Властелин Ничего

Пустота. Бесконечная, убийственная, всепоглощающая. Пустота снаружи, пустота внутри. Когда Кроули, Князь Ада, уверенный в собственной победе, вёл бесчисленные демонические легионы Наверх, он не думал о последствиях. Он думал о мести, о крови напыщенных ангелов, о собственном величии. Когда-то Она вышвырнула его с небес. И он был здесь, чтобы отомстить Ей. Он убивал Её детей одного за другим, не оглядываясь на имена, лица, крики и количество. Его не волновало, сколько крови будет на его руках. Это была Великая Месть. Око за око, зуб за зуб. Крыло за крыло. Золотая ангельская кровь ручьями стекала с его плеч. Он чувствовал привкус гадкого фимиама на кончике своего языка, и это его раззадоривало. Ни одного Божьего сына не должно было остаться в живых. Он ворвался на Небеса с адским огнём наперевес. Он выжег гектары священной материи, слышал вопли тысяч ангелов, молитвы о пощаде, ложь и истерию. Бог, казалось, не слышала происходящего под носом. Она не обращала внимания на крики, не пыталась помочь. С каждой минутой Кроули всё больше верил в то, что Она и не собиралась это делать. И всё меньше понимал Её мотивы. Да разве они вообще были? Может, это снова игра в кости? Тогда это уже не кости, а покер. Ангельские крылья с шумом пролетали вокруг него, и он бил вслепую, стреляя в это золотистое месиво из арбалета. Раньше он не умел стрелять. Теперь пришлось научиться. Ангелы пытались. Они понимали, что обязаны выстоять в схватке, к которой готовились всю свою жизнь. Но, к сожалению, падали замертво один за другим. Войско Князя Ада медленно приближалось к Архангелам. Каждый их шаг был окроплён кровью небожителей. Каждая стрела превращалась в орудие казни. Пришло время Жатвы. Всё было не так, как в Откровении. Должно быть, Иоанн Богослов был пьян. Или же пропащий Антихрист оказался слабее, чем пророчества. Кроули это больше не волновало. Он разочаровался во всём. В Небесах и Преисподней. Земле и Космосе. И даже звёзды – его творение! – казались ему лишь мелкими осколками былого величия Творца. Он шёл, не чуя за собой ничего, кроме желания мести и власти. Адамов меч, принадлежавший ранее Хранителю Восточных врат, висел на его поясе, отягощая ножны. Эфирный дух Архангелов уже ощущался на его зубах и хрустел, как песок. Раю осталось недолго. *** Что было дальше, Кроули помнил очень смутно. Он помнил, как Уриил пытался схватить его за горло – и лишился кистей рук. Михаил бросил командование немногочисленной армией, чтобы лично расправиться с Князем Ада – и от него остались лишь окроплённые ангельской кровью перья. Наконец, он помнил, как взялся за рукоять огненного меча и вынул его из ножен, приближаясь к тому созданию, которого так хотел касаться какие-то сто лет назад. Которого обнимал, которому жал руки. С которым он пил и пел. Которого он когда-то поцеловал. Верховный архангел Азирафаэль не двигался. Он понимал, что противостоять не сможет. Огромное количество божественной энергии, призванное сдержать легионы Ада, не помогало против Змия. Того, кто совратил Еву. Того, кто потерял Антихриста. Того, чей второй дом был в книжном магазине где-то в Сохо. Того, чьи губы он помнит на вкус. *** Был лишь один момент, что Кроули запомнит навсегда. Момент, когда благодать погибла. Когда огненный меч пронзил божественную сущность бывшего хозяина. Его глаза, в которых отражались звёзды – в них не было ни капли ярости. Лишь сожаление. «Я прощаю тебя» Злосчастная строчка рефреном кружилась в голове Князя Ада, пробудив в нём давно убитые чувства. То, что он яростно выжигал, но так и не смог уничтожить. Шесть тысяч лет безнадёжной любви – и сто лет ярости, которая была лишь трагикомедией в театре одного актёра. Он произнёс эти три слова вновь. Ну уж нет. Больше Кроули не поведётся на это. Из ангельских глаз текли слёзы. Он всё ещё жил, и с этим пора покончить. «Не утруждайся» Меч выскользнул – и то, что было верховным архангелом, разлетелось по всему Космосу, уничтожая всё живое, оккультное и эфирное, на пути. Лишь Кроули, чьи руки были по локоть в золотой благодати, не ощутил этого – силы Рая и Ада сомкнулись в нём в практически невозможной концентрации. Это был последний подарок того, кто был чертовски хорош в прощении. А Бог так и не отозвалась. Она не вышла и не помогла никому. И гора трупов не возбудила в ней милосердия. Кончился Рай. Кончился Ад. Осталось лишь Ничего. И Кроули стал его Властелином. *** Ты из тех, кто всегда идет к своей цели. Все, кто рядом с тобой, всего лишь ступени. Ты поднялся по ним, не ведая жалость. Что ж! взойди на престол, возьми что осталось! Кроули встретился с Ней взглядом, взойдя на вершину горы из трупов – того, что осталось от Рая и Ада. Бог не изменилась с тех пор, как он имел честь лицезреть Её в последний раз. Лишь её одежды сменили свою белизну на кровавый винный. – Здравствуй, Кроули. – произнесла Она, проводя рукой по лицу мёртвого ангела, лежащего прямо рядом с Её босой ступнёй. Внутри Властелина вновь заклокотало инферно, и желание прикончить Бога превратилось в цель. – Я знаю, о чём ты думаешь. Кажется, ты прав. Мне здесь более нечего делать. – Так и есть. – прорычал Кроули, ступая за ней по горе. – Тебе больше нечего здесь делать. Теперь я – Бог. Я уничтожил всё, что Ты сотворила. Губы Бога сжались в странную гримасу, которую Кроули пока не мог расшифровать. – Хорошо. Теперь Мой Престол – твой. Возьми, что осталось. Она махнула рукой – и Властелин обратил внимание на то, чем теперь он будет править. Бог, ты видишь свой мир: лишь пепел и пламя!- Вот все, что ты заслужил, властвуй по праву! Ты делал шаги соразмерно желаньям, Но не прошел лишь одно испытание состраданьем... Кучи серы, стекла, камня. Лава и золотая кровь. Запах фимиама и железа, гниющего мяса и ладана. И – тишина. Тишина, похожая на набатный зов. Кроули остановился. Всё, что он мог сейчас видеть, принадлежало ему. Но что он видел? Он посмотрел вверх – туда, где была небесная твердь. Пустота. Ни единой звезды, сотворённой когда-то его руками. Погасло Солнце, Сириус, Бетельгейзе, Альдебаран и Процион… И даже Альфа Центавра. Исчезло всё. Это был всепоглощающий свет Верховного Архангела, его последнее оружие. И видеть результат своих же деяний таким было больно. Кроули сжал зубы и опустил глаза. Под его пяткой хрустнул чей-то череп. – Ничего. Это ничего… Я создам новые. Я создам тысячи звёзд! Я же делал это раньше… Туманности, галактики… Бум! – и будут новые... – Он перевёл взгляд на Бога, что держала в руках серебряный нимб, облитый скверной. – Ты меня не испугаешь. Ещё не поздно. Бог хмыкнула, бросая нимб. Тот со звоном влетает в чьё-то копье. – Поздно. Ты выиграл. Даже если ты создашь новое небо и новые звёзды, в них не будет смысла. – Смысл будет, если я его заложу. Я - Творец, Властелин, Создатель! Послышался хруст – это Всевышняя раздавила камешек в ладони и сдула невзрачную пыль в сторону. Та разлетелась и опала. – Красота в глазах смотрящего. Если некому смотреть, то нет и красоты. Она щёлкнула пальцами – и яркая вспышка озарила пространство, тут же погаснув. Кроули моргнул и отступил назад – в чёрную лужицу крови. – Я буду видеть! И я, в отличие от неблагодарных сынов Адама, смогу оценить красоту! В ответ он услышал лишь отголоски смеха. Перед ним никого не было. Бог, осмотрев поле битвы, ушла. Он остался один, и никого не было рядом – кроме тех, кто больше никогда не заговорит. Наступило время работы по восстановлению того, что разрушено. Еще не поздно Настроить скрипку, Взять верную ноту, Исправить ошибку, Не поздно зажечь Солнце, новое Небо, новые Звезды... Не поздно, послушай, я так не хочу быть один...в пустоте.. Еще не поздно Решить проблему, Взять мажорный аккорд, Красивую тему. Еще не поздно Жить без фальши Создать новый мир, Лучше чем раньше! Не поздно, Послушай, я так не хочу быть один... Властелин Ничего! Властелин убрал гору трупов, выровнял тверди, создал из остатков космической пыли новую систему и несколько звёздочек – но те были поразительно тусклыми. Он добавлял водорода и гелия, раздувал пламя, ускорял процессы – но не мог ничего поделать. Его новые звёзды гасли быстрее, чем он успевал их создавать. Тогда, до начала времён, он был совсем другим. Звёзды и системы были его изобретением и главным творением, он холил и лелеял каждую из них, пока мог. Теперь в нём не осталось любви – он выжег её. А без любви звёзды не хотели сиять. В момент, когда Кроули понял эту простую истину, вдали послышался звон хрусталя. Он обернулся – и снова сжал руку в кулак. Бог, абсолютно нагая, шагала по пустынной земле навстречу к нему. – Ну что, дорогой, как твои успехи? – Всё замечательно. – проскрипел Кроули. – Исчезни. Я убью тебя, когда моя работа будет окончена. Господь приподняла брови и показала ладонью на карликов, что получились у Властелина вместо звёзд. – И это твои творения? Ты измельчал, Варахиил. Забытое имя ударило по ушам Кроули и заставило его сильнее сжать челюсти. Тем временем, Бог продолжила: – Когда ты был архангелом, я полагалась на тебя как на первейшего из дизайнеров. Ты придумал то, что не могли другие. Ты знал, что есть красота, и учил остальных видеть её. Даже Падение не изменило твоей любви к прекрасному, Мы наказали тебя змеиными глазами – ты не видел звёзды. Но даже так ты не отчаялся и нашёл свою – того ангела. Ты помнишь его? Он помнил. Как можно забыть? Мягкие ладони, ухоженный вид. Старая бумага, тартан и бутылка красного полусладкого. Ужины в Ритц. Соловьи, чьё пение он когда-то слышал. Утки и замороженный горошек. Старушка Бэнтли, его главная гордость. Всё было связано с ним. И всё разрушилось, когда его отвергли ради Рая. В тот миг Небеса упали. Он выжег любовь из своего сердца, оставив там пустоту. Он совершил свою месть – и только сейчас стал осознавать, какова была цена. Ты разыграл свой дебют фигурою белой, Все получил твой король за размен королевой, Вот он один на доске застыл обреченно. Что ж, ты прекрасно провел этот эндшпиль за черных! Да, ты сумел отворить заветную дверцу. Но мир, что Бог сотворил, рожден был из сердца. Тот, кто сердца лишен, жизнь дарить не способен. Жаль, но ведь ты не прошел испытание любовью... Бог обошла застывшего Кроули, тяжело вздыхая. – Бедный Властелин Ничего. Он потерял всё, мечтая начать новый мир – и понял, что не справится один. А иначе и не выйдет, ведь ему никто не поможет… Кроули проглотил скопившиеся слёзы и щёлкнул пальцами. Бог провалилась в темноту, беззвучно исчезнув. Исчезла и новая система с бесполезными тусклыми звёздами. Не было смысла держать то, что не исполнит задуманного. Горько было понимать, что Всевышняя права. Она ведь тоже когда-то работала в одиночку. Если бы не ангелы, многое было бы иначе. У Кроули не было ангелов. И это было единственное, чего он не мог создать. Ему не было подвластно искусство жизни. Да и благодать Властелин не мог тратить в таких количествах – обрёк бы себя на верную смерть. Это была ловушка, которую он сам себе создал. Лишь твердь небесная и твердь земная. И тишина. Как будто это первый день Творения. «И увидел Бог, что это хорошо». Поздно! Считать ошибки! Никто не даст мне новой попытки. Поздно! Молить о смерти! Кричи, не кричи, никто не ответит. Поздно! Послушай, не ты ли хотел быть один! Властелин Ничего! Нет ничего болезненнее осознания своей неправоты. Нет ничего страшнее, чем понимание, что точки возврата не существует. Кроули метался, как от белой горячки. Он надувал звёзды водородом, словно пузыри – и они лопались через секунду. Травы и деревья не пускали корни, галактики превращались в чёрные дыры и оставляли после себя ещё большее Ничего. Он пытался снова и снова, но силы его были на исходе. И каждая новая попытка, каждый новый провал отдавался в его голове одним-единственным словом. «Поздно» И пусть он когда-то стремился к одиночеству, к власти, к возможности перекроить свой мир – результат стал далеко не тем, чем должен был. Хуже всего было то, что он мог убить Бога, но не мог уничтожить себя. Ему было некого молить о смерти – а от самоубийства спасала благодать внутри. Проклятье Азирафаэля! Отзовется одно длишь эхо. Ни женской улыбки, ни детского смеха Не будет отныне. Ты один в холодной мертвой пустыне! Поздно, Послушай, уже не спасет никого Властелин Ничего! Поздно! Бывший демон стоит посреди разрушенного мира, облитый кровью и пеплом. Тёмное, обугленное тело дрожит от внутренней муки. Он сжимает кулаки с такой силой, что ногти впиваются в плоть, но даже эта боль не сравнима с тем, что он чувствует внутри. А внутри него – пустота. Из горла вырывается истерический крик, который раздается эхом по пустому пространству. Глаза Властелина потухли. В них нет больше ни жизни, ни смерти. Теперь он один на краю бескрайней пустой Вселенной. И больше ничего нет и не будет. Поздно.