***
Прошëл месяц. Она не подпускает меня к себе. Не знает что такое «Скрыть сторис». Не знает что этот урод хлещет вино с другими бабами чуть ли не каждый вечер. Фак. Уже вечер. Я до сих пор помню эту самодовольную улыбку на его смазливом личике, когда Кëнхи его чмокнула на моих глазах. Видимо знает. Урод. Вечер? Я серьëзно сказала вечер? Нет-нет. Ночь. Три часа ночи. Теперь я не сплю ночами. Думаю о проделках и выебонах Ли. Звонок в дверь. Стоп. Что? Иду к двери. Нож из-под подушки у меня в кармане. Мало ли ненормальных? Я хотя бы. Посмотрела в глазок. Кëнхи..? Я открыла дверь. Кëнхи налетела на меня. На еë щеках слëзы. Она вжимается в меня так, как не вжималась никогда. Что случилось.? Нет. Нет-нет-нет! Только не… — Пойдëм а ванную.тебе нужно умыться. — шепчу я — Солнце, пошли. Я дотащила еë в ванную и умыла холодной водой. Она продолжила всхлипывать. Слëзы вроде прекратились. Мы пришли в комнату. Она дрожит от холода. Дождь сделал своë дело. Я натянула на неë свой свитер. Если она пришла ко мне, может она все забыла..? Она легла на мои колени, продолжая, изредка, тихонько всхлипыать. Я положила руку на еë голову. Перебирая волосы пальцами, думаю об этом уроде. Я бы отдала всë что угодно. Только чтобы ничего не случилось. Чтобы всë вернуть… Чтобы этого вечера не было! Я уснула с этими мыслями. Проснулась от шевеления рядом. Кëнхи копошилась в телефоне. Свитер лежал на столе. Она была… Более или менее собраной. Расчëсаные пальцами волосы, умытое лицо, выправленная одежда, более или менее. Только вот, куда она собралась? — Феликс написал. Он просит прощения. — с улыбкой сказала она. — Прости меня… Спасибо за поддержку. До встречи! Она шмыгнула в коридор, а затем и из квартиры. Ну почему… Почему?! Он изменяет ей со всем вузом! Он бухает с какими-то тëлками из клуба. В Пусане! Он просил раздеться, а я всего-то хотела еë спасти… Он обидел еë, а я всего-то то успокоила… Мразь.***
— Да что он тебе сделал?! — прошипела Кëнхи, в перерыве между парами. — Он затащил тебя в постель! Ты ещë спрашиваешь?! — Во-первых. Вот именно. Меня. Не тебя. Во-вторых. Это ложь. — А, то, что ты прибежала ко мне почти в четыре ночи вся в слезах — сценка, или моя иллюзия? Или сон?! — Чон, хватит. По фамилии… Меня. Лучшую подругу. По фамилии… — Хочешь, чтоб я сказала прямо? Окей. Я снова не выдерживаю. В прошлый раз она меня оттолкнула, послала и убежала… — Он бухает с твоими же знакомыми в каждом клубе, изменяет тебе, промывает уши и тащит к себе. Я как всегда останусь виноватой, знаю… Вздох. Нету оправданий. Но это не моя ревность, затмившая разум! Это правда. — Можешь думать, что я просто ревную. Можешь не верить. Мне плевать. Просто знай. Мои чувства умрут со мной. Потому что перестать тебя любить я не смогу. — я беру в руки свою тетрадь. Рву на две части по корешку и кидаю на пол — Я отчисляюсь. С этими словами, я вылетела из аудитории. И уже совершенно всë равно, что тетрадка это не с конспектами, а с рисунками и с записками. Что-то вроде личного дневника. Я часто рисовала там еë… Раз в четыре страницы точно. Рисовала нас… Писала все милые моменты. Писала каждый раз, когда бесил Феликс. Там даже есть его разоблачение. Все фотки, в печатном виде, вплоть до времени выкладки статусов. Все слова девочек, которых он использовал. Всë. Даже две страницы сердечек. И четыре страницы, исписанных 사랑해요. Всë. Я сходила в деконат и забрала докусенты. Куда я пойду? Да не знаю. Понятия не имею. Хотя бы официанткой в кофейне напротив. Или баристкой. Кайф. Люблю кофе. Надеюсь, я не увижу эту самодовольную рожу. С ней…