Причина жить

Темные коридоры придавали немного дискомфорта, вместе с ужасным запахом спирта. Поэтому Достоевский любил оставаться в своей палате, наслаждаясь ночными видами на город. Завтра его должны были выписать, так что такая возможность была последняя. Знойные дни вызывали у него особую неприязнь, потому что идеально бледная кожа просто не выдержала бы такого удара. А в отличие от Дазая, который был весь в бинтах, Федору было чего бояться. Единственный минус в этой палате было то, что ближайший кулер находился уж слишком далеко. Так что Достоевский в который раз был вынужден ходить по этим устрашающим коридорам в поисках воды. Вот он уже сжимает пластиковый стаканчик, облокотившись на стену, вдруг замечая следы грязи, не похожий на простой мусор или вылевшийся кофе. Это была обычная уличная слякоть. Но уборщицы тут с восьми вечера мыли каждый угол, во избежание любой дезинфекции. Спать Федору сегодня совсем не хотелось, так что он пошел за тянушемся следами из грязи, оставленными видимо от ботинок. Через пару метров они заворачивали за угол к так называемым "vip" палатам. Там как раз таки были все удобства для комфортной жизни. Но Достоевский сразу же остановился, увидев силуэт в конце коридора. Вначале он показался ему отдаленно знакомым, но сердце предательски колотилось, перебирая в памяти похожих людей. Одна из таких догадок больно уколола сознание. Но дальше размышлять не пришлось, мужчина повернулся профилем, заходя в палату и в свете луны блеснула знакомая маска. Достоевский сразу же подумал что этот псих пришел его добить, так как он чудом выжил, но через несколько секунд из палаты никто не вышел, а значит его целью являлся именно Фрэнсис. Федор услышал какие то звуки, хриплое кряхтение и поняв что дело совсем плохо, зашёл в первую же попавшуюся палату, пытаясь не разбудить в ней находящегося. Ему посчастливилось попасть к какой то старушке, которую было разбудить сложнее, чем Дазая заставить снять бинты. Он планировал переждать пару минут тут, а после отправиться к Фрэнсису. Но Достоевский услышал быстрые шаги и после того как они затихли, он решил выйти из своего укрытия. Дверь отворилась и у его взгляду предстала ужасная картина, следы крови тянулись по всему коридору, а около его ног валялось окровавленное лезвие. *** Морозный ветер дул в лицо, заставляя как можно сильнее укутаться в своих вещи. На волосы приземлялись небольшие снежинки, которые предавали особой атмосферы для этого времени года. Людей на улицах становилось меньше, а ночь накрывала город все быстрее и быстрее. Дазай накинул капюшон, но снег все равно попадали на его каштановые "лохмы", как называл их Чуя. В карманах кроме телефона и помятой купюры не было абсолютно ничего. Хотелось какого-то тупого тепла, но дать их сейчас могли максимум сигареты. Так что он отправился в небольшой магазинчик с красивой вывеской. В нем было до жути тепло и уютно. На полках располагались готовые блюда в герметичных упаковках, которые нужно было только разогреть, 1000 и 1 вид лапши, много различных вкусностей и стенд с выпечкой. Но денег у него хватало, дай бог на одну пачку сигарет. Подойдя к кассе, где была до ужаса огромная очередь, он понял что встал за какой то старушкой, которая видимо решила скупить пол магазина. – Извините, мне только сигареты взять не пропустите? – она что то пробурчала о здоровье, но все таки пропустила парня вперёд. Теперь он оказался за мужчиной с более приемлемой корзиной продуктов, чем у пенсионерки. Но через пару секунд его взгляд зацепился, за до боли знакомые часы. После ещё мгновения размышлений в черных местами неровно подстриженных волосах, он узнал Мори Огая. Видимо, скрыть что то, означает положить на самое видное место. И тут он начал вспоминать что после нападения на Федора, преподаватель ходил все эти дни с ними, но это казалось обычной вещью, если конечно не приглядываться. Наплев на несчастные сигареты, он развернулся и пошел к выходу, потому что сейчас было намного важнее рассказать это не только Чуе, но и Достоевскому(хотя то что он поверит во что то такое, было маловероятно). Быстрым шагом дойдя до дома, он обнаружил сонного Накахару на кухне, за каким то конспектом. – Учишься, рыжий? – давление в висках упало при виде такой картины и он присел рядом на полуживую табуретку. – В отличие от некоторых, да, – отгородившись от шатена локтем, продолжил что то читать, но было видно как он готов был уснуть прям тут, за столом. – Я нашел нашего похитителя, – Дазай улыбнулся краем губ, хотя взгляд стал более мрачным, настолько, что в этих черных глазах можно было разглядеть свое отражение. – Э.. что? – На Достоевского напал Мори, который все это время расхаживал с нашими часами по университету, а мы смотрели на все это как лохи, не замечая очевидного. – Да блять.. – Чуя прошипел и сжал учебник с такой силой, что он мог разлететься на кусочки от одного лишнего прикосновения. Но к его счастью зазвонил телефон, так что книга была успешно помилована, – подожди. Он посмотрел на экран мобильника, но высветился только незнакомый номер, Чуя решил ответить на звонок, хотя долго разговаривать долго не пришлось. Накахара пробормотал что то нечленораздельное и поднял испуганный взгляд на Дазая. Трясущимися руками он закрыл учебник и встал из-за стола, параллельно сверля своего друга взглядом, подсознательно надеясь что все это окажется шуткой. – Фрэнсиса убили, завтра всем на похороны.