Hereafter (будущее)

Офис, расположенный в задней части Приключения, был погружен в темноту под полной луной, поскольку снаружи он был закрыт толстыми бархатными шторами, закрывающими окна, расположенные в его задней части. Дверь была закрыта, как для уединения, так и для того, чтобы приглушить звуки, доносящиеся снаружи, и не осталось ничего, кроме свечей, которые освещали интерьер каюты. Стены каюты были сделаны из темного дерева землистого цвета, но они блестели при свете свечей, богато украшенных золотом и драгоценностями, награбленными в море. Рулоны шелка лежали поверх мебели, переливаясь, украшенные гирляндами серебряных цепочек и украшенных драгоценными камнями шпилек, а в бочках, сундуках и ящиках по углам громоздились необработанные слитки, вперемешку с блестящими полированными монетами, и это ничего не говорило о сокровищах, которые, должно быть, были спрятаны в трюме или заперты в других местах, где для их хранения было больше места. Даже занавески были роскошно украшены, расшиты причудливыми узорами и тонкой вышивкой. Только этих вещей было, более чем достаточно, чтобы купить поместье и безбедную жизнь впоследствии. Человек мог бы счастливо жить за счет прибыли, которую он получил бы, продавая эти вещи, если бы только у него был шанс. В центре всего этого стоял большой стол, занимавший большую часть комнаты, которая еще не была завалена сокровищами, а на этом столе лежала карта, напечатанная на пергаменте, наполовину законченная и незаконченная. Возле этой карты расположились двое мужчин, один из которых был одет гораздо более причудливо, чем другой, одетый в шелка и атлас под своей прочной верхней одеждой и бриджами из грубой ткани. На углу ближайшего к нему стула висела шляпа, а рядом с рукой, которую он положил на стол, лежал компас. Его спутник, напротив, был в потрёпанной одежде, и, стоя бок о бок с другим, он выглядел бы как нищий, потому что его рубаха была более грубой, а слоев одежды на нем было меньше. Единственным признаком богатства на всем его теле были разбросанные золотые украшения, расположившиеся на его пальцах, поясе и шее. Первый человек, знаменитый пират по имени Уильям Кидд, провел пальцем по карте, хмуро глядя на скудные линии, которые были нарисованы поперек нее. Не раз кончик его пальца касался большого участка чистого пергамента, на котором не было ничего, даже пятна там, где картограф мог случайно окунуть руку во влажные чернила. — Что на западе, —сказал он комнате вокруг себя, — неизвестно.— Капитан Кидд снова повел пальцем в противоположном направлении, а когда остановился, кончик его пальца снова коснулся широкого пустого участка пергамента, лишенного надписей или малейшего намека на географию. —На востоке, неизвестно. Его палец опустился к его телу — еще одна полоса пустого пространства. —На юге, неизвестно. И когда он поднял палец вверх, в сторону своего товарища, который стоял напротив него, снова палец остановился ни на чем. —К северу, неизвестно. —Если бы мы нашли кого-то, кто лучше знаком с этой выгребной ямой, — печально сказал его спутник, мужчина по имени Уильям Берк. Капитан Кидд постучал пальцем по поверхности карты — можно ли это вообще так назвать? Это был скорее полу чистый пергамент, чем что-либо другое, и, честно говоря, на нем отсутствовало слишком много деталей, чтобы когда-либо оправдать название его настоящей картой. Пока что это показывало капитану Кидду, где он и его команда уже побывали, географию земли, которую они сами уже видели воочию, и хотя это было не бесполезно для возвращения в любое из этих мест, это было бесполезно для поиска островов, которые они, возможно, еще не посетили. В конце концов, океан был огромен, и традиционные методы навигации были просто неэффективны в этом странном, искривлённом месте. Компасы не указывали на север, созвездия постоянно менялись, сами острова даже не были неподвижны; практически единственное, на что можно было рассчитывать, — это солнце, поскольку оно по-прежнему восходило на востоке и заходило на западе. Найти что-либо вообще в этом извилистом океане было скорее вопросом удачи, чем чего-либо еще. Конечно, это имело мало общего с мастерством. —Ты думаешь, что будут и другие? — Задумчиво спросил капитан Кидд. —Это вопрос определенности, — ответил Берк. —Мы уже сталкивались с этими… полыми людьми, с этими фантомами, как бы легко они ни уничтожались. Это только вопрос времени, когда мы найдем других Слуг. — И они не проиграют так легко, как те симулякры, заключил капитан Кидд, но не сказал вслух. Они оба думали об этом, так что на самом деле это не нужно было говорить. —И когда мы это сделаем, — пробормотал он, — нет сомнений, что они тоже будут искать то же сокровище, что и мы. Святой Грааль.— Величайшее сокровище из всех, всемогущий исполнитель желаний, который мог перевернуть судьбу и изменить даже то, что было высечено на камне. Ключ к исправлению ошибок в жизни капитана Кидда и устранению всех его оплошностей. Так много всего пошло не так, и он мог исправить их все, как будто их никогда и не было. История запомнит его как легенду. Словно насмехаясь над ним, слова просочились сквозь закрытую дверь, тише, но не заглушенные полностью. —Меня звали капитан Кидд! —Когда я плыл, когда я плыл! —О, меня звали капитан Кидд! —Когда я плыл! Палец капитана Кидда соскользнул и чуть не проделал дыру в карте, так велика была сила его внезапного гнева. Гнев вспыхнул в его груди, словно зверь, пытающийся вырваться из его тела, и это зажгло огонь в его крови, который обжег его конечности и вскипятил мозг. Капитан Кидд глубоко и медленно вздохнул, подавляя гнев, и попытался притвориться, что не заметил сочувствия на лице Берка. У его друга, по крайней мере, хватило такта не озвучивать те мысли, которые сейчас были у него в голове, потому что капитан Кидд не мог быть уверен, что не ударил бы этого человека — отвратительный характер, увековеченный в истории, был скорее преувеличением, чем нет, но это не означало, что он был полностью беспочвенным, только то, что он не был каким-то вспыльчивым недовольным, способным выйти из себя и извергать яд всякий раз, когда сталкивался с малейшей провокацией. Но и это не означало, что Уильям Кидд был покладистым человеком, который ловко парировал оскорбления и с достоинством пропускал ругань мимо ушей. Даже у разумного человека есть пределы того, что он может терпеть. —Как бы то ни было, — сказал капитан Кидд, — мы не можем быть уверены в том, с каким противодействием мы можем столкнуться. Конечно, есть и другие Слуги, но мы не можем ожидать, что все они будут Райдерами или даже будут обладать собственным транспортом, только что все они будут стремиться к одному и тому же.— —О, меня звали капитан Кидд, и Божьи законы я запретил, и так нечестиво я это сделал! —Когда я плыл, когда я плыл! —И так нечестиво я это сделал! —Когда я плыл! Изо всех сил стараясь не обращать внимания на песню, доносящуюся из-за двери, он добавил: —Может даже случиться так, что несколько человек объединятся ради достижения общей цели.— —Ты имеешь в виду таких, как мы? —Сказал Берк. — Это станет проблемой, в этом нет сомнений. Мы отнюдь не те, кто может без проблем справиться со всеми желающими. Возможно, было бы разумно подумать о том, чтобы обзавестись собственными союзниками.— Где? Хотел спросить капитан Кидд. Все вернулось к той же проблеме: они не имели ни малейшего представления, где искать таких союзников, потому что им не на что было положиться, чтобы найти их. Какая польза от карты для навигации по новым местам, когда она может показать только то, где вы лично побывали? Рука капитана Кидда дрогнула. Что ж. Возможно, у них не было ничего, на что они могли бы положиться, но были пределы тому, насколько полезными могли бы быть их инструменты. —И если мы потратим время на то, чтобы собрать собственных союзников, — сказал капитан Кидд, думая о недостатках этого плана, — мы можем обнаружить, что дали нашим врагам слишком много времени на консолидацию их собственных сил. На самом деле, возможно, было бы более разумно нанести быстрый удар, вместо того чтобы искать спасения в численности.— —За исключением того, что мы не имеем ни малейшего представления о том, как долго существуют эти другие Слуги, —отметил Берк. —Очень может быть, что мы опоздали на эту маленькую вечеринку, а большинство остальных уже сформировали свои команды. Мы были бы в меньшинстве.— Чертовски хорошее замечание. В конце концов, они уже встречались с одной такой командой, даже если встреча прошла не совсем гладко и они двое ушли избитыми. Капитан Кидд не мог сказать, что ему очень нравилось чувствовать себя ребенком, которого ругает мать, но вместо более конкретных вариантов… —Мои родители хорошо меня научили! —Когда я плыл, когда я плыл! —Мои родители хорошо меня научили! —Когда я плыл! Бровь капитана Кидда дернулась, но он снова овладел собой достаточно хорошо, чтобы сдерживать гнев, закупоренный внутри него, вместо того, чтобы позволить ему взорваться. Вместо этого он провел пальцем обратно к одному из немногих островов, которые были выделены чернилами на карте, хотя называть это скопление пятен, разделенных отмелями, островом, возможно, было немного неправильным. —Если мы ищем союзников, — сказал он, — тогда, возможно, нам следует вернуться в это маленькое убежище и провести переговоры. —С ними? Недоверчиво переспросил Берк. —Прошу прощения за инсинуацию, но ты с ума сошел, Уилл? Ты хочешь вернуться к тем людям? — Нет, но они точно не столкнулись с избытком вариантов, не так ли? Возможно, лучше искать союзников, о существовании которых они знали, вместо того, чтобы надеяться, что они каким-то чудесным образом наткнутся на кого-то, кто более точно разделит их взгляды и цели. Лучше вообще иметь союзников, чем ходить и проигрывать в поисках тех, кто им понравился. Главное — завладеть Граалем. Какая разница, были ли те, кто помог ему это сделать, теми людьми, с которыми он с радостью пошел бы выпить после? Берк, возможно, уловив мысли капитана Кидда, продолжил: —Уилл, забудь об этой сумасшедшей суке, которая чуть не убила нас, или о другой сумасшедшей суке, которая хотела сделать из тебя подушечку для булавок, эта тварь чуть не лишила нас всех наших сокровищ! — —Мои родители хорошо научили меня избегать врат Ада, и я восстал против них! —Когда я плыл, когда я плыл! —Против них я восстал! —Когда я плыл! —И какая нам польза от обычного золота и шелка, Берк? — Капитан Кидд огрызнулся. —Ты случайно не видел английский порт, в котором мы могли бы бросить якорь? Может быть, ты нашёл губернатора, готового выслушать нас? или может быть ты получил письма о помиловании от короля, о котором ты еще не сказал мне? — —Ты прекрасно знаешь, что я этого не делал, —кисло ответил Берк. —Тогда на что мы можем потратить наши сокровища? — Раздраженно спросил капитан Кидд. —Ты был здесь со мной все время нашего пребывания в этом преддверии Ада, и ни разу мы не заметили ни малейших признаков цивилизации на этих островах. Золото — это не более чем красивые камешки, если нам не на что их потратить, а шелк —выступает всего лишь набивкой для наших постелей — а ещё он имеет огромную пользу, когда нам нам вообще не нужно спать! — —Я понял твою точку зрения, — сказал Берк. —Прекрасно. Сокровище не имеет значения. Я все еще не уверен, что мы хотим жить с этими сумасшедшими.— Капитан Кидд обмяк, и легкий вздох слетел с его губ. —По крайней мере, в этом ты, возможно, прав.— Как это было иронично. Кведенский торговец был, во многих отношениях, главным достижением в жизни капитана Кидда. Это было в значительной степени забыто из-за других фатов, которые стали более известными после его смерти, но захват «Торговца» и его ценностей стал краеугольным камнем карьеры Уильяма Кидда в качестве капера. Если бы у капитана Уильяма Кидда был шанс хоть как-то им воспользоваться, он, возможно, вошел бы в историю как самый успешный пират, когда-либо плававший. Мелкая политика и судебная ошибка были единственными вещами, которые предотвратили это. А теперь? Даже с таким огромным сокровищем у него под рукой и без политических глупостей, которые могли бы обречь его на гибель, у него с таким же успехом могла быть коллекция грязи. Без места, куда можно было бы потратить что-либо из этого, их ценность была одинаковой, то есть бесполезной. —Проблема в том, что у нас не из чего выбирать, — продолжил капитан Кидд. —Можем ли мы позволить себе быть разборчивыми в том, с кем мы вступаем в союз, когда эта группа — единственные известные нам Слуги, которых, мы можем быть уверены, мало волнует Святой Грааль? — В этом заключается одна из самых больших опасностей поиска других союзников в неизвестности: неопределенность в том, будут ли они соперниками, стремящимися к одной и той же цели. Не то чтобы капитан Кидд сильно возражал против идеи делиться — на самом деле, если бы Грааль обладал способностью исполнять более одного желания, капитан Кидд с радостью передал бы его после того, как его загадал. Проблема заключалась в том, что он предпочитал знать, где он находится и стоит ли ему ожидать удара ножом в спину. Самое последнее, чего он хотел, это столкнуться с очередным мятежом. —О, я убил Уильяма Мура! —Когда я плыл, когда я плыл! —О, я убил Уильяма Мура! —Когда я плыл! Щека капитана Кидда дернулась, пальцы одной руки сжались в кулак, а другой он глубоко вдавил кончики пальцев в пергамент карты. Он сделал глубокий, дрожащий вдох, пытаясь успокоиться. Это не сработало. —Возможно, было бы лучше знать, что мы не можем доверять нашим союзникам, зная, что их цели отличаются от наших, —говорил Берк, но капитан Кидд едва мог расслышать слова из-за стука сердца отдающегося в его ушах. —По крайней мере, таким образом мы могли быть уверены, что они не нанесут нам удар в спину, пока Грааль не будет у нас в руках.— Капитан Кидд стиснул зубы и резко вдохнул через нос. Навязчивая мысль не давала покоя, что это было бы гораздо эффективнее для успокоения его характера, если бы он был из плоти и крови, а не сгустком проявленной магической энергии. Если бы его легкие были настоящими, и его сердце было настоящим, и его мозг был настоящим. Если бы он был живым, дышащим человеком. Если бы он не был казнен во имя политической целесообразности. —Я убил Уильяма Мура и оставил его в крови за много лиг от берега! —Когда я плыл, когда я плыл! —За много лиг от берега! —Когда я плыл! —Черт возьми! Капитан Кидд развернулся и схватил первое, что попалось под руку — как оказалось, свой стул, — и со всей силы швырнул его через крошечную комнату. Когда он ударился о заднюю стену, то не вылетел в окно, как это, вероятно, произошло бы на корабле, сделанном из обычного стекла и дерева или дешевого бруса, из которого было построено оригинальное Приключенчение, а вместо этого разлетелся на щепки и осколки, некоторые размером с небольшой меч, а некоторые не крупнее щепки. Его шляпа подпрыгнула, покатилась и остановилась возле ботинка капитана Кидда. —Я бы хотел, чтобы они перестали петь эту… эту чёртову песню! — разочарованно выплюнул он. Он дико жестикулировал на открытом воздухе. Потому что она продолжала напоминать ему, снова и снова, о точных обстоятельствах его жизни и смерти, о причине, по которой он искал Грааль. Слова этой проклятой песенки преследовали его каждый час бодрствования, были постоянной занозой в боку, и ему не хотелось, чтобы эта песня повторялась из раза враз, чтобы усугубить его страдания. —Это помогает им сохранять целостность, — напомнил ему Берк. —Они были бы наполовину моряками, которыми являются, если бы не пели эту песню, чтобы сосредоточиться на своей задаче и идентичности.— —Это клевета! —Могло быть и намного хуже, — сказал Берк. Капитан Кидд развернулся и сердито посмотрел на него. —Как же так? Что может быть хуже этого фарса, который погубил мое доброе имя? — Берк многозначительно выгнул бровь. —Тебя могли бы так хорошо запомнить за ту доброту, которую ты оказал другому человеку, что твоя легенда стала бы частью его, а не оставалась твоей собственной.— Капитан Кидд поморщился и неловко отвел взгляд. —Твоя взяла, — неохотно признал он. Это, по крайней мере, было единственным преимуществом, которое принесла ему дурная слава капитана Кидда — в отличие от Берка, он был сам по себе, со своим собственным кораблем, рожденным из его собственной легенды. Берк испытывал унижение, не обладая ни одной из этих вещей, и поэтому его единственная сила, его единственный Благородный Фантазм позволили капитану Уильяму Кидду призвать его в трудную минуту капитана Кидда. Во многих отношениях это было плачевное положение дел, и капитан Кидд хорошо понимал, чего бы Берк пожелал от Святого Грааля, но в то же время капитан Кидд не мог сказать, что это не пошло ему на пользу. Берк, например, был бесконечно лучшим собеседником, чем эти безмозглые болваны, обслуживающие корабль, и, кроме того, гораздо более способным защитить себя, не говоря уже о том, насколько полезным был бы такой находчивый человек в более обычной Войне за Грааль. —Тогда, если ты закончил со своей истерикой …? — Берк заговорил повелительно. Капитан Кидд сердито посмотрел на него, ненавидя то, как по-детски это выглядела его вспышка, но не заглотил наживку и не затеял драку из-за этого. Он мог приберечь свой гнев для врагов, которые, без сомнения, встанут на пути к Граалю, потому что там это сослужило бы ему гораздо лучшую службу. —Я заметил три корабля из Испании! —Когда я плыл, когда я плыл! —Я заметил три корабля из Испании! —Когда я плыл! —Отлично, — сказал капитан Кидд сквозь стиснутые зубы. —Тогда у тебя есть какие-то предложения? Поскольку сейчас я мало что вижу в том, как мы могли бы найти союзников, более соответствующих наши целям, не испытывая недостатка в подходящей карте, которую мы могли бы использовать для их поиска. — Берк поднял руку к подбородку и задумчиво потер заросший бакенбардами подбородок. Он уставился на карту, как будто действительно мог найти на ней что-то полезное, поскольку она была испещрена огромными пустыми пятнами, нахмурив брови. Немного мстительный капитан Кидд подумал, что у него ничего не получится. Их положение действительно было незавидным, и никакое разглядывание карты волшебным образом не восполнило бы недостающие части, независимо от того, как сильно кто-либо из них хотел, чтобы это было так. —Я заметил три корабля из Испании и грабил их ради наживы, пока большинство из них не было убито! —Когда я плыл, когда я плыл! —Пока большинство из них не были убиты! —Когда я плыл! Наконец Берк глубоко вздохнул и откинулся назад. —Если не считать случайного выбора направления для исследования, я не вижу, как мы вообще сможем здесь что-то найти, — признался он. Я же тебе говорил, злобно подумал капитан Кидд. Это было не так просто, не так ли? —А как же твой навык? —Спросил Берк. —Как его там?.. «Искатель удачи»? — У капитана Кидда скрутило живот. Его губа начала скривляться. Еще одно напоминание о его неудаче, о несправедливости, постигшей его в жизни. У него не могло быть чего-то более респектабельного, навыка, принадлежащего тем, кто нашел богатство в жизни или кто совершил великие подвиги, о нет, приобретенный им навык был построен на неспособности сделать ни то, ни другое. Это был навык, идеальный для того, кто когда-то имел славу в пределах своей досягаемости, для того, кто касался богатства кончиками пальцев, для того, кто был так близок к успеху и победе, только чтобы потерять все это прежде, чем что-либо из этого стало по-настоящему его. Другими словами, идеальное описание для Уильяма Кидда, который стремился оставить свой след в мире, но раз за разом сталкивался с неудачей за неудачей, и в самом конце, когда успех был в пределах его досягаемости, а будущее, о котором он мечтал, — уже в его руках, все это было отнято у него. Уильям Кидд — увековечен в истории за свои неудачи. Прежде чем капитан Кидд осознал, что делает, рука его потянулась к компасу, но в тот момент, когда его мозг догнал пальцы, он остановился. Это было правдой, «Искатель удачи» позволил бы ему найти то, что он хотел. Это было то, что он сделал, это привело его к возможности, потому что это был инстинкт, указывающий, где он мог это найти. Даже если это не помогло ему завладеть им, это дало ему шанс попробовать. Все, что ему нужно было сделать, это признать, что он в достаточной степени неудачник, чтобы нуждаться в этом. —Приходите все, молодые и старые! —Смотри, как я умру, смотри, как я умру! —Приходите все, молодые и старые! —Смотри, как я умру! Гнев в животе усилился, и капитан Кидд свирепо схватил свой компас, открывая крышку с такой силой, что в обычных условиях он бы побоялся ее сломать. Внутри установленная игла бешено вращалась, кружась над розой ветров под ней так, что могло показаться, что она указывает во всех направлениях одновременно. Слишком много возможностей. Возможность развернуться и уплыть обратно на архипелаг, чтобы он мог найти союзников среди Тамошних Слуг, даже если они скорее пожелают вернуть его в Трон. Возможность выследить владельца Грааля, чтобы он мог забрать его себе и загадать свое желание. Множество возможностей найти других, кто жаждал Грааля, чтобы он мог либо сделать их своими союзниками, либо устранить их по одиночке. Возможности существовали повсюду. Это была правда. Возможно, это была ошибка, которую Уильям Кидд совершил в жизни, погнавшись за возможностями, которые он видел, с самыми большими призами вместо тех, которые были более надежными и менее рискованными. Возможно, если бы он искал счастья на суше в качестве губернатора или в составе британского военно-морского флота, он, возможно, не нашел бы свой конец там, где и когда он это сделал. Или, возможно, кучка беспомощных партизан вывесила его на просушку в тот момент, когда он больше не был им полезен, и его ошибкой было то, что он доверился им, чтобы они были рядом с ним, вместо того, чтобы взять свою судьбу в свои руки. —Приходите все, молодые и старые, берите моё золото, ибо из-за него я потерял свою душу! —И должен умереть, и должен умереть! —Клянусь ним, я потерял свою душу! —Я должен умереть! Капитан Кидд сосредоточился на том, чего он хотел больше всего, на возможности, которую он искал — шансе найти союзников-единомышленников, которые искали Грааль, которые хотели того же, что и он. Даже если бы он не мог доверять им, что они не нанесут ему удар в спину в конце, если бы он мог хотя бы верить, что их цели совпадают с его целями до самого последнего момента, тогда этого было бы достаточно. Стрелка его компаса дрогнула и остановилась, а затем повернулась обратно, и на этот раз, когда она остановилась, она осталась там, безошибочно указывая направление, в котором ему нужно было идти, чтобы воспользоваться той возможностью, которую он искал. —Не думаю, что я когда-нибудь привыкну к тому, что ты занимаешься подобными вещами, — прокомментировал Берк. —Это намного проще, чем что-то искать на карте, —ответил капитан Кидд. —Ориентируясь по моему компасу, я, по крайней мере, определяю направление. Карта может подсказать мне, куда мне нужно идти, но это ничего не значит, если у меня нет направления, которое приведет меня туда. — —Твоя правда. Сосредоточившись на этой конкретной возможности, капитан Кидд посмотрел на свою карту, и его глаза блуждали по ней, ожидая, пока он не найдет место, которое щелкнуло. Это было сложнее сделать с такой неполной картой, потому что без географии в качестве ориентира было нелегко определить, где находится, даже если интуиция подсказывала ему, куда идти. На карте с таким количеством белых пятен вполне могло быть, что его цель находилась в океане и перемещалась, и поэтому он мог постоянно гоняться за тем, где они были, а не за тем, где они сейчас. —Там. Капитан Кидд постучал по месту, к которому вел его инстинкт, и, приложив немного магической энергии, поставил большой крест, чтобы отметить его. Он не был уверен, многие ли из его коллег—слуг — пиратов, матросов и каперов, которые вписали свои имена в историю, — понимали это, но навигационное оборудование тоже было частью корабля, и, следовательно, продолжением его корабля и его функций. Это можно было бы использовать, и использовать хорошо, если бы только знать, как. Капитан Кидд перевел дыхание, и стрелка на его компасе закрутилась. Помня о той же цели, о той же возможности, он снова провел пальцем по карте, и когда его палец переместился, линия прочертилась от того креста, который он провел на всем обратном пути к архипелагу, где они столкнулись с той воинственной командой. —И там. Капитан Кидд еще раз изменил фокус, и игла снова повернулась, пока не нашла то, что он искал. В третий раз он провел пальцем по пергаменту и остановился там, где интуиция подсказывала ему, что так и должно быть. Сложнее не значило невозможно. —И… Капитан Кидд остановился и уставился на карту, не совсем уверенный, что должен верить своим глазам. —О.— —Ну, естественно, — сказал Берк, брови его поползли вверх к линии роста волос. —Это …? — —Где мы могли бы завладеть Граалем, —ответил капитан Кидд, столь же ошеломленный. И это было всего в нескольких милях отсюда, так близко, что его можно было назвать расстоянием вытянутой руки. Они могли оказаться там за час или меньше, в зависимости от того, останется ли ветер на их стороне и изменится ли океан. Капитан Кидд снова посмотрел на свой компас, но стрелка оставалась направленной в том же направлении, что и раньше, и инстинкт не заставлял его палец двигаться. Кто бы или что бы ни владело Граалем, оно было неподвижным или, по крайней мере, двигалось достаточно медленно, чтобы Приключение могла довольно легко догнать его. —Это расстояние вытянутой руки, —прокомментировал Берк.—Мы могли бы получить Грааль до восхода солнца.— —Мы можем. Волнение захлестнуло капитана Кидда. Они действительно могут. Действительно. Его желание было в пределах его досягаемости, и он мог, наконец, исправить ошибки своей жизни и отменить позорную запись надлежащей истории. Уильям Кидд мог бы стать героем, прославленным именем, почитаемым за его достижения. Больше не пятно, а тот, на кого люди смотрели снизу вверх, боготворили. Капер, принесший славу Британской империи, захватив сокровища Франции, охотник на пиратов, остановивший Золотой век пиратства — о каком бы будущем он ни мечтал, он мог воплотить его в реальность, в реальность, где он стал бы выдающимся именем в военно-морской истории. Возможно, в его честь даже назвали бы корабль. HMS Уильям Кидд — это звучало красиво. Капитан Кидд посмотрел на две другие кляксы на своей карте. Первая — место, где он мог бы найти союзников в своей охоте за Граалем, а вторая — место, где он нашел бы союзников по духу. Однако оба были намного дальше, чем Грааль. Путешествие к любому из них заняло бы дни, драгоценное время, когда Грааль мог быть захвачен другой стороной или переместиться еще дальше за пределы досягаемости. Владелец мог в это время загадать желание у Грааля, и тогда он может стать бесполезным, потеряв свою силу. И снова возможность может ускользнуть у него из рук. Когда Берк снова поднял взгляд, он, казалось, пришел к тому же выводу.—Осмелимся ли мы рискнуть, Уилл? — Итак, капитану Кидду снова пришлось делать выбор. Воспользовался ли он шансом и выследил Грааль, или сначала искал безопасности у союзников и рисковал потерять его навсегда? Больший приз за более высокий риск или более безопасный путь с меньшей уверенностью в конечном успехе? В конце концов, это был простой выбор, и действительно, другого не было… —Стоп. —Что? —спросил Берк. Капитан Кидд нахмурил брови. —Ты это слышишь? — Наступила минута молчания. Корабль скрипел и стонал, волны бились о него, но в остальном ничего не происходило. —Ничего не слышу, —сказал Берк. Именно в этом и заключалась проблема. —Почему они перестали петь? На этот раз нахмурился Берк, и они обменялись подозрительными взглядами, прежде чем отвернуться от стола и направиться к двери. Они оба потянулись за своими кремневыми ружьями, и Берк взял их на прицел, открыв дверь в каюту. Холодный туман ворвался через дверь, стелясь по полу и быстро покрывая всю комнату. Он двигался медленно, тщательно, как змея, скользящая в подлеске, почуявшая свою добычу, и в темноте снаружи он цеплялся за корабль, проплывая между стойками ограждения и по деревянным доскам, пока все под ним не скрылось в густом сером тумане. В тусклом лунном свете он блестел, как серебряная пыль, и единственное, что возвышалось над ним, была мачта корабля, возвышающаяся, как могучий дуб. От экипажа, который должен был управлять кораблем, не осталось и следа. Ни один из них не был на своем посту, и никто из них не отлынивал, как будто фантомы, у которых нет личности, когда-либо могли этого желать. Это было так, как будто их всех внезапно вытащили из корабля. —Какого дьявола? Берк и капитан Кидд вышли на палубу, не обращая внимания на туман, который стелился по палубе и ласкал их ноги, как ледяные пальцы. В кои-то веки капитан Кидд был рад, что слуги воспринимают мир не совсем так, как живые люди, потому что это было бы довольно отвлекающе. —Куда они все подевались? —Капитан Кидд спросил воздух. —От них нет и следа, Уилл, —сказал Берк. Он стукнул ботинком по палубе, но не задел ничего, кроме дерева. Конечно, нет. Даже если бы они все были убиты, они были фантомами, призраками его старой команды. Простые воспоминания, сформированные в оболочки, похожие на людей. Они не оставили бы после себя гниющих тел. Берк и капитан Кидд отважились пройти дальше по кораблю, но единственное, что они слышали, был стук их ботинок, когда они ходили. По пути они обнаружили, что работа была выполнена только наполовину — такелаж находился в процессе регулировки, узлы были завязаны только частично и другие подобные вещи, которые подразумевали, что экипаж пропал внезапно и без предупреждения. В конце они встретились на носу корабля, не обнаружив ничего, что могло бы объяснить случившееся. —Ты не заметил, как они исчезли? —Нет, — сказал капитан Кидд. —На самом деле, я до сих пор этого не понял. До тех пор пока Приключение не будет отозвано, они все еще здесь. Голос, подобный грому, прокатился по кораблю. —Они принадлежат морю. Берк и капитан Кидд развернулись, подняв пистолеты, и совершенно неожиданно на борту корабля рядом с ними оказался человек, только он выглядел совсем не так, как должен выглядеть любой человек, во всяком случае, не живой. Его кожа была бледной и осунувшейся, глаза были молочно-белыми, как у давно умершего трупа, а борода свисала с лица, как полоски морских водорослей. Его одежда была изодрана в клочья, а шляпа потерта. —Боже правый! — Берк ахнул. —Назови себя! — Рявкнул капитан Кидд. Он взвел курок своего кремневого пистолета. —Я не терплю фокусников и шарлатанов! — —Имя? — сказал незнакомец своим булькающим голосом. —У меня их… много. Старая царапина. Человек глубин. Зло пучины.— Дрожь пробежала по спине капитана Кидда. Все это были прозвища относились к… —Дэйви Джонс. Незнакомец не отрицал этого, но и не подтверждал. Его потрескавшиеся губы растянулись, обнажив неровные зубы, и он неторопливо двинулся вперед, только казалось, что он не столько идет, сколько скользит. Его шаги по палубе не производили ни звука, как будто его на самом деле там и не было. —Ваши люди отправлены на свое место. Все, кто погиб в море, мои. ТРЕСКОМ был звук выстрела из пистолета капитана Кидда, и незнакомец споткнулся, но, к ужасу капитана Кидда, из его раны хлынула не кровь, а вода, как будто сам океан бежал по его венам. —Я могу ответить также, - сказал он так, как будто в него только что не стреляли, — и поэтому я должен спросить вас, капитан Уильям Кидд. Вы и ваш спутник… ищете Святой Грааль? — Что-то холодное сжало внутренности капитана Кидда, а затем оно вспыхнуло и загорелось огнем, и он зарычал, во второй раз взводя курок пистолета. На этот раз он не промахнется. Этот незнакомец, был ли он тем, за кого себя выдавал, или нет, потеряет голову. Даже Слуга не смог бы пережить это. —Пошел ты! И с очередным треском голова незнакомца растворилась в мелком тумане. Его тело упало навзничь на палубу и взорвалось, ударившись о дерево, исчезнув так же внезапно, как и появилось. Капитан Кидд опустил пистолет. —В чем, черт возьми, была его проблема? — Спросил Берк, стоявший рядом с ним. —Возможно, соперник… Берк ахнул, а капитан Кидд развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как меч вытаскивают из его тела. Берк, спотыкаясь, упал на колени, зажимая рану, когда из его груди фонтаном хлынула красная кровь, струясь между пальцами, и у него было достаточно времени, только чтобы повернуться к капитану Кидду с выражением страшного отчаяния на лице. —Будет… А затем он разлетелся на сверкающую пыль, мерцающую по мере того, как она исчезала. Капитан Кидд развернулся, бросившись назад, когда повернулся лицом к преступнику, незнакомцу, чей окровавленный меч теперь снова был чистым. Он, как и все остальное в нем, выглядел ветхим и ржавым, и все же он был достаточно острым и сильным, чтобы нанести смертельный удар Слуге, каким бы он ни выглядел. —Ты ублюдок! ТРЕСК — это снова выстрелил пистолет, но незнакомец с презрительной легкостью отклонил его. Второй выстрел был столь же неудачным. Незнакомец не пострадает, если только сам не решит, что хочет этого. Все это время он забавлялся с капитаном Киддом? Просто притворялся, что его можно убить? —Капитан Уильям Кидд, — сказал незнакомец своим жутким голосом, — вы ищете Святой Грааль?— Капитан Кидд отшатнулся назад. Третий выстрел, четвертый — даже когда он отступал к своей каюте, он продолжал стрелять, но каждый раз результат был одинаковым, и незнакомец продолжал приближаться, медленно подкрадываясь все ближе. Наконец, пятка капитана Кидда опустилась, заскользив по деревянной стене, потому что он прижался спиной не к самой каюте, а к внешней стороне стены, отделявшей ее от внешних отсеков корабля. Когда его нога соскользнула вниз и снова коснулась палубы, что-то загремело, задетое резким движением. Сердце капитана Кидда подпрыгнуло в груди. Нет. Абсолютно нет. И при обычных обстоятельствах он бы никогда. Он ненавидел это со страстью, почти так же сильно, как ненавидел то, что стало с его легендой, как закончилась его жизнь, как сохранилось его наследие. Но он был слишком близок к тому, чтобы все это разрушить, чтобы придираться к своим Благородным Фантазиям. —Ты спрашиваешь, ищу ли я Святой Грааль? —сказал он. —Что за абсурдный вопрос! Я капер! Пират! Я искал счастья в море, отдав все силы приключению и славе, которая пришла с ним! Ищу ли я Святой Грааль? Конечно, ищу! — Он наклонился и взял ведро, стоявшее рядом с его ботинком, оставленное тем, кто драил палубу. Оно было тяжелым от воды, но для такого Слуги, как он, это не имело значения. —И я не позволю придуманной сказке о привидениях встать у меня на пути! И когда магическая энергия хлынула в это ведро, он поднял его и бросил изо всех сил. Смертельный удар, решивший судьбу Кидда —Убийство Уильяма Мура! Ведро полетело, воспроизводя легенду об убийстве Уильямом Киддом своего стрелка, преступлении, за которое он был осужден, единственном преступлении, в котором он когда-либо был по-настоящему виновен. С тяжестью этого греха, с историей этого отвратительного поступка, с обидой человека, который потерял из-за этого все, если бы это произошло в лоб, это, без сомнения, был бы смертельный удар. БУМ И тут из тумана в воздух просвистело пушечное ядро. С безошибочной точностью оно столкнулось с ведром, и они оба разлетелись на куски. Последний гамбит капитана Кида, его самый ненавистный и унизительный Благородный Фантазм, провалился. Его последнее средство просто не оправдало ожиданий, оказалось неспособным победить своего врага. Капитан Кидд, побежденный, прислонился спиной к стене и сполз вниз. «Вот и все», — подумал он. «Это было моё последнее, лучшее усилие», потому что он был моряком и штурманом, а не великим воином. Со своим кораблем, со своей командой, с пушками и вооружением галеры-фрегата Приключение, он мог завязать драку и пасть. Даже если бы он был потоплен и его корабль пошел ко дну, он мог бы, по крайней мере, расквасить врагу нос. Но в личном бою его пистолеты и его последний отчаянный Благородный Фантазм были всем, что у него было. Меч? В лучшем случае он был сносным, поскольку его истинные таланты заключались в ролях, которые от него требовал корабль, а не в боевых действиях на передовой. Настоящий профессионал, дуэлянт или солдат, быстро и без усилий одолел бы его. Незнакомец шагнул вперед со всей серьезностью палача. Он поднял свой меч, саблю с изъеденным ржавчиной лезвием и рукоятью, инкрустированной ракушками. Молочно-белые глаза смотрели сверху вниз на капитана Кидда, проникая в его душу. —Все те, кто погиб в море, принадлежат ему, — сказал незнакомец. —Все те в этом море, кто жаждет Грааля, умрут. Капитан Уильям Кидд, вы ищете Святой Грааль?— И снова его судьба закончилась не доведя до цели. И снова Уильяму Кидду было отказано в его шансе, в возможности оставить свой след так, как он хотел. Как и при жизни, он умрет позорной смертью, не сумев совершить ничего, о чем стоило бы говорить, не говоря уже о воспоминаниях, совершенное призраком из старых моряцких суеверий. Призрак, убитый историей о привидениях. Как это трогательно. —Катись в ад, — выплюнул капитан Кидд. —Да, - серьезно сказал незнакомец, — мы отправимся туда.— И меч опустился.