Новая Заря

Над Старогорском взошло яркое утреннее солнце. Оно осветило рыжим пламенем крыши высотных домов, утопающие в зелени кварталы панельных пятиэтажек, заблестело в стёклах немногочисленных автомобилей. По сверкающим в утренней росе нитям стальной магистрали в сторону Любавы пробежала, отразившись в ещё не проснувшихся глазах озёр, первая воскресная электричка. Глубоко под затерянным в частном секторе двухэтажным шлакоблочным зданием НИИ Спецсистем кипела работа. Сегодня, 19 июля 2032 года первый в истории пилотируемый модуль межреального перемещения "Новая Заря" должен открыть человечеству дорогу в иные миры. Буквально пять лет назад даже сама теория мультивселенной ещё не была доказана. Теперь уже не за горами колонизация других реальностей! Игорь полулежал в удобном пилотском кресле. Камеры кругового обзора транслировали всё, что происходило за бронированной оболочкой модуля на экран шлемовизора - особого устройства, сочетавшего в себе как качества унифицированного бронешлема, так и миниатюрного стереомонитора. Пискнул блок связи. - Первый, как слышите? - раздался из динамика мощный бас начальника экспедиции, Михаила Харитонова. - Хорошо! - воодушевлённо ответил Игорь. Он сам ещё не осознавал всего счастья - счастья стать первым в истории человеком, своими глазами увидевшим иную вселенную. - Запускаю обратный отсчёт. Включаю бластер пробоя ровно через десять, девять... Игорь вспомнил долгие часы изнуряющих тренировок. Готовили его как настоящего космонавта - будущая экспедиция слабо отличалась от высадки на другую планету. Систем точной настройки на посещаемую реальность пока не существовало, и поэтому выбросить "Зарю" могло куда угодно. Единственным ключом к спасению в таком случае был расположенный на панели приборов кран аварийного включения блока возврата. Впрочем, при любом развитии событий таймер должен вернуть модуль через пять минут. -...Три, два, один... Подаю напряжение! На несколько секунд всё как будто пропало - исчезли и бетонные стены испытательной камеры, и пахнущий старой бумагой воздух из системы жизнеобеспечения, и тусклый овальный плафон на оббитом тканью потолке. Осталась лишь давящая, бездонная чернота антипространства. Столь же внезапно "Новая Заря" вынырнула в физический мир. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь ярко-зелёную лиственную завесу. Из покрывшего землю причудливым белоснежным ковром мха вырывались тёмные стволы деревьев. Чуткие микрофоны улавливали пение птиц и тихое, едва слышное журчание воды. Получилось! Игорь запустил подпрограмму анализа. В этот миг на блок ЦПУ бортовой вычстанции бурной рекой потекла информация с газоанализаторов, оптико-ультразвуковых сканеров, камер и дозиметров. На жидкокристаллическом экране индикатора замелькали строчки сводок: "состав атмосферы пункта прибытия схож с земным на 89%... вредные вещества не найдены... радиационный фон в пределах нормы... в почве обнаружены микроорганизмы..." Согласно теории Сурганова, различия между соседними реальностями должны быть минимальны. Выходит, мощности бластера хватило примерно на тысячу слоёв. Автоматические зонды проходили и пять, но для пилотируемого аппарата с тяжёлыми реакторами, системами жизнеобеспечения и запасами ресурсов результат весьма неплох. А есть ли здесь разумная жизнь? Слишком уж похожа эта планетка на Землю! Может быть где-то в недрах джунглей отважные воины диких племён охотятся на каких-нибудь кабанов? Или там, далеко-далеко за лесами и океанами рвутся в небо высотки из стекла и стали? Жаль только, что об этом никто не узнает - скоро модуль прошьёт пространственно-временной континуум иглой разряда бластера и вернётся в родной мир. Игорь бросил взгляд на светоконденсаторный экран бортового хронометра. Так и есть - "Новая Заря" материализовалась уже почти пять минут назад. Неожиданно противно завыл аварийный зуммер. На фотопластине шлемовизора зажглась багровая надпись: "КРИТИЧЕСКАЯ НЕИСПРАВНОСТЬ ЯКОРЯ РЕАЛЬНОСТИ! РЕКОМЕНДУЕТСЯ ПЕРЕХОД НА РЕЗЕРВНУЮ СХЕМУ УПРАВЛЕНИЯ!" "Вот же чёрт!" - подумал Игорь. Без исправного якоря возвращение домой решительно невозможно - модуль будет блуждать по всем закоулкам мироздания, силясь найти родную вселенную. Благо, есть резервный комплект - но что будет, если вылетит и он? Нет - в любом случае придётся чинить. Итак, имеются три элемента: информационный, логический и коммутационный. Первый представляет из себя типовой накопитель на магнитных металло-стеклянных дисках, запаянный в ударопрочный кожух. Ремонту он не подлежит, но замену можно снять с бортовой вычстанции. Числовой код вселенной же есть на резервном хранилище. Второй, логический, собран на пяти ПЛИСах, залитых гипсом. Гипс легко ломается шурупом, а новые микросхемы есть на всё том же компьютере. И, наконец, коммутационный - фарфоровая клеммная колодка на двадцать контактов, к которой подключены вводы бортовой сети. Но после такого варварского ремонта автоматика не позволит перевести модуль в транспортный режим. Значит, придётся её обмануть. Что бы такое придумать? Система должна считать, что в схему включён исправный якорь. Может, подставить резервный? Но бластер не запустится без комплексной проверки всех систем "Новой Зари". А впрочем... За работу! Если всё на самом деле так плохо, то можно и придумать что-нибудь. Игорь сорвал пломбу. Металл трёхгранного ключа приятно холодил руку. Тугой замок люка с глухим пластиковым треском открылся, взвизгнули стальные петли, и луч света скользнул по окрашенному серебрянкой щитку с прорисованной через трафарет молнией в треугольнике, паутине разноцветных проводов и панели автоматических выключателей. Под креслом в эмалированном ящике лежал набор инструментов - паяльник, ключи, универсальная обмоторенная отвёртка и мультиизмеритель. Синтхитиновый пакет с защитными перчатками был аккуратно приклеен к белоснежной стенке, рядом оказался и промасленный коробок с набором болтов, гаек и гвоздей. Для начала нужно отключить вычстанцию, затем снять каркас системы возврата, и, наконец, разрядить батарею энергонакопителей. После этого придётся отсоединить клеммы магистральной шины ГМШ-6-12, закольцованной вокруг центрального процессорного модуля, и, постаравшись не перегреть изоляцию, раскрыть корпус якоря. Теперь пора узнать причину поломки. Любая, даже самая мелкая неполадка может быть расценена как критическая. Да, сомнений быть не может - плюс питающего кабеля отвалился вместе с хорошим куском припоя. Горячее жало растопило олово, задело медную нить и коснулось токоведущего штыря. Через несколько секунд контакт застыл. Пора возвращаться домой! Игорь аккуратно восстановил схему и запер люк. Вроде всё в порядке. Как бы опять что-нибудь не вылетело... Но цыплят по осени считают. Щёлкнул кран возврата. Загудели конденсаторы, пискнул контроллер, наконец вспыхнул разряд бластера и "Новая заря" нырнула в антипространство. *** Над Старогорском взошло яркое утреннее солнце. Оно осветило рыжим пламенем лиловые шары станций беспроводной энергопередачи, утопающие в зелени кварталы типовых жилых модулей, заблестело в стёклах пассажирских квадрокоптеров. По белоснежной линии монорельса в сторону Любавского промышленного центра пробежал, отразившись в изумрудных панелях солнцеприёмников, антигравитацонный "Вихрь". Модуль выпрыгнул на раскатанный песок. Буквально в ста метрах тянулись к небу иссиня-чёрные кружева каркаса нового дома. Беспилотники сновали вокруг мощных балок, то тут, то там прилаживая трубы, обшивку стен и тонкие нити проводов. Чуть поодаль стоял небольшой прицеп, ощетиневишийся причудливого вида антеннами. Поднимая клубы пыли, площадку пересёк похожий на застывшую каплю росы автомобиль. Что это за реальность? Родная, столь изменившаяся за десятилетия и века, или другая - лишь похожая на неё?