***
Матч между английской и итальянской командами отыграли в середине дня, но как же он начался? Страшно представить – Наги не может вспомнить. Конечно, можно догадаться, что он просыпался вместе с остальными, чистил зубы, принимал душ, завтракал, тренировался, готовился к решающей игре. В остальные дни этот цикл повторялся, добавляя игру в аркады на телефоне. Однако, Сэйширо сам не замечал, как проходят дни и не успевал записать их в памяти. Для него время словно испаряется, всякие чувства обращаются в ноль, а действия, не оставляя за собой никаких результатов, потому что их невозможно запомнить, изначально лишены смысла. А давно ли длится подобное состояние у Наги? Он сам не смог бы ответить, спроси у него кто-нибудь. Происходит это неделю, полгода, а может все началось, только когда парень понял, что весь мир для него словно в тумане? Только сейчас? Не ясно ничего, кроме того, что на нём это не сказывалось вплоть до самых последних пор. В чём причина? Стало быть, Сэйширо держался в бою против себя же, своей природы, судьбы, возможно кармы, как назвали бы это последователи верований Дальнего Востока. До последнейшего времени ему удавалось выдержать удары, исходящие неизвестно откуда, но направленны точно в самого Наги. Он, превозмогая неизвестность, твёрдо и решительно продолжал намеченный курс. Казалось бы, разве высоченный беловолосый такой уж целеустремлённый? Ведь для обычного футболиста из Блю Лока или зрителя, наблюдающего за проектом из телевизора, Наги выглядел невероятно ленивым. И сложно оспаривать эту точку зрения, учитывая, что тот занимается всем, чем угодно, кроме подготовки к следующим матчам, пока остальные стараются выжать из себя последние соки на адских тренировках. Но, чёрт возьми, Сэйширо не чуждо было чувство победы и горечь поражения. Особенно последняя, познав её сполна сначала в игре против неприметного паренька – Исаги Йоичи, а затем во время противостояния вместе с ним плечом к плечу тройке сильнейших спортсменов Блю Лока. На поле, очевидно футбольном, больше проходившее тогда на поле брани, где происходили события, решающие всё. Он стремился победить, стать лучшим, стать надёжной опорой, не подвести свою команду, своего партнёра, свои честь и достоинство. У него было предостаточно мотивации, пусть так и не кажется со стороны. Углубившись в мыслях, Сэйширо мог провести так часами, хотя ему казалось, что прошло всего-то пару минут. Отсюда берётся то ощущение, что время испаряется. Парень вовсе не был ленивым, как все думали. Наоборот, сконцентрироваться на внутреннем мире и проводить огромную часть времени там было бы невыносимо мучительно для активных парней футболистов, чего они даже не понимали в Наги. Ясное дело, в этом нет его заслуги, ведь подобное погружение внутрь было отнюдь не добровольным. Парень с удовольствием отказался бы, если ему предоставится такая возможность, взамен получив больше времени на настоящую жизнь.***
– Наги, долго будешь лежать? Смотри трансляцию матча, там Исаги играет! И нам надо многому у них учиться. – Где-то вдалеке звучал голос, вроде как адресованный беловолосому. Сэйширо не отозвался. Он не услышал. Однозначного ответа, почему Наги не рухнул раньше, как он смог продержаться, и может ли он выдержать дольше, нету. Наверное, упадок главного лентяя Блю Лока, таким титулом его наградили, пожалуй, все, был неизбежен. Ясно, что оттянуть этот момент ему помогли друзья. Да, именно так он мог назвать и Рео, и Зантецу, и Исаги, и Бачиру, и других. Даже Король-горничная, который доставал со своей гиперфиксацией на чистоте и просто бесил характером, успел стать близким. С каждым из них он прошел сквозь огонь и воду, к ним есть доверие. Что бы ни случись, Наги уверен, что эти парни сделают все возможное. А если не смогут, то станут сильнее специально, чтобы справиться с этим. Параллельно с этим вырос страх, что Блю Лок могут покинуть твои друзья, ставшие уже частью тебя. Вместе с ними, по кусочкам не станет и тебя. Как бы то ни было, его друзья стали для Сэйширо светочем спокойствия, надежды и уверенности. Да, так и было до проигрыша тройке Рин-Арью-Токимицу. Тогда его команду покинул Бачира. В тот миг Наги передёрнуло, словно осознал, что его друзья непостоянны. Уверенность сменилась сомнением, а настолько ли его друзья надёжны? Выдержит ли такая опора любую нагрузку? Хоть этот случай произошёл не по желанию Мегуры, всё равно ничто не остановит рост образовавшейся трещины сомнения в прочном, но крайне ломким мраморе дружбы. На таком необычном человеке как Наги Сэйширо это определенно сказалось. Тот, кто не мог найти цель жизни ни в карьерных успехах, любви, искусстве, и в себе, черпал её именно из своих друзей. Лишившись единственного его источника, для парня начался необратимый процесс.***
Очередные дни проходили так само. По крайней мере, Наги не замечал разницы в местах, где в его памяти зияет дыра. Парень машинально повторял рутину, ходил на тренировки, но всё же одно в нем изменилось – он почти не говорил. Всё равно этого никто не заметил. Каждый был по уши занят, кто где. Одни пересматривали записи матчей соперников, другие пытались составить план, кто-то не щадил себя на тренировках. Изредка к нему подходили то Рео, то Чигири, ограничивая тему разговора только футболом, будто других вещей не существует.***
Наги уже 9 дней не заходил в свои игры забрать награды за вход. Ему не хватало как времени, так и сил. Кажется, что за мелочь, но будучи "здоровым" ранее игры были неотъемлемой частью его жизни. Можно сказать, это делало ее полноценной. Куда делись его силы? Все уходило туда, внутрь. За короткое время парень стал наркоманом, употребляющим воспоминания давно минувших дней. Степень зависимости можно сравнить именно с таковой, ему стало сложно спать, есть, пить, следить за личной гигиеной, да и на разных тренировках, сборах и объявлениях он не присутствовал. Сэйширо никто не делал выговор, хотя последние пару дней он абсолютно не вписывается в проект Блю Лока – не делает ничего, чтобы стать лучшим нападающим в мире. Всё равно, эти дела его отныне не касались. Даже вездесущий Эго, у которого камеры были повсюду, и уж кто-кто, а он должен был проучить Наги, каково это отлынивать от обязанностей, не появился. Наги находится в полном одиночестве. Ему составляют компанию только воспоминания. Вот уж удивительно, как можно не помнить, что происходит с тобой в течении этого дня, но прокручивать эпизоды двух-трёх, и больше годичной давности. Совершенно разные, отличающиеся по времени и месте, в которых произошли определенные события, злосчастные воспоминания добивали юношу. Здесь, как на подбор, рядом с едва 6-летним ним стоят родители, купившие любимую игрушку, аж пока не перешёл в среднюю школу, и как можно было позволить себе отдохнуть в школе, закрывшись книгой так, чтобы учителю не было его видно, и фатальное знакомство с сыном богачей. Теперь бесполезно пытаться думать, что могло случиться, откажи Наги ему тогда. Может быть, его жизнь никогда бы не вспыхнула так ярко, как бенгальские огни, зато он бы и не сгорел, как те самые огни. Наверняка можно сказать, что не было бы следующих воспоминаний: Рео на своём личном лимузине отвозит его от дома в школу, затем в футбольный клуб, особняк Микагэ, и в конце, дом Наги. Все вышеперечисленное добавляло немного радости в бескрайне серую жизнь. И хоть эта дорога привела в никуда, прочитать такой вариант тогда парень уж никак не мог. Опять в голове они. Чем более ранние периоды жизни попадают под обозрение Наги, тем чаще показываются родители. Разумеется, что так есть у всех, но за последние 2 года тот не видел их ни разу. Они путешествуют. Сэйширо был к тому моменту достаточно самостоятельный, их отсутствие не создавало бытовых проблем. Но в такой критический момент, когда парень уязвим, желание опять встретиться с самыми близкими вызывало давящую тоску. Его не покидает чувство, что детство закончилось раньше, чем положено, и лучше бы они были рядом с ним, как у большинства его ровесников. Это обида, что у него отобрали нечто ценное, возможность повзрослеть немного позже. В этот раз он переместился прямиком к себе в комнату. Здесь он тоже лежит на кровати. Слегка пододвигается, чтобы коснуться любимого кактуса, желая тому доброе утро. Достаёт телефон, собирает не излишне щедрые награды и выходит. Сейчас бы самое то поиграть, но тогда Наги никуда не успеет. Пусть школа и такая морока, от неё никуда не деться. Зато после 8 часов проведенных там, большую часть из которых он проспит, можно зарубиться, аж пока не захочется спать. В каком безумном сценарии Наги мог подумать, что будет настолько скучать по обычным местам и желать больше всего на свете ещё раз пережить эти моменты? Теперь Рео протягивает запечатанный конверт, они стоят вместе с другими кандидатами, и, наконец, они попадают в команду V. Какие судьбы определили, что по навыкам в футболе они примерно равны и должны находиться в одной команде. А что было дальше, предстало совсем как на ладони. Матч против Исаги, второй отбор, всё происходит будто вживую, и он дошёл в воспоминаниях до лиги неоэгоистов, то есть словно прошёл целую жизнь от начала и до... Конца? Что будет дальше? Такая неопределенность убивает.***
Бесконечно жить прошлым нельзя. Да, Наги это понимал. Старался изо всех сил прервать цикл горьких воспоминаний. Также он знал, что ни один прожитый день в будущем не будет сохранен. Неважно, что бы Наги не придумал, уже слишком поздно. Человеку без собственной, а не навязанной мечты и переполненного чувством отсутствия чего-то ценного, остаётся в таком случае лишь ждать. Ровно 2 дня он ожидал так, что не вставал даже за водой и едой, словно боясь пропустить тот самый неведомый момент. – Это всё кажется таким нереальным, – внезапно сам себе сказал Наги, сопровождая каждое слово тяжёлым вздохом, – Кажется, что это ужасный сон. Хотелось бы проснуться и никогда не видеть его вновь. Как облако не знает, когда оно растает, как горящая свеча не ведает, когда угаснет, как снег боится наступления весны и ему не дано узнать время её начала, так, у всего есть начало, и у всего есть конец. У предметов, людей , животных, понятий и явлений есть своя судьба, которую никто не избежит. Истина, гласящая это, точно не является тайной, ради которой следует отдать чью-то жизнь. Быть может, это был последний случай такой ненужной смерти.