Фальшивый Итачи

      Проведя деактивацию проклятой печати, мне удалось вздохнуть с облегчением. Я расслабил плечи и подтвердил смерть Кизаши, убедившись, что принадлежавшая ему чакра покинув его мёртвое тело, начала рассеиваться в окружающем пространстве.       — Очень жаль, что всё так закончилось, — признал я вслух, обращаясь к Куро, который уселся мне на плечо, — Однако, та информация, которую мне удалось извлечь из его мозга во время нашего ментального контакта в Тсукиёми этого стоит.       Глядя на труп Харуно Кизаши, я вложил меч в ножны и не мог не задаться вопросом о том, сколько ещё могущественных врагов скрывается в этом мире и сколько загадок о природе и законах реальности связанных с чакрой остаётся нераскрытыми и никогда не будут разгаданными.       Например, отец Харуно Сакуры смог не только входить в режим мудреца, но и умудрялся выполнять его без обучения и помощи со стороны так называемых «трёх священных земель», управляемых змеями, жабами и тем слизнем с коллективным разумом. В его методе не было никаких рисков. Вы бы не сошли с ума как Джуго и уж точно не превратились в камень или жабу, как те люди, которые пытались практиковать режим мудреца горы Мьёбоку. Вы даже не рисковали быть отравленным до смерти или быть съеденным гигантской белой змеёй, как потенциальные мудрецы пещеры Рьючи.       Эти подробности я извлёк из разума Кизаши за мгновение до его смерти. Мне даже удалось получить метод тренировок, который тот использовал для овладения силой режима мудреца. К сожалению, он мне совсем не подходил. И не только из-за того, что у меня не было необходимого врождённого таланта. Просто моя «злая» личность была в корне несовместима с этим. Я отказывался верить, что когда-либо могу достичь успеха, если буду практиковать его версию режима мудреца даже в течение десятилетий.       Просмотр памяти для меня был похож на просмотр фильма в 4D кинотеатре. Просто в отличие от настоящих любителей кино, мне приходилось платить за это своей чакрой, а не деньгами. Жаль, что фильм, который мне довелось увидеть был срежиссирован настолько скверно, что вызывал у меня сильную тошноту и отвращение, которое мне в последний раз удалось испытать только после просмотра отборного дерьма, скрытого под названием «Сумерки». И актёры в этих фильмах были под стать друг другу…       Оказалось, Кизаши был учеником Хатаке Сакумо, который был известен как Белый Клык и был ещё одним идиотом-самоубийцей с комплексом мессии способным дать фору с точки зрения глупости, даже такому не далёкому человеку, как Учиха Шисуи. Так или иначе, но клан Хатаке владел секретом режима мудреца, просто отец Какаши, Сакумо считал, что его сын не подходит для этого, вот почему тот так и не овладел им.       Режим мудреца в стиле Хатаке требовал не только идеального баланса между духовной и физической энергией, но и также чистого и доброго сердца, лишённого мирских страстей и пороков. Однако самой необходимой чертой для практикующего было то, что сам Сакумо назвал «праведностью»… И всего из этого не было у Хатаке Какаши, но в избытке имелось у Харуно Кизаши.        По сути, нужно очистить свой разум от негативных эмоций, в число которых входили типичные семь христианских грехов, а потом направить их во внешний мир вместе с потоком чакры, тем самым привлекая природную энергию в своё тело. Это похоже на технику жажды крови, которая хорошо подходит для сдерживания слабаков, как это сделал Забуза, имея дело c командой номер семь и их джонином-наставником в лице Хатаке Какаши. Таким образом, те кто страдает от переизбытка негатива режим мудреца в стиле Хатаке освоить не способен. Сын Хатаке Сакумо тоже не смог.       Я сразу же подумал, что в таком исходе нет ничего удивительного, ведь Какаши был заядлым любителем порно. Как его можно назвать чистым и праведным? Только в мечтах самого Какаши он мог быть таким человеком…       По моему мнению, проблема с чистотой сердца была общей для всех пользователей сендзюцу. Это теория прекрасно объясняла бы, почему Джирайя, так и не смог нормально освоить свою версию режима мудреца, которой он научился у жаб, а потому всегда нуждался во внешней помощи для его использования в бою.       Харуно Кизаши, однако, был именно тем типом людей, которым освоить режим мудреца было проще всего на свете. Он был похож на Узумаки Наруто. Дружелюбный, наивный, но не очень умный. А ещё он был крайне легковерным. Зато как говорится, он носил сердце в рукаве и обладал способностью легко заводить друзей, что делало его идеальным практиком режима мудреца. Кстати, он как и некий любитель рамена, мечтал о становлении Хокаге.       Но так было лишь до тех пор, пока Кизаши был молод. Когда он познал похоть и гнев, то всё резко изменилось. Впрочем, его желание стать следующим Хокаге никуда не исчезло.       После смерти своего учителя в результате того, что принято считать самоубийством, некогда наивный молодой человек едва не сошёл с ума на почве мести за своего любимого учителя. А это не лучшим образом сказалось на его способности взаимодействовать с природной энергией. Хотя способность смешивать природную энергию с собственной чакрой он не потерял, а вот поглотить её из природы больше не мог. Кизаши и прежде, не смог достичь больших успехов в режиме мудреца, хотя бы потому-что Хатаке Сакумо не смог обучить его всем тонкостям до своей смерти.       Впрочем, Кизаши всё равно повезло овладеть основами, и он мог входить в режим мудреца, потратив около часа на подготовку, но обладал способностью пребывать в нём лишь около десяти секунд. Возможно, через двадцать лет, Кизаши смог бы догнать в мастерстве своего учителя, вот только случилось кое-что неожиданное. Человек, обучавший его, внезапно умер, покончив с собой, чем сильно повлиял на характер своего ученика.       Вскоре после смерти Сакумо, Кизаши влюбился. Так он познал похоть, окончательно потеряв свою «чистоту», а вместе с ней и его способность хотя бы немного ощущать малейшее присутствие природной энергии исчезла безвозвратно. И так было до тех пор, пока ему не повезло взяться за задание по охране некоего каравана, незадолго до начала Третьей Мировой Войны Ниндзя. Тогда он покинул деревню Скрытого Листа вместе со своей командой: своей будущей женой и отцом Умино Ируки, имя которого не стоит упоминания.       По иронии судьбы, его подзащитным угрожали ниндзя Скрытого Песка, которые решили заняться грабежами, набив себе карманы в преддверии военных действий. Тот караван, странствующий по стране рек, стал прекрасным дополнением к их списку жертв. В том бою Кизаши серьёзно пострадал и едва не отправился в чистый мир после того, как один из ниндзя Песка вонзил ему свой кунай прямо в сердце. Он решил проявить свой героизм, закрыв своим телом, толстую тушу своего нанимателя.       Пожилой глава каравана сжалился над ним и, тряхнув животом, опасаясь, стать жертвой кровавой расправы, которую бы учинила впавшая в ярость Мебуки, решил пожертвовать реликвией своих предков. Эта реликвия оказалась неким камнем овальной формы, который выглядит так, словно в нём застыли потоки голубой энергии. Этот старик вложил загадочный предмет в грудь Кизаши, поместив его туда, где располагалось разрушенное сердце.       «Это должно быть, так называемый камень Гелеля, — отметил я, анализируя полученные мной кусочки памяти, — Однако удивительно, что персонаж из основного сюжета «Наруто» вступил во взаимодействие с сюжетом фильма, которого принято считать не каноничным»       После возвращения в деревню Скрытого Листа, Кизаши обнаружил, что может поглощать природную энергию без каких либо усилий и она пассивно наполняет его тело, заметно повышая физические способности, но не сливаясь с его чакрой. Потратив немного времени на эксперименты, он смог заново овладеть режимом мудреца и даже успел продемонстрировать своё недавно обретённую силу во время войны.       Тогда Харуно Кизаши, раздувшись от гордости, словно рыба фугу, в полной мере проявил свой идиотизм, совершенно не скрывая обретённого им могущества. В то время он всё ещё надеялся стать следующим Хокаге и изменить деревню изнутри… Правда в итоге, все его подвиги выставлялись в негативном свете и всяческим образом высмеивались. Очевидно, что за всем этим стоила пара жадных до власти стариков.       Однако Третьему Хокаге очень не понравилось то, насколько сильным стал Кизаши, а Данзо невзлюбил его ещё больше, вставляя ему палки в колёса каждый раз, когда предоставлялась возможность. Эти старики и раньше относились к нему строго негативно, сравнивая его достижения с подвигами Хатаке Сакумо. Очевидно, связь между учителем и учеником казалась этим двоим большой проблемой, особенно с учётом того насколько мутной была историю со смертью Сакумо, который ранее считался главным кандидатом на роль Четвёртого Хокаге.       В то время, Кизаши использовал те крохи влияния, которые ему удалось собрать, чтобы попросить старого ниндзя из клана Акимичи, которому он спас жизнь о расследовании убийства его учителя, Хатаке Сакумо. Этот толстый старик по имени Торифу, немедленно сообщил обо всё своему старому товарищу по команде, Шимуре Данзо. В конце концов, Акимичи Торифу не хотел, чтобы правда о проступке нынешних главах его союзных кланов всплыла на поверхность. Как потом узнал Кизаши от самого Данзо, именно Яманака Иноичи и Нара Шикаку по приказу Третьего Хокаге прикончили Сакумо. Один удерживал с помощью теней, другой вселился в тело и совершил «самоубийство» руками самого Сакумо. Разумеется, на убийстве Сакумо Сарутоби Хирузена вдохновил его лучший друг, который хорошо умел избавляться от конкурентов.       Выслушав своего толстого товарища по команде, лидер Корня решил взять беременную жену Кизаши в заложники. Он организовал ловушку, с помощью Акимичи Торифу, выманив Кизаши из деревни, потом приставив кунай к горлу Мебуки, предложил ему сдаться. Затем с помощью шантажа и угроз Данзо заставил его признаться в продаже секретной информации другим деревням ниндзя и лично пытал Кизаши почти десять часов подряд, буквально выжигая на его теле свои чувства с помощью раскалённого железа.       Став свидетелем всех этих событий в памяти Кизаши, мне в очередной раз хотелось проклинать Шимуру Данзо, мысленно сравнив его с воплощением Зла Всего Мира, более известного во франшизе "Fate" как Ангра Манью. Но в отличие от последнего, Данзо был настоящим источником бедствий, получая искреннее удовольствие от страданий других. Его «добрая» улыбка, которую он скорчил на своём лице, засовывая металлический прут в задницу Кизаши, ещё долго будет сниться мне в кошмарах. На самом деле для меня стало шоком, что Данзо вообще может улыбаться, но похоже, что тогда он был искренне счастлив. Верные рабы из Корня, тем временем стояли у своего хозяина за спиной и проговаривали «Сасуга, Данзо-сама!», словно подражая неким неигровым персонажам из Великой Гробницы Назарика.       Разумеется, всё это было планом Данзо с самого начала. Именно он попросил Акимичи Торифу подставиться под удар во время войны, чтобы быть спасённым Кизаши. Ведь долг жизни казался хорошим способом найти общий язык и сблизиться с кем-то.       Именно так один из конкурентов Намикадзе Минато, марионеточного ставленника, взращенного Сарутоби Хирузеном, был очернён в глазах публики и удалён с политической арены. Кизаши оставил свою карьеру ниндзя и поклялся тем четырём старикам, управляющим деревней Скрытого Листа, что впредь он не будет для них проблемой, умоляя освободить его беременную жену из тюремного заключения в отделе допросов и пыток.       Третий Хокаге хотел лично и публично казнить его без суда и следствия, но Данзо настаивал на том, что Кизаши может быть полезен. Поэтому ему было разрешено остаться в живых, пусть Кизаши и был изгнан из деревни. Вскоре, вместе со своей женой, Мебуки и новорождённой дочерью он поселился в одной из тайной подземной тюрьмы, которую Данзо временами посещал, что сбросить накопившийся стресс с помощью плоти Кизаши и раскалённых до красноты железных прутьев.       Там семья Харуно прожила почти полгода, то есть вплоть до рождения Наруто. Потом Данзо заявил, что Кизаши нужно вернуть назад, используя его в качестве сдерживающего фактора против клана Учиха, членов которого он обвинил в смерти Четвёртого Хокаге и буйстве девятихвостого лиса. Так он и жил с тех пор, временами выполняя для Данзо грязную работу.       Но теперь Кизаши был мёртв, а его горящий в чёрном пламени труп лежал у моих ног. Взмахнув рукой, я вырастил лиану из своей ладони, которая метнулась вниз, вырывая камень Гелеля из груди поверженного мной врага. К счастью этот ценный артефакт ещё не стал жертвой Аматерасу, поэтому мне удалось благополучно получить его целым и невредимым. Не желая, чтобы огонь призванный моей техникой перекинулся на меня, я вытащил меч и отрубил лиану, выращенную из поверхности моей древесной кожи, затем применил технику Телесного Мерцания, удалившись от жертвы чёрного пламени примерно на двадцать метров.       Ворон, сидевший на моём плече, громко каркнул, выражая своё недовольство. Из-за моего рывка, его тело едва не было сброшено вниз. Он был вынужден крепко вцепиться в мой чёрный плащ, нервно поглядывая по сторонам.       — Нет! Кизаши! Прошу, любимый, очнись! — светловолосая женщина пробежала мимо меня, затем пригнувшись, схватилась за отрубленную голову своего мужа, крича и плача.       Глядя на неё задумчивым взглядом, мне без особого труда удалось понять, что Мебуки окончательно сошла с ума. Впрочем, сильное горе иногда делает такие вещи с людьми.       «Это она зря…» — подумал я, когда чёрное пламя перекинулось на тело жены Кизаши, окутав её с ног до головы, — «Кажется, я вложил слишком много чакры, когда применял Аматерасу!»       Жена Кизаши, Харуно Мебуки сгорала вместе со своим мужем. Мне в голову пришли мысли о том, что это довольно жалкое зрелища, когда я вновь услышал чей-то крик.       — Нет! Мама, папа, не умирайте!       Обернувшись, я увидел маленькую девочку с длинными розовыми волосами и впечатляющих размеров лбом, которая бежала к трупу своего отца так быстро, как только могла, перебирая землю своими слабыми и короткими кривыми ногами.       «Это Харуно Сакура?» — задумался я, ощутив присутствие маленькой девочки на расстоянии почти двух сотен метров, — «Она возникла почти из-неоткуда… очень подозрительно! Может быть, ей удалось овладеть способностью, которая позволяет скрывать свою чакру, как и её матери?»       Сакура бежала довольно медленно, хотя она явно использовала чакру для усиления тела, но это у неё получалось из рук вон плохо. Однако её скудных способностей всё-таки хватило для того чтобы пробежать разделяющие нас двести метров всего за десять секунд.       Пробежав мимо меня, Харуно Сакура бросилась в объятия своей пылающей в чёрном пламени матери, которая всё ещё сидела на земле, обнимая отрубленную голову своего мужа… или то, что от неё осталось, поскольку чёрное пламя оставило от верхней части Харуно Кизаши только обгоревший кусок мяса и кости.       «Когда я смотрю на это зрелище со стороны, в моём уме возникают странные чувства, — подумал я, когда печальной вздох вырвался их моей груди, — может быть, это и есть, так называемое угрызение совести?»       Внезапно меня сильно затошнило, а в глазах помутилось от запаха горящей человеческой плоти. Мне едва удалось устоять на ногах, поэтому пошатываясь, я решил отойти подальше от сгорающей заживо женщины и догорающего трупа её мужа.       «Если бы они не напали на меня, то этого бы не случилось…» — подумал я, оправдываясь перед самим собой, — «Но как говорится, все мы сильны задним умом, а ниндзя этой деревни, не считая членов клана Нара, все поголовно лишены даже подобия здравого смысла… Стоит винить в этом Третьего Хокаге, промывка мозгов которою он проводил в течение многих лет, превратила большую часть местных жителей в фанатично настроенных придурков без хотя бы подобия критического мышления! И я, возможно, не далеко ушёл от них с точки зрения здравомыслия…»       От моих жалоб, меня отвлёк очередной громкий крик. На этот раз он не просто звучал знакомо, а имел мало с чем в этом мире сравнимое звучание. Чакра, которую излучал источник этого крика также было очень сложно не узнать для любого кто обладает памятью и восприятием Учихи Итачи.       — Нет! Сакура, постой!       Проследив взглядом до кричавшего, я с удивлением распознал в нём маленького мальчика лет девяти с чёрными волосами. Как и в случае с Сакурой, я совсем не обратил внимания на его одежду, вместо этого мой взгляд столкнулся с горящими красными глазами с тремя кружащимися в них запятыми, яростно излучающими зловещую чакрой. Это был не кто иной, как Учиха Саске.       Он вылез из расположенного в небольшом углублении люке, который сюда по всему вёл в одно из убежищ расположенных под деревней Скрытого Листа, также как и любимые подземелья Шимуры Данзо. Ранее я не замечал его, потому что люк был погребён под слоем земли, но Саске своими действиями, раскрыл передо мной секрет его существования.       «Скорее всего, именно из этого места вышли члены семьи Харуно, — подумал я, потирая подбородок в раздумьях, — Это убежище очень хорошо замаскировано, раз я не смог почувствовать пребывающих внутри него людей и судя по всему, оно было построено относительно недавно. В конце концов, в моей памяти нет ничего о существовании здесь подземного бункера, который мог бы пережить как атаку Узумаки Нагато, так и буйство Девятихвостого»       — Это ты! Итачи! — вновь яростно прокричал черноволосый ребёнок, наконец-то обратив внимание на моё существование.       — Привет, дорогой брат! — добродушно ответил я, мягко улыбнувшись и помахав ему рукой в знак приветствия.       — Итачи! — вновь истерично закричал Саске.       Запятые в его глазах бешено вращались, когда он смотрел на меня, сжимая кулаки и прикусив губу до крови в приступе ярости.       — Почему ты так просто стоишь и ничего не делаешь? — задал вопрос я, указав в сторону семьи Харуно, члены которой находились отнюдь не в лучшей форме, — Ты не собираешься их спасать?       — Нет! Сакура! — подал голос Учиха-младший, скорчив на своём лице страдальческую мину.       — Смотри Саске, это удивительная демонстрация Воли Огня! — провозгласил я, понизив голос, что намеренно подражать речи которую Сарутоби Хирузен вёл незадолго до смерти в оригинальной истории, — Броситься в огонь, чтобы сгореть в огне, как пожелтевший лист, танцующий на ветру, упавший с умирающего дерева, корни которого уже давно прогнили насквозь!       Мои слова были полностью проигнорированы Саске, но явно очень разозлили Ируку, о существовании которого я уже почти успел забыть. Он подал голос, бормоча про себя что-то невразумительное и сверля мою фигуру презрительным взглядом.       Пока Саске бешено вопил, надрывая горло, Сакура тихо постанывая, каталась по земле в ходе своих безуспешных попыток сбить со своего тела призванное мной чёрное пламя. Мне оставалось только поражаться её глупости. В конце концов, не каждый готов полезть в огонь только для того чтобы обнять мать чтобы потом страдать от этого, умоляя о пощаде… Особенно, если это зловещего вида пламя, который ты не можешь потушить.       — А! Прошу прекрати! Умоляю! Больно! Пощади! ААА! Саске-кун, спаси! — кричала Сакура, словно желая подтвердить мои мысли своим, не имеющим никакого смысла поведением.       «Удивительно, но похоже, что Саске в этом мире сблизился с Сакурой и её семьёй, — мысленно отметил я, — похоже, что эффект бабочки был ещё более впечатляющим в малых масштабах для связанных со мной людей даже с учётом того, что мне напрямую так не пришлось контактировать с Саске с тех пор как… Нет фактический, я никогда не встречался с ним»       Прежний Итачи, ещё до замены личности техникой Мангекью Шарингана его отца, говорил с Саске незадолго до начала резни Учиха, но лично я встретил этого ребёнка впервые. Таким образом, можно сказать, что мы совершенно не знакомы друг с другом.       — Аргх! Итачи! Ненавижу! — в очередной раз подал голос Саске.       «Что мне делать дальше? — погрузился в размышления я, — Может быть, мне стоит немного помочь младшему брату, дать ему дальнейший стимул для роста, избив его, как следует? Или всё-таки не стоит… Вместо этого, я мог бы помочь Сакуре не умереть из-за собственной глупости, ведь мне совсем не хочется брать на себя вину за убийство детей!»       Саске стоял, потрясывая кулаками и задрав подбородок вверх, словно бросая вызов небу. Внезапно из его глаз хлынула кровь, а рисунок на зрачках мгновенно изменился. Однако, пробуждение им Мангекью Шарингана означает, что в семье Харуно были люди, которых он любил и которым доверял.       По началу мне слабо верилось, что вечно холодный Саске может сблизиться с кем-то за пределами клана Учиха… В конце концов, он именно такой человек, который с радостью сбежит от своей жены и дочери, чтобы путешествовать по миру в одиночку. Впрочем, возможно, Саске передо мной смотрит на мир иным взглядом и просто мыслит по другому в сравнении со своим аналогом из аниме и манги «Наруто». Став жертвой эффекта бабочки, он имел неплохие шансы вырасти другим человеком, личность которого имеет радикальные отличия от того образа из моей памяти.       — Хм… — задумчиво пробормотал я с холодным лицом, окинув младшего брата наполненным ложной гордостью и самодовольством взглядом, после чего пафосно скрестил руки на груди, — Ты сумел пробудить Мангекью Шаринган. Поздравляю Саске, ты достиг того о чём большая часть членов клана Учиха не могли даже мечтать.       Вопреки моим ожиданиям, он мне ничего не ответил. Словно вновь забыв о моём существовании, Саске пробежал мимо так быстро, как только мог. И скорость его была далеко не маленькая, достигнув уже как минимум уровня среднего чунина.       «Саске в этом мире прогрессирует намного быстрее, чем должен, — размышлял я, окинув взглядом пробегающего мимо ребёнка, чей затылок из-за странной причёски, был подозрительно похож на утиную задницу, — скорее всего это связано с отсутствием пыток в Тсукиёми, через которые был вынужден пройти Саске в аниме и манге. Без психических травм нанесённых ему Итачи, теперь он может становиться сильнее быстрей. Впрочем, возможно Кизаши сыграл в этом какую-то роль, например, решил дать ему пару уроков из жалости»       Вызванное мной чёрное пламя внезапно исчезло, а Сакура наконец-то перестала кататься по земле, истерично крича. Её покрытая тяжёлыми ожогами мать, одежда которой уже успела сгореть без остатка, не заметила никаких перемен в своём окружении, просто молча обнимая уголёк, в который превратилась отрубленная мной голова её мужа.       — Ах, Саске-кун, пожалуйста, помоги мне… — простонала Сакура, продемонстрировав Саске обожжённые до черноты руки, которые теперь были больше похожи на ветки чем на конечности человека.       — Сакура! — вновь закричал потенциальный мессия номер 2, который уже успел добежать до девочки с розовыми волосами, затем плача кровавыми слезами обнял её, прижав лицо Сакуры к своей груди.       Внезапно вспыхнуло зелёное пламя, окружив девочку с розовыми волосами, прежде чем спустя секунду погаснуть, оставив её тело совершенно невредимым, но лишённым любых повреждений. Сама Сакура была совершенно шокирована этим чудесным выздоровлением. Стоит отметить, что я тоже был искренне удивлён. Мне ещё не доводилось слышать о том, чтобы хоть кто-то когда-либо пробуждал Мангекью Шаринган, обладающий такой странной, но полезной силой.       — Таким образом, у Саске есть Кагацучи, который можно использовать для контроля над моим Аматерасу и неизвестная техника исцеления… — вслух подвёл итоги увиденного я, — Это неплохой набор способностей, хотя и не такой впечатляющий, как у Обито.       Мне оставалось только задаваться вопросами о том, насколько эффективен процесс восстановления тела и нет ли в нём каких-либо недостатков вроде преждевременного старения как в технике Божественной Регенерации, придуманной Цунадэ.       «Однако, судя по всему, — мысленно отметил я, задумчиво положив руку на подбородок, — техники глаз, которые были получены при пробуждении Мангекью Шарингана, связаны с обстоятельствами жизни их получателя. Иначе Саске бы не получил технику исцеления, которая могла бы мгновенно залечить ожоги оставленные Аматерасу»       — Итачи, я убью тебя! — закричал Саске, прервав тем самым мои размышления.       Резким движением, встав на ноги, он оттолкнул вцепившуюся в него Сакуру, заставив её упасть на спину, ударившись затылком о землю. Я поспешно согнал со своего плеча Куро, подбросив его в небо, когда Саске, выплеснув огромное количество чакры, применил технику телесного мерцания и появился в нескольких метрах от меня.       Я отпрыгнул на полсотни метров назад, а Саске принялся яростно размахивать руками и ногами, словно сражаясь с воздухом. Вскоре к нему на помощь поспешил Ирука, которые бросил в сторону пустого места несколько кунаев и сюрикенов. Сакура тоже помогла, атакую воздух с помощью метательных игл, которые судя по их зеленоватому блеску, были покрыты ядом. Затем мать Сакуры, Мебуки решила присоединиться к цирку абсурда, крича что-то о желании отомстить за своего мужа. Получив экстренное исцеление от Саске, она вновь использовала технику нитей чакры, чтобы взять под контроль тела марионеток, пытаясь убить существующую в сознании её самой и других трёх дураков, иллюзорную версию меня.       — ААА! Песнь Тысячи Птиц! — воскликнул Саске, пронзая воздух, объятой разрядами электричества рукой, заставив меня удивлённо приподнять брови.       «Хм… Он уже знает эту технику… — размышлял я, глядя в сторону от места моей предполагаемой смерти, — Интересно, когда Какаши успел научить его «Чидори» и почему он вообще решил сделать это так рано в сравнении с оригинальным сюжетом «Наруто»?»       — Да! — подала голос Сакура, — Саске-кун, ты убил его! Он потратил всю свою силу, сражаясь с папой, но добил его именно ты!       — Саске-кун, спасибо тебе! — грустно улыбнулась Мебуки, — Ты герой! Ты отомстил за моего мужа!       — Ты настоящий ниндзя Скрытого Листа, Саске-кун! — обрадовался Ирука, проигнорировав с грохотом взорвавшуюся за скалой Хокаге бомбу Хвостатого Зверя.       «Теперь я немного понимаю желание Обито и Мадары, — с печальным вздохом подумал я, — ведь иногда иллюзия действительно может принести людям спасение. Жаль только, что все жертвы их любимого бесконечного Цукиёми вскоре всё равно бы умерли от голода и жажды, если ещё раньше не превратились в белых Зецу… И это не говоря уже о проблемах со старением, которое убило бы их, вызвав полное вымирание человечества уже через сто лет, даже если исключить два других фактора…»       Не желая разрушать иллюзию победы, я наложил на себя технику Прозрачного Побега, которую Джирайя придумал в молодости, чтобы подглядывать за голыми женщинами, позволяя стать невидимым для глаз простых людей и даже большинства пользователей чакры. Мысленно снова поблагодарив Орочимару за все те техники, которые он меня обучил, я отправился в сторону горы Хокаге, обойдя стороной продолжающего безуспешно атаковать Кураму.       Пройдя всего пару шагов, моё тело застыло на месте, когда недавние события пронеслись в моей памяти. Тогда я повернулся назад, достал меч из ножен и неторопливо подошёл к Харуно Мебуки. Внимательно посмотрев ей в глаза, я проник в её память с помощью своего Вечного Мангекью Шарингана, желая узнать больше о методе, который она и её дочь использовали для сокрытия собственной чакры.       К счастью для меня, принцип этого навыки оказался прост, хотя и по-своему гениален. Но как говориться, всё гениально просто и эта техника была основана на чистом контроле чакры, как и рассенган Четвертого Хокаге. Нужно было всего лишь взять под контроль ту чакру, которая естественным путём покидала тело в процессе жизнедеятельности человека. Без активного использования других техник, это были всего лишь крупицы и мне нужно было отследить каждую из них, но вместо того, чтобы позволить им рассеяться в окружающем пространстве, нужно было прижать их к собственному телу, сформировав нечто похожее на покров из чакры. Однако этот покров был очень тонким, а потому совершенно невидим для невооружённого глаза. Даже мой Шаринган не мог разглядеть его.       Разобравшись с этим вопросом, я взмахнув мечом, обезглавил Харуно Мебуки, предварительно отступив на пару шагов назад. Мне совершенно не хотелось быть забрызганным кровью, которая хлынула из разрубленной шеи. Довольно кивнув, я подошёл к Ируке, точно также лишив его жизни.       В конце концов, эти двое напали на меня… И теперь, когда Кизаши тоже был мёртв, мне больше не зачем было отступать от своих принципов, оставляя живых врагов за своей спиной. Конечно, я всё ещё не собирался убивать детей, поэтому мне пришлось пощадить Сакуру, но Саске отпускать сейчас было нельзя.       После пробуждения Мангекью Шарингана его чакра сильно изменилась. Она не только возросла, но и её качество стало заметно лучше, а природа стала более агрессивной и тёмной. Это очевидные признаки пробуждения внутри него чакры Индры. И я собирался это использовать.       У меня уже была чакра Асура, полученная от клеток Хаширамы, а теперь, если я получу чакру Индры, то у меня будут все шансы развить свой Вечной Мангекью Шаринган до следующей ступени. А это означает, что через пару лет, у меня были все шансы получить пробудить Риннеган.             «Глупо отказываться от такой возможности, когда она буквально падает к вам в руки, — довольно кивнул, радуясь, что смог перед уходом вспомнить о такой жизненно важной вещи как рост собственной силы, — Силы его Мангекью Шарингана также можно использовать себе на благо. Хотя в техника Кагацучи не очень ценна, но та другая способность, связанная с исцелением, это именно то, что мне хотелось иметь под своим контролем»       Разумеется, покончив с Мебуки и Ирукой, я не забыл вырубить Саске и бросить его в свой свиток из хранилища клана Учиха, в котором мне пришлось ранее хранить прислужницу Хируко и сестёр Узумаки. Стоит отметить, что его пропажа, как и исчезновение её собственной матери и учителя из Академии были проигнорирована Сакурой из-за влияния моей иллюзии. Она всё ещё пребывала в блаженном неведении и была погружены в свой воображаемый мир, наполненный любовью, солнцем, радугой и пони, которые какают радугой.       Я проследил за фигурой за Сакуры, которая грустно улыбалась, обнимая воздух, обеими руками.       — Папа, ты вернулся к жизни! — искренне прошептала она, разговаривая со своим уже умершим отцом, — Я знала, что ты так просто не умрёшь! Ведь, мой папа самый сильный!       «Ладно, хватит тратить время зря, — подумал я, издав печальный вздох, — Когда я смотрю на неё, мне кажется, что меня снова начинает грызть моя совесть! Мне лучше уйти побыстрей, иначе я могу быть окончательно съеден ей!»       Гигантский лис по-прежнему продолжал пытаться убить Нагато, взорвав его с помощью своих Бомб Хвостатого Зверя. Часть из них, похоже, пролетала мимо цели, что не лучшим образом говорит о точности Курамы и его глазомере. Впрочем, нельзя исключать того, что бедный лис мог впасть в отчаяние и уже особо не рассчитывал на победу, поэтому совсем не старался поразить свою цель. Это стало особенно очевидным, когда он принялся часто поглядывать из стороны в сторону, словно желая подобрать подходящий маршрут для побега.       «Ну, что ж, пришло время разобраться с Данзо!» — твёрдо решил я, вспоминая точное расположения входа в главную базу Корня, попутно создав клона стихии дерева и поручив ему наблюдать за событиями, которые разворачивались поблизости от горы Хокаге.       Мне хотелось бы верить, что в этот раз мой клон не пробудит самосознание, но мне в любом случае придётся создать хотя бы одного из них, чтобы разобраться с Данзо, не рискую лично стать жертвой Котоамацуками. Будет на одного клона больше или же меньше, не имеет особого значения, если они решат организовать восстание. Ведь одинокий клон, всегда может создать ещё больше собратьев-клонов.       Если его собственной чакры будет не достаточно, то всегда можно получить больше, используя технику поглощение чакры, которая считается частью репертуара элитных ниндзя-медиков в этом мире. Я тоже овладел ей, пусть и не так уж и хорошо, но на достаточно высоком уровне, чтобы понемногу вытянуть всю чакру из тел обычных людей и генинов.       Я не сомневался в способности моих клонов найти себе жертву для высасывания из неё необходимой энергии. Клоны, как и я, владели развитым чувством чакры, поэтому определить местоположение случайного, но очень невезучего прохожего или же маленького зверька для них не составит проблем.