"Когда ты закроешь Свои глаза, Знай, я буду думать лишь о Тебе…"
Bon Jovi - Bed Of Roses
~*~*~
Лето. Середина июня. 21-е число. Это был жаркий летний день. Легкий и теплый ветерок обволакивал юношей, которые не могли скрыть румянец на своих молодых лицах после только что сделанного признания в чувствах друг к другу. Им было по 20 и 19 лет. Всего лишь год разницы. Они познакомились благодаря общим знакомым, вместе проводили дружеские посиделки, вместе учились, но поздно полюбили. Тогда новой образовавшейся паре было трудно в новых отношениях. Особенно Феликсу, которому было трудно доверять другим после пережитого опыта с абьюзивными отношениями. Чанбину же было сложно открывать свою более ранимую и мягкую сторону личности. Отношения – это не только любовь, но и ссоры и конфликты, которые быстро разрешались. Парни умели находить общий язык и им же разъясняться. — «А помнишь?», — заговорил тут было Чанбин, почесывая затылок, — «Как мы с моей семьей вместе с тобой отправились на Чеджу для празднования Лунного Нового года, чтобы тебе не было так одиноко?». — «Да, а что? Хотел вспомнить, как нас чуть не спалила твоя мама, наяривающих друг другу посреди белого дня в туалете?» — с усмешкой взглянул на него Феликс. Черноволосый парень в возражение на эти слова стал активно щекотать своего парня. Из-за чего тот упал спиной на рядом стоящий диван в гостиной и стал бесконтрольно смеяться, умоляя прекратить. Не слыша ответа на свои мольбы, Ли принимает «противощекотную позу», то есть размахивая со всей силы своими длинными ногами, лежа при этом на спине. — «Не честно!», упиваясь со смеху произнес Чанбин и видит, как его милый дует щеки и высовывает язык, параллельно показывая дулю. — «Ах, вот как!» — протараторил Со и обхватил своего парня своими накаченными после множества тренировок руками, крепко сжимая в медвежьих объятиях. Блондин охает от такого давления сверху на него, из-за сильно отличающегося веса тел. — «Чанбин! Отпусти! Раздавишь же!» — пытаясь сопротивляться в крепкой хватке своего парня, но неудачно. — «Отпущу при условии, что ты согласишься поехать со мной в романтическое путешествие на Чеджу». У нижнего округляются глаза и, не сразу осознав информацию, тут же усердно начинает кивать головой и повторять служебную часть речи — «ДАДАДАДАДА». Его тут же отпускают из мощных лап, целуют мимолетно в лоб и проговаривают: — «Отлично, осталось только купить билеты и собрать нужные вещи». Фигура крепко сложенного мужчины тут же скрывается за дверным проемом, как Феликс осознает смысл сказанных им слов и непроизвольно улыбается. Точно, скоро ведь годовщина их отношений. Третья? Четвертая? Пятая? О боже! Уже шестая! Ёнбок и не заметил, как быстро пролетело время, а ведь правду говорят: «Счастливые часов не наблюдают». Сегодня они собирают самые необходимые вещи на рассчитанные для отпуска дни, упаковывают и отправляются на назначенный в билете рейс. Вот он, тот самый настоящий и долгожданный отдых, чтобы на время можно было позабыть о рутинных делах, работе и прекрасно провести время вдвоем. И собираются они сделать его незабываемым. Отдых на острове Чеджу в действительности хорошо повлиял на отношения Феликса и Чанбина. Уже в который раз они чувствуют, что их отношения только укрепляются и связь между ними становится все сильнее и сильнее. Их сексуальная жизнь потерпела изменения. Они стали более открыты для экспериментов, конечно, многого они еще не перепробовали, но то, что есть сейчас, их вполне устраивает. Так, Феликс обнаружил, что его безумно возбуждают сильные и мускулистые руки Чанбина, а также его крепкая грудь. При взгляде на них ему хочется укусить, сжать или облизать их. А его очаровательная ямочка на щеке, когда он улыбается, и его естественно вьющиеся волосы — все это околдовало его. Ему нравится, как крупные и мясистые руки Чанбина смотрятся на его талии, когда они обнимают его или занимаются любовью. Ему также нравится, как его жилистые ладони ласкают его шею, останавливая подачу кислорода в мозг. Как его широкие пальцы играют с сосками Феликса, сжимая и скручивая их, вызывая мурашки по всему телу и затуманивая разум, а ноги становятся ватными — это действительно очень заводит его. Ему нравится, как Чанбин может засунуть свои пальцы ему в рот, заставляя его посасывать и брать глубоко в рот. И это тоже заводит его. Как Чанбин гладит его мозолистыми руками после тренировок в спортзале или проводит кончиками пальцев по его спине, животу или ребрам — это тоже очень возбуждает. А его губы, такие сочные и правильные, так хорошо смотрятся на губах Феликса. Губы Чанбина имеют противоположную полноту губам Ёнбока — верхняя тоньше. То, как он оставляет дорожку поцелуев от ушей Феликса, кусая их и вырисовывая геометрические формы его сережек кончиком языка, до лобка — это тоже очень возбуждает. Как он своим языком выводит круги вокруг соска. Как он прижимается губами к его груди. Как он кусает мочки ушей Феликса, а потом целует, будто извиняясь. Укусы в шею заставляют дышать чаще, а его томный и властный голос, проникающий в глубины ушной раковины, способствует еще большему возбуждению. Феликс не думал, что удары его упругих и мягких ягодиц будут вызывать такую бурю эмоций, заставляя и без того чувствительную кожу мгновенно краснеть. Как и сегодня, они снова собираются слиться в одно целое, стремясь дать друг другу как можно больше любви, которая переполняет их с ног до головы. Они начали с просмотра романтической дорамы, где главная героиня из бедной семьи начинает учиться в школе для детей из богатых семей и знакомиться там с парнями, с одним из которых она начнет строить дальнейшие романтические отношения. Феликс не сказал бы, что эти отношения здоровые или даже токсичные, и Чанбин с ним в этом согласен. Первый немного болезненно относится к этому, потому что у него был похожий опыт предыдущих отношений. Но с возрастом он проработал это и рад, что прошлое больше не мучает его, и он может наслаждаться настоящим. Он может проживать моменты с замечательным партнером рядом, дарить друг другу любовь, заботу и поддержку, чего так не хватало Ли до этого. Затем последовали поцелуи, душ, и вот они уже на расстеленной кровати, повторяя все те же действия: поцелуи, укусы, ласки — все то, что может подарить наслаждение, и все то, на что ярко реагирует тело длинноволосого парня. Самая чувствительная эрогенная зона парня — это соски. Он действительно был в экстазе, когда алые губы, прильнувшие к его груди, сначала ласкали левый, а затем правый сосок, одновременно играя языком со стальным украшением в них. Бин положил ладонь на его грудь и почувствовал, как сердце быстро разгоняет кровь внутри, заставляя его биться в бешеном ритме. Кровь мгновенно прилила к нижней части тела, реагируя на стимуляцию столь чувствительного места. В нижнем белье стало неприятно тесно, и ему захотелось мгновенно избавиться от него. Бини, как ласково он его называл, понял без слов. Он аккуратно высвободил источающий предэякулят пенис из хлопковых оков. Теперь настала очередь Феликса доставлять удовольствие. Ему нравилось это делать, и он видел, что его парню приятно, что делало его самого счастливым. Он перевернул Чанбина на спину и, нависая сверху, подложил подушку под его голову для удобства. Феликс опалил его жилистую шею горячим дыханием, от которого она начала гореть «адским пламенем», а затем кратко поцеловал. Парень вздыхает в ответ на его действие. «Хороший знак», — подумал блондин и продолжил задуманное. Он начал выцеловывать, лизать и кусать его шею под многочисленные вздохи, а затем его жаркие, опухшие от поцелуев губы спустились ниже и укусили за выпирающую ключицу. Вскоре дело дошло до груди. Его кораллово-красные губы накрыли ореол соска, создавая вакуум. Посасывая один сосок, он параллельно ласкал другой, пощипывая и теребя его, чтобы не доставить дискомфорт любимому. Затем он слегка покусал его и провел кончиком языка вверх-вниз по выступающей части соска. Чанбину это явно нравилось. Он запустил свои пальцы в светлые волосы Феликса, мягко ухватившись за них. Он расценил это как знак и приступил ко второму соску, повторяя все те же действия. Затем он спустился с поцелуями до лобка, одновременно поглаживая ребра кончиками пальцев, и вернулся обратно, проводя кончиком языка по пути от пупка до яремной впадины. «Дразнится», — подумал Чанбин, и был прав. Феликс любил подразнить перед тем, как приступить к основным ласкам, но темноволосого это только больше заводило. Он потянулся к возлюбленному за очередным нежным поцелуем, после которого ощущалась легкая щекотка на губах. Тем временем его руки бесцеремонно блуждали по телу партнера, щекоча или оглаживая бархатистые участки кожи. Рука Ли, тем временем, перемещается к паху партнера. Она начинает поглаживать возбужденный от ласк орган через ткань боксеров, а затем и вовсе снимает их. Он опускается ниже, устраиваясь поудобнее, и аккуратно касается головки члена губами, опаляя его теплым дыханием. Из-за этого по телу актива пробежал табун мурашек. Он медленно начинает сначала ее посасывать, а затем проходится вокруг нее языком по часовой стрелке. Вскоре после этого проводит кончиком языка по уздечке вверх-вниз, вызывая первый стон у своего парня. Это провоцирует у светловолосого самодовольную улыбку. Он проводит языком по стволу и облизывает губы, словно после сладкого леденца. Чанбин лишь усмехается на это. Он сильнее сжимает ладонью пряди волос, без слов давая понять, что нужно действовать дальше, и в ответ на это опухшие губы плотно обхватывают член и несколько раз проходят по нему, при этом плотно прижимая язык для дополнительной стимуляции. Кончиком языка он проводит невидимую линию по уретре, что приводит ко второму стону. Его руки также помогают ему, чтобы снова и снова вырывать блаженные вздохи из груди. Ими он ласкает мошонку, как будто перебирая ее. Он знает, что его партнеру это нравится. Взору Бина предстает поистине прекрасная картина. Его парень с слегка растрепанными волосами, покрасневшими губами от оральных ласк и затуманенными от возбуждения глазами смотрит прямо на него. Боже, как же сексуально он выглядит в этот момент! Своей рукой он проводит по веснушчатой щеке, переходя к уху, которое также украшено веснушками. Пальцами он нежно обводит ушную раковину, а затем поглаживает за ухом. Он почувствовал, как вздрогнул кончик уха, который вскоре покрылся теплым красноватым оттенком. — «Твой ротик так хорошо смотрится на моем члене, котик». Тот, в свою очередь, слегка тянет за волосы, давая сигнал о том, что пора заканчивать с ласками, как бы ему ни хотелось продолжить. Но мужчина не хотел бы вот так рано кончить, не отдав дозу своей любви. И Феликс благополучно отстраняется с громким причмокиванием. Он притягивает Феликса к себе и нежно целует его еще раз. Их губы сливаются в страстном поцелуе, их языки сплетаются в чувственном танце. Под действием желания, их бедра начинают медленно двигаться навстречу друг другу, создавая приятное трение. Чанбин просит Феликса поменяться с ним местами и дает указания о том, как ему следует лечь. Ёнбок слушается без лишних вопросов, так как это еще один его кинк – ему нравится иногда полностью отдаться во власть партнера и делать всё, что он скажет, в рамках разумного. Своими мягкими губами Бини старается поцеловать каждую веснушку на лице Феликса, из-за чего вызывает у того улыбку. Чанбин действительно был по уши влюблен в этого парня. Хотя он бы сказал, что это он сам поцеловал его. «Он такой очаровательный», — подумал Чанбин. — «Я тоже тебя люблю», — шепотом проговаривает веснушчатый в приоткрытые губы напротив, заметив влюбленный взгляд на себе. Он снова сливается в поцелуе с уже такими родными губами. Со мычит в влажные от слюны уста и, к своему огромному сожаленью, разрывает его, отстраняясь. В его дальнейших действиях читается любовь и забота к его горячо любимому сердцу человеку. Он спускается вниз, сопровождая взглядом карих глаз, полных теплоты и уюта, и, наконец добравшись до своей цели, он сплёвывает на пыльно-розовую головку члена, насаживаясь после ртом. Проведя несколько раз от кончика до основания, он с хлюпаньем отстраняется, потянув за собой нить слюны. От этой картины подкаченные ноги пассива начало сводить. Их глаза снова встретились, и маленькая ладошка устремилась прямо на щеку, он мягко поглаживал карамельную кожу большим пальцем правой руки. Кожа под ним натягивается, а на лице образуется доброжелательная улыбка, обнажая чудесную ямочку на щеке. Поднимаясь с постели, круглолицый мужчина берет заранее приготовленную мягкую ленту и связывает запястья светловолосого юноши так, чтобы не было слишком туго, но и чтобы он не мог освободиться. Таким образом, ограничивается доступ к самоудовлетворению. Для большего удобства и комфорта, во время дальнейшего введения, под бедра юноши была положена мягкая подушка. Перемещаясь ниже, его пальцы скользяще проходят по внутренней стороне бедер, поглаживая их большими пальцами. Его руки так близко к паху, что это изводит парня, и он от нетерпения начинает хныкать, прося о большем, а бедра приподнимаются вверх, но его лишь целуют рядом с порозовевшей головкой. Затем ловким языком оставляет влажный след по стволу. Обхватив губами головку, он посасывает ее. Слышать сладкие стоны своего мальчика – рай для ушей. Голос, который обычно бархатистый и глубокий, теперь, наоборот, более мягкий и немного охрипший от бесконечных вздохов. Податливое тело тут же откликается на ласки. Каждое прикосновение будто обжигает. Кажется, он словно в трансе. Лишь слова любимого могут вернуть ненадолго в реальность. Феликс чуть ли не хнычет. Он так нуждается в большем, чем просто ласки. Он устал ощущать пустоту внутри себя, ему хотелось как можно скорее насладиться чувством наполненности. Как пульсируют тугие стенки, как с каждым разом проходятся по чувствительному месту внутри. — «Что такое, малыш? Неужели ты так сильно хочешь, чтобы я вошел в тебя?» — спросил Чанбин, услышав ответное «Да». Он старался быть как можно более осторожным, подготавливая парня к дальнейшим фрикциям. Его длинные пальцы неспешно двигались вперед-назад, затем осторожно раздвигая их в стороны. Одних лишь пальцев явно было недостаточно для белокурого мальчика. Со решает приступить к главному действу. Сначала он целует Феликса в грудь и облизывает левый проколотый сосок, что побуждает издать того блаженный стон. Наконец закончив с предварительными ласками. Подготовив себя, а то бишь надев презерватив и хорошо смазав лубрикантом, член устремляется прямиком в растянутую дырочку. Войдя во всю длину, мужчина стонет, ощущая небольшую пульсацию вокруг его члена, тесноту и то как было тепло внутри. Он не двигался еще какое-то время, давая привыкнуть. — «Потерпи немного, Солнце. Я не хочу сделать тебе больно» — Нежно говорит тот, целуя в макушку. В некоторые моменты ему почему-то так хочется съесть его всего просто за то, что он настолько милый, но довольствуется лишь тем, как жадно целует каждый миллиметр его тела, кусает или порой даже оставляя рубиновые бутоны на светлой коже, которые со временем раскрываются прекрасные цветы. Ему и правда нравится смотреть на свое творение на теле возлюбленного. В такие моменты он ощущается полностью твоим. Даже есть некое чувство гордости, что только он вправе любоваться этим шедевром мирового искусства и больше никто. Конечно, Ли не очень любил, когда засосы красовались в видных местах, а особенно, когда приходилось в таком виде идти на работу, конечно, они обговаривали потом этот момент, как бывает в здоровых отношениях. Но теперь они в отпуске, и сейчас можно всё. Он коротко целует его в губы и правой рукой достает из постели заранее купленный лубрикант. Чанбин выливает нужное количество содержимого бутылочки смазки на пальцы, предварительно согревая ее, и наносит на анальное отверстие. Наконец, он вводит первый палец. Парнишка под ним томно вздыхает, и сердце начинает биться чаще. Он продолжает поглаживать его бедро, а затем обхватывает пальцами его член и немного проводит рукой вверх-вниз, дабы отвлечь от неприятных ощущений. Он коротко целует его в коленку и начинает двигать пальцем внутри, стимулируя простату. Данное действие вызывает дрожь в теле у парня, и словно маленькими ударами тока медленно пробирается вверх к соскам, что заставляет простонать. Он прищипывает между своими пальцами затвердевший кораллово-розовый бугорок, поддразнивая уже и так всего раскрасневшегося, словно помидор, парня. До ушей лишь доходит приглушенное хныканье. Его хён начинает медленно двигаться, постепенно набирая темп и попадая по заветной точке внутри. Из его груди вырываются рваные вздохи, а тело снова пробирает дрожь. Его голова, которая кажется теперь тяжелой, откидывается назад, а глаза самопроизвольно закрываются. Чанбин начинает изредка постанывать от того, как его сжимают мышцы вокруг. Подушечки пальцев касаются невозбужденного соска, заставляя его затвердеть, а губы целуют везде, куда смогут дотянуться, и шепчут нежности на ухо. Комнату заполняют звуки удовольствия: стоны, вздохи, хныканье и вскрики. Тела обоих начинает покрывать испарина, а мокрые от пота волосы прилипают ко лбу. Ли Феликс – очень тактильный человек, и его расстраивает тот факт, что он не может прикоснуться к сильным рукам мужчины, сжать их в своих маленьких ладошках и крепко обнять его. Однако, он может сделать кое-что другое. Ли продевает голову Хёна через кольцо, образовавшееся в результате связывания его рук. В его взгляде читается искреннее желание и удовольствие от процесса. Он первым тянется навстречу желанным губам и жадно целует, будто вечность прошла с их последнего поцелуя. Языки сплетаются, один посасывает язык второго, из-за чего поцелуй становится до жути мокрым и заставляет утопать в сладостной истоме. Парень сильнее вжимается в любимого и сжимает кожу на его спине под пальцами рук. Феликс чувствует приятное напряжение внизу живота и старший помогает ему рукой в совершении такой желаемой разрядки. У парня начинают сами по себе сводиться ноги и пальчики на ногах поджиматься, а рот открывается в немом крике. На секунду он так и замирает, кончая себе на живот, после чего низким голосом протяжно стонет и пытается отдышаться после испытанного сильного оргазма. «Хороший мальчик», бормоча себе под нос, Чанбин и выходит из расслабленного тела, перед этим стянув защиту. Собственно ручно он доводить себя до конечной точки. Салфетками он вытирает следы белесой жидкости. Уставший после прекрасного проведенного времени Чанбин падает рядом с Феликсом на кровать, развязав его запястья. Он нежно целует его губы, затем одну его покрытую веснушками щеку, потом другую. Вскоре он покрывает поцелуями всё лицо Фела, как однажды он сам сказал, «поцелованное Солнцем». Стройному парню от этих поцелуев становится щекотно, и он начинает хихикать. Сквозь смех он говорит: «Ну, хён», а потом сам берет инициативу и также начинает целовать возлюбленного во все места на лице. Вслед за этим он укусил хёна за плечо, из-за чего тот болезненно вскрикнул. «Преступник» тут же зализал это место, словно котенок, извиняясь таким образом. В ответ на это Чанбин хихикает. Юноша сначала долго смотрит тому в глаза, а потом снова робко целует, но уже место шрама на подбородке. Он находит этот шрам до жути очаровательным. Молодой человек рассказывает ему, как получил его. Когда Чанбину было семь лет, он играл с друзьями и начал бежать, но зацепился за ножку стола и упал. Со гордо признался, что хоть ему и было больно, он даже не заплакал. Феликс находит эту черту в Чанбине – казаться «сильным и мужественным» в его глазах – очаровательной. Конечно, спустя некоторое время их отношений молодой человек научился не бояться быть слабым и просить о помощи, а Феликс, наоборот, – быть сильным и самодостаточным молодым человеком. Они помогают друг другу стать теми, кто они есть сейчас, долго и усердно работая над отношениями вместе. Вот они уже долгое время просто так лежат после принятия горячего совместного душа и смотрят друг другу в глаза, думая каждый о своем и иногда прерывая молчание минутными беседами о том, как они вместе провели день, как посетили достопримечательности на острове, как обедали в милом кафе, как ходили по пляжу, слушая мелодию моря, как ловили лепестки, срываемые сильным ветром с деревьев, как целовались под луной, наслаждаясь присутствием друг друга. Чанбин решает снова нарушить молчание. — «Тебе было хорошо?» — спросил он слегка охрипшим голосом. — «Даже очень», — улыбаясь, ему в ответ. — «Хочешь чего-нибудь сладенького?» — «Хах, думаю я сейчас, больше хочу полежать с тобой в обнимку в теплой постели и предаться приятным сновидениям», — сказал светловолосый и в доказательство своим словам ложится под бок Чанбина, протягивая свою руку через его торс. — «Как скажешь, солнышко», — он мягко целует его в лоб, поправляет волосы за ухо и поудобнее устраивается рядом с ним. После этого мужчина начинает нежно перебирать пряди его волос, иногда поглаживая его по голове. Он часто называл его цыпленком из-за его светло-желтых волос. Спустя несколько минут он слышит, как «его цыпленок» тихо сопит у него на груди. Это вызывает у него умиление, и он крепче обнимает его, накрывая их двоих одеялом. Выключает прикроватный свет, целует в светлую макушку и шепчет: ⁃ «Сладких снов, Солнышко».