Dancing with the dark

— Как ты думаешь, в чëм смысл жизни? Этот вопрос вывел Келебримбора из полудрëмы. Его взгляд скользнул по каменному залу, увешанному гобеленами, а затем и по лучшему другу. Майрон сидел рядом и, не мигая, смотрел на него. Но всë же был расслаблен, как и всегда, а голову его украшал серебряный обруч. В его глазах читалась вековая благородная усталость, а не измученность, как у гномов и смертных. Его прекрасное светлое лицо с гладкой кожей было таким недостижимым и вместе с этим живым, возможно, из-за золотой радужки глаз. Келебримбор одëрнул себя от размышлений. Почему-то в последнее время его тянуло на внутренние монологи. — Прости, что? — Смысл жизни. Тельпэ как-то неопределённо повëл плечами. — Я не знаю? Продолжение рода? — Ради чего? «Созидать», – пронеслось в голове эльфа, после чего он озвучил свою мысль. Майрон хмыкнул в ответ и сделал глоток вина. Его движения были изящными и плавными, а его пальцы… невероятно красивые, длинные, украшенные кольцами, они сжимали кубок как-то особенно красиво, так, что Тельпэ захотелось зарисовать это. — Позволь задать встречный вопрос: в чëм смысл для тëмных? Майрон поперхнулся вином и закашлялся, прикрыв рот рукой. — Не здесь же! – зашипел он. — Здесь же никого нет. По-моему, у тебя паранойя. — Поживи с моë, и не то думать начнëшь. — Так всë же? — Знаешь, как говорил один учëный муж у нас в Ангбанде, необходимо создать почву для мировой революции и объединить всех айнур против общего врага – валарской власти — для начала, а позже и против Эру. — Этим мужем был ты? Майрон довольно улыбнулся. — Конечно, Тельпэ. Тельпэ наколол на вилку лист салата и отправил его в рот. Он что-то тщательно обдумывал, а затем задал вопрос: — А если не увиливать? — В Ангбанде жили всякие орки, был один военачальник, который вечно рвался в бой, как же его звали? Кажется, Камю. Нехарактерное имя для орка, конечно, но был он очень смышлёный, вместе со своим дружком Сартром. Таких мыслителей у нас за всю историю было достаточно, иногда мне кажется, что им всем просто нечем было заняться. Но не суть. В общем, они с Владыкой за моей спиной написали несколько трактатов, Мелькор это безобразие, как соавтор, одобрил, я – нет. — Почему? Майрон поморщился, будто он неприятного воспоминания. — Не до этого было. Но я читал, мне даже понравилось. Так вот, кто-то из них написал, что раз Эру наглый лжец, то смысл жизни не сформулирован, его попросту нет, поэтому жизнь абсурдна, значит, каждый определяет его сам для себя. — Ого, звучит интересно. — Да, правда все труды уничтожены. И не из-за моей цензуры, а из-за месива. Месиво. Просто месиво. Так Майрон обозначал войну, разрушившую Белерианд и его дом. Поистине ужасающая колоссальная битва, когда пал Ангбанд под весом Анкалагона. Тельпэ ничего не знал о ней, так как попросту не участвовал, но слышал о месиве достаточно. Взор Майрона был обращëн к окну, которое выходило на восток, к его новому дому. Майа был словно птица в золотой клетке, которой Келебримбору хотелось отворить дверцу, но вместе с этим хотелось держать ее рядом. Он понимал, что это неправильно и нельзя держать на привязи тех, кого любишь, и Тельпэ знал, что им когда-нибудь придётся распрощаться, но не хотел об этом думать, всеми силами оттягивал неизбежное. — Мне жаль… — Мы каждый раз восстаём из пепла после поражения, – с непривычной твердостью ответил майа. Рука эльфа мягко опустилась на плечо майа. В его взгляде было всë то сочувствие, на которое он был способен. Иногда Тельпэ ненавидел себя за то, что он родился в своей семье. Братоубийцы, бесчестные и гнусные принцы, которые не гнушаются никакими методами, лишь бы вернуть проклятые камни. Келебримбора тошнило от этого перводомовского угара по клятве, он ненавидел еë и всë то, что произошло. — Всë обязательно будет хорошо. И Мор… Мелькора вернëм, и драконы снова будут. Из-за его улыбки уголки губ майа сами поползли вверх и он накрыл ладонью руку эльфа. — Спасибо, Тельпэ. Майрон смотрел в глаза друга, находясь так близко, что мог почувствовать его дыхание на своей коже. — Предлагаю вернуться к ужину, – неловко прервал тишину Тельпэ.

***

Келебримбор кружился в танце с какой-то высокородной эльфийкой, а Майрон стоял поодаль с бокалом вина. Рядом была Галадриэль, эльфийка с премерзким характером и подозрительным взглядом. Тельпэ двигался механически, как машина, и изредка посматривал на друга, насколько ему позволял темп танца. Эльфийки представали перед кавалерами в ослепительных платьях, а эльфы перед дамами — в немужественных камзолах. Звучала музыка, не созидательная, а ради танца, но всë же, Майрон не мог не отметить еë красоту. Но не красоту дамы, которая танцевала с Тельпэ. Она милая, и на этом всë, а вот Тельпэ рядом с ней, широкоплечий, прекрасный, на его лице не было морщинок и намëка на усталость, он был прекрасен в этот момент. Майрон заметил, как сильно сжал руки, и сделал ещë один глоток вина. В Мордоре не были запрещены танцы, но они крайне не приветствовались, это лишь низменное эльфийское занятие, они танцевали чуть ли не когда начинали ходить. Когда танец закончился, Келебримбор подошёл к нему, пропуская следующий. Если смотреть со стороны, то он даже как будто и не устал. — Тяжело быть Владыкой Эрегиона, невозможно не звать женщин на танцы. Особенно, когда каждая желает стать хозяйкой Эрегиона. — Может, тогда стоит найти хозяина? Ни одна даже самая прекрасная плясунья не сравнится с майа, который так искусно куëт кольца, правда? — Читаешь мысли, друг. Вместе они рассмеялись над шуткой, а леди Галадриэль закатила глаза. Она не могла позволить посланнику валар стоять и отпускать едкие комментарии в сторону эльфов. — Когда-нибудь твоя скованность с женщинами пройдëт, – подала голос она. — Сомневаюсь. Мне куда легче держаться рядом с мужчинами. «О, слава Тьме, что Мелькор не ладит с женщинами, иначе я бы избавлялся от каждой, кто посмела бы подойти к Мелькору», – подумал Майрон. — Тогда почему бы вам двоим не станцевать? И тут Майрон понял, как же он попал. — Я не думаю, что это… — Вы же умеете танцевать, правда ведь. И это был не вопрос. Женщина кинула хитрый прищур в сторону Аннатара, но он только улыбнулся уголками губ и кивнул. Внутри возникло желание забить женщину кубком до смерти, но майа сдержался. Келебримбор взял его под руку и вывел на середину зала. — Я положу руку на твою талию. — На мою… что? – прошипел Майрон. Келебримбор взял друга за руку, затем положил его ладонь на своë плечо и приобнял. — Смотри, просто ставь свою ногу между моими ногами, и таким образом надо двигаться. Всë легко! И смотри мне в глаза. — Конечно, – пробурчал себе под нос Майрон, – ты с пелëнок танцуешь. И тут, под неожиданно грянувшую музыку Келебримбор уверенно повëл Майрона. Майа не менее уверенно наступал на ноги эльфу. Он чувствовал как краска приливает к его лицу, а Тельпэ тем временем всë ещё тепло улыбался ему. Вокруг них все расступились, смотря на то, как владыка Эрегиона кружит в танце посланника валар, музыка звучала только для них двоих. Красивые и лëгкие, но вместе с этим уверенные и точные движения заставляли Майрона невольно вспоминать то время, когда он был совсем немного потемневшим майа, за которым ухаживал Мелькор. В крепких руках Тельпэ он и сам начал чувствовать себя увереннее, то отдаляясь, то приближаясь к Келебримбору, становясь с ним одним целым, двигаясь ровно в темп музыки. И Майрон уже меньше наступал ему на ноги, считая про себя движения, анализируя танец с помощью математики. Они остановились, стоило музыке прекратиться. Майрон раскраснелся, перед глазами всë плыло, и он тяжело дышал, но он не пожалел о танце. Уже не важно, что подумают другие, пусть себе подозревают его, сейчас ему было хорошо вместе с другом, и всë на этом.