Ошибка

Будь проклят тот день, когда он позволил выродку увидеть рассвет, даже когда в его темных, как будто мутных глазах, не было ни единой искры Агни! И чем Эта, его отблагодарила?! Проклятое письмо, где слишком идеальные, для того чтобы быть написанными простолюдинкой, каллиграфические символы складывались в слова. Сколько бы лет не прошло Озай помнил их, как будто увидел мгновение назад. Как посмела она даже думать, не то что мечтать, о ком-то кроме него! Как же ему хотелось превратить ее жизнь в ад, оставить ожоги на идеальной коже, заставить кричать, молить о пощаде… Возможно, он даже стерпел бы, напиши она что-то такое об Айро. Быть вторым после брата, уже, в некоторой степени, вошло в привычку. Но ничтожный актеришка из провинциального городка! Урса! Тварь! Озай мог бы сказать, что ненавидел её, в тот момент. Он хотел чтобы она знала. Хотел уничтожить ее маленький выдуманный мирок, как она повредила что-то в нем. И он это сделал. Он позаботился о том, чтобы тот человек навсегда покинул мир живых. Мысли о тех строчках продолжали отравлять сознание, не смотря на кратковременное чувство удовлетворения от той боли, что исказила ее красивое лицо. Слишком красивое, для того чтобы быть лицом простолюдинки. Конечно, Року, её дед и двух поколений смешения с чернью, оказалось недостаточно, чтобы полностью сгладить аристократические черты в ее лице. И тем не менее, называя ее так, он испытывал хоть и небольшое, но удовольствие, постоянно указывая на ее место. Если бы он только знал, о чем думала Урса, позволил бы её сынку утонуть в младенчестве, на Угольном Острове. Тогда бы не пришлось смотреть на этот позор и бездарность. Ещё и первенец! Как Айро… Даже, не смотря на то, что Озай уже давным-давно ни в чем не уступал брату, а в магии огня даже превосходил его, отец не желал его видеть. А о Зуко, тем не менее, интересовался при каждой мимолётной встрече, спрашивая о его успехах. Каждый раз Озай кипел от гнева, но ни словом, ни жестом этого не показывал, десятилетиями покорно склоняя голову. Успехов у его первенца не было никаких, ничего, чем он мог бы гордиться, зато Азула… Младшая была словно его отражением, даром Агни, с лицом той, кого ему навязали и той, к кому он все же испытывал какие-то странные чувства. Это было его слабостью. Но ещё никого он не хотел сломать настолько же сильно как её, Урсу… Насмешка судьбы! Младшая — гений в магии, идеальное оружие, мягкая глина в его руках, а главное, не имеющая ничего общего с Урсой, за исключением лица. А старший — посмешище! Слишком слабый, слишком мягкий, слишком чужой, слишком похожий на неё. Озай уже почти ненавидел мальчишку, даже за то, что тот просто считался его сыном. Все вокруг почему-то любили этого выродка. Даже слуги, подумать только, вспоминали о нем только с умилением, а учителя хвалили за старательность, и просили немного снизить темп обучения. Поблажки для наследника? Немыслимо! Он должен успевать. Азула справляется играючи, значит и он должен. Если он хочет заслужить похвалу, то должен стараться больше. Гораздо больше. Когда погиб Лу Тен, Озай набрался смелости придти к отцу с вопросом о лишении Айро права первородства, но тот заявил, что Озай должен отдать Зуко. Он был бы и рад отдать его в колонии, в крестьянскую семью, чтобы никогда его больше не видеть, о чем он тут же сообщил отцу натолкнувшись на презрительный взгляд. Но отдать неудачника-сына Айро, в качестве наследника, зная, что тот станет следующим Лордом Огня после самого Озая, едва ему исполнится тридцать? И все это после полного провала в демонстрации способностей. О том, что мальчишка более-менее освоил все эти приемы ему докладывали и не раз, но то, что он продемонстрировал Лорду Огня, можно было назвать только словом убожество. Мальчишка растерянно хлопал глазами когда ему задали простой вопрос, втягивал голову в плечи и что-то невнятно мямлил. А магия? Как вообще можно споткнуться на ровном полу?! И отец предпочел Озаю вот это? Позже, когда в его покои заявилась Урса, с претензиями, то Озай понял, вот он шанс. Решение всех его проблем. Его глупая жена отчего-то решила что ему приказали убить Зуко, но разубеждать ее, он конечно же не стал. И не прогадал. Она предложила приготовить яд без цвета и запаха и вскоре передала ему крохотный флакончик. Так он избавился и от отца, и от жены, и от необходимости отдавать трон по истечении срока, так как второй свиток с другой частью воли отца, благополучно исчез в пламени. А следующим утром, к нему в кабинет влетел встрепанный мальчишка с воинственным взглядом, и требованием ответить, где его мать. И все же он смотрел практически также, как смотрела она, ещё вчера, в этом самом кабинете… Что-то неприятное кольнуло внутри, от этого сходства. — Твоя мать предательница. Никогда больше не вспоминай о ней. — Озай не без удовольствия наблюдал, как из воинственного взгляд ребенка делается растерянным и несчастным. — Она бросила вас, потому что вы ей больше не нужны. — Ты врешь! Она не могла! — закричал он и выбежал из кабинета в слезах. На закате состоялась кремация отца и коронация самого Озая. Но его сын был единственным, кто не демонстрировал радости по этому поводу, только полную растерянность и что-то похожее на горе. Как он смел! Зуко объявился на военном совете вместе с Айро. Брат смотрел на самого Озая с мягкой полуулыбкой, так, будто что-то знал. Мог ли отец заранее сообщить ему о своих планах? Нет. Невозможно! Но почему он положил руку на плечо его сына в покровительственном жесте? Почему провел мальчишку на совет и посадил рядом с собой? Он знает! Догадывается! Замышляет вернуть свою власть с помощью Зуко… Этого не будет. Поздно. Озай уже заметил, что брат затеял свою игру. Знал ли его сын, что ещё перед осадой БаСингСе, его дядюшка, точно также отбил план Озая по его захвату, отказавшись использовать солдат как приманку? План предложенный генералом практически точь в точь повторял его собственный план. И отец тогда прислушался к Айро, разрешив тому самому захватить БаСингСе. Вот только Зуко не обладал даже толикой дипломатии и его слова прозвучали как вызов, как плевок в лицо. Собственный сын бросал Озаю вызов! Озай слишком хорошо знал что за этим последует в будущем. Помнил, что достаточно всего пары капель… Озаю хотелось сжечь всё вокруг, но огненная стена вспыхнула лишь немногим ярче и снова опустилась. Он не позволит ему получить сторонников. Не сейчас, когда Озай только-только установил свою власть, подавив или уничтожив всех несогласных. Никогда. Контроль. В этом была его сила. И сейчас ему казалось что он его терял, и из-за кого? Из-за мальчишки, неудачника, его собственной ошибки… Ничего. В этот раз, он исправит свою ошибку раз и навсегда.

***

Озай наблюдает как его сын поворачивается на ринге. На секунду он замирает, на удивление, в правильной боевой стойке и в следующее мгновение сосредоточенное выражение его лица становится растерянным, напуганным, удивленным. Он опускает руки. Как будто это не он совсем недавно бросал вызов своему Лорду, своему отцу… Этим он ещё больше напоминает свою мать. Но Озая ему так просто не одурачить. Кому как не ему знать о подобных играх всё. Он столько лет сам играл верного сына своего отца… Зуко, вместо того что бы сражаться, опускается на колени, и смотрит Озаю прямо в лицо: — Прости отец. Я думал только об интересах Страны Огня. Прости меня, пожалуйста. — Ты будешь драться за свою честь. — Голос Озая гремит на весь зал. Ему доставляет удовольствие, то как замирают при его словах все присутствующие. Все верно. Он здесь бог и он — закон. Сегодня он покажет, что случится с каждым, кто бросит ему вызов или не оправдает ожиданий. — Отец, я вас глубоко уважаю. Я твой верный сын… — Голос Зуко немного дрожит. Мальчишка все ещё смотрит на него с надеждой, с тревогой. И Озай ненавидит его за это. Он должен был принять свою смерть достойно наследника страны Огня. «Иногда, мне кажется, что Зуко наш с тобой сын, Икем…» — Встань и дерись, принц Зуко. — Приказывает Озай, чувствуя все нарастающий гнев. — Я не буду с вами драться… — Упрямо и слишком уверенно для того, кто стоит на коленях, повторяет Зуко, опускаясь ещё ниже, упираясь лбом в пол. Как он смеет перечить Хозяину Огня?! Убить того, кто отказывается сражаться… Это может стать пятном на собственной репутации Озая. Этого он допустить не мог. Его должны запомнить, как величайшего Хозяина Огня в истории и даже такие мелочи недопустимы. Пусть так. Но это не помешает преподать один крайне запоминающийся урок, собственному сыну. На лице Озая, по прежнему, не отображается ни единая эмоция кроме презрения. — Ты научишься уважению. Твоим учителем станет страдание… — Мальчишка снова поднимает голову. Озай с долей удовлетворения отмечает, что по его щекам бегут слезы. Но это не то. Недостаточно. Это злит Озая ещё сильнее. Он должен ответить за свои действия. Должен ответить за то что посмел бросить вызов самому Озаю. Огонь пылает вокруг ладони. Зуко трусливо зажмуривается в последний момент, перед тем как Озай накрывает огненной ладонью его глаз. Мальчишка кричит и теряет сознание. Озай больше не смотрит на него, обводя взглядом толпу вокруг. Его брат, Айро, такой же слабак как и Зуко, все это время, отводил взгляд. Дочь улыбалась. Его девочка определенно станет превосходным оружием. Озай едва заметно усмехается глядя прямо в глаза младшей дочери, желая донести до неё предупреждение. «На его месте можешь оказаться и ты». На секунду её идеальная маска даёт трещину: глаза расширяются в понимании, а уголок губ напряжённо дёргается. Всего мгновение и она возвращает себе самообладание. Озай чувствует себя вполне удовлетворённым этим. Азула определенно вскоре станет превосходнейшим клинком в его коллекции, а Зуко, что ж, даже так он ещё может быть полезным. Он будет прекрасным стимулом для неё. Сегодня Озай получил куда больше чем рассчитывал. Озай был уверен, что она запомнит все то что он хотел донести до неё одним лишь взглядом.