***
Мелкотрон стоял и смотрел на стоящий флаг Генерала, которым был обычный носок Роминого папы. Прошло около двеннадцати лет с момента, когда де Кролля и Мелкотрона отдали Ромке, ещё маленькому, в районе двух лет. Можно было подумать, как же их не потеряли? Особенно болванчика, но если честно...они ему не очень-то и нравились. Кролик лежал под кроваткой всегда, поскольку Ромка поигрался и бросил, а про адьютанта вообще забыли. Обидно было. Затем, подарили Ромочке розовую куколку—Лунная Принцесса Пинки! Она так ему понравилась...считай везде с ней был. А про Генерала и Мелкотрона вообще забыли. Вот кому было сильно обидно. Лично сам болванчик привык к тому, что про него уже какой раз забывают, не считая де Кролля. А вот самому кролику было до жути обидно и он так злился на куклу и мальчика, что аж вспыльчив стал по отношению к остальным игрушкам. А адьютант старался всеми возможными способами успокоить и развеселить Генерала. Тот довольно сильно дорожил им, ведь он по сути спас его! И не раз. Пусть некоторые попытки были тщетными, даже можно сказать большинство, но хоть как-то де Кролль да подбадривался. Но как-бы Мелкотроша не старался, переубедить де Кролля не делать столь жёсткой мести Принцессе за то, что она так сказать "увела" мальчишку не получалось...до сих пор жутко вспоминать те моменты, но слава богу в один момент кролик опомнился и впоследнюю секунду спас от своей же ловушки Пинки. Ещё лучше то, что она не знала что в этом был виноват Генерал, ведь она за место благодарности, возненавидела его. Мелкотрон со слабой улыбкой вспоминал то, как широко улыбался Генерал. Долгое время он не был столь счастливым. Хочется вновь увидеть его реально радостным и довольным, ведь сейчас на него снова забили и теперь он уже как шесть или семь лет живёт в чемодане под кроватью. Может, это случится скоро? Что же его может так порадовать? Ему нравится, например...чай? Нет, от этого ему только спать хочется. Концерты Пинки? Они лишь на время так действуют, да вдобавок, он устаёт от них. —Мой Генерал, как же вас развеселить...—прошептал себе Мелкотрон, уже с грустью глядя на флаг. Тут же он вспомнил кое-что: в далёком прошлом, когда они с Генералом только познакомились. Когда ещё Ромы не было, и они были у Роминого папы, Мелкотрон очень мечтал стать Генералом, впринципе, неудивительно, ведь так и сейчас. Один раз, он пытался тренироваться драться со шпагой, которую нашёл на камине людей. На него наткнулся де Кролль, просто решивший прогуляться, уставший сидеть на полке. Тот начинает увлечённо смотреть за тем как болванчик владеет оружием: да, хорошо, ловко, но это не его вид оружия. Внезапно, Генерал издаёт смешок, из-за чего мелкий пугается и оглядывается назад, а затем увидев кролика, нервно хихикает. —А-а и-извините! Я просто..—Мелкотрон пытался придумать отмазку, думая, что то, что он делал, как-то ужасно. —Прекрасно!—похлопав в ладоши, говорит с мягкой улыбкой де Кролль, а затем медленно подходит к адьютанту и поглаживая его по голове, говорит: —Можешь продолжать в том же духе, просто я очень рад, что ты вроде-бы самый наименьший из остальных игрушек, а в итоге считай единственный не боишься острых предметов—ласковым тоном сказал Генерал, перестав гладить Мелкотрона и убрал руки за спину и продолжил: —Если хочешь, могу устраивать тебе тренировки почаще—договорил кролик, ожидая ответа от болванчика. Пружинка удивлённо смотрел на Генерала. —Аа....д-да! Конечно!—с радостной улыбкой сказал Мелкотрон, поближе подойдя к де Кроллю. С тех пор, Генерал стал тренировать Мелкотрона и учить владеть шпагой. Пусть у пружинки плохо получалось даже бить ею, Генералу было приятно видеть то, как старается мелкий. Мелкотрон тут же понял, как можно развеселить де Кролля и принялся искать что-то похожее на саблю или шпагу. Он вспомнил как улыбался де Кролль, когда видел, что у Мелкотрона хоть что-то получалось. Нужно не терять надежд, ведь всё же, грусть — плохо. Не найдя ничего похожего на саблю или шпагу, пружинка берёт найденную им палочку, уже не пойми от чего и начинает вспоминать, как надо бить и какие техники советовал использовать Генерал.***
В кафе, пока Джей там была и прибералась, Флай, Глория и особенно Пинки донимали её и спрашивали, что случилось у неё между де Кроллем и ней, на что она либо молчала, либо говорила то что не хочет говорить и чтоб они проваливали. Эти вопросы довольно раздражали, а Джей темболее. В итоге, не выдержав опять этих всех шантажей, торговли и нескончаемых вопросов, она убежала на полку, которая располагалась над Ромным компьютером. Сидя у стенки и облакачиваясь на неё, кошка пыталась выровнять дыхание и не сорваться. Хотелось плакать. В горле ком стоял, из-за которого трудно дышать. Она не могла рассказать что случилось ещё из-за стыда, ведь, если бы они всё-таки узнали, что случилось, они бы рассмеялись, ну, бурая так думала. Она буквально могла днями, неделями, да что там, месяцами гложить себя из-за такой глупой ошибки. Хотелось сильно разреветься и свернуться клубочком в углу, пытаясь укрыться от всего мира, но она бы и за это себя ненавидела. Тошнило буквально от своего характера, внешности, воспоминаний, от всей себя. Джей снова и снова вспоминала этот момент: Генерал спокойно и кажется, довольно дружелюбно расспрашивает Джей о том, как она сюда попала, что была раньше, как самочувствие, и т.д. ,вообщем, пытался вывести на разговор, но та просто испуганно и с подозрением смотрела на кролика, сверля взглядом и сухо отвечала, даже грубо. Внезапно, де Кролль задаёт странный и триггерный для кошки вопрос — "Дорогая, с вами всё впорядке?", а затем резко подходит к ней и ложит его лапу к ней на плечо. Бурая тут же вся всполошилась, раздражилась. Хвост воспушился, а уши поджались. Зрачки сузились, а брови она нахмурила. Отпрыгнув от него, та выпустила когти и громко зашипела и после, резко и громко, и агрессивно крикнула: "ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ!" и озлобленно смотрела на Генерала. Тот, инстинктивно поджав уши, тоже отпрыгнул и схватил свою шпагу, направляя на неё. Плюшевая кошка уже не сдерживаясь, стала пускать слезинки по щекам, а затем и вовсе, разревелась. Поджав колени к груди, она обняла себя же и так сказать "закрылась ото всех", и опустив голову, тихо всхлипывала и задыхалась. Задыхалась от того, что нужно было прокричаться, выпустить эмоции наружу, но было дико стыдно даже писк издать из-за боязни, что её кто-то услышит и засмеёт. Обвив свой же хвост вокруг себя, кошка села дальше в угол, чтобы быть ещё незаметней. Да, хотелось, чтобы её кто-то обнял, кто-то утешил и погладил по голове, а на ухо говорил добрые и нежные слова. Как же ей этого не хватало, но если бы сейчас такое было, она бы чувствовала себя мягко говоря ужасно. Считала она, что слёзы — знак слабости и трусливости. Джей плакала полчаса примерно, а успокаивалась вообще час–два. Вытерев мокрые щеки от слёз, она всё также сидела в углу, не осмеливаясь даже встать и посмотреть вниз. Казалось, будто бы кто-то следил за ней и смеялся. Смеялся...громко смеялся, очень громко. —Н-неет...только не сейчас...—заплаканным и хриплым голосом сказала кошка, закрывая уши. Смех не прекращался, а местность стала будто-бы плыть, а в глазах двоиться. В ушах звенело, а голова разболелась. Внезапно, перед глазами снова куча трупов, руки в крови, а сзади стоит тёмная ушастая фигура с короной на голове. От этого, Джей сильно перепугавшись, заплакала. Дышать было трудно, было чувство, будто кто-то сжимает сильно её горло, из-за чего перекрывался воздух и дышать не получалось. Затем прекратили. Бурая, сев на колени, стала жадно глотать воздух, снова пытаясь наполнить лёгкие. Слёзы не прекращали течь. В глазах уже темнело. Хотелось блевать от вида крови на лапаэ. Кровь...разве у игрушек есть кровь? Или те игрушки были не совсем игрушками? Откуда они? Где их руки, ноги, голова? Где лицо у дальнего игрушечного машиниста? Почему стены сужаются и смотрят на меня? Где Джек? Где все? Где та ушастая фигура? Нет...лучше бы я это не произносила вслух. Она снова передо мной. Она снова будет мучать меня и заставлять разделывать трупы моих доузей. Она снова заставит меня делать жизнерадостную улыбку и приводить к ней жертв для удовлетворения её садитских наклонностей. Нет....не хочу. Не хочу... АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА...***
Внезапно, всё прекращается. Кровь с пола, стен и потолка пропадает. Снова Джей сидит на полке. Трупы и ушастая фигура пропадают. Лишь нехватка воздуха, слёзы, дрожь в теле, боль в голове и страх не пропадают. Ей хочется, чтобы её кто-то обнял, утешил, позволил спать у него в объятиях, чтоб её поцеловали в лоб. Хочется нежности, хочется чувствовать себя защищённой. —Ч-Что здесь п-происходило...—дрожа от страха и желания опять разреветься, сказала кошка, стоя на коленях и смотря себе на лапы. —Почему всё так...—плача, сказала Джей, прикрывая рот руками. —З-за что...чем я заслужила такое...почему.. —задавала вопросы сама себе бурая, зажмурив глаза и снова начав плакать. Даже спустя 20 лет, она всё ещё чувствует себя ребёнком. Тем самым ркбёнком. Она входила в набор как ребёнок, как и её брат. Она была всего лишь ребёнком. Ребёнком, которому нужна любовь и забота. Ребёнком, которого жутко травмировали и сломали на пол жизни, а может и на всю. Хочется снова подбежать к маме и обнять её. Или к папе. Как выглядела её мать? Как отец выглядел? Как родные выглядели? Как же стыдно было забыть их лица. Почему она после каждого пореза, видит кровь на ране? Почему когда она зашивает порезы и шрамы, она чувствует дикую боль и кровь хлещет ещё сильней? Почему когда она падает и разбивает нос, у неё текёт кровь? Разве она не игрушка? Почему она подросла? Игрушки же не могут расти. Почему. Может она не игрушка? А почему тогда она входила в набор как игрушка? Кто её создал? Кто она? Кто она? —Кто я...кто я...кто я....кто...я...—произносила по нескольку раз бурая, схватившись за голову. Не выдержав такой нагрузки, она просто потеряла сознание и кстати, в это время она сидела на краю, в итоге из-за чего, начала падать вниз. Удрившись об край стола, она полетела вниз, на пол и уже развалилась на полу неподвижно.***
"О боже! Что с ней!? ЧТО С НЕЙ ПРОШУ ПОДПУСТИТЕ МЕНЯ К НЕЙ!!!"—зву,ал плаксиво чей-то знакомый женский голос. В глазах мутно. А хотя, они даже не открываются. Тело будто парализовано, никак не двинуться. Голова и остальное тело жутко болело. Если ориентироваться по чувствам, Джей до сих пор лежит. Кто-то чем-то надавливает на её грудную клетку. Кажется, это была голова. После этого, оно убралось и послышались слова: —Живая, но ей нужен отдых, ясно?—прозвучал чутка хрипловатый мужской голос. Кошка найдя в себе силы хотя бы открыть глаза, приоткрыла их: толку впринципе не дало, ведь всё было размыто, но рядом с ней сидело голубое пятно. Через минутку окружение переставало поьихоньку быть размытым, а тем голубым пятном оказался Генерал де Кролль. Джей, открыв глаза и увидев его сидящим рядом с ней, резко вскрикнула и хотела встать и убежать, но резка сильная боль в теле помешала, из-за чего та не успев даже на ноги встать, снова плюхнулась спиной на пол. Повезло, что Генерал успел так сказать поймать её, а то боль усилилась бы. —Тише дорогая! Тебе нельзя сейчас делать резких движений—спокойно сказал де Кролль, аккуратно положив обратно кошку. Бурая естественно боялась его, но сейчас убежать у неё не было возможности. Посмотрев впротивоположную сторону, она увидела рядом стоящего Мелкотрона. Тот, естественно заметив её взгляд неловко улыбнулся. Её спасли? Ну, если это можно назвать спасением. Приборов для того, чтобы оживить человека с травмой у них нет, или есть. Джей ещё вообще ничего не знает о их "планете". Снова посмотрев на кролика, в груди стало опять нарастать то противное чувство — чувство стыда. Она, поджав ещё сильней и так поджатые уши, виновато посмотрела в сторону. Де Кролль же, хоть и помнил тот случай, но считал обычным неудачным знакомством, тоесть, не столь значительным, поэтому, с непонимаением взглянул на лицо Джей, приподняв одну бровь. Внезапно, подбежала к ней Пинки и сев на колени и подползя поближе к кошке, взяла её за лапу. Она выглядела встревоженной и кажется, сильно волновалась за состояние её подруги. —Д-Джей! Дорогая! Ты впорядке?? Прошу скажи что-нибудь!!—чуть ли не плача говорила Принцесса. Генерал только хотел что-то сказать розоволосой, но кошка опередила его. Она, положив лапу к ней на голову, заговорила хрипловатым и будто измученным голосом: —Пинки, со мной всё впорядке...не волнуйся—со слабой улыбкой на лице ответила бурая, пытаясь убедить Пинки в том, что с ней всё хорошо. Кукла, решившая поверить на слово, обняла кошку и чуть не расплакалась. Де Кролль удивлённо смотрел на Джей, ведь она впринципе не в полном порядке, ведь увечья есть, раз уж на ноге и голове бинты, а она ещё и заговорить смогла. Кошка, заметив на себе его взгляд, снова виновато отвела взгляд, а затем посмотрев на него опять, пожала плечами, будто зная, о чём думает кролик. Тот, поняв, что она так сказала чтобы Принцесса не расплакалась или не волновалась, улыбнулся. Мелкотрон, наблюдал за этим всем, а затем подполз поближе к лицу кошки и нацепил к ней на висок магнитик фиолетового цвета с жёлтой звёздочкой, а затем налконился к её уху. —магнитик за мастерство "вранья во благо"...—шёпотом сказал адьютант, а затем встав, улыбнулся и скрестил руки. Генерал естественно поняв что сделал только что прцжинка, сначало нахмурился, но через секунду вздохнул и издал тихий смешок, поставив пальцы на переносицу. В остальное время, Джей всё же смогла уже встать, ведь боль в теле потихоньку уходила, но без опоры она бы упала. Встать и пройтись ей помог де Кролль. Кошку естественно немного смутила такая близость, но это нормально же, так ведь? И неужели, она его так боялась, хотя, если посмотреть на то, как авторша этого фанфика боится высоты, можно понять и саму кошку...вечером Пинки испекла торт и угостила Флая, Глорию, Бублика и Ко-Ко с О-Рашем, а Джей пока что нельзя было есть, ведь после такого падения её бы вырвало. Генерал и Мелкотрон отказались от угощения и пошли к себе в логово, ну, точнее Мелкотрон, а де Кролль помог дойти Джей до места, где она обычно ночует, а потом уже дошёл до своей базы. Зайдя в свой кабинет, кролик вздохнул и снял с своей головы фуражку, а затем поставил её на стол, сам же он встал у стены и раздумывал о происходящем с его ботами и думал, где прячется Бо. —Чувствую, что-то ужасное грядёт..—сказал усталым голосом Генерал, грустно смотря в пол. Уже два бота пропали, один нашёлся, но в истерзанном виде, и следы не были похожи на следы как от скободёра, будто зубы намного больше, а само тело было разрубленно пополам, экран разбит. А второй так и не нашёлся, но кажется после него остались следы с машинным маслом. Стоит сделать побольше тренировок по самообороне в расписании, а то вдруг что...захотя как-то избавить свою голову от этих мыслей, де Кролль подошёл к своему креслу, сел на него, а через некотрое время уже спал.