Прохождение чувств

***

      Разряженный мобильник, подостывшая еда, вдребезги расхераченный монитор. Все конченные новостные паблики уже спешат пропиарить себя за счёт произошедшего, настроение в ноль.       — Замечательно, просто ахуенно, блять, давай разбираться, — раздражённо повторяет Влад, резко вырубая стрим.       — Хуёво вышло, — обречённо вздыхая, я отхожу от стола.       — Ставь телефон на зарядку, я не знаю.       От строгого голоса по всему телу пробегает дрожь. Калюка проходится от одного угла комнаты к другому, рассерженно рассматривая экран в своих руках. Поздно спохватившись, я отодвигаю геймерские стулья, подхожу к своей сумке и, вытащив из неё провод, втыкаю тот в первую попавшуюся на глаза розетку.       Я, блять, тоже негодую! Не столько по поводу разбитого монитора, сколько из-за реакции Влада на это. Мы оба виноваты: он заехал мне под дых и, спровоцировав приступ щекотки, толкнул меня в сторону, я же стал дёргаться и, сопротивляясь, задел рукой оборудование. Вот только почему Калюка с такой злостью сразу же накинулся на меня с предъявами на глазах у всей аудитории, я, мягко говоря, не ебу.       — Что значит, я разъебал? — даже и не зная, что чувствовать в данный момент, монотонно проговариваю я.       — Блять, а как ещё? — откровенно повышая голос, Влад встаёт напротив. — Ты опрокинул мне новый монитор, я должен был от смеха на стенку полезть?       — Даже если так, ты мог бы сразу оффнуть, нахера ты начал разводить сценку на стриме? — устремив взгляд на ледяное лицо Мафани, отхожу от него на шаг. — Я несколько раз повторил, что мы можем обсудить это потом, ты не понял ни с первого, ни с пятого раза?       Нахмурившись, стараюсь оставаться непоколебимым, однако волны агрессии продолжают окутывать разум.       С хера ли Влад так сорвался на меня при всех, озвучив не очень то уж и приятную информацию лишним ушам? Можно же было спокойно поговорить после! Блять, да я бы не злился вовсе, не чувствовал бы себя столь виноватым и опозоренным, если б Влад просто промолчал.       Но тот, охваченный пассивной яростью, без всяких сожалений продолжает вести диалог со злостью.       — А как бы ты отреагировал, если б я тебе дорогущее оборудование разъебал?!       — Я, для начала, не прикладывал бы силу и не вскакивал с места, лишь бы пробраться к управлению в этой ёбаной игре!       — То есть, я виноват? — проморгавшись, произносит Влад с возмущением.       — Сука, я же сказал, что могу тебе уступить, — схватившись рукой за край стола, сжимаю кулаки.       Угол врезается в ладонь, но сейчас мне точно нет дела до боли.       — Зачем ты потребовал немедленного разрешения? Я не говорил «потом» в плане «через лет сто, нахуй», я просто хотел оффнуть и решить всё спокойно!       Я сам ненавижу конфликтные ситуации, весь заметно нервничаю и подкашиваюсь в серьёзных спорах. И Влад прекрасно знает об этом! Он в курсе того, какой во мне высокий уровень тревожности, он даже осведомлён о справке с психическим здоровьем о том, какая у меня и без этого низкая самооценка.       И то, чего я точно бы не хотел слышать, так это перекладывание всей вины на себя, выставление меня тем ещё уклонистом и крики, вылетающие один за другим из его рта.       Спасибо, сука, ещё одна причина помучаться по ночам от кошмаров, вспоминая разгневанное лицо напротив.       — Сам бы оффнул, почему ждал, пока я это сделаю?! — чуть ли не скрипя зубами, косится на меня Калюка.       Рефлекторно испугавшись громкого голоса, делаю ещё один шаг назад. Я знаю, что он, пусть и выглядит на это способным, но точно не ударит… Просто то, с каким высоким уровнем негодования Влад продолжает наступать, сильно подкашиваются колени.       Из-за состояния организма меняется и сам настрой: больше внутри нет никакой агрессии и желания выяснять отношения. Честно, было бы неплохо «дать заднюю» и не втягиваться в этот конфликт глубже. Разойдёмся, остынем, спишемся.       — Потому что растерялся и не сообразил, — я вздыхаю, досадно поглядывая на монитор. — Я тоже разозлился из-за твоих слов.       Опасаясь уронить ещё что-то, спокойно оборачиваюсь. Встретившись взглядами со стеной, быстро понимаю, что сейчас мы с Владом, касательно этой ситуации, точно ни к чему не придём: я не собираюсь терпеть этот надменный взгляд, пока телефон заряжается.       — А что же ещё так тебя разозлило? — саркастично-противным тоном продолжает Калюка.       Я резко поворачиваюсь обратно, оказавшись с огромной фигурой на расстоянии в тридцать сантиметров от себя. Подняв голову и встретившись с презрительным выражением лица, нервно сглатываю. Сползшая с края стола ладонь, аналогично первой, сжимается всё сильнее: кажется, будто я сам готов вмазать Мафане просто за то, что он так со мной разговаривает.       —Всё, Влад, блять, это всего лишь поганый монитор, отойди, — искренне не понимая, почему он продолжает загонять меня в угол, шепчу я.       — Нет, ну ты же такой принципиальный, — моя попытка сбежать пресекается самим Владом, тот, не слыша моих слов, неосознанно вдавливает меня в стену. — Не терпишь несправедливости, все дела.       — Хватит. Давай сейчас я уеду, нормально заряжу телефон, мы успокоимся, спишемся и всё решим.       — А потом ты как всегда свалишь всё на прикол?       Явно негативно настроенный взгляд вновь устремляется в душу. Хочется провалиться под землю и стереть этот день, начав всё заново. Я так же завалюсь к нему в квартиру, разбужу его своей шуткой, он запишет сообщение в свой канал, мы сядем стримить, я посмеюсь над парой годных видосов, мы начнём играть в этот ебучий «Краш» и я уступлю ему. Не разобью монитор, не нарвусь на собственную неуверенность. Наверное, после этого мы бы спокойно пошли есть, я бы ушёл к себе, Мафаня бы записал кружочек с пожеланием всей «ребзи» сладких снов…       Но этого уже не произойдёт. А как выпутываться из этого конфликта, я хер знает.       Уже порядком заебавшись от бессмысленных нападок, отталкиваю Мафаню и начинаю собирать свои вещи.       Утро вечера утренней. Всё будет нормально.       — Ты даже не пьян, перестань так нажигать, — схватив свою сумку, пытаюсь спокойно вырвать провод из розетки, но сделать это получается только применив силу.       Подключённый к зарядке телефон отлетает в сторону Мафани. Подняв мобильник, Влад с показательным грохотом кладёт его на стол. Часть наваленной друг на друга еды сползает в сторону и шмякается на пол. Коробка пиццы, перевернувшись дважды, открывается и вываливает из себя всё содержимое.       Пройдясь по этому бардаку взглядом, чувствую, как сжимается сердце.       — Ты просто как всегда сведёшь все на прикол и хер забьёшь.       Нет. Я пытался оставаться спокойным на стриме, пытался подавить собственное негодование и оставить всё для дальнейших разъяснений. Но такие слова, пусть и сказанные, очевидно, на эмоциях, просто невозможно игнорировать. Я обожаю во Владе всё, но эту часть с неконтролируемым гневом, который может вылиться на кого угодно даже из-за сущей мелочи, просто ненавижу.       И поэтому не могу больше терпеть. Пусть я буду не прав, но всё выскажу.       — Бля, с чего ты взял это «как всегда»?! — отшвырнув от себя и сумку, и провод, и телефон, скалюсь я.       — Я в чём-то ошибаюсь? — поджав губы, Влад демонстративно кивает головой в разные стороны. — «Да классно ж было», «Забавно», «Весело вышло», это всё твои слова!       — А, ты, блять, реально обижаешься и запоминаешь это всё?!       Мы кричим друг на друга, уже не слыша, что сами говорим.       — Я и не собирался съезжать, с чего ты вообще так посчитал?! — вскинув руки, мрачно оглядываю Влада. — Если то, что ты так агришься из-за ебаных вещей и денег – правда, тогда ты мог бы сказать мне это и в те разы, когда я якобы «уклонялся» от чего-то!       Атмосфера накалена до предела, был бы у меня нож, я б без раздумий разрезал воздух, а потом покосился бы и на горло Мафы.       — Дело в отношении, педик ебаный, думаешь, клёво слышать «Влад, давай я тебе отсосу и мы всё забудем», и сидеть дальше с разбитым корытом?       Услышав в свою сторону оскорбление, заметно поникаю. Больше в комнате не так жарко: холод, прошедший по всей спине, заставляет оцепенеть.       Нет, Влад, это уже перебор.       Ошарашенный своим же высказываниями, Калюка наконец замолкает.       — Вов, нет, я не то имел в виду, — одумавшись, старается взять свои слова обратно.       — То есть, ты так обижен, потому что «всегда остаёшься ни с чем»? — нервно посмеявшись, киваю сам себе.       Хочется убежать. Прямо сейчас, сука. Но ещё больше мелькает желание показать Владу значения этих грязных оскорблений.       — Я педик?       Сука, давай я продемонстрирую тебе, что это значит.       — Нет, Вова.       — Тогда давай, блять, пока телефон не зарядился, может отсосу тебе, как обещал? — перебив его, завожу свой конфликтный монолог.       Похер, раз уж он зашёл так далеко, значит будет так. Рассоримся и пусть потом сам обдумывает то, что вылетает из его рта.       — Прости, всё, я зря завёлся, — Влад сам отходит от меня подальше, начиная собирать мои вещи. — Я реально на эмоциях полную херню сказанул щас, извини.       — Ну, почему же зря?       Подлетев к другу, из-за злости вмиг теряю чувство стыда.       — Раз тебя это так задело, — посмотрев в беспокойные зелёные глаза, уже не могу себя остановить. — Ты ж, наверное, после каждого моего подобного вкида, бедный, с каменным стояком уходишь.       Сбросив с себя розовую кофту, продолжаю наступать на пятящегося от меня Калюку. Даже не снимая очков, я юрко уворачиваюсь от попытки Влада себя оттолкнуть и загоняю того в синее кресло.       — Вов, перестань, — устало вздохнув, потирает переносицу он.       Вот только его попытка встать заканчивается полным провалом — положив по ладони на чужие бёдра, я падаю на колени и абсолютно серьёзно посматриваю на резинку разукрашенных серых шорт.       Возможно я сам не до конца понимаю, о чём зарекаюсь и что сейчас творю. Естественно, в следующую же секунду крепкие руки Влада поднимут меня с колен и отправят восвояси.       Но этого почему-то не происходит.       Подняв свои глаза наверх, перестаю улыбаться.       Поднёсший кисть ко рту, Влад закусывает собственный кулак и смущённо смотрит на стену напротив. Он пытается выглядеть невозмутимо, да вот плохо получается.       Зависнув в том же положении, я случайно провожу рукой по чужому бедру вниз. Шуршание ткани раздаётся по комнате эхом.       Неловкость, вмиг окатившая меня с головой, не даёт шевельнуться. Значит, я был прав? Он и вправду уходит со стояком после моих высказываний? И часто у него так на друзей встаёт? Блять, что я вообще творю?       Нужно срочно съёбывать.       Вот только, понять бы, как прийти в себя и оторвать взгляд от силуэта чужого стояка прямо напротив своего лица.       Мне до безумия хочется засмеяться и забыть это всё, сказать «подурачились и хватит», но вместо этого, одной рукой я поддеваю резинку сразу и шорт, и боксёров, стягивая обе вниз.       Может это всё визуальная галлюцинация? Сука, надо проверить. Ещё пару минут назад Влад метал молнии в меня, несколько секунд после этого извинялся, а теперь… Я не смогу жить с мыслью, что у моего лучшего друга, даже в таком поганом настроении, встаёт на меня хер.       Но чужая рука мгновенно ложится поверх моей, запрещая совершить задуманное. Встрепенувшись, отрываю свои ладони с бёдер Влада и наконец прихожу в себя.       — Что ты пытался сделать? — без какого-либо эмоционального окраса, вопрошает Калюка.       Я пугливо смотрю ему в глаза, только на этот раз всё слишком уж неловко. Злость вышла из нас обоих, больше неохота друг друга задеть или обидеть. Тогда, чего я хочу, или хотел сделать?       — Не знаю, — всё ещё сидя на коленях, отзываюсь я.       Но у ситуации есть и плюсы: теперь мне хочется провалиться под землю не из-за разбитого монитора, а из-за желания прикоснуться к Мафане ещё разок. Слишком интересно, что он будет делать с таким поворотом событий. Позволит ли мне сделать это сам Влад? Нет, естественно, нет. Тот с позором выгонит меня из своей квартиры, заберёт ключ, по-любому распиздится об этом случае Антону или Саше, а может по пьяни доложит обо всём только что произошедшем и аудитории.       Кажется, теперь мы точно разосрёмся. Оставаясь в неизменной точке, я с каждой секундой закапываю себя всё больше.       Ну же, Влад, ты в таком же положении, как и я, подними меня на ноги, вручи в руки телефон, сумку и попри меня из своей квартиры к херам собачьим! А то сам я, что-то, встать не сильно способен.       — Прости, — резко выдаёт он, закрыв лицо ладонями.       Калюка еле поддерживает зрительный контакт, когда не находится в гневе. Это я наблюдаю и сейчас: тот как угодно пытается отвернуться от моего настойчивого взгляда.       — Мне стоит уйти. Скинь сумму, я переведу, как доеду домой, — еле шевеля губами, произношу я.       — Нет, правда, прости, останься.       Мафаня хватает меня за руки, и я без сомнений хватаюсь за него в ответ. В голове очень много вопросов, однако, кажется, если я задам хоть один, тогда мне точно придётся остаться. Ну, Влад точно убьёт меня, если я невзначай уточню, гей ли он.       Вот только не знаю, не из таких ли я случаем. Подумать только... Я только что собирался отсосать лучшему другу и, если бы тот меня не остановил, я б из принципа дошёл до конца. Так же все натуралы делают, да?       Не уверен. Пытаясь подавлять в себе желание продолжить затеянное, я всё больше обращаю на эту идею внимание и всё глубже утопаю в сомнениях. Был бы против сам Влад, если б я не делал из процесса показательное выступление?       — Не могу, — до сих пор крепко сжимая его, противоречу своим же словам.       — Дела?       Нет, просто если я останусь, то точно нарублю дров. Я не привык подавлять в себе какие-то порывы, если я хочу, значит делаю. А этот случай не из тех, в котором последствия будут незначительными. Влад — мой лучший друг, а с приятелями, как я знаю, сексом не занимаются. И в то же время, этих приятелей не хочется облапать.       — Нет. Дел нет, — честно отзываюсь я.       Дело у тебя в шортах, Влад, а мне бы сбежать, пока ты не подумал ничего лишнего, или пока такое же дело не возникло в моих штанах.       Хотя, отпустит ли он меня так просто? Для себя я уже усвоил, что спокойно жить с этой мыслью не смогу. А что насчёт Калюки? Ему будет похуй? Чтобы не выдать ни себя, ни меня, мы просто забудем об этом? Нет, блять, я так не сумею!       — Понял, — я чувствую, как его потряхивает с каждой произнесённой им буквой.       Чужие руки потеют, мои, кажется, сейчас получат третью степень ожога. Мы оба молчим, и я совершенно не понимаю, что делать дальше.       Определённо, Влад нравится мне. Я люблю прикалываться с ним, с душевной теплотой храню его пьяные фотки в папке на компе, мы часто общаемся, он первый, кому я звоню в случае чего, мы постоянно на связи по любому вопросу, шутим гейские шутки, но, сука, я не думал, что мне захочется ещё и отсосать ему. Я в жизни подобного не делал, с чего бы вдруг подобное вообще пришло мне в голову?! Понятно, когда это происходило сквозь призму собственного гнева, тогда любое мгновенное, даже бредовое размышление, хочется воплотить в реальность из-за банальной злости. Но почему это желание осталось после? Да, я люблю Влада, но это, сука, уже совсем другая история.       — О чём думаешь? — склонив подбородок к собственной шее, проговаривает Калюка.       — Мне стыдно.       — Хочешь, чтобы стало менее неловко?       — Безумно.       — Могу тебя поцеловать.       Я удивлённо округляю глаза и, прежде, чем успеваю произнести «Разве от этого не станет ещё хуже?», уже нахожусь в считанных сантиметрах от чужого лица. Убрав руки с моих плеч, Влад наклоняется ближе и снимает с меня очки. А я молчу. Протяжно, так долго, чтобы каждый из нас обдумал, стоит ли оно того. Разбитый монитор — теперь далеко не главная проблема, находящаяся в этой комнате.       Наплевать, станет ли мне менее стыдно после этого, я хочу и я, бля, сделаю.       — Надеюсь, ты не вич инфицированный, — потянувшись ближе, неловко привстаю с колен и обхватываю шею Мафы руками.       Блять, а зачем я это делаю?       — Если у тебя нет ранок во рту, то да, я здоров.       Я первый припадаю к его губам, и первый же отстраняюсь. Проморгавшись, делаю глубокий вдох, рассматривая зелёные глаза напротив. Хотелось бы узнать, что по поводу этого думает сам Влад. Но он лишь облизывается, возможно, потому что от нас обоих идёт вкус недавно съеденной пепперони, а потом вновь целует. Уже более настойчиво, сжав мои отросшие волосы на затылке. Я вдыхаю через нос, он выдыхает и отстраняется, своим трезвым взглядом убирая с моего лица признаки смущения.       — Сейчас упаду, — предупреждаю я заранее.       Мышцы ног в слишком сильном напряжении, Влад подхватывает меня за талию, почти слезая со своего кресла.       — Знаешь девиз большинства алкоголиков? — насколько можно отвлекая нас обоих, вопрошает Калюка.       Я отрицательно мотаю головой, выдыхая очередную порцию углекислого газа тому в лицо.       — Наутро стыдно, в моменте похуй, — отвечает он перед тем, как, взяв меня на руки, пододвинуться подальше в кресло и посадить меня к себе на колени.       Только вот, я не алкоголик!       Не зная, куда убрать свои ладони, начинаю пальцами перебирать торчащие из футболки Влада ниточки.       Мы просто целуемся, уже не в первый раз, для справки, ничего страшного не происходит.       Неважно, что это наш первый столь глубокий и осознанный поцелуй, совсем не имеет значения то, что чужой язык уже упирается мне в зубы. Это — как разбитый монитор. Сначала стыдно, противно от собственных действий, думаешь, что лучше б у людей вообще не было чувств, а потом он уже лежит на столе и никто на него не взглянет.       Расставив ноги шире, я залажу на Мафаню целиком. Блять, лишь бы мы оба не рухнули с кресла.       Разжав зубы, я впускаю язык Влада внутрь, от страха сжимая кулаки за его спиной. Тот приоткрывает мне рот шире и врывается туда в одно мгновение. Я прикрываю глаза, удивлённо приподнимая брови. Ощущение, будто тот ждал этого момента очень долго. Либо я слишком неопытный девственник, храбро стоящий на том, что к тридцати не оскуфею, а стану волшебником. Хотя, я свою консоль так крепко не сжимал, как плечи Влада сейчас, а боёвка в играх посложнее будет!       — Ручки кресла натирают колени, — в минутной передышке выдаю я и сразу же замолкаю.       Как только я сообщаю о своём неудобстве, Влад без раздумий подрывается с места. Он ставит меня на пол, заставляя открыть глаза от неожиданности, но так же быстро хватает меня за руку и утягивает в ещё один поцелуй. Мы медленно двигаемся к его спальне, чуть не поскользнувшись на остатках еды. Руки Влада на моих бёдрах, мои пальцы осторожно щупают его лопатки. Задев каждый угол, мы доходим до слабо освещённой комнаты. Выключенный телек напротив кровати отражает бирюзовую подсветку на каждую поверхность, ощущение, будто я окунулся на дно моря.       — Маф, — посмеиваюсь я, отстраняясь от него. — Влад, я не малолетка, чтобы меня трахать.       — А мне кажется, она самая.       Даже тогда, когда собственный стояк трётся о ногу, к слову, парня, я всё равно не могу перестать прикалываться. Пошутил один раз — отныне и впредь говори только шутками. В принципе, сейчас только они и могут разбавить атмосферу.       Мне всё ещё неловко, я совсем не понимаю, реально ли всё то, что я вижу перед собой, просто Влад слишком удачно подхватывает мой юмор, выкупая каждую смешнявку, выскакивающую из моего рта.       При этом, всё происходит невероятно медленно, будто каждый из нас подолгу обдумывает следующее движение. На самом то деле, я просто не ебу, что делать дальше, а Влад так аккуратничает потому, что сам как осиновый лист дрожит. Боится спугнуть меня? Сука, да я сам себя боюсь.       Наверное, целоваться с лучшим другом слегка не то же самое, как с рандомной девушкой, приехавшей к нему на хату?       Но я не задаю этого вопроса вслух. Сейчас любое лишнее слово может сподвигнуть нас размышлять, а прекращать не хочется. Если остановимся — то точно не сойдёмся вновь, ни как друзья, ни как… Что-то ещё. Тогда мы никогда в жизни не заговорим об этом снова.       Станет иначе, если мы переспим?       Я расстроенно прикрываю глаза вновь, Влад залазит на кровать и потягивает меня следом за собой. Всё равно он не смотрит на моё лицо, так что не увидит, как я в один момент перестаю ухмыляться. Мне тоже хочется, меня тянет к нему просто потому, что я чувствую безопасность сейчас. Так же, как всегда, лёжа рядом с ним, мне спокойно, весело и хорошо. Но после таких «посиделок» как в этот раз, не могу сказать, будет ли всё так же.       Поцеловав меня, Влад переворачивается и мы меняемся позициями. Теперь он нависает сверху и без иного выбора смотрит мне в глаза. Заметив в них лёгкое потрясение вперемешку с возбуждением, неосознанно улыбаюсь. Слишком радостно и искренне для того, кто опять думает о тревожном.       Спокойно опустив руки по двум сторонам от себя, наблюдаю за тем, как Мафаня стягивает с себя футболку. Когда синяя ткань отправляется куда-то на пол, он опять припадает своими губами к моим. Ни капли грубости, агрессии или былой неприязни. Влад нежно проводит рукой по моей щеке, и я окончательно сбиваюсь с мысли.       Глупо предполагать, что я ему нравлюсь. Как друг? Конечно. Как личность? Почти, но у нас обоих характеры на любителя. Как потенциальный партнёр, которого можно целовать с таким подростково-застенчивым трепетом?       Влад не относится так к другим девушкам, с которыми спал. Я точно знаю, он сам рассказывал. О них Калюка не заботится, порой даже закрывает глаза на то, как им может быть неудобно. Это всё, потому что я его друг? Но друзей же не хочется целовать.       — Я запутался, — печально протягиваю я.       Влад отстраняется и, расставив две руки по бокам моего лица, заинтересованно ждёт продолжения фразы.       Если я спрошу, то точно всё испорчу. Стоит ли знание потрясающих дружеских отношений? Я могу дальше отшучиваться, получить удовольствие, скинуть ему деньги за тот злополучный монитор, съебаться и сделать вид, что мы оба забыли об этом вечере, как о чём-то невозможном. Однако смогу ли я спокойно смотреть ему в спину, говорить с ним по рации, просто лежать рядом, помня всё это? Нет, не знаю, как Влад, но я точно не смогу.       — Я тебе нравлюсь? — спрашиваю резко и прямо, одним вопросом задав тысячу других.       — Это имеет значение? — с нечитаемой интонацией проговаривает Калюка.       — Имеет.       — Да, — серьёзно заявляет он, выбив из меня уверенность всего двумя звуками. — Если тебе противно, я прекращу.       — Ни разу.       Сердце пропускает удар, кажется, что кровать, на которой мы лежим, вертится на волнах где-то посередине океана. Влад не спрашивает меня то же самое в ответ, ему достаточно того, что я согласен. Он стягивает с меня штаны, вот только теперь недостаточно мне самому. Не думаю, что сказать такое стоит малых сил, поэтому, даже понабравшись храбрости, я всё равно молчу. Легче спросить что-то у него, чем сразу определиться самому.       — Почему? — откинув свою же чёрную футболку, не успеваю опомниться, как мы уже оба лежим в трусах.       — Ты клёвый. Ты забавный. Ты добрый.       Он отводит глаза, смущённо улыбаясь.       — Ты тоже.       Мы встречаемся взглядами и начинаем смеяться. Тяжело говорить, когда у тебя колом стоит член, зато весело расслабленно хихикать, отпуская последние решётки скованности. С его словами многое встаёт на места.       Влад мягко пододвигает меня на себя, заняв место около моих бёдер. Снизу живота всё сводит, я пугливо отворачиваю голову в подушку, чтобы не видеть Калюку, снимающего и с себя, и с меня нижнее бельё.       Мы оба уже насмотрелись на чужие члены, но в этой ситуации… Видим их будто в первый раз, а интересно до жути.       Сжав одеяло под собой, не могу перестать хихикать. Так нервно и боязливо, что Влада, находящегося надо мной, по ощущениям скоро от моего напряжения током ударит. Мы больше не стесняемся, теперь просто боимся, как два последних девственника. Он — потому что я нетроганный и нецелованный, я — по той же самой причине.       — Ты знаешь как?       — Парни занимаются сексом? — поцеловав меня в щёку, тот тянется к своему рюкзаку, лежащему под кроватью. — Да, знаю. Но, не подумай. Ты первый парень, которого мне на полном серьёзе хочется трахнуть.       — Значит ты не гей, — подвожу вывод для самого себя.       — А сам то?       Влад подносит к моему лицу презерватив, откровенно намекая на то, чем я с ним планирую заняться.       — Не, это ты пидор, — нахмурившись, нелепо скалюсь.       — Как скажешь.       Поднявшись на локтях, облокачиваюсь на изголовье кровати и принимаю сидячее положение.       Я нравлюсь Владу. Получается, он мне тоже.       Нет, я никак не могу прийти в себя и перестать стыдиться происходящего! Было бы проще, если б мы оба друг друга не видели, так я хотя бы смог не так неловко сжиматься, представая пред ним абсолютно голым.       Я случайно замораживаю взгляд на чужом члене и замираю.       — Так, расставь ноги, — будто бы делая доклад по физике, а не собираясь вставить мне свой хер в зад, в серьёзном тоне обращается ко мне Влад.       Выдавив из какого-то тюбика прозрачную жидкость, тот, кажись, горит от стыда похлеще, чем я. Скорее всего из-за того, что его просьбу я так и не выполняю.       — Пожалуйста.       — А, да, — отвиснув, стараюсь не смотреть вниз и шире развожу колени, чуть ли не прижимая каждую к грудной клетке.       — Может, включить что-то?       — Да, было бы неплохо, — закрыв лицо руками, скулю я.       Чистой рукой Влад быстро хватает со стола свой телефон.       — Музыка, ютуб, твич?       — Что угодно.       Уже через несколько секунд я, всё так же сидя спрятавшись в свои руки, слышу звук добывания дерева в Майнкрафте. Распахнув глаза, натыкаюсь на игровой мир прямо на телеке напротив.       — Тебе ж нравится Майнкрафт, — довольный своей идеей, Мафаня закусывает нижнюю губу.       — Это для людей с клиповым мышлением? — рассмеявшись, пытаюсь сосредоточиться на Владе, а не на прохождении игры какого-то чувака позади него.       — Ты ж тиктоковский.       — Видеоблогер, — поглядывая то на его член, то ему в глаза, отвечаю я.       — Восемь-восемь?       — Нет, четырнадцать.       Он подносит пальцы к моему заду и я заметно напрягаюсь. Благо можно смотреть и на сидящего в моих ногах Влада, и на спидран по Майнкрафту на телевизоре одновременно, одно другому никак не мешает.       Пока один вставляет мне в зад измазанный в чём-то холодном палец, другой уже обворовывает деревню и забирает из сундука зажигалку.       Не знаю, что больше приносит неприятные ощущения: мягкие поглаживая изнутри, пытающиеся растянуть мне очко, или наличие у ютубера читов.       — Пиздец, странное чувство, — я кладу свои руки на плечи Влада, размеренно дыша.       Чем больше картинок рисует мой разум, тем сильнее возрастает сексуальное напряжение. Уже не так больно, скорее… Непонятно.       Влад добавляет третий палец и я неумышленно насаживаюсь на них сам.       Не знаю, как называется эта херня, но при попадании в неё мне отходит импульс в мозг. Я впервые слышу, как издаю что-то наподобие стона. Заткнув себе рот, удивлённо поглядываю на Влада.       — Круто? — спрашивает он, словно говорит про какой-то новый процессор для ПК, а не про ощущения от его пальцев в моей заднице.       — Хочешь сам попробовать? — сузив глаза, продолжаю тему.       — Честно, интересно, — наклонившись к моему лицу, отзывается он. — Но я б не согласился.       — А жаль, я б на тебя взглянул.       — Могу попросить врачей записать видео в следующий раз, когда мне будут делать колоноскопию.       — Фу, нет, спасибо.       Он напоследок самостоятельно вбивает мне пальцами по тому же месту и вытаскивает их из меня.       — Эта херь вообще внутрь влезет? — отдышавшись, посматриваю на чужой член.       — Должен, по идее, — Мафаня и сам не уверен в своих словах, но, кажется, ему уже больно сидеть и бездействовать с каменным стояком. — Давай, на выдохе.       — Тебе то легко говорить, — сжав зубы, пропускаю через них поток воздуха.       Я чувствую, как он, надев презерватив, упирается мне в зад. Еле расслабившись, пытаюсь сосредоточиться на эндер драконе в телевизоре. Чуваку осталось взорвать всего пару кроватей, чтобы тот был побеждён. Пока Влад медленно вводит свой член в меня, дракон края распадается на маленькие частицы, дропая с себя опыт. Он полностью внутри, Майнкрафт пройден.       — Ты как? — запустив одну руку себе в волосы, приговаривает Мафаня.       — Очень, — размеренно дыша, отзываюсь я. — Необычно.       Зависнув в одном положении, не могу разобрать свои впечатления. Присутствует чувство заполненности, словно кто-то запихнул мне в очко огромную мягкую палку. Кажется, большую роль играет собственное воображение, чем то, что происходит в реальности.       Я трахаюсь с лучшим другом, которому нравлюсь. И он мне тоже.       Как вообще можно перестать смущаться с такой мыслью в голове? Думать о разбитом мониторе было проще, чем об этом…       — Норм? — спрашивает Влад, кладя другую руку на мою талию.       Я киваю, он проводит пальцами по моему животу, давая время привыкнуть. Касания отдаются по организму дрожью, я неосознанно извиваюсь под чужим телом, приставив кулак ко рту. Дышать через нос невероятно тяжко, однако стоит мне открыть рот, как из него вновь начнут выливаться странные звуки.       — Не ссы, — Влад тянется ко мне чтобы поцеловать, и складывается впечатление, будто его хер уходит в меня всё глубже.       Я мягко соприкасаюсь с ним носами, а потом и губами. Влад слабо покусывает нижнюю, сердце бьётся всё чаще. Он прижимается ко мне вплотную, ставит одну ладонь слева от моего лица, другой продолжая оглаживать рёбра.       Теперь отвлекаться уже сложнее: телек погас, а всё моё поле зрения занимает лишь сам Влад. После неуверенного кивка тот начинает двигаться. Убрав мою же руку от моего лица, он переплетает наши пальцы. Ну пиздец, чем теперь сдерживать стоны?!       Размеренный толчок выбивает из лёгких остатки воздуха, грудная клетка взымается вверх-вниз, гул, состоящий из вздохов Влада, встаёт в голове эхом. Он двигается постепенно, но чересчур глубоко. Калюка совсем меня не щадит: попав по той точке, как и пальцами в прошлый раз, поднимает мои ноги и под углом начинает долбиться только туда. По собственным щекам скатывается по слезе. Это не больно, блять, это ахуенно, но как же блядски стрёмно!       Не знаю, в который раз с моих уст слетают попытки заговорить. Идей для шуток, которые могут сбавить уровень страха, море, но Влад начинает входить в меня активнее и те исчезают одна за другой. Его руки по всему моему телу, они облапывают каждый отрезок, прежде чем переместиться на мой член. В темп своим толчкам, тот проводит по нему с большой скоростью. Хочется спросить, дрочил ли Влад парням до меня, ведь получается у него слишком хорошо, но говорить такое не приходится, я уже знаю, что нет. Я ведь «первый парень, которого ему на полном серьёзе хочется трахнуть».       Перед глазами всё расплывается, отсутствие очков на лице тормозит восприятие окружающего мира. Я не ношу линзы, но, если всё продолжится, то придётся просить Влада обучить меня тому, как перестать их бояться.       Продолжится?       Появившаяся на лице улыбка выдаёт меня с потрохами. Да, было бы неплохо, если б всё продолжилось и после этого раза. Бля, да кому я вру? Как бы необычно не было, я бы очень хотел, чтоб это вообще не заканчивалось.       Надеюсь, Влад того же мнения.       Очередной всплеск эмоций выбивает из меня все мысли разом. Влад двигается чётко и пиздец как уверенно, вдалбливаясь в моё тело на всех скоростях. Напряжение, возникшее внизу живота, достигает своего пика. Я неосознанно выгибаюсь и, спрятав свой взгляд в закрытые веки, кончаю Калюке в руку. Зажмурившись, пытаюсь привести в порядок сердцебиение.       — А я, — чувствую, как Влад нервно передёргивается от своих же слов. — Я тебе нравлюсь?       — Забавно спрашивать это под конец, — тараторю я.       — Чтоб уж ты точно, — с паузой отвечает он уже более грустно. — Не спихнул всё на прикол.       — Да, нравишься.       Распахнув глаза, встречаюсь с удивлённо-довольным выражением напротив себя. Влад по-доброму ухмыляется, а потом настойчиво целует меня. Углубив поцелуй, я обхватываю его шею двумя руками и, отстранившись, припадаю к ней губами. Раньше я ставил засосы только себе на руках, чисто посмеяться, или по случайности. Теперь же, багровая отметина, оставленная значительно выше плеча, красуется на Мафане. Тот, сделав последний толчок, заметно поникает. Прохрипев что-то невнятное, в отместку кусает меня за ухо. Я весь передёргиваюсь, Влад вытаскивает из меня член и смотрит мне в глаза.       Сука, меня сейчас перекосит от уровня смущения. Нет, я уже прокурил тот факт, что ебаться с лучшим другом можно и достаточно приятно, особенно тогда, когда вы оба друг другу вроде как нравитесь. А что делать потом?       — Я, наверное, в душ схожу? — выпалив это, хватаю подушку и, прикрыв ей задницу, резко спрыгиваю с кровати.       «В моменте стыдно, потом похуй» со мной вообще не работает. Неловкость исчезала моментами, а потом опять накатывала на меня со всей дури. Прямо как сейчас. Уже не хочется, чтобы Мафаня провожал голого меня взглядом, сука, вообще не хочется, чтобы он смотрел.       — А, да, — отвиснув спустя секунд десять, Влад, даже не напялив на себя трусы, бежит за мной.       Заскочив в ванную, слышу приглушенный стук по другую сторону двери. Открыв, хватаю чистое нижнее бельё, свои штаны и футболку с розовой кофтой, а после закрываю дверь. Да в пизду! Блять, я отсюда никогда не выйду.       Чтобы избавиться от ощущения, будто Влад стоит всё там же и подслушивает мои мысли, включаю душ и, бросив всё из рук на пол, залезаю туда. Как мне, сука, помыться, если мне теперь самому стыдно на себя смотреть? Ухо горит как конченное, я сейчас как рак сварюсь, пусть и под прохладной водой.       — Володя, ты только что дал в жопу Мафане.       Ладно, я думал, произнеся это вслух, станет легче. В итоге же этот еле слышимый шёпот больше пошёл за осознание содеянного. Это… Ну, произошедшее, больше смахивает на преступление, чем на обычный порыв интересов. Хотя, это ж и вправду преступление? Мы оба парни, кто-то из нас по любому распиздится Антону и, не важно через сколько лет, это же всё равно будет пропагандой? А если я сложу об этом отрицательное впечатление? «Пиздец, отвратительно, гейский секс, особенно со своим лучшим другом — полная хуйня» — должно ж пройти? Но, нет, я не хочу врать. Да, необычно, да, новый опыт, но мне понравилось! И Влад мне нравится! С ним правда классно, если въебать ему разок по лицу за то, что он на меня накричал до этого — вообще идеальным будет, завяжи Калюка мне глаза, заткни уши, чтоб я точно не осознавал реальность, и я б без вопросов ему отсосал: не смотря на его реакцию, не видя своё отражение на каждой гладкой поверхности, просто думая о том, что передо мной он.       Так что, сука, делать? Мы начнём избегать друг друга? Мы обо всём забудем? Может, самому предложить ему встречаться, чтобы, получив отказ, меньше кошмарить себя по ночам. А если согласится?       — Ты там помер? — со стуком в комнату попадает и чужой голос.       Выключив воду, вылетаю из душевой как ошпаренный. Натянув на себя все возможные слои одежды и хоть как-то высушив волосы полотенцем, в ступоре встаю напротив двери. Да, блять, я слишком много думаю и тревожусь, но а что ещё делать?       — Я перестарался? Если что-то болит, говори сразу, такие вещи нельзя спускать на произвол.       Блять, да голова у меня от тебя болит!       Открыв дверь, встречаюсь с полуголым Владом. Спасибо, что хоть трусы с шортами натянул, уже хоть какое-то облегчение.       Я неосознанно прохожусь по нему взглядом и встречаюсь с оставленным мной засосом лицом к лицу.       — Прости.       — Э, за что? — Мафаня вновь догоняет меня, пока я, пойдя обратно в комнату с разбитым монитором, пытаюсь собрать с пола остатки еды.       Нужно же хоть как-то смягчить ситуацию.       Но, кажется, у Влада складывается впечатление, будто я под наркотой. Слишком уж непонятные, не поддающиеся для него логическому объяснению действия я совершаю. К слову, я так всегда делаю, но сегодня заметно страннее, чем обычно.       — Ты дебил? — он быстро подходит ко мне со спины, схватив за руки.       Не пожалев соседей, взвизгиваю во весь голос. Капли воды с волос стекают по шее, Влад передёргивается. Я оглушил не только его, но и себя.       — Блять, не трахай! — ору во весь голос, стараясь шуткой упростить наши обстоятельства.       И становится лучше. Рассмеявшись, Влад отпускает меня. Когда он уже чуть ли не валяется на полу, мне легчает. Это — всё тот же Мафаня, просто пытающийся со мной поговорить о чём-то важном. А я — ну, я, блять, боящийся до ужаса подобных разговоров. Ненавижу серьёзность, честное слово, тогда всё обычно становится сложно, а жить надо… Просто и по приколу.       — И не собирался, — отсмеявшись, он вновь приближается.       — Иди лучше помойся.       — Чтоб ты сбежал за это время?       — Да.       Я выдыхаю, отказываясь смотреть ему в лицо. Вон, кусочек пиццы на полу, и тот меня менее смущает. Взгляну на разбитый нами монитор и, гляди, вообще перестану конфузиться.       — Ну уж нет, — коротко и ясно обрывает Калюка. — Ты останешься.       — Это угроза? — я нервозно посмеиваюсь, понимая, к чему он клонит.       Значит ли это, что ни о чём забывать мы не планируем? Или может сейчас он начнёт меня шантажировать? Нет, всё, Влад бы никогда так со мной не поступил, это я уже приплетаю сам. Тем более, слишком уж любя он смотрел мне в глаза, когда целовал. Блять, только подумать… Он же всегда смотрел абсолютно так же! Если после такого Калюка начнёт на меня наезжать, жизнью клянусь, возьму другой монитор и разъебу его ему об голову.       — Ты будешь со мной, — в приказном тоне точно уж не вопрошает Влад. — Мутить.       И всё же, последнее слово произносится с сомнением. Бедняга, строит из себя уверенного хера, а колени то дрожат.       — Буду, — на пробу вкидываю я, посмотрев на того в ответ.       Глаза Влада вмиг разгораются, кажется, будто тот вот-вот взлетит на месте. Нет, он пытается удивиться и задуматься, задействовав весь свой актёрский потенциал, но слишком резко начинает ухмыляться.       — Правда? — переспрашивает.       — Нет, иди нахуй, педик ёбаный, — отказываю тому лишь для того, чтобы посмотреть на реакцию.       Он хмурится и, словно мелкий щенок, начинает недовольно переступать с ноги на ногу.       — Ты уже согласился один раз.       — Не пидорас.       И вот Влад уже думает на меня напасть, потому что продолжать диалоги после моих рандомных вбросов довольно тяжко. Но держится, как последняя культурная скотина, не спешит по-приятельски положить мне руку на плечо или даже подойти ближе.       — Ну уж ладно, буду, — будто бы делаю одолжение я, хотя сам разрываюсь от чего-то наподобие радости.       Мафаня, не раздумывая ни секунды, подрывается ко мне. В первое мгновение даже страшно — полуголый чувак сто девяноста семь сантиметров, девяносто килограммов летит на тебя, кто здесь не подкосится? Но я стойко выдерживаю эти обжимания, не специально уткнувшись ему мокрыми волосами в плечо. Удивлён, что не в локоть. Может гейский секс провоцирует резкие скачки роста? Ух, было бы неплохо, если б я сам доставал до Влада, а не ему приходилось нагибаться, чтобы меня обнять.       Конечно, в мои планы не входило такое завершение вечера. Ни разбитый монитор, ни это признание, всё это — вещи, которые не должны были произойти вообще. Но, признаю, пришлось кое-что переосмыслить… И, всё даже лучше, чем могло было быть.       — Нет, реально, иди помойся, — не жалея ни о чём, порчу столь трогательный момент. — От тебя сексом разит.       И Влад, не удержавшись, опять рассмеивается. Найдя свои очки, надеваю их и наконец могу видеть того чётко. Спутанные белые волосы с тёмными отросшими корнями прилипли к счастливому лицу, зёленющие глаза слезятся от беспрерывного смеха. Спокойно размякнув в чужих руках, наконец позволяю себе избавиться от мыслей. Я не мог перестать думать до, никак не переставал в процессе, зато сейчас можно отпустить всё разом. Похуй, как я буду разбираться со всем этим после. Похуй именно потому, что разбираться мы будем оба. У нас есть чувства и желание, с такой мотивацией можно далеко пойти! Прям как с монитором.       — Раз ты меня так обожаешь, — аккуратно начинаю я. — Не нужно будет «заранее скидывать» за монитор?       — Нет, теперь я тебе уступлю, — отпустив меня, отходит к двери. — И только подумай сейчас сбежать, сняв с себя всю ответственность.       Последнее предложение было больше сказано ему самому от самого себя, потому что за свои слова надо отвечать, а действия других он предугадать не может.       Что ж, я и не планировал! Клянусь, бля, вообще ни разу такой мысли в голове не было.       Влад уходит с моего поля зрения, а через пару минут по квартире раздаётся шум воды. Собрав остатки разбросанной еды, выкидываю ту и вытираю пол насухо. Увидев на телефоне несколько сообщений от Антона, позволяю себе забить на всё хер. Вновь дойдя до кухни, подогреваю «выжившие» коробки со снеками, отправленные нам в честь праздника. Завалившись на диван с одной из них, умиротворённо наворачиваю сырные шарики. Всё-таки редко выпадают такие моменты абсолютного спокойствия, как сейчас.       — Бля, и вправду не съебался, — Влад заходит на кухню и сразу выключает свет, попутно натягивая на себя толстовку.       Он падает на диван и уже хочет обнять меня, как сталкивается с моим лицом. Набив рот едой, я удивлённо на него покашиваюсь. Не знаю, как будет вообще возможно сохранять наши отношения в тайне, если уже тогда, когда он просто закидывает свою руку на меня, я так сильно приподнимаю брови, что те вот-вот улетят в космос. Проглотив последний сырный шарик, ещё шире округляю глаза. Теперь самые обычные вещи кажутся непривычными.       — Хватит так смотреть, — стонет Калюка, отчаянно посмеиваясь.       — Неа, — слегка толкнув его, сам не понимаю, как подбираюсь так близко к чужому лицу.       Влад тихо дышит мне в губы, я прикрываю глаза и, оставшись в полной темноте, отпускаю шутливое настроение. Он проводит несколькими пальцами по моим слегка влажным волосам, пока я запускаю свои в его насквозь мокрые пряди. Калюка горячий, пиздец, мне до сих пор кажется, что с каждым его прикосновением я зарабатываю себе по ожогу. И когда он так близко, а на душе так тепло, вовсе присутствует ощущение варки заживо.       Ночной холодный ветер Санкт-Петербурга поддувает из окна. Мы молчим, беззаботно вдыхая свежесть, исходящую от нас обоих.       — И давно? — шепчу я совершенно серьёзно, Влад сразу понимает, о чём я.       — Прилично.       — Что бы ты делал, если б сегодня я не…       — Ждал.       — Долго?       — Сколько надо.       Я целую Влада первым, завалившись на него целиком. Горящее дыхание нельзя собрать в бутылку, как в Майнкрафте, зато мне и не придётся убивать дракона напротив, чтобы забрать с него опыт. Хорошо, что всё так, как есть сейчас. Его руки на моей талии, мои где-то возле его головы и задницы одновременно. Он любит меня, зная я это, тот больше и не подумает на меня злиться.       Я отстраняюсь и кладу свою голову ему на плечо. Здесь, в тишине и темноте, с Владом рядом, мне не о чем беспокоиться. Прекрасно, что возможность не была упущена.       — Пиздато, что мне не придётся платить за монитор.       Мы смеёмся в унисон, заглушая и звонящий домофон, и мой охеревающий от сообщений телефон в соседней комнате. Нам не понадобиться рассказывать о произошедшем кому-либо, все и так всё уже поняли.       И хорошо, что я это осознал и для самого себя.