***
Аарон зажался в углу, когда услышал стук по двери. Перестал дышать, боязливо смотря на неё. — Аарон, — негромко произнес голос. Не мама. Миньярд с минуту не мог понять, кто это. А затем вспомнил о существовании брата. — Эндрю, — также негромко произнес он, под конец голос — надломился. Он вжался ещё сильнее в стену, пытаясь слиться с ней. И действительно: серая футболка и такого же цвета шорты вполне подходили гамме обоев. Аарон боялся, что Эндрю войдёт и увидит его таким вновь. Прошлый раз хорошим не кончился. Особенно когда мать перепутала их. Один и единственный раз. Аарон помнил, что пришел со школы и увидел мать, избивающую Эндрю и кричащую его имя, а не брата. Он подбежал к ним, смотря глазами, полными ужаса. — М-мама? — заикнувшись, спросил Аарон. Тильда перевела взгляд на него. В доме ужасно пахло перегаром. Снова пила. — Аарон? — невнятно произнесла она. — А ты. — Эндрю, — фыркнул Миньярд, смотря на Тильду так, как никто никогда не смотрел. И Аарон сам впервые видел глаза, наполненные такой ненавистью. Как он может так смотреть на маму? Аарон когда-нибудь тоже будет так смотреть на неё? Нет, никогда. После этого случая он зашёл к Эндрю, но и тут разговор ничем хорошим не закончился. Они поссорились. Снова. Потому что Аарон отказался перечить матери, потому что ему всё равно было на её избиения… Она его мама. Аарон не мог не защищать мать, не тогда, когда Миньярд послал его нахуй в сообщении. Нет. Он не мог этого забыть. А потом, спустя недели две, близнец решил попробовать рассказать секрет, чтобы помириться. И не то чтобы это была разумная идея… Он рассказал о своей зависимости. О наркотиках, да. И Эндрю был недоволен. Весьма. Хотя ничего и не сказал. И вот сейчас Аарон никак не хотел, чтобы Эндрю зашёл и увидел его в синяках. Не тогда, когда он чертовски сильно хочет наркотики, когда он морально и физически изнеможён. Аарон просто хочет тепла, хочет любви и… Что-нибудь употребить, чтобы появилась долгожданная эйфория, притупляющая эмоции и мысли. Дверь отворилась. Эндрю зашёл, едва слышно закрывая за собой. Он повернулся к Аарону и замер. Замер, потому что перед ним была до боли знакомая картина: блондин прижимал к себе ноги, все руки в синяках; пустые глаза, которые видно даже в темноте; и этот дёрг, когда Эндрю сделал шаг вперёд. Аарон просто надеялся, что без света это не так ужасно выглядит. Он-то видел себя в зеркале, когда смывал с лица кровь и спирт, какую-то дешёвую выпивку. — Она снова, — не спросил — утвердил Эндрю. — Нет, нет, — торопливо произнёс Аарон. — Я споткнулся на лестнице. И, знаешь, там нет некоторых досок. То есть, они сломаны, и… — Почему Аарон оправдывается? Ах да, он не хочет, чтобы Эндрю вновь подумал, что это мать. — Хватит врать, — резко сказал Эндрю с долей усталости. — Я никогда не поверю в эту чушь. Аарон промолчал, сжимая руками раны на коленях. А потом он обратил внимание на то, что Эндрю в кофте. Всегда. И слова вырвались раньше, чем он подумал. Зачем вообще он это заметил? — У тебя нет футболок? Эндрю приподнял одну бровь. — Просто дома жарко. — И это была правда. Иначе Аарон не сидел бы в шортах и футболке. — А ты в кофте. Я мог бы дать тебе… — Я не люблю футболки, — прервал Эндрю. — Скажи мне: почему ты её терпишь? — Он присел рядом, опускаясь на колени. Глаза в глаза. — Она моя мама… — Она — тупая алкашка, волнующаяся о бухле и наркоте. Или не так? — Эндрю, давай не будем снова, пожалуйста… — жалостливо начал Аарон, не в силах даже сопротивляться чему-то. Он так устал. Ему нужен хоть какой-то наркотик. Под подушкой есть — вспомнил Аарон. — Я ненавижу это слово. — «Пожал…»? Эндрю резко кивнул, возвращая взгляд на Аарона. — Значит, наркоманом ты стал по своей воле? Удар под дых. — Я открылся тебе! И сейчас ты бросаешь это мне… — Я — спрашиваю. Аарон плотно сомкнул губы, не понимая сейчас брата. Чёртова зависимость, мешающая трезво посмотреть на ситуацию. Аарон чувствовал лишь ломку и желание закинуться. — Нет. Не по своей. Но пойми, мне нелегко… — Нет. Не смей продолжать, — Эндрю сказал, сжимая кулаки — это заметил Аарон. — Никому нелегко, ясно? Ты не скит… — Он замолчал, отводя взгляд, полный обиды. Аарон молчал, не зная, что сказать. Это первый раз, когда он заметил такие эмоции брата. Или это всё галлюцинации из-за ломки? Он не понимал. — Эндрю, я не. я не. — он не мог подобрать нужных слов. — Молчи. Просто раскрой глаза. Эндрю встал — Аарон за ним, хватая за запястье. Близнец отшатнулся, широкими глазами смотря на руку — сначала на свою, а потом на брата. И в этот момент Аарон не понял, в чем дело. Ему захотелось зареветь, потому что он так хотел какой-нибудь дозы… героина. Эндрю, заметив дрожащие руки Аарона, лишь плотнее сжал губы и выдернул свою руку, отворачиваясь и уходя из комнаты. А Миньярд так и остался стоять, смотря на руки, которые ни на минуту не успокаивались. Аарон на таких же дрожащих ногах дошел до тумбочки возле кровати, открывая: там лежали два пакетика с наркотиками, а рядом, вдали, было небольшое зеркальце. Он поначалу потянулся к пакетикам, но резко перенаправил руку, беря это самое зеркало. Блондин зажмурил глаза, когда направлял вещицу на своё лицо. И он чувствовал, как его трясет. Но всё равно открыл глаза. Аарон подошёл к окну, открывая жалюзи, чтобы лунный свет попадал на него. И увидел свое отражение. Лицо всё в ссадинах и синяках. Аарон сейчас ничем не отличался от какого-то бомжа-наркомана. Да, по идее, он таким и являлся. Бегающие глаза, круги под глазами, впалые щеки… И дрожащие руки. Аарон вернулся к тумбе, с отвращением кладя зеркало обратно, и взял пакетик. Под подушкой он решил не трогать пока. Те, которые «тяжелее». Миньярд открыл пакетик и замер. Почему Эндрю вообще так рвался, чтобы мама его привела в дом? Это единственное, что он узнал от дяди. Если он послал тогда Аарона, не желая иметь ничего общего, но сейчас находился здесь… И точно не из-за матери, которую терпеть не может. Миньярд не мог увидеть всей картины из-за затуманенного всегда мозга. Ответ где-то на поверхности, он знал, но… Аарон, пока не передумал, быстро схватил другой пакет из тумбы и достал ещё одни из-под подушки, а после побежал в ванную на втором этаже. Блондин выкинул все в унитаз, быстро нажимая на спуск. Спонтанное решение, глупое, ведь ему так нужен наркотик… Аарон резко обернулся: Эндрю стоял, опираясь на косяк, и смотрел близнецу в глаза. В эти напуганные глаза. — Я не хочу больше не видеть всего, — прошептал Аарон, сжимая руки в кулак. — Не хочу быть таким. Эндрю ничего не ответил, протягивая руку. И Аарон схватился за неё, словно это единственная опора, которая не даст ему потонуть в океане. Он не знал, как будет думать завтра, но сейчас ему просто хочется понять эту загадку-брата.***
Аарону казалось, что он умирает. Три грёбаных недели он умирал, умирал и умирал. А потом ещё недели две восстанавливался. Миньярд словно падал и падал, желая сорваться в любую секунду. Аарон мог не есть неделю, потому что не хотел, но Эндрю всегда был рядом, заставляя идти на кухню. А когда его рвало от съеденного, он также был рядом, чтобы дать стакан воды, или два, подать полотенце и помочь добраться до комнаты. Все его суставы ломило адской болью, какую он не чувствовал никогда. Ночные судороги стали для него рутиной. А ещё ужасное головокружение, постоянное повышенное давление, тремор и пот, который не переставал лить с него даже с включенным вентилятором. Аарон рвал на себе волосы, зачастую прислоняясь спиной к двери, тихо скуля, лишь бы мать не услышала. Ей не нравилось, что Аарон перестал употреблять. И она всячески поначалу подбивала на это, пока не появился ухажёр. И в этот день блондин действительно готов был сорваться. Но она ушла трахаться с жирным ублюдком. И это впервые принесло ему радость. Аарон ревел, стараясь делать это как можно тише, особенно по ночам. Он не хотел, чтобы Эндрю видел его таким. И подавно не хотел, чтобы мать застукала его. Миньярд бы сорвался. Эти мысли посещали его так часто, что возможность обезумить казалась реальной. Но Аарон держался ради Эндрю. Почему? Потому что он был рядом. И он не бросил его. Почему? — главный вопрос Аарона на ближайшее время. Потому что он до сих пор не мог понять отношения близнеца в том сообщении, когда он был у Кларисс. Кажется, так её звали. Или нет? Аарон этого тоже не помнил, потому что забросил и выкинул из головы любые попытки сблизиться с братом после отказа. Но сейчас Эндрю делает всё, чтобы помочь ему. У Аарона была бессонница, во время которой он думал, выстраивал и вспоминал. Когда становилось легче, какие-то пазлы складывались в его голове, переворачивая всю поверхность. А затем, когда основная ломка прошла, Аарон стал внимательнее. Да, мозг по-прежнему работал медленно; да, ему всё ещё больно, но он справлялся. Зато ему открылись многие детали, ранее непонятные. Например, Аарон построил теорию, почему Эндрю постоянно носит кофты с длинными рукавами и штаны — он не выносит прикосновений. Частенько, когда близнецы были в гостях у Хэммиков и до него кто-то дотрагивался, то он кривился и отходил дальше. Хотя, как-то раз Аарон заметил небольшую белую полосу на запястье, но скинул это всё на падение света. А ещё Аарон понял, что что-то было не так в прошлых семьях, поскольку говорить о них он не желал, сразу вылетая из комнаты. Ещё на улице, если они вместе шли, то Эндрю бросал подозрительные взгляды на мужчин с детьми, а ещё старших братьев с младшими. Это показалось ему довольно странно, но когда Аарон вспомнил и те дни, когда был под сильной зависимостью, понял: Эндрю смотрел так всегда, просто блондин никогда не замечал этого. И сейчас, когда Аарон более-менее себя чувствовал, Миньярд не жалел о том, что завязал с наркотиками. Ему нравится чувство свободы, что он принадлежит себе и может разумно мыслить. Это опьяняло не хуже, чем тот же героин.***
Аарон у Хэммиков. Поправочка, вся их семья, состоящая из трёх человек, у Хэммиков. Ну и новый хахаль матери тоже здесь. У них, вроде, всё серьезно. Аарон не верит. Ему вообще в последнее время стало все равно на мать, потому что… А что, собственно, он должен чувствовать? Она вообще вторую неделю дома не появлялась. И Эндрю, как оказалось, вкусно готовит. Их отношения вышли на какой-то другой уровень. Нет, они не доверяли друг другу полностью; нет, Эндрю до сих пор ничего особо не говорил, но они были рядом. Разве нужны слова, когда есть действия? Это Аарон уяснил. И сейчас, когда он так близок к прошлому близнеца… Возможно, лезть — не самая лучшая идея, но Аарон добьётся всего. Сам. Он не станет просто молча смотреть, как Эндрю помогает ему выбираться из всего дерьма, куда засунула его Тильда, и принимать это как должное. Он всё ещё хочет понять, почему близнец тогда его отверг. А ещё Аарон, сам того не осознавая, назвал мать Тильдой. В мыслях, да, но Тильда. — Аарон, как твои дела в школе? — спросила Мария. Лживая сука — так думал Аарон. Они отправили Ники в какой-то лагерь для геев, чтобы исправить. Чушь какая-то. Нет, Ники не был примером подражания, но… Аарону глубоко плевать, что его кузен гей, хотя с этим он частенько надоедал, но ему плевать. — Нормально. — Эндрю, а твои? — спустя минуту спросила миссис Хэммик. Тот пожал плечами, не сказав за вечер ни слова. А потом они продолжили разговаривать с матерью и её ухажером. Кажется, его зовут Микки. Плевать. В какой-то момент Аарон начал сравнивать Ники и Эндрю. Это не было что-то странное или обидное, просто обычные движения, повадки, схожесть в чем-то, может. И единственное из всего, что он смог понять, оба не смотрели на девушек. То есть, это вполне могло быть логично, но… Эндрю вообще не заглядывался ни на кого, не обращал внимания, когда ему подмигивали… И Ники тоже не смотрел на них. Аарон широко раскрыл глаза от своей теории. Эндрю — самая большая загадка, которую он получил. И разгадать ее действия — непосильная задача, потому что… Нет, нет, это точно бред. За своими мыслями он и не заметил, как Эндрю пропал. И дядя. Аарон, слегка нахмурив брови, поднялся. — Я в уборную, — негромко произнёс он, но никто и не обратил внимания. Аарон не знал, где они могли бы быть, поэтому сначала обошёл весь этаж, а затем поднялся наверх, замирая. Он услышал голоса. Аарон умел тихо ходить, знал каждую тут скрипучую дощечку, поэтому добрался до двери, из которой исходили звуки, бесшумно. Он застыл, прислушиваясь: сначала было едва слышно, а затем отчётливо распознал дядю. — Эндрю, это просто недоразумение какое-то, — спокойно ответил Хэммик. — Недоразумение?! — практически выкрикнул Миньярд. — Да. Ты побывал во многих семьях, Эндрю, и поэтому не замечаешь обычной братской любви. Аарон услышал какой-то треск и шаги в его сторону. Он попятился назад, не до конца понимая, о чём говорил Лютер. Дошел до лестницы, спустился и вернулся за стол. Теперь Аарон просто обязан узнать, в чём дело. «Братская любовь»? Это он про него? Или нет? Кажется, ища разгадку, он больше запутался. Спустя пару минут вернулись Лютер и Эндрю. Первый спокойный, а второй недовольный. И это было незаметно, но Аарон знал свои эмоции, а Эндрю — близнец.***
Аарон сидел на остановке, ожидая автобус. Мать снова запила, а Эндрю нет дома где-то второй день. Он не останется один на один с Тильдой, поскольку та опять начнет пихать в него наркотики. Аарона тянуло до сих пор, но интерес к персоне «Эндрю» был выше этого. Н-да, это ли говорить с его ростом. Сбоку говорили бабушки, вновь сплетничая и обсуждая — с другого бока какая-то девушка, вероятно ровесница Аарона, рассказывала по телефону подружке, что залетела. Ничего нового. В какой-то момент бабушки, купившие у какого-то мальца газету, стали зачитывать вслух. Аарона это не волновало, но они очень громко читали, что не услышать было невозможно. — … был задержан насильник! — Господь, и находятся же такие люди! — возмущалась вторая. — А что там, про кого? — Педофил! — ахнула первая бабушка. — Ох ты ж Боже! Ребенка девятилетнего… изнасиловал и убил! — Да что ж это в мире творится! Что там дальше пишут? — встревоженно спросила бабушка. — Ребенок этот, родственником являлся педофилу. Брат. — Кровиночку. — Да приемный он, бедный… Аарон не слушал дальше, поскольку поспешил к приезжему автобусу. Зайдя и сев, Миньярд начал думать о словах бабушек. Раз услышал — можно и порассуждать. Такие действительно есть? Кому вообще сдался ребёнок? Нет, Аарону внешне нравились девушки в его классе, некоторые, но лично на какую-то первоклашку он даже и не взглянет. Это ж… дети. До них дотронешься — уже бояться касаний. И озираются потом на прохожих. И вообще… Аарон заторможено моргнул, смотря на отражение в окне автобуса. Приемный ребенок. Будет бояться, озираться… Брат. Приемный ребенок. Не выносит прикосновения. И точно не захочет говорить про всё, что с ним происходило раньше. Аарон с ужасом осознал то, что Эндрю мог находиться в таком положении. Да нет, бред. — …Эндрю, ты не замечаешь обычной братской любви. Слова дяди набатом звучали в голове. Аарон не мог поверить. Он.не.мог.поверить. Автобус остановился, и Аарон понесся к двери, вылетая из транспорта. Он задышал, озираясь по сторонам. Эндрю… насиловали? А если просто избивали? Нет, ни черта не просто. Аарон был в ужасе. Он ещё пару часов шатался по какому-то району, а затем, с помощью навигатора, пошел домой. Ему нужна была какая-то нагрузка, дабы отвлечься от ужасающих его мыслей. Но всю дорогу он то и дело продумывал теории, строил догадки и вообще не мог понять, как не понял этого раньше. Почему-то сейчас это стало таким очевидным. Но ещё более ужасным. Зайдя в дом и пройдя до своей комнаты, его резко схватили за руку и потащили в другую. Это был Эндрю. Они оба оказались в его комнате, потом близнец бесшумно закрыл дверь и повернулся к Аарону. — Где ты был? — резко спросил он. — Что? — Сорвался? — Эндрю грубо взял близнеца за подбородок, включил свет и потянул Аарона на себя. Аарон сжимал зубы, пока Эндрю рассматривал его зрачки. Он не будет жаловаться, потому что сам просил так делать. — Я гулял. — С теми наркоманами? — Отпустил его Эндрю. — Я чист. — Но ты мог с ними гулять. — Они неинтересны. Мне просто нужно было где-то проводить время. Я не вру. Эндрю молчал, обдумывая, а потом кивнул. — Где ты был? — Навещал старых друзей. — У тебя есть друзья? — удивлённо спросил Аарон. Эндрю смерил его взглядом а-ля «ты что, дурак?», а потом неопределенно махнул рукой. — Она снова запила? Тебя не трогала? — Нет, она больше не. — Не ври, — предупредил. — Нет, я ушел сразу же. А потом пришел, ты уже тут, — тихо произнес близнец. А потом они молчали. Аарон нахмурил брови, думая о плане, придуманном во время прогулки до дома. Когда Эндрю вернулся бы, то он бы сказал ему про недавний случай. Но брат оказался здесь раньше. В общем, недоработанный план… — Знаешь, я был сегодня на остановке. Там сидели какие-то бабушки. — Неужели отметили, какой ты славный и послушный? — съязвил Эндрю, но замолкнул, когда заметил серьезный взгляд Аарона. — Они говорили про… недавний случай. Какого-то мальчика изнасиловал педофил. Аарон внимательно следил за лицом Эндрю. Пока лишь суженный взгляд. — Этому мальчику лет девять, как они сказали. И… он вырос в приюте. А затем, когда его забрала приемная семья… Там брат. Который… — Аарону с трудом давались слова. И он не знал, почему. Эндрю дёрнулся на «брат, который.». И Аарон понял, что догадка подтвердилась. — И этот брат его убил. Девятилетнего мальчика изнасиловал и убил, — от своих же слов Аарон с ужасом пошатнулся и выбежал за дверь, несясь в комнату. Он не мог больше. Не мог. Снова убежал от реальности. Но не для того чтобы скрываться, а для решения проблемы. Этой самой проблемы в реальности. Эндрю насиловали. Может, это всё глупость? Может, Аарон действительно снова закинулся и это все галлюцинации? Эндрю помогал и помогает ему, находится всегда рядом. Да кто он такой, чтобы знать и наплевать?! Эта чёртова семейка Спиров… Он отомстит всем, кто поступал так с ним. Он заставит их всех пожалеть, потому что они заставили страдать его. Аарон сейчас был полон решимости, неизвестно откуда взявшейся.***
Аарону потребовался месяц, чтобы вновь оказаться в доме у Хэммиков. И не обошлось без его прямого вмешательства. Вообще они ездят к ним редко, но в этом году зачастили. Во-первых, Эндрю. Во-вторых, снова Эндрю. В-третьих, новый ухажёр, с которым должно было быть все серьезно. Как обычно. Сейчас тоже хахаль. Но его подослал Аарон. Об этом позже. Миньярд весь месяц вспомнил различные выбросы памяти, где говорилось о Кларисс — или как там её. Он воссоздавал в голове разговоры Тильды и Лютера. У женщины есть аллергия на вишню — это он запомнил. А ещё она добрая. Вроде как. Сын учится в чём-то связанном с морской пехотой, довольно мощный парень. И каждый раз, когда мысли всплывали о… Аарон имени знал, поэтому называл его «пешка». Так вот, каждый раз, когда его мысли всплывали о пешке, то Аарон думал больше и больше изощрённых методов убийств. И знал он, оказывается, довольно много. В общем, месяц проходил не то чтобы слишком продуктивно, но что-то было. А ещё он нашёл в каком-то первом приложении для знакомств мужика, критерии подходили Тильде, поэтому он сделал им встречу. Не говоря об этом матери, разумеется. В общем, они уже недели три вместе, и женщина собирается знакомить его с Хэммиками. И там то его план продвинется ещё на одну ступень выше. Немного радовало то, что Эндрю не ехал с ними. Он снова с какими-то «старыми друзьями». Возможно, близнец просто не хотел больше быть в доме Хэммиков. И Аарон мог это понять. Миньярд выждал полчаса, прежде чем уйти из-за стола. Он двинулся наверх, где комната Лютера. Аарон без единого лишнего звука оказался около неё. Остановившись, блондин натянул рукав, чтобы не оставлять следов, и легонько потянул ручку вниз: дверь открылась. Зашёл, оставил её открытой, а после пробежался глазами по помещению: кровать, стол, шкаф, зеркало, кресло. Ничего удивительного или выделяющегося. Где человек может держать вещь, в которую записывает всё? В точку — в тумбе. Или что-то вроде того, но этот предмет мебели обязательно должен стоять рядом с кроватью, ибо ночью чаще всего приходят мысли. Так и оказалось: небольшой комод стоял возле ложа Марии и Лютера. Аарон подошёл, натянул вновь рукав, а после приблизился к ручке. Он потянул на себя, и шкаф выдвинулся. Внутри лежал обычный белый блокнот. Миньярд поднял его, натянув и на вторую руку кофту, и начал листать. Какие-то записи, ещё номера, имена….Адреса. — То что надо! — радостно прошептал Аарон, не замечая, что это было вслух. Миньярд листал медленно, предварительно читая каждую строчку. Спустя листов семь он наконец-то нашёл нужное имя — «Касс Спир». Ах, так она не Кларисс? Вот незадача, ошибся. Аарон положил блокнот на стол, а затем достал свой листок и ручку, переписывая адрес. Ему очень повезло, что дядя хранит всю информацию. Очень. Убрав всё на место, он поспешил вниз, оглянувшись, чтобы проверить, не оставил ли следов.***
Аарон украл наркотики у Тильды. Его по-прежнему тянуло. Безумно. Сейчас он двигался к компании наркоманов, которая, как правило, ошивалась или около, или внутри заброшенной какой-то школы. Их не выгоняли — они и рады. Аарон предварительно договорился с ними ещё неделю назад о встрече, написав. Заметив их около здания, Аарон подошёл, равнодушно смотря на Джека, вроде, и Курта. — Майк снова в деле? Ты что-то давно не попадался, — засмеялся Джек, хлопая по плечу Миньярда. Аарон молчал — те кивнули, подзывая войти внутрь. — Так, говоришь, достал героин? — Ага. Курт воодушевился. — Тебе понравилось? Не хочешь разделить, а? Мы можем. — Нет, спасибо, — отказался он, когда хотел сказать: да, хочу. — Я тут за делом, помните? — Обижаешь, — усмехнулся Курт. Парень достал из кармана небольшой пузырёк с надписью «Стрихнин». Он нетерпеливо протянул его Аарону, облизывая губы. Наркоман — подумал Миньярд и усмехнулся. Ну да, он бы сейчас так же стоял, если бы не Эндрю. Аарон передал ему героин, а затем кивнул и развернулся, уходя. — Майк, — окликнул его Джек. Он повернул голову вбок. — Точно не хочешь? Мы ведь не жадные. — Курт в это время уже занюхнул и глупо улыбнулся Аарону. Миньярд пошатнулся, но отрицательно кивнул, думая о Дрейке. Так звали его. Этот ублюдок будет страдать, как и Эндрю раньше. Вообще, как заметил сейчас Аарон, эти ребята, Курт и Джек, нормальные. Они не спрашивали, зачем ему яд, почему отказался от наркоты. Может, Аарон бы с ними и дружил, если бы не эта зависимость. Ну и в принципе Миньярд был с ними изначально из-за возможности скоротать где-то время. Нет, всё-таки они бы не подружились.***
Аарон спешил на автобус. Буквально бежал. Сегодня важный день. Он знал это. Аарон готовился к нему так долго… И ему попался двойной джекпот. Первый — он один дома. Аарон должен был спровадить куда-то Тильду, поскольку Эндрю так и так где-то гуляет постоянно. Миньярд точно не думал, что когда-нибудь дважды будет лично искать матери мужика, что сможет её трахнуть. Это весьма… ну какая сейчас разница? Тем же вечером, когда Аарон достал стрихнин, он вновь стал искать в каком-то приложении для знакомств мужика, подходящего под параметры матери, ну и чтоб она под его подходила. В общем, дело не из лёгких. Особенно для второго раза искания. Хотя это как посмотреть. В итоге спустя пару часов мониторинга он нашёл. Каким-то образом эти остолопы ничего не поняли, но теперь Тильда едет к его родителям. К родителям, блять. Аарон в полном шоке. Он и подумать не мог, что всё так сложится. Впрочем, это уже неважно. Жизнь матери его не интересует, только месть за Эндрю. Тильда должна была приехать с Аароном, поскольку Эндрю нет дома, но он сымитировал рвоту, что ему ужасно плохо, поэтому остался дома. До чего комична ситуация, ведь этот мужик — врач. И они должны были съездить сначала в больницу. Зачем — Аарон не знал, да и узнавать не хотел. Его голова забита другой более прекрасной новостью. И он умолчал о ней брату. Неразумно, но что есть, то есть. В общем, Аарон, не без помощи знакомых — которым пришлось заплатить не совсем легальным способом — узнал, что Дрейк и Касс-Кэсс — он вновь забыл её имя — остановятся неподалеку Южной Каролины, поскольку здесь будет проходить мероприятие, связанное с морской пехотой. Возможно, предупредить Эндрю было бы неплохо, но… А вдруг он знает и вообще уже у них? Нет, навряд ли. Аарон как раз добежал до автобуса, собравшегося уезжать. Ехать ему около часа, за это время можно повторить план действий. Чем он и занялся. По приезде Миньярд вышел из автобуса. И тут он понял: его начинает немного трясти. Если он поступал так с Эндрю, который сейчас выглядит вполне физически сильным, то что будет с хилым Аароном? Как бы грустно это не звучало по отношению к себе. Он сглотнул, держа в руках контейнер с испеченными вишневыми кексами. Двумя. Один для Касс-Кэсс, а другой для Дрейка. И в обоих содержится стрихнин — смертельная доза. Так как у женщины аллергия на вишню, о которой «Эндрю» благополучно забыл, то съест только Дрейк, а какой из — неважно, оба отравлены. Поправив одной рукой лямку портфеля, Аарон поспешил к дому, вновь и вновь прокручивая в голове план. Дойдя до нужного дома, он остановился, собираясь с мыслями. Миньярда немного потрясывало, но это не самое главное. Всё время, что он готовится к этому походу в гости, Аарон анализировал поведение Эндрю. Привычки, манера разговаривать и всё, всё, всё. Главное сейчас не забыться, а ещё чтобы Дрейк не догадался. Аарон глубоко вдохнул, думая, что это всё ради брата, а затем нажал на звонок, находившийся рядом с дверью на стене. Спустя секунду ему открыла женщина с пепельным цветом волос, теплой улыбкой и голубыми глазами; невысокого роста, не толстого и не тонкого телосложения, вполне себе миловидная дама. — Эндрю?.. — удивлённо спросила она, смотря с какой-то надеждой, непонятной для Аарона. Голос её был полон нежности, он негромкий, приятный — его можно слушать весь день и не устать от звучания. А сейчас Аарон конкретно затупил. Касс или Кэсс? К счастью, ему не пришлось говорить, поскольку женщина продолжила сама. — Милый, проходи скорее! Я так рада, что ты пришёл. — Отошла в сторону Спир — Аарон последовал внутрь, сохраняя молчание. Обычно Эндрю немногословен, поэтому он не будет тут разглагольствовать. — Мам, кто там? — спросил грубый мужской голос, раздающийся со стороны лестницы. Дом, между прочем, был неплох собой и внутри, и снаружи. Все выполнено в светлых тонах, лишь мебель тёмная. — Энди? — На лестнице показался крупный парень, брюнет, в отличии от матери, широкие плечи и сильные руки — сразу бросились в глаза. От обращения у Аарона сразу появилось отвращение, но он сумел оставить равнодушное выражение лица. — Как ты тут?.. — начал он, однако Аарон прервал его, обращаясь к женщине. — Проходили мимо с братом и я заметил тебя, решил сходить и купить кексы. — Аарон наглядно выдвинул вперёд контейнер в своих руках. — С вишней только были. Касс-Кэсс распылалась в ещё более широкой улыбке, чем была до. — Эндрю, дорогой! Это так мило с твоей стороны, что ты не забыл нас. Но почему ты не пригласил брата? — Он не захотел. Сказал, что ему неинтересно. — Мы могли бы позвать его сейчас. Где он? — воодушевился Дрейк, спустившись вниз. Он встал рядом, а у Аарона буквально пробежали мурашки по коже. Только сейчас он ощутил присутствие Дрейка. Человек, который насиловал его брата, стоял рядом и непринужденно вел беседу. Он вел беседу, желая привести сюда Аарона. Заче… Аарон чуть не расширил глаза от понимания. Ебать-копать — первая его мысль. — … Эндрю? — Он перевел взгляд, пытаясь понять, о чем его спросили. — Наверное, — коротко ответил он. О чем его вообще спросили? Отвлекаться — плохая идея. Плохая идея, но осознание того, что… — Тогда пойдёмте на кухню! — радостно воскликнула Касс-Кэсс. Теперь понятно, о чём. Аарон шел за ними, ощущая присутствие Дрейка сзади. Что-то ему уже не нравилось всё это. Но Аарон доведёт дело до конца. Присев, Касс-Кэсс налила чай и поставила на стол. — С вишней, говоришь? — спросил Дрейк. Аарон несильно кивнул. — Маме нельзя с вишней, у неё аллергия, забыл? Да уж, другая семья на тебя плохо влияет. — Дрейк! Ну что ты, там же его родная мама и брат! — И что? Здесь, считай, тоже его мама и брат. Аарона чуть не вывернуло. Он не мог не представлять, как маленький ребенок в страхе смотрел на этого здорового кабана, как в него буквально врывались. Аарону становилось дурно. — Может, второй съешь? — спросил Дрейк. — Ты ж любишь вишню. Пошел нахуй — хотел сказать Аарон, смотря, как тот откусывает. — Эндрю, тебе нехорошо? Выглядишь бледным, — спросила Касс-Кэсс. — Все нормально. Просто утром отравился пирогом. — Что-то и кексы не очень, — произнёс Дрейк, кривя губы. — Горькие жуть. Аарон пожал плечами. — Аарон любит их и ест, я купил по его рекомендации. — Считай, не соврал. Он действительно любил, как сам лично готовил кексы. А горькие из-за стрихнина, неуч. — Эндрю, как дела в новой школе? Как с братом дела? С мамой? — задала кучу вопросов Касс-Кэсс. — Нормально везде. — Ох, мы так скучаем по тебе! Ты ведь действительно стал нам как родной, да, милый? — обратилась она к сыну. — Конечно. Мне не хватает наших разговоров в комнате, — произнёс он, делая акцент на «разговоров». — Какие вы всё-таки дружные были! — умилилась Касс-Кэсс, когда Дрейк провел по волосам Аарона, приглаживая. Миньярд по-прежнему хотел в ужасе убежать отсюда. — Вы можете поговорить сейчас! Уверена, вам обоим этого не хватало! — резко воскликнула Касс-Кэсс, воодушевленная этой идеей. — Эндрю, я надеюсь, у тебя есть минутка-две на разговоры с братом? Ты ведь всё ещё считаешь его братом? — Конечно, — сквозь зубы произнёс Аарон. Он знал, что останется с ним наедине. На то и был расчет. Этот ублюдок получит по заслугам сейчас или никогда. Он всё равно уже труп. Аарон встал, идя вслед за Дрейком. Когда они оказались в ней, то Спир закрыл дверь на замок. Он резко развернулся и улыбнулся. — Малыш Энди, — протянул он. — Уверен, ты скучал по нашим играм. Аарон молчал. Он выудит как можно больше информации, прежде чем начнет рассекречиваться. К тому же стрихнин подействует только через минуты две. Вернее, начнутся его первые симптомы. В идеале. — Жаль близнеца не привел. Повторюсь: картина была бы просто класс! Два одинаковых, таких сексуальных на моей кровати… — Он стал как хищник двигаться на Аарона. И Аарон теперь понял, почему брат отклонил его предложение: Дрейк сказал Эндрю, что хочет двоих на кровати, поэтому отвергал любыми способами появившегося близнеца. Миньярд попятился назад. А если есть погрешность? Вместо получаса там час? Блять. Он с ужасом впечатался в стену, действительно переживая за себя. — Ну-ну, ты ведь знаешь, что это не поможет. В один шаг тот достиг его, прижимая сильнее к стене, начиная лапать и целовать шею. Аарон попытался отбросить Дрейка, но его запястья вмиг схватили, передвигая наверх. Аарон был беззащитен. Даже пошевелиться не мог. — Не представляешь, как я хотел трахнуть тебя все это время. Дрочил в ванной, представляя те разы, когда кончал на лицо, — шептал в перерывах от поцелуев шеи тот. Аарону было страшно. А ещё больше страшно, что это творили с Эндрю в двенадцать лет.Он не понимал, как его ещё не стошнило. А затем Дрейк одной рукой схватил его за талию, поднимая. Аарон попытался сопротивляться, бить ногами, но всё тщетно. Когда его кинули на кровать, Спир стал расстёгивать брюки, а Аарон машинально отодвинулся к изголовью, хватаясь за дерево. Ему очень страшно. Очень. — Как же мне нравится этот твой вид… — одержимо сказал он, откидывая штаны в сторону. — Особенно когда ты лежишь на животе и держишься за кровать, сжимаешь… Сука, как же я хочу тебя трахнуть. И резко Дрейк запрыгнул на кровать, наклоняясь над Аароном. Он даже не успел ничего понять, как тот стал пытаться снять с него штаны. А после Спир замер. Его челюсть сжалась, а голова закинулась назад, лицо приняло страдальческое выражение. Дрейк сел на кровать, крепко сжимая руки в кулаки. Его грудная клетка неподвижна в стадии максимального вдоха. Аарон, сглотнув, отдернул руки от изголовья, набираясь смелости. Яд подействовал. — Что ты, блять, мне подсыпал? — Каково это: умирать? — спросил Аарон, для безопасности поднимаясь на ноги. Он стоял около двери, в случае чего можно сбежать. Ему очень страшно сейчас, но Аарон не собирается сейчас выбегать в страхе, когда ждал этой части плана так долго. — Чё, бля? — Сейчас в тебе находится смертельная доза стрихнина, а именно более 0,03 грамм. Знаешь, что такое «стрихнин»? Нет? Это яд. Его получают из орешков тропического растения. В минимальном количестве применяется в качестве лекарственного средства. Стрихнин относится к самым быстродействующим ядам, даже превосходит цианистый калий. Но летальный исход наступает не сразу, а спустя полчаса после отравления. Прошло двадцать с лишним минут. Нужно ли говорить симптомы? — Как ты, сука… — И когда тот поднял глаза на Аарона, то увидел совсем другое выражение лица. Пусть Миньярды и близнецы, но мимика у них различная. Вернее, её проявления. Хотя схожесть всё ещё большая. Аарон уверенно смотрел на Дрейка, понимая, что этот ублюдок получит по заслугам. — Не скажу, что приятно познакомиться, я Аарон, брат Эндрю. И ты, ублюдок, получишь по заслугам. Нравится трахать детей? — Ты ебаный… — договорить он не успел, поскольку стал задыхаться. Это продлилось минуту, затем тот снова смог дышать, испуганно взирая на Аарона. — Теперь понял? Ты — умираешь. — Кексы, — осознанно прохрипел Дрейк. — Ага. — Мама сразу поймёт… — Что именно? От тебя останется только пепел, — произнёс Аарон, двигаясь к удобно расположенному камину в комнате. Ему действительно повезло. Аарон бы так и так сжёг дом, однако с помощью спички и бензина, что было бы неудобно. А вот камин, который разошелся и вызвал пожар — довольно-таки частое дело. Пока у Дрейка начался новый приступ, Аарон трясущимися руками взял кочергу какой-то газетой, лежащей рядом, вытащил оттуда доску, кладя ее на пол. И кинул эту же бумагу туда, разжигая огонь. Пламя стремительно расходилось, отчего даже Аарон удивился. — Сука… — прошептал Дрейк, едва дыша и не двигаясь. Его парализовало. Ещё минута и он умрет. Аарон оставался в помещении, которое охватывало пламя, и смотрел в глаза Дрейку. Ждал смерти. — Я бы помучал тебя ещё больше, будь у меня возможность, — произнёс Аарон. А затем вылетел из комнаты, как только огонь добрался до тела Дрейка, умирающего и в огне, и от яда. Двойные мучения — возможно, именно этого и хотел Аарон. Возможно. Он нисколько не сожалел, что убил человека. Потому что это существо. Ему все равно. Аарон сделал это ради Эндрю. И сделал бы ещё раз. Он даже готов понести наказание, хотя хотелось бы его избежать. Аарон вылетел вниз, кашляя. За ним буквально гналось пламя. А затем все происходило смутно: помнил, как выбежал, но не через дверь, помнил Касс-Кэсс, ревущую и кричащую, помнил пожарных и ужасный шум в ушах. Он помнил, что Касс-Кэсс осознанно посмотрела на него, крича, что он Аарон. Что та всё ревела и ревела. А потом машина, больница и полицейский участок. Ещё помнил Лютера и Марию. И Ники. Он увидел Ники в конце коридора, беседующего с Эндрю. Аарон подошёл к ним на ватных ногах, весь в саже, в своей крови, с порванной одеждой, но, заметив Эндрю, слабо улыбнулся. — Аарон, хей, ты как? — встревожился Ники, подходя ближе. — Нам говорили, что ты был в каком-то пожаре, что кто-то умер… Боже! Мы думали, что ты умер! Две смерти… Аарон нахмурился, смотря каким-то расфокусированным взглядом. — А кто ещё? — И только сейчас он заметил, что Эндрю был с повязкой на голове и гипсом на руке. Сознание отказывалось что-то сопоставлять. — Аарон… Тильда, она… — невнятно бормотал Ники, беря того за руку. — Она мертва. Мы попали в аварию, — договорил Эндрю. — Вы?.. — не понял Аарон. — Мы. Она мертва. Автомобильная катастрофа. — Эндрю выжидающе смотрел, ожидая какой-то реакции. Но Аарон молчал. Ему… не может ведь быть все равно? Она его мама. И он любил её всегда. Всегда. Но он чуть не умер в том пламени, где заклинило входную дверь. Они с Касс-Кэсс не могли выбраться из этого пожара — вспомнил Аарон. Нет, ему все равно на смерть Тильды. Ему жаль, что она была такой. И жаль, что он ссорился с Эндрю из-за неё. Аарон запутался, но просто сделал короткий шаг к Эндрю. — Ты ведь мог умереть. Близнец пожал плечами, недоверчиво сощурив глаза. — Аарон, где ты был? Что случилось? — нетерпеливо спросил Ники, не понимая, что вообще делать. А затем сзади послышался громкий рёв и невнятные слова. — … Мой сын! Мой сын умер! Не осталось ничего от него! — И показалась Касс-Кэсс, сжимающая руку мужа. Когда он вообще успел прилететь из Южной Калифорнии сюда? Сколько прошло часов? Аарон потерял счёт времени. — Дрейк мертв, — пояснил Аарон, когда заметил вопросительные взгляды двух. — Он уёбок. Таким место в аду. Я его туда отправил, — последнее предложение он произнёс на немецком. — Ты… что? — резко спросил Ники на том же языке. А Аарон, не желая ничего больше слушать и слышать, сделал ещё один шаг в сторону Эндрю. И делал до тех пор, пока не стоял совсем близко. Он положил голову ему на плечо, неуверенно стоя все ещё на расстоянии, пока Эндрю сам не прижал его ближе к себе, не сломанной рукой сжимая кофту Аарона. — Спасибо, — спустя какое-то время сказал Эндрю так тихо, что Аарон бы и не услышал, если бы он не прошептал это прямо в ухо. — Теперь всё будет хорошо, да? — прошептал в ответ Аарон. — Да.