Никто, кроме него

- У тебя кровь. – Слова вырвались у Ангелуса прежде, чем Баффи успела зайти в комнату. Он мог почувствовать запах её крови где угодно, и мысль о том, что кто-то пролил хоть каплю этой крови, заставляла его собственную вскипать от ярости. Никто не смеет причинять ей боль. Ну, никто, кроме него, и то только с её разрешения. Последнюю специфическую мысль он отбросил. Его Истребительница сегодня ночью явно не в состоянии играть. – Что это сделало? - Я не знаю. – В ответ на прищур Ангелуса она быстро поправилась: - У него были рога и такие жуткие на вид когти. – Баффи вздрогнула, подойдя ближе. – Думаю, я была слишком близко. – Она прижимала руку к боку, сквозь пальцы сочилась кровь. Началось головокружение. Какого чёрта? Она даже не осознавала, что у неё такое сильное кровотечение. Ангелус бросился к ней, его руки были странно нежными, когда он отвёл её руку, чтобы лучше рассмотреть повреждение. При виде глубокой рваной рваны, изуродовавшей гладкую кожу его Истребительницы, у него вырвалось рычание. Ублюдок, который это сделал, умрёт. Ангелус будет пытать его медленно, мучительно и разными способами. Баффи безошибочно догадалась, о чём думает Ангелус, ещё до того как он успел что-нибудь сказать. Она мягко, ласково провела ладонью по выступам на его лбу. - Оно уже мертво. Такое ощущение, будто от её слов у него из парусов исчез весь ветер. Что, чёрт возьми, ему теперь делать со всей этой яростью, которая, казалось, сжигает его изнутри? Ангелус не сообразил, что задал вопрос вслух, пока Баффи не ответила: - Ну, ты всегда можешь помочь мне привести себя в порядок, потому что я чувствую… - Оставшиеся слова где-то затерялись, когда она начала оседать. Ангелус быстро поймал её, не дав упасть на пол, и подхватил на руки. - Ангелус, - слабо прошептала она. - Всё в порядке, Бафф. Я тебя держу. – Ангелус обхватил её крепче, прижал к груди и пошёл вверх по лестнице в их спальню. Как только она будет в порядке, они поговорят о том, что она рисковала собой. Истребительница или нет, это больше никогда не должно повториться. В блаженном неведении о мыслях Ангелуса, Баффи, как могла, игнорировала боль и с совершенно довольным вздохом приникла к его груди.