Метод кнута и клубничной конфеты

" Арг… Как хочется спать! Ладно, быстрее начну — быстрее закончу. Меня зовут Кейл Хенитьюз и со сегодняшнего дня я ваш новый учитель по основам домовитости… Да, пусть будет так, всë равно надолго я здесь не задержусь! "       Уверенный молодой человек в деловой одежде, которая состояла из выглаженных брюк, рубашки, пиджака и гнезда на голове шëл по коридору, вяло шоркая, то и дело закатывая глаза и цокая себе под нос, что-то отрицая. «А в чëм проблема?» — спросите вы. На самом деле, это не юный гений педагогики или школьной программы, а безработный еретик, мусор и просто обаяшка. Никогда не спорьте с другом, особенно если вы задолжали ему. Вот не смог отвертеться. Но не суть. Сейчас он стоял перед дверью в класс, щуря глаза от недовольства, не решаясь начать свои мучения. Но тут дверь открывается, и перед Кейлом появляется силуэт красноволосого подростка с яростно-древесными глазами. Кейл в ступоре. Сейчас все пароли от банковских счетов забудет. Но глаза в миг поменялись на древесно-заинтересованный, когда юноша влетел лбом в незнакомца перед собой. — Привет, ты мой новый раб? — спрашивает он заговорщески-окрылëнно. Кейл отступил. — Не совсем, — сморозил первое попавшееся оправдание. — Меня зовут Кейл Барроу. Приятно познакомится, — лепечет он задорно, совершая поклон. — Кейл Хенитьюз. — Стойко отвечает «учитель», смахнув с себя наваждение дьявольского образа, на рефлексе поглаживая удивлëнного мальчика по макушке. ***       Не считая утренней странности, рабочий день прошëл спокойно. Все насторожились, заприметив на пороге нового учителя. А Кейл уже в пятитысячный раз насылал порчу на Альберу, которому с какого-то перепоя понадобилась временная замена. А тот самый рабовладелец так и не вернулся на занятия в тот день. ***       Кейл приполз домой обессиленный, загнанный. Ну в чëм проблема отвести шесть учебных часов, заполнить вагон и маленькую тележку документов и обзавестись авторитетом у целого класса необузданных вымогателей-нервосрывателей. Раз плюнуть! Итак, ещë три недели! Обнять и плакать. Никогда не задалживайте другу: шлите к чëрту! ***       Но жизнь неуклонно начала идти по возрастающей, в сравнении с первым днëм так точно. Кейл, даже чуточку, на копеечку, но адаптировался. Ещë неделя и не придётся слушать завывания Альберу с просьбами остаться на постоянной основе, не придëтся разговаривать с безответственными родителями, не сдавшими на шторы, не придëтся вечно шарахаться и уклоняться, как при обстреле, проходя по коридору во время большой перемены, не придётся… Да много чего не придëтся! ***       В очередной раз Кейл волочил себя в класс для проведения восьмисотого урока. И вдруг откуда не возьмись появляется Барроу и толкает в кабинет. Как выяснилось позже, мальчишку отстранили за причинение вреда своим одноклассникам. И Кейлу было бы плевать, он бы спокойно хлопнул ребëнка по плечу, отодвинув от себя со словами «ариведерчи», и пошëл дальше выполнять свои обязанности, но что-то в этом огненном урагане настораживало. — Приветик. — Здравствуй, — мимикрируя под дверь, произнëс Кейл. Интуиция взвыла раненой белугой, не предвещая от маниакального взгляда ничего хорошего. — Кейл Хенитьюз, ты мне нравишься!       Юный «учитель» перестал дышать, спиной чувствуя как по нему плачет тюрьма. Пред глазами пролетело заявление на него с пометкой «за совращение малолетних». Но статуей стал далеко не один Кейл, в шоке был весь 4 «Б», который никак не был готов к тому, что восьмиклассник зажмëт их учителя в дверях. И только Барроу портил всю картину, предвкушающе улыбаясь. — Так что? Ты развлечëшь меня? — прошептал Барроу на ушко, хватая Кейла за галстук. — Я так рад! — Засветился он, не обращая внимание на отсутствие ответа. — Тогда завтра приходи после пятого урока к кабинету музыки на третьем этаже. — Пригласил он свою жертву и осведомил всех об уходе, хлопнув дверью.       А присутствующие весь день пытались стереть воспоминания и вести нормальную жизнь. *** — Что? Кейл Барроу странно себя ведëт? — вздрогнул напряжëнный Альберу, сочувствующе поглядывая на друга. — И что же он сделал? Бросил стул в сантиметре от твоего лица или ограничился половой тряпкой?       Кейл побелел. Не сложно было догадаться, что всë перечисленное доставалось прошлым учителям, не пришедшим Барроу по вкусу. — Тогда какого он всë ещë здесь делает? Разве его не должны были исключить? — Ты думаешь, я не пытался?! Он кошмарно учится, портит имущество и… Да нам и года не хватит на перечисление всего того, за что его можно выдворить. — Альберу обессиленно опирается на спинку кресла, стуча пальцами о поверхность стола. — И всë из-за его отца политика. Он — крупная, устоявшаяся фигура. Сам понимаешь какими они могут быть. — И ты решил скинуть его на меня?! — Да кто ж знал-то, что это сработает?! Ты только посмотри, он прям шёлковый стал, ни одного пропуска или нарушения с момента твоего преподавания. ***       Время неумолимо приближалось к назначенному, и ничего не оставалось юному учителю, как выполнить каприз тревожного подростка. Закат разжигал вихрь на голове Кейла в яркий алый, приукрашивая природный цвет волос. Ровный такт шагов, разносящихся по коридору, отсчитывал последние секунды метрономом. Он шëл неспешно, загонял свою жертву в ловушку, с обонятельной улыбкой, пропуская своего «учителя» первым войти в кабинет.       За спиной раздался щелчок замка, Барроу схватил Кейла за запястье и потянул к сидению у рояля, стоявшему в середине комнаты, рывком усаживая жертву на свои стройные ноги и зарываясь пальцами в вихрь яркого пламени.       Кейл шелохнулся в попытке выбраться из двусмысленного положения, но хватка на прядях усилилась, обтягивая голову. Вторая рука легла на глаза, прикрывая, погружая во тьму. — Ещë раз дëрнешься и на твоей белоснежной шее будет красоваться след от моих зубов, — промурлыкал своë обещание, пуская клубок тëплого дыхания в чувствительные ушки.       По коже Кейла прошëлся табун мурашек. Юноша замер, более не сопротивляясь. Над ухом раздался очередной смешок, хватка на локонах ослабла, заставляет жертву немного расслабиться в руках хищника, но кисть, закрывающая глаза, не давала себя обмануть.       Начались поглаживания по всему телу. На макушке головы, щеках и скулах. Исследуемые горизонты всë набирали обороты, спускаясь к основанию спины, оглаживая начало ягодиц. Неожиданный шлепок прошëлся по мягкому месту. От темноты все ощущения усилились многократно, Кейл подпрыгнул, смахнув кисть с глаз, возобновляя попытки вырваться, закончить этот беспредел. Попытки встать безжалостно пресекли на корню, прижимая рукой к животу и коленям. Ловким движением руки он расстегнул пару пуговиц, оголяя ключицы и легонько укусил их, наказывал за непослушание. С каждым трепыханием, укус становился сильнее, а тугой узел в животе Кейла всë крепче. Наконец притихнув, Барроу ослабил хватку, но Кейл не сдвинулся с места. Поглаживания по голове возобновились, тепло разливалось по всему телу. — Хорошая работа…учитель, — зарываясь носом в алый водопад, промурчал он, — вас стоит наградить, откройте рот!       Кейл последовал приказу и на его губах почувствовалась конфета. Клубничный вкус разлился на языке, сопровождаемый мурлыканьем: — Теперь где бы вы ни были, то должны следовать моим указаниям. Это ваше обучение. — Горячее дыхание вновь опалило чувствительные уши. — На сегодня всë. Можете идти. ***       На этом нападки Барроу не закончились, а только усилились. Теперь при каждой удобной возможности, бедного Кейла зажимали в каждом углу. Учитель уже не знал куда себя деть от такого пристального внимания. Ещё больше недовольства возникает при вопросе: когда подростки стали такими сильными? Только Кейл начинал сопротивляться, как хватка и напор усиливался, а сдашься и сделаешь вид побеждëнной жертвы, как в рот кладут конфетку, будто пытаются приручить, использовать метод кнута и пряника. Закрепить повиновение за удовольствием и наоборот. *** — Всем здравствуйте, садитесь. У меня для вас новости: с завтрашнего дня я закончу у вас преподавать и на работу возьмут нового учителя. — Весь класс затих на долгие две минуты, а опомнившись, загудел от недовольства. Впрочем Кейлу было всë равно, он лишь облегчëнно выдохнул, радуясь своему скорейшему уходу.       Урок прошëл в обычном режиме, по окончании дети разбежались кто куда. К полудню уже вся школа гремела об уходе «того самого» преподавателя, и только интуиция где-то на периферии позвякивала о грядущих неприятностях. ***       Захлопнулась дверь, ведущая в кабинет директора. Мерные шаги Кейла нарушали тишину почти опустевший школы, на горизонте не видно ни одной души. Хотя интуиция продолжает предвещать неприятности, скребясь на задворках, Кейл не волнуется. Он заворачивает за угол, встречаясь взглядом с причиной. — Это правда? — спрашивает он подпирая стенку, не сводя глаз. — Да, — просто, лаконично, а главное безразлично. — Докажи.       Кейл шелестит листами, достаëт необходимые документы, передавая заветный пропуск на свободу в руки Барроу. — Хм, настоящие.       Победная улыбка расцветает перед глазами Барроу, он улыбается в ответ, но с большей долей хитрости. — Тогда я пойду, — выхватывая документы, приговаривает Кейл, направляясь к выходу.       Но Барроу хватает Кейла за руку, прижимая к себе. Внезапно Кейла целуют в губы, мнут их, кусают и дают отстраниться. — Но это ничего не меняет. Ваше обучение ещë не законченно, «учитель».