Неисповедимость

Я камнем всплывала со дна. И в кровь разбивалась о небо. В предвестниках смерти жила. И верила, что была небыль. Как сок выпивала я яд. И в солнечном свете не видя, Искала я входы назад В тот мир, где любя ненавидят. — И что теперь? — спросил Редлост, опираясь на плечо Суси. — Тебе в лазарет, Хаукка и Суси отдыхать, мне к Богу, — ответила Тайвас, грустно глядя в голубое небо. — Может, нам с тобой? — спросила Суси, передавая Редлоста в руки Хаукка. — Нет, сама справлюсь…. — Но мы же свидетели, — сказала Суси. — Вас могут наказать за бездействие, — ответила Тайвас, пресекая дальнейшую дискуссию. — Я всё равно тебя провожу, — сказал Хаукка, — только вернусь и провожу. Не уходи без меня. — Ладно, — ответила Тайвас, и Хаукка унес Редлоста в лазарет. — Ты уверенна, что не хочешь больше его видеть? — спросила Суси, сорвав травинку и теребя её в руках. — Кто тебе сказал? — спросила Тайвас. — После его выходки, я подумала, что ты разочаруешься…. — сказала Суси, не глядя на Тайвас. — Нет…. Я по-прежнему люблю его, пусть он и создал нам эти неприятности. — Но… даже если бы кто-нибудь погиб из-за него? — не унималась Суси. — Но не погиб же! И с другой стороны, даже если погиб, мы сознательно пошли в Хранители, а это подразумевает некоторую опасность для существования… — сказала Тайвас, и перевела взгляд с неба на Суси. — Я поняла…. — примирительно сказала Суси, — но этого можно было избежать…. — Но мы не избежали…. В его поступке есть доля нашей вины…. Мы открылись ему, я дала шанс Лил на меня поохотиться, мы не обращали на него внимания, и вели себя как тюремщики…. Продолжать? — спросила Тайвас, словно считала свои доводы очевидными. — Но… ты открылась, первая твоя слабость, ты перемешала души АНЗДамов, потому что они попытались отобрать его у тебя, это вторая твоя слабость, а третья то, что ты и была его тюремщиком, боясь его потерять…. — сказала Суси, и Тайвас опустила голову. — Выходит, во всём виновата я… — сказала Тайвас, принимая объяснения Суси и понимая её правоту. — Займись самобичеванием, и тебя разорвут раньше, чем ты доберешься до Бо… — не договорила Суси, как Тайвас, у неё на глазах, скорчилась и без сознания рухнула лицом в траву, — …га…. О, нет! Суси выставила над Тайвас щит из множества лезвий и тут же к её ногам упали кусочки кожаной плети с гайками на концах. — Ну, надо же! — сказала Суси, поднимая одну гайку, оказавшуюся в крови. — Вы что подрались? — спросил Хаукка, создав прозрачную сферу вокруг всех троих, и вместе с куском земли они поднялись в воздух и медленно поплыли вверх. — Нет…. Это бич Божий… — сказала Суси, протягивая Хаукка гайку, с привязанным кусочком кожи. — Её ударили с неба? — удивился Хаукка, крутя в руке кожаный ремешок. — Когда я выставила щит, то это упало сверху, — ответила Суси. — Она жива? — Да, по голове ей не попали, но возможно ключица сломана. — Это не Его бич… это плеть Лил… уж я-то её знаю, — сказал Хаукка. — Вот гадина! — возмутилась Суси, — как теперь Тай на суд пойдет? — В лазарет её, оборонку не снимать, я сам подам апелляцию, и не отходи от неё ни на шаг! — сказал Хаукка, и перенес всех в больницу. — Тохтори! Скорее, я не знаю что с ней! — закричал Хаукка, только появившись у водопада Жизни. — Симптомы? — спросил человек в бледно голубой рясе, появившийся ещё до того, как Хаукка закончил кричать. — Плеть Лил… — сказал Хаукка, протягивая кусок лекарю. — Тайвас? — спросил он, осматривая бесчувственное тело. — Она… нам понадобиться охрана, она не успела подать на апелляцию. — Я не смогу ей помочь, в таких условиях. У неё перелом левой ключицы, и вывих плеча, но ещё и плюс ко всему, занесена чернь…. — Что? — вскрикнул Хаукка. — Да что ж это такое?! — выдохнула Суси и сжала руку Тайвас. — Нужны спокойные условия и индивидуальное лечение, и в первую очередь зачистка, а у меня нет возможностей всё это обеспечить, — сказал Тохтори, прикладывая руки к плечу Тайвас. — И что теперь? Кто поможет? — взорвался Хаукка, решительно надвигаясь на лекаря, с намерением любым путем заставить его лечить Тайвас. — Я заблокировал распространение, но если не снять блокаду, то она умрет через минут сорок. Так что поторопитесь и найдите Ждоту. — Но он в Академии! — сказала Суси, говоря о том, что выпускникам не разрешено появляться на территории. — Если вы договоритесь, то у вас будет и спокойное место, и индивидуальное лечение, — сказал Тохтори и, кивнув на прощание, удалился. — В академию! — сказал Хаукка и бережно поднял Тайвас на руки. * * * — Куда прёшь? — взревел привратник, проявившемуся Хаукка. — Айви, позови Мирро, пожалуйста, — сказала Суси, выходя из-за спины Хаукка. — Не положено! — ответил Айви и выставил стену по периметру. — Зря ты так… тогда я сама его позову, — сказала Суси и с силой ударила по стене ментальной гирей. Стена не разрушилась, но завибрировала на всей видимой протяженности. — Ах ты мелюзга! — взревел Айви, проявляясь с внешней стороны стены. — Айви, что там у тебя? — возник громоподобный голос Мирро, и вслед за голосом сам его владелец. — Мирро, нам нужна помощь, — затараторила Суси, выступая вперед на шаг. — Правила, девочка моя, я не могу…. — сказал Мирро, и отвернулся от Суси. — Но ведь вы обещали ему помощь! — вскричала Суси в последней попытке удержать Мирро. — Ему? — повернулся администратор. — Килпи… — сказала Суси сквозь слезы. — Килпи — Тайвас? — снова спросил Мирро, подходя к Хаукка и вглядываясь в лицо девушки, лежавшей на его руках. — Да, это она, — кивнул Хаукка. — Мирро, помоги, — взмолилась Суси, — у нас осталось минут десять… у неё чернь… блокировка её убьет… — бессвязно бормотала она. — Проходите! Живее! Айви, пропусти! Кликни Ждоту! Вы — в то крыло, — указал администратор на пристройку с правой стороны, — я скоро! — и исчез. Хаукка понес Тайвас, стараясь не потревожить её, но она все же застонала. — Она в себя приходит? — спросила Суси. — Похоже…. Будет больно…. — сказал Хаукка, уже заходя в пристройку, в которой когда-то спасали душу Уфо. Он положил Тайвас на деревянный стол и отошел, встав у изголовья. — Боже, за что! — простонала Тайвас. — Тай! Ты в безопасности, — сказала Суси, взяв её за руку. — В безопасности от кого? — сказала Тайвас, совершенно падая духом, и заплакала, будто не замечая пронзающей боли. — Это не Божий бич, это плеть Лил, она всё-таки тебя достала, — сказал Хаукка и погладил её по волосам. — Лил? — заинтересовавшись, открыла глаза Тайвас. — Да, — подтвердила Суси, а Хаукка кивнул. — Больно…. Где я? — спросила Тайвас, успокоившись и разглядывая помещение. — В Академии…. — ответил Мирро, вошедший вместе с Ждотой. — Ого! Всё так плохо? — спросила она, пытаясь посмотреть на Хаукка через голову. — Уже нет! — улыбнулся Ждота и положил руки на правое плечо Тайвас. — А было? — не унималась Тайвас, стараясь разглядеть свое плечо. — Лежи смирно! — приказал Ждота, нежно, но настойчиво прижимая её к столу. — Воду вызвать можешь? — спросил он, убирая руки. — Да. — Но с помощью крови… — сказал Ждота. — Боже! Чернь? — догадалась Тайвас. — Да. — Сколько? — спросила Тайвас. — Пять минут. — Хорошо, — сказала Тайвас и зажмурилась, дотрагиваясь до контракта правой рукой. «Здравствуй!» — прошептала вода в сознании Тайвас. «Твоими молитвами…. Вымой из меня эту гадость, пожалуйста!» — попросила Тайвас. «Ммм… чернь…. Лихо тебя…» «Прошу, у меня осталось мало времени» «Мне нужна рана, причем хорошая, чтобы кровь лилась» — сказала вода. — Хаукка, мне нужна глубокая рана! — приказала Тайвас. — Где? — спросил Хаукка. «Где?» — спросила Тайвас у воды. «Чем ближе к черни, тем лучше» — Плечо, Хаукка, — сказала Тайвас, стоявшему уже с кинжалом в руке Хаукка. Ждота сунул ей между зубов деревянную палочку и кивнул Хаукка. Тайвас зажмурилась и тут же зарычала от боли, но через несколько судорожных вдохов немного расслабилась и почувствовала, как по руке течет теплая кровь. «За работу» — сказала Тайвас воде и потеряла сознание…. * * * — Я так испугалась, — прошептала Суси. — Я тоже, детка…. Я даже о предречении вспомнил… — ответил Хаукка. — Достали уже, что за секреты, — хриплым голосом пробубнила Тайвас. — Молчи… береги силы, — сказал Ждота, сминая алюминиевый тазик с отходами в подобие большого вареника. — Как я понимаю, я ещё буду жить долго и счастливо? — спросила Тайвас. — Конечно, а ты сомневалась? — улыбнулся Ждота и сунул вареник в печь для обжига горшков. — Нет, — честно ответила Тайвас. — Ни один человек никогда не поверит, что его больше не будет, даже находясь рядом со смертью…. — просто сказал Ждота. — Мне долго тут… восстанавливаться? — спросила она. — Нет, дня четыре, смотря, как быстро регенерация срастит костную ткань, — ответил Ждота, вытирая руки куском бинта. — Я не имею столько времени в распоряжении, — сказала Тайвас, приподнимаясь на правый локоть, и немного побелела от острой боли в израненном плече. — Да знаю я всё! Мирро сейчас хлопочет об отсрочке сезона охоты на тебя… — Не вышло, — пробасил Мирро прямо с порога. — Но не вышло, — повторил Ждота, — а почему? — спросил он у Мирро. — Довольно запутанная история и необходимо либо личное присутствие, либо свидетельские показания принимавшего участие в происшествии…. И мне приказано выдворить тебя с территории Академии, — грустно добавил Мирро, переливаясь ручейками дождя по стеклу. — Тогда мне надо уходить, не хочу подвергать вас опасности, — сказала Тайвас и, попытавшись подняться, снова потеряла сознание…. * * * — Кхм… есть кто? — спросила Тайвас сиплым голосом, еле разлепляя губы. — Я здесь… — услышала она голос Суси, которая тут же взяла её за руку. — Где все? — спросила Тайвас, обводя взглядом пустую комнату. — Мирро на посту, Ждота в лаборатории, Хаукка у Бога… — ответила Суси, легонько сжимая руку Тайвас. — Значит мы ещё в академии… — выдохнула Тайвас. — Да, нам разрешили…. — Сколько времени прошло? — спросила Тайвас после недолгой паузы. — Часов двенадцать. — Двадцать дней… — сказала Тайвас. — Что, двадцать дней? — переспросила Суси. — Двадцать дней на Земле… — А, вот ты о чем…. Думаешь, он переживает? — спросила Суси, с легким сарказмом в интонации. — Знаю… — просто сказала Тайвас, и прикрыла глаза, снова провалившись в сон. * * * «Килпи…» — услышала она шепот в голове. «Я за неё» — ответила она, начиная привыкать, что её всегда кто-то будит. «Девушка… а где Килпи?» — переспросил озадаченный голос. «Я это! Что нужно?» — сказала Тайвас, немного поморщившись от боли в плече. «Килпи, я секретарь Тэлла» «А, здравствуй…. Что-то случилось?» — спросила она, вспомнив чувствительного секретаря суда. «Я хотел первым тебе сказать, что охоту отменили» «Спаси Бог, за благую весть! Меня оправдали?» — спросила Тайвас, чувствуя прилив радости во всем теле. «Не совсем….» — грустно сказал Тэлла. «Меня разжаловали?» — всполошилась Тайвас и резко села на столе, чуть не потеряв сознание от жгучей боли. — Ты с ума сошла? — всполошилась Суси, испугавшись выражения лица Тайвас, — Ложись, тебе рано вставать. «Нет, но….» — сказал Тэлла с жалобной интонацией в голосе. — Какие «Но», договаривай! — взорвалась Тайвас и произнесла мысль и вслух. — Спятила? — округлила глаза Суси, потому, что Тайвас прокричала всё это ей в ухо, пока она её укладывала на стол. — Подожди! — бросила она Суси, вырываясь и снова садясь на столе, — «Тэлла!» — позвала она секретаря. «Ангел Хаукка тебе всё расскажет» — пришел ответ, и в дверном проёме появилась фигура Хаукка. — Рассказывай! — приказала Тайвас, глядя в упор в глаза друга. — Ну, есть хорошие новости и … — начал он, подходя к Тайвас. — Плохие! Хорошие я уже знаю, — потребовала Тайвас. — Как ты себя чувствуешь? — спокойно спросил Хаукка, убирая прядь волос со лба Тайвас. — Нормально! Что случилось? Меня отстранили? Разжаловали? Сослали? Говори же! — кипела Тайвас. — Не одного попадания… — сказал Хаукка. — Так что? — Тебе закрыли визу на Землю, — сказал Хаукка и грустно взглянул в глаза Тайвас. — На какое время? — спросила Тайвас, потерянно глядя на свои пальцы на ногах. — До особого распоряжения, и только по командировке, с заранее утвержденным маршрутом, и только в Россию… — сказал Хаукка и подошел ближе к Тайвас. — Я его больше не увижу…. — сказала Тайвас с онемевшим выражением лица, и обняла Хаукка за талию, разрыдавшись ему прямо в пупок. — Тай, не всё так плохо…. Тай, успокойся…. Есть лазейка, возможно… — неуверенно сказал Хаукка, гладя её по волосам. — Сбежать? Это не выход! — ревела Тайвас, разговаривая с его животом. — Ага, и Лил полноправно объявит охоту на беглянку, не пори чушь! — сказал Хаукка, отстраняя голову Тайвас от промокшего живота. — Садисты! — заревела Тайвас ещё громче, вытирая нос правой рукой. — Это Сат предложил такое наказание, конечно с подачи Лил, — сказал Хаукка, и воспользовавшись моментом, отодвинулся на безопасное расстояние. — О, я не сомневалась, — вставила Суси, о существовании которой будто забыли. — Тай, я тут подумал, есть не существенное отступление… — сказал Хаукка, и Тайвас подняла на него загоревшийся взгляд. — Нельзя нарушать правила! Хаукка, не подводи её под новую статью, — сказала Суси, подавая Тайвас лоскут чистой материи, вместо платка. — Всё законно, дорогая…. Просто есть в межмирье тонкие места… — И? — нетерпеливо спросила Тайвас. — И возможно там ты можешь видеть Антеро…. — сказал Хаукка, улыбаясь во весь рот. — Но как он узнает, где это место? — спросила Суси. — А на что друзья? — встречно спросил Хаукка. — Хорошо, но такое место ещё надо найти, — ответила Суси. — В местах слияния трех стихий…. — тихо сказала Тайвас. * * * … Тайвас стояла на краю пропасти и с сильным волнением почти переходящим в панику смотрела вперед, крепко вцепившись в ствол молодой березы так, что побелели костяшки пальцев. Солнце радостно заливало небольшую поляну на другой стороне обрыва. Ветер, словно гребешком причесывал траву и бередил листву деревьев так, что казалось, лес радостно приветствует каждое дуновение. Шум прибоя слева от неё успокаивал и через этот звук пробивался приглушенный рокот водопада находящегося на дне пропасти. Тайвас ждала… ждала чего-то важного и одновременно боялась этого. Вдруг она услышала шум подъезжающей машины, и вся подобралась как охотничья собака в оцепенелом ожидании. Через несколько минут на поляну вышел человек с длинными, вьющимися, черными волосами, в черном полупальто из плотной ангорки…. Тайвас зажала рот онемевшими руками, чтобы не вскрикнуть…. Человек подошел к краю поляны на сторону моря и с грустью стал вглядываться вдаль…. — Антеро… — выдохнула Тайвас, но парень не услышал её голоса. Он расстегнул последнюю пуговицу на пальто и раскинул руки в стороны, подставляя лицо солнцу и всего себя морскому ветру. — Антеро! — крикнула Тайвас, пытаясь привлечь внимание любимого, но он её не слышал. Его волосы развевались по ветру, бордовая классическая рубашка облегала его грудь, он глубоко вдыхал насыщенный водорослями и йодом воздух, полы пальто хлопали его сзади по ногам. «Почему он меня не слышит?» — подумала Тайвас и, схватившись за березку, изо всех сил крикнула: — Ан-те-рооо!!! Голос отражался в стенах пропасти гулким эхом, но Антеро её не услышал. Он опустился на колени и, прижав руки к груди, закрыл глаза. Тайвас увидела, как блеснула слезинка, катившаяся по его щеке… — Тайвас… — шепнул он, согнулся и, упираясь головой в траву, заплакал навзрыд, сотрясаясь всем телом. — Я здесь!!! — закричала в ответ Тайвас и, подпрыгивая на месте, замахала рукой. Но до Антеро её голос не долетал. Тайвас осознавала, что в который раз приходит к краю пропасти, служащей барьером между их мирами, и она не может докричаться до Антеро, а он не может её увидеть, но постоянно приходит сюда, когда она его ждет…. Он чувствует её присутствие, но не понимает, почему она не приходит к нему. Тайвас замерла, как громом пораженная, когда Антеро заговорил…. — Тай, почему ты бросила меня? Ты спасла мне жизнь, и оставила медленно и мучительно умирать без тебя. Вернись! — прокричал он последнее слово, а Тайвас, понимая всю бесплодность своих попыток ответить ему, только заплакала от боли. — Вернись! Приди хоть ненадолго! Я должен видеть тебя! Почему ты так жестока со мной? Почему? — кричал он в небо, злясь и выдергивая пучки травы. У Тайвас от душивших её мучений свело живот, и она упала на колени, прижимая левую руку к солнечному сплетению. — Нельзя мне!!! — прорыдала она, и закачалась на месте. — Стерва пернатая! Садистка! Приди сюда хоть раз! Я жить не хочу! — закричал Антеро, резко поднимаясь на ноги и бросая в небо комья ссохшейся земли. Тайвас, качаясь из стороны в сторону, только поскуливала, глядя полными слез глазами на беснующегося Антеро. — Я для тебя только работа?.. Курица, я же люблю тебя!!! — прокричал Антеро, бездумно срывая траву и кидая её на встречу ветру так, что она летела ему в лицо, запутываясь в волосах и рассыпаясь вокруг него как конфетти. — РРРРРРРААА-А-А-А!!! — закричал он на море, быстро подбежав к обрыву. У Тайвас засосало под ложечкой, и она поднялась на ноги, испугавшись, что он сорвется. — Я не вернусь больше! И тебе не советую попадаться мне на глаза! Я стану первым живым, кто убьет Ангела! — крикнул он и быстро пошел к машине. Через несколько минут Тайвас услышала, как машина на большой скорости с прошлифовкой сорвалась с места и удалилась. Всё стихло и вернулось к обычному ритму. Шелестела листва, шумел прибой, светило солнце…. Только в душе Тайвас появилась пустота и оцепенение…. «Я живу в том же мире, что и ты… но по разные стороны действительности, поэтому пропасть без дна между нами. И остается только стоять на краю и смотреть на тебя издалека. Радоваться твоей случайной улыбке и нежному взгляду, завидовать солнцу, подсвечивающему твою фигуру на закате, завидовать ветру, который может дотронуться до твоих волос, завидовать всему, чего касаешься ты. А ты ведь тоже приходишь к краю этой пропасти, чтобы почувствовать моё присутствие, как я разрываюсь от любви и нежности к тебе, как тянется моя душа к тебе, которой не нужны мосты и не страшны расстояния. Ты не можешь понять, почему тебя влечёт сюда, почему только здесь, расставив руки и подставив лицо ветру и солнцу, ты готов обнять весь мир. А я, стоя на краю бездны, заливаюсь слезами от сжигающего изнутри желания дотронуться до тебя, и я кричу, что не могу без тебя жить, существовать, дышать! Что все краски мира меркнут без тебя! И мне нужны эти нелепые свидания, только бы видеть тебя, чтобы сделать вдох, так необходимый мне, чтобы билось сердце, чтобы понимать разницу между жизнью рядом с тобой и существованием без тебя! Но ветер относит мои слова в сторону моря, и пропасть смеётся на до мной, повторяя их где-то глубоко внизу, и глубоко в моей душе, своими насмешками царапая её, оставляя смертельные раны. И я готова, от бессилия и боли, прыгнуть в эту пропасть, но это не поможет мне избавиться от невыносимой тоски, которая выворачивает меня, как предсмертная судорога, и я падаю на колени и беззвучно рыдаю от того что всё против меня. Но я буду ждать, когда ты заметишь меня в своем сердце, в своих мыслях, и безмолвно спросишь: «Где ты была так долго?»…. Я знаю, и ты знаешь, что мы предназначены друг другу, и это сильнее нас, сильнее времени, мы несем свою привязанность через века и расстояния…. Я здесь лишь для тебя в этом безумном мире, и ты поймешь это, когда придёт время…» * * * — Ты опять ходила к нему? — спросила Суси, увидев заплаканное лицо Тайвас. — Да… — устало сказала она. — Не слышит? — спросила Суси. — Нет. — Но ведь приходит, — попыталась утешить Суси. — Обещал больше не приходить, — сказала Тайвас и села в кресло-качалку. — Это он со злости, что тебя не видит…. Придет, не переживай, — сказала Суси. — Я не пойду… — А жить как будешь? — Не буду… — Это ты мне брось! — резко сказала Суси. — Буду существовать…. Не хочу больше мучить его…. — Тай, завтра три года…. — … и каждые три дня я зову его на утес…. Что? — спросила Тайвас, наконец, поняв смысл слов Суси. — Дошло…. Это у тебя каждые три дня, а для него это раз в четыре месяца, — сказала Суси. — Завтра три года, что разведка говорит? — занервничала Тайвас. — Живет как жил, ничего не меняется. Только он раздражительный очень, и музыка у него жестче стала. — Так значит, у Лил ещё попытка будет! — сказала Тайвас и выскочила из кресла. — Вероятно…. — Может и у меня будет шанс… — мечтательно закатила глаза Тайвас. — Маловероятно… — сказала Суси. — Вот уж и помечтать нельзя! Но кого могут отправить кроме нас? — спросила Тайвас. — Нас, но без тебя, — сказал Хаукка, появившись рядом с креслом. — Откуда знаешь? — накинулась на него Тайвас. — Предположение…. — отступил на шаг Хаукка. — Так вот засунь свои предположения…. — зашипела на него Тайвас. — Э-э-э! не ссорьтесь! — встала между ними Суси. — Пусть не лезет…. — буркнула Тайвас и забралась обратно в кресло. — Да что я такого сказал? — недоумевая, спросил Хаукка. — Ты разбил её мечты, — объяснила Суси, уводя под руку Хаукка, подальше от Тайвас. — Женщины, мне никогда не понять вас… — сказал Хаукка, поднимая глаза к небу. — Я в свое время, будучи мужчиной, думала, что будь я женщиной, с ума бы сошел…. Ан-нет! И знаешь почему? — спросила Тайвас. — Даже не догадываюсь… — улыбнулся Хаукка, саркастично глядя на Тайвас. — Половая разница восприятия мира… — Ты хоть поняла сама, что сказала? — спросил Хаукка. — Я была мужчиной, воспитывалась как мужчина, мне прививались привычки и обязанности мужчин, ещё физическая сила имеет большой показатель, генетика… генная память воина и добытчика. Я стал женщиной, и та генная память выдает мне необходимость в защите, подчинение мужчине, но готовность к душевным и физическим мучениям. А тем самым, веками выработанный инстинкт, отключающий избыточное воздействие на сознание. Мужчина мечтает о материальном, возможном, а женщина, напротив, когда мечтает, то о сказочном, и совершенно не связанном с окружающим миром. Это защита. Потому и мужчины такие ранимые в духовном плане… — объясняла Тайвас. — Ты хочешь сказать, что вы лучше? — спросил Хаукка. — Я хотела сказать, что наша разница лишь в физиологии, это она накладывает свой отпечаток на поведение человека. — Но многие женщины дерутся, взять хотя бы тебя, а многие мужчины ничего не делают…. — возразил Хаукка. — Не показатель! Женщина может выглядеть сильной, совершать почти всякую мужскую работу… я сказала почти! — поставила она ударение, заметив, что Хаукка пытается возразить. — Но оставшись наедине с собой, она мечтает, плачет над любовными романами и киношными мелодрамами. Целует любимое животное, приговаривая, что только он её понимает, или просто плачет, потому, что ей трудно нести эту ношу. А попадая в общество, становится всё той же сильной женщиной…. Не один мужчина так не делает. — Но ты необычная женщина…. Ты… была мужчиной, и помнишь об этом… — говорил Хаукка, тщательно подбирая слова. — И я поняла эту разницу…. И считаю оба пола в равной степени привлекательны и сильны, просто в различных направлениях сильнее и действенней, но в среднем показателе равны, — ответила Тайвас. — Ты больше не хочешь быть мужчиной? — удивился Хаукка. — На данном этапе, ни в коем случае! Я люблю мужчину, что обо мне он подумает, если я приду к нему как мужик и заявлю, что люблю его? — улыбнулась Тайвас. — Он может набить тебе лицо или деликатно пошлет и выставит за дверь, — улыбнувшись, ответил Хаукка. — Я буду в этом теле, оно мне нравится и полностью меня устраивает, — ответила Тайвас. — Да, но я бы гораздо серьезней бы воспринимал тебя как мужчину… — Лил тоже женского пола, а какая злыдня! — ввернула Суси. — Не убедила, Лил исключение…. — Тай тоже! — не сдавалась Суси. — Спасибо Суси, не доказывай бездоказательное… все останутся при своем мнении, — сказала Тайвас и поднялась с кресла, — я пойду, мне надо…. Ну, в общем, мне надо. — До завтра…. — одновременно сказали Суси и Хаукка.