С днем перерождения, Розанна

      Зачастую люди, что родились на белый свет, любят свой день рождения. Эта привычка остаётся у них даже после смерти: отмечать значимую дату в их жизни или молча ненавидеть её. Некоторые грешники предпочитают называть своим новым днём рождения дату смерти, и в этот день они развлекали себя выпивкой, драками, наркотиками и сексом, у кого на что горазда фантазия. Некоторые предпочитают игнорировать эту дату, позабыв о ней как о страшном сне. Но что делать, когда первородные грехи сжирают твою плоть?       Магазинчик Рози был закрыт. Жителей района каннибалов уже не удивляла эта особенность из раза в год. Наоборот: они прекрасно понимали, что соваться сегодня к их оверледи не стоит. В особенности, когда замки запечатаны не простыми ключами, а лозами. Всё здание бутика и близстоящее поместье было покрыто растениями с бритвенно острыми шипами прекрасных чёрных и алых роз. Именно в эту дату жители городка каннибалов и зеваки пропадали с большей периодичностью. И всему дано простое объяснение – Розанна хотела есть.       Дата её смерти всегда знаменовала лишь кошмар и боль. В этот день просыпается самый зверский и ужасающий голод, который невозможно утолить. Сколько ешь, ни ешь мясо, ни поглощай души грешников — всё было тщетно. Наслаждение, что привело её в ад, заставляло страдать с невероятной силой. Казалось бы, можно привыкнуть спустя столько лет пребывания в этом месте к подобным особенностям... Но это было невозможно.       Весь магазин был перевёрнут с ног на голову: витрины разбиты, мягкие диванчики разодраны в пух и валялись вверх ногами, сувениры и склянки с полок попадали на пол, оставляя за собой лишь робкое упоминания о себе в виде крошечных осколков, а из холодильников вытекали остатки пищи. Всё, абсолютно всё съето подчистую. Ни мизинчика руки, ни глазка не осталось в этом месте. Лишь омерзительный запах гнили, крови и железа, что был перемешан с духами разного содержания. Отвратительная смесь запахов одурманивала своим количеством, ненароком заставляя голову кружиться. Эта комната буквально олицетворяла сущность хозяйки бутика: на лицо мила, прекрасна и сладка, а на деле внутри лишь мерзкое желание вгрызться в окровавленный стейк и запить это коктейлем из крови и гнили. Необычайно жуткий контраст, при смеси дающий ужасающую красоту. И во всей этой разрухи лежала высокая фигура, что гневно цеплялась в свою голову когтистыми руками.       Из пасти демонессы непроизвольно стекала слюна, что смешивалась с чёрными как нефть слезами и алой кровью из ран. Кровь капала с лица на шею и плечи. Некогда элегантное платье малинового цвета было разорвано, пропитано кровью Рози, что так многострадальчески отрывала от себя же самой куски, в попытках утолить голод. Боль не так страшна, как неконтролируемое чувство. Она расцарапала себя, начиная от уха, заканчивая шеей, плечами, ключицами, оставляя огромные мясные борозды. Такие истерические потуги так страшны, когда собственные руки могут при небольшом усилии свернуть шейку глупенькой жертвы. Сколько не стачивая, когти остаются бритвено острыми и жёсткими, будто бы сама сталь вросла под кожу.              Оверлорд может себе позволить что угодно, так почему же она не хочет вредить своим людям? Огромная сила заставляет нести огромную ответственность. В Рози давно извратились всевозможные человеческие потуги, но они всё-таки оставались. Можно ли рациональное понимание назвать некоторой человечностью? Всё может быть. Ведь итог маленького однодневного пира: пропажа клиентов. Пропадут счастливые улыбки и атмосфера, что возвращала её некогда домой, в давно изменившуюся революционную Францию. Пропадут не просто грешники, которые просят совета как у мудрого лидера, а близкие по греху души. И главным условием контракта было одно: защищать свой народ и быть покорным госпоже. Так бездумно и яростно использовать их души и тела ради однодневного каприза — глупо и бессмысленно. Всё равно ситуацию это не изменит — Рози знала, что она не наестся ими. Поэтому, выбирая меньшее из двух зол, она поняла, что лучший способ уберечь других — запереть себя в четырёх стенах и пожирать собственную плоть, пока в глазах не потемнеет от боли.       Розанна помнит день своей смерти слишком хорошо для демона, что пребывает в аду не первую сотню лет. В обычное время это не беспокоило её, даже в кругу друзей она могла всячески отшучивается. Это показывало её не только как открытую личность, но и неуязвимой к собственному прошлому. Подобное отношение к своей смерти требует неимоверных усилий для грешника. Ни одна деталь не выпадает из памяти Рози спустя столько лет:       — «Ведьма! Монстр!» – кричал деревенский люд, вешая юную женщину с выколотыми глазами на виселицу, возомнив себя богами. Они считали, что имеют право расправиться с Рози таким образом: жестоко, кроваво и унизительно. За своих детей, мужей и жён, которых она сожрала ради оккультной идеи о какой-то там силе. Женщина, что ела себе подобных, заслуживала самой жестокой казни как никто другой. Какие бы важные вещи она не делала для этого поместья, ничто не перевесит тяжесть её грехов. И лишь самоуправство крестьян поможет быстрее спасти ещё оставшиеся души в этом дьявольском имении. Изначально Розанну планировали сжечь, словно средневековую ведьму, но деревенские предпочли не тратить дрова, запасённые на зиму. К чему столько усилий для того, кто этого не заслуживает?       Верёвка обвивала шею, опора вот-вот упадёт из-под ног и кислород закончится. Одно движение рычага от палача, и всё это закончится. И заместо страха, Рози испытывала лишь... надменное удовольствие. Ожидая своей скорейшей кончины, девушка широко улыбнулась назло этому безмозглому мясу самой очаровательной улыбкой, на что способно её изуродованное лицо. Она дала им кров, обучила грамоте и поедала недостойных во благо. И вот она — пресвятая благодарность. Ничего. Пройдут времена, и они будут жалеть об этом, Рози была уверена.       К превеликому сожалению, верёвка оборвалась. Все думали что маньячка подохла, от чего её тело скинули на съедение голодным свиньям на фирме. Не собакам же скармливать, в самом деле! А то начнут тоже на людей нападать. Неподвижное тело графини доволокли до свинофермы. Эти чудесные млекопитающие так быстро расправятся с телом, что даже никто и не вспомнит, что существовала здесь некая Розанна, что ела человеческую плоть. Только была одна загвоздка: она была ещё в сознании, не способная пошевелиться. Рози была очень сильной девушкой, и её цепкие руки всеми силами цеплялись за жизнь. Помогала ли ей в этом чёрная магия или жизненный опыт — сказать наверняка нельзя. Только... эта жажда жизни заставила страдать ещё сильнее. Лучше бы сразу задохнулась, мучаясь в страшной агонии, пока всё тело дёргалось бы в конвульсиях. Падала всё дальше во тьму и без того своих незрячих глазниц. А сейчас она чувствует, как с неё рвут куски. Чавкают, жадно отрывают кусок за куском. И кажется, слышен даже хруст кости. Эти свиньи явно давно не ели, и кажется их хозяин не впервые скармливает людей своему скоту. Она ничего не видела, но отчётливо ощущала весь ужас происходящего всем своим нутром. Это будоражило уже погибающее сознание, и последняя мысль, что осталась на земле от Рози была следующая: «Была охотником, а стала дичью. Занятный круговорот природы.»       И сейчас, подобно этим животным, она вгрызается в свою руку, обгладывая локтевую кость. С громким рыком Рози отрывает от себя куски, смакуя трупно-серый кусок мяса. Он был весь в бледных прожилках тёмно-синего цвета, и, казалось бы — подобное совершенно непригодно к употреблению. Но этот вкус прекрасен! Демон с огромными силами — поистине достойный деликатес, который могут испробовать единицы. Рози издала истошный рык, вытирая стекающие слёзы с глаз. Она прекрасна на вкус, и она это знала. Лишь безумец попробует себя на вкус, и даже будучи в трезвом рассудке, Рози даже эксперимента ради не оторвала бы себе и палец. Максимальные увечья, которые она могла себе позволить — разгрызть губу или же содрать заусенец, не более того. А сейчас уровень самоуничтожения зашёл за рамки, нарушая самый базовый инстинкт любого живого существа: самосохранение.       От левой руки оставались лишь обглоданные кости и весящие ошмётки мышц в рваной одежде. Как будто в подарочной упаковке, разодранный нетерпеливым ребёнком. Голос разума просил остановиться, напоминая о глупом и забавном обещании, данное когда-то Аластору на одном из чаепитиях:       – Это тело достанется на съедение лишь одному демону, которому я доверяю.       – И кто этот счастливчик, моя дорогая? – в ответ радиодемон слышит умилённый смех.       – Конечно же тебе, глупышка.       Но сейчас леди сомневалась, что честно сдержит этот милый уговор. Она готова уподобиться Уроборосу, что сжирает себя. Раньше это казалось красивой метафорой на самопоедание и угнетение собственной личности, и оверледи подумать не могла, что поэтичное самопожирание станет таким буквальным.       – Я так голодна! – протянула страшнейшим рыком Рози, держась за свои волосы руками. Это всё выходило за пределы чего-то реального. Одна из сильнейших оверлордов закрылась от мира, чтобы отдирать от себя куски и съедать, пока не останется лишь белоснежный скелет. Руки вырывают волосы из головы, оставляя окровавленные клочья. Громогласный крик вырвался из груди Рози. Она не могла контролировать своё желание, свои эмоции и силы. Она хотела до безумия поглощать человеческую плоть, и смаковать это всё как обезумевший зверь, что не знает культуры и уподобляется своим инстинктам.       От сильнейшего всплеска энергии цветы, что заполонили почти всё пространство, разрослись по всему помещению с двойственной силой. Нет никаких узорчатых обоев и полок белого цвета — лишь тёмно-зеленая колючая стена с шипастыми розами. Вспышка магии была так сильна, что тело откинуло назад и спина столкнулась со всем этим чудесным острием “живой стены”. Шипы впились в кожу. Эта тёплая боль принесла столько ужаса, сколько и удовольствия. Осознавать факт того, что твоё тело ещё функционирует, ненароком вызывает искреннюю радость. Рози смеётся, скалит зубы, рычит, брыкается и вновь кричит, пока голос не сядет. Это буйство эмоций походит на истерический припадок, от которого всё тело дрожит.              Как только внутриутробный крик закончился, Розанна обессилено падает на пол. Всё плывёт перед глазами, её одурманивает собственное безумие. Всё как в горячке тускнеет, трясётся и выуживает жар. Руки касаются ледяного пола, но подобного успокаивающего холода головой она не ощущает. Под неё словно подложили что-то мягкое, и это явно не подушка. Чужая когтистая рука в перчатке гладит серые волосы с заботой и нежностью. На мгновение становится так спокойно, пока волна вопросов и беспокойств не обрушились новой волной в и без того встревоженный разум Рози.       – Милая моя! Кажется, я припозднился к твоему дню смерти, должен принести свои извинения, был занят. Проходит он у тебя весьма... занятно, – голос Аластора эхом раздавался в полуразрушенной комнате с характерными помехами от радио. Как он оказался здесь? Скорее всего, ему не составило труда попасть в помещение через закрытую дверь, воспользовавшись тёмными углами комнаты для перемещения в пространстве. Лозы не пропускали никакого света внутрь.       – Аластор! – радостный возглас в голосе моментально сменился на обессиленный шёпот. – ...Прошу, уходи. Я не хочу тебе навредить.       Радиодемон аккуратно повернул головушку своей подруги, чтобы посмотреть ей в лицо. Обглоданные щёки постепенно заживали, как и огромные кровавые борозды от ушей до самых плеч. Он провёл рукой по всем этим прекрасным царапинам и пальцем по макушке головы, заканчивая обглоданными кончиками пальцев. Его губы целуют обглоданное запястье, что медленно регенерировалось.       – Оставь и мне кусочек себя. – Ал аккуратно вонзает острые зубы в маленький свисающий кусочек мяса с пальца, и откусывает его. – Ты настоящий деликатес. Не удивлён, что ты сама еле сдерживаешься, чтобы не съесть себя целиком! Ну что за самоконтроль!       И вновь смех, вновь шутка, раскатистый задний шум «слушателей». На измученном личике леди появилась мягкая улыбка. В самый трудный день своей жизни Рози так счастлива видеть этого красного пижона, что всегда держит маску гордого и ужасающего ведущего. Улыбаться всегда, даже когда больно — чудесная особенность, которую демонесса любила всем сердцем.       Тело предательски кинулось в дрожь и жар. Неконтролируемый поток слюней вырвался из рта, и те мутными каплями полились потоком на бордовые брюки Аластора. Радиодемон достал из кармана платок и бережно протёр личико своей дражайшей подруги. Он никогда не будет брезгать этой чудесной леди, в каком бы она состоянии не была.       Розанна не нашла сил вновь молить его уйти. Она так устала от бесконтрольных потуг своего тела и инстинктов, что была готова уже на всё, лишь бы это прекратилось. Поддавшись ситуации, она глядела на дальнейшие действия одного из страшнейших демонов во всём Пентаграмм-Сити. В эту минуту она может спокойно стать его ужином, чему бы она была, конечно, очень рада. Ведь наконец-то прекратятся страдания, а Аластор заимеет чудесный ужин. Чувство дежавю эхом напомнило последнюю фразу перед смертью: «стала жертвой, будучи охотником.»       Его когтистые руки с лёгкостью стянули со своей шеи бабочку и расстегнули вверх рубашки. Пиджак свалился на пол вслед за аксессуаром. Неподалёку лежал нож, который как раз кстати сейчас был нужен.       – Не смей... – прорычала Рози, отводя взгляд в сторону. Она начала понимать, что Аластор хочет сделать. И если эти мысли окажутся правдивыми, она всеми силами будет сопротивляться. Цепкие руки демона-оленя с силой принудили голову Рози повернуться, чтобы она видела продолжение небольшого «шоу».       – Ничего не знаю, моя дорогая. Разве друзья нужны не для того, чтобы помогать? – радиодемон оголяет своё плечо и вонзает лезвие ножа. На израненной коже появилась открытая глубокая рана, что сочилась этими соблазняющими вкусными соками, которые перебивали всю вонь помещения. Аластор стиснул зубы в широкой улыбке и издал тихое шипение. Боль не была такой уж и сильной, некоторым и похуже сейчас. Алая кровь стекала вниз, отчего сердце Рози затрепетало как птичка в клетке. Аластор бережно приподнимает тело подруги, чтобы та без особого труда могла впиться зубами в плоть. – Ну же. Тебе станет легче.       Как бы Рози не хотела делать этого, она не могла воспротивиться инстинкту и воле Аластора. Не в этот уязвимый для неё момент. От вида крови тело предательски задрожало, возвращая былую силу Рози. Неконтролируемый поток жидкостей изо рта стекал по подбородку при ощущении такого «подарка».  Длинный гладкий язык прошёлся по всей ране, углубляясь под кожу. Конечно, кровь оверлорда оказалась безумно вкусной. Чёрные глаза вопросительно глянули на Аластора: а не будет ли он против, если она зайдёт дальше, чем простое высасывание крови? В ответ Рози получает одобрительный кивок.       Её белоснежные зубы вгрызаются в рану с поразительным остервенением. Ал гладит ненасытную демонессу по спине, замечая, как её исцарапанная от шипов спина заживает. Мелкие кусочки шипов выпадают из кожи, а ранки затягиваются. Регенерация пошла куда быстрее от того, какой приток новой крови и мяса оказалось в желудке Розанны. Чмокая и прожёвывая мелкие кусочки добровольный жертвы, девушка жадно пожирала этот деликатес, обгладывая плечо Аластора. Он имеет совершенно другой вкус, в отличие от мяса Рози: мясо жестковато, упитанно венозной кровью, солоноватой на вкус. Странный привкус металла, что не свойственен крови также упивается на языке. Подобная особенность умиляет сердце Рози, и говорить что-то против она не имеет право. Ведь этот маленький кусочек друга заставляет вечный голод на некоторое время затихнуть.       Мужчина прижал Рози к себе, гладил её спину и убаюкивающе напевал какую-то мелодию своих времён, давая ей упиваться своей плотью сколько она захочет. И всё не за зря: демонессе заметно легчает. Это показывают лозы, что постепенно сползают вниз и уменьшаются в длине. Вместо плотных стен, из стеблей лежат разбитые горшки с дивными бутонами роз, так беспомощно лежащие в грязи и осколках горшков.       Рози резким движением челюсти сдирает крупный кусок предплечья от радиодемона, отчего в пространстве появились сильные помехи. Он терпел всю эту мелкую боль, всеми силами стараясь не показывать свои истинные ощущения. Эта боль явно стоит того, чтобы Рози не сошла с ума от собственного голода. Она единственное существо в этом Богом прогнившем месте, которому позволено так использовать Аластора. Когда, наконец, леди окончила свою трапезу, она отстраняет голову и ловит воздух полной грудью, пытаясь отдышаться. Тяжёлый хрип столь прелестного голоска постепенно затихает, оставляя за собой лишь мирные вздохи. Аластор нежно стирает с губ Розанны кровь и вытирает платком испачканные щёки, подбородок, шею.       – Лучше? – Рози робко кивнула. – Вот видишь, а ты всё противилась. Ваш уважаемый друг никогда не навредит такой чудесной даме!       Аластор рассмеялся, затем нежно улыбнулся, глядя в лицо подруги. Она была такой грациозной, несмотря на собственные увечья и усталость в лице. Прекрасна, как и всегда. Кажется, даже на смертном одре она будет оставаться такой чудесной, как и сейчас. Рози кладёт голову на грудь друга и обнимает его за талию. Крепко, что есть сил. Надолго этой хватки не хватает, поэтому она лежала так на чужой груди некоторое время.       – Спасибо, – еле пробурчала демонесса, закрывая глаза. Этот день как всегда — такой утомительный и долгий. Так ещё и последствия стихийного бедствия нужно убирать, а запасы мяса восполнять... Сколько дел. Рози недовольно поморщилась лишь от одной мысли, что это нужно сделать до завтрашнего дня. Только ей не придётся утруждать себя в этом, ведь её верный друг всегда готов прийти на помощь! Аластор одним щелчком пальцев призывает своих вуду-прислуг, и те закружились в комнате, что по приказу своего господина приводили всё в прежний вид. Сам же Радио-демон взял Рози на руки и понёс её в поместье. После подобного ей явно нужен крепкий сон и отдых. В такие моменты она так уязвима, отчего Аластор не мог позволить себе бросить её одну. Эта леди столько раз помогала ему в самые тяжёлые моменты, столько заботы и тепла дарила. И он хочет ответить тем же хоть раз.       – Останься со мной на ночь, пожалуйста.       – Мой график такой плотный, даже не знаю, получится ли! – глаза к небу, и, конечно же, это лукавство чистой воды. – Не могу отказать тебе.       В знак благодарности девушка целует его в щёку, оставляя чёрный след от помады с примесью крови. Аластор рассмеялся на эту выходку демонессы, и сдул с её лица прядь волос, что так неаккуратно лежала на лбу.       – С днём перерождения, Розанна. Сытость тебе к лицу, – губы Радио-демона нежно растягиваются в улыбке, отчего на лице «изменницы» играет бледный румянец. Сытая, довольная и уставшая она может наконец отдохнуть с чувством полной безопасности. Ведь этот мужчина ни за что не даст её в обиду. Поразительный уровень доверия для ада между каннибалами, что могут без угрызения совести съесть друг друга. Но они ведь умеют держать себя в руках, как подобает истинным леди и джентльмену.