Напасть

      Предприятие. Снова оно. И почему все проблемы вечно начинаются с этого набора букв? Предприятие 3826. Стоит только кому-то произнести это — сразу в дрожь бросает. А все из-за пресловутых роботов, Петрова, Коллектива, проекта «Атомное сердце», Сеченова в конце концов! Стоп. Сеченова?

***

      — ХРАЗ, вот ответь мне на один вопрос, — с ярым возмущением начал разговор уставший майор, — какого хрена мы опять забыли в этом несчастном «Вавилове»? С прошлого сбоя прошло уже больше пяти лет, сейчас все вроде бы работает так, как должно работать. Что снова не так? Вовчик колбу с этим ебучим летающим ростком уронил и теперь здесь пол комплекса мутанты, или что? — Сергей шел по пустому коридору комплекса «Вавилов» и задавал все интересующие его вопросы ИИ, так как майора буквально выдернули из постели, ничего толком не объяснив: Сергей уже практически лег в теплую и такую манящую кровать, как в квартире раздалась противная трель стационарного телефона. Ругнувшись, Сергей Алексеевич принял звонок, как оказалось от шефа.       Майор действительно искренне не понимал, зачем Дмитрий Сергеевич вновь отправил военного на Предприятие. Сначала академик вызвал Нечаева к себе, быстро сказал целую кучу умных слов, из которых Сергей понял лишь: «Без тебя никак не справиться, сынок», зачем-то впихнул свою контрамарку для прохода в театр и буквально выставил за двери своего кабинета. И как тут что-то понять?       — По моим данным, товарищ майор, на предприятии зафиксировано распространение неизвестного вируса. Предполагается, что источник распространения находится именно в комплексе «Вавилов». — ИИ привычно показался из темной перчатки майора, активно размахивая полимерными жгутиками из стороны в сторону. После событий пятилетней давности ХРАЗ всё-таки предпочел остаться в перчатке и обойтись без массовых жертв, будь он в обличии человека-желе. После некоторых доработок академика Сеченова и долгих разговоров на самые разные темы, нейро полимерная перчатка вернулась к майору Нечаеву на свое привычное место — левую руку Сергея.       — Отлично, только этого мне ещё не хватало! Какая-то очередная дрянь, придуманная светлейшими умами СССР, мать их. Что за вирус хотя бы, есть хоть какие-то данные? — Сергей в своей привычной манере грязно выругался. Вот теперь то все стало на свои места: Сеченов ничего толком не сказал майору потому, что если бы Нечаев узнал что-то про вирус, то даже под страхом трибунала никуда бы не поехал. А теперь тут не откажешься — майор уже на задании. Не в его принципах бросать начатое дело.       — Информации на этот счёт очень не много. Симптомы у вируса самые банальные: лёгкий насморк и боль в горле, но все более коварно, чем может показаться. Буквально через несколько часов после попадания в организм, заражённые клетки начинают стремительно увеличиваться в количестве, тем самым способствуя появлению злокачественных новообразований — при этом объяснении ХРАЗ уже не так приветливо размахивал своими жгутиками, ведь речь шла о серьезном заболевании, от которого нет вакцин и лекарств.       После услышанного майор решил свернуть в комнату отдыха, чтобы переварить информацию. Благо сейчас она выглядит так, как должна выглядеть, и рем-шкаф ведёт себя вполне адекватно.       — И что ты хочешь этим сказать? Это как рак что-ли? — с тяжёлым вздохом майор развалился на небольшом диванчике, который скрипнул под весом военного. Сейчас ещё только опухолей Сергею не хватало. Тело Нечаева и так было истерзанным временем и событиями: металлические вставки в скелете, многочисленные шрамы, оставленные роботами, модуль «Восход» в голове майора в конце концов. Действительно, только опухоли не хватало для полного «счастья».       — От части Вы правы, только раковые клетки образуются в человеческом организме всю жизнь, впоследствии подавляемые иммунитетом, а в данном случае тело человека наоборот способствует развитию онкологии. — ХРАЗ совсем приуныл, судя по изменившимуся голосу перчатки. ИИ понимал, что академик Сеченов отправляет майора буквально на верную смерть: от безумных роботов можно отбиться, а вот от микроскопических частиц, рассеянных в воздухе, защититься вряд ли получится. Безусловно и ХРАЗ, и Нечаев верили и продолжают верить в силу советской медицины, но появление неизвестного вируса заставляет задуматься о многом.       ХРАЗ, как бывший учёный (хотя учёных, как и артистов, бывших не бывает), осознает опасность немного лучше матёрого военного. Признаться честно, ИИ точно не хотелось бы потерять своего нынешнего обладателя. Перчатку и майора трудно назвать друзьями даже после всего пережитого вместе, скорее это уже что-то большее — это отношения, основанные на понимании, ментальной связи и общих взаимодействиях, как бы иронично это не звучало.       Майор же, в свои тридцать восемь лет, точно не хотел стать жертвой какого-то вируса, это точно не входило в его планы. В его планах было перебраться в квартирку получше, причем подальше от Челомея, да может наконец и семьёй обзавестись, раз уж в прошлый раз не получилось.       — Допустим, но что я тогда сделаю, чтобы остановить всю это ебанину? Я не учёный, всякие лекарства не придумываю. Стану подопытной крысой академика, как это было после инцидента в Болгарии? — Сергей был зол. Очень зол. Он не понимал такого отношения академика к себе, ведь всегда был на его стороне. Майор действительно был полностью уверен в бескорыстных намерениях Сеченова, но получил по итогу билет в один конец. Контрамарка ещё эта. Намек на последнее посещение театра перед смертью? Умно блять, вполне в духе Дмитрия Сергеевича.       — Я думаю, что Вам стоит задать этот вопрос лично академику Сеченову. Устанавливаю связь? — ХРАЗ вновь высунулся из красной звёздочки в центре перчатки и направил светло-синие светодиоды в сторону военного. ИИ тоже интересовало, для каких целей всё-таки Дмитрий Сергеевич отправил Нечаева в «Вавилов».       — Нет! — майор вскрикнул, — не надо. Сами разберемся. — Нечаев медленно поднялся с красного диванчика и отправился дальше по пустым коридорам комплекса, закинув «Лису» на плечо.