Данте неопределенно пожимает плечами. Какое-то время они сидят в тишине, наблюдая за тем, как Неро работает. Субботнее утро всегда тихое, почти без клиентов. Бариста, оставшись без работы, прибрав рабочее место, просто замирает, тупо пялясь в экран кассы или на входную дверь, словно робот в режиме ожидания. Данте больно видеть его таким. Ведь раньше Неро в свободное время всегда занимал себя чем-то – то любопытно лез во внутренности какого-нибудь агрегата, то осторожно экспериментировал с рецептами, то даже банально залипал в телефоне, что-то просматривая или переписываясь. – Долго будешь просто смотреть? – словно в пустоту негромко интересуется Витале. Данте даже не сразу понимает, что вопрос обращен к нему. – Не думаю, что пацан заинтересован в ком-то настолько старше, – с горькой усмешкой хмыкает он. – И разве он не по девушкам? – Ты удивишься, – таинственно и мягко, в своей обычной манере, улыбается его собеседник. – Не жди, что Неро сделает первый шаг, слишком часто он на этом обжигался. Он давал тебе достаточно намеков. Просто сломался раньше, чем дождался… Витале поднимается, но Данте ловит его за запястье. – Как давно вы знакомы? – Около полугода, – честно отвечает владелец кофейни. – Но мы просто друзья сейчас, не более. Никаких особых привилегий. Я бы не посмел ходить налево от Вергилия. С Вергилием он в отношениях уже четыре месяца. – Буду иметь в виду, – кивает Данте, отпуская его. Для себя он решает подождать еще день. Если в понедельник ничего не изменится к лучшему, он все-таки сделает свой ход. К понедельнику все становится только хуже. Неро выглядит, как жертва эмоциональной мясорубки, и в покрасневших глазах с четко обозначившимися под ними тенями нет ничего, кроме пустоты и отчаяния. Истончившаяся побледневшая кожа совершенно по нездоровому обтягивает обострившиеся скулы и остро-четкую линию челюсти. И даже дежурная улыбка смотрится кривой и вымученной. Он молча ждет, что Данте закажет. Но тот внезапно ерошит ему волосы, замечая, что под крашенным платиновым блондом отрастают темные корни, и что волосы у Неро очень мягкие, несмотря на колючий вид. – Не думал, что ты и в самом деле темненький. Бариста дергается, словно от удара током, часто моргает, пытаясь сфокусировать на нем взгляд, и как-то жалко улыбается. – Нет времени краситься. Тебе как всегда? Данте улыбается ему в ответ. – Неа. Сделай мне латте. Неро недоуменно щурится, глядя с выражением "что за, блядь, херню ты несешь". Вот так он реагирует на неожиданную смену вкусов. – Он же сладкий. Тебе не понравится. – А что мне понравится? Бариста оглядывается на меню и слегка качает головой. – Не думаю, что что-то из меню тебе понравится, если тебе нравится эспрессо. Американо, разве что, но это почти то же самое. Все остальное там либо сладкое, либо разбавлено молоком. – Тогда сочини что-нибудь, – Данте, вопреки своей привычке, усаживается за стойкой. Неро… смеется. Еще надломлено и коротко, но уже выглядит чуть более живым, чем в последнюю неделю. А потом принимается за работу. Кофе в чашке все еще похож на эспрессо, но пахнет от него не только кофе. Чувствуется что-то ореховое и пряное. Кофе оседает на языке не привычной горечью, а чем-то миндальным и слегка острым. Неро, ожидая вердикта, очевидно нервничает, но при этом его взгляд все равно соскальзывает куда-то внутрь, откуда он усилием вытаскивает себя, впиваясь в левую ладонь ногтями. – Мне нравится, – кивает Данте, довольно улыбаясь. Неро кивает в ответ. И снова проваливается – уже окончательно, перестав терзать свою ладонь. Данте какое-то время наблюдает за ним, попивая кофе. И понимает, что был бы совсем не против пить такой кофе не только с утра, но и в принципе каждый день, и что ему интересно, что еще может намешать в банальный эспрессо Неро. – Неро. Тот снова вздрагивает и с трудом фокусирует расплывающееся внимание на Данте. – Во сколько ты заканчиваешь работу? – Здесь – в три. Данте цепляется за это уточнение. – Здесь? Ты еще где-то работаешь? Неро несколько секунд колеблется, сминая в пальцах салфетку. – Остаток дня я провожу в автомастерской, – наконец, говорит он. И смотрит исподлобья тяжело и предупреждающе. Будто заранее говорит, что мнение Данте по этому поводу ему никуда не уперлось и во внимание приниматься не будет. Мужчина задумчиво вздыхает. Такой мелкий, а уже пашет, как папа Карло. Чего ради, интересно? Он не выглядит семейным человеком, заботящимся о ком-то. Впрочем, кому, как не Данте, знать, насколько обманчива бывает внешность. – Жаль. А я хотел пригласить тебя куда-нибудь… – Он свободен сегодня вечером, – говорит снова непонятно откуда появившийся Витале. – Я обо всем договорюсь. Изогнутое навершие его трости упирается в поясницу Неро, не позволяя ему ни сбежать, ни обернуться. – Нет, я занят, – почти рычит бариста. – Не решай за меня, Ви. Мне не нужна ни твоя, ни еще чья забота. Я в состоянии справиться со своими проблемами сам! – и тут же ежится, кидая на владельца кофейни взгляд провинившегося щенка, будто совсем не это хотел сказать, но язык оказался быстрее мозга. Витале цепляет его тростью за плечо, заставляя развернуться, а затем за шею, заставляя подойти. И говорит что-то так тихо, что Данте ничего не слышит. Да он и не вслушивается, задумавшись над тем, нужно ли оно ему в действительности – лезть в чужие ментальные проблемы, когда ему уже вполне прямо отказали. Неро, безусловно, вполне в его вкусе, и кофе готовит, как боженька… Данте делает еще глоток, перекатывая на языке смягченную миндалем горечь с ноткой чего-то освежающего бодряще-острого. Хочет ли он лезть в эту кашу ради чего-то подобного каждый день, только не в кофейне, а в постель или на собственной кухне? Так уж ли нужно ему тело под боком? С другой стороны, если бы Неро казался ему просто развлечением на пару раз, стал бы Данте вот так целый месяц просто наблюдать за ним? Изучать повадки, реакции. Откровенно любоваться редкой улыбкой. Терзаться вопросом, что, черт возьми, не так, когда парень с каждым днем выглядит все хуже и все более потерянным. Данте не из тех людей, которые боятся или стесняются сделать первый шаг – откажут, ничего, найдется кто-нибудь другой, особенно, если это одноразовый секс. Но Неро не выглядит, как человек, заинтересованный в случайном перепихоне, несмотря на молодость. И Данте, подходя, как-то понадеялся, что парень Вергилия не просто говорит, а имеет какую-то уверенность под своими словами. Как оказалось, все это, похоже, лишь одно большое недопонимание. – С каких пор ты стал свахой? – интересуется Данте у Витале, когда взбешенный Неро практически убегает "на перекур". Витале устало вздыхает, сжав переносицу. – Я просто знаю, что Неро очень хороший человек. Он любит заботиться об окружающих, но совершенно забывает о себе. Ему просто нужен тормоз, иначе он сам себя сожжет. Поверь мне, я уже видел его в таком состоянии. Мне и Нико стоило огромных трудов вытащить его из этого, но жизнь решила, что этот ребенок еще слишком мало страдал, – он смотрит на Данте так, словно видит все сомнения в его голове. – Я вижу, что он тебя привлекает не как одноразовое знакомство. И, поверь мне, он не будет тебя грузить своими проблемами, даже если ты будешь пытаться вытянуть их из него клещами. Ему просто нужен кто-то, кто сможет время от времени его останавливать и напоминать, что он человек, а не машина, и нуждается в отдыхе. Данте хмыкает. Уж это он умеет – стопануть партнера на пороге и устроить очередной раунд жаркого секса чуть ли не прямо в прихожей. Если партнер ему нравится и устраивает. Неро… походит на его тип: взрывной и активный, способный укатать даже самого выносливого. Интересно, прячется ли под этим что-то еще? Более мягкое и податливое? Или тяжелое и ленивое? Может, нежное и трепетное? Хотя у парня явно не самый лучший период в жизни сейчас. Но какой смысл сидеть и ждать у моря погоды, когда Данте уже признался себе, что готов влезть в ту тараканью тусовку, которая сейчас бесится в крашеной голове с такими восхитительно мягкими волосами, что хочется зарыться в них носом. – Ладно, Витале, я сделаю одолжение нам обоим, – привычно нагло улыбается Данте. – Но не нужно ни к чему насильно склонять пацана, я сам разберусь с наличием у него свободного времени. – Спасибо, Данте, – с благодарной улыбкой кивает Витале. Он дожидается возвращения Неро и скрывается в подсобке. Бариста ждут уже несколько клиентов, и тот сразу принимается за работу. Неро старается быть вежливым, но все еще обозлен и слегка на взводе – и от этого выглядит великолепно живым по сравнению с прошлой неделей. Данте невольно улыбается, наблюдая за ним и потягивая свой кофе, все еще занимая место у стойки, совершенно не беспокоясь о том, что может кому-то мешать. Закончив, Неро устало выдыхает, уперевшись руками в столешницу и низко склонив голову. Данте невольно оценивает вид остро выпирающего позвонка холки в неровно поднявшемся вороте рубашки, и думает о том, как бы отреагировал Неро, если это место поцеловать-лизнуть-укусить. – Так, когда у тебя выходной от всех твоих работ? – интересуется Данте. – Или хотя бы свободный вечер? Неро вздрагивает и смотрит на него как-то беспомощно-удивленно, словно уже забыл, что он здесь. – Воскресенье, – наконец, говорит он. – Вечер воскресенья у меня свободен. Данте прикидывает собственное расписание и кивает. К вечеру воскресенья он как раз выспится после буйной субботней смены. – Тогда в воскресенье встретимся в семь у этой кофейни. Если погода будет хорошая, просто прогуляемся. Если плохая – я знаю один круглосуточный ресторанчик неподалеку, посидим там. Бариста смотрит удивленно, а потом насмешливо хмыкает. – Уже все распланировал, а? Ну ладно, посмотрим, чем это обернется. – Просто люблю иметь варианты в запасе, – разводит руками Данте и соскакивает с высокого барного стула. – До завтра, пацан. Он шутливо салютует, уже покидая кофейню, и слышит короткий смех в спину. Это заставляет мужчину бездумно улыбнуться. Неделя начинается на удивление хорошо. Каждое утро Данте теперь наблюдает за тем, как Неро тихо бесится на Витале. Но, по крайней мере, он выглядит более-менее живым и реагирует на окружающих, почти как раньше. Зато сам Данте каждое утро пробует что-то новое из кофе. Неро, видимо, уловив, что он не чужд экспериментам, готовит уже не банальный эспрессо (снова без виски, какое разочарование), а постоянно что-то в него добавляет. Иной раз выходит просто сносно. Иной раз Данте готов убить за такой кофе каждое утро и немедленно сделать парню предложение руки, члена, сердца, почек и прочего прилагающегося. Неро, кажется, старательно конспектирует его реакцию на каждое свое творение. В субботу, правда, Данте вновь получает привычный эспрессо. – У тебя кончились идеи? – немного насмешливо интересуется он. Неро неопределенно пожимает плечами. Потом мимолетно поводит головой и аккуратно стаскивает чашку обратно вниз. Он чем-то звякает, над стойкой расплывается густой, немного горький шоколадный запах, а потом вновь ставит кофе перед Данте. – Попробуй, – говорит Неро с явным подтекстом "если не боишься" и насмешливо щурится. Данте не боится. И доверяет ему достаточно, чтобы знать, что вряд ли в кофе подсыпан яд. Кофе непривычно пахнет шоколадом, но на вкус все та же привычная крепкая горечь… с тонкой, едва уловимой, ноткой алкоголя. – Неужели я дождался виски в своем кофе? – наигранно благоговейно шепчет Данте. Неро смеется. – Не совсем. Крафтовый ликер с горьким шоколадом. Я подумал, что тебе придется по вкусу. – Я в восторге, – совершенно серьезно отвечает Данте и после короткого молчания интересуется: – Настолько плохо выгляжу, да? Смена действительно была сложная, как и всегда бывает в ночь с пятницы на субботу. Да и следующая будет не более спокойная. – Не хуже, чем обычно после смены в пятницу, – Неро постукивает ручкой по столешнице. Он и сам выглядит очень уставшим. Рассеянно скользит взглядом по пустой кофейне, крутя ручку в пальцах правой руки. Пишет всегда левой и в планшет кассы тоже тыкает левой. Правую часто растирает от локтя до запястья, когда погода на улице особо не радует, и никогда не закатывает на ней рукав. Ручка выскальзывает из судорожно дернувшихся пальцев и катится по стойке. Данте ловит ее и протягивает обратно. Неро неловко улыбается, забирая ручку. С его правой рукой определенно что-то не так, но пока в это лезть нет смысла. – Наша встреча завтра все еще в силе? – интересуется мужчина. – Ага, – все еще немного рассеянно кивает Неро. – В семь у кофейни. Я помню. – Тогда до завтра, пацан. Неро фыркает ему в спину. В воскресенье Неро ровно в семь вечера подходит к кофейне. Он чувствует себя разбитым и вымотанным, хотя уже втянулся в тот рабочий ритм, который задал для себя полтора месяца назад после смерти брата. Еще и правая рука снова ноет, ладонь немеет и мерзнет, а пальцы то и дело сводит судорогой – к ночи погода испортится и начнется дождь. Но до ночи Неро прохлаждаться не собирается. Для себя он дает Данте два часа на то, чтобы все решилось. Либо у них что-то получится и стоит продолжать и дальше общаться. Либо их интерес был лишь поверхностным и останется на уровне приветствий и кофе. Хотя мужчина определенно ему нравится. С Данте… легко. Он не выспрашивает, ни на чем не настаивает (кроме этой встречи), приятный собеседник, разбирающийся в оружии, автомобилях и мотоциклах. У него потрясающие мускулистые руки, увитые выступающими венами, и широкие, наверняка горячие, мозолистые ладони со сбитыми костяшками, которые Неро очень хотел бы ощутить на собственных бедрах и пояснице. Между ними определенно есть то самое притяжение, которое периодически сталкивает звезды в небе. Он слегка трясет головой и машинально растирает правую ладонь, возвращая ей чувствительность и тепло. – Давно стоишь? Знакомый насмешливый и теплый голос заставляет Неро вздрогнуть и резко обернуться. – Я только пришел, – он качает головой. Данте смешливо хмыкает. – Настроен на прогулку? Или все-таки посидим где-нибудь? – Прогуляемся, – кивает Неро. Данте жестом приглашает его прогуляться вниз по улице. Ни один из них не замечает взгляда Витале из-за стекла кофейни. Тот довольно и, как всегда, загадочно улыбается. – Думаешь о чем-то хорошем? – интересуется сидящий напротив Вергилий. – Пока лишь надеюсь на это, – с той же улыбкой отвечает Ви, отпивая свой кофе. Вергилий лишь хмыкает на это и тоже отпивает кофе. Слегка ведет бровью, обозначая удивление. – Нравится? – Витале немного подается к нему, ловя реакции на невыразительном лице партнера. Как и его брат-близнец, Вергилий предпочитает заказывать эспрессо всем другим видам кофе. Но в этот раз его уговорили попробовать кое-что новое. – Лучше, чем обычно. С языка Вергилия это можно перевести, как "мне нравится, я бы выпил такой еще", и Витале довольно улыбается. – Немного миндаля и перца делают обычный эспрессо чем-то совершенно новым, верно? Один из моих бариста придумал это для Данте. Он тоже оценил. Вергилий снова отпивает кофе, прикрывает глаза, наслаждаясь немного необычным вкусом, одновременно немного смягченным миндалем и имеющим легкую освежающую остроту перца. Достаточно хорошо, чтобы заказывать время от времени. – Добавь в меню, – после долгого молчания говорит Вергилий. Данте и Неро гуляют без какой-либо определенной цели. Просто шагают по улицам, болтая ни о чем и обо всем сразу, никак не затрагивая подробности собственной жизни. Неро легко говорить с Данте. Он действительно приятный собеседник, любит шутить на самые разные темы, даже очень опасные, за которые ему хочется врезать, но тот как-то очень легко и быстро сглаживает любые гнев и злость в свою сторону, словно заранее знает, как нужно "погладить", чтобы собеседник снова стал ласков к нему. Впрочем, Данте уже успел пожить и в молодости много путешествовал по стране, судя по его словам, так что опыта в общении с самыми разными личностями у него полно. Неро интересно его слушать. И интересно было бы узнать о нем побольше. Они гуляют до самой темноты, много больше тех двух часов, которые выделял Неро на проверку. Тот даже забывает о легкой боли в правой руке. А когда все-таки начинается ливень, они забегают под ближайший козырек, прикрываясь красной кожанкой Данте и смеясь. Неро невольно вжимается всем телом в чужое, ощущая его приятный жар. Данте ненавязчиво приобнимает его сначала за пояс, затем его ладонь съезжает на бедро. – Далеко живешь? Неро краснеет от того, как чужие губы почти касаются его уха, опаляя дыханием, и едва может сосредоточиться на окружающих домах. Но все-таки понимает, что они, похоже, сделали большой круг по району и почти вышли обратно к кофейне. – В паре кварталов отсюда, – говорит Неро. Он неосознанно трет ноющее от холода правое запястье, пытаясь так отвлечься от чужого горячего дыхания на шее. И вздрагивает от касания губ к коже. Данте ловит горячими губами несколько холодных капель дождя, стекших со слегка намокших волос. Неро чувствует легкую пока дрожь возбуждения, приятно стекающую вниз по позвоночнику. – Проводить тебя?.. – Не нужно, – бариста делает шаг назад из теплого кольца рук. И его безропотно отпускают. Мужчина понимающе улыбается. Секс на первом же свидании – не то, что делают люди, надеющиеся на хоть сколько-нибудь длительные отношения. Неро благодарно, совершенно невинно, прижимается на мгновение губами к чужой небритой щеке, прежде чем выбежать обратно под дождь. Данте еще какое-то время стоит, прикрыв глаза, отпечатывая намертво ощущения в своей памяти. Неро пахнет кофе, выпечкой, моторным маслом и раскаленной сталью. Эти запахи смешиваются на его одежде и почти скрывают другой запах, свежий и дикий, от которого просто сносит крышу. У Неро солоноватая и нежная кожа на шее, так легко покрывающаяся мурашками. Данте невольно облизывается, вспоминая вкус, и с силой выдыхает сквозь зубы от снова накрывшего желания укусить, поймать ладонями дрожь чужого тела, выпить с губ стон. У Неро мягкие и теплые губы, которые очень хочется поцеловать, а сам он, оказывается, очень трогательный, во всех смыслах. С ним хочется быть исключительно нежным и терпеливым, слушать его мягкие стоны, позволять ему проявлять инициативу и, одновременно, хочется взять его жестко и быстро, как животное, подавить полностью, причиняя боль и упиваясь криками. Данте почему-то уверен, что мальчишке понравились бы оба варианта. Дождь немного стихает, и он неторопливо шагает в сторону дома.