Лотосы в извинение

В окна цзинши пробиваются первые лучи утреннего солнца, небо только начинает окрашиваться в нежно-розовый оттенок, за окном слышен успокаивающий лепет птиц, а над Облачными Глубинами повис лёгкий туман. Вэй У Сянь лениво потягивается и открывает глаза. Он удивлённо обводит взглядом комнату, понимая, что сейчас раннее утро, что для него не свойственно. Обычно он кое-как отдирает голову от подушки в обед, когда солнце начинает слепить в глаза, а дышать от духоты становится невозможно. Вэй Ин поворачивает голову и видит спящее лицо мужа, выходит, что сейчас настолько рано, что сам Второй Нефрит ещё мирно сопит в кровати или же с минуты на минуту проснётся. Тёмный заклинатель всё-таки находит в себе силы и встаёт, надевает чёрные одежды, заботливо поправляя складки, на скорую руку собирает хвост и решает посмотреть, чем вчера до ночи занимался его ненаглядный. Он не надеется увидеть там что-то интересное, раньше ему приходилось наблюдать, как Лань Чжань занимался этой «нудятиной» совсем не обращая внимания на самого Усяня, который, не выдержав, отобрал бумаги прямо у мужа из-под носа и стал вчитываться, а после долго дулся и возмущался: «Лань Чжань! Разве это важнее меня? Какие-то глупые бумажки! А как же я?». Но возмущения скоро прекратились, стоило Ванцзи спокойно вернуть бумаги на место, а после нежно заправить выбившийся локон из небрежной причёски своего мужа тому за ухо со словами: «Это моя работа. Мы можем прогуляться, когда я закончу». К слову, прогулка удалась, а Вэй Ин весь вечер мурлыкал как довольный кот. Мужчина прикоснулся к свиткам и отдельно лежащим листам на невысоком столике — это снова были различные трактаты, а также какие-то важные писания, видимо Ханьгуан-цзюню поручили дополнительную работу. Вэй Ин выругался про себя, а после начал бурчать себе под нос: –Опять этот старик! Всё не угомонится… Почему он отбирает у меня моего Лань Чжаня! –в потоке собственного негодования он не заметил шуршания одежды, а после тихих шагов. –Вэй Ин? –Второй Нефрит выглядел сногшибательно даже будучи ещё очень сонным и потрёпанным, его хриплый голос каждый раз вызывал табун мурашек, а утренняя припухлость придавала ещё большего очарования. –Лань Чжань? Я тебя разбудил? Ты снова вчера сидел до ночи! Я хочу в конце концов засыпать с мужем, а не с подушкой в обнимку! –Нет, уже пора вставать. Извини. Это моя работа. «Это моя работа», — эта фраза порядком надоела Вэй Усяню, она стала бесконечным оправданием постоянной занятости Лань Ванцзи, резала слух, заставляла топать ногой и бить кулаками по столу от бессилия. Вэй Ин, понимая, что абсолютно никак не может помешать, поднимается с пола, посильнее запахивая ханьфу, и с некой обидой выходит прочь из цзинши. Глаза на мокром месте, он поспешно вытирает слëзы рукавом и идёт в сторону ручья. Там как всегда тихо и безлюдно, можно подумать о своём, не беспокоясь, что тебя могут увидеть. Он сам не понимал, почему ничего даже не сказал Лань Чжаню, а просто молча ушёл, почему встал сегодня так рано, хотя его обычно не добудишься. –Сегодня день какой-то не такой и всё идёт не так! –подытожил Усянь. И вправду, с самого утра всё шло наперекосяк. Лань Чжань даже не попытался остановить его! Даже не успокоил словами: «Когда я закончу, мы сможем…». Нет, он даже не поцеловал его с утра! А ведь всегда так делал! –Лань Чжань, почему ты заставляешь моё сердце плакать? Эти дурацкие бумажки… Я же важнее, я… Я тоже важен. За своими совсем печальными мыслями он не заметил, как солнце закатилось за горизонт, звуки стали всё тише и тише и всё опустилось во мрак. Немного размяв конечности, Вэй Ин отправился обратно, переминаясь с ноги на ногу он вошёл, но его встретила лишь тишина. Пройдя дальше и убедившись, что он действительно здесь совсем один на душе стало ещё тоскливее. Неужели Лань Чжань обиделся на него и не желает видеть? Но где же его искать? Когда часы пробили далеко за девять часов, Вэй Ин начал тревожиться. Его муж никогда не пропадал так долго неизвестно где, сердце болезненно сжималось от чувства вины за все свои прошлые слова и капризы. Может он надоел Лань Чжаню? Может… Нет, назойливые мысли так и лезли в голову, но Усянь тряхнул головой, будто пытаясь избавиться от них. Лань Чжань точно любил его. Не мог же он из-за какой-то мелкой ссоры потерять все чувства, что хранил долгие годы! Вдруг послышались тихие шаги и Вэй Ин замер, Ханьгуан-цзюнь, держа в руках огромную корзину прекрасных лотосов, протянул и сказал: –Прости. Вэй Ин ахнул. Лотосы переливались даже при свете свечи и это выглядело так волшебно, будто это не реальность, а чудесная сказка. Руки сами потянулись к цветам, стали ощупывать лепестки, а уголки губ неумолимо поднялись вверх. –Лань Чжань… –он поднял глаза и увидел не как обычно строгое выражение лица, а такое виноватое, что хотелось сразу прижать и сказать, что тот ни в чем не виноват, совсем наоборот, –Это… Лань Чжань… –Я не уделял тебе должного внимания все эти дни. Мне хотелось бы извиниться, –теперь всё встало на свои места! вот почему Ванцзи не поспешил остановить Вэй Ина, почему он вернулся так поздно. Он «собирал» извинения для супруга. –Лань Чжань, я вёл себя очень эгоистично, это же твои обязанности, я не должен был… Лань Чжань… Я так сильно люблю тебя… — картинка снова стала размытой и заклинатель почти рефлекторно прижался к крепкой груди, продолжая шептать слова любви. Кончики ушей второго покраснели от столь неожиданного признания, а руки сами собой обернулись вокруг чужой талии, прижимая ближе: –Люблю, — одни губы опустились на другие, такие родные и мягкие, сначала на верхнюю, потом на нижнюю, еле касаясь, в заключение оставляя поцелуи под каждым глазом, –Люблю. –Лань Чжа… А! –его повалили на кровать, дыша так близко и так горячо на шею, целуя жадно и долго. В Облачных Глубинах ещё не скоро наступила тишина, но как минимум она была в двух сердцах.