***
Возвращение Михаила в пространство воспоминаний на следующий день принесло немедленное облегчение существу Архангела. Хотя Михаил никогда раньше не окружал себя материальными благами, он нашел утешение, войдя в дом сыхэюань и став свидетелем того, как Адам обустроил это пространство. По всему дому Адама было разбросано множество материальных ценностей, разнообразная мебель, входившая в состав всех земных благ Адама. Они были отражением человека — все эти яркие, жизнерадостные цвета подчеркивали его теплую индивидуальность и занимали собой абсолютно все возможное пространство, в очередной раз напоминая о том, что Адам был Плюшкиным. Во время многих предыдущих визитов к Адаму, Михаил «зависал» с человеком в его гостиной. Там они устраивали свои кампании по Пятикарточному Покеру. После того, как Адам раскрыл покерные сообщения Михаила, схватки стали более согласованными. Хотя чаще всего победителем становился Адам, Михаил одерживал победу над человеком в ряде кампаний. (К большому удовольствию Аспекта разума Михаила, посвященного тактическому планированию). Во все остальное время Михаил и Адам продолжали свои акты человеческого общения. Адам выбирал тему для разговора, а Михаил давал Адаму ответы на каждый вопрос, который мог сформулировать человек. (Кроме того, Михаил начал предоставлять Адаму информацию, выходящую за рамки человеческих вопросов. По велению Аспекта разума Михаила, ответственного за его эйдетическую ангельскую память, Михаил озвучивал дополнительную информацию, которая, по мнению Аспекта, могла показаться Адаму интересной, но которую человек не знал, что ему следует просить. Адам всегда ценил этот дополнительный контекст. Аспект ценил признательность человека). Во время некоторых визитов Михаил обнаружил, что Адам играет на цифровом пианино в доме на западной стороне сянфань. Во время этих посещений Михаил тихо приветствовал Адама, а затем садился в очередную реплику удобного кресла. Затем Архангел внимательно слушал, как Адам играл. Часто Адам сопровождал свою игру пением. У него был простой, но приятный по звучанию голос. Хотя Адам не очень хорошо играл на пианино, Михаил всегда находил эти моменты успокаивающей передышкой от Ада. Кроме того, Архангел заметил у человека незначительное улучшение навыков владения музыкальным инструментом. Адам больше не брал так много «неправильных нот». Как и было обещано, Адам теперь выступал в роли «гида Михаила по современным людям». Адам с готовностью предоставлял дополнительный контекст человеческим выражениям и своим историям. Он всегда обозначал свой сарказм, произнося фразу «я просто шучу» после шутки. Если его просили, Адам объяснял сарказм более подробно. Таким образом прошло множество встреч, каждая из которых происходила через три дня после предыдущей. Михаил был удивлен тем, с какой легкостью он взаимодействовал с Адамом. Адам был первым человеком, с которым когда-либо общался Михаил, и Михаил ожидал, что поддерживать компанию с ним окажется труднее. В конце концов, Отец не создавал Михаила для общения. Михаил нашел Адама в нэйюане, внутреннем дворе, окруженном с трех сторон жилыми домами и в каждом углу двора по цветущему дереву. Четыре цветущих дерева — яблоня, финиковое дерево, крабовая яблоня и хурма — продолжали вечно цвести, образуя коллаж из кремово-белых и изящных розовых цветов, перемежающихся среди густой зеленой листвы. Адам сидел за маленьким круглым столом под белыми, пенистыми ветвями яблони. Небольшой круглый стол из окрашенной в черный цвет стали со столешницей из закаленного стекла стал новым дополнением к ландшафту воспоминаний. Никогда раньше Михаил не видел этот предмет мебели. Его называли «столом патио», и его сопровождали четыре «стула патио» с низкими спинками — согласно Аспектам разума Михаила. Как и столик, четыре стула были изготовлены из стали и выкрашены в черный цвет. Круглый стол патио и сопутствующие стулья патио были плотно сгруппированы вместе, и представляли из себя «тематический набор». Стоя над сидящим человеком, Михаил наблюдал. Как было принято, Адам сохранил свой стандартный внешний вид. У человека были чистые волосы и кожа. Свежее разнообразие предметов одежды, собранных в этот день, включало еще одну зеленую футболку, пару серых спортивных штанов и любимые человеком кроксы. Аспекты разума Михаила по-прежнему давали неопределенные выводы относительно того, почему Адам часто облачался в зеленые предметы одежды. Аспект разума Михаила, ответственный за его эйдетическую ангельскую память, отметил, что зеленый цвет имеет значение для современных людей ирландского культурного происхождения, и что фамилия Адама была Миллиган. Возможно, Адам предпочитал зеленые предметы одежды, чтобы указать на свое культурное наследие? Однако Аспект разума Михаила, посвященный лидерству и динамике масс, опроверг эту гипотезу. Никогда раньше Адам не заявлял о своем ирландско-американском наследии, так почему же человек должен поддерживать ритуальную солидарность с этим наследием с помощью своих предметов одежды? Это было обоснованное возражение. Аспекты разума Михаила решили продолжать свои наблюдения. Для точной оценки ситуации требовалось больше данных. Сидя за столиком патио, Адам с любопытным и задумчивым выражением рассматривал предметы, разложенные на круглой столешнице перед ним. Наклонив голову, Михаил тоже рассмотрел эти предметы. Столешница из закаленного стекла была заставлена множеством пищевых объектов. Там стояли большие белые керамические тарелки и круглые керамические сервировочные миски. Они были наполнены яркими овощами: зеленой фасолью, морковью, кукурузой. Были также смеси цветов и текстур, которые Михаил не узнавал. Аспекты его разума предположили, что это могут быть «картофельное пюре», «фарш» и «макароны с сыром». Была также выпечка: «шоколадный торт», корзина с «обеденными булочками с клеверным листом» и, как предположили Аспекты, «решетчатый яблочный пирог». В центре стола стояла какая-то большая запеченная птица — возможно, индейка или цесарка. — Привет. — Михаил произнес обыденное приветствие. При заявлении Михаила, Адам вздрогнул, будучи до этого крайне сосредоточенным. — О, хей, Михаил! — дружелюбно ответил Адам, и на его лице появилась довольная улыбка. — Рад тебя видеть, чувак. — Да. — Архангел согласился, довольный. Было приятно увидеть Адама, особенно после тревожной встречи Михаила с Люцифером накануне. (Рад тебя видеть: я рад, что ты здесь). Завершив рутинное приветствие, Михаил продолжал с любопытством разглядывать стол патио, уставленный едой. — Итак, ты выбрал отличное время, — уведомил его Адам. — О, под этим я подразумеваю, что твое появление здесь прямо сейчас действительно своевременно, — пояснил он, умело исполняя свою обещанную роль гида Михаила. — И еще, может быть, ты сможешь мне кое с чем помочь? Я пытаюсь воссоздать еду, но она просто… Ну, что-то не так. С бесстрастным лицом, стоя над сидящим человеком, Михаил смотрел на Адама озадаченно. — Конечно, Адам, — согласился он. — Однако напомню, что здесь тебе не нужно пропитание, — напомнил он. Адам кивнул в знак подтверждения. — Да, я знаю, — с готовностью признал он. — Но я просто скучаю по еде. Аспекты разума Михаила быстро поняли. — Это еще одно из твоих земных благ? — Архангел задал уточняющий вопрос. — Ты уловил! — Да. — Михаил довольно подтвердил. — Я понял. — Это ужин на День Благодарения, который мы устраивали у моих бабушки и дедушки. — Подняв жилистые руки, Адам указал на еду, разложенную на круглом столе. — Да. — Михаил подтвердил. Это действительно был день благодарения. Единственным хорошим и правильным решением, было благодарить такой щедростью Всемогущего Отца за Его Провидение. — Кроме того, иногда, во время воскресного ужина, Бабушка Миллиган чувствовала себя прекрасно, — продолжил объяснение Адам. Нежная, ностальгическая улыбка озарила его лицо. Взгляд голубых глаз Адама смягчился. — Мама и я жили с бабушкой и дедушкой в Сент-Поле, пока мне не исполнилось почти семь лет. После того, как мы с мамой переехали в Уиндом, мы навещали моих бабушку и дедушку по выходным и праздникам. До городов-близнецов было всего два часа езды. — так они называют Миннеаполис и Сент-Пол, — добавил он, объясняя Михаилу дополнительный контекст. — Я понял. Адам нахмурился, возвращая свое внимание к столу патио, уставленному едой. — Но все это невкусно! — возразил он, и голос его подрагивал от разочарования. — Как будто вся еда на вкус — лишь десятая часть от того, что должно быть на самом деле, а потом еще появляется это сбивающее с толку странное послевкусие. Это послевкусие… оно как… ну, как эмоция. Вот например… — Адам указал на неизвестную жареную птицу. — У нее послевкусие, похожее на «радость» с небольшим количеством индейки. Дальше, — он указал на белую керамическую миску с вязкой текстурой, имеющую желтый оттенок, — здесь послевкусие, похожее на «счастье» с небольшим количеством картофельного пюре. Я даже приготовил соленые огурцы — я ненавижу соленые огурцы — чтобы посмотреть, станут ли они на вкус более нормальными. Но у соленых огурцов просто послевкусие похожее на «разочарование», а на вкус они напоминают самые пресные соленые огурцы на свете. — Адам фыркнул. — Я не знал, что соленые огурцы могут быть на вкус хуже, чем они уже есть, но почему-то они такие. Человек поерзал на стуле. — Но послевкусие каждой еды просто ошеломляющее. Все имеет привкус эмоций. — Адам указал на множество еды перед ним. — Так ты можешь… эм… я имею в виду, ты поможешь мне приготовить еду так, чтобы она была нормальной на вкус? — Нет. — Опроверг Михаил. Адам рассеянно махнул рукой, показывая, что Михаилу следует уточнить. Архангел подчинился. — Никогда раньше я не пробовал еду, — объяснил Михаил сидящему человеку. Адам восторженно внимал словам Михаила. — Напоминаю, что моя благодать содержит 40 раз по 40 миллионов ангельских глаз. Я использую их, чтобы воспринимать и ощущать свое окружение — даже когда оно находится внутри человеческого сосуда. В моей Ангельской Форме я не воспринимаю свое окружение органами чувств сосуда. Адам прервал его. — Ты вообще не пользуешься человеческими чувствами? Это потому, что твои ангельские глаза собирают… как ты это назвал в прошлый раз? Полные наборы информации, а люди собирают неполные наборы информации? — предположил он. — Да. — Подтвердил Михаил. — Восприятие мира так, как это делает человек, сделало бы меня функционально слепым. Адам задумчиво закусил губу. — Разве ты не можешь просто совместить человеческие чувства с ангельскими глазами? — Да. — Подтвердил Архангел. — Однако от этого будет мало пользы. Из-за небольшого количества свойств объекта, которые люди могут почувствовать и измерить, мне просто предоставят избыточную, даже менее точную, информацию. Адам нахмурился, показывая свое замешательство. В ответ Михаил предоставил дополнительный контекст. — Например, ваш человеческий язык воспринимает «соленость» как относительный показатель содержания соли в веществе. Мои ангельские глаза, напротив, измеряют точное количество молекул хлорида натрия в веществе, а также молекулярную плотность хлорида натрия. — Спасибо, до меня дошло. — Адам кивнул, выражая понимание. Довольный, Михаил возобновил объяснение. — Однако, даже если бы я получил дополнительную сенсорную информацию, измеренную органами чувств сосуда, я все равно не смог бы почувствовать вкус, — пояснил Михаил. — Человеческий «вкус» требует фильтрации определенных наборов информации, небольшого количества ключевых показателей, через сенсорные пути человеческого мозга, чтобы распознать информацию как вкус. Если бы я фильтровал ангельскую информацию через мозг сосуда, количество сенсорной информации было бы подавляющим и привело бы к непоправимым повреждениям. Если бы вместо этого я получил доступ к мозгу напрямую, чтобы ощутить вкус, используя только человеческую сенсорную информацию, моя благодать полностью сожгла бы сенсорные пути этого органа. Брови Адама высоко поднялись на лбу. — Ладно. Воу, никакого мозгосжигания! Спасибо, что не сделал этого, — поспешно ответил он. Хотя Адам выразил благодарность, Михаил не ответил необходимое: «всегда пожалуйста, Адам». Михаил никогда не получил бы доступ к мозгу Адама или сенсорным путям; это нанесет большой вред человеку. Интенсивность метафизически-электрических сигналов, генерируемых ангельской благодатью, была слишком велика для человеческого мозга. Кроме поддержания своей благодатью мозга Адама для обеспечения долгосрочного сохранения органа, Михаил более ничего не делал и сохранял дистанцию от человеческого мозга. Адаму не нужно благодарить Михаила за то, что он соблюдал базовое моральное поведение по отношению к архангельскому сосуду. Адам задумчиво нахмурился. — Итак, хорошо, ты не можешь использовать человеческий мозг для определения вкуса. А как насчет того, чтобы вместо этого, для определения вкуса, использовать свой большой ангельский мозг? — Нет. — Михаил опроверг. А затем и уточнил. — Я не могу «вкусить» так, как это делает человек, потому что, как ангел, я не обрабатываю информацию так же, как человек. Кроме того, в моей Истинной Форме я не потребляю пищу, поэтому никогда я ранее не исполнял процесс обработки еды, такой как мастикация. Ноздри Адама раздулись. — Мастур… мастурбация? — повторил он. Его лицо внезапно стало таким же бесстрастным, как во время их кампаний по Пятикарточному Покеру. — Мастикация. — Поправил Михаил. Адам закусил губу. С силой. — Окей, — согласился он, его голос был сильно сдавлен. — Синонимом было бы жевание, — пояснил Михаил. — Ага. Хм. Приятно знать. Михаил в замешательстве уставился на Адама. Адам не смотрел в ответ. Вместо этого человек громко откашлялся. — В любом случае… Итак, поскольку ты не чувствуешь вкуса, ты не можешь помочь мне сделать еду правильной. Понял, — резюмировал Адам. Затем он нахмурился, его голубые глаза затуманились от мыслей. — Но ты не знаешь, почему, по крайней мере, для меня все имеет странный вкус эмоций? Возможно, я мог бы исправить это, если бы знал, почему так происходит. Михаил задумчиво склонил голову. Архангел поручил Аспекту его разума, отвечающего за его эйдетическую ангельскую память, провести поиск «человеческого чувства вкуса», а затем сопоставить результаты с запросом «человеческих эмоций». Когда полученный набор информации стал ошеломляюще большим, Архангел усовершенствовал запрос, включив в него только результаты, описывающие механику сенсорного опыта. Затем, объединив полученную информацию, Михаил суммировал ее содержание. — Отец спроектировал человеческое чувство вкуса так, чтобы оно было неразрывно связано с человеческими эмоциями, как эволюционное преимущество, — пояснил Михаил. — Еда, о которой вспоминается больше приятных воспоминаний, будет для тебя более вкусной, а продуктов, связанных с неприятными воспоминаниями, следует избегать. Адам наморщил лоб, обдумывая слова Архангела. — Почему это эволюционное преимущество? — спросил он. Михаил пояснил: — Люди всеядны. Этот вид потребляет как животные, так и растительные материалы. Однако, хотя люди потребляют много органических материалов, человек не может легко определить, какие растения, ягоды, орехи, клубни, грибы, водоросли или другие биологические материалы безопасны для употребления в пищу. Это опасно, когда человек добывает еду — употребление неправильной пищи убьет человека. — Привязка сенсорной памяти к прошлому опыту полезна для долгосрочного поддержания здоровья. Если человек потребляет что-то, что вызывает у него тошноту – будь то потому, что еда токсична, гнилая или неперевариваемая – тогда результирующая сенсорная память человека об этой пище будет неприятной. Когда в будущем ему предложат эту пищу, у него возникнет неприятное сенсорное воспоминание — «плохое предчувствие», и человек посчитает эту еду неаппетитной. Поэтому человек будет избегать употребления этой пищи в будущем. Однако, если человек съест что-то, что ему нравится, приятные сенсорные воспоминания отпечатаются в его мозгу. Затем, в следующий раз, когда человек встретит эту еду, возникнет приятная сенсорная память — «хорошее предчувствие» — и человек найдет эту пищу привлекательной. Человек будет есть больше этой еды. — Привязывая эмоции к еде, Отец вознаграждал людей за употребление здоровой пищи и отговаривал их от употребления вредных веществ. Однако, хотя современные люди не добывают пищу, вы по-прежнему содержите тот же механизм импринтинга памяти, что и ваши предшественники. Когда вы, потребляя пищу и испытывая приятные переживания, позже находите эту еду более привлекательной. Точно так же, если вы потребляете пищу, испытывая неприятные переживания, позже вы найдете эту еду неаппетитной. Адам задумчиво прикусил губу. — Ох. Ладно, я думаю, это имеет смысл. Итак, моя индейка и картофельное пюре связаны со счастливыми воспоминаниями — моими бабушкой и дедушкой. Поэтому каждый раз, когда я вижу индейку или картофельное пюре, у меня возникает это счастливое сенсорное воспоминание, и еда мне кажется очень вкусной. Поэтому я ем больше индейки или картофельного пюре. — Человек задумался, прежде чем продолжить.— А соленые огурцы? На вкус они вызывают разочарование из-за плохих воспоминаний, и поэтому я избегаю их есть? — Да. — Подтвердил Михаил. — На случай, если именно употребление соленых огурцов стало причиной плохого воспоминания. Таким образом, твой мозг защищает тебя от повторного употребления этой пищи. Адам нахмурился в замешательстве. — Но я не припоминаю, чтобы я получал пищевое отравление от соленых огурцов, — возразил он. — Вообще-то, я не помню, чтобы меня особенно заботили соленые огурцы, когда я был маленьким, пока… ох. — Адам остановился. — Ох… — Он поморщился. Михаил с любопытством склонил голову. — Джон Винчестер, — ответил Адам на невысказанный вопрос Михаила. Затем, взволнованный, Адам приподнялся на стуле патио. — Летом, когда мне было 14, Джон начал приходить «играть в папу». Три, может быть, четыре раза тем летом он водил меня в Метродоум, чтобы посмотреть игру Миннесота Твинс — это профессиональная бейсбольная команда, — объяснил Адам. — Это была двухчасовая поездка из Уиндома в Миннеаполис, а потом мы просто сидели и смотрели игру. Часами. Было жарко и скучно. А Джон слишком много пил и слишком много ругался, и я просто хотел уйти, потому что Джон заставлял меня чувствовать себя некомфортно. Но я не мог, потому что Джон «пытался», поэтому я тоже должен был «пытаться». — Адам с отвращением покачал головой. — В любом случае, он всегда покупал мне соленые огурцы. Соленые огурцы и начос с перцем халапеньо — что я тоже ненавижу. Пфф. Думаю, теперь я знаю, почему… — Адам встретил взгляд Михаила с напряженным, закрытым выражением лица. — Я всегда был очень рад, когда бейсбольный матч заканчивался. Я очень не люблю бейсбол. Но после того, как игра закончилась, меня отвозили к моей Бабушке в Сент-Поле — Дедушка Миллиган к тому времени уже скончался. Но, по крайней мере, та часть, где мне удавалось ее навестить, была хорошей. — Я понял. Адам закатил глаза к небу, прежде чем вернуться к взгляду Михаила. Человек фыркнул. — К счастью, эта чушь с бейсболом закончилась довольно быстро. Однажды Джон так много выпил, что не смог отвезти нас обратно к Бабушке, и поэтому решил, что сейчас самое время дать мне «уроки вождения». — Адам нахмурился. — На тот момент мне только исполнилось 15, и у меня еще не было ученического разрешения. Я водил гольф-кар всего раз, может, три раза. О, и мама позволила мне объехать парковку Хай-Ви пару раз, когда мы ходили за продуктами. Но в любом случае, я был полным новичком в вождении. Но Джон заставил меня проехать на Импале от стадиона до бабушкиного дома по I-94 — это межштатная автомагистраль, и ездить по ней довольно безумно даже для опытного водителя. Адам усмехнулся. — О боже. Видел бы ты выражение лица Бабушки, когда мы приехали. Я сижу на водительском сиденье, сжимаю руль, весь в ужасе, а Джон отключился на пассажирском сиденье, пахнущий несвежим дешевым пивом. Бабушка была в ярости. Первый и единственный раз, когда я слышал, как она ругается. Она угрожала «надрать Джону задницу своей тростью, если он когда-нибудь снова сделает что-нибудь настолько глупое». — Адам радостно улыбнулся. — Бабушка тогда была великолепна. Но, в любом случае, это отлично положило конец маленьким бейсбольным выездам отца-и-сына. — Понятно. Адам задумчиво поерзал на стуле. — Хорошо, я понимаю, почему у меня эти воспоминания связаны с едой. Счастливые воспоминания об индейке и картофельном пюре, разочарование о соленых огурцах. Но почему сейчас я пробую воспоминания, а не еду? — скромно спросил он. — Я не уверен. — Снова разговариваю сам с собой, Михаил, — рассеянно ответил Адам. Архангел отметил этот случай, как очередной «разговариваю сам с собой» Адама. Хотя Михаил лучше разбирался в этих явлениях, он все же не понимал этой особенности человеческого поведения. Яркий звенящий шум снова привлек внимание Михаила к человеку. Адам постучал костяшками пальцев по закаленному стеклу столешницы. — Это потому, что эта еда ненастоящая, — заявил Адам, широко раскрыв голубые глаза. — Эта «еда» — всего лишь конструкция, которую ты создал, наблюдая за моими воспоминаниями о еде. Но хотя тип еды один и тот же во всех моих воспоминаниях — например, это картофельное пюре моей Бабушки — каждый раз, когда я ел его, оно было немного разным. Итак, каждое воспоминание о картофельном пюре связано с разным картофельным пюре. Например, может быть, однажды, я помню, как я его ел, Бабушка варила картофель немного дольше, чем обычно, или в другом воспоминании она использовала меньше масла. Кроме того, вкус картофеля будет разным в зависимости от того, с какими другими продуктами я его сочетаю. Например, может быть, я ел картофель с большим количеством подливки или без подливки, или я пил с ним молоко, а не воду. — Адам сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. — Но я хочу сказать, что, поскольку каждый раз, когда я ел картофельное пюре, картофель был физически разным, в моих воспоминаниях не было какого-то фиксированного опыта, который я проношу через все воспоминания. Вместо этого, есть тонна различного опыта, который я запомнил. Адам поерзал на своем садовом стуле. — Это не то же самое, что вспоминать мою подушку, где была только одна подушка, и это всегда была одна и та же подушка, о которой я думал в каждом воспоминании. — Человек продолжил свой логический вывод. — Но поскольку ты используешь все мои воспоминания о картофельном пюре, чтобы воссоздать еду здесь, а между моими воспоминаниями много несоответствий, картофельное пюре не будет хорошо воспроизведено. И именно поэтому оно здесь такое пресное на вкус. В итоге у меня остается только мой человеческий эмоциональный опыт, потому что это единственная устойчивая часть воспоминаний. Например, я всегда был счастлив есть картофельное пюре, потому что его готовила Бабушка, и она ела со мной. Сложите это вместе, и получите пресное «счастливое» картофельное пюре. — Действительно. — Согласился Михаил. Бесстрастно Архангел посмотрел на человека. Вывод был проницательным. Это был не первый случай, когда Михаил был впечатлен Адамом Миллиганом. Человек был довольно умен. Адам вздохнул. — Итак, здесь столько еды, а я не могу наслаждаться ею. Что ж, это просто здорово. Михаил склонил голову, озадаченный утверждением человека. — О, я просто шучу, — Адам ответил на взгляд Михаила с кривой улыбкой. — Это был сарказм — я не могу наслаждаться этой едой, так что это совсем не здорово. — Я понял. Михаил с трудом мог распознать сарказм, такую зачастую бестолковую форму человеческого выражения. Поэтому Архангел ценил то, что Адам теперь обозначал для него свой сарказм. Адам был очень способным и очень компетентным гидом. Глядя на разбросанные по столу предметы, Адам выставил указательный палец, указывая на них. — В путь, Джек и ты, ложь Дня Благодарения, — усмехнулся он. Пищевые объекты были удалены из пространства воспоминаний. Адам вздохнул. — Ну, вот и вся идея, — вяло заявил он. С глухим стуком Адам положил локти на столешницу. Он лениво опустил голову на ладони. Во дворе воцарилась располагающая тишина, которую нарушал лишь мягкий шорох нежного горного ветра, небрежно кружащегося по верхним ветвям яблони. Мягкие порывы воздуха разносили аромат благоухающих цветов яблони, наполняя воздух внизу легким, сладким запахом. Поскольку столешница больше не была завалена предметами еды, Михаил воспользовался возможностью, чтобы продолжить изучение нового столика во внутреннем дворике. — О, точно, — весело сказал Адам, заметив интерес Михаила. — Я добавил садовую мебель, потому что мне нравится здесь сидеть. Мне нравятся все эти деревья — это единственное место на всей горе, где растут растения. — Я понял. — Признал Михаил. Адам ухмыльнулся в ответ, а затем поднял руку в приглашающем жесте. — Ну, располагайся, — приказал он. Михаил в замешательстве склонил голову. — Сколько места мне нужно занять? — Он задал уточняющий вопрос. Адам смущенно улыбнулся. — Ой, извини, это еще одно выражение, — сказал он. — Это значит, выдвини стул и сядь. — Понятно. Аспекты разума Михаила запомнили это новое выражение. Располагайся: выдвини стул и сядь. Следуя инструкциям, Михаил схватился за спинку черного стального садового стула, а затем отодвинул предмет мебели от стола. Четыре стальные ноги шумно оцарапали серый камень, устилающий землю. Отойдя от стола, Михаил осмотрел предмет мебели. Стул патио был изготовлен из стали, окрашенной в черный цвет, и представлял собой простой прочный каркас стула с низкой спинкой и сиденьем без мягкой обивки. Михаил с удовольствием отметил наличие подлокотников, похожих на те, что были у его удобного кресла. Упираясь руками в подлокотники, Михаил реализовал сидячее положение. Он наклонился в тазу и опустил центр масс. Хотя Михаил по-прежнему не любил сидеть, Архангел теперь находил процесс реализации менее обременительным. Он был доволен, когда для реализации его сидячей конфигурации потребовалось всего восемь целых и девять десятых секунды. Благодаря подлокотникам, за которые можно было удержаться, процесс, к счастью, прошел без происшествий. Адам наблюдал за происходящим с небольшой удовлетворенной улыбкой. Когда Архангел перешел в сидячее положение, он подумал о стуле патио. Это было лучше, чем сидеть на удобном зеленом диване. Поверхность стула не сжималась, но спинка была почти такой же высоты, как и у дивана. Однако, в целом, это было не так приятно, как удобное кресло Михаила. Михаил предпочитал высокую спинку своего удобного кресла низкой спинке садового стула патио. Смирившись, Архангел принял привычную неподвижную позу на менее приятном для него предмете мебели. — Все в порядке? — Да. — Заявил Михаил. — Отлично, — ответил Адам. — Мне потребовалось некоторое время, чтобы придумать это. Эти стол и стулья из дома Джейсона — он мой лучший друг в Уиндоме. Его родители летом устраивали барбекю на заднем дворе и приглашали меня. — Я понял. — Они даже пару раз приглашали меня к себе четвертого июля, когда маме приходилось работать. О, просто для понимания, четвертое июля — это праздник в США, когда готовят еду на гриле и смотрят фейерверки. В любом случае, я и Джейсон сидели во внутреннем дворике с его семьей и ели гамбургеры и хот-доги. А позже мы запускали фейерверки с его отцом и братом. Это всегда было весело, — с ностальгией рассказывал Адам. — Действительно. Двор был окутан дружелюбной тишиной. Которую Адам, спустя время, решил нарушить. — Итак, мы уже некоторое время находимся в Аду, — небрежно прокомментировал он. — Да. — Подтвердил Михаил. Аспект его разума, отвечающий за его эйдетическую ангельскую память, предоставил точную продолжительность времени. — Прошло 2 года, 5 месяцев, 13 дней, 11 часов, 23 минуты и 6,24 секунды. Адам неприятно напрягся. — Ого, — пробормотал он. Его голос был мягким. Ошеломленный. — Почти два с половиной года. Это и длиннее, и короче, чем я думал. Мне сейчас 21? — Тон его голоса странно понизился. Аспекты разума Михаила заметили внезапное беспокойство человека. Михаил поспешил успокоить. — Напоминаю, твое тело не стареет, пока я владею этим сосудом, — напомнил Михаил. — Ментально тебе 21 год. Физически твое тело остается в стазисе в 19 лет. Кроме того, на Земле прошло 7,254 дня. — Да, ладно, — сухо согласился Адам. — И когда мы выберемся отсюда, я смогу продолжить свою 19-летнюю жизнь. Я помню. Тем не менее, мне сейчас 21 год. Это… — Человек беспомощно замолчал. Михаил ждал, но Адам не закончил предложение. Вместо этого человек прикусил губу, и его голубые глаза на мгновение затуманились. Затем, приложив очевидные усилия, Адам заметно переориентировал свое мышление. Он поерзал в кресле, повернувшись к Михаилу, и натянуто улыбнулся Архангелу. — Итак, два года и все еще в Аду. Как дела? — О каких делах ты говоришь? — С бесстрастным лицом Михаил склонил голову. Улыбка Адама сменилась чем-то более искренним. — О твоих делах. Но на самом деле это очередное выражение, — пояснил Адам. Он рассеянно побарабанил пальцами по закаленному стеклу столешницы. — Как дела? Это значит, как у тебя дела физически и эмоционально? В общем, расскажи мне, как ты себя чувствуешь физически и эмоционально. Как дела?: Расскажи мне, как ты себя чувствуешь физически и эмоционально. Михаил обдумал вопрос. — Физически я архангел, — подытожил он. — Да… — Адам согласился, голубые глаза сверкали весельем. — Ладно, я должен был предвидеть это. А эмоционально, как ты? Это был любопытный вопрос. Никогда раньше Михаила не спрашивали, как он себя чувствует в эмоциональном плане. Пока Аспекты разума Михаила обрабатывали этот странный запрос, Адам терпеливо сидел. Человек продолжал рассеянно барабанить пальцами по закаленному стеклу столешницы. Наконец, по прошествии шести минут сорока девяти целых и шестидесяти двух сотых секунды, Аспекты разума Михаила пришли к консенсусу. Михаил озвучил их заключение: — Недовольный. — Недовольный? – удивленно повторил Адам. — Мы заперты в Аду, а ты только недоволен? — Человек изучал Михаила с недоверием, что заставило Михаила уточнить. — Я заточен в Клетке вместе с Люцифером. Это неприятно. Недоверие исчезло с лица Адама, сменившись ясным выражением лица. — Ты там в безопасности? С Сатаной? — спросил он, и его голос медленно наполнялся беспокойством. — Да, насколько это возможно, — подтвердил Михаил. Адам расслабился. — Однако не это вызывает у меня недовольство. — Что же тогда? Михаил оглядел человека: Архангел внезапно напрягся от странной уязвимости. Адам спокойно смотрел на него в ответ. — Люцифер — мой младший брат, — сказал наконец Михаил. — Он испорчен и безумен. Однако не всегда он был таким. Когда-то он был очень хорошим. Прискорбно видеть то, кем он стал. Адам задумчиво прикусил губу, и в его глазах появилось острое понимание. — Это звучит очень тяжело, чувак, — сказал он со спокойной серьезностью. Затем он задумчиво наклонил голову. — Но, ну, если ты когда-нибудь захочешь ненадолго уйти от своего брата, ты всегда можешь прийти сюда и позависать со мной, — предложил он. Человек посмотрел на Михаила с дружелюбной улыбкой. С бесстрастным лицом, Михаил ответил на его взгляд. Однако, Архангел не решился принять это предложение. Внезапно дружелюбная атмосфера покинула двор, оставив воздух неловким и тяжелым. — Или нет, — напрягся Адам, его голос внезапно стал хриплым и осипшим. — Тебе не нужно проводить со мной больше времени, чем нужно, чтобы поддерживать меня в здравом уме. — Человек поспешно отвернулся от Михаила, но не раньше, чем Аспекты разума Михаила заметили смущение и уныние, искажающие черты лица человека. Взгляд решительно устремился на закаленное стекло столешницы, Адам прекратил постукивание, чтобы рассмотреть тыльную сторону своих рук. Адам внезапно почувствовал себя очень несчастным и отстраненным, что свидетельствует о внезапном снижении качества его защиты. Встревоженный, Михаил немедленно исправил ситуацию. — Я не могу тратить время на дополнительные визиты, чтобы позависать с тобой, — пояснил Михаил. — У меня нет времени под рукой. У меня много работы, и я не могу отвлекаться. Зависать: наслаждаться компанией друг друга. Время под рукой: много свободного времени. — Работа? — пораженно спросил Адам. Он перевел взгляд на Михаила с широко раскрытыми в замешательстве глазами. — Какую работу тебе приходится выполнять в Аду? — У меня много долгов, которые копились столетия. — Но ты… Наместник Небес, верно? Генерал? — Да. — Михаил подтвердил. Он уточнил. — Это только одна из моих ролей. Отец создал меня Святым Защитником Своих Владений, и во исполнение этой Цели я взял на себя роль Небесного Наместника. В настоящее время, выполняя свою Цель, я беру на себя роль Правителя Небес. Брови Адама высоко поднялись на лбу, и он резко откинулся на спинку стула. — Пра… Прави… Правитель Небес? — пробормотал он в шоке. — Подожди. Притормози-ка! Тайм-аут! Ты БОГ??? Черт возьми, я регулярно тусовался с БОГОМ!?! — Адам в ужасе уставился на Михаила, голубые глаза непостижимо широко раскрыты, не моргают. Михаил ответил на него взглядом также с ужасом, но уже с другим. — НЕ ГОВОРИ ТАК БОГОХУЛЬНО, АДАМ МИЛЛИГАН! — Архангел резко упрекнул. — ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДИН БОГ МИРОЗДАНИЯ, И ОН МОЙ ОТЕЦ. Человек вздрогнул, как от удара. — Прости, — извинился Адам, сжимаясь под пламенным упреком Михаила. — Прости, мне очень жаль. Я не… я не хотел. — Опустив глаза, человек несчастно сгорбился. Жилистые руки крепко скрещены на груди. Раскаяние человека было искренним. Оно также было полным. — Я прощаю тебя, — успокоил Михаил Адама. Затем, более мягко, Архангел объяснил: — Я лишь временно беру на себя эту роль. Адам медленно выпрямил свою сгорбленную позу и развел руки на груди. Он спокойно смотрел на Михаила, пытаясь, но безуспешно, изобразить легкую улыбку. — Так ты заменяешь, пока они ищут кого-то еще? — наконец спросил Адам. — Только Бог может взять на себя эту роль на постоянной основе или Архангел Гавриил, которого мой Отец создал править как Его доверенное лицо. — Все существо Михаила замерло, когда он произнес имя Гавриила. — Мой брат недавно погиб во время Апокалипсиса. — услышал он свое глухое признание. Гавриил. Как мог его брат действительно уйти? Как? Гавриил был самым умным ангелом, которого когда-либо создавал Отец. Самое умное существо, которое когда-либо создавал Отец. Как мог погибнуть его брат? Горе – обжигающе холодное, тускло-серое и безнадежно неизбежное – внезапно омрачило все существо Михаила. Михаил никогда не увидит жизнелюбия своего брата, его игривой капризности. Никогда Михаил не споет в хоре, наполненном приятным тоном Небесной частоты Гавриила. Никогда он… — Михаил, мне очень жаль твоего брата. — Тихое, искреннее сострадание, пронизывающее голос Адама, было неожиданным и захватывающим. Это с поразительной резкостью вывело Михаила из раздумий. Сбитый с толку, Архангел в недоумении посмотрел на человека. Адам неуклонно отвечал на взгляд Михаила своими чувственными голубыми глазами и мягкой, утешающей улыбком. Михаил склонил голову. Он должен был счесть навязывание утешения человеком оскорбительным. В конце концов, люди были смертными существами. Михаил и его ангельские братья существовали вечно. Мысль, что человек мог осознавать глубину отчаяния Михаила, была нелепа. Однако, как и в большинстве случаев взаимодействия Михаила с Адамом, утешение человека проявлялось только в его теплой компании. И Архангел не обиделся. Напротив, он был странно подавлен. Михаил с усилием отогнал свое горе. — Благодарю тебя, Адам, — торжественно ответил Михаил. — Конечно, Михаил, — столь же торжественно ответил Адам. Затем, после того, как прошло еще двенадцать целых пятьдесят четыре сотых секунды, Адам осторожно задал уточняющий вопрос. — Поскольку Гавриил умер, ты будешь главным, пока Бог не вернется? — Нет. — Поправил Михаил. — Я взял на себя эту роль задолго до смерти Гавриила. — О. Ладно, — смущенно ответил Адам. Хотя любопытство человека было очевидно по блеску его глаз, он не стал требовать от Михаила уточнений. За что Михаил был благодарен. Адам еще раз нарушил деликатную тишину. — Ладно, значит, у тебя много работы, — признал он, невозмутимо возвращаясь к первоначальному разговору. — Если хочешь, можешь делать ее здесь. Отдохни от Люцифера, просто приди и посиди немного — предположительно, если Люцифера, конечно, можно оставить без присмотра? — Никогда мой брат не остается без присмотра, — заявил Михаил. — С ним всегда остается часть моего существа, которая следит за ним. Адам кивнул. — Хорошо. А если серьезно, ты можешь прийти сюда и просто поработать, если это облегчит задачу. Я не буду тебя беспокоить или что-то в этом роде. Мы все равно можем зависать каждые три дня, как мы и делаем. Но ты можешь приходить сюда в любой другой день, просто сидеть здесь и работать, или что-то еще, что тебе нужно будет делать. Михаил задумчиво склонил голову. Заметив интерес Михаила, Адам продолжил. — И я даже могу составить тебе компанию, пока ты работаешь — молча, как ты составлял мне компанию, когда впервые начал навещать меня здесь. По-ангельски? Я не буду говорить или что-то в этом роде, просто посижу рядом. — Внезапно подбородок Адама поднялся, и его голубые глаза нерешительно засверкали, демонстрируя внезапное обнадеживающее прозрение. — И недавно ты сказал, что просканировал тонну книг с помощью своего ЭAM, верно? Так что, может быть, ты сможешь воспроизвести мне несколько — может быть, некоторые книги по биологии или медицине, чтобы я мог продолжать учиться? — бормотал он, его голос становился все более возбужденным по мере того, как он говорил. — И я могу читать, пока ты работаешь? Я делал так пару раз с друзьями в колледже, в учебной группе. Намного легче продолжать работать, когда все делают это вместе. Михаил заметил растущий энтузиазм человека, когда Адам подробно описывал процесс их «учебной группы». Аспекты разума Михаила услужливо отметили, что если человек был счастлив и увлечен, пока Михаил присутствовал и пока Михаил выполнял свою работу в качестве Правителя Небес, то Михаил выполнял обе свои обязанности одновременно. Архангел принял решение. — Да. — Михаил согласился. Адам осторожно встретил взгляд Михаила. — Да? — медленно повторил человек. Его голубые глаза светились. — Да созданию книг, или да, ты будешь приходить сюда работать, и мы будем заниматься в учебной группе? — Да обоим, — пояснил Архангел. Интенсивность улыбки Адама была ослепляющей. Михаил опробовал их новую договоренность, и Архангелу она понравилась. Вскоре его визиты в пространство воспоминаний стали более частыми и длились дольше. Адам очень уважительно относился к необходимости Михаила работать, когда Архангел приходил не с целью обеспечить ему человеческое общение. Чтобы разграничить «рабочие визиты» Михаила от его «социальных визитов», Адам постановил, что гостиную Адама они занимают только для зависания. Затем, во время их учебной группы, Михаил и Адам находились в сисянфане, доме на западной стороне сянфань, в котором находились пианино Адама, маленький темно-синий диван и реплика удобного кресла. Адам назвал эту комнату их «учебной комнатой». Во время учебной группы Адам отдыхал на маленьком темно-синем диване с книгой в руке, в то время как Михаил занимался своими делами, сидя в воспроизведенном удобном кресле. Михаил создал для Адама четыре учебника: «Основы биологии», «Основы анатомии и физиологии», «Основы эпидемиологии» и «Клетки: молекулы и механизмы». Это были вводные учебники для колледжа, выбранные наугад Аспектом разума Михаила, который отвечал за его эйдетическую ангельскую память, в актуальных областях биологии и медицины. Пока Михаил работал, он находил молчаливое, ангельское общение с человеком странно приятным — потому что Адам казался таким счастливым и увлеченным во время их групповых занятий. Михаил хорошо выполнял свой долг по обеспечению безопасности Адама. Пока Михаил находился в пространстве воспоминаний, Аспект разума Михаила, посвященный разведке и рекогносцировке, продолжал свой пост в Клетке, наблюдая за действиями Люцифера. Аспект оставался наготове, чтобы предупредить Михаила, если Люцифер попытается атаковать сосуд Архангела.***
Находясь в пределах «учебной комнаты», которой Адам теперь называл дом на западной стороне сянфань, Михаил сохранял свою сидячую позу на репродукции удобного кресла. Этот день был «рабочим визитом» в пространство воспоминаний. Михаил пришел к Адаму не для того, чтобы составить человеку компанию, а вместо этого посетил пространство воспоминаний, чтобы заняться невыполненной работой Правителя Небес. Во время рабочих визитов Архангела, Адам с Михаилом вместе составляли «учебную группу». Пока Михаил выполнял свою работу, Адам занимался учебой. Эта организация учебной группы и дополнительные посещения Михаилом пространства воспоминаний были предложены Адамом. Во исполнение своего долга по поддержанию Адама счастливым и увлеченным, Михаил согласился на план человека. Это был один из наименее обременительных способов достижения Михаилом своей Цели. Рядом с Михаилом, расположившимся в удобном кресле, Адам мирно дремал на маленьком темно-синем диване. Человек провел позднее утро и начало дня, изучая свои учебники, прежде чем отложить их в сторону. Затем он положил свои длинные ноги на небольшой темно-синий диван и устроился вздремнуть. Хотя человеку не требовался сон в рамках пространства воспоминаний, он часто спал после обеда. Архангел считал этот дневной сон излишним, особенно когда Адам уже спал ночью. Однако после того, как Адам объяснил, что частый сон является одним из его земных благ, Михаил больше не задавался вопросами. В конце концов, земные блага были «вещами, которые заставляли [Адама] чувствовать себя хорошо в эмоциональном плане». Никогда Аспекты разума Михаила не понимали механику того, как и почему один объект считался земным благом а другой — нет. Это была загадочная концепция, и Аспекты приняли ее неясность. Последний учебник Адама лежал корешком вверх на полу рядом с маленьким темно-синим диваном, чтобы не потерять страницу, на которой остановился человек. Адам уже закончил четыре учебника, которые изначально предоставил ему Михаил. По просьбе Адама, Михаил создал еще четыре. Михаил был удивлен тем, насколько ненасытным читателем был Адам. Но при дальнейшем размышлении Михаил ничуть не удивился. Человек был поразительно любопытен и весьма умен. Адаму казалось естественным тяготеть к чтению, независимой форме обучения. — Ммммм. — Тихое хныканье нарушило тишину. — Ммммм нееет. Михаил с любопытством склонил голову, чтобы рассмотреть все еще спящего Адама. Никогда прежде Адам не издавал никаких звуков во время сна. — Нееет. — С губ человека сорвался стон. Глубокая нахмуренность пробежала по его лицу. Михаил наблюдал за Адамом с растущим ужасом. — Хватит. — Адам теперь метался. Во сне из его глаз потекли слезы. — Пожалуйста, хватит! Михаил не знал, что он наблюдает. Обеспокоенный, он задал вопрос Аспектам своего разума. Аспекты разума Михаила предположили, что Адам «переживал кошмар». Поскольку побочные эффекты кошмара включали учащенное сердцебиение, страх, тревогу и острое расстройство, Аспекты настоятельно рекомендовали Михаилу разбудить спящего человека немедленно. Михаил встал из своего сидячего положения. Он быстро прошел три шага и оказался стоящим возле маленького темно-синего дивана, глядя вниз на борющегося с чем-то человека. — Адам, проснись. — Приказал Архангел. Человек не проснулся. Дыхание Адама было прерывистым. Его попытки защититься стали еще более явными. — Адам, проснись. — повторил Архангел резко и требовательно. И снова, человек не проснулся. Михаил заметил, как по щекам человека потекли слезы. Он услышал более громкий человеческий стон. Он видел, как все тело Адама содрогалось. Он учуял резкий, безошибочный запах страха. Сновидение было единственным разрешенным случаем, когда ангел мог войти в разум человека. Люди обычно не запоминают свои сны. Следовательно, ангел, перехватывающий электрические сигналы, генерируемые человеческим мозгом во время цикла сновидений, не нарушит работу памяти человека. Кроме того, при предельной осторожности, ангел мог даже наложить метафизически-электрические сигналы, генерируемые его ангельской благодатью, на низкочастотные тета-волны, генерируемые человеческим мозгом во время цикла сновидений. Накладывая метафизически-электрические сигналы, генерируемые ангельской благодатью, на тета-волны мозга, человек сможет воспринимать ангела во сне. — Хватит! Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите! — Адам теперь плакал. — Адам Миллиган. Проснись. — Архангел повелел в третий раз. И все же, человек не проснулся. Михаил пообещал, что не будет входить в сознание Адама без необходимости. Казалось, сейчас это было необходимо. Михаил проскользнул в сон Адама. Сон был ужасен. Это была мешанина цветов и текстур. Теней и звуков. Все вокруг пульсировало страхом и насилием. Михаил мало что мог понять в этом хаосе. Адам стонал. Слезы текли по его лицу. Его голубые глаза были дикими от страха. Женщина причиняла ему боль. Михаил узнал эту женщину по фотографиям в рамках, которые Адам хранил в своей гостиной. Это была мать Адама. Однако у женщины на фотографиях была добрая улыбка. Эта женщина лишь с жестокостью ухмылялась. — Мама! Хватит! Пожалуйста! — Кричал Адам. Адама ели заживо. — Хватит! Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите! Михаил схватил человека и насильно вытащил их обоих из сна. Внезапно, Михаил и Адам вернулись в учебную комнату. Испуганно вскрикнув, Адам сел на маленьком темно-синем диване. Он быстро двигал конечностями, неуклюжими, нескоординированными движениями. Дикими, невидящими глазами Адам в безумной панике оглядывал комнату. Его дыхание было прерывистым и неглубоким. Бесстрастно стоя рядом с маленьким темно-синим диваном, Михаил смотрел на человека сверху вниз. Слезы текли по покрасневшему лицу Адама. Человек дрожал. Михаил наблюдал. Архангел беспокойно склонил голову. Стоит ли ему ждать, пока человек придет в себя? Должен ли Архангел вмешаться? Михаил обратился за советом к Аспектам своего разума. Желая как можно быстрее вернуть Адама в его счастливое и увлеченное состояние, Аспекты разума Михаила выбрали последний вариант. Михаил должен вмешаться. Неуверенный в правильности выбранного подхода к успокоению человеческой истерии, Архангел сослался на человеческие социальные обычаи. Он инициировал их рутинный обряд. — Привет. — Михаил произнес свое приветствие. Голубые глаза, стеклянные и расфокусированные. Человек не ответил. — Привет. — Михаил попытался еще раз. — Ми-Михаил? Это не был привычный для Адама ответ «Хей, Михаил», но все же это можно было расценить как приветствие. Архангел ждал. Когда Адам, казалось, не смог продлить свое стандартное приветствие, Михаил сделал это за него. — Рад тебя видеть, Ада-оох! Сидящий человек внезапно рухнул на стоящего рядом Архангела, жилистые руки Адама крепко обхватили ноги Михаила. Лицо плотно прижалось к его туловищу, дыхание Адама было прерывистым. Архангел замолчал. Это был первый случай, когда к Михаилу прикасался человек. Тактильная сенсорная стимуляция, вызванная контактом ментального образа Архангела и человека, была неожиданной. Это не было неприятно. Он чувствовал давление от крепкой хватки человека. В точках общего контакта возникало тепло. Влажность расходилась от глаз человека и от его дыхания. Неуверенный в том, какая реакция будет правильной, Архангел не шевелился. Непоколебимо прижав руки к бокам, он сохранял жесткую, негибкую позу. В течение двух минут и тринадцати целых шестидесяти четырех сотых секунды Адам оставался прижатым к Михаилу, лицо человека было прижато к его туловищу, а его руки крепко обнимали ноги Михаила. Постепенно, прерывистое дыхание Адама выровнялось, а его дрожь утихла. Все это время Михаил оставался совершенно неподвижным. Наконец, Адам отстранился от стоящего Михаила. Человек устало откинулся на подушки темно-синего маленького дивана. Михаил смотрел с беспокойством. Адам не смотрел в ответ. Михаил ждал. Прошло три минуты двадцать девять целых одна десятая секунды. Наконец, напряжение Адама чуть ослабло. — Мне приснился кошмар, — сообщил он глухим и вялым голосом. Он не хотел встречаться взглядом с Архангелом. — Ну нет, мне приснился тот самый кошмар, — хрипло признался человек. — Иногда я его вижу. Он о том, как я умер. — Вот так ты умер? — Михаил в шоке посмотрел на Адама. — Да, — подтвердил Адам почти неслышно. Он уставился на свои руки. — Меня... меня заживо съел гуль. — Он глубоко и судорожно вздохнул. — Тот гуль… выглядел совсем как моя мама. Но в то время я даже никогда не слышал о гулях. Так что я не знал, что это был он! — протестовал он. — Я не знал! — В его голосе послышалась дрожь ужаса. — Я просто думал… я думал, — он изо всех сил пытался сформулировать мысль. — Оно выглядело совсем как мама, и я подумал, что это мама, а потом оно убивало меня, и я… — Внезапно Адам остановился, явно не в силах закончить предложение. Он грубо провел рукой по все еще опущенным глазам. Ладонь стала мокрой. Он прерывисто вздохнул. Михаил смотрел, ошарашенный. Хотя он знал, что Адам умер — в конце концов, человек был приведен с Небес — Михаил понятия не имел, что смерть Адама была такой жестокой. Как Наместник Небес, Михаил привык к насилию. Но это не означало, что ему нравилось быть его свидетелем. — И что хуже всего? Хуже всего то, насколько ярким всегда кажется кошмар, — признался Адам, его голос внезапно стал пустым. — Это как… как будто… я на самом деле там. — Он устало поерзал на маленьком темно-синем диване, прежде чем тихо добавить: — Это единственный раз, когда мне бы хотелось, чтобы мои воспоминания не были так хорошо сохранены благодаря тому, что ты обладаешь моим сосудом. Я просто хочу, чтобы это воспоминание исчезло. — Я сделаю это. — Немедленно предложил Михаила. Удивленный, Адам наконец встретил взгляд Михаила. Замешательство было очевидно в затравленных голубых глазах человека. Каким-то образом, свернувшись калачиком среди подушек темно-синего диванчика, Адам казался намного меньше. Более хрупким. Михаил внезапно интуитивно вспомнил, насколько больше его существо по сравнению с маленьким человеком перед ним. — Моя благодать сохраняет твои воспоминания, — пояснил Михаил. — Если я изолирую только эти воспоминания от моей благодати, заботящейся о твоем мозге, это приведет к тому, что они постепенно исчезнут. Адам пристально посмотрел на Михаила. Болезненно-грубое выражение прищурило уголки глаз человека. — Мне бы очень этого хотелось, — прямо заявил Адам. — Да. — Подтвердил Михаил. Он ответил на пристальный взгляд человека. — Сконцентрируйся очень сильно на воспоминании о своей смерти, — проинструктировал человека Архангел. Адам колебался. — А это не повредит остальным моим воспоминаниям? — спросил он. С бесстрастным лицом, Михаил смотрел на Адама. — Нет. — Михаил уточнил. — Это будет похоже на то, когда я копирую твои воспоминания для создания объектов в пространстве воспоминаний в рамках условного процесса абракадабры. Я сосредоточусь исключительно на электрической активности, которая появляется в твоем мозге, когда ты думаешь об этом конкретном воспоминании. — Хорошо, — согласился Адам. Затем он закрыл глаза. — Я думаю о своей смерти, — заявил он тонким и сдавленным голосом. Когда человек сосредоточился, его лицо исказила гримаса. Это выражение выглядело неуместно на лице, которое привыкло всегда улыбаться. Адам вздрогнул. — Хорошо. Делай свое дело. Пожалуйста, — жалобно заявил он. Получив доступ к ангельским глазам, постоянно ориентированным на наблюдение за черепной активностью Адама для условного процесса абракадабры, Михаил наблюдал, как области мозга Адама загораются электрической активностью. Это были распределенные нейронные пути мозга Адама, в которых хранились воспоминания о его смерти. Очень тщательно, Михаил изолировал возбуждающиеся нейроны, прекращая поддерживать их своей архангельской благодатью. Архангел больше не будет поддерживать эти области мозга Адама. Вместо этого Михаил позволял этим областям атрофироваться, как это и происходило бы, естественно, без вмешательства Михаила. Архангел был точен в своих действиях. Никаких других изменений в ангельском поддержании мозга Адама не произошло. Михаил будет продолжать вырабатывать оптимальные уровни нейротрансмиттеров, стимулировать нейрогенез для создания нейронов и осуществлять непрерывное ангельское исцеление вещества мозга. Мозг Адама будет продолжать функционировать в первозданном виде. Человек будет помнить события, произошедшие до входа в пространство воспоминаний, с ясностью, а события, происходящие в пространстве воспоминаний — в полном объеме. Однако, благодать Михаила больше не будет поддерживать воспоминания о смерти человека. Оно естественным образом забудется спустя время. Адам ахнул, сдавленно восклицая от облегчения. — Оно как-то… тусклее, — заявил он. Глаза человека распахнулись. Он посмотрел на Михаила широко раскрытыми глазами, недоверчиво. — Такое ощущение, будто это произошло давно, а не как будто это произошло буквально вчера. — Линии лба Адама разгладились, и даже морщинки в уголках глаз расслабились. Его глаза светились пронзительным, сияющим голубым. Увидев успокоившегося Адама, существо Архангела охватило странное облегчение. Почти гипнотически, Адам выдержал взгляд Михаила. — Если я помню каждый раз, когда мне снился этот кошмар о моей смерти, можешь ли ты заглушить и эти воспоминания? — тихо спросил человек. — Конечно, Адам, — ответил Михаил так же тихо. Адам снова закрыл глаза. Затем, один кошмар за другим, Адам показывал свою готовность, а Михаил изолировал микроскопические участки мозга, содержащие кошмары, от влияния своей архангельской благодати. Было тревожно отмечать количество кошмаров, которые пережил Адам. Человека мучили эти жестокие ужасы все то время, пока он оставался в пространстве воспоминаний. Михаил никогда не осознавал этого. Было тревожно, что такое незначительное действие, предпринятое Михаилом – изменение положения его архангельской благодати – оказывало такое глубокое влияние на благополучие Адама. И снова Архангел пораженно осознавал, насколько маленьким было существо Адама по сравнению с Михаилом. Когда они закончили, Адам одарил Михаила усталой, натянутой улыбкой. — Спасибо, Михаил, — торжественно заявил он. — Это действительно помогает. — Всегда пожалуйста, Адам, — столь же торжественно ответил Михаил. Теперь слишком взволнованный, чтобы вернуться к учебе, но не желая возвращаться ко сну, Адам соскользнул с маленького темно-синего дивана. Он прошел до цифрового пианино. Остаток визита Михаил провел в тихом размышлении. Архангел продолжал рассматривать прошения, слушая, как Адам играл на инструменте. Человек не пел в тот день.