Проблема фантазий

      Дафна лежала в темноте уже битый час, а сон не просто не шёл, а как будто издевался, собираясь заставить её страдать до рассвета. Несмотря на излишнюю бодрость, светлая очень-очень хотела заснуть. Так она могла бы хотя бы ненадолго притвориться, что она правильная, и не думать о том, о чём не стоило. О ком.       Мефодий, как на зло, отсутствовал. Постель казалась слишком пустой. Разум никто не отвлекал, и Дафна… со стоном ударилась лбом о подушку, потому что это было уже слишком. Невыносимо! Чтобы заснуть, надо закрыть глаза. Если закрыть глаза, ей будет трудно не думать о его руках — невозможно не думать о его руках, которые так осторожно её обнимали. И это прикосновение к её лицу — какого Лигула он решил, что может прикасаться к ней так?! Как он посмел остановиться на этой короткой ласке?!       Дафна повернулась на спину и стала смотреть в потолок, сложив руки на груди. Секунда затишья — не думать, не думать, не думать… — две, три. Она сорвалась.       Руки у Варсуса на вид не такие крепкие, как у Буслаева, более тонкие. Он весь не такой массивный. Но сильный. И Дафне нравится. После того короткого касания она — просто из интереса! — подумала, что было бы, если бы он использовал обе руки. Скользнул по шее, глядя в её глаза — именно в глаза, потому что она хотела бы видеть, что для него это значит.       Дафна опустила ресницы, потому что от Варсуса в голове всё равно не спастись, а так удобнее представлять.       Она не стала бы долго смотреть ему в глаза. Он должен бы был её поцеловать — именно первым, потому что она не хотела казаться слишком жаждущей, слишком очарованной стражем мрака. Не тогда, когда она связана со светлым. Он бы наклонился, и кончики волос мягко коснулись бы её лица. Какими были бы его губы? Был бы он нежен? Или впился бы в её губы своими так же жадно, как хотела она?       Он, конечно, притянул бы её поближе, и Дафне нравилось думать, что он не стал бы играть в джентльмена. Варсус в реальности мог бы решить, что слишком её уважает, чтобы так сразу облапать, и не то чтобы девушка это осуждала, но в её маленькой запретной фантазии тёмный взял бы всё, что она могла ему дать. Что долго прожигать своим теплом шею? Он, конечно, опустил бы руку к груди и сжал бы через ткань.       Дафна распахнула глаза, ударив кулаками матрас, едва не захныкав от тупиковости своего положения. Она свела ноги плотнее, не в силах игнорировать это возникшее между ними странное чувство, из-за которого нестерпимо хотелось опустить руку и коснуться самого его источника в попытке освободиться. Девушка вцепилась пальцами в простынь и сглотнула, слишком крепко зажмурившись. Перед глазами вместо звёзд замелькали маленькие Варсусы.       Что она делала? Возбудилась, как дура. А Варсус, небось, спит и ни о чём таком не думает. И даже не изволит помочь с проблемой, в которой сам, между прочим, и виноват! Дафна ударилась затылком о подушку несколько раз. В промежности всё ещё предательски ныло. Считалось ли это изменой, если физически к ней никто не прикасался? Казалось, что она уже мысленно предала Мефодия несколько раз. И продолжала предавать в эту самую минуту.       Она хотела было принять холодный душ, но знала, что это не поможет. Она уже пробовала. Три раза. За вечер. И, как бы неправильно это ни было, лежать в тёплой постели и думать о Варсусе было гораздо приятней, чем дрожать под ледяной водой.       Дафна сделала глубокий вдох. Выдохнула.       Она удовлетворяла себя только в подростковом возрасте, когда Буслаев ещё не решился зайти дальше поцелуев, и те пару раз в Эдеме… Светлой было стыдно опустить пальцы под одежду, в естественную смазку, но она всё равно решительно это сделала, потому что лежать и изводить себя вот так ещё хуже. Потому что она и так уже погрязла в этом проклятом юноше, который даже об этом не знал. О, святая простота!       Дафна сделала несколько осторожных движений вперёд-назад, прислушиваясь к ощущениям. Хотелось большего. Ещё один долгий раз. У светлой горели щёки, и она уже не была уверена, из-за чего.       Она пропустила бы его волосы между пальцев, а Варсус держал бы её за талию и нащупал бы большим пальцем её сосок. Он был бы чутким, он понял бы, что одежда лишняя, и стянул бы с Дафны футболку, рассегнул бы лифчик, который она в эту минуту особенно ненавидела бы, потому что он только мешал быть ближе к теплу Варсуса, к его коже. Стало бы легче дышать. Гораздо приятней вот так, ему в податливые губы.       Варсус поцеловал бы её в шею, она откинула бы волосы назад и судорожно вздохнула бы. В реальности Дафна не смогла бы, но в фантазии она попросила бы опуститься ниже, и он послушался бы и стал бы целовать её грудь, ловя губами соски. Светлая была бы слишком возбуждена, слишком околдована моментом, чтобы смутиться, что полуголая, когда он одет.       Продолжая движения кистью, свободной рукой она задрала пижамную футболку до самой шеи и стала ласкать свою грудь, коротко скользнула по животу, слегка выгнувшись в спине. Дафна часто дышала. Так было гораздо лучше. Это было унизительно! Варсус, наверное, был бы в шоке. Дафна сдавленно простонала и закусила губу в попытках удержать внутри эти предательские звуки. Смазки было достаточно, и рука так приятно скользила, что, отвлёкшись на свои ощущения, девушка забылась и застонала снова. Лигул побери этого Варсуса, как же это звучало громко! И отвратительно пошло для девушки, которая должна бы мирно спать без своего парня! Точно услышат! Не может быть так, чтобы никто не слышал, когда она позволяет себе такое!       Но Дафна не могла думать об этом слишком долго. Потому что напряжение между ног слишком отвлекало, а Варсус в мечтах уже раздел её до конца, а её так сильно возбуждала идея раздеться перед ним. Она была бы послушной, она сама раздвигала бы ноги, она делала бы своим ртом всё, что он мог попросить. Его руки были бы тёплыми — они всегда тёплые, именно той приятной температуры, какой ей всегда хотелось, не такие горячие, как у Мефодия. Он повалил бы её под себя, позволяя стянуть футболку, навис бы прямо над ней и опять поцеловал бы — Дафна не знала, сколько именно поцелуев ей было нужно, но хотела много-много целовать, даже если придётся стереть губы в кровь. Ей нужно было больше его.       Было бы жарко. А она всё-таки светлая, она не может ему позволить получить тепловой удар! Она раздела бы его до конца и вцепилась бы в его задницу. Просто из интереса. Огладила бы его лопатки — он говорил, шрамы? — или нет. Не так. Он долго не ждал бы. Он резким рывком подтянул бы её к себе, заставляя закинуть ноги ему на поясницу, и осторожно вошёл бы в неё, заставляя стонать — так она могла бы не сдерживаться, так она могла бы смаковать этот момент, постанывая ему в губы, и пусть хоть весь мир слышит. Пусть завидует!       Дафна сильнее сжимала грудь, резче работала рукой, потому что слишком, потому что нужно прийти к разрядке. Она вздрагивала, отчаянно пытаясь сдержать посторонние звуки. Если бы Варсус внезапно пришёл и увидел её такой: жалкой, разгорячённой, вспотевшей, с выставленной на всеобщее обозрение грудью, с рукой в мокрых трусах, она… Ах, если б он только пришёл!       Реальности Дафны сузилась до Варсуса в её сознании — как бы он стонал? как бы он выглядел? каково было бы чувствовать его член? — и животной, невыносимой, удушающей потребности дойти до той самой точки, когда легче. Должно быть легче хоть когда-нибудь! Рука начинала уставать, но светлая старалась сильнее, чем когда-либо на уроках музомагии. Проклятый! Варсус! Она хотела ненавидеть его в этот момент, но её разум решил ограничиться простым «Она его хотела». Дафна в реальности ни за что бы так не сказала, она была бы слишком скромной, слишком правильной, слишком не получающей желаемое, но Дафна в фантазиях… О, она даже была бы готова просить её трахнуть, потому что Варсус в фантазиях не смеялся бы. Варсус в фантазиях всё понял бы. Варсус в фантазиях хотел бы быть с ней, над ней, внутри неё. Он…       Дафна была бы сбита с ног, если бы стояла. У неё звенело в ушах, и рука наконец смогла безвольно опуститься. У Дафны не доставало сил, чтобы вынуть её из трусов, и она просто лежала в темноте. И дышала. И старалась, так старалась мысленно не материть Варсуса. У неё не выходило. И ей было плевать на чёрные перья. У неё совсем не было сил. Но наконец-то хорошо. Наконец, легче. Наконец… как будто бы правильно. Перед закрытыми веками всё ещё стоял голый Варсус. Он улыбался — улыбался ей такой светлой улыбкой, что Дафна не знала, куда себя деть, такую поразительную идиотку. С удивлением обнаружила на своём лице слёзы. Она не плакала, просто оргазм был сильный, просто её глупое тело совсем распоясалось, просто…       Дафна чувствовала себя грязной. Пахнущей тем самым запахом, который точно выдаст её. Точно поможет Мефодию догадаться. Дафне было мучительно темно и одиноко в этой постели.       Она заставила себя встать и всё-таки пошла принимать душ.