Игра на душу

Хаск любил Энджела. Это факт. Любил с того самого момента, как спел с ним. Увидел Энджела настоящего, и сам приоткрыл дверцу своей души, сняв с себя маску хоть на мгновение. Это был переломный момент за долгое время его пребывания в аду. Осознание того, что у Хаска есть друзья и люди, что понимают его... давало надежду, вторую пару крыльев и понимание того, что он всё сделает ради этих людей, особенно за Энджела. Представьте его эмоции, когда в отель, шатаясь, ввалился Энджел. Весь в крови, ранах и синяках. Хаск тут же подался вперёд, опершись о барную стойку, стараясь всё осмотреть: — Ебаать... — поражённо проговорил кот, выходя из-за стойки. На сбитую им же бутылку виски бармен не обратил внимания. Хотелось кинуться к актёру, но вдруг это напугает его лишь больше? Не делая резких движений, Хаск направился к Энджелу и молча подхватил его под плечо, взяв часть веса на себя. В такой момент было лучше ничего не спрашивать. Они смогут разобраться с этим позже, когда Энджелу станет лучше. Актёр повис на друге и так они пошли к пауку в комнату. По лестнице Хаск просто тащил Энджела, но, когда они дошли до комнаты, раздался звонок. Актёр дрожащей рукой достал свой телефон, отвечая на звонок. Они оба сразу узнали, от кого он. — Алло? — Энджел нагнулся и взял Наггетс на руки. Хаск повёл его за руку к кровати, заодно вслушиваясь в разговор. — Энджел, куколка, звоню, чтобы узнать, как ты сейчас, — голос с той стороны трубки звучал заботливо, но не он — Вал — тот, кто был сейчас рядом с ним. Как будто в подтверждение этого Хаск не убирал свою руку с руки актёра. На руку бармена капала кровь Энджела. Ясно, что пауку надо было обработать раны, чтобы они быстрее зажили и меньше болели, но пока будет лучше просто побыть рядом. — Прости за Рокко, любовь моя, я, блять, говорил ему не портить тебе лицо, полагаю, ему слишком сильно снесло голову..... Энджел сел на кровать и позволил Хаску накинуть на себя одеяло. То быстро впитывало кровь, совсем не грея. Энджелу надо в душ, но этот треклятый звонок всё никак не кончался, и всё, что мог Хаск — держать своего друга за руку. — ...но клиент был крайне доволен нашей работой. Сказал, что ты стоил каждого потраченного цента! Хаск зарычал. "Нашей работой", "Стоил каждого потраченного цента". Энджел что, его собственность? — Спасибо, — тихо сказал Энджел. Это первое, что он произнёс за весь вечер, отчего Хаск сразу смолк, пристыжённый. С этим всем можно разобраться потом. Главное — Энджел. — Слушай, ты звучишь чертовски дерьмово, так что не беспокой меня звонками. Пока ты на отдыхе, сообщений будет достаточно, — только сейчас Хаск заметил, как Энджел застыл. Всё это время он не двигался, а лишь смотрел стеклянным взглядом мимо бармена. — Кстати, можешь мне отправить чуть позже немного обнажёнки? Хаска самого замутило от этого слова. Казалось, ещё чуть-чуть и его вырвет. — Увидимся в студии через неделю, оки, детка? Передавай свинке привет от папочки, — Наггетс, словно поняв, о ком говорили, захрюкал в руках хозяина, но тот лишь сжал питомца крепче. — Люблю тебя. Энджел отмер, резким движением выдёргивая свою руку из под руки Хаска. Сейчас он не Энджел — друг Хаска, он Энджел — собственность Вала. Конечно, он знал, что нужно было сказать... — ...И я тебя люблю. — Хороший мальчик, — промурлыкали в трубку и сбросили звонок. Они с Хаском остались одни. В полутьме, в тишине. — Душ?.. — Не с тобой, — резко отрезал актёр, отчего бармен отпрянул и скривился. — Да я не это имел ввиду! Тебе надо смыть кровь и обработать раны. — Да, раны... — невнятно пробормотал паук, осматривая себя. Фрустрация прошла не до конца, и он, казалось, не понимал, что происходит. — Пойдём, — Хаск взял Энджела за руку и повёл-потащил его в ванную комнату. Уже там, оглядевшись, он включил воду, подставил под струю руку и тут же её отдёрнул: вода была ледяная. Энджел повис на плече Хаска, отчего тот чертыхнулся. Оставлять актёра сейчас одного просто неразумно. Хаск прикрыл глаза, задумавшись. Бармен посмотрел на полуголого паука — тот был в сознании и понемногу приходил в себя, хотя из-за ран не мог даже нормально стоять. Недолго думая, Хаск отрегулировал температуру воды, взял на руки Энджела и сам, не снимая штанов, залез в ванную. Они оба тут же промокли в слегка горячей воде. — Какого хуя ты творишь?! — Энджел задёргался, вырываясь, пытаясь встать, но чуть не упал в ванную. Благо, Хаск держал его крепко. — Помогаю тебе, — недовольно пробубнил бармен, плавно опуская друга в наполняющуюся тёплой водой ванную. Вода быстро окрасилась в красный, но Хаск старался не обращать на это внимание. Энджел обмяк, почти полностью погрузившись под воду, но бармен успел поймать его голову, держа её над уровнем воды. Актёр попытался встать, но последние силы покинули его. Ему нужен был отдых — это факт. Немного полежав в ванной, паук задремал, и Хаск решил, что пора его вытаскивать. — Приятель, вставай, — пробубнил он, выдёргивая пробку из слива. Тёплая вода быстро ушла, оставляя после себя лишь тяжесть и холод. Теперь надо было вернуть Энджела в комнату. Может, разбудить кого-то из отеля для помощи?.. Нет, Энджел не простит ему, если кто-то увидит его в таком состоянии. Не простит ему такого унижения. Осторожно взяв Энджела на руки перед собой, Хаск вышел из ванны, оставляя за собой влажный след на ковре. Донеся Энджела до кровати и опустив на окровавленное одеяло, бармен полез в его прикроватную тумбу. Где же ещё Энджел — вечно побитый, хоть и скрывает это — будет хранить аптечку. Так... Хаск отодвинул несколько секс игрушек и смазку, под которыми лежал прозрачный бокс. Вот оно! Хаск достал этот бокс (он куда увесистей, чем выглядел) и оглянулся: Энджел лёг на бок клубком, прижав к туловищу руки и ноги. Он дремал. — Энджел, — тихо позвал Хаск. Не дождавшись ответа, он поставил бокс на кровать и потормошил друга. — Энджел! — Да? — удивлённо приоткрыл глаза паук. — Тебе надо обработать раны, — уверенно проговорил бармен, помогая другу встать. — Только без поцелуев и всего такого. — Какие, нахуй, поцелуи? У тебя шнобель пиздец опух, — не выдержал Хаск, вскрикнув, но тут же взял себя в руки. — Обещаю, что не буду тебя целовать, пока ты сам этого не захочешь. Несмотря на своё состояние, Энджел усмехнулся. — Как скажешь, Хаск. Покопавшись в боксе, Хаск достал перекись водорода, усмехнулся иронии и полил из бутылочки прямо на израненную спину друга. — Сууууука! — взвизгнул тот, отшатываясь и окончательно приходя в себя от боли. — Больно же! — Прости, — пожал плечами Хаск, беря в руки салфетку. — Раны выглядят довольно страшно, так что будет больно. — Я уже понял, — в голосе Энджела звучало недовольство, как и в его позе — скрещенной перед собой одной паре рук. — Прости, — повторил Хаск ещё раз, но уже тише, искренней. Эта ночь обещала быть длинной, такой же болезненной, как и утро, но более личной. *** Первое, что увидел Энджел, просыпаясь, — недовольную, уставшую рожу Хаска над ним. — Утра, — проворчал тот, держа в руках чашку с кофе (или виски, зная его). Магия ночи прошла, да и больше суток без сна не располагало к хорошему настроению. А Хаск просто не мог себе позволить уснуть, пока Энджел в тяжёлом состоянии. — Бляяять, — протянул актёр, взявшись за раскалывающуюся голову. Паук откинул одеяло, увидел своё израненное тело и.... впервые в его адской жизни он почувствовал стыд. Мигом натянув одеяло чуть ли не до ушей, он покраснел. Хаск на это только усмехнулся, делая глоток: — Знаешь, а ведь я заебался, — бармен слабо дёрнул крыльями, раздражаясь ещё сильнее. — Этот твой контракт с Валентино заходит дальше, чем то, от чего можно было бы просто отмахнуться. На эти слова Энджел, подпаляемый смущением, вспылил: — Нет, это Я заебался! Ты, блять, хоть представляешь себе, каково мне? Думаешь, я по своему желанию туда хожу? — Энджел укрылся одеялом с головой, будто хотел скрыться от всего мира. Хаск замолчал. — Я, блять, это закончу. Энджел оторопел, высунув из своего кокона лишь лицо: — Ты.... убьёшь его? — Нет, — угрюмо возразил Хаск. К сожалению, сейчас он вряд ли на это способен, — я верну тебе душу. *** Всё утро Хаск перебирал свои карты, рассматривал их, тасовал в руках. Это помогало ему расслабиться и привести мысли в порядок. Сейчас, стоя у студии "666", где ему была назначена встреча, он был рад, что позволил рукам вспомнить шелест колоды. — О, Хаскер, много о тебе наслышан, — улыбался ему, выйдя навстречу, мотылёк. Но это была не доброжелательная улыбка, а, скорее, издевательская. — Валентино, — раздражённо прошипел Хаск. — Да, вижу, и ты обо мне слышал. Чем я могу помочь бывшему оверлорду? — Я хочу сыграть с тобой на душу. — Мою? — мотылёк рассмеялся, будто очень удачно пошутил. — Нет. На душу твоего... — Хаск замялся, — Твоего работника. — А что взамен? — кажется, теперь Валентино заинтересовался. — Твоя душа? На этот раз усмехнулся Хаск. Из-за иронии, ведь даже его собственной души у него нет. — Моя верность. Валентино изумлённо поднял бровь: — И всё? Хаск напрягся. — Верность, опыт и мудрость бывшего оверлорда куда ценнее, чем душа одного грешника. Валентино сощурил глаза и широко улыбнулся, соглашаясь с этим. — А тебе какой в этом толк? — Азарт, — коротко бросил Хаск. — Пойдём, — промурлыкал мотылёк, будто заманивал жертву в ловушку. Но Хаск послушался. Пройдя по залу, кот замер, услышав знакомый оклик: — Хаск! Бармен обернулся и тут же попал в объятия уже знакомого паука: — Хаск, что ты тут делаешь, нам надо уйти! — Энджи, — сладко промурлыкал Валентин, обратя на него внимание. — Вал... — испугано отшатнулся актёр, отпуская друга из объятий. — Когда я говорил тебе вернуться? — мотылёк подошёл впритык к своему работнику. — Так рвёшься к хуям? Похвально. Но Хаск как бы невзначай встал между ними: — Я хочу сыграть на него. — На него? — Валентино задумался, — это импульсивное желание или?.. Хаск призвал всю свою выдержку, лишь бы его голос звучал незаинтересованно: — Слышал, это лучшая шлюха, что у тебя есть. Самое то для бывшего оверлорда. Валентино громко рассмеялся, а Энджел отшатнулся, как от удара. — Энджи, пойдём. — Я не... — но не успел актёр договорить, как на его шее появились цепи, и одним сильным рывком на себя мотылёк повалил его. — Энджи, пойдём, — проговорил Вал жестче. — Да, Валентино. И они вновь пошли по залу, на этот раз втроём, ловя на себе заинтересованные взгляды. Со стороны казалось, что только Энджелу было под ними некомфортно, но в душе и Хаска бесило это внимание. Одному Валентину было плевать. — Какую игру выбираешь? — Покер, — проговорил Хаск раньше, чем успел подумать. Он всегда был хорош в покере. — Как тебе будет угодно, — хищно усмехнулся мотылёк. Первая раздача. Энджел рядом, весь нервничает и немного трясётся, но от самого факта, что он здесь, с ним, Хаску становится легче. С каждой секундой напряжение растёт. Валентино не очень хороший игрок в покер: лицо держать может едва ли — но карты ему попадаются удачные. Хаск же осторожен, не идёт на риск и, когда натяжение на шее Энджела становится невозможно выносить, Хаск резко дёргает его на себя, в решающий момент выбрасывая на стол карты. — Флеш рояль, сука. От нервов его крылья дёргались, а взгляд вернул былую остроту, как когда он и правда был оверлордом. Энджел вцепился в его руку, боясь отпустить, но Хаск не был против. — Да как ты смеешь?! — вскочил с места Валентино, пытаясь тянуть на себя цепи, но те растворились в его руках, пропадая. — Мы уходим. Энтони теперь мой. — Хаск, — позвал друга паук, когда они вышли из студии. — Да? — бармен вновь звучал устало. — Я, — Энджел замялся, - я хочу, чтобы ты меня поцеловал. — Ну, раз хочешь... — улыбнулся Хаск, притягивая паука к себе.