Чувства

      Екатерине было трудно справиться с воспоминаниями прошлого. Нет, события минувших дней нельзя было охарактеризовать как травмирующие, а наоборот, подарили ей много счастливых дней с тем, с кем ей довелось испытать счастье первого чувства любви, которое даётся, наверное, не всем. Несмотря на вышеупомянутый факт, воспоминание о нём поселились где-то на глубинах её души. Минуло уже несколько лет, а её губы, да и тело помнят его ласки. А сама помнит тот день, когда сидела на краю кровати в его квартире, обливалась слезами, наполняющими её глаза, а он стоял к ней спиной и, застегивая пуговицы на рубашке, отстраненно произносил:       — «Сегодняшняя встреча была последней. Между нами, всё кончено. Ты молодая, у тебя всё еще впереди…».       Она по инерции добралась домой, легла на старый диван в своей комнате, смотрела в потолок. Слёз не осталось, душа наполнилась пустотой, ничего не хотелось, ни есть, ни пить, а просто умереть, чтобы вместе с душевной пустотой исчезла навсегда и сама.       Катя, конечно, осознавала, что они не пара и живут в разных мирах, но не думала, что расставание настигнет её так быстро, ведь этого ничего не предвещало. Мысленно она погружалась в дни счастливых времен…        Стрелы амура её девичью душу поразили внезапно, стоило ей поднять взгляд на господина, который встретился на её пути. Знакомство произошло в день, когда она сдала на отлично последний экзамен летней сессии, и тем самым окончила второй курс экономического факультета. Прогуливаясь вдоль аллеи «Парка Горького», на ходу отсчитывая деньги, дабы купить именитый пломбир в желтом фанте, названый в честь парка. По своей природной неловкости столкнулась с элегантно одетым молодым человеком: — Простите, — я задумалась.       — Извините, — она смотрела на него сверху вниз, так как жертва её неуклюжести: высокий, стройный, кареглазый. Её щеки предательски окрасились румянцем, она поправляет очки, проговаривает. — Простите ещё раз, я не хотела, — приседает на корточки и собирает в ладонь рассыпанные монеты. Сердце стучит где-то на уровне ушей. «Он такой красивый, статный, элегантный, приятный, и даже медный цвет волос его не портит». «Красивый-красивый», она слышит голос своего подсознания, но не для тебя, зачем ему несовременная отличница, постоянно ходящая в длинной юбке? Его окружают красивые девушки с модельной внешностью. Она солидарна со своим подсознанием. Возникает желание оказаться дома, сидеть на подоконнике брать черешню и клубнику из любимой пиалы, исписывать страницы дневника строками о любви. Писать его портреты в блокноте для эскизов. Вот и пригодятся навыки, приобретенные в художественной школе, подумала она тогда.       — Давненько я не встречал думающих девушек в нашем городе.       Катя несмело подымает на него глаза, — Извините, еще раз, до свидания.       Незнакомец буравит её взглядом почти чёрных глаз, а у нее возникает желание провалиться, потому что он видит её пунцовые щеки, глупую улыбку на лице и как она от волнения разглаживает складки на юбке плиссе…       Александр её рассматривает, скромная девочка-отличница, с большими карими глазами, смешными косичками. Подобных девушек у него точно никогда не водилось, а кто у него имелся, по сути, одноразовые бабочки- красавицы, у которых вместо глаз два счетчика, оценивающих стоимость его автомобиля, костюма, наручных часов.       — И как зовут, вас, задумчивая девушка?       Катя не понимает, зачем ему нужно знать её имя, но немного помедлив, отзывается:        — Екатерина Валерьевна Пушкарёва. Наблюдает, как его губы трогаются в легкой улыбке или ухмылке, не разобрать.       — Александр Юрьевич Воропаев, прибыл из штатов на каникулы, — представляется он. «Обычно у девочек вызывает интерес, что я прибыл из самой Америки». Да, и конечно он её проверяет.       — Удачного вам отдыха, Александр Юрьевич, и разворачивается, делая шаг.       Саша берет её под локоть. — Подождите же. Вы, не хотите угостить меня кофе или мороженым. Таким образом, загладите свою вину.       Катерина испытывает двойственное ощущение: ей приятно, что он согласен есть с ней мороженое, значит не стыдится её внешнего вида, а с иной стороны, подумывает, что он какой-то странный.       — А потом я довезу вас до дома или куда скажете.       Она не отвечает, покупает ему пломбир и протягивает ему брикет. Саша забирает, он касается её пальцев. От этого невинного касания по её девичьему телу разливается приятное тепло, хочется улыбаться. Ловит себя на мысли, что она рада каждой секунде, проведенной рядом с ним. Благодарит судьбу, что ей позволено с ним дышать одним воздухом, сидеть на одной скамье, что представился миг украдкой смотреть и изучать его лик, чтобы потом написать портрет.        Саша ест мороженое, ловит себя на мысли, что хочется увидеть, какая она под одеждой, у него ни разу не было тургеневских девушек.       …Екатерина даже не восхищается его машиной, как другие девицы. Когда они прибывают, она просто выходит из машины со словами:       — Спасибо за всё, Александр Юрьевич.        Ей повезло, родители отправились загород, она включает лирическую музыку и открывает дневник, выводит его утонченный, почти греческий профиль, — смакуя во рту спелую ягоду. Родители убыли на целый месяц, значит можно не опасаться, что отец внезапно без стука войдет в её комнату и заглянет за её плечо, поглядеть, что она такое творит. Можно писать его лицо, и не прятать рисунки в стол…       Катя удивляется, когда выходит утром из подъезда, сталкивается с ним — Александр Юрьевич, а что вы тут делаете?       — Вас жду, Екатерина Валерьевна.        — А если бы я не вышла?       — Вы вчера поднялись, и в ваших окнах зажегся свет, квартиру вычислить не составило труда. Вы меня заинтересовали, вы очень интересная девушка. Я вам ничего плохого не сделаю.       Она не боится, просто ей не верится, что она вдруг могла заинтересовать его, — Вас потянуло на экзотику?       — Катерина, в некоторых провинциях Франции девушки носят круглые очки и вязаные береты. Поверьте.       … Они приезжают на озеро, благо людей на нем не видно, пасмурно, и погода не располагает для отдыха. Катя опирается на перила моста пристани, вглядываясь за линию горизонта. А потом достает блокнот и делает набросок…       — Красиво, — она чувствует, как её кожу на шее обволакивает его горячее дыхание.       — Не нужно, — она дрожит, так как его губы уже касаются её шеи…        — Не бойся…       В доме он покрывает её шею поцелуями, она нежная белая, как и сама девочка, дрожащая от его ласк. Его это заводит.       Она понимает, что у неё никогда не будет такого мужчины, как он и стоит отпустить свои принципы, отдаться страсти…и получать удовольствие, ощущать, его ласковые ладони на своей коже… и просто, быть с ним. И пусть, один раз, но зато, это яркое мгновение останется в памяти навсегда…        — Ты меня сделал счастливой, ты очень красивый. Я понимаю, что это у нас было первый и последний раз.       Саша не знает, что сказать, ему с ней было хорошо и нежно, да он получил удовольствие и ему хочется ещё, она неумелая в постели, но его никто так нежно не гладил до сегодняшнего дня и не восторгался его красотой.       В итоге, их отношения продлились ровно месяц, до того момента, пока Саше не вздумалось её взять с собой на барбекю, познакомить с родителями и сестрами.       Они показались гостеприимными людьми, даже, казалось, радушно её принимали, а в понедельник в его квартире на Патриарших прудах он её оставил…        Сегодня на дворе две тысячи третий год, утром по радио Катя услышала, о смерти родителей Саши в страшной аварии и об их похоронах. Возникло желание утешить, хотя нужно ему это или нет, она не знала. Не взирая ни на что, ей хочется поддержать, ему сейчас тяжело. Уже полчаса стоит у двери, в его квартиру… боясь постучать и оказаться не нужной ему. Мимо проходящая бабушка, говорит:       — Он дома, такое горе, на нем лица нет…        Несмело нажимает на кнопку звонка, раздаются шаги и дверь отворяется. Лицо Саши, на фоне черной рубашки, выглядит бледным, под глазами выступили синяки.        — Соболезную, можно я пройду?        Александр кивает, не понимая, почему она здесь, после всего, но он рад её приходу, ему надоело быть сильным перед собой, перед сёстрами, наскучило держать лицо главы семьи. Семье когда-то не понравилась скромная Катя, и его поставили перед выбором или она или он лишается денежной поддержки и наследства в будущем. Продался за деньги, хотя успел привязаться к Кате, она одна его любила искренне, его самого… Ей были безразличны его миллионы. Трус, признавался, сразу после расставания, потягивая коньяк в темноте своей квартиры.       — Я тогда выбрал семью. Родители и сёстры никогда бы не приняли наши отношения.       — Ты просто испугался перемен, а я не предел мечтаний. Она гладит его по голове.       — Саша, мне правда жаль, что ты так рано лишился обоих родителей. Она замечает на его щеке бегущую слезу. Она решается его обнять. Саша утыкается лицом в её шею.       «Катя простила, добрая девочка»…. Второй шанс он не упустит…