Позавчера
— Маш, спасибо большое, что пригласила, но правда, мне пора, — девушка двумя руками держала руку своей подруги и умоляюще смотрела на нее с улыбкой, — передай маме еще раз спасибо за пирог, он стал только лучше! Две девушки стояли у подъезда, прощаясь после дня рождения. Вечер был просто замечательный, Таня провела его в кругу друзей и родителей своей подруги, которых, казалось, не видела кучу лет. Ночь стояла тихая, снег лежал вокруг и ярко светила луна. Только одно нарушало эту идиллию — кампания парней стоящая вокруг машины у соседнего подъезда. В магнитофоне у них играла музыка, а на капоте был разложен настоящий фуршет. Как только девушки оказались в их поле зрения, один из парней, в черной куртке и шапке-петушке, что делало его на вид чуть выше, «хлопнул» рюмку горькой и направился к девушкам. Те, завидев его, поскорее попрощались и Таня, бросив беглый взгляд на парня, ускоренным шагом направилась в сторону своего дома. — Красавица, чего торопишься так, да подожди, — догоняя, он схватил девушку за руку. — Не трогайте меня! — с перепугу Таня махнула сумкой и заехала парню по лицу. Тот моргнул, сжал зубы и хмыкнув пошел на девушку снова. — Прыткая какая, я ж к тебе нормально, познакомиться хотел, а ты? — Парень сначала толкнул девушку, а затем снова потянул на себя и схватил сзади за шею. — Посидели бы спокойно, выпили. Он придвинул девушку к себе и сально улыбнулся. — Все вы выебываетесь, но до поры до времени. Паникуя, Таня изо всех сил вцепилась парню в лицо ногтями, а тот от неожиданности, со всего размаху ударил ее по лицу. Девушку тут же сбило с ног, а в глазах зарябило. Из окна послышался крик соседки с угрозами вызвать милицию. Бросив недовольный взгляд на Таню, парень побежал обратно к своим собутыльникам.Сегодня
— Ну вот, а вчера я увидела их машину у нас под окнами, бежевая такая, квадратная… Караулят наверное… Никита уставился на девушку молча, казалось, сомневаясь в ее умственных способностях, но всего на секунду. Квадратная. Парень устало потер глаза и вздохнул. — Никита, — девушка подошла к нему, села на пол и положила голову парню на колени, — я правда-правда не разговаривала с ним и не подавала никаких знаков. Я… я… Таня не знала какие привести аргументы. Она жила в этом мире уже достаточно лет, чтобы знать, что просто так ей на слово никто не поверит. Ведь девушки врут, девушки стреляют глазками, а потом плачут, что их считают шлюхами. Это ведь всем известно. — Я тебя ждала.- прошептала девушка, выделяя второе слово. Кащей посмотрел на девушку сверху вниз усталым взглядом. Погладил здоровую щеку тыльной стороной ладони и опять глубоко вздохнул. Смотреть в Танины серые глаза было невозможно, особенно после такой долгой разлуки. Они казались ему приглашающим в свои объятия, успокаивающим туманом. Такими выражениями Никита конечно не думал, но примерно такое чувство разливалось у него в груди. И как все-таки она повзрослела. Когда он ушел, ей только исполнилось семнадцать. Они успели прожить три месяца в его квартире и расстаться на пять долгих лет. Он забрал ее из семьи, где ее не уважали и даже за человека не держали. Дал ей крышу и любовь, на которую он и сам не подозревал, что способен. Прощаясь с Таней пять лет назад, Кащей сказал, что она может жить здесь сколько захочет, а он будет помогать ей деньгами, даже оттуда. И он помогал, и она жила. И тянулись годы невыносимо долго. И сейчас держа в руках лицо любимой, с полными слез глазами, он выбирал, поверить ей или проверить. Ведь если на улице уже говорят… Но, говорят, кур доят. Никита наклонился к девушке и прильнул к ее губам, осторожно, чтобы не сделать больно. Он поднял ее с пола и, усадив к себе на колени, крепко прижал, утыкаясь носом в шею и вдыхая родной, почти забытый, запах. Потихоньку мир заново выстраивался в его голове: вот он на кухне, у себя дома, в соседней комнате играет радио, а на кухне пахнет едой. Таня. Ее присутствие ощущалось ярче всего, с ней даже квартира стала лучше выглядеть. Он чувствовал как она обвила тонкими руками его шею и изо всех сил прижималась к нему. Мягкая атмосфера обволакивала обоих, будто бы яркий-яркий летний сон про далекое прошлое растекался вокруг и время замедлялось. — Я верю тебе, маленькая.- тихо сказал Кащей, не открывая глаза и поглаживая девушку по волосам. Его слова не разрушили акварельную мягкость обстановки. Таня была рада, что все прошло именно так, а Кащей уже думал что делать дальше. Через пару минут парень аккуратно опустил девушку на пол, а сам направился к выходу и, схватив свое черное кожаное пальто, исчез в темноте лестничной клетки. Бежевая «квадратная» машина, очевидно «Жигули», но вот ездить на ней мог кто угодно, Никиты не было на районе целых пять лет и многое здесь изменилось. Но, к счастью, он тоже изменился, все-таки не в Комарово отдыхал. На той же самой хоккейной коробке собирались пацаны. Половины из тех, кого Кащей помнил уже не было среди собравшихся, вероятно, поэтому его встретили только двое парней, что вышли из тюрьмы раньше него на пару месяцев. Но ничего. Зато пацаны, что были еще совсем детьми, когда он ушел, сейчас были уже суперами своего возраста и его они помнят. Подмять будет просто. — Кащей? Ты что ли? — кудрявый, высокий парень в цветастой куртке первый заметил приближение Никиты. Этого хватило, чтобы остальные ребята моментально вспомнили о том, кто такой Кащей, а кто не помнил, тем рассказали в ярких подробностях. К тому же, оказалось, что Адидас воевать ушел и пацаны сейчас считай без старшего остались. Не могло отцовское сердце Кащея оставить пацанов на произвол судьбы. Им страшно нужен был новый лидер, а у Кащея как раз была идея, как свое лидерство подтвердить. После недолгих рассуждений, силой общего разума, пацаны пришли к выводу, что причиной плохого настроения старшего и владельцем бежевой машины был кто-то из Разъезда. У них не так давно сменился лидер и внутри был полный разлад. Собственно, туда Кащей и направился, а с ним пацаны, желающие доказать свою важность и пригодность для группировки. Так уж вышло, что в истории Разъезда, Расим, так звали того несчастного парня от которого Кащей оставил рыдающее мокрое место, запомнился мало. То ли от глупости своей, то ли на радостях от привалившей власти над подростками, но в тот вечер пьяный Расим пристал к Тане, а через два дня его отшили. Всего его правление продлилось четыре дня. Вернулся домой Никита уже заполночь. Таня тихонько сопела, уснув в кресле. Парень тихо прошел в ванную, чтобы смыть с рук кровь. Костяшки саднило и они начали опухать, все-таки нужно было приложить снег, но уже поздно, поэтому Никита просто держал руки под холодной водой и стоял с закрытыми глазами, запрокинув голову. Он — здесь. Он — здесь! Сколько миллионов раз он представлял себе этот день, только Бог знает, а в него Кащей не верил, а значит никто не знает. День его возвращения домой должен был быть не таким. Без крови и разбитых рук. Но старые привычки просто так не сбросить с плеч, не резиночку перепрыгнуть и оказаться на новой тропе. Новая тропа, может быть, и не нужна. Ведь мир вокруг стал только чернее, хорошо, что Кащей еще хуже. Парень умылся и пошел в комнату. Он аккуратно переложил Таню на кровать и сам тихонько лег рядом, обнимая девушку со спины. Она тут же заворочалась и, повернувшись лицом к Никите, уткнулась ему в шею, глубоко вздохнула и, казалось, опять провалилась в сон. Кащей не мог уснуть. Все его нутро вело войну с самим собой. И чем больше времени проходило тем больше мысли парня поглощались успокаивающей темнотой. Может, это был выбор, а может, он просто засыпал. Но на утро, Кащей точно помнил одно, мир может вращаться в любые стороны, но пока она просыпается рядом с ним, он сделает все, чтобы мир вращался только вокруг них.