***
Стоя у входной двери, Антонин прислонился к ней головой. Как он скажет своей ведьме, что им приказано сделать сегодня вечером? Он чувствовал прохладный горный ветерок у себя за спиной. Их коттедж был скрыт высокими соснами. Никто не знал о его местонахождении, кроме другого Пожирателя смерти и лучшего друга Антонина, Торфинна Роула. Именно с помощью этого грубого викинга Долохову удалось выполнить задание, которое дал им Темный Лорд, чтобы забрать свою ведьму. Он расслабил плечи, вспоминая, что ему пришлось сделать, чтобы заполучить ее. ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤДвумя годами ранее
Волдеморт захватил трех девушек из Ордена. Красивую рыжую, неземную блондинку и дикую богиню. Он собрал свое окружение в гостиной Малфой-мэнора, точнее, в новом тронном зале Темного Лорда. Антонин огляделся, все были в масках, но он знал, кто присутствует. Их было восемь. Родольфус и Рабастан Лестрейндж стояли на коленях крайними слева, рядом с ними Люциус и Драко Малфой, затем сам Антонин. Сразу справа от него стоял его товарищ Торфинн Роул. Справа от Роула стоял оборотень Фенрир Грейбек, затем близнецы Кэрроу. — Вы можете встать, — сказал Волдеморт, его алый взгляд сверкал в затемненной комнате. Антонин встал и окинул взглядом трех девушек. Они висели в воздухе, выгнув спины дугой, и парили позади Темного Лорда. На их милых лицах застыло выражение муки. Антонин услышал низкое рычание Фенрира. Долохов не мог его винить: все трое вместе выглядели как произведение искусства. Их обнаженные тела были у всех на виду. Справа висела рыжая с упругим телом и полными бедрами. Слева - блондинка с тонкой фигурой и фарфоровой кожей. Но Антонин смотрел только на одну. В центре, похожая на богиню, висела Грязнокровка, единственная, кто пережил его смертельное проклятие фиолетового пламени. Она дважды победила его, один раз в Отделе тайн, потому что заставила его замолчать силенцио до того, как он наложил проклятие, и это спасло ей жизнь. В последний раз, когда Антонин видел грязнокровку, это было пять лет назад, и Долохов отвлекся на то, какой красивой она становилась, и из-за этих разглядываний он был проклят ею, а затем лишен памяти. Темный Лорд отменил забвение, подарив Антонину память о том, какой красивой и бесстрашной она выглядела в том кафе. Дважды побежденный грязнокровкой. Антонина никогда никто не побеждал, тем более ведьмы с грязной кровью. После того случая он был очарован ею. После каждой их вылазки он искал ее, но не для того, чтобы отомстить, а просто хотел увидеть ее во всей красе, ее палочку, изящно держащуюся в нежных руках. Ее дикие волосы неистово развевались при каждом ее движении. Антонин всегда был в восторге от нее. Однажды он даже спас ее, хотя никогда бы в этом не признался. Она была загнана в угол Кэрроу, и он кинул в них ступефай. Она широко раскрыла глаза, оглядываясь по сторонам в поисках своего спасителя, и нашла его. Он был в маске, и его личность осталась для нее загадкой, но с замешательством на лице она слегка кивнула ему и побежала на помощь остальным. Теперь, увидев ее в плену, Антонин не знал, что ему чувствовать, особенно учитывая то, как Темный Лорд представлял этих пленниц. Глаза Антонина блуждали по ее телу - она была прекрасна, ее каштановые локоны развевались вокруг ее милого лица. Его взгляд опустился на ее грудь, маленькую, но совершенную, а между ними - его метка. Впервые увидев результат своего проклятия, Антонин подсознательно сделал шаг вперед, чтобы прикоснуться к нему. — Долохов, пожалуйста, наберись терпения, — сказал Темный Лорд. — Я пришел с некоторыми поощрениями для всех вас. Мы набираем обороты в захвате власти, поэтому в качестве награды я представляю вам этих троих, — Темный Лорд медленно прошелся по комнате. — Три члена Ордена, и, судя по всем этим плотоядным взглядам, я сделал мудрый выбор. — Я возьму Грязнокровку, сломать ее будет весело, — прорычал Грейбек. Антонин уставился на него, даже не заметив, что его рука лежит на палочке - проклятие, готовое для этого чудовища. Если кто и мог получить Грязнокровку, так это он. — Я сказал, что эти трое должны быть стимулами, а значит, Грейбек, ты дашь мне что-то, и я тебя вознагражу, — сказал Темный Лорд, словно разговаривая с ребенком. — Десять. Мне нужны жизни десяти членов Ордена. Дайте мне десять душ, и вы станете обладателем одной из них. В сущности, это соревнование, в котором участвуют все желающие. А теперь отправляйтесь, — бесстрастно произнес он, как будто это была простая задача. Затем Темный Лорд жестоко рассмеялся и, как всегда, беззвучно аппарировал, оставив девушек висеть в воздухе. Десять членов Ордена. Как, черт возьми, он мог сделать это в одиночку? Антонин огляделся, все переговаривались друг с другом, и по взглядам он понял, кто кому нужен. Глаза Лестрейнджей были устремлены на блондинку. Кэрроу и, к удивлению, Люциус, смотрели на рыжую. Грейбекс смотрел на блондинку черными глазами, а Драко - серыми, как шторм, на Грязнокровку. Разозлившись, он повернулся к Роулу, который бросил на него понимающий взгляд и слегка кивнул в сторону задней части комнаты, чтобы они могли поговорить. Пока они шли туда, он услышал движение. Грейбек прыгнул, чтобы схватить грязнокровку за ногу, но был проклят защитой, которую поставил Темный Лорд. Оборотень был глупцом, если думал, что это будет так просто. — Тебе нужна Грязнокровка? — спросил Роул, когда они дошли до задней части гостиной. — Да, — ответил Антонин. Торфинн Роул был одним из ближайших товарищей Долохова, но, если бы он решил, что ему тоже нужна Грязнокровка, Антонин без раздумий прикончил бы его. Возможно, именно безумие в его глазах заставил Роула продолжить. — Эй, приятель, расслабься, мне не нужна эта девушка, я просто собирался предложить тебе помощь, мне не нужна ни одна из них. Передо мной множество женщин на коленях. Мне не нужно, чтобы меня заставляли, — усмехнулся он. Антонин нахмурил брови. — Не то, что тебе, я имею в виду, что ты красивый парень, я просто… Я имею в виду... это.... Черт возьми, Долохов, перестань пялиться на меня, я просто хочу помочь тебе. — закончил Роул. Остальные Пожиратели смерти начали уходить, несомненно, собираясь приступить к выполнению этой невыполнимой задачи. — Спасибо, — искренне сказал Антонин, обнимая за плечи здоровенного викинга. Антонин напряженно думал о том, где он сможет найти этих членов ордена, чтобы избавиться от них. Они занимались этим уже несколько месяцев, а нашли только двоих. Правда, у него была зацепка, где находится дом Уизли и как снять защиту. Антонин знал, что это ему на руку, ведь он был их экспертом по заклятиям. — Готов, друг? — спросил Торфинн. Антонин в последний раз взглянул на прекрасную парящую девушку. Ее кудри обрамляли чарующее лицо, и Антонин схватил свою волшебную палочку. Она будет принадлежать ему. ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤНастоящее время
Антонин открыл дверь в их комнату и был встречен крепким объятием своей ведьмы. — Антонин, — сказала она, задыхаясь. Ее щеки были красными и влажными, как будто она плакала. Он обхватил ее лицо руками, вытирая слезы большими пальцами. — Любимая, почему ты плачешь?.. — Ты обычно говоришь мне, когда уходишь, я испугалась, прошло уже несколько часов, я подумала, что с тобой что-то случилось, — умоляюще смотрели на него ее медово-карие глаза. Он приблизил ее лицо к своему и глубоко поцеловал. — Прости, я должен был сказать тебе, что ухожу. Ты просто выглядела такой умиротворенной, что я не хотел тебя беспокоить. — О, но ты можешь разбудить меня посреди ночи, чтобы потрахаться, — закатила она глаза. Он рассмеялся и схватил ее за бедра, чтобы притянуть ближе. — Ну, это другое дело, я сумасшедший мужчина, которому нужно услышать сладкие стоны от своей ведьмы после тяжелого рабочего дня, — сказал он, целуя ее в шею. — Тяжелый рабочий день — это пытки магглов? — Гермиона, — сказал он, взяв ее за подбородок. — Ты же знаешь, что это не все, чем я занимаюсь, я также пытаю чистокровных, все зависит от того, на кого Темный Лорд в данный момент больше всего обижен, — сказал он, целуя ее в челюсть. Когда он только обрел свою ведьму, подобные разговоры приводили к тому, что она не разговаривала с ним несколько дней. Но в конце концов она смирилась с тем, что война для нее проиграна, все, кого она знала, погибли. И некому было ее спасти. Поэтому она смирилась с нынешней жизнью, все больше завися от Антонина - он был всем, что у нее осталось. Он посадил ее на кухонный стол и продолжал осыпать поцелуями ее лицо. Ему нужно было объяснить ей, что от них требуется. Она обвила ногами его торс и застонала. Черт, ее стоны станут для него смертью. Гермиона начала целовать его шею, одновременно задирая рубашку, чтобы прикоснуться к груди. — Гермиона, подожди, — неохотно сказал он. Она подняла брови, выглядя обеспокоенной тоном его голоса. — Что случилось? — Она откинулась назад. — Темный Лорд вызвал меня и обратился с просьбой, которая, как мы оба знаем, является приказом. — он сглотнул. Она все еще выглядела смущенной, успокаивающе положив руки ему на грудь. — Хорошо, но он всегда так поступает, что же это за приказ? — Он посмотрел на нее: как, черт возьми, он должен был сказать ей, что Темный Лорд приказал, чтобы ее трахали они оба. — Ну, этот конкретный приказ касается тебя. — Меня? Зачем я ему понадобилась? Он меня ненавидит, или так он мне говорил, пока держал нас в Мэноре. — Боже, как бы это сказать, — вздохнул Долохов. — О, пожалуйста, Антонин, прекрати болтать, просто выкладывай! — Он хочет тебя трахнуть! — зачем-то крикнул он. — Что? — сказала она, глядя на него широкими, как два блюдца, глазами. — Это его приказ, я сказал ему...... — Надеюсь, я этого не буду делать, — сердито перебила она. — Гермиона, — взмолился он. — Антонин, пожалуйста, скажи мне, что ты сказал ему "нет". — Она оттолкнула его, чтобы спрыгнуть со стола и зашагать по комнате. — Гермиона, будь благоразумной, пожалуйста, ты же знаешь, что я не могу ослушаться приказа. Тем более что он знает... мою слабость, — ответил Долохов. — О, это должно меня успокоить, что я — твоя слабость! Я не хочу трахаться с этим змеиным ублюдком, Антонин! — Черт. Он знал, что она разозлится. Чего он не ожидал, так это того, насколько привлекательной она была, когда злилась. Он чувствовал, как ее магия окружает ее, словно она была центром бури. Он мог поклясться, что видел, как ее магия струится в ее растрепанных кудрях, жаждущих проклясть его. — Гермиона, — он поднял руки, пытаясь успокоить ее. — Антонин, я скорее приму на себя убийственное проклятие, чем позволю ему дотронуться до меня! — Гермиона, он убьет не только тебя, но и меня, — на ее лице промелькнуло беспокойство. — И мы оба не были бы убиты от смертельного проклятия, это было бы милосердием, он бы тянул с этим, пока мы не стали бы молить о смерти. Если бы я отказал ему, сейчас он был бы здесь, потому что я был бы мертв. — Антонин подошел ближе, чтобы нежно обнять ее за плечи, она посмотрела на него с гневом, но также и с печалью. — Я не хочу, Антонин, — прошептала она. — Я тоже этого не хотел, вот почему меня так долго не было. Я пошел выместить свой гнев на некоторое время, — он мучил магглов, чтобы снять стресс, но он не думал, что это успокоит ее нервы. — Я бы никогда ни с кем тебя не разделил, но этот человек может погубить нас обоих, и я бы предпочел, чтобы ты осталась жива, — Антонин начал мягко растирать ее плечи. Несколько минут она просто молча смотрела на него. Он видел, как работает ее прекрасный ум. Обычно ему нравилось в ней то, как она решала проблему, придумывая множество решений. Но в данном конкретном случае он хотел бы, чтобы она этого не делала. — Сотри мне память. – прошептала она. — Что? — После, — его брови нахмурились. — Когда мы вернемся домой, — она с тоской посмотрела ему в глаза. — Я хочу, чтобы ты заставил забыть меня, пообещай мне, Антонин, пообещай мне, что ты сделаешь это. — Ее тон говорил о том, что другого способа согласиться у нее не было. — Хорошо, я сделаю это. Обещаю, — он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. И придвинулся, чтобы прошептать ей на ухо. — Спасибо. — Он взял ее за мягкую руку и начал вести в их комнату. — Нам пора собираться, Темный Лорд ждет нас через тридцать минут, — он повернулся и продолжил свой путь. — Подожди! Что? Это произойдет сейчас! Антонин! — сказала она, вырывая свою руку из его. — У тебя был целый день, чтобы сказать мне об этом, и ты решил, что тридцать минут до этого — самое подходящее время! И что значит "он ждет нас"? Неужели он забыл сказать ей, что они оба будут участвовать в этом? — Я сказал Темному Лорду, что ты подчинишься только в том случае, если я присоединюсь. Я сказал ему, что научил тебя причинять себе вред, если ты прикоснешься к другому мужчине, а не ко мне, и он согласился. — Она сузила глаза и придвинулась ближе. Он почувствовал, как ее теплая рука коснулась его щеки. — Он причинил тебе боль? — Спросила она. Он улыбнулся ей. Независимо от того, насколько она была зла, ее кровоточащее сердце всегда ставило потребности других на первое место. — Гермиона, я в порядке. Что такое пара круцио, чтобы помочь женщине, в которую я влюблен? — сказал он, заправляя ее выбившийся локон за ухо. Она вздохнула и прислонилась лбом к его груди. — Давай покончим с этим. ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ***
Гермиона нервничала, но также ее логический ум задавался вопросом, почему именно сейчас. Волдеморт держал ее и остальных в плену в течение нескольких недель, в то время как пожиратели смерти отправились выполнять “задание”. Он никогда не смотрел на нее иначе, чем с отвращением. Она посмотрела на себя в зеркало. Девушка надела черный кружевной комплект нижнего белья, в который входили стринги и пояс с подвязками, который крепился к чулкам, доходившим ей до середины бедра. Гермиона надеялась, что так дело пойдет быстрее. Она дополнила образ черным шелковым халатом, который едва прикрывал ее задницу, завязав его потуже. Гермиона подошла к шкафчику с зельями, чтобы взять себе успокаивающее, молясь, чтобы оно помогло ей справиться с нервами. Она поднесла его к губам и почувствовала, как прохладная жидкость потекла по горлу. Ведьма мгновенно почувствовала себя спокойнее, слава богам за зелья. — Ты готова? — спросил Антонин, оценивая ее внешний вид: его кобальтовые* глаза проследили путь от ее ног до шеи. — Да, я подумала, что это ускорит выполнение нелепой просьбы Темного Лорда. Что ты думаешь? — Сказала она, развязывая узел халата, чтобы показать Антонину полную картину. Он сглотнул и встал перед ней, проводя пальцами по бретелькам ее лифчика. — Я думаю, это идеально, и я не могу дождаться, когда сорву его с тебя, — сказал он, снова завязывая шелк вокруг талии. - Но прямо сейчас нам нужно уходить. — Хорошо, — сказала Гермиона, следуя за ним к камину, через который они попадут прямо в покои Темного Лорда. — Гермиона, он считает тебя всего лишь моей рабыней, мне придется обращаться с тобой жестоко, но ты знаешь, что я чувствую на самом деле. Ты должна будешь называть меня Хозяином. Ты сможешь это сделать? — Прежде чем они вошли, Антонин повернулся к ней и обхватил ее лицо ладонями. — Да, Хозяин. — сказала она, закатывая глаза. — Милая, я серьезно, мне тоже придется вести себя так, будто ты для меня всего лишь плоть, — его глаза были широко раскрыты и полны беспокойства. Гермиона знала, что ему тоже будет нелегко, она никогда не встречала такого собственника, как Антонин. Она кивнула, когда он продолжил: — Я скажу то, чего не имел в виду, не думай обо мне хуже, — он легонько поцеловал ее. — Я тебя люблю, — сказал он ей в губы. Я люблю тебя, он говорил это и раньше, но ее всегда удивляло, как она заставила такого безжалостного Пожирателя смерти, как Антонин Долохов, влюбиться в нее. Что бы она ни делала, она надеялась, что сможет повторить это и убедить Темного Лорда не убивать их обоих. Антонин схватил порошок, подвел их к камину и объявил место назначения. Гермиона почувствовала, как их окружает теплое пламя, и перенеслась в новую комнату. Они оба вышли из камина, внезапно стало холодно. Она огляделась, изо всех сил пытаясь разглядеть что-либо в кромешной тьме комнаты. Она повернулась к камину и без помощи палочки зажгла его синим пламенем, придав комнате жутковатый отблеск. Теперь она смогла разглядеть комнату, слева стояла массивная кровать с балдахином, аккуратно застеленная темно-изумрудными атласными простынями. В дальнем правом углу была зона отдыха с темно-зеленым бархатным диванчиком и двумя подходящими стульями с высокими спинками напротив него. Затем Гермиона заметила стены, которые были не столько стенами, сколько книжными полками. Она почувствовала тепло своего тела: «Только меня могла возбудить комната, заполненная книгами. Должно быть, это был эффект успокаивающего зелья». — Никогда не знал, чтобы успокаивающее зелье оказывало такой эффект, — услышала она голос из тени. Прошел год с тех пор, как она в последний раз слышала его голос, но он звучал глубже и намного мягче. Антонин крепко взял ее за руку и опустился на колени, увлекая ее за собой. — Мой Лорд. — произнес Долохов, склонив голову. Гермиона опустилась на колени, но не склонила голову, вместо этого она посмотрела в темный угол, откуда доносился голос, теперь заметив алые глаза Темного Лорда, сверкающие в темноте. Ее тело задрожало, больше от нервов, которые она испытывала, чем от холода в комнате. Он начал выходить из тени, Гермиона приготовилась успокоить свои нервы, как только увидит его змееподобные черты лица… чего так и не произошло, вместо этого она почувствовала, как у нее отвисла челюсть. Потому что, когда в отблесках синего пламени она увидела его, это было не то змееподобное существо, которое она помнила. Перед ней стоял мужчина. Очень привлекательный мужчина. Он был высок, волосы уложены в аккуратную прическу, прекрасно подчеркивающую его иссиня-черные кудри, линия челюсти была просто обморочной, а нос — прямым. Его тело выглядело худощавым, но плечи были широкими. Ведьма поймала его алый взгляд, он был таким же, но это не делало его менее привлекательным, может быть, даже немного нервировало, тем более что его темные глаза сейчас были наполнены голодом. «Черт возьми, он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела», — подумал ее коварный мозг. Затем он ухмыльнулся, и будь она проклята, если это не была самая сексуальная ухмылка, которую она когда-либо видела. И это о чем-то говорило, потому что сам Антонин не был троллем, она часто смотрела, как он спит, и думала, как кто-то настолько опасный может быть таким красивым? Гермиона вспомнила цитату, которую однажды прочитала: «Не позволяйте красивым огонькам обмануть вас. Самые опасные вещи в мире прекрасны»*. И тут она услышала смех Волдеморта. «Боже мой, он же легилемент, как я могла забыть об этом?» Она попыталась перестать думать об этом, что оказалось для нее непосильной задачей. — Не волнуйся, маленькая грязнокровка, не многие могут блокировать меня, чистокровные сильнее тебя уже пытались. — Он шагнул вперед. — Встань, ведьма, — она посмотрела на Антонина, и он кивнул. Она медленно поднялась, когда Волдеморт встал прямо перед ней, ее голова едва доставала ему до подбородка. Она чувствовала, как он смотрит на нее, его взгляд прожигал ее тело, где бы он ни задержался. Лорд поднял руку, чтобы коснуться ее щеки, и она инстинктивно отпрянула, когда его пристальный взгляд сузился. — В тебе все еще есть немного борьбы... Хммм, мне это нравится, значит, Долохов, ты не смог полностью сломить ее, — сказал Волдеморт, глядя теперь на Антонина. Долохов быстро спрятал раздраженный взгляд от ее оплошности и ухмыльнулся. — Это не весело, когда они не сопротивляются, — жестоко сказал Антонин. Темный Лорд откинул голову назад и рассмеялся. — Не могу с этим поспорить, тогда начнем? Пойдем, Антонин, она начнет с тебя. — Долохов поднялся и встал рядом с Гермионой. Она почувствовала, как его магия окружает её, и сразу же утешилась. Они оба должны были вынести это, и она не должна была его подвести. Мужчина провел руками по ее телу, расстегнул узел на мантии и стащил ее с себя. Он втянул носом воздух. — Красивая. — прошептал он ей, Темный Лорд теперь сидел на диване в конце комнаты. Девушка сказала себе, что может притвориться, что его здесь нет... пока что. Ей нужно было сосредоточиться на Антонине. Она подняла голову и посмотрела на его красивое лицо, оценивающее ее тело. Он снова провел рукой по лямке бюстгальтера, затем обхватил ее грудь своей грубой рукой, большим пальцем провел по соску, пока тот не затвердел. Затем он сильно сжал его указательным и большим пальцами, заставив ее вскрикнуть, сразу заглушая звук своими губами. Он схватил ее за шею и углубил поцелуй, проводя языком по ее губам, а другой рукой крепко обхватил ее задницу. Затем Антонин отстранил ее за волосы и поставил на колени. Быстро расстегнув брюки, он достал свой член, который был готов к ее вниманию. Ей нравилось сосать Антонину, он издавал звуки, и власть, которую она чувствовала над ним, вызывала привыкание. — А теперь будь хорошей маленькой ведьмой и делай то, для чего ты была создана, — промурлыкал он, поднося член к ее губам. Она почувствовала, как по нему растеклись бусинки спермы. Поцеловав кончик, она почувствовала, как он вздрогнул, и на секунду увидела, что его жестокая маска сползла, уверяя ее, что Антонин все еще там. Она крепко обхватила его член и облизала толстую вену, которая тянулась по всей его длине, до самого кончика. Теперь, когда он был покрыт слюнями, она начала поглаживать его, глядя на него снизу и говоря: — Я делаю хорошо, хозяин? — Она позволила себе слегка ухмыльнуться, когда он посмотрел на нее. — Нет, — прорычал он, — Открой шире, ведьма! — Как только она это сделала, он полностью вошел в нее по самую глотку, заставив ее задохнуться. Она задыхалась, когда он обеими руками удерживал ее на месте. Гермиона схватилась за его бедро и проткнула его ногтями, чтобы он мог освободить ее. Он так и сделал, его член выскользнул с влажным хлопком, и он засмеялся. Она начала кашлять, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Только не говори мне, что с тебя хватит, Кукла, мы только начали, — сказал он, крепко сжимая ее локоны. — И тебе все еще нужно угодить Темному Лорду. — Он снова поднес свой член к ее губам, она широко раскрыла рот и позволила ему проскользнуть внутрь. Затем он повел ее своими руками, которые мертвой хваткой вцепились в ее локоны, вверх и вниз по своему стволу, каждый толчок становился глубже и достигал задней стенки ее горла. Антонин редко говорил так, но она солгала бы себе, если бы сказала, что это ее не заводит. Она почувствовала, что ее трусики стали влажными от возбуждения. — Хватит! — Услышала она с другого конца комнаты. Антонин выскользнул из ее рта, когда она повернулась лицом к темному лорду, который сидел, широко расставив ноги и со скучающим видом подперев лицо ладонями. Гермиона начала вставать, но его голос остановил ее. — Нет, маленькая грязнокровка, ты будешь ползти ко мне. Иди сюда, — сказал он, похлопывая себя по бедру. Все ее тело горело от смущения: она никогда раньше ни к кому не ползла. Наконец она добралась до него и оказалась между его ног. Она подняла на него глаза, изо всех сил стараясь придать себе ласковый вид, хотя внутри ей было страшно за свою жизнь. — Что бы вы хотели, чтобы я сделала… Мой Лорд? — попробовала она применить титул, который он сам себе присвоил. Он одобрительно хмыкнул. — Что ж, похоже, ты хорошо сосешь член, так как насчет того, чтобы начать с этого? — сказал он, заправляя ее выбившиеся локоны за уши. Она кивнула и скользнула руками по его бедрам, ощущая под ними его твердую длину. Девушка расстегнула ширинку и вытащила его член, вероятно, такой же длины, как у Антонина, но немного толще, и он казался тяжелым в ее руках. Она начала медленно облизывать его и целовать вдоль ствола. Гермиона посмотрела на него, когда он вопросительно приподнял бровь, но она почувствовала, как его член дернулся. У него могла быть твердая маска, но у его члена ее не было. Затем она расслабила челюсть и приняла его всего сразу, когда он зашипел. Она обхватила основание его члена, покачивая головой вверх-вниз, не забывая втягивать щеки, когда отстранялась, заставляя его шипеть еще сильнее. Она снова посмотрела на него, его алые глаза стали темнее, на секунду они были почти карими. Он начал поглаживать ее щеки подушечкой большого пальца там, где были видны очертания его члена. — Долохов прав, именно для этого ты и была создана, такая милая маленькая грязнокровка, принимающая в себя член Темного Лорда. — Гермиона сжала бедра вместе, ее предательское влагалище наполнилось желанием и наслаждением от его похвалы. Да, он назвал тебя хорошенькой, но он также назвал тебя грязнокровкой. Он нежно отстранил ее от себя, ее губы теперь припухли, когда он провел по ним большим пальцем. — Прекрасна, - прошептал он. Черт, он не должен был говорить ей это, почему он был так спокоен, она ожидала, что ее уже распнут по меньшей мере дважды. — Встань, дай мне посмотреть на тебя, я полагаю, ты надела этот маленький комплект для меня? — Да, мой лорд, — сказала Гермиона, вставая, ее кожу покалывало от внимания, которое он теперь уделял ей. Он полностью снял брюки и расстегнул рубашку, все это время пристально глядя на нее своими алыми глазами. Она начала чувствовать, как его магия ласкает ее, как будто они были любовниками. Такого количества силы она никогда раньше не ощущала, это давление почти заставило ее застонать. Ведьма оглядела его тело, оно было подтянутым, грудь широкой, а кожа бледной, настолько бледной, что было легко заметить отметины красоты, которые покрывали его тело. Боги, он прекрасен. — Ты будешь пялиться на меня остаток ночи или позволишь и мне доставить тебе удовольствие, ведьма? — тихо спросил он. — Что? — Она была сбита с толку. — Повернись, — что она и сделала. Она услышала, как он втянул воздух, вспомнив, что на ней были стринги, и улыбнулась про себя. Лорд Волдеморт был засранцем. — Сними лифчик, — приказал он, и она подчинилась. Она посмотрела на Антонина, который теперь сидел в одном из кресел с высокой спинкой напротив них, и он улыбнулся ей. Его глубокие ямочки были заметны даже сквозь аккуратно подстриженную бороду. Его взгляд говорил ей о том, что она хорошо справляется со своей работой, и она дорожила этой молчаливой похвалой. — А теперь садись ко мне на колени. — сказал ей темный лорд. Он схватил ее за бедра и потянул назад, так что она оказалась сидящей на нем. Она почувствовала, как его член скользнул по ее едва прикрытому влагалищу. — Согни колени, малышка, — прошептал он ей на ухо, раздвигая ее ноги, заставляя ее содрогаться от желания, его тело было удивительно теплым. Теперь она сидела лицом к Антонину, в то время как ее спина была прижата к груди Темного Лорда, а ноги раздвинуты и согнуты над его бедрами. Рука Волдеморта обхватила ее груди и сильно сжала их. Она откинула голову на его плечо и застонала, заслужив поцелуй в шею. — Тебе нравится грубо? — прошипел он ей на ухо, резко ущипнув за другой сосок, отчего она застонала еще громче. — Неужели Долохову так повезло, что он приобрел мазохистку в качестве рабыни? — Он продолжал издеваться над ее грудью, он был прав, подумала она. Пребывание с Антонином заставило ее понять, что ей нравится удовольствие, смешанное с болью. Внимания, которое он уделял ее груди, было достаточно, чтобы она была близка к экстазу, ей просто нужно было немного больше трения. Если бы кто-нибудь сказал Гермионе два года назад, что она будет хныкать и тереться своими промокшими трусиками о член Темного Лорда, она бы рассмеялась. Но это именно то, что она делала. Ее лоно напряглось, она была почти у цели, еще немного, и она попыталась в последний раз пошевелить бедрами, но была остановлена. Огромная рука Волдеморта схватила ее за горло, и она сразу же почувствовала оцепенение. — Я задал тебе вопрос, грязнокровка? Ты ответишь своему господину, прежде чем эта жадная дырка* получит то, что хочет, — сказал он, сильно ударив ее по мокрому влагалищу. — Черт, да! Да, хочу! — Она звучала жалко, но ей нужна была разрядка. — Хорошая девочка, — сказал он, стягивая с нее трусики, и быстро погрузив два пальца глубоко в нее. Она задохнулась от неожиданности, а он начал медленно вводить и выводить их. Влажные хлюпающие звуки дали понять всем присутствующим, насколько она промокла. Его большой палец поглаживал ее набухший клитор, а она обхватила его руку и содрогнулась от оргазма. — С тебя течет, девочка, и все потому, что ты отсосала пару членов, какая же ты грязная маленькая шлюха, — он убрал свои пальцы и поднес их к ее губам, покрывая их ее влагой. — Открой, — она подчинилась, и он просунул пальцы ей в рот, вращая ими вокруг ее языка, чтобы она попробовала каждую частичку себя. Он засовывал их глубже, пока она не подавилась, и держал их там. Она быстро приспособилась к ним и расслабила горло, вдыхая через нос. — Какая ты на вкус? — спросил он. Гермиона застонала в ответ, но ему этого показалось мало, и он засунул пальцы еще глубже, обдав ее ухо своим горячим дыханием. — Я спросил, какова ты на вкус, грязнокровка? — Он был зол? Ну, да, он был, она знала это, но как она должна была ответить, когда он затыкал ей рот? Гермиона знала, что она могла сделать, хотя и опрометчиво и это вполне могло привести к ее смерти. Но у нее не было другого выбора, она схватила мужчину за руку и ударила по ней своей магией, он отдернул руку, и Гермиона повернула голову, чтобы увидеть его, с хмурым выражением на его прекрасно вылепленном лице. Она нежно провела ладонью вверх по его руке к его ладони и медленно подтолкнула ее к нему. — Почему бы вам не попробовать самому, — сказала она, а затем быстро добавила: — Мой Лорд. — Несколько секунд он сидел неподвижно, обдумывая ее просьбу. Затем, выдержав ее взгляд, он так и сделал, обсосав пальцы от ее слизи и слюны. — Ммммм, — простонал он сквозь пальцы. — Ты восхитительна на вкус, — сказал он страстным голосом. Черт, она чуть не закатила глаза к затылку: как, черт возьми, он был таким соблазнительным, был ли он таким, когда выглядел как монстр. — Не совсем, — ответил он. — Только несколько месяцев назад этот голод, — его взгляд опустился к ее губам, — по плоти, кажется, вырос. — Гермиона сглотнула, у нее было так много вопросов, как ему удалось вернуть свою внешность? Почему он это сделал? Почему он выбрал для этого ее? Или он уже удовлетворял свои потребности в другом месте с кем-то другим? Может быть, Белла? — Тише, маленькая грязнокровка, ты слишком много думаешь, — сказал он, возвращая руку на ее лоно и погружая средний палец внутрь. Ее стенки, все еще набухшие от первого оргазма, пульсировали вокруг него. Она смотрела вниз, наблюдая, как его палец медленно входит и выходит. Затем он добавил еще один, потом еще, покрыв все три пальца, затем вынул их и провел пальцами вниз, к ее сжатому колечку. Она задохнулась, когда он начал массировать ее своими влажными пальцами. — Хммм, а Долохов трахал эту маленькую тугую дырочку ведьмы? — сказал он, продолжая растирать, а затем медленно ввел в нее один палец. Она извивалась на его коленях, заставляя его палец проникать глубже. Она начала хныкать, и он добавил второй палец, растягивая ее еще шире. Она почувствовала, как его вторая рука переместилась к ее клитору, где он захватил его указательным и большим пальцами и грубо ущипнул. Она закричала, а он засмеялся. — Я задал тебе вопрос. Будь хорошей маленькой шлюшкой и ответь. — его горячее дыхание коснулось ее уха. — Да... да, — стонала она, пока он продолжал растягивать пальцами ее дырочку. — Хорошо, значит, мне не нужно быть нежным, — сказал он, взял свой член, потер его о ее соки, затем выровнял его с ее задницей и начал вводить. Слава богам, что он сначала растянул ее, потому что он был толще, чем она привыкла. Антонину нравилось трахать ее сзади, так что она привыкла к этому и даже начала ощущать, как она наполняется от этого. Темный Лорд уже глубоко входил в нее, и она стонала. — Долохов, — позвал Волдеморт. — Да, милорд? — Ты сказал, что присоединишься к нам, у нашей ведьмы есть незанятая дыра, приди и реши эту дилемму. — Гермиона наблюдала за тем, как Антонин поднимается со своего места. Подняв руки над головой, он схватил рубашку за воротник и стянул ее. Обнажилась его подтянутая грудь. Гермиона застонала, ей нравилось тело Антонина, оно было идеальным: широкие плечи, волосы на груди, спускающиеся к твердому прессу, вены на животе, спускающиеся к члену. Он взял свой член в руки, поглаживая его, пока шел к ним. Он наклонился над ней, упираясь членом в ее вход. — Ты готова ко мне, Милая, — прошептал он ей в левое ухо. Она кивнула, и он вошел в нее полностью. — О, черт! — закричала она, чувствуя себя невероятно наполненной. Когда они оба были внутри нее, казалось, что ее разорвет на части. Затем Антонин начал двигаться в такт с Волдемортом, и в ее глазах появились слезы. Одна рука Антонина обхватила её грудь, а другая теребила её клитор. — О боги... пожалуйста... пожалуйста, — прохрипела она. Позади себя она услышала хихиканье. — Тебе нравится, когда тебя наполняют, ведьма? — Темный Лорд прошептал ей в правое ухо. — Да, милорд, — девушка не могла сдержать своего возбуждения. Ощущение было потусторонним. Она даже не могла описать его. Гермиона не знала, было ли это просто физическим ощущением, или же дело в том, кем они были — безжалостный Пожиратель смерти и самый тёмный волшебник своего времени, ублажающие грязнокровую ведьму, которую, как известно, ненавидели. — У тебя так хорошо получается, моя любимая девочка, тебе нравится, когда тебя так наполняют? — Антонин прошептал ей на ухо. Боги, как же мне нравится, когда он говорит на своем родном языке, должно быть, он уже близко, раз делает это постоянно. Она застонала громче, когда их толчки участились, а Антонин продолжал шептать ей на ухо по-русски. — Тебе нравятся родные языки, маленькая ведьма, — прошептал темный лорд ей в правое ухо. Затем он начал шипеть на парселтанге, и это мгновенно довело ее до предела. Антонин потер ее клитор еще несколько раз, после чего она испытала самый сильный оргазм, который у нее когда-либо был. Она почувствовала, как все ее тело затряслось, когда Антонин поцеловал ее, заглушая ее стоны. — Ты заварила такой бардак, девочка, пора тебе прибраться, — сказал Волдеморт и махнул рукой Антонину, который вытащил свой член из ее мокрого лона и сделал несколько шагов назад. Волдеморт легко приподнял ее, чтобы вытащить свой член. Затем он поднялся, увлекая ее за собой, и они оба встали. Она почувствовала, как ее дернули за волосы. Темный лорд откинул ее голову назад. — Наклонись, ведьма, Антонин кончит в тебя, а ты еще раз используешь для меня этот милый ротик, — сказал он и привел ее в нужное положение: она наклонилась, Антонин стоял позади нее, уже выстраивая себя, чтобы войти в нее еще раз. Член темного лорда оказался перед ее лицом. Она вздрогнула, отпрянув от него. — Ты только что отсосала у меня, ведьма, в чем твоя проблема? — приподнял он темную бровь. — Ты только что был у меня в заднице, и я не возьму его в рот, пока он не будет очищен, — сурово сказала она. — Ты всегда такая невыносимая? — Да, — ответили и она, и Антонин. Она повернула шею, чтобы взглянуть на него, а он пожал плечами. Темный Лорд насмешливо хмыкнул. Вернув внимание к нему, она провела рукой по его члену, очищая его своей магией. Он затих. — Уже трижды ты творила беспалочковую магию, ты можешь быть более полезной, чем просто сосать член, но пока хватит и этого. — Он сильно потянул ее за волосы рукой, которая все еще запутывалась в ее кудрях, она закричала, и он вошел в ее рот. Гермиона почувствовала, как он ударился о заднюю стенку ее горла, как раз в тот момент, когда Антонин вошел в ее лоно. Она застонала от этого ощущения, а затем подавилась, потому что рот у нее был заполнен членом. Волдеморт держал ее так, пока слюна не потекла по ее подбородку, а из глаз не потекли слезы, затем оторвал ее от себя. Гермиона закашлялась, пытаясь выровнять дыхание, когда Антонин ускорился позади нее. — Давайте сделаем это весело, не так ли? — сказал Волдеморт, поднося свой член к ее рту. — Инкарцеро. — зашипел он. Ее руки соединились за спиной и были связаны толстыми веревками. Антонин схватил их, используя как рычаг, чтобы сильнее вогнать в нее. — Долохов, я не думаю, что Грязнокровка благодарна за этот подарок, который мы ей делаем, назови всех, чьи души ты забрал, чтобы заполучить эту маленькую шлюху. Она почувствовала, как Антонин замолчал, а потом продолжил, только теперь с каждым толчком он называл имена членов ордена, которых убил, чтобы завоевать ее. Гермиона уже знала десятерых, которых он убил, и эта больная игра, которую затеял Волдеморт, не затронет ее, как он думал. — Ремус Люпин... Нимфадора Тонкс... Кингсли Бруствер.. Джордж Уизли... Анджела Джонсон... Симус Финниган .... Дин Томас.... Билл и Чарли Уизли....... Рональд Уизли, — грубо произнес он, и его хватка на ее связанных руках усилилась. — Ты забыл о двух, Долохов, — сказал Темный Лорд, его голос звучал забавляясь. Волдеморт призвал свою палочку, и она почувствовала, как он направил ее на Антонина позади нее. В результате его член полностью оказался в ее горле, а Антонин глубоко в ее влагалище. — Скажи ей, или я применю круцио, пока ты находишься глубоко внутри нее. — В голосе Волдеморта звучала ярость. Антонин стоял молча. — О, как очаровательно, — усмехнулся Темный Лорд, — ты любишь ее. О, Антонин, ты не должен был влюбляться в шлюху, но неважно, я знаю, как еще получить ответ, — он вытащил член из распухших губ Гермионы и опустился на колени, оказавшись лицом к лицу с ней. Своей бледной тисовой палочкой он смахнул локон с её лица, затем поднёс руку к её горлу и сжал его. Она начала быстро сбивать дыхание, глядя прямо в его тревожные алые глаза. Затем он прислонил свою палочку к ее горлу. — Пожалуйста, Мой Лорд, — сказал Антонин, пытаясь отодвинуться. — Нет! Оставайся на месте, Долохов. Расскажи грязнокровке, как ты ее заполучил, или я ее прокляну. Держу пари, что под моим круцио она будет выглядеть красивее, чем на моем члене, — его лицо сейчас было пустым, словно в нем не было ни души. Гермиона хотела, чтобы все это закончилось. Что скрывал Антонин? Она уже знала, что он убийца. Почему он так драматизирует ситуацию, кого он мог убить, чтобы не отвечать Волдеморту? Она подумала об этом и сразу же вспомнила двух человек, но нет, они были в безопасности, она наложила на них обливейт и отправила в Австралию, они были в порядке, уверяла она себя. Гермиона посмотрела на Волдеморта, и на его лице появилась ухмылка. Нет. Он не мог... — Прости, ведьма, ты ему не так дорога, как ты думала, — насмешливо сказал он. — Круцио. — Все тело Гермионы напряглось, ей казалось, что ее режут крошечными лезвиями по всему телу. Волдеморт снял проклятие. Она почувствовала, как теплое семя Антонина стекает по ее ногам. — о боже мой! Он кончил от того, что она получила круцио? Она встала и повернулась к нему лицом. Девушка толкнула его в твердую грудь. — Кто были двое последние, Антонин? — Любимая, — сказал он, хватаясь за ее плечи. — Кто? Антонин! — У нее на глаза навернулись слезы. — Гермиона, — сказал он, его глубокие синие глаза с грустью смотрели в ее. — Нет, — прошептала она. — Они в безопасности, — ее голос сорвался на последнем слове. Она закрыла глаза, желая просто вернуться домой. В свой настоящий дом. — Я не мог позволить остальным заполучить тебя, я сделал то, что должен был, ради тебя, — сказал он, поднимая ее подбородок, чтобы она снова встретилась с ним взглядом. — Не трогай меня. — Она отпрянула от него, упираясь в грудь Волдеморта. Он схватил ее за плечи. Антонин шагнул вперед, пытаясь схватить ее за руку. — Я сказала, не трогай меня. — Мужчина пристально посмотрел на нее. Его взгляд упал на то место, где Темный Лорд держал ее. — Понятно, — жестоко рассмеялся Антонин. — В конце концов, ты просто шлюха. Мне показалось, что стоны, которые ты издавала для него, были слишком реальными. Для человека, который сначала возражал, удивительно, как легко ты поддалась. — О, пожалуйста, я только что узнала, что ты убил моих родителей, и теперь твой аргумент — ревность к ситуации, в которую ты меня загнал! — Никто не говорил, что ты должна наслаждаться этим так же сильно, как сейчас, — усмехнулся он. — Наслаждаться? Наслаждаться! Меня дважды чуть не задушили и кинули круцио, ты что, с ума сошел? Но, знаешь что, Антонин, я буду наслаждаться этим, раз уж ты закончил, — она посмотрела вниз на его мягкий член. — Я могу трахать Темного Лорда, как захочу. — Она схватила Волдеморта за руку и повела его к кровати. Пожалуйста, просто согласись, я знаю, что ты меня слышишь, — умоляла она. Он слегка кивнул. — Гермиона, я так... — начал Антонин. — Девочка сказала, что ты закончил Долохов, теперь будь хорошим маленьким Пожирателем смерти, сиди и наслаждайся шоу, — сказал Волдеморт, не сводя глаз с Гермионы. Антонин сделал так, как ему велено. Гермиона все еще была уязвлена только что полученными новостями, но она знала, что это также причинит боль Антонину, поэтому пока отложила смерть своих родителей. Она подняла голову и посмотрела на Волдеморта, его красивое лицо с недоумением смотрело на нее. — Что ты задумала, маленькая грязнокровка? — сказал он, заправляя локон за ухо. — Ложись на кровать... пожалуйста... Мой Лорд — нервно сказала она. Он издал смешок и пожал плечами. Удивительно, но он сделал, как она сказала. Ведьма переползла через него, оседлав его бедра. Она посмотрела на него сверху вниз, он был прекрасен, его глаза блуждали вверх и вниз по ее телу, когда его руки легли ей на бедра. Она приподнялась, чтобы выровнять его член со своим все еще сочащимся влагалищем, и опустилась на него так, чтобы полностью принять его. Он застонал от неожиданности. Гермиона начала скакать на нем, двигая бедрами так, как, как она знала, нравилось Антонину. Она запрокинула голову и застонала громче, чем чувствовала, хотя это было действительно приятно. Затем она наклонилась так, что ее лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Темного Лорда. Она начала целовать его подбородок, а затем шею, все время прижимаясь к нему. Девушка почувствовала, как его руки обхватили ее бедра и направили так, как он хотел. Она посмотрела на его губы. Каково это - поцеловать самого могущественного волшебника на свете? — Почему бы тебе не выяснить это. — сказал он ей в губы. Его чтение мыслей начинало раздражать, но ей было любопытно. Поэтому сначала она целомудренно поцеловала его в полные теплые губы. Она сделала это снова, только теперь слегка облизывая. Гермиона почувствовала, как его рука скользнула вверх по ее спине, останавливаясь на шее, когда он углубил поцелуй, скользнув языком ей в рот. Кто знал, что темный лорд умеет целоваться? Он начал входить в нее сильнее; он достиг точки, от которой она снова была близка к оргазму. — Пожалуйста, не останавливайся. – молила она. — Я был неправ насчет круцио, — сказал он, — Ты выглядишь лучше всего, когда умоляешь. — Он продолжил свои жесткие толчки, обхватив ее руками за спину, чтобы удержать на месте. Его толчки были глубокими и сильными, и он сделал еще один, последний, когда она содрогнулась от оргазма и почувствовала его теплое семя. — О, черт, — сказала она, положив голову ему на плечо. Затем он приподнял ее за бедра и посадил на свое лицо. — О боги! Что ты делаешь? — спросила она. Ведьма отстранилась от него, но он крепко держал ее руками. — Я очищаю тебя, — он провел длинным языком по ее слишком набухшему влагалищу. О черт. Темный Лорд опустил ее так, что она оказалась сидящей у него на лице. О боги, как он дышит, его язык вылизывал ее дочиста, а также трахал ее влагалище, его нос терся о ее клитор. Черт, она вот-вот снова кончит. Девушка начала тереться о его лицо и снова испытала оргазм. Он поднял ее, чтобы посадить к себе на колени, она положила голову ему на грудь. — Вау, это было... — Приятно? — Он ухмыльнулся. Она смотрела на него, проводя пальцами по его лицу, так как была ошеломлена. — Как это произошло? — спросила она. — Хочешь верь, хочешь нет, но это из-за тебя, — сказал он, поглаживая ее по спине. Она не знала, как ей относиться к его внезапной мягкости, была ли она настоящей или это было сделано, чтобы разозлить Долохова. Она поняла, что в данный момент ей все равно. Гермиона подняла голову и посмотрела на идеальное лицо Волдеморта. — Из-за меня? — Да, пока ты была в подземельях и кричала мне, как тебе было хорошо, когда ты уничтожила один из моих крестражей, я подумал, что должен найти способ сделать так, чтобы я чувствовал, когда с одним из них что-то происходит, я нашел способ соединить остальные и каким-то образом вернул это, — он помахал рукой перед своим лицом. - но с этим, как ты можешь судить, пришли и другие потребности, — сказал он, потирая ее припухшие губы большим пальцем. Она улыбнулась, зная, что каким-то образом повлияла на темного волшебника. Он встретился с ней взглядом и собирался что-то сказать, но остановил себя. — Долохов, — сказал он. Гермиона посмотрела на мужчину, Антонин был одет и уже сидел у кровати. — Забирай ведьму, я закончил с ней, — быстро сказал он, вставая и начиная одеваться. Она была поражена внезапностью этого, его язык был в ее влагалище не более пяти минут назад. Но он злобный кусок дерьма, и она была бы дурой, если бы подумала, что он воспринимал трах с ней как нечто большее, чем то, чем оно было на самом деле. Она встала и надела то небольшое количество одежды, которое принесла с собой, закрепив шелковый халат и завязав узел. Гермиона посмотрела на Антонина, который избегал ее взгляда. — Мой Лорд. — сказал Антонин, беря ее за руку и подводя к камину. В тот момент, когда пламя уже собиралось унести их, она в последний раз посмотрела на Волдеморта: он потирал губы большим пальцем и встретив её взгляд, на его лице появилась ухмылка. Грейнджер и Долохов вернулись домой. То, как он держал плечи, и хмурое выражение лица говорили о том, что он в одном из своих настроений. Девушка закатила глаза: она оказалась в таком положении из-за него, так какого черта он злится? У него не было двух членов, вытягивающих из него всю душу. Он убил ее родителей и скрывал это от нее все это время, если кто и должен был злиться, так это Гермиона. Он повернулся к ней лицом со своей палочкой. — Антонин Долохов, какого черта ты делаешь, двух Грейнджеров тебе было мало? А тут еще и третья. — сердито сказала она. — Нет, глупая девчонка, я дал тебе обещание раньше, — сказал он, подходя ближе, палочка была по-прежнему поднята. — Что? — Ты сказала, чтобы после этого я стер тебе воспоминания, вот я и собираюсь это сделать, чтобы мы могли забыть эту проклятую ночь и продолжать жить, как прежде. – Он прижал ее спиной в стену. — Нет! Я передумала. Я не хочу забывать, я хочу помнить, — ее руки безуспешно пытались оттолкнуть его твердое тело. — Конечно, ты хочешь помнить, как ощущается член Темного Лорда в твоем маленьком теле шлюхи, — сказал он с усмешкой. — Нет! Я хочу помнить, что человек, которого, как мне казалось, я любила, убил моих родителей! — Она закричала. — Я убил многих родителей, ведьма, твои только были добавлены в список. Ты всегда знала, какой я человек — жестокий ублюдок-убийца, однажды ты назвала меня так, ты знала, и все равно влюбилась, — он приставил свою палочку к ее виску. — Антонин, пожалуйста, — взмолилась она. Он посмотрел на нее, его глаза на секунду смягчились, а затем стали холодными. — Обливиэйт. ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ***
Глаза ведьмы на секунду побелели, когда он избавил ее от воспоминаний об этой ночи. Затем он отступил назад, когда она тряхнула головой, чтобы прояснить ситуацию. — Что случилось? — спросила Гермиона, потрогав голову. — Все кончено. — Правда? О, Антонин, — она обняла его за талию своими маленькими ручками. — Да, ты хорошо справилась, — сказал он, поглаживая ее мягкие кудри. — Надеюсь, не слишком хорошо, — пошутила она. — Ты же сказал, что это будет только один раз? — добавила она. — Да. — Антонин? С тобой все в порядке? Ты какой-то отстраненный, — она погладила его по щекам. — Я в порядке, просто устал. — О да, я тоже. Может, я и не помню, что произошло, но я уже начинаю чувствовать боль. Пойду приму ванну, а потом мы отдохнем, — сказала она, легко поцеловала его и пошла в ванную комнату. Антонин не знал, что чувствовать. Он думал, что Темный Лорд просто использует ее, чтобы удовлетворить себя, и покончит с ней. Но в том последнем соединении Волдеморта и Гермионы он увидел что-то в глазах Темного Лорда, что-то, что, как он знал, было в его глазах, когда он смотрел на нее... одержимость. Размышления Антонина прервало постукивание в окно. Темная сова. Сова Темного Лорда. Он открыл ее и взял маленькую записку, прикрепленную к ее лапке. По позвоночнику Антонина пробежал холодок. ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤ ㅤㅤㅤ ㅤЗавтра вечером она может прийти одна.