закат

Тучи, окутанные неприглядным ночным смогом, нужное щебетание птиц и томительный заход солнца. Эти вещи так идеально дополняли друг друга, переплетались тоненькими нитями между собой, наполняя душу каким-то умиротворением, описать которое я бы точно не смог. Это лето. Тягучее, густое, с ароматом еловой и сосновой хвои, сладостным вкусом ягод и терпким привкусом ожидающих впечатлений, что яркими мазками красок спасало бесцветные будни многих. В основном, конечно, детей. И этот лагерь… это томное ощущение спокойствия и лёгкости. Мы с тобой пусть и не дети, но тоже можем вкусить капельку этого чудесного момента, которое приносит им столько радости и счастья. Дискотека давным давно закончилась, отряды дружно шагают в свои корпуса, с громким смехом вспоминая всё то, что приключилось с ними в стенах этого места, кто-то немного отстал, чтобы выкрасть себе время полюбоваться последним закатом в этой смене, насладиться этой минутой полностью. Наши ребята уже давно спят, неудивительно, они самые младшие среди всех, уже давно по койкам разошлись. Ты с лёгкой усталостью на лице выходишь из последней комнаты, чуть слышно скрипя старой дверью. Успокаивал неугомонных. Я же сижу за нашим рабочим местом, заполняю бумаги на отъезд. Работы ужасно много, но я всё же нахожу время подняться и увидеть твой замученный, слегка растерянный вид. Рыжие, чуть взмокшие от жары волосы, яркие веснушки, рассыпавшиеся на белоснежном, вовсе не загоревшим за эту смену лице, серые глаза, смотрящие с забвением. О, как же я тебя понимаю. Сам бы не прочь был бы рухнуть в постель лицом. Мы встречаемся взглядами. Твоя зататуированная рука тотчас тянется неловко к затылку, глаза стыдливо уходят в пол. Очки, висевшие за край чёрной футболки, ярко блеснули на фоне оранжевого солнца, бликом отдавая в мою сторону. — Закончил? Спросил я. Ненужный вопрос, как по мне, совершенно ненужный. Уже тянусь отмахнуться, но твой голос перебивает меня. — Да… слушай… не против пройтись? — С радостью. Я мечтал отвлечься от этой бумажной волокиты, а ты словно мысли мои читать научился. Улыбка краешком рта не остаётся незамеченной и ты немного расслабляешься, зачесывая искрящиеся на солнце локоны назад. Мы почти не разговаривали с того самого дня. Поцелуй возле диджейской будки. Ничего особенного, простое касание тёплых мягких губ на моих, неловкий взгляд, смущенное выражение лица и красные, горящие алым щеки. Буду честен, сначала я хотел рассмеяться, но быстро понял, что если сделаю это, то обратно доверия уже не верну… И я… ответил? Мягко взял твою дрожащую ладонь в свою, отмечая боязливый твой вид, словно бы кто-то смог нас застать за этим, и поцеловал в ответ. Так нежно и чувственно, как только мог. Земля затрепетала где-то под ногами, всё рухнуло в бездну, стоило ощутить эту приятную сладость на своих губах. Ментол, клубника и примесь дыма из-за этих сигарет, что мы делили на двоих, шарахаясь по углам, как дети. Это чувство взвыло в груди, под сердцем, почему-то начало жечь. И я не хотел, чтобы оно кончалось… не хотел… После этого мы перестали общаться. Не знаю, по какой причине, да и самому бы знать хотелось, но тревожить и донимать тебя я был не намерен. Ещё несколько раз мы пересеклись с тобой на дискотеках, когда я специально подходил к тебе, прося поставить те дурацкие песни, названия которых я вытягивал из головы, лишь бы как-то пообщаться с тобой. Но твой холодный тон и краткий кивок головой заставили меня прекратить. И почему-то сейчас мы общаемся как ни в чем не бывало. И ты ведешь меня за собой на эту чёртову крышу, где собирались все хулиганы втайне от вожатых и зачем-то садишься с краю, ненавязчиво хлопая рядом. Сев и свесив ноги, я почувствовал, как кожу обжигает холодный ветер. Август, всё-таки, последние тёплые дни. Потрёпанные вансы болтаются в воздухе, будто бы прохаживаясь по нему, я с замиранием сердца выжидаю подвоха. — Слушай… Начинаешь ты. Хриплый мягкий голос сразу меня успокаивает. Теперь понятно, почему тебя так любят дети. Этот ласковый тембр сводит меня с ума. В особенности своей добротой. — Прости, что я так себя повёл. Знаю, как придурок был, сам на себя со стороны посмотрел и… вообще не понимаю, как ты меня терпел. Усмехаюсь только, руками опираясь назад. Вид с этой крыши и правда очень красивый, весь закат как на ладони. Огромный золотой диск заваливался за горизонт, окутавшись лиловыми и малиновыми облаками, так яростно пытающимися затмить его… — Прощаю. Просто не убегай в следующий раз. Некрасиво. — Я на нервах просто, извини. Добавляешь скромно. От своих же причинах проявить инициативу ты молчишь. Грустно. — Если обещаешь остаться, я подумаю над твоими словами. Ты слегка встрепенулся, поворачиваясь ко мне лицом. В потускневших глазах я вновь вижу проблески радости и только ради этого зрелища я готов тебе простить всё, что угодно. Я не сразу успеваю заметить, как копна медных волос утыкается мне прямо в грудь, а руки крепко сжимают в объятиях. Неужели для счастья тебе так мало нужно? — Я боялся. Что, ну, ты по приколу это всё. Доносится от тебя, когда ты наконец решаешь отпустить меня. — Я уж понял. — Пойдём спать? Завтра рано вставать. Я ещё не всех на доки заполнил. — Хоть на минуту забудь об этом. Давай посидим ещё немного. И этот закат я запомнил надолго.