Фальшивый Итачи

      С тех пор как большая часть деревни Скрытого Листа превратилась в гигантский кратер во мне росло желание посмотреть на тех, кто является причиной этого приятного и освежающего мою душу инцидента.       Я без долгих раздумий бросился вперёд. Остановившись всего в нескольких метрах от того места где всего пять минут назад возвышалась высокая стена, я с интересом наблюдал за развивающимися по-близости событиями.       — Гавр-гура! — взревел лис размером с гору, размахивая своими девятью хвостами.       Мне показалось забавным, как он, неосознанно назвав имя печально известного виртуального идола во время своей попытки угрожающе рычать, выплевывая вместе с тем гигантскую чёрную сферу в сторону скалы с головами четырёх Хокаге.       — Неужели очередное избиение Наруто всей деревней закончилось плохо, как это иногда бывает во многих фанфиках? — осведомился я, окинув взглядом стоящего передо мной мужчину лет двадцати со смуглой кожей и чёрными волосами.       Он был одет в типичные для ниндзя деревни Скрытого Листа тёмно-синие штаны и футболку, синие сандали с открытыми пальцами, а также стандартный тёмно-зелёный бронежилет чунина.       Этот человек ничем не выделялся кроме шрама на носу. Можно сказать, что он был почти образцовым пушечным мясом. И если кто-то вроде него умрёт, то никто даже не будет об этом особо жалеть. А всё потому, что о нём просто никто даже и не вспомнит. Если бы не этот горизонтальный шрам на носу, то в истории «Наруто», бедняга бы остался безымянным персонажем третьего плана.       Этого человека звали Умино Ирука. Сейчас он стоял передо мной на коленях с заплаканным лицом, обращённым в сторону бушующего девятихвостого лиса.       — Наруто! Наруто! Нет! Прекрати Наруто! Приди в себя! Ты Узумаки Наруто, а не демон-лис!       Ирука громко кричал так, словно его слова могут что-то изменить. К сожалению для него, реальность в которой мы оба жила была жестока и особенно страдали среди всех прочих людей именно такие второстепенным персонажам каким был он. Только главные герой, Узумаки Наруто мог надеяться изменить мир с помощью одних только слов.       «Наивный глупец!» — холодно подумал я, окинув плачущего Ируку презрительным взглядом.       Мне показалось странным, что он вообще говорил такие нелепые вещи вслух, особенно если другая сторона находится слишком далеко, чтобы его услышать. Если бы Ирука просто немного подумал, то сразу это понял. К сожалению для него, промывка мозгов с юных лет лишила его возможности развить навык критического мышления, поэтому такая способность выходила за пределы досягаемости реальных возможностей Умино Ируки.       «Он действительно верит, что именно эта гигантская лиса причинила столько разрушений?» — задумался я, глядя шесть фигур, стоящих на каменной голове четвёртого Хокаге, — «Разве не очевидно, что замена деревни гигантской воронкой, всё это время было делом рук лидера Акацуки?»       Это был Узумаки Нагато собственной персоной, за которым стояли другие члены его общества психов в плащах. Среди них были такие яркие персонажи как Хошигаке Кисамэ, Орочимару, Какузу и Конан, а также ещё одна женщина-блондинка с большой грудью, которая точно никогда не должна была стать членом Акацуки.       Я никогда не встречал эту большегрудую женщину лично, но прежний Итачи видел её изображение в учебнике истории, пока ещё учился в Академии ниндзя. Ей там была посвящена целая глава.       Удивителен и тот факт, что Нагато стоял там прямо на своих ногах, которые должны были быть навсегда искалечены. Впрочем, судя по тому, что рядом с ним, приблизительно на расстоянии около двух метров, также стояла и Сенджу Цунадэ, знаменитая принцесса слизней, то исцеления Нагато было именно её работой. Она тоже была одета в типичный для Акацуки чёрный балахон с красными облаками и носила характерное кольцо на пальце. Цунадэ смотрела на то, что осталось от деревни, основанной её дедушкой с искажённой гримасой ненависти лицом и неприкрытой злобой в глазах.       — Интересно, как так вышло, что внучка Первого Хокаге присоединилась к этой кучке фанатиков-террористов? Может быть, она узнала правду о резне клана Сенджу, который тайно совершил Третий Хокаге и его лучший друг, печально известный маньяк геноцида и похититель детей, Шимура Данзо? — спросил я у Ируки, внимательно рассматривая с помощью своего Шарингана всех собравшихся на каменной голове Намикадзе Минато членов Акацуки.       В тот момент, я не особенно наделся на то, что Умино даст мне хоть какой-то ответ. В конце концов, он был так занят своими воплями, плачем и наблюдением за тем, как Курама пытается безуспешно взорвать скалу с каменными лицами своими атаками.       Тем временем гигантский лис выпустил изо рта в сторону скалы ещё одну бомбу хвостатого зверя. Это уже пятая попытка по счёту, которую я увидел лично. Разумеется, также как и все остальные атаки Курамы, эта тоже была поглощена Узумаки Нагато с помощью Пути Преты. Лидер организации Акацуки просто пафосно вытянул руку вперёд, и атака гигантского лиса превратилась в волну синего света, который влился в его тело. Сейчас, когда Нагато был здоров, то очевидно больше не нуждался в марионетках, вместо этого предпочитая вести бой самостоятельно.       — Ты… Предатель Учиха Итачи! — подал голос Ирука, заставив меня временно обратить на него часть своего внимания, — Как ты посмел сказать такое о Третьем Хокаге? Хирузен-сама самый добрый, самый заботливый и самый сильный из всех когда-либо живших в этом мире! Он бы никогда не истребил семью своего наставника, Второго Хокаге!       — И тут я уже подумал, что ты ничего мне не ответишь, — ухмыльнулся я, глядя на искажённое яростью лицо Ируки, который обернувшись, посмотрел на меня безумным взглядом фанатика, — Кстати, когда ты сказал, что Сарутоби Хирузен самый сильный, то тут ты ошибся. На самом деле среди всех Хокаге, он самый слабый и жалкий. Единственное в чём он сильней остальных, так это в пропаганде, лжи и количестве денег на своём банковском счету.       Мне стало интересно, что именно Ирука мне на это ответит. В конце концов, если говорить об уже умерших Хокаге, то Сарутоби был буквально никем с точки зрения силы. Первый Хокаге был намного сильнее его и смог подавить весь мир своей мощью и мог бы с лёгкостью победить каждого из хвостатых зверей в одиночку, а Второй и Четвёртый были гениями, овладевшими Полётом Бога Грома, а потому были способны сражаться с целыми армиями. Что смог бы сделать Третий Хокаге, если бы ему пришлось сражаться с любым из той троицы, когда они все ещё в полной силе?       Ответ прост. Ему бы оставалось только лечь и умереть. Будет он сопротивляться или нет, конечный результат это не изменит. Может быть, в лучшем случаи, Сарутоби Хирузен мог бы призвать бога смерти и принести в жертву ему свою душу вместе с душой врага. Но в реальном бою, он банально не успеет даже закричать от ужаса перед смертью, не говоря уже о том, чтобы успеть кого-то там призвать.       — Нет, ты врёшь, Хирузен-сама самый сильный! — воскликнул Ирука, когда его тело дрожало от ярости.       Умино был одним из тех идиотов, которые слепо верили пропаганде. Если бы он был хотя бы немного рациональным в своём подходе к жизни, то смог бы легко понять, что его собственные слова были просто откровенной чушью.       — Тогда ты забыл о Учихе Мадаре и других трёх Хокаге, каждый из которых был сильнее третьего. Третий и четвёртый Райкаге также явно намного сильнее старика Сарутоби, — напомнил своему собеседнику я, — К тому же есть ещё Мудрец Шести Путей, а также его дети, мать и брат. Не говоря, уже обо мне! Я уж точно намного сильней этого бесполезного старика.       Вняв моим словам, Ирука выглядел искренне потерянным. Он побледнел и покрылся холодным потом, пытаясь осмыслить, то что услышал, но в последний момент, что-то в его голове резко перемкнуло. Лицо Ируки внезапно искривилось в судорожной гримасе, пальцы на руках хаотично задёргались, а глаза закатились. Однако уже через секунду, он пришёл в норму. Его лицо разгладилось и похолодело, став выглядеть так, словно Ирука разом лишился всех своих эмоций.       — Если ты не согласен со мной, то аргументируй, — спокойным голосом предложил я, — Расскажи мне о боевых подвигах Третьего Хокаге, которые по твоим словам делают его сильнейшим. Ведь, по моему мнений, Сарутоби Хирузен выходил за пределы деревни только один раз за последние двадцать лет, однажды посетив дворец даймё Страны Огня. Какие же великие дела он совершил, которые по твоему делают его самым сильным, если он всё время безвылазно сидел на одном месте?       Ирука слепо смотрел в пустоту, выглядя так, словно его картина мира полностью разрушилась. Секундой спустя, выражение его лица вновь переменилось, кожа покраснела от ярости, а зубы с неприятным скрежетом крошились во рту от того, как сильно тот их сжимал.       — Ты предатель Учиха, во имя воли огня, умри! — громко закричав, Умино Ирука кинулся на меня с парой кунаев в руках, — Я защищу деревню Скрытого Листа! Это мой путь ниндзя!       «Как и ожидалось от фанатика, каждый раз, когда аргументы заканчиваются они берутся за оружие и стремятся убить своего оппонента по переговорам» — подумал я, кивнув в ответ на собственные мысли.       Тем временем, Ирука безумно кричал, разбрасывая слюни во все стороны, слепо махая зажатыми в его руках кунаями. Если бы не моя способность достичь скорости звука с помощью простого бега и усиления тела чакрой, а также эффекта ускоренного восприятия времени и предсказательных способностей Шарингана, я бы, пожалуй, был поражён этой атакой…       …Не кунаями, которыми махал Ирука, конечно же, а его слюнями, которые летели во все стороны на довольно приличной скорости.       На самом деле, глядя на этот загадочный феномен, я на мгновение почти поверил, что Ирука применил неизвестную мне технику стихии воды… Хотя, мне не пришлось сильно удивляться, если бы от сильного гнева, которого он сейчас испытывал, он пробудил предел родословной или как его ошибочно называют в русской фанатской базе — улучшенный геном.       «Интересно… — размышлял я, уклоняясь от очередного удара Ируки, просто совершив шаг в сторону, — Можно ли назвать это стихией плевков? Или стихией слюней?»       Глядя на пролетающие в сантиметре от моего лица слюни, я потянулся правой рукой к ножнам на своём поясе, приготовившись извлечь навсегда одолженный у Орочимару меч, чтобы отправить Ируку в лучший мир.       Прежде чем я смог обнажить клинок, мне пришлось отпрыгнуть назад. Я совершил кувырок в воздухе, а затем мягко приземлился, встав в боевую стойку, окинул напавших на меня врагов напряжённым взглядом.       Причиной моего отступления стали девять выплывших из-под земли фигур с катанами и закрывающей всё тело стальной серебристо-серой бронёй. Они атаковали одновременно, действуя совершенно синхронно, можно даже сказать идеально слаженно, как будто бы каждым из них управляла одна и та же единая воля.       — Ирука-кун ты в порядке? — из-за моей спины послышался знакомый голос.       Мне пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, где и когда я слышал его в последний раз. Я почти не обратил внимания на врезавшиеся мне в спину маленькие острые предметы, которые пронзили мою одежду, но столкнувшись с придуманной мной техникой древесной кожи просто отскочили, упав на землю где-то рядом.       «Если бы не моя паранойя, которая не позволяет мне выйти из дома без применения этой защитной техники, то сейчас меня бы уже отправили на тот свет!» — с горьким вздохом осознал я.       На самом деле удивительно то, что обладатель этого голоса смог скрыть своё присутствие от меня. В конце концов, до последнего момента, я даже не подозревал, что рядом есть ещё кто-то, кроме меня и Ируки. Нападавший, однако, смог не только подобраться ко мне незаметно, но и скрыть передвижение своих марионеток, ведь никем другим эти фигуры в броне самураев из страны Железа быть просто не могли. С помощью своего Шарингана, я быстро разглядел синие нити, которые связывали их с человеком, стоящим за моей спиной.       Способность прежнего Итачи чувствовать чакру благодаря клеткам Хаширамы была значительно улучшена, и я должен был быть в состоянии почувствовать почти любого человека на расстоянии до двух километров, при условии, что тот не был кем-то вроде Джуго или Чёрного Зецу с природной энергией подавляющей собственную чакру в пределах тела. Пока я бежал в сторону гигантского кратера, то отслеживал всех обладателей чакры по-близости. Мне просто не хотелось попасть в засаду и быть убитым первым же ударом. Таким образом, я нетерпением, горел желанием узнать о том, кем был враг, сумевший обмануть мои чувства.       Обернувшись, я с удивлением обнаружил, что нападавшей оказалась зеленоглазая женщина средних лет с короткими светлыми волосами. Она была одета в типичную для ниндзя этой деревни одежду, также как и Ирука. Хотя стоит отметить, что в отличие от первого в мире пользователя стихии слюней, женщина носила в жилет джонина.       «Хм, кажется, теперь понимаю…» — мысленно отметил я, наконец-то вспомнив, где и когда мне довелось встречать эту блондинку в прошлом, — «Харуно Мебуки, да? Мать Харуно Сакуры. Прежний Итачи встречался с ней неоднократно, когда забирал Саске из Академии!»       — И что вы здесь делайте, нападая на бедного меня, когда вы должны защищать свою деревню от бушующего демона-лиса и той кучки ниндзя-отступников в плащах с красными облаками? — осведомился я, окинув Мебуки холодным взглядом.       Прежде чем мать Сакуры успела что-либо сказать, я переместил из своей системы каналов чакры больше энергии, направив поток чакры молнии через своё собственное тело. Хотя это и не так эффективно как Режим Чакры Молнии, но уровень ускорения был отнюдь не маленьким. Этот метод также не нуждался в ручных печатях, поэтому я мог применить его практический мгновенно. В конце концов, моё мастерство в необходимой стихии пока было ещё далеко от уровня Райкаге. Будь то Третий или Четвёртый, эти двое пока превосходили меня с точки зрения владения Режимом Чакры Молнии.       Огромная сила растеклась по моему телу, наполняя его жаром и лёгким, но приятным покалыванием. Я отчётливо ощутил, как мир вокруг замедлился. Мне пришлось потратить несколько мгновений, чтобы адаптироваться к новой скорости, которая увеличивала быстроту моих движений и реакцию почти в пять раз.       Затем я бросился вперёд так стремительно, как только смог, попутно взмахнув мечём позади себя не глядя. Теперь, сосредоточившись ещё сильней, я отчётливо мог ощутить положение каждой крупицы чакры, которую Мебуки использовала для управления марионетками. Лезвие моего клинка ярко сияло белым светом, мерцая от разрядов электричества, текущих по нему словно потоки воды. Длина меча в моих руках мгновенно изменилась, увеличившись почти на двадцать метров.       Прежде чем Харуно Мебуки смогла отреагировать, я взмахнул рукой, срубив все нити чакры, которые соединяли её тело с марионетками, что, тем временем, пытались подобраться ко мне сзади. Через сотую долю секунды, мой меч устремился к её шее, когда я решил твёрдо покончить с жизнью Мебуки раз и навсегда. В конце концов, это меньшее, что мне придётся сделать за попытку убить меня. А в этом жестоком мире никогда нельзя прощать тех, кто желает тебе смерти и пытается забрать твою жизнь.       Конечно, тот факт, что мне не хочется кого-либо прощать, не всегда означает, что всех нужно убивать. Например Таюя всё ещё дышит, не смотря на неоднократные попытки навредить мне. Но её существование можно было терпеть ради верности Хоноки, способности которой всё ещё представляют для меня большой интерес. Однако у Мебуки не было ничего, что я считал бы важным, поэтому в отличии от Таюи, мне придётся отправить её навестить Мудреца Шести Путей в чистом мире.       В конце концов, я учился на ошибках главных героев комиксов, манги и аниме, которые любили оставлять своих врагов в живых, как будто бы специально, чтобы те в будущем возвращались с большей силой ради мести. Именно так любили поступать такие персонажи как Супермен и Бэтмен, что позволяли своим врагам остаться в мире живых и дальше, только для того чтобы те вернулись, убив их членов семьи и друзей, а также целую кучу других людей.       Однако, прежде чем я успел покончить с жизнью Мебуки, едва различимая даже с учётом моего Шарингана тень метнулась ко мне. Мне удалось различить блеск меча, чьё лезвие также как мой собственный клинок, мерцало белыми разрядами электричества. Я был вынужден изменить вектор движения собственного меча только для того чтобы спасти свою жизнь и заблокировать направленную на меня атаку.       Два клинка окутанных чакрой стихии молнии с грохотом столкнулись. Искры хлынули и разлетелись во все стороны вместе с гиперзвуковой ударной волной. Стоявшая всего в нескольких метрах от эпицентра столкновения двух мечей, Мебуки была отброшена сильным порывом ветра. Её барабанные перепонки лопнули от перегрузки, а внутренние органы тоже должны были получить серьёзные повреждения. Тело женщины прокатилось по земле, оставив за собой длинный след из крови, что хлынула из разбитого от удара затылка.       — Ублюдок, ты посмел напасть на мою жену! — яростно воскликнул мужчина, взглянув на лицо которого я не мог не узнать в нём Харуно Кизаши.