Allow me to be

Погода за окном прекрасная. Скоро лето, а значит солнце будет радовать нас чаще своим теплом и светом. Сегодня выходные дни и как правило — это время, которое Феликс старается посвятить полностью своей дочке. По будням он начал ходить в клуб садоводов и подрабатывать там, его это успокаивает, знаете, ковыряться в земле и всё-такое — релакс. Йона стабильно пять дней в неделю, не пропуская занятий, ходит в детский сад — это ещё одно условие от опеки, которая уже не так часто их контролирует, но всё же. Омега должен вести себя как самый образцовый родитель, не то чтобы он им не являлся, но это всё равно взваливало огромный пласт ответственности на его хрупкие омежьи плечи. Всё должно быть идеально. Никаких жалоб или проблем с ребёнком не могло быть. В эти выходные они собираются всем семейством поехать в парк и провести время вместе как настоящая дружная семья. Йона уже, готовая ехать, стоит в дверях. На ней тёмно-синее платье с ажурными рукавчиками, чёрные лакированные туфельки с белыми гольфами, а на голове берет. — Ликс, я хочу в парк. Мы скоро поедем? — девочка висит на ручке двери и раскачивается вперёд-назад, ожидая омегу. — Сейчас, милая, я не могу дозвониться до Джи-Хёна, — Феликс в пятый раз звонит альфе, а тот не берёт трубку. Договаривались же выходные провести вместе. — Поехали без него. Нууу поехали. Ликс. Ликс. Ликс, — Йона дёргает дверь и та противно начинает поскрипывать, а потом девочка создаёт из этого звука целую композицию. — Хорошо. Хорошо. Только не мучай эту дверь. Поехали, — омега огорчён тем, что Джи-Хён снова не выполнил своих обещаний, но он старается не срываться на дочке, ведь она ни в чём не виновата, поэтому Феликс топит в себе эти негативные эмоции, не давая им выйти наружу и ранить дорогих ему людей. Омега оглядывается напоследок в зеркало. На нём бежевые брюки палаццо, кремовый топ и оранжевый кардиган, на случай если похолодает. Также он берёт с полки плащ для Йоны, и они выходят из дома. Девочка радостная садится на переднее сидение. В такие дни как этот Феликс позволяет ей садиться вперёд, чтобы она с интересом смогла смотреть по сторонам, наблюдая за дорогой и другими машинами. Ей это безумно нравится. По дороге они включают любимую музыку, и Йона, громко смеясь, прокручивает громкость на максимум и начинает прыгать в кресле, хлопая в ладоши от радости, а Феликс иногда подпевает строчки. Добираются они быстро, и первым делом Йона просится в зоопарк, хотя омега настаивал на том, что сначала нужно поесть, но девочка буквально силком затащила его туда. Она уже знает каждую зону и всем животным дала имена, потому как они редко меняются. Феликс только и успевает за ней, чтобы та никуда не вляпалась в прямом и переносном смысле этого слова. — Ликс, смотри мистер полосатик ещё здесь, — девочка указывает на тигра в клетке и виснет над ограждение, чуть ли не перелезая через него. — Привет, полосатик, как твои дела? Бенгальский тигр, в меру упитанный, лежит на земле, после сытного обеда и лениво переворачивается. — Наелся и спит, — подшучивает Феликс, на что Йона тихо хихикает в ответ. — Детка, давай тоже перекусим? Ты с утра ничего не ела ещё. — Подожди. Мне нужно поздороваться с мистером пёрышком, а потом с мистером карманником и ещё… — Хорошо. Хорошо. Значит не скоро. Йона молча кивнула и побежала дальше по зоопарку. Через два часа они уже обошли всех животных по второму кругу. Йона напоследок со всеми попрощалась, и они пошли до ближайшего кафе. Феликс сразу садит дочку за свободный столик, а сам идёт покупать еду. Омега берёт два хот-дога и малиновый милкшейк для Йоны, которая жить без него не может. — Мы сходим на экстрим 360? — спрашивает девочка, жуя булку. У Феликса мурашки только из-за одного названия, а как-только он вспоминает, что эта шайтан-машина делает полный круг на высоте тридцати метров у него скручивает живот. Нет на такое он не подписывался. — Тебя туда не пустят. Маленькая ещё, — комментирует омега, в надежде что Йона оставит эту затею, но она недовольно дует губы. — Тогда я хочу самую большую игрушку в тире, — и тут не лучше. Феликс вообще стрелять не умеет, а точнее попадать в цель. В последний раз он чуть не попал в самого хозяина тира и их выгнали оттуда. Омега тяжело вздыхает. Почему он заранее не прошёл курсы по подготовке родителей, а вообще такие есть? Феликс думает, что вечером нужно загуглить. — Йона-ааа, — тянет омега. — Может сладкую вату и безопасные горки? — Те которые едут со скоростью черепахи? — бурчит девочка. Феликс делает самое страдальческое лицо в мире. — Мне, пожалуйста, сладкую вату со вкусом банана. Омега радостный подрывается с места и идёт до ближайшего сахарного фургончика. — Одну сахарную вату со вкусом банана, пожалуйста, — просит омега и ищет в сумке кошелёк. Он точно помнит, что клал его обратно, но сейчас никак не может его найти. Очередь собирается быстро и его уже начинают подгонять, а некоторые недовольные мамочки шепчутся за его спиной. Феликс нервничает. — Я оплачу, готовьте уже, — произносит высокий брюнет, подходя со спины, и обращается к продавцу. — Что вы, не нужно. Я могу оплатить сам. Я сейчас… — омега капашиться в сумке, буквально, переворачивая её вверх дном, но карт так и не находит. — Я уже заплатил. Не переживайте, — улыбается мужчина. На нём серое пальто и берцы, а также от него исходит запах свежих кофейных зёрен, что очень нравится Феликсу, как истинному любителю свежей чашечки кофе по утрам. Он осторожно принюхивается и понимает, что перед ним находится альфа, и он стеснительно отводит взгляд в сторону, чтобы перестать на него пялиться. — Спасибо, м? — Но ему всё же приходиться поднять глаза и посмотреть на мужчину. — Хёнджин, просто Хёнджин, — спокойно отвечает альфа и делает вид, что первый раз видит омегу, и не он следовал за ними на своей машине весь путь от их дома до парка, а потом просто выждал подходящего момента для случайного пересечения. Феликсу отдают вату и у них завязывается небольшой диалог по типу: «давай я переведу, нет, всё окей, это просто сахарная вата», — и омега не замечает того, как Хёнджин увязывается за ним до самого столика где покорно сидит и ждёт свою вату Йона. Омега отдаёт сладость дочке. — Вата! Спасибо, Ликс, — восклицает радостно Йона и принимается её поглощать. — Нужно сказать «спасибо» аджосси Хёнджину. Он её купил, — Феликс указывает на альфу. Девочка смотрит на мужчину и кажется начинает его вспоминать. — А я тебя… — Так любишь сахарную вату? — тут же меняет тему Хёнджин, чтобы отвлечь девочку другим. Йона расплывается в хитрой улыбке и подмигивает ему. Ладно, проблем с девочкой не будет, кажется она понимает его с полуслова. — Очень. Ещё люблю аттракционы. Много аттракционов! — Йона в один присест умяля сахарный комок «страх диабетика» и облизала пальцы. — Прости, сегодня не получиться прокатиться. Я не могу найти свой кошелёк, — расстроенно произносит Феликс. — Кажется я его потерял. — Я могу. Пойдёмте выберем карусель, — восторженно произносит Хёнджин, он подхватывает омегу под локоть и зовёт Йону следовать за ними до ближайшей бутки с билетами. Феликсу жуть как неудобно перед альфой, но видя радостные глаза дочки ничего не может с собой поделать и соглашается. Йона с круглыми глазами выбирает самый экстремальный по её возрасту аттракцион, а альфа её подбадривает. — Нет-нет. Ей ещё рано на такое, — отнекивается омега, на что дочка начинает недовольно завывать и проситься на карусель. — Если мы поедем все вместе, то нас пропустят, — говорит Хёнджин и покупает три билета. Они проходят в самый конец длинного поезда, но вот не задача мест по двое. Йона садится спереди, пристёгиваясь самостоятельно. Хёнджин забирается сзади, думая что омега предпочтёт быть рядом с дочкой, но девочка начинает капризничать. — Нет. Я хочу одна. Так круче. Садись с аджосси, — она указывает на Хёнджина, и омега кивает. Боже, Феликс больше никогда в жизни не сядет на этот аттракцион смерти. Как только он резко тронулся, ноги у омеги затрусились, и он сильно зажмурил глаза, цепляясь за всё, что было вокруг вместе с бедром альфы. — Ой, прости, — Феликс расстерялся, а Хёнджин нет, поэтому он взял омегу за руку. — Тебе страшно — это нормально. Держись крепче за меня и всё будет хорошо, — успокоил альфа. Омега всю поездку, а это пять адских кругов, ехал с закрытыми глазами и сильно сжимал руку Хёнджина, что та, казалось, скоро побелеет. Его губы подрагивали от страха, и он что-то шептал себе под нос, наверное, отче Наш. Альфа не отказал себе в удовольствие разглядеть омегу поближе. Теперь ему четко были видны черты его лица. Светлая кожа с тёмными разбросанными по лицу веснушками, что очень зацепили его. Небольшой вздёрнутый нос и алые губы бантиком. Хёнджин засмотрелся на губы и не сразу заметил, что омега, открыв глаза, смотрит на него в упор. «Извини», — зачем-то буркнул альфа и отвёл взгляд в сторону, что хорошо, потому что он не должен был заметить того, что омега покраснел из-за него и также смотрел на его опущенные глаза, подмечая крохотную родинку под левым глазом. Этот ад закончился, и они спустились с него. Ноги у омеги подкашивались, и он едва мог стоять на ровном месте, поэтому Хёнджин снова взял его под локоть и повёл в сторону беседки. Йона выпросила ещё три, но более безопасные карусели, и убежала кататься на них, когда альфа всё оплатил. Теперь у него было время остаться с Феликсом наедине. — Сегодня хороший день, — не зная с чего начать, произнёс Хёнджин. — Явно не для твоего кошелька, — хохотнул омега. — Пожалуйста, скажи мне номер своей карты, я переведу. — А что если я спрошу твой номер телефона? — Я замужем, — коротко отрезал Феликс. На самом деле альфа ему понравился на вид: симпатичный, воспитанный и добрый мужчина, что располагал к себе, но омега не может даже допустить мысль, чтобы оставаться на связи с другим альфой. У него ведь есть муж. — Хорошо, я не буду ему звонить, — хмыкает Хёнджин на полном серьёзе. Пару минут и они оба начинают громко хохотать, чтобы прервать неловкую тишину. Оказывается эта была шутка со стороны альфы, которая не сразу дошла до омеги. Они снова болтают на нейтральные темы по типу: кто, где работает, какая еда нравится, чтобы найти хоть какие-нибудь точки соприкосновения. Таким образом Хёнджин узнаёт, что Феликс нигде не работает и помогает в клубе садоводов за небольшую копеечку. Что у него есть муж и они вместе с университетских годов, а потом речь плавно заходит за дочку. Хёнджин подбирает максимально тактичные вопросы, но ему так много хочется узнать о Йоне. — Ты такой молодой. Во сколько ты родил дочь? — ему важно знать, что ответит омега. Соврёт про то, что родил рано или скажет правду как есть. На самом деле Хёнджин бы принял любой ответ. Феликс не обязан быть с ним честным. — На самом деле… — замялся омега. Он не любитель всем на каждом шагу говорить, что Йона приёмная дочь, да и зачем это. Она его дочь, а какая не должно никого интересовать, но альфа показался ему надёжным человеком, по крайней мере, на первый взгляд. — Я удочерил её год назад. — Так сразу и не сказать. Она очень похожа на тебя, такая же красотка, — подмигивает альфа, а Феликс опять теряется. Ну вот зачем он это говорит. Опять вгоняет его в краску или омега уже так давно не слышал комплиментов в свой адрес, что если бы ему сказали, что он чуть симпатичней картошки он бы потёк. Когда речь заходит про Хёнджина и Феликс тоже начинает задавать вопросы, то альфа тоже заминается. Он как-то не готовил свою псевдожизненную историю, а правду рассказывать не вариант, поэтому он начинает выдумывать на ходу, что у него был муж омега и ребёнок, а потом он вместе с ним сбежал, так стоп, погодите? Так это же правда получается и даже врать не пришлось, просто Хёнджин не стал уточнять одну очень важную деталь, что этот ребёнок и есть дочь омеги. Феликс в силу своей мягкосердечности начал тут же сочувствовать альфе и даже переборол себя, похлопав того по плечу в знак утешения. А Хёнджину это впринципе на руку и он делает самое печальное лицо, которое только смог изобразить. Позже Йона подбегает к ним и выглядит очень довольной, потому как смогла прокатиться на всех каруселях на которых хотела, но также она очень сильно устало и ей хочется поспать. — Кажется нам пора. Принцессе нужен покой, — произносит Феликс, пока дочка просится на руки. — Йона, погоди, ты ведь уже не пушинка, а весьма тяжёлый пух. Девочка канючит. Сегодня явно её день и она это чувствует, постоянно начинает капризничать и выпрашивать всё подряд. — Я очень-очень устала, — хныкает она. — Хочешь покататься на моей спине? — предлагает альфа, и Йона радостно кивает. — Это уже слишком, — тут же добавляет Феликс. — Мы и так с тебя стрясли. Нет-нет. Они оба его игнорируют, и Хёнджин усаживает Йону к себе на спину, а та крепко хватается за его шею, совсем обмякая на нём. Альфа кивает омеге, чтобы тот показывал дорогу до машины, и они неспеша идут на парковку. Становится не по себе, но всё равно как-то приятно, что о дочке позаботились и не только Феликс, как он привык это делать в одного, взваливая всё на себя. Казалось за сегодня омега впервые облегчённо вздохнул и насладился прогулкой сполна. Хёнджин осторожно кладёт Йону, которая уже благополучно заснула, на заднее сидение и пристёгивает её. — Спасибо за день. Было приятно познакомиться, — начинает Феликс. — Мне тоже было очень приятно провести его с вами двумя. Давненько я так не выбирался. — Тогда пока, — несмело произносит омега, а Хёнджин немного расстроенный тем, что уже пора прощаться, а номерка у него до сих пор нет, кланяется и прощается в ответ. Альфа уже отошёл на приличное расстояние, когда его окликает омега и подбегает к нему. Какая муха его укусила Феликс сам не знает, но хватает телефон альфы из рук и набирает свой номер телефона, потом делает вызов и сброс, чтобы тот остался в истории звонков. Хёнджин довольно улыбается, и они снова прощаются, но видимо не надолго. Феликс садится в свою машину и крепко сжимает руль, чтобы хоть куда-то выплеснуть подступившие эмоции. Он старается не издавать ни звука, но на деле хочется визжать как девчонка, которую понравившейся мальчик впервые проводил до дома. Щёки становятся красными как помидор и начинают полыхать. Вот это адреналин. Это получается не Хёнджин номер по итогу стрельнул, а сам омега ему его дал. Феликс чувствует, что ему снова восемнадцать, и он девственник, ей-богу. Он, немного успокоившись, смотрит в свой телефон на которое пришло смс от мужа: Джи-Хён: «Прости, любимка, был очень занят. Опять дёрнули по работе. Вечером буду поздно, не жди, ложись спать».