Два раза спроси, один ответь.

— Итачи! Смотри, мы с Ши-тяном закупились для малыша-Саске!       На полигон вбежала Коу, а следом за ней плелся усталый Шисуи, державший в руках гору коробок, пакетов и свитков. Итачи, знавший подругу немного больше своего названного брата, благоразумно решил сослаться на дела дома: ковер надо расчесать, кошку выбить, отцу помочь приготовить ужин, а матери разобраться с делами клана.       Шисуи смеялся громко и долго, стоило услышать жалкие оправдания Итачи от Коу, но говорить ничего не стал. Потому что знал — для Итачи Ко была маленькой слабостью, что даже два года в АНБУ не могли полностью искоренить в тринадцатилетнем мальчугане все положительные чувства.       И пусть Учиха Коу, ребенок света и мира, не была одаренным гением, как они, пусть она была той самой стереотипной девочкой до мозга костей, но с ней находится, на удивление, легко. Они не чувствовали себя обязанными кому-то или чему-то: любовь к деревне и сила шиноби отходили на второй план. — Ко-тян, ты же знаешь, что мама больше не оставит тебя без ужина? Зачем проблемы наживаешь? — Итачи с благодарностью смотрел ей в глаза, не боясь угодить в гендзюцу. Он в принципе ничего рядом с ней не боялся; становился личным ее рыцарем, готовый всегда прийти на помощь своей принцессе. — А может я этого и добиваюсь? Микото-сан чудесная и сильная женщина. Я хотела бы быть такой, как она. — Коу мечтательно прикрыла глаза и уселась рядом на траву, подзывая к себе Шисуи. — Ты тренировался, да? Значит, хорошо, что отвлекли, — заметив на себе возмущенный взгляд, Учиха рассмеялась, поясняя: — а то ты как всегда даже о еде забываешь! — Ко-тян! Он, может, перед тобой похвастаться хотел, а ты так с ним! — Шисуи наигранно вздохнул, уворачиваясь от брошенных в его сторону кунаев. Коу засмеялась еще сильнее, кажется, даже ни капли не покраснев, но он и без шарингана смог уловить ее покрасневшие уши.       Она часто говорила им о том, что когда-нибудь хочет стать невестой: выйти замуж, родить детей, быть любимой и единственной. Итачи с заботой и нежностью перебирал ее волосы, слушая очередной рассказ о счастливой будущей жизни, в которой нашлось бы место и для него.       Они пререкались до самого захода солнца, даже во время тренировки, на удивление, состоявшейся по инициативе Коу, слышались хитрые смешки Шисуи, стоило им с Итачи объединиться против старшего. Победить так и не удалось, но поиграть в догонялки с Неуловимым Шисуи стоит много.       После наступления сумерек Ши настаивал на ужине у сына Главы Учиха, а тот, так и не найдя весомого аргумента, сдался, провожая друзей к своему дому. Но внезапно, старший, заметивший надувшуюся Коу, из их компании быстро куда-то убежал, сославшись на срочное задание от Хокаге, которое принесла посыльная птица.       У Итачи закрались сомнения по этому поводу, но они ничего не стал спрашивать. Молчание — цветок. — Фугаку-сама, Микото-сан, — войдя в дом, как и полагалось, первым поклон получил глава дома и клана, вторая — жена и первая красавица. Коу, хоть и воспитывалась в суровое время войны без родителей, обладала прекрасными манерами, из-за чего и оставалась в клане по сей день — обучать маленьких, но бездарных в деле шиноби куноичи. — Ко-тян, — Микото, на миг выглянувшая из кухни, тепло потрепала девочку по голове, одаривая небольшой улыбкой. — Я не ожидала гостей. Фугаку нет дома, но я непременно передам поклон за тебя. — Ото-сама снова в здании полиции? — получив в ответ кивок, Итачи немного грустно вздохнул, но тут же услышал топот на втором этаже. Коу, стоявшая слегка спереди Итачи, быстро юркнула ему за спину, наблюдая как Саске пытался аккуратно спуститься с лестницы к любимому аники. — Нии-сан! — он радостно кинулся в объятия брата, показывая беззубую улыбку. — У меня передние зубы выпали, представляешь! — Ну все, Саске-кун, скоро станешь сильнее Итачи! — Коу выглянула из-за плеча старшего и поймала непоседу уже в свои объятия. — Не смотри так на меня, Саске-кун еще маленький и миленький, — девушка показала возмущенному Итачи язык и убежала вместе с его младшим братом на кухню к Микото.       Уже к концу ужина из коридора раздался громкий хлопок дверью. Засуетившаяся Микото вмиг оказалась в коридоре, чтобы встретить мужа, но он, пройдя мимо жены, устремился к столу. Дети, так и не вставшие из-за стола, притихли, и пока мальчики вытянулись по струнке, ожидая приговора отца, Коу лениво ковырялась в тарелке, надеясь, что аппетит придет вновь. — Надо поговорить. — Единственное, что произнес Учиха Фугаку перед тем, как развернуться и пойти на второй этаж. Итачи обреченно вздохнул и встал из-за стола. — Не с тобой, Итачи. С ней.       Коу поймала непонимающий взгляд старшего сына Фугаку, но лишь отмахнулась на это, пробежав мимо Микото, которая, кажется, не была удивлена их секретным разговорам. Кабинет Главы Учиха Ичизоку не был каким-то вычурным, как в большинстве кланов, строго придерживался традиционного стиля. — Мы давно не разговаривали, Коу, — глава клана устало сел на татами перед низким столиком со свитками. Ко встала лицом к распахнутому окну. — Я видел Шисуи недавно. Он бежал в сторону Резиденции. — Он сказал нам с Итачи, что его срочно вызвал Хокаге. Посыльная птица была при нем. — Учиха беззаботно пожала плечами, устремляя глаза в сторону Леса Смерти. Сердце было не на месте. — Откройте окна. Беда не приходит одна. — С тем, кто молчит, держи ухо востро, да? — Фугаку невесело хмыкнул, скрещивая руки на груди. — Как долго ты еще продержишься? — Сомневаетесь в моей верности Учиха? — Коу обернулась, на секунду сверкнув горящим шаринганом. Убийство родителей стало спусковым крючком против Шимура Данзо. — Если проблему можно решить, то не стоит о ней беспокоиться, если её решить нельзя, то беспокоиться о ней бесполезно. Для Учиха все решено, Фугаку-сан, и Вы с этим ничего не сможете сделать. Через несколько часов Шисуи отдаст свой оставшийся глаз Итачи и совершит самоубийство, а Вы и дальше просиживайте место в любимом кабинете. Учиха сейчас — трусливые и неповоротливые тигрята. Разве Вы сделали хоть что-то стоящее для Учиха Ичизоку? Вы собственного сына гоните в могилу. — Голодная собака палки не боится. — Ко, услышав очередную пословицу, закатила глаза, но спорить еще больше не стала, пряча уставшие глаза от старшего. Они оба понимали, что для них время вышло. — Но ты не имеешь права обвинять во всем только меня. С твоими глазами даже ты, Коу, не смогла изменить будущее.       Учиха развернулась и молча вышла из кабинета, задвинув сёдзи за собой. Ни поклона, ни прощания с Итачи и Саске. Только взгляд, полный вины и сожалений, направленный прямо в глаза маленького гения.       На следующий день все узнали о смерти Учиха Шисуи, а Учиха Коу была объявлена пропавшей.       За пять лет почти ничего не изменилось. Теперь вместо малышки Ко дела по восстанию клана пришлось решать Итачи, а все попытки найти ее были отложены еще два года назад. Ему уже восемнадцать. И у него уже была невеста, с которой родители организовали встречу лишь раз. Она не была похожа на Учиха Коу ни манерами, ни характером, но, как говорила его мать, являлась хорошей куноичи.       Хотя в ночь «Инцидента Учиха» она не смогла выжить.       Итачи оставил Коноху ради ее спасения. Стал нукенином и вступил в Акацуки, но даже так не смог найти Учиха Коу, слухи о которой были слышны везде и нигде. Она стала тенью Воли Огня, несущей на себе бремя будущего и прошлого.       Они встретились в лесу, у одной из многочисленных баз Акацуки. Коу сидела на поляне и что-то пела себе под нос, а он не мог поверить глазам. — Итачи, — она, даже не развернувшись, безошибочно назвала его по имени. — Любовь Учиха губит, но она же делает сильнее. Зачем ты искал меня? Зачем продолжаешь быть живым напоминанием о моей неудаче? Почему ты все еще жив? — ее голос дрожал, также, как и плечи. Она тихо плакала от безысходности и предсказанной судьбы, увиденной одной лунной ночью. — Уходи.       Он ушел. Скрылся так, будто его не было, и лишь ветер донес до нее шепот его: «Любовь рассудку не подвластна».