༄༄
Они купили билеты на райский Кипр, сдав все майские экзамены и с переполненными счастьем душами и радостью в глазах прилетели в Ларнаку. Говорят, именно в этом курортном городе лучше всего кататься на волнах. За этим как раз и приехали Чимин и Чонгук: развеяться, получить дозу новых эмоций и впечатлений. В июле лазурная вода Средиземного моря прогревается до двадцати семи градусов, что создаёт самые благоприятные условия для сёрфинга. Парни подошли к вопросу где им провести свой отдых очень серьёзно. Заселились они в отеле Голден бей, на пляже которого есть очень хорошая станция для сёрфинга, винд сёрфинга и кайтбординга, и отличные волны, на которых можно часто заметить горячих альф, рассекающих лазурные воды моря на досках. На пятый день пребывания в Ларнаке, Чимин и Гук собрались взять инструктора и наконец попробовать самим прокатиться на волнах Кипра. — Чимин, я щас уйду без тебя, — зовёт друга Чон, стоя у выхода из номера. — Да блин, я ищу свой чехол, — недовольно кричит Пак из комнаты. — Какой чехол? — Водонепроницаемый, — светловолосый омега выглядывает из-за двери и смотрит на Гука. — Мы же хотим сделать классные фотки в воде? — Ты что, последний день здесь? Успеешь ещё нафоткаться, — возмущается темноволосый, закатывая глаза. — Пошли быстрее, жарко. Дорога до пляжа занимает около десяти минут пешей прогулки. Подходя к специализированной базе, парни встречаются с одним из работников, который стоит у входа в штаб и курит самокрутку. — Здравствуйте, мы бы хотели взять доски на прокат, — первым говорит Чонгук, приветственно улыбаясь щурящимуся от солнца альфе. — Посёрфить захотели? — спрашивает мужчина, с заинтересованным прищуром осматривая двух омег перед собой. Чимин и Чонгук быстро переглядываются и снова смотрят на альфу. — Ну да, говорю же, мы хотим взять доски на пару часиков, — повторяет Гук. Мужчина тушит скрутку, выдыхает дым и приоткрывает деревянную дверцу, заглядывая внутрь. — Эй, Нам, прими клиентов, — кричит альфа кому-то за дверью. — Тут две пикантные самочки изъявили желание оседлать волны, — оборачивается к недоуменным парням и с ухмылкой подмигивает им. Пак со сложенными руками на груди медленно поворачивается к другу, впериваясь в него слегка шокированным взглядом. Да, Чона тоже немного удивил такой уровень клиентоориентированности, но, видимо, на Кипрах такое поведение принято считать нормальным. Из помещения слышатся шаги и через секунду дверь с тонким скрипом приоткрывается. На небольшую террасу выходит высокий, широкоплечий альфа в чёрной майке и лёгких серых шортах. Его чёрные волосы коротко стрижены, а на висках с обеих сторон виднеются две аккуратно выбритые полосы. Чимин замирает при виде вышедшего к ним альфы, а Чонгук, показывая милую улыбку, начинает говорить: — Здравствуйте, мистер… — Просто Джун, — потерев кончик носа, произносит альфа своим нереально глубоким баритоном и кивает. — Значит, хотите попробовать сёрфинг? — Да. Очень хотели бы взять у вас инструктаж, мы с Чимином первый раз пробуем этот вид спорта, — Чон коротко указывает на своего не шевелящегося друга. Джун, убрав руки в карманы, переводит взгляд на светловолосого омегу, а Чимин тут же отлепляет от него глаза и переминается с ноги на ногу, закусывая губы. — То есть, две доски и два инструктора? — поочерёдно показывая два пальца, уточняет альфа. — Да, — Гук активно кивает и снова улыбается. — Пройдемьте сюда, — рукой подзывает Джун, и их наконец пропускают в помещение. Комната, отдалённо напоминающая офис, оказывается совсем небольшой и вмещает в себя всего лишь два небольших диванчика, столик с различными журналами про сёрфинг и курорты, и стойку администратора. — Я дам вам необходимые бумажки, вам нужно будет просто заполнить их, — альфа кладёт анкету перед темноволосым омегой и объясняет что и где следует подписать. — Вписываете своё имя и фамилию, паспортные данные, возраст, номер телефона. Чонгук кивает и забирает обе анкеты, отдавая одну Чимину и садясь рядом с ним на диван. Они быстро справляются с заполнением бумаг и поднимаются с дивана, ожидая пока к ним кто-нибудь подойдёт. — Как тебе он? — как-то между тем спрашивает Чимин, на что Гук в непонимании хмурит брови. — Кто? — Тот альфа с короткой стрижкой, — кося взгляд в сторону стойки, за которой недавно стоял Джун и кивая в её сторону, проговаривает Пак пониженым голосом. — Не знаю, он какой-то… — Чон заминается, не зная, какое прилагательное лучше подобрать этому альфе, а Пак в интересе приподнимает брови. — Он кажется очень солидным и строгим. Ты что, уже успел запасть на него? — Гук раскрывает глаза в удивлении. — Он как Ченнинг Татум, разве он не показался тебе горячим? — тихо переговаривается с другом Пак, чтобы никто не услышал их омежьи секреты. — У тебя самый странный вкус на альф. — Сказал фригидный омежка, у которого секса с последнего звонка не было, — без злобы подкалывает Гука Пак, получая за этот стеб по лбу. — Ну что, мальчики, заполнили? — наконец из соседней комнаты выходит Джун и принимает протянутые бумаги. — Отлично, идите за мной. Их ведут дальше, провожают вдоль узкого коридора и выводят на улицу через заднюю дверь штаба. В нескольких метрах от них, на пляже под навесом стоят в ряд красивые и, надо сказать, довольно не маленькие сёрфингские доски. Джун идёт впереди, а омеги поспевают за ним, направляясь к месту с досками, у которых сейчас сидит ещё один альфа. — Тэхён, — зовёт Нам незнакомого альфу, и тот отрывается от просматривания какого-то журнала. — Поднимай свою задницу и иди давать курсы по катанию, — коротко стриженый кладёт на стол две анкеты и подзывает омег подойти ближе. Тэхён со вздохом встаёт с лежака и упирается обеими руками в стол, нависая над анкетами. Просмотрев их, он поднимает глаза на Пака и Чона, которые стоят тихо и уже ждут следующих указаний. Рассмотрев омег, Тэхён ухмыляется и, снимая тёмные очки, подходит к парням. — Добрый день, уважаемые, — Тэхён встаёт в метре от омег и показывает обворажительную улыбку. — Что же сподвигло двух прекрасных юношей опробывать такой экстремальный вид спорта? Чимин и Чонгук молчат секунды две-три, озадаченно смотря на Тэхёна и не находясь с ответом. В этот раз ситуацию берет в руки Пак. — Захотелось авантюры, — пожимает плечами светловолосый. — И было бы странно, если мы, побывав на Кипрах, не попробовали бы сёрфинг. Да, Гук? — Чимин оборачивается к другу. — Угу, — теперь очередь Чонгука стоять как вкопанному, немигающе смотря куда-то на ноги Тэхёна, но только не в его глаза. Альфа, с черными слегка вьющимися волосами, складывает руки на груди и медленно кивает, с полуулыбкой смотря то на блондина, то на шатена. Тэхён тоже предстаёт в хорошей, подтянутой фигуре, с довольно накаченными руками, но по мускулатуре всё же уступает Джуну. — Ясно. Значит, Чимин, — Тэхён указывает на светловолосого, — и Чонгук, — указывает на темноволосого. — Меня зовут Ким Тэхён, мой напарник — Ким Намджун, и мы будем вашими инструкторами на сегодняшний день, — сразу переходит к делу альфа, начиная с знакомства. — Скажите, куколки, прежде чем прийти к нам заняться сёрфингом, вы ходили в бассейн, занимались фридайвингом, сноубордингом, катались на скейте? — спрашивает Ким. — Я три года ходил в секцию по плаванию, — первым отвечает Пак. — Отлично, значит, ты умеешь плавать и в воде чувствуешь себя комфортно, — Тэхён улыбается светловолосому и смотрит на Чона. — А ты, Чонгук? — Я каждую з-зиму на… сноуборде. В горах, — с запинками отвечает Гук, большими глазами неловко бегая то к ногам, то к лицу Тэхёна, что заставляет Чимина косить на него насмешливый взгляд и еле сдерживать улыбку. Паку по этому взгляду друга всё сразу становится ясно. И кто из них тут ещё запал? Чонгук при других мужчинах обычно ведёт себя сдержанно и максимально спокойно, а тут, перед одним подтянутым и загорелым Тэхёном, настоящим альфа-самцом прямо растаял, и вовсе не от палящего солнца. — Прекрасно, очень неплохо, — Тэхён приподнимает брови, оценив навыки парней. — Да я вижу, вы в отличной форме, куколки, — Ким складывает руки на пояс и показательно проходится изучающим взглядом по телу обоих омег. — Что ж, давайте начнём с краткого экскурса о том, что вообще представляет собой сёрфинг. Тэхён передаёт «эстафету» своему напарнику Намджуну, и тот переходит к своей части, начиная погружать парней во всю суть этого водного спорта. Введение и теоретическая часть занимают около двадцати минут. Джун старается быть кратким и понятным, чтобы не занимать у омег много времени и не вынуждать их подолгу стоять на горячем песке под солнцем. — В общем, основное вы запомнили: не кататься в незнакомом месте, не спросив о его опасностях у местных фридайверов или рыбаков; дождаться большого сета, перед тем как входить в воду; не выплывать на лайн-ап, если вы видите сёрфера, который уже едет по волне; и ни в коем случае не кататься в одиночку, — заключает Джун, повторяя четыре самых основных правила. Чимин и Чонгук, которым любезно уступили табуретки под большим зонтом, понимающе кивают, давая понять, что базу они усвоили. — Ну, вот теперь можно переходить к практике. Вам повезло, мальчики, у вас уже есть базовые навыки, которые составляют основу сёрфинга, поэтому разбивать урок на несколько дней, чтобы научиться кататься с нуля не нужно, — Намджун улыбается и снова просит ребят пройти за ним. Джун идёт впереди, посередине бок о бок шагают Чимин и Гук, а за ними со сложенными в карманы шорт руками плетётся Тэхён, который, приспустив очки на переносице, уже по-внимательнее и бесстыдно рассматривает телосложение двух омег. Фигуры у обоих точеные, прям то, что надо: тонкие, практически девичьи талии, мясистые бёдра, подтянутые округлые задницы и стройные гладкие ножки. Ким прикусывает губу, думая о грядущих прекрасных двух часах, которые проведёт с одним из этих омег. Конечно, в профессиональном смысле. Теперь парней отводят обратно в базу и впускают в небольшую комнату с диваном и шкафчиками. — Здесь можете оставить все свои вещи и переодеться, Тэхён принесёт вам необходимые снаряжения, — Нам поворачивается к Киму, который с закусанной губой стоит у порога, и кидает тому многозначительный взгляд. Тэхён кидает ответный и ленивой походкой направляется за гидрокостюмами. — Скажите, а нам обязательно переодеваться? — обращается к Намджуну Пак, смущённо-ласково улыбаясь тому и заводя руки за спину. — Просто мне нравится, когда тело ничего не сковывает, я люблю свободу движений, понимаете. Джун сначала смотрит непонимающе, пытаясь осмыслить, что именно хочет сказать ему блондин, а потом его взгляд проясняется, и Ким прыскает, показывая ямочки на щеках. — Конечно, не имеет значения в чём вам сёрфить, но мы всё-таки придерживаемся правил нашей организации и просим всех клиентов надевать гидрокостюм или лайкру, — альфа разводит руками, говоря таким жестом, что в этом вопросе он бессилен. Чимин закусывает губу и смотрит на притихшего друга, у которого в глазах происходит осознание того, как они будут выглядеть. Гидрокостюмы очень плотные и обтягивающие, значит и все части их тела будут прекрасно просматриваться. Чон хочет сбежать прямо сейчас. С одной стороны круто, что он не какой-то худощавый и несложенный паренёк и ему есть чем похвастаться, но выставлять все прелести своего тела на виду у альф… Да, у Гука явно проблема с самооценкой. Наконец в проёме появляется Тэхён с двумя костюмами. Он отдаёт темно-синий Чонгуку, а серый — Чимину и со странной улыбкой на лице говорит: — Одевайтесь и приходите к нам, будем подбирать вам доски. Альфы выходят, закрывая дверь, и оставляют омег в маленькой комнате одних. Шатен с тяжёлым выдохом опускается на диван и смотрит на друга как-то напуганно. — Ты че? — спрашивает Пак с усмешкой, смотря на Гука сверху вниз. — Ни че, — выпаливает Чон и теребит волосы. — Тебе костюм не нравится? — блондин распрямляет ткань, вытягивает перед собой свой гидрокостюм и рассматривает его. — По мне так неплохой, нигде не порван. — Да не про это я, — Гук заламывает брови и ловит вопросительный взгляд Пака. — Мне стремно показываться им в этом… — трясёт своим темно-синим костюмом. — Да брось ты, что такого? Ты думаешь, они собираются на нас пялиться? Поверь мне, они бы очень не хотели, чтобы на их сервис пришла жалоба о домогательстве, — начинает подбадривать друга Чимин. — Их репутация может пострадать от этого, поэтому сейчас же возьми себя в руки и покажи этим альфам на что ты способен. Чимин отворачивается и стягивает футболку, начиная переодеваться в плавательный костюм. Чонгук смотрит на оголенную спину блондина, на которой красуются вытатуированные фазы луны. — Что думаешь об этих?.. — спрашивает Чон, принимаясь сидя снимать футболку. Пак натягивает на ноги плотную серую ткань и, приподнимая бровь, поворачивается к другу. — Намджун и Тэхён? — Чонгук кивает. — Они… очень горячие. Шатен цокает и закатывает глаза, а Чимин прыскает и смеётся с такой реакции. — Да, ничего другого я и не ожидал от тебя услышать. — Нет, ну правда. Они действительно горячие, сексуальные, такими и должны быть альфы, — Чимин полностью надевает гидрокостюм и подходит к Чону. — Застегни молнию. — Ну а что с Джуном? Тебе, вроде как, он понравился, — спрашивает Чон, застегивая костюм на спине Пака. Чимин разворачивается лицом к другу и мило тому улыбается, складывая руки на груди, и, недолго думая, произносит: — Он идеален, — вполголоса говорит светловолосый и тихо посмеивается, замечая искреннее удивление в глазах Гука. — Не смотри так. И да, видел бы ты своё лицо, когда стоял перед Тэхёном на пляже… — Замолчи. — Ну что ты так сразу, Гук-а. Тебя же никто не осуждает, и к тому же, Тэхён реально видный альфа, грех не засмотреться. — Главное, чтобы эта симпатия не переросла во что-то. — А что такого? Это же- — Ты готов? Нас, наверное, уже заждались там, — ловко заканчивает разговор Гук и осматривает себя с ног до головы. — Как я выгляжу? — смотрит на друга неуверенно, поправляя плотную ткань на заднице. — Всё замечательно, не в латексе же, — снова смеётся Чимин, и они, наконец-то, выходят из комнаты и идут на пляж. Омеги направляются к шатру, под которым стоят уже переодетые в такие же чёрные гидрокостюмы альфы и терпеливо ждут их. У Чонгука горячий воздух застревает в лёгких и обжигает слизистую, когда он видит Тэхёна. Шатен останавливается и разворачивается обратно, что Чимин замечает и так же останавливается, с большим недоумением смотря на уходящего обратно друга. — Чонгук, ты куда? — Пак окликивает омегу, непонимающе на того уставившись. Чон останавливается и озадаченно смотрит на друга. — Я захотел в туалет, — отговаривается Гук, пытаясь быстрее спрятаться от внимательных раскосых глаз. Чимин, конечно же, не тупой и быстро понимает, что к чему. — Гук, ты серьёзно? Ты этот комбинезон будешь три часа снимать, — светловолосый начинает идти за Чоном, который так и норовится свалить. — Почему ты ведёшь себя как течная мелкая зануда? Тебе костюм яйца жмёт? — уже серьёзно недоумевает Пак. — Чимин, я просто хочу в туалет, — как можно спокойнее отвечает Чон, не замедляя шага. — Слушай, вкусная лапша, Чонгук. — Какая лапша? — Которую ты мне на уши вешаешь, стой говорю! — Чимин за два шага добегает до Гука и останавливает его за руку. — Хватит церемониться, поссышь в море, похер уже, Чонгук, не оставляй меня! Шатен смотрит на друга и переводит взгляд за его спину, туда, где стоят двое альф и наблюдают за их суматохой, ловя с этого зрелища смешинку. Всё складывается не очень хорошо. Не хватало бы ещё, чтобы они услышали о чём они тут щебечут. — Ты можешь так не суетиться? Они же смотрят. — Конечно они, блин, смотрят, им по-твоему только на солнце смотреть? — Чимин с силой тянет друга на себя, вынуждая идти за ним к уже заждавшимся альфам. Паку очень хочется научиться сёрфингу. Особенно сильно хочется быть обученным этому спорту самим Намджуном, чтобы он всё показал, объяснил, натолкнул. Но гребанный Чон Чонгук нарочно тянет время и обламывает весь кайф из-за своего дурацкого страха быть раздетым тэхёновым взглядом. Гук быстро сдаётся своему другу, покорно идя на трёхчасовую пытку. Серьёзно, рядом с Тэхёном Гук не сможет сосредоточиться и нормально вникать во все слова альфы, потому что он уверен, его мозг в этот момент будет в полном забытье. Это незаконно — нанимать таких альф инструкторами по сёрфингу. Отличный такой ход для привлечения клиентов. Омеги, слава всем богам, доходят до инструкторов, которые ещё чуть-чуть и пошли бы за попкорном. Наблюдать за выясняющими отношения омегами — крайне интересное занятие. Чимин буквально притаскивает друга на берег и снова напяливает свою коронную милую улыбку. — Что-то долго вы, — произносит с усмешкой Тэхён и оборачивается к морю. — Больших волн испугались? — подкалывает. На самом деле не волн больших испугались, а двух шкафообразных альф, и не они, а Чонгук. Чимин косит снисходительный взгляд на друга, который чуть опускает голову и неловко начинает поправлять волосы и воротник на шее. Он предпочитает рассматривать песок под ногами, лишь бы не видеть этого богоподобного мужика. Пак такого, наверное, никогда не поймёт. Если хочется, надо брать, а не убегать, правильно же? — Итак, мальчики, какой у вас вес? — спрашивает Джун и подходит к доскам. — Пятьдесят семь и шестьдесят, — за двоих отвечает блондин и делает шаг ближе. — Так, думаю, для вашей весовой категории подойдут вот эти, — альфа достаёт сразу две доски и отдаёт их омегам. — Ну что, определяйтесь, кто к кому на урок пойдёт. Индивидуальное занятие всегда эффективнее. Светловолосый с улыбкой смотрит на Чона и, заигрывающе склонив к нему голову, встает рядом с Намджуном. Чонгук остаётся стоять напротив Тэхёна, который с прищуром и лёгким замешательством смотрит на стушевавшегося Гука. — Что ж, думаю, определились, — улыбается Нам, смотря то на Кима, то на Гука. — Пойдём в воду, Чимин. — О да, жду с нетерпением, — Пак уходит за альфой и напоследок подмигивает Чону, который выглядит сейчас крайне забавно. — Пойдём, куколка, — Тэхён берёт свою доску и смотрит на шатена, приглашая того за собой в море. — Я Чонгук, — как бы напоминает Чон и плетётся за альфой. — Знаю я, что ты Чонгук, — прыскает Ким и поворачивается к омеге. — Но куколка тебе больше подходит. Ну вот нахрена он это делает? Чону и в воду идти не надо, чтобы задохнуться и утонуть где-нибудь глубоко на дне Средиземного. У Тэхёна и так получается прекрасно его топить. Это будут лучшие два часа его жизни. Они медленно заходят в воду по бедра и ставят доски на морскую гладь. — Если ты занимаешься сноубордингом, то и на доске как стоять знаешь. Покажи мне, — обращается к Гуку Ким, начиная инструктаж. Шатен без промедления и лишних действий ложится сначала всем телом на доску, а потом подгинает ноги и, упираясь стопами в твёрдую поверхность доски, выпрямляется в полный рост. — Умница, даже не дёрнулся, — маленькая похвала Тэхёна заставляет Чона улыбнуться. Альфа делает то же самое и встаёт на доску. — Теперь научимся правильно падать. Запомни, с доски нырять вперёд строго запрещено, только вбок или назад, окей? — омега кивает. Теперь Тэхён принимает горизонтальное положение на доске, ложась на живот, и смотрит на Чона. Тот так же опускается и ложится животом на твёрдую поверхность, начиная медленно грести за альфой. — Тебе повезло с волнами, они небольшие сегодня, — Ким поворачивает голову к омеге и улыбается уголком губ. — Как раз то, что нужно для новичка. — Это мне с тобой повезло, — это, конечно же, остаётся только в мыслях Гука. Сказать такое вслух ему смелости не хватит. — Итак, как поворачиваться на доске: просто посмотри туда, куда хочешь развернуться, — говорит громким голосом альфа и смотрит куда-то по правую руку. — Просто коситься в нужную точку недостаточно, нужно полностью повернуть голову, тогда плечи, торс и бедра развернутся вслед за головой автоматически, и у тебя получится качественный поворот. Пробуй, — Ким начинает медленно поворачивать, а Чонгук наблюдает за его действиями и так же поворачивает голову в его сторону, начиная грести. И к его удивлению, доска действительно послушно разворачивается. Тэхён смотрит через плечо на Гука и, увидя его рядом за своей спиной, улыбается и снова хвалит омегу. Чонгук подплывает ближе, и Тэхён тут же хватает его за запястье, притягивая по воде ближе к себе, чтобы лучше слышать друг друга. — Скорость в сёрфинге — пампинг, это когда ты создаёшь скорость путём плавного перемещения вверх и вниз по «лицу» волны, — Тэхён одной рукой держит Гука за запястье, а другой показывает волнообразный жест, как бы наглядно показывая путь перемещения по волне. — Старайся работать в верхней трети волны, чтобы развить скорость и устремиться вниз. Честно говоря, про какой-то там пампинг Чонгук плохо услышал. Омега завис на тёмных вьющихся волосах альфы, на его венистой шее и на мышцах рук, которые плотно обтягивает чёрная ткань гидрокостюма. Но это ведь пока не пригодится, да? Вряд ли они будут уже сейчас набирать скорость на волне. Чонгук старается не смотреть так безотрывно на альфу, но у него получается что-то одно: либо смотреть куда угодно, но только не на Кима, что будет выглядеть довольно странно, потому что Гук как бы должен слушать каждое слово альфы; либо же он смотрит на Кима, но потом обязательно зависает на любовании и пропускает весь инструктаж мимо ушей. Хочется, чтобы волна накрыла его с головой и унесла за собой далеко-далеко в море, потому что вести себя адекватно наедине с Тэхёном ровно то же, что сдерживаться перед маленьким кусочком шоколадного фондана (любимый десерт Чона, если что). — Чонгук? — зовёт альфа, с усмешкой смотря на замеревшего омегу. Шатен с ужасом осознает, что Ким всё-таки заметил, как он пялится на него. — А? — моргает Гук и хмурится, смотря Киму прямо в раскосые насмешливые глаза. — Ты же слушаешь меня, куколка? — усмехается Тэхён, смотря своими невозможными глазами, которые на солнце отражаются янтарем и которые так искрятся задорно, что Гук опять словно уходит под воду. Оставаться на плаву ему помогает только доска и крепкая, но не давящая рука Тэхёна, что держит Чона за запястье и ощущается почему-то так хорошо и правильно. Чонгук привыкает к этой хватке и она уже не так напрягает. — Слушаю, — выдыхает Гук. — Ну давай, вставай на доску, — Тэхён снова показывает свою обворажительную улыбку и, упираясь руками о доску, встаёт на ноги. Чонгук встаёт следом и машинально хватается за протянутую руку Кима. Они стоят друг напротив друга и держатся за обе руки. — Первое, что нам нужно понять, это положение, в котором мы будем стоять на доске, — говорит Ким ровным бархатным голосом. Это лучше, чем шум спокойных волн на тихом вечернем берегу. — То есть, наша стойка, регуляр или гуфи. Гуфи, это когда правая нога стоит впереди на доске, а регуляр, соответственно левая. Какая наша стойка? — Гуфи. — Согласен, — Ким улыбается и смотрит на ноги омеги. — Давай чуть согнем ноги и поставим правую вперёд. Чонгук осторожно поворачивается спиной к альфе и выставляет правую ногу вперёд, вставая в более-менее правильную позу. Омега чуть пошатывается из стороны в сторону, но поймать баланс ему помогают хваткие руки Кима, которые держат его за предплечья. — Спокойно, вот так, — Тэхён удерживает Чона и склоняет голову немного вбок, чтобы говорить омеге над ухом, а не в затылок. — Помни, что ноги в коленях всегда должны быть согнуты, чтобы амортизировать движения. Согни колени. Чонгук слушается и чуть приседает, снова немного теряя равновесие и слегка пошатываясь. Ким не отпускает омежьи предплечья, смотрит на полусогнутые ноги шатена, которые заводятся в мелкой тряске. — Спокойнее, расслабься, ноги пошире, — наставляет Ким, поддерживая вдруг заколебавшегося омегу. — Немного неудобно, когда вы держите меня, — произносит Чон, поворачиваясь к альфе и чуть ли не соприкасаясь с ним кончиками носов. — Хорошо, я не держу, — Тэхён отпускает руки. — Нужно посильнее согнуть коленки, — Чонгук снова слушается. — Вот так, корпус ровнее, и чуть-чуть наклонись вперёд. Гук принимает, как ему кажется, совершенно нелепую позу. Его задница немного выпячивается назад, и Чону отчего-то кажется, что Ким по-любому не удерживается, чтобы посмотреть на его «вишенку», но изо всех сил старается об этом не думать. От нервозности колени снова начинают дрожать, и омега резко выпрямляется, отчего его по инерции тянет назад. — А! — успевает крикнуть шатен, прежде чем припасть лопатками груди Кима и завалиться вместе с ним в воду. Выныривая из воды, Чонгук шумно вдыхает воздух и с испугом в глазах смотрит на Тэхёна, который быстро вертит головой и смотрит своими нереальными глазами сквозь мокрые волосы и растягивает губы в улыбке, прыская. До слуха доносится звонкий смех, который раздаётся эхом по морской глади. Чонгук поворачивает голову в сторону звука. Это Чимин смеётся, находясь от них в нескольких метрах. Светловолосый лежит животом на доске и заливисто смеётся, пока Намджун стоит в воде рядом с ним и тоже широко улыбается, смотря на ребят и показывает тем «класс». Чонгук отрывисто выдыхает и с досадой смотрит на свою перевёрнутую доску. — Не расстраивайся, Чонгук-а, — Ким не перестаёт улыбаться и зачесывет двумя руками отросшие тёмные волосы. — Не всё получается с первого раза. — Я не расстроен, — тихо проговаривает Гук, устремляя глаза вдаль лазурного бескрайнего моря. — Да, а чего глаза тогда заслезились? — Тэхён подходит к омеге ближе, и тот переводит на него вопросительный взгляд. — Они… они не заслезились, — Гук мелко мотает головой и на всякий стирает с глаз несуществующие слезинки. Тэхён прыскает и заливается хохотом, закидывая назад голову, обнажая белые зубы. Чон фыркает и закатывает глаза. Этот Тэхён такой красивый, когда загорается эмоциями, и это так нравится Гуку. Нравится так, что аж бесит.༄༄
В полпятого, вдоволь наплававшиеся и насмеявшиеся омеги зависают в прохладном номере, готовят гирос, что-то наподобие кипрской шаурмы, и обсуждают сегодняшний их первый инструктаж. — Ну что, как тебе сёрфинг? — спрашивает Чимин, сидя на кухонном гарнитуре и крадя кусочки говядины из сковороды. — Так себе, — кидает Гук, сворачивая первый гирос и искреннее удивляя друга своим ответом. — Что, даже такой красавчик Тэхён не скрасил твоё время? — Ой, да причём тут он. Я облажался, просто жёстко облажался. — Да брось ты, ну с кем не бывает, Гук-а, — начинает тянуть недовольно Пак. — Зато ты поднял всем нам настроение. Ищи везде плюсы. — Не хочу быть причиной чужих насмешек. — Ты не причина чужих насмешек, — блондин спрыгивает с гарнитура и делает шаг к снова отчего-то поникшему другу. — Чонгук, ну хватит кукситься. Ты провёл целых два часа в море наедине с Тэхёном, и он всё внимание уделял только тебе. Разве это не повод радоваться и пищать в подушку от счастья? — Тебе легко говорить с твоей самооценкой… Кидает какую-то очередную глупость шатен, но Чимин не успевает ответить: телефон Гука на обеденном столе неожиданно начинает звонить. Чонгук подходит и, обтерев руку о фартук, берет телефон и отвечает на неизвестный номер. — Алло? — Снова здравствуй, куколка, — слышится насмешливый голос на другом конце, и Чонгук, поняв, кто с ним говорит только по одному последнему слову, устало выдыхает и поворачивается к другу, укоризненно смотря на того. — Кто это? — вполголоса спрашивает Чимин, непонимающе хмуря брови и закидывая очередной кусочек мяса в рот. — Откуда у вас мой номер? — Гук отворачивается от блондина, ставя свободную руку на пояс. — Анкета, — получает короткий и ясный ответ. — Так вы для этого их собираете, чтобы потом сталкерить приглянувшихся омежек? — Ну нет, не выставляй меня таким негодяем, — посмеивается Ким. — Все данные наших клиентов сохраняются в строгой конфиденциальности, мы не имеем права использовать их в своих целях. — Если так, то почему вы мне звоните? — Прости, если краду твоё драгоценное время, куколка, но я не какой-то мошенник, чтобы разводить тебя на деньги. — Это Тэхён? — снова любопытствуется Пак, оказавшись рядом с Чоном. Шатен смотрит на друга с секунду и снова отворачивается. — Хорошо, и тогда с какой целью вы мне звоните? — Гук продолжает сохранять с альфой формальный стиль, что вызывает у Кима рокочущий смех, а омега от этого ловит маленькое смущение. А ведь они практически ровесники. — Такое дело: сегодня, на пляже Голден бей, в девять вечера намечается вечеринка в клубе, — тянет бархатным голосом. — Угу. — Что «угу»? — после затяжного молчания, подаёт голос альфа. — Не понял, это типо приглашение? — хмурится шатен. — Приглашение куда? — снова интересуется Чимин, поближе прижимаясь к другу. — Да, в клубе на Голден бей в девять вечера, вы придёте? Чонгук поворачивается к озадаченному Чимину и будто ищет в его глазах ответ, потому что сам он не знает, что стоит лучше сказать на этот счёт. Согласиться или отказать? — Мы будем, — несильно долго раскидывая мозгами, Гук принимает приглашение. Чон сбрасывает звонок и поворачивается к ничего не понимающему Чимину, у которого глаза вопрошающе бегают по лицу друга. — Где мы будем? — снова спрашивает больно любопытный Пак. — Тэхён позвал нас на вечеринку в клубе, — Гук прикрывает глаза и почесывает макушку, растягивая рот в зивке. Совсем не спешит рассказывать все подробности, что напрягает блондина. — Сегодня в девять, на пляже, — безынтересно договаривает. — Что, и ты согласился?! — Чимин аж приседает слегка, широко раскрывает глаза и приоткрывает рот. — Ну да, а что, не надо было? — приподнимает брови. — Конечно надо! Ой, Чонгук-и, — Пак налетает на друга с объятиями и покрепче прижимает того к себе, заставая Гука врасплох. — Я думал, ты испугаешься и откажешь, а ты, оказывается, ещё не весь потерян, — блондин отстраняется и, щуря глаза в отраде, встречается с озадаченной парой чёрных. — В смысле «ещё не весь потерян»? — хмурит недоуменно брови шатен. — Ой всё, давай быстрее собираться, — Чимин намеренно не отвечает и тянет Чона за собой в комнату. — Да куда так рано? Ещё семи нет. — Ты думаешь, за час успеешь полностью собраться? — Пак иронически смотрит на друга и продолжает тащить за собой в спальню к вещам. — Тебя жизнь ничему не учит, Гук-а.༄༄
Нехотя, Чонгук признаёт, что Чимин действительно был прав. Они провели все три часа перед выходом в отеле, подбирая, какую вещь лучше надеть, чтобы и секси, и красиво было, но и несильно вызывающе и вычурно. Благо бог дал Чимину хороший вкус во всём, и они, с помощью Пака, справились и собрали себе отличные, под стать ночной кипрской вечеринке образы. Чон уже думал, что придётся идти в местный бутик и покупать там более подходящую одежду, потому что он не помнил, что брал с собой какие-то супер стильные вещи. Но теперь переживать не о чем. Парни, одевшись в короткие джинсовые шорты (не настолько короткие, чтобы были видны ягодицы); лёгкие, почти просвечивающие рубашки белого и нежно-розового цветов; тонкие топы под низ и капроновые колготки в сеточку, на радостях и веселе выходят из номера и вместе за ручку идут на пляж, где уже потихоньку начинают собираться люди. Чонгук решил не спрашивать, как и откуда у Чимина оказались с собой капронки в сетку и лишь обескураженно глянул на хитро ухмыльнувшегося друга, который кинул ему эти колготки на голову со словами: «надевай и не благодари». Чон на этот раз не стал капризничать и отнекиваться, и оделся так, как попросил его Пак, искренне поверя в слова друга о том, что он восхитительно в этом выглядит. Хотя бы один раз можно выйти из зоны комфорта и одеться не под свой повседневный стиль, и Чонгук просто отдался и потерял своё последнее естественное стеснение, за один вечер раскрепостившись. Один бы он никуда и никогда в таком виде не вышел, а с Чимином хоть в стрип-клуб и на пилон. Местные торговцы, таксисты и модные киприоты не упускают возможности попускать слюни и кинуть сальные и изумленные взгляды на двух омег необычно красивой для них азиатской внешности, которые со вздернутыми подбородками уверенно направляются к клубу. Чонгук изо всех сил старается не обращать внимания, но не может, потому что на них пялятся буквально на каждом шагу, будто они не просто иностранцы, а какие-то внеземные экземпляры. Они шустро доходят до пляжа и подходят к клубу. Он тут один и довольно легко узнаваемый, поэтому затеряться здесь негде. В помещении зала горит приглушённый свет, всем телом ощущается приятная влажность и сладковатый запах кальяна, который тут же застревает в носоглотке. Клуб по обстановке ничем особо не выделяется от остальных, в которых когда-то успели побывать Чимин с Гуком. Отличается разве что только выбором напитков. Омеги присаживаются за свободную длинную барную стойку и с любопытством осматривают неоновые полки с алкоголем, советуясь друг с другом, что и в каких количествах им сегодня пить. Сделав заказ, они осматривают зал, в котором собралось уже достаточно народу, но среди образовавшейся толпы их альф пока не видать. — Уже вовсю выискиваешь его? — уперев подбородок в ладонь, спрашивает Пак и с улыбкой смотрит на Чона. — Да больно надо, — Чонгук фыркает и отворачивается. — Сам найдётся, — добавляет чуть позже. Через пару минут перед ними ставят напитки. — Стой, не пей, — произносит блондин и достаёт телефон из сумки. — О боже, Чимин, серьёзно? — выдыхает Гук, приподнимая брови. — Надо запечатлеть наш отдых, как же потом вспоминать будешь? — широко раскрыв глаза, Чимин объясняет, по его мнению, такие простые вещи и снимает блокировку с экрана. Светловолосый сначала делает фото их бокалов с красивым разноцветными хмельным коктейлями, а потом заводит руку прямо над головой и делает несколько селфи с Чонгуком, то складывая губы, то показывая язык, то подмигивая на камеру. Чонгук может только выдавить кроткую улыбку и показать у глаза два пальца. На всякие кривляния перед камерой в таком многолюдном месте ему не хватает решимости. Как дети малые, ей-богу, и даже не пьяные ещё. — Они точно придут? — спрашивает Намджун у приятеля, который непринуждённо расположился на стуле и скучающе оглядывает клуб. Они с Тэхёном знают друг друга уже очень давно, но хорошими друзьями, как таковыми не являются, они просто п-р-и-я-т-е-л-и. Так уж сложилось, что их пути практически всегда сходятся вместе, и они продолжают общаться и вести общие дела. Сначала были одноклассниками в средней школе, потом поступили в один и тот же вуз, а затем организовали совместную поездку на Кипр. На протяжении четырёх лет они ежегодно летают сюда на подработку и практику. Оба Кима заканчивают филологический и в Ларнаку они приезжают за тем, чтобы подтянуть греческий и турецкий языки, заработать лёгких денег, ну и просто покайфовать на море и заняться сёрфингом. — Точно, точно, — утверждает Ким, кивая и облизывая губы. — Они же омеги. — И что это должно значить? — Джун выгибает бровь и тянет мохито из соломинки. — Они задерживаются, но им простительно, — Тэхён пожимает плечами и хмыкает. — А если передумали? — прыскает Ким. — Да брось, ты видел себя? — альфа указывает на Джуна и странно улыбается. — Как тебе можно отказать? Будь я омежкой или девчонкой, без задних мыслей побежал бы к тебе, и только пятки сверкали бы. Намджун снова прыскает и опускает голову, покачивая ей. — Будь я омегой, — указывает на себя, — я бы убежал прочь без оглядки, потому что мутки в кипрском клубе с незнакомцами — та ещё эпопея. — Да брось, это только ты так говоришь, — Ким фыркает и жмурится, снова уводя взгляд в зал. — Да что ты. Это у тебя кровь не в той голове, а я мыслю здраво и рассудительно, позволь заметить. — Слышал, что сказал тот блондинчик перед инструктажем?.. — Чимин, — Намджун кивает, и его губы трогает мягкая улыбка. — …Они ищут авантюры. На сёрфинг согласились, и в клуб согласятся, — разводит руками Тэхён. Джуну кажется, что его приятель размышляет слишком просто и безалаберно. Ну, возможно, тот просто ещё не вышел с того периода, когда хочется страстей и горячих приключений, а Намджун уже более-менее осознанно смотрит на жизнь и понимает, чего от неё хочет. Омеги — это, бесспорно, очень хорошо, но сначала нужно привести в порядок свою жизнь, а уже потом искать себе любовь, которая скрасит твою жизнь и сделает её ещё лучше. — Может, нам пойти их поискать? А то заблудятся, — Тэхён улыбается приятелю и встаёт со стула, поправляя низ красной рубашки и слегка растрепанные чёрные волосы. Намджун не противится и идёт за Кимом. Альфы обходят всё патио, проходят вдоль террасы у клуба и заходят в само помещение, где диско музыка бьёт по ушам из колонок и люди двигаются вразброс в ритме танца. На поиски омег уходит немного времени, что очень радует. Тэхён останавливается, замечая у барной стойки две знакомые макушки, одну — чёрную, другую — белую, и кивает Наму в их сторону. Кимы уверенно направляются к сидящим к ним спиной парням. Тэхён проводит языком по внутренней стороне нижней губы, когда видит колготки в сеточку на чонгуковых ножках, и, отодвигая рядом стоящий стул, присаживается к ничего не замечающему шатену. Чонгук оборачивается и замирает на хитрых раскосых глазах альфы. — О, вот и вы, — улыбается Чимин, одаривая обоих альф яркой улыбкой. — Вот и мы, — Тэхён заигрывает бровями и склоняет голову вбок, пристальнее всматриваясь в чёрные глаза озадаченного Гука. — Давно ждёте, куколки? — Нет, вы как раз вовремя, — отвечает за обоих Пак, потому что Чонгук опять подвисает. Зрительный контакт карих раскосых и черных больших глаз продолжается около минуты, прежде чем Чон может наконец моргнуть и отвести смущенный взгляд в свой бокал. Тэхён всё это время глядел в бездонные, однако, вовсе не пустые глаза Гука, в которых точно миллиард галактик отражалось, невиданных и непостижимых. Ким мог бы несколько часов кряду вот так сидеть и рассматривать эти чарующие глазенки, как будто только один взгляд в них делает его самым счастливым человеком во Вселенной. — Вы что-нибудь заказывали? — спрашивает Чимин у Джуна, отвернувшись от Гука с Кимом. — Да, я уже допил мохито, не хочу сегодня напиваться, — в пол тона отвечает альфа, и в его голосе проскальзывает басовая хрипотца. Намджун и Пак ведут какую-то свою совсем незамысловатую беседу и не обращают внимания на Чона с Тэхёном. Чонгук не то чтобы обижается на друга, потому что тот отвернулся от него и увлёкся разговором с альфой, но оставаться одному под изучающим взглядом Кима, который до сих пор безотрывно на него смотрит, омеге не очень хочется. Это малость напрягает. Проходит какое-то короткое время, а Чонгук и Тэхён так и не заговорили друг с другом. Шатен ждёт каких-то слов от Кима, потому что сам он вообще не имеет представления, о чём можно поговорить с альфой на второй только встрече. Он может, конечно, попробовать, но Гук боится, что его голос задрожит и будет звучать очень нелепо, да ещё и скажет чего-нибудь лишнего. Альфа наконец-то оставляет Чона ненадолго в покое и обращается к бармену, прося налить ему серебряной текилы со швепсом. Получая напиток, Ким делает глоток и возвращает глаза на Чонгука. Омега намеренно не встречается с ним взглядами, и это веселит и огорчает Тэхёна одновременно. Проводя медленными, изучающими глазами от милого, заалевшего личика Гука до самых его пят и обратно к лицу, альфа наконец-то начинает говорить. — Первый раз на Кипре? Чонгук слышит вопрос и, вбирая в лёгкие приторно сладкий воздух, поворачивается и смотрит на Кима. — Да, — единственный ответ, который может сообразить омега, но, посчитав, что так он выглядит максимально глупо, спешит добавить: — Хотелось на Шри Ланку, но там сезон дождей начинается. — А ты ехал только с целью заняться сёрфингом? — поддаваясь вперёд, ближе к Чону, Тэхён подпирает рукой щеку и любопытно смотрит на омегу. — Вообще-то, да… —… Но ты никак не думал подцепить здесь надоедливого сипатягу, ещё и корейца? — Тэхён договаривает фразу, которая до этого момента вообще не посещала голову Гука, и от этого младший чуть теряется, а альфа довольно улыбается. — Это ты себя симпатягой назвал? — озадаченно улыбается Гук, впервые являя Киму свою кроличью ненаглядную улыбку. Альфа в шутку принимает этот вопрос за риторический и оставляет его без ответа. Когда их короткие смешки стихают, Чонгук с удивлением замечает, что Чимин с Намджуном куда-то ушли. Шатен начинает оглядываться по сторонам и, только повернув голову назад, сразу натыкается на ребят взглядом. Те уже вовсю кружатся в танце и утопают во всей этой беспорядочно яркой атмосфере. Они выглядят счастливыми, и Чон не может не показать тёплой улыбки, глядя на светящегося друга. — Хочешь потанцевать? — Тэхён недолго наблюдает за метаниями омеги и сразу зовёт того на танец. — Даже не знаю… — неуверенно мямлит Чон, опуская глаза и поджимая губы в улыбке. — Ну же, Чонгук-а, пойдём. Чего жопу просто так отсиживать? — альфа поднимается, берёт Гука за обе руки и уверенно тянет за собой. — А я не просто так, — шатен сначала поддаётся назад, выгибаясь в спине, а потом вскакивает за Тэхёном. Он не хочет вынуждать Кима уговаривать его пройти с ним на танцпол, это тоже напрягает и смущает. — Я насыщаюсь энергией зала. Впитываю, как тряпка. — Ты впитываешь только кислый лимончелло, и ты не тряпка, — Ким спиной направляется к танцполу, таща за собой слабо сопротивляющегося омегу, и показывает совершенно ангельскую улыбку, которая заставляет Гука невольно остановить глаза на альфьих губах. Они останавливаются около других танцующих тел, продолжая сверлить друг друга увлеченными взглядами. Ким делает короткий шаг навстречу, не отрывая глаз от двух завораживающих обсидианов, в которых вдруг что-то вспыхивает, перехватывает нежные руки Чонгука и кладёт их на свои широкие плечи. Тэхён легко улыбается, размещает свои тёплые ладони на тонкой талии омеги и начинает легко покачиваться под музыку, задавая ритм, и Гук подстраивается. Их тела сливаются с атмосферой, становясь одним целым с охмеленной толпой, но Чонгуку кажется, что сейчас здесь существуют только они. И никого больше. Шатен полностью абстрагируется от всего, что происходит вокруг и, впервые не чувствуя ни капли смущения перед Кимом, позволяет себе долго и внимательно рассматривать такие прекрасные карие глаза, которые смотрят на него так проникновенно и преданно, будто Тэхён говорит ему, что собирается открыть в честь него все существующие и не существующие галактики в этой необъятной Вселенной. Красные уши закладывает от шума, а голова начинает ходить кругом от накуренного едкого и сладкого дыма, но, кажется, в воздухе чувствуется что-то ещё. Чон не понимает, что именно. Картинка перед глазами видится размазанно, словно под блюром, и только раскосые проницательные глаза остаются четкими, опечатываясь на сетчатке глаза. Чонгук выдыхает шумно и прикрывает глаза, склоняя голову ближе к груди альфы. Его перегретая кожа пахнет мускусом, текилой и сандалом… Вот он, запах Тэхёна. Сладковатый, экзотический, тонкий и ненавязчивый, медленно становящийся терпким и горьковатым, что ощущается на кончике языка. Неожиданно Чонгук хочет вдохнуть больше и прижимается к кимовской груди теснее, но, почувствовав, как альфа перестаёт двигаться, распахивает глаза и отстраняется, вскидывая осоловелый взгляд на Кима. Старший смотрит внимательно в чёрные растерянные зеницы омеги, уже не улыбается, между бровей пролегает морщинка, и теперь создаётся ощущение, будто Тэхён пытается прочесть все мысли Чонгука. Шатен невольно съеживается под этим взглядом, но глаз не прячет. Гук не понимает, откуда в нём вдруг появилось столько смелости, если он даже охмелеть толком не успел? — Ты хорошо себя чувствуешь? — раздаётся над ухом глубокий, пробивающий до дрожи в ногах баритон Кима. — Да… — с предыханием отвечает Чон и чуть ли не пищит от вида Тэхёна перед собой. — Точно? Твоё тело стало таким горячим, у тебя нет течки случайно? Чонгук теряется и задыхается от услышанного. Его лицо трогает ещё более яркий румянец, потому что обсуждать такие личные и интимные вопросы с чужим альфой Чонгук считает чем-то ужасно непристойным и грязным. — Точно… нет, я в порядке, — заверяет омега, с беспокойством смотря в проницательные раскосые глаза. — Здесь есть отдельные комнаты для влюблённых… мы можем… — вполголоса проговаривает Тэхён, снова склоняясь к уху шатена, и заминается, пытаясь найти более подходящие слова, чтобы не спугнуть Чона. — Мы можем посидеть там, если здесь тебе некомфортно. О-о нет… Чонгук, хоть у него и кружится голова, ясно осознает смысл тэхёновых слов и понимает, к чему склоняет его альфа. Не хватало ему ещё переспать в клубе с каким-то еле знакомым альфой и подцепить какой-нибудь страшный ВИЧ. Гук определённо не одобряет эту идею, внезапно появившаяся смелость так же быстро покидает его, и Чонгук в растерянности бегает глазами по помещению, ища среди людей Чимина, но тот снова будто испарился. — А мы влюбленные? — возвращая широко раскрытые глаза к Тэхёну, резко спрашивает Чонгук. — Не знаю, — старший чуть хмурится и пожимает плечами. — Но, по крайней мере, мы ведём себя так. — Как? — вскидывает брови. — Как будто нам не всё равно. Ты меня зацепил, Чонгук, я не скрываю. И твои эмоции и действия выдают тебя с потрохами, — альфа показывает мягкую улыбку. Чонгук чувствует себя застигнутым врасплох. Кажется, Тэхёну всё же удалось прочесть его, когда он так упоительно всматривался в его глаза. Он нашёл в них что-то интересное и интригующее. И даже если там чётко читается желание и возбуждение, то в душе у Гука всё скомкано и не понятно. Чего он хочет от Кима? Может, тот ему подскажет? — А какие у меня эмоции? — омега чуть приоткрывает рот и щурит осоловелые глаза. — Ох, они очень пылкие и рьяные, — альфа склоняет голову и ухмыляется. — А твои глаза, знаешь, очень говорящие. Но сам ты молчишь. Чего-то боишься, куколка? — Ты чист? — слегка заламывая брови, тихо спрашивает омега. — Конечно чист. Я не трахаюсь с кем попало, Гук-и. Чонгук поджимает губы и о чём-то задумывается. Тэхён замечает скепсис в чёрных глазах и выгибает бровь, а губы трогает лёгкая сомнительная усмешка. Омега что-то задумал? Раз терять им сегодня нечего, Чон приходит к несвойственному ему умозаключению. — Где эта комната для влюблённых?༄༄
Чонгуку совсем не понравилась комната. Та слишком маленькая, тёмная и неуютная, поэтому Тэхён предложил альтернативу. Они покидают бар в одиннадцатом часу, держась за руки выбегая из спертого и давящего зала, в котором им двоим вмиг стало невыносимо тесно. Пара случайно влюблённых скрывается в небольшом и уютном домике на пляже, предназначенном как раз для работников базы сёрфинга. Там, в комнате Тэхёна, проветренной прохладным влажным бризом, пара уединяется ото всех ненужных людей. Они, особо не церемонясь, сразу заходят с козырей: Чонгук, как только дверь за их спинами закрывается, первым накидывается на Кима с пламенными объятиями, повисая у альфы на шее; Тэхён в порыве нахлынувшей страсти зажимает омегу у стены и несдержанно припадает жаждущими горячими губами к его устам, буквально впиваясь в челюсти. Они просто берут друг у друга по максимуму за раз, наслаждаясь каждой секундой, проведённой в тесных жарких объятиях. В небольшой темной комнате, где сквозь открытые окна и равевающийся прозрачный тюль разливается холодный лунный свет, слышатся мокрые и звонкие чмоки, хлюпы, вздохи и аханье, которые своими пошлыми отголосками ублажают покрасневшие уши, отчего в паху у обоих стремительно тяжелеет и становится влажным. В этой атмосфере, образовавшейся между ними, хорошо и по-своему умиротворенно. Чонгук делает шумный вдох, когда альфа отстраняется от его уже исцелованных губ с мокрым чмоком, и начинает жадно глотать воздух, руками хаотично блуждая по мокрой тэхёновой спине. Ким любуется пылающим личиком Гука и не может насмотреться этим творением природы. Ещё сложнее всего в этой ситуации вернуть рассудок и поверить в то, что это на самом деле происходит с ними. Тэхёну удалось поцеловать Чонгука. Это равносильно тому, как долететь до другой галактики и открыть все тайны, которые она в себе таит. — Поцелуй меня… ещё раз, — почти задыхаясь, проговаривает Чон, возвращая Кима из мыслей. — Ещё хочу. И Тэхён даёт, целует. Его тонкие хваткие пальцы берут Гука за подбородок и чуть запрокидывают голову кверху, углубляя поцелуй ещё больше, от чего у шатена чуть подгинаются ноги, но старший крепко удерживает его, зажимая между своим горячим телом и холодной стеной, давая Чонгуку почувствовать контраст температуры и не свалиться с ног окончательно. Тэхён обхватывает руками дрожащее тело омеги, одной рукой берет того под зад и, легко приподнимая на руках, несёт к кровати. Матрац тихо скрипит, когда разгоряченные тела тяжело опускаются на него и устраиваются удобнее. Ким берет Чона за подмышки и приподнимает так, чтобы младший сел ближе к изголовию кровати. Чонгук отталкивается руками, отползая выше, садится и раздвигает ноги, приглашая Тэхёна устроиться между ними. Руки с подрагивающими пальцами тянутся к низу футболки и, не мешкая, тянут за края вверх, стягивая ненужную ткань и обнажая под ней загорелый ярко выраженный пресс, крепкую грудь и плечи. Омега в восторге распахивает и так большие глаза и приоткрывает рот, когда его взору является такая красота. Руки сами тянутся к горячему телу альфы, желая потрогать смуглую кожу и почувствовать упругие мышцы под ней. Ким перехватывает несмелую ладонь омеги и сам прижимает ту к своей груди, пожирающим взглядом вцепляясь в завороженные чернеющие зеницы. Оба ловят звезды и сходят с ума от вида друг друга. Так возбуждает. До скрежета. Альфа с тихим рыком поддаётся вперёд и снова вжимается в губы омеги, беспорядочно мажа по ним языком и глотая глухие омежьи стоны. Не прерывая поцелуй, Тэхён снимает с плеч Гука тонкую рубашку и оглаживает предплечья, чувствуя под пальцами жёсткие мелкие мурашки. С тихим причмокиванием старший перестаёт терзать чонгуковы губы и шумно выдыхает омеге в рот, прижимаясь лбом ко лбу и продолжая водить руками верх-вниз по омежьим плечам. — Мы с-собираемся сделать это?.. — сбивчиво тихо спрашивает Чон, вглядываясь в напряжённые зрачки альфы. — Мы сделаем это, только если ты попросишь, — глубоким голосом проговаривает Ким. Чонгук приподнимает в удивлении брови, когда слышит такой ответ. Он думал, Тэхён уже достаточно пьян и действует сейчас исключительно на поводу у желаний, а он, несмотря на своё пылкое состояние, остаётся в здравом рассудке. — Я очень хочу, но мне страшно… — честно произносит омега и поджимает губы. — Почему тебе страшно? Тебе страшно со мной? — между бровей пролегает складка и взгляд раскосых глаз становится чётче и внимательнее. Ким осторожно берет обеими руками лицо омеги и тихо спрашивает: — Это твой первый раз с альфой?.. Чон лежит перед Тэхёном словно открытая книга. И от безысходности шатену даже хочется заплакать как маленькая девочка, потому что Ким всё замечает, всё видит. У Чонгука такие открытые глаза. Гук молчит с секунду, шумно вдыхает воздух и активно кивает. Его брови заломленны кверху, а глаза источают преданность и теплоту. Он, как маленький котёнок — трусливый и зашуганный, но ему всё интересно и всего хочется. Тэхён в одночасье проникается ещё большей любовью к Чонгуку и чувствует, как сердце медленно плавится в тёплых разных и невероятно приятных чувствах. — Просто скажи мне это, Чонгук. Скажи мне, — шепчет альфа, кончиком носа медленно ведя по щеке и скулам Гука. — Нет смысла умалчивать о своих желаниях, потому что твои глаза уже давно сказали всё за тебя. Такие говорящие глаза. — Пожалуйста… — Чон прикрывает веки и краснеет пуще прежнего, слушая шептания Кима. — Да? — Подари мне самую лучшую ночь. Пожалуйста… — кажется, Гук будто еле сдерживается, чтобы не расплакаться. — Хорошо. Старший встаёт с кровати, подходит к столу и, выдвигая нижний ящик, достаёт оттуда презерватив. Чонгук, пока Тэхён ненадолго отходит, прикладывает ладони к своим пылающим щекам и пытается привести мысли и чувства в порядок. Он уверен в том, что точно готов сейчас же растаться со своей невинностью? Нет, только не нужно думать об этом сейчас. Чонгук просто хочет этого, и всё. Он не хочет нагружать голову неприятными думами, потому что сейчас близится час наступления его первого секса, который подарит ему Тэхён. И даже если потом Чонгук будет стыдиться и жалеть о случившемся (спойлер: Чонгук никогда не пожалеет), то сейчас он настроен получить максимальное удовольствие и насладиться этим сполна. Ким возвращается и снова устраивается между ног омеги, берет того под согнутые колени и тянет ближе к себе. Шатен замечает, что на альфе уже нет штанов — только боксеры, под тканью которых виднеется бугорок неутешительного размера. Чонгук ложится на спину и продолжает разглядывать неописуемую красоту Тэхёна, позволяя тому самостоятельно распоряжаться своим телом. Сначала старший проводит широкими ладонями от коленей вверх, по сочным бедрам омеги, обтянутым капронками в сеточку. Потом длинные пальцы находят пуговицу и расстегивают шорты, нарочно щекоча низ живота и заставляя Гука втянуть его из-за щекочущих и таких возбуждающе игривых ощущений. Джинсовые шорты с тихим шорохом снимаются с ног и летят на пол. Чонгук остаётся лежать в одних колготках и топе. Ким упирается кулаками в матрац по обе стороны от бедер Гука и принимается облизывать взглядом омежье тело. Стройное, подтянутое, разгоряченное и разнеженное под умелыми ласками альфы и жаждущее намного большего, чем могут сказать эти розовые зацелованные губы. Одним словом — Чонгук прекрасен. Его хочется взять грубо, но одновременно нежно, не причиняя боли. Раз это первый раз Чона, то Тэхён не будет брать — он будет дарить младшему новые ощущения, и сделает это максимально осторожно и нежно. Альфа опускается к лицу омеги и снова утягивает того в поцелуй, но уже не такой размазанный и всё такой же чувственный и глубокий. Пальцы находят плотную резинку капронок, и Тэхён медленно стягивает её с талии Гука, постепенно освобождая стройные ножки омеги из сетки. Вид просто завораживает. Когда мешающая сетка оказывается на полу, ноги шатена начинают еле заметно подрагивать от ощущения полной открытости под тяжёлым пылким взглядом альфы. Чонгук в смущении сгинает ноги, чувствуя себя особенно уязвимым сейчас. Тэхён изучающе медленно ведёт ладонями вдоль оголенных ног омеги, будто тигр с диким аппетитом рассматривает свою жертву и решает, какую часть тела ему стоит попробовать первой. Все действия как в замедленной съёмке, и Чонгук изнывает от желания уже быстрее ощутить всем нутром оргазменный всплеск, но он терпелив, и прерывать эту затянувшуюся прелюдию не хочется. Уж слишком приятно получать такие горячие ласки от Кима. Шатен вздрагивает, когда чувствует горячее дыхание на своей шее. Тэхён легонько засасывает сладкую молочную кожу, испивая все его соки, и нежно потирается лицом о его грудь и шею. В носоглотке вдруг чувствуется терпкий запах сандала. Альфа метит Гука своим запахом. Между ягодиц стремительно становится ещё более вязким и мокрым, отчего Чонгук начинает вошкаться под придавливающим его к матрацу телом альфы. — Почему я не могу уловить твой запах? — шепчет Ким, не отстраняясь от шеи. — Не знаю, мне просто… — Раскрой свои феромоны, Гук-и. Конечно же, Чонгук повинуется, и уже через пару секунд на языке ясно ощущается нежный и сладкий запах малины. Лакомый аромат Чонгука одуряет. Ким прижимается носом к шее омеги и вдыхает малиновую сладость, от чего член напрягается до предела, изнывая от возбуждения. Простые прикосновения тела к телу прекращаются, и альфа уверенно тянет белые трусы Чонгука вниз, полностью избавляя его от вещей. Шатен слышит характерный щелчок открывшегося тюбика смазки и замирает, когда через несколько секунд ощущает холодные масляные пальцы на своём анусе. Мышцы моментально сжимаются от незнакомых ощущений, и Гук, сам себя не контролируя, задирает правую ногу и упирается стопой о горячую кимовскую грудь. Старший раздвигает молочные ноги шире и пододвигается ближе, локтем упираясь в матрац около головы Чона так, чтобы их лица были в сантиметровой близости и начинает снова медленно скользить одним пальцем в тугую дырочку. Омега больно закусывает губу и заламывает брови, стараясь привыкнуть к новым ощущениям и понять, что он чувствует, пока Тэхён оставляет легкие мокрые поцелуи на его щеках и губах. Сладковато-древесная смесь их запахов окутывает жаркие тела, благодаря лёгкому бризу, проникающему сквозь приоткрытые окна, она не забивается в ноздри, не кажется резкой и не дурманит до помутнения в глазах. Лишь успокаивает и утоляет жажду. Чонгук не сдерживает тихого протяжного стона, когда палец Кима находит самую уязвимую точку, после чего альфа медленно проталкивает внутрь второй. Ким оставляет несколько нежных поцелуев на вспотевшем лбу младшего. Движение фаланг размеренные и аккуратные, Тэхён не хочет причинять вреда девственной заднице омеги. Когда в дырочку могут вместиться три пальца, альфа вынимает их из Чонгука, от чего мышцы ануса начинают ритмично сокращаться, а по напряженным ягодицам стекает вязкая смазка. Альфа закидывает подрагивающие ноги омеги на свои широкие плечи и, беря заранее приготовленный презерватив, зажимает серебряный квадратик между зубами, устремляет пылающие глаза в глаза Гука и снимает боксеры, освобождая от оков промокшей ткани свой напряженный член. Шатен не дышит, наблюдая за неторопливыми действиями альфы. Смущение, ярко играющее на лице омеги, не позволяет опустить глаза ниже и увидеть, как старший надевает презерватив на свой тяжёлый член и, обхватывая орган рукой, плавно проводит по всей длине, оттягивая кожу. — Ещё не передумал? — склоняясь ближе к Чону, тихо спрашивает альфа и заглядывает в завороженные глаза. — Ничего не говори, — выдыхает шатен и прикрывает глаза. — Сделай нам приятно. Омега просовывает руки под подушку, берясь за её край, и пятками давит Тэхёну на плечи, придвигая того ближе. Ким хмыкает и, растирая смазку по члену, медленно подставляет головку к поддатливому входу, из которого непрерывно вытекает густая белесая жидкость. Когда напряжённая головка входит внутрь, альфа ненадолго замирает и наклоняется к омеге, локтями упираясь в подушку по обе стороны от головы Чонгука, и смотрит внимательно в затуманенные черные глаза. Гук шумно вбирает ртом воздух, и в этот же момент Ким толкается чуть глубже, раздвигая тугие внутренние стенки. Чон раскрывает рот в немом стоне и выгибается в спине, обнажая венистую шею. Альфа осторожно пропихивает руки под затылок омеги и скрепляет их в замок, затем бедрами немного поддаётся назад, чтобы в следующую секунду снова войти внутрь, уже на более глубокую длину. В этот раз Чонгук не сдерживает в себе томного стона и, стискивая зубы, тихо шипит и тянет низкое «а-а-а…» Тэхён вплетает свои длинные пальцы в пушистые волосы омеги и чуть сжимает их, наклоняясь к напряжённой шее и снова припадая к ней губами, облизывая солоноватую вкусную кожу, цвета топленого молока. Движения бедер постепенно становятся быстрее, вводя венистую плоть в горячее нутро, от чего долгожданная блаженная нега моментально разносится по всему телу, будоража рассудок. Аккуратный, налившийся кровью член Гука стоит колом и трется между его и тэхёновым животами. От тесного трения половой орган стимулируется, давая Чонгуку почувствовать двойное удовольствие. Из твёрдой головки сочится предэякулят, размазываясь по вспотевшей горячей коже. Руки Чона, лежащие под подушкой и придавленные сверху локтями Кима, постепенно затекают, а пальцы на ногах холодеют и немеют от нахлынувшего наслаждения. Тэхён сжимает ягодичные мышцы и прижимается к влажному паху омеги плотнее, руки сильнее надавливают на затылок, приподнимая голову Чона и соприкасаясь с ним лбами, с каждым толчком наращивая темп, вводя горячий член глубже и ударяясь тяжёлыми яйцами о задницу Гука. Младший раскрывает рот и отрывисто стонет, сжимая внутри себя крупный венистый член. Тэхён замедляет резкий ритм толчков и шикает, чувствуя, как тесно становится внутри горячих анальных стенок. Оба чувствуют приближение оргазма. Ким обхватывает твёрдый стояк Гука и начинает плавно тому надрачивать в такт своим толчкам. Чонгук вытаскивает ватные руки из-под подушки и еле находит ими руку Тэхёна, которая ласкает его горячую плоть, хватается за кимовское запястье и, медленно извиваясь как змея, чувствует, что вот-вот кончит. Ким оглаживает головку большим пальцем, спускается ниже и окольцовывает пальцами основание члена, заставляя Чона сильнее сжать его запястье и ещё больше прогнуться в спине, громко выстанывая имя Тэхёна. Живот омеги часто втягивается, когда он учащенно и громко дышит. После нескольких резких толчков, альфа входит на всю длину и остаётся внутри, плотно вжимаясь в сжавшуюся дырочку. Пальцы крепче обхватывают член омеги, и Чонгук изливается горячим семенем себе на живот, пачкая ладонь Кима. Следом кончает старший, выплескивая сперму внутри омеги в презерватив. С грязным хлюпом половой орган выходит из растянутого ануса. Ноги Чона обмякают и падают с расслабленных плеч альфы, нагревшееся тело мелко содрогается в экстазе и распластывается на постели в форме звезды. Ким снимает использованный презерватив, завязывает его и кидает на пол, не брезгуя, ложится на испачканный потный живот омеги и придавливает того своим весом. Мышцы ануса и ног всё ещё сокращаются и подрагивают в послеоргазменной неге, и шатен чувствует, как от передоза ярких ощущений его медленно клонит в сон. Фантомно он чувствует, как Тэхён неустанно продолжает покрывать влажными поцелуями шею и плечи Чона, шепча на ухо какие-то нежные слова, но омега может только выдавить из себя удовлетворенное «угу» и провалиться в безмятежный сон.༄༄
На лицо падает яркий солнечный свет и обжигает нежную кожу, сквозь закрытые веки ослепляя глаза. Чонгук жмурится и отворачивается от надоедливого света, блаженно мыча и выдыхая через нос. Его оголенного плеча легонько касается чья-то рука и осторожно трясёт. Гук резко открывает глаза и поворачивает голову в сторону нарушителя его дремоты. Он видит перед собой поплывший силует, а потом, промаргиваясь, видит Кима, который стоит у кровати, склонившись к омеге, смотрит на того слишком влюблёнными глазами и улыбается. Чон хмурится, сначала не понимая, где он находится, но потом в памяти всплывают все мелочи их ночи, и уши и щёки снова трогает румянец. Тэхён смеётся при виде миленького и заспанного личика младшего и присаживается на край кровати рядом с Гуком. Шатен садится, спиной прижимается к деревянному изголовию и натягивает одеяло повыше, прикрываясь от любопытных раскосых глаз. Старший тихо прыскает. — Вчера тебя ничего не смущало, а сейчас прячешь от меня свои исцелованные плечи, которые я же и целовал, между прочим, — альфа склоняется ближе и задорно заглядывает в неподвижные глаза Чона. Чонгук ничего не отвечает, просто рассматривает альфу перед собой, от которого уже не пахнет терпким сандалом и сексом. Омега не может поверить, что он переспал с ним. И в сознании то и дело одна за другой всплывает картинка их сегодняшней ночи, а перед глазами сидит Тэхён, чистый и бодрый, и этот его образ никак не вяжется с тем, что Чон имел возможность наблюдать ночью. — Мы вчера трахались? — прокашливаясь, спрашивает омега, решаясь убедиться в достоверности своих воспоминаний, потому что они ощущаются не более, чем мокрые грёзы. — Не трахались, а занимались любовью, — усмешка Кима меняется на нежную улыбку. Старший в задумчивости опускает глаза и через пару секунд снова поднимает их на шатена. — Только скажи, что ты не уедешь обратно в Сеул и там благополучно забудешь про меня, — серьёзно спрашивает альфа. — Я не хочу быть твоим альфой на одну ночь, Гук-а. Младший теряется и прячет глаза. Щёки всё так же пылают, а во рту пересыхает. Он слышит шумное и напряженное дыхание Тэхёна, но беспорядок в голове не позволяет составить чёткий ответ. Хорошо что хоть от похмелья не мучается. — Ты мне очень нравишься, Тэ... — проговаривает Чон, начиная рассматривать маленькие узоры на серой простыне. — Мне понравилось учиться с тобой сёрфингу, и я очень благодарен тебе за эту ночь, но на данный момент меня не привлекают отношения. — Почему? — старший не скрывает обиды в голосе, а в его карих глазах так и горят отчаяние и последние отголоски надежды. — Мне просто этого не нужно... пока, — Гук пожимает плечами. — Но, а вдруг я окажусь как раз тем, что тебе нужно? Чонгук наконец одаривает альфу взглядом. Ох знал бы он, как красноречивы его глаза в те моменты, когда они находятся вдвоём, и всё их внимание обращенно только друг к другу. Ким всё прекрасно понимает по одному взгляду чёрных глаз, но он хочет услышать эти слова от самого Чона. — Я сам не знаю, что мне нужно, как ты сможешь дать мне то, чего я хочу? — Ох, Чонгук-и... — Тэхён посмеивается и устремляет взгляд к потолку. — Ты обладаешь самыми красивыми глазами в мире, но почему они не видят таких очевидных вещей? — О чём ты? — О себе, очевидно, — снова смотрит на омегу, а тот в непонимании хмурит брови. — Я то, что тебе нужно – любовь. Чёрные глаза становятся шире, и шатен замирает. Тэхён пододвигается ближе, аккуратно берет лицо Гука и приподнимает его, вглядываясь в бездонные и такие полюбившиеся ему глаза. Расстояние между их лицами сокращается, и пухлые розовые губы трогают малиновые мягкие, утягивая в медленный и чувственный поцелуй. Ладони перемещаются на голые плечи омеги и чуть сжимают их. Шатен, отстраняясь от изголовия кровати, выпрямляется в спине, поддаётся навстречу манящим губам и углубляет их долгий и нежный поцелуй. Чонгук вытаскивает свои робкие руки из-под одеяла и бережно зарывается пальцами в тэхёнов загривок, теребя меж фаланг чёрные волны. Чонгук шумно вдыхает через ноздри воздух и укладывает руки на плечи альфы, выпрямляя и сцепляя их за спиной Кима. Они с громким чмоком отстраняются от уст друг друга и, соприкасаясь кончиками носов и тепло улыбаясь друг другу, заваливаются вдвоём на скрипучую кровать и утопают в тесных и мягких объятиях. — Действительно, и как ты понял? — Твои глаза всё сказали мне. Чудесный курортный городок Ларнака стал местом встречи и слияния двух душ, которые бесповоротно влюбились друг в друга. Согревающий сердце Кипр на многие и долгие годы останется в памяти у нашедших друг друга влюблённых, и теперь они каждый год будут возвращаться в это райское место и проводить здесь свои самые жаркие летние ночи.