To Kiss The Pain Away

Когда Джисон спросил впервые, Чанбин, конечно, сразу же отказал. – Но почему? - надулся Джисон. – Не обсуждается. - настаивал на своём Со, упрямый по своей натуре. – Не могу поверить, что ты вообще о чём-то таком попросил. – Ты же не будешь на самом деле делать мне больно. - воскликнул младший. – Я просто хочу попробовать что-нибудь новое. – И мой ответ: нет, Джисон. Я не буду тебя бить. – Хорошо, хен. Не обязательно быть таким грубым из-за этого. Мне жаль, что я спросил. - сдался Джисон. Чанбин смягчился, укладывая Джисона в своих руках. – Я не хочу быть грубым или стыдить тебя за твои предпочтения. Я просто не думаю, что смог бы ранить тебя таким образом, даже если ты этого хочешь. Каким человеком бы это сделало меня, если бы мне нравилось наблюдать за тобой, испытывающим боль? – Но тебе ведь нравится, когда я плачу. - пробормотал Джисон. – Каким же человеком это делает тебя? – Это другое! - заикнулся старший. – Совсем нет. - продолжил настаивать Джисон. – Кому вообще нравится видеть как другой человек плачет? Это равносильно, хен. Если ты не хочешь ранить меня, тогда прекрати испытывать вину за это. Мы оба знаем, что ты не плохой человек из-за этого и ты не хочешь видеть меня по-настоящему расстроенным. Чанбин замер на мгновение, обдумывая слова Джисона. Он никогда не думал о том, чтобы сделать Джисону больно, пока он сам не поднял эту тему, но ему всё ещё было сложно представить это. Он не мог подумать, что будет прикасаться к Джисону, и эти прикосновения не будут нежными и любящими. Иногда он становился немного грубым во время секса, но это и близко не стояло с тем, чтобы ударить Джисона. – Почему ты так сильно этого хочешь? - поинтересовался Бин, что смутило Джисона, так что он продолжил: – Я не зол и не осуждаю тебя, просто пытаюсь понять, почему ты этого хочешь. – Мне нравится боль. - ответил он тихо. - И я верю, что ты сделаешь это чем-то приятным. Ты не сделаешь ничего лишнего и остановишься, если я попрошу. Я думаю... мне очень нравится думать, что ты имеешь физическую и психологическую власть надо мной. Когда Джисон раскрыл свою идею в таком ключе, Со задумался. Ему было приятно знать, что Джисон так сильно доверял ему. – Я.. Я подумаю об этом, хорошо? - пообещал он. – Правда? - Джисон посмотрел на него широ распахнутыми глазами. – Да. Если ты так сильно этого хочешь... – Если тебе это неприятно, то не нужно, хен. - заверил младший. – Я могу жить и без этого. – Я подумаю об этом, просто дай мне немного времени, чтобы больше узнать об этом. Джисон кивнул и вернулся в объятия Чанбина. Прошло две недели и миллионы статей и различных видео были пересмотрены, и Чанбин думает, что сделал огромную ошибку. Теперь он не мог перестать думать о плачущем Джисоне, покрытом синяками от его ударов, возможно, даже нечто большее. Он обнаружил, что не может перестать думать о стонущем и умоляющем Джисоне, даже когда вся его задница была бы покрыта следами от ударов. Он привел Джисона к себе в обед, во время их свободного времени, чтобы провести разговор. – Я подумал обо всём и, думаю я согласен. Я сделаю это. - просто сказал он. – Сделаешь что? - непонимающе моргнул Джисон. – Я ударю тебя. - заикнулся он. – Правда, хён? Ты правда это сделаешь? - личико Джисона просияло. – Я бы всё для тебя сделал. - сказал он, поглаживая щеку младшего раскрытой ладонью. – Но ты уверен, что хочешь этого? – Да, хён. Я всегда хотел этого. - взволнованно признался он. – Но я не доверял так своим бывшим партнёрам и долгое время боялся попросить тебя об этом. – Ты действительно так сильно доверяешь хёну? - сердце Чанбина сжалось. – Да.. Мы можем сделать это сейчас? У нас нет расписания завтра. – Да, ты прав. Воздух между ними успел измениться и всё неумолимо шло к запланированному. Джисон двинулся вперёд, целуя немного неряшливо и взволнованно. Чанбин ответил на поцелуй, укладывая руку на шейку мальчика, слегка сжимая, чтобы напомнить, кто является хозяином ситуации. Джисон покрывается мурашками и позволяет Чанбину вести, расслабляясь и становясь податливым. Чанбин отстраняется через минуту, всё ещё держа руку на горле Джисона, сжимая, вызывая у младшего жалкое поскуливание. – Ты всё ещё хочешь этого? Хочешь, чтобы хен тебя ударил? - улыбается он, дожидаясь молчаливого кивка со стороны Джисона. – Как ты попросишь меня об этом? – Пожалуйста. Пожалуйста, хенни, сделай мне больно. Покрываясь мурашками и не давая своему мозгу проецировать слишком много лишних мыслей, он освобождает одну руку, вторую всё ещё держа на горле мальчика, заносит ладонь и рассекает щечку Джисона ударом раскрытой руки. В этот же момент дверь в комнату Бина открывается. – Что за хуйня, Чанбин? - это Чан и выглядит он озлобленым. Чанбин освобождает Хана, понимая, каким образом всё выглядит со стороны. – Хён.. – Джисон, отойди от него. - прерывает он низким голосом. – Но хен.. – Отойти. От. Него. - голос Чана выдаёт его нежелание принимать больше сопротивлений. Джисон медленно сползает с кровати, его круглые глазки выглядят влажными и одинокая слеза успела скатиться по пухлой щеке. Чан притянул его к себе, обхватывая его лицо и поглаживая краснеющую щечку ладонью. – Хён, всё не так как выглядит. - Бин предпринял ещё одну попытку объясниться. – Ты, блять, его ударил. Как ты мог это сделать? Чанбин постарался успокоиться, чтобы не выдать ничего лишнего. – Мы спим. То, что ты увидел, это типа сексуальная штука. Он сам попросил меня об этом. – Это.. - Чан выглядел поражённым. – Джисон-а, это правда? – Я попросил его об этом. - закусив губу, кивнул Джисон. – Ох, я.. Извините.. – Хён, ты злишься на Чанбина? Не злись, пожалуйста, я сам попросил его об том, он даже не хотел делать это сначала. - всхлипывая, Джисон прижался к руке Чана ещё ближе. – Эй, нет. Посмотри на меня. Я не злюсь, Ханни, я не думал... Я не знал, Джисон. Я не злюсь ни на одного из вас. Я просто удивился. Джисон всхлипывает ещё раз и ничего не говорит больше, его взгляд слегка притупляется. Чанбин предполагает, что он провалился в себя и надеется, что Чан провалит как можно скорее из его комнаты. – Иди обратно к Чанбину. Мне жаль, что я прервал вас. - говорит Чан, кажется, понимая, что происходит. Джисон не двигается, продолжая метать взгляды между Чаном и Чанбином. – Ты можешь остаться? Я хочу побыть с вами обоими сейчас. – Чанбин, могу я..? - всё ещё сомневаясь, он спросил. – Если ему это нужно. - просто отвечает Бин. Чан кивает и нежно направляет Джисона к кровати. Чанбин отодвигается и даёт им обоим пространство, чтобы расположиться на кровати так, что Джисон оказывается зажат между ними обоими. Хан прячет своё лицо в изгибе шеи Чана и слепо ищет руку Чанбина, крепко сжимая, когда находит. Чанбин использует свободную руку, чтобы погладить его по спине. – Спасибо. - шепчет младший. Ни один из них не отвечает ему, они тихо слушают как его дыхание замедляется. – Чанбин-а.. – Тихо. – шепчет Бин, – Ты его разбудишь. – Я просто хотел сказать, что мне жаль. - шепчет он. – Потом поговорим. А сейчас, позволь ему поспать. Он слишком уязвим сейчас. Чан кивает и прижимает Джисона немного ближе к себе. Когда Джисон просыпается через пару часов, всё становится на свои места. Он утверждает, что очень голоден и Чанбину необходимо его покормить. Чанбин не жалуется. Он не обсуждал это больше с Чаном, так как оба были слишком заняты, няньча своего донсена. Они не говорят об этом, пока оба не оказываются в студии, скучая после долгого рабочего дня. – Эй, чувак, - начинает Чан после долгого молчания. – Я так и не извинился за тот раз. – Я бы тоже злился, если бы увидел, как кто-то бьёт Джисона. - признаёт он. – Я просто плохо себя чувствую из-за этого, - вздыхает старший. – Я должен был больше тебе доверять. Мои глаза говорили мне одно, но всё мои внутренности кричали о том, что это не может быть правдой. – Хён, я понял. - хмыкает Бин. – Я понимаю. Я тоже очень хочу его защитить. Если бы я увидел как ты или кто-то другой поднимает на него руку, я бы убил. – Единственная причина, почему я не врезал тебе тогда, это Джисон. Он был рядом. - смеясь, признаёт Чан и губы Бина растягиваются в улыбке, хотя это совсем не смешно. – Я чувствую вину и из-за того, что я был причиной того, что Джи почувствовал себя таким подчинённым. Я не должен был прерывать вас. Он был таким уязвимым. – Всё в порядке. Ты с этим справился. – Я просто.. Пытаюсь кое-что понять, - начал Чан, облокачиваясь на свой стул. Бин знал, что сейчас произойдет. - Он правда попросил тебя об этом? – Я тоже был удивлён. - сказал Бин. – Я сразу же сказал нет, абсолютное нет. Но затем мы поговорили об этом чуть больше и он выставил это так, что звучало уже не так странно. Так что я покопался в интернете, чтобы узнать, как, ну, знаешь, сделать так, чтобы ему не было действительно больно. И я осознал, что это совсем не так плохо как показалось сначала. – И ты не чувствуешь вину? - спросил Чан. В его голосе не было осуждения, только чистый интерес. – За то, что хочешь ударить его. – Немного. - признался Бин. – Сначала мне было мерзко, но Джисон выглядел таким взволнованным. Он сказал, что доверяет мне и знает, что я не зайду далеко и сделаю ему хорошо. – Ты хочешь сделать его счастливым. - говорит Чан, кивая. – Конечно. Я бы всё для него сделал. – Я понимаю. Я чувствую себя так же. - шепчет Чан. – Ты бы сделал это? – Что? - вопрос застал Чана врасплох. – Ты бы сделал это? - повторяет Бин. – Ударил бы его? Если бы он попросил. Чан моргает, рот непроизвольно открывается несколько раз беззвучно. – Н-не знаю. Может быть? Если бы он действительно мне доверял. Если бы он действительно хотел этого... Я бы не смог отказать ему. – Я тоже. - вздыхает Бин. – Плюс ко всему, он очень горячий, когда плачет. – Правда? - Чан смотрит на него в упор, взгляд его нельзя было прочесть. – Ох, да. Я чувствовал вину за это в первый раз. Но он такой милый, когда стонет и всхлипывает, прося не останавливаться. Трахать его сильнее. Заставить его чувствовать себя милым и полным. Чан чувствует как его кожа покрывается мурашками. – Ты уверен, что должен говорить мне об этом? Я думал, что это личное. – Да бросить. - Бин расслаблен. – Он постоянно обсуждает наш секс с Феликсом. – И.. Феликс делал это с вами? – А что, хочешь знать, допускаем ли мы тройничок? – Я не это имел ввиду. - заикаясь, оправдывается Чан. – Я знаю, хен. Я просто дразню тебя. - смеётся Бин. – Нет, Феликс никогда к нам не присоединялся. Джисон рассказывает ему о нас, потому что они близки. Они всё друг другу рассказывают. – Тогда почему ты мне никогда не рассказывал о вас с Джисоном? Не хочу показаться грубым, но мы с тобой тоже близки. – Я не знаю. - признается Чанбин. – Мы всегда были своего рода трио и после того как всё началось, было ощущение, что мы оставляем тебя в стороне. Так что это было правило, которое мы никогда не обговаривали, но оба понимали, что тебе говорить не стоит. – Я понимаю. - Чан кивнул. – В любом случае, я не думаю, что ты хотел бы слушать о том как мы с Джисоном занимаемся сексом. - посмеивается Бин. – Ну, на самом деле, мне интересно. - признаёт Чан, увлекаясь разглядыванием рисунка на своей футболке. – О, правда? - ухмыляется Бин. – Нет, не-не в этом смысле. - Чан заикается и краснеет. – А мне кажется, что в этом. - Чанбину кажется забавным то, каким смущенным выглядит их хен. – Ты хочешь знать как выглядит наш маленький Джисони, когда плачет от того, как хорошо его трахают? – Я никогда этого не говорил. - Чан нервно сглатывает слюну и барабанит пальцами по своему бедру. – Ты должен признать, что он хорошенький. – Это так. – И? –... И? – Я буду не против поделиться с тобой некоторыми воспоминаниями, если тебе правда интересно. - смеётся Бин. – Например? - Чан не может заставить себя посмотреть ему в глаза. – Его лицо становится ещё более пухлым, когда он плачет. Его щёчки выглядят так очаровательно, когда он плачет, пытаясь вместить мой член в свой рот. Чан чувствует мурашки на своей коже, его глаза немного дрожат, будто он хочет закрыть их. – Правда? Он умоляет? – О Боже, он буквально кричит мольбы. – Я не.. - начинает Чан, но тут же останавливается. – Что? – Я не какой-то супер доминантный, но... - тихо признает он. – Но что-то в Джисоне пробуждает во мне желание... – Разрушить его? - договаривает Бин с ухмылкой на лице. – Хуже. – О, правда? Что же? Что бы ты сделал с ним? - он начинает смеяться. – Я не знаю... – Да брось. Говори. Я уверен, что ты думал об этом. – Боже, я хотел бы увидеть его пухлую маленькую задницу в следах и синяках от ладоней. - хрипло проговаривает Чан. – Он бы так хорошо это принял. - Бину удаётся это произнести без дрожи в голосе. – Да. Он всегда плачет, когда вы трахаетесь? Или только во время сцен? – Он плакса от природы. - делится Бин. – Даже когда я нежен с ним, он плачет и хнычет, прося меня взять его сильнее. – Уверен, он звучит так жалко. - голос Чана звучит так, будто он перестал дышать на время. На его штанах видна значимая выпуклость. Чанбин справляется не лучше, чем он. – Мне интересно, насколько хорошо он может справиться с болью. Смог бы он выдержать много или сразу бы начал плакать? – Склоняюсь ко второму варианту. Он такой чертовски чувствительный. Он становится твёрдым так быстро. - Брюки Бина жмут так сильно, что становится некомфортно. – Хён. – Да? – Что ты думаешь насчёт того, что я прямо сейчас потрогаю себя? - Бин проверяет его. Чан смотрит на выпуклость на штанах младшего и его собственный член дёргается под одеждой как только он осознаёт, в какой ситуации оказался. – Я не против. Если я тоже могу потрогать себя. – Отлично. Они долго смотрят друг на друга, пока Бин не расстегивает свои штаны, приподнимая бёдра, чтобы снять их и нижнее бельё. Глаза Чана темнеют, когда он видит истекающий член Чанбина. Бин готов кончить, когда видит влажные губы хена. – Ты тоже. - говорит он. Чан опускает взгляд, когда снимает собственные брюки и боксёры, чувствуя смущение. Он красивый. Бин задумывает о том, как бы выглядел Чан, если бы его трахали. Или если бы он трахал Джисона. Оба вида были бы впечатляющими. Чан оборачивает руку вокруг себя, сжимая несколько раз. Он издаёт тихий стон с придыханием и у Чанбина кружится голова. Он уже такой твёрдый и не может больше бороться с этим, поэтому опускает руку на свой член. Он издаёт хриплый стон, начиная водить по всей длине на сухую, его рука движется немного быстрее, чем Чана. – Расскажи мне, - начинает он, пока его бедра дрожат. – Ты когда-нибудь дрочил, думая о нашем Джисон-и? – Я чувствовал вину каждый раз. - признается Чан, кивая головой. – Ох, всё что было нужно хену, это немного подтолкнуть его. Обещаю, Джисон не будет против. Ему понравится, что ты так сильно хочешь его. – Думаешь, он позволит мне трахнуть его? – Я думаю, ты сам должен спросить у него. – Мне слишком стыдно. Так сильно хочу его оттрахать. - закрывая глаза, признаёт он. Он быстро водит рукой по члену, дыхание сбивается. – Хочу увидеть, как мой член будет выпирать на его маленьком животике. - эти слова заставили Бина громко простонать. – Ты бы отшлепал его? Сделал бы его милым для нас? – Да, - ему кажется, что он задыхается. – Боже, я хочу сделать ему больно. Заставить его плакать и просить меня остановиться. – Блять, хен. - Чанбин стонет, его член дёргается в руке. – Я не знал, что ты такой садист. Ты скрывал это от нас? Чан смеётся. – Я тоже не знал. Пока вы двое не втянули меня в это. Они замолкают на мгновение, слышно только влажное движение рук на членах и сбитое дыхание. Чанбин фокусируется на тихих звуках, которые издаёт Чан. Он знал, что хен сдерживается. Он хотел бы услышать больше, но позволял Чану делать то, что ему было комфортно. Когда звуки становятся более громкими, он спрашивает: – Ты близко? – Да, - Чан громко стонет. – Блять. Еще несколько движений собственной руки и Чан кончает с громким стоном. Чанбин следует за ним в ту же минуту, сотрясаясь всем телом, наблюдая за Чаном, который всё ещё сжимал свой член, выдаивая последние капли спермы. Они сидели в тишине некоторое время, успокаиваясь и пытаясь понять, что делать теперь. Бин решил начать разговор первым, передавая упаковку салфеток, которая стояла возле дивана, Чану. – Держи, хен. – Спасибо. - пробормотал он в ответ, стирая сперму с живота. Он передаёт упаковку Чанбину, чтобы тот мог так же очистить себя, натягивая штаны после. – Если ты хочешь узнать, какой Джи в постели, почему бы тебе не спросить его об этом? – Я не хочу вмешиваться в ваши отношения. - говорит он после недолгого молчания. – Обещаю, хен, у тебя всегда есть место рядом с Джисоном и мной. Все что нужно, это спросить. - доверительно произносит он. Чан долго смотрит на него, затем вздыхает. – Я... Я подумаю об этом. Чан действительно много думает. На самом деле, три недели. Чанбин задумывается, помнит ли он вообще об этом. Он рассказал Джисону о том, что произошло, и Джисон был действительно взволнован настолько, насколько Чанбин и ожидал. – Думаешь, он действительно сделает это? - спросил Джисон, пока его глаза сияли. – Хен никогда не отвечал на мои попытки флиртовать в прошлом. В нём слишком много исконного католического чувства вины. Чанбин согласен, он не уверен, что Чан действительно решится воплотить все те желания, которые были у него в отношении Джисона. Он понимает, сам чувствовал себя так, когда его чувства к Джисону впервые были осознаны. Особенно с тех пор, как он стал возбуждаться от вида плачущего Джисона, вина как никогда сильно съедала его. Но он справился с этим лучше, чем ожидал. Но Чан это Чан. Он чувствует ответственность за всех участников. Особенно за Джисона. Джисон был первым, кто решил стать частью группы, даже раньше Чанбина, несмотря на то, что старшие парни знали друг друга намного дольше. Чан выбрал Джисона и он всегда был его слабым местом. Он разглядел в Джисоне не только потенциального участника, но и семью. Чанбин не думает, что он сможет сделать это. Он удивляется, когда слышит скромный стук в дверь. Хенджин и Джисон ушли, так что он знает, что это Чан. – Входи. Чан входит в комнату и закрывает дверь за собой. Чанбин хлопает по месту рядом с собой на кровати. Чан садится рядом, преодолевая внутреннюю борьбу. –Я, я подумал о том, что ты сказал. - пробормотал он. – Да? - неожиданный визит стал приятным сюрпризом. – И? – И я хочу этого. Джисона. Вас обоих. Если вы мне позволите. – Хочешь, чтобы я позвал Джисона и мы могли обсудить это? - Чанбин спрашивает. Чан кивает и Бин отправляет Джисону короткое сообщение. Не проходит и минуты, как Джисон заходит в комнату, сразу же забираясь на колени Чана, заставляя его удивиться. – Джисон-а! – Я пришел так быстро как смог! - захихикал он, держась за плечи Чана. – Чанбин-хен сказал, что ты хочешь с нами поговорить. Ты правда сделаешь это, хен? –Я.. Да. Кажется, Джисон собирался сказать что-то ещё, но Чанбин прерывает его. – Перед тем как мы что-либо сделаем, нам нужно обсудить вопрос безопасности и наши рамки дозволенного. – Ох, скучная часть. - надулся Джисон. – Это важно, Джи. Так мы не раним тебя. - сказал Чан. – Я не знаю, что делал бы, если бы сделал тебе больно на самом деле. Недовольство Хана переросло в нежную улыбку. – Я знаю, хен. – Первое, с чем нужно разобраться: стоп-слово. - Начал Чанбин, игнорируя скучающий стон Джисона. – У нас с Джи уже есть свои слова. У Джисона - маргаритка, а у меня - лилия. Тебе тоже нужно своё, если ты захочешь остановиться. Мы так же используем цветовую систему, думаю, с ней ты знаком. Но если ты действительно хочешь остановиться, просто используй своё стоп-слово и ты свободен. Не задавай вопросов. Мы о тебе позаботимся. Слушая, Чан поглаживает спину Джисона, пока его щеки приобретают розовый оттенок. – Что ж, если у нас цветочная тематика, то моё стоп-слово - подсолнух. – Мило, - отвечает Джисон. – Очень подходит под нашу тематику. – Окей, с этим решили. Следующий вопрос для Джисона. Как ты думаешь, насколько сильную боль ты сможешь вытерпеть? Ты хочешь, чтобы мы были грубыми или нежными? Я не хочу быть слишком жестоким в первый раз. – Я не знаю, - признаёт Джисон. – Обычно я не очень хорошо переношу боль, но мне нравится, когда меня шлёпают по попе. Думаю, вы могли бы быть помягче, если я захочу сильнее, то сразу скажу. – Где ещё тебя можно шлёпать? - спросил Чанбин. –Мм... По лицу? - задумчиво ответил Джисон. – Не думаю, что мы можем делать это, Джи. Не потому что не хотим. Это недопустимо, если мы оставим какие-то следы на твоём лице. Визажисты будут задавать вопросы. - отвечает Чан, заставляя Джисона надуть губы в очередной раз. – Вам не обязательно оставлять какие-то следы. Вы можете бить меня так, чтобы мое лицо покраснело, может быть, но чтобы все следы сошли к утру. – Мы будем аккуратны с ним. - предлагает Чанбин. – Если почувствуешь, что мы переходим грань, скажи мне и мы все исправим. – Хорошо. - Чан кивает. – На этом всё? - спрашивает Джисон с надеждой. – Думаю, да. - отвечает Чанбин. – Если тебе нечего добавить. – Не думаю. Я просто очень взволнован. - Джисон вертится на коленях Чана, заставляя его усилить хватку на его талии, чтобы успокоить. –Когда мы сделаем это? - спрашивает Чан. – Мы должны сделать это перед выходным, чтобы у Джисона было время отдохнуть после. – Да. - соглашается Чанбин. – у нас будет несколько выходных через пару недель. Ты согласен, Сони? – Конечно. Только я хочу сделать что-нибудь перед этим. - он улыбается. – Например? - спрашивает Чан. Без предупреждение, Хан придвигается и целует Чана в губы. Чан удивлён, но приспосабливается секундой позже, позволяя Джисону целовать его и вбирать его губы в свой ротик. Чанбин наблюдает за их личным моментом и всё выглядит так, будто они почти забыли о нём. Он беспокоился, когда думал, что будет ревновать, если увидит, что кто-то другой трогает и целует Джисона, но Чан держит и целует его так нежно, что Бин не понимает, почему волновался. Они всегда были втроём и Чан нежно заботился о их младшеньком. Когда они оторвались друг от друга, Чан был удивлён, что заставило Хана хихикать. – Спасибо, хен. - он спрыгивает с его колен, оставляя Чана наполовину твёрдым и ошеломлённым. Когда он поворачивается к Чанбину в поисках объяснений, младший только пожимает плечами. За день до их запланированного перерыва, Джисон забирается в кровать Чанбина, чтобы пообниматься. Он крепко прижимается и гладит его по голове. – Ты нервничаешь из-за завтрашнего дня? – Да, - признаёт старший. – А ты? – Нет. – Что? совсем нет? - смеётся Бин. – Я доверяю вам обоим. - признаёт Хан. – Даже если мне это не понравится в итоге, я знаю, что вы все исправите. – Я рад, что ты так сильно доверяешь нам, Джисон-а. - он притягивает младшего невозможно близко. – Я всегда вам доверял. - говорит Джисон почти сонно. – Вам обоим. Я так сильно вас люблю. – Я тоже люблю тебя. - Чанбин оставляет поцелуй на его затылке. – А теперь, тебе нужно спать. Ты должен отдохнуть перед завтрашним днём. Джисон хмыкает в ответ, его дыхание выравнивается через некоторое время. Сон не приходит так же быстро к Чанбину. Он слишком нервничает из-за завтрашнего дня. Что, если он случайно причинит боль Джисону? Если испугается и не сможет сделать это в конечном итоге? Он не хотел разочаровать Джисона, который так долго этого ждал. Это бы заставило его плохо себя чувствовать. Причинение вреда Джисону в любой форме просто убьёт его. Он просто умрёт, если каким-то образом сделает ему больно. Незаметно он погружается в сон, успокоенный нежным дыханием Джисона, но затем просыпается от осторожного тормошения его плеча, открывая глаза. На удивление, это не Джисон. Тот всё ещё мирно посапывает на его груди. Это Чан, без макияжа и с этими его сумасшедшими кудрями. – Доброе утро, - говорит он тихо, стараясь не разбудить Хана. – Я готовлю завтрак, хочешь что-нибудь? – Яичницу. - отвечает Бин, зевая. – Хорошо. Я не хочу разбудить Джисона, так что сделаю блинчики для него. Я дам знать, когда все будет готово. Бин хмыкает и снова закрывает глаза, зарываясь лицом в волосы Джисона. Он слышит как Чан улыбается и шепчет "мило", прежде чем понимает, что он уходит. Спустя, казалось, минуту, Чан снова касается его плеча. Чанбин нежно дергает Джисона, который издаёт милое пищание и обнимает его сильнее. – Чан-хен приготовил блинчики для тебя. - уговаривает он. – Хорошо. Я проснулся. - сразу же говорит Хан. Чан и Чанбин смеются. Они завтракают, комфортно переговариваясь друг с другом. Хенджин проходит мимо них, когда они заканчивают, уже прощаясь с ними, прежде чем покинуть общежитие. Чан чувствует вину за то, что заставил его уйти в выходной день, но Хенджин не возражал, когда он попросил. Он всё равно собирался уйти, чтобы провести время с Чонином. К тому же, Чан был слишком взволнован тем, что собирался провести время с Чанбином и Джисоном, чтобы беспокоиться об этом. Когда они закончили завтракать, Джисон объявил, что собирается в душ. Чанбин хмыкает и ничего больше не говорит, заставляя Джисона продолжать смотреть на него. – Что? - спрашивает он. – Не хотите присоединиться? - глядя на них обоих, надувшись, говорит Хан. Чан собирался согласиться, но Бин прерывает его. – Там недостаточно места для нас троих. - Хан надувается ещё сильнее. – Хорошо. Тогда может ли один из вас пойти со мной в душ, а кто-то другой помоет меня после того как мы все закончим? – Я пойду сейчас. - Чан почти подскакивает с места. Бин смеётся. Он знал, что Чан хочет побыстрее увидеть Хана голым. Хан улыбается и Чан следует за ним в ванную. Чанбин занимает себя уборкой и подготовкой всего необходимого, пока эти двое сладко проводили время в душе. Чан либо очень хорошо вымоет Хана, либо получит свой первый оргазм за день. Чанбин склоняется ко второму варианту. Когда они заканчивают, оба выглядят раскрасневшимися, а их губы распухли. Чан выглядит уставшим, а Хан гаденько улыбается, что доказывает теорию Чанбина. – Повеселились? - спрашивает он – Ага. - он шлёпает Чана, заставляя его дернуться, а после указывает на Бина. – раздевайся. – Кто здесь вообще главный? - Чанбин приподнимает брови. – Я слишком долго этого ждал, дольше, чем ты. Думаю, пришло время, чтобы на вас было меньше одежды и вы больше касались меня. Чанбин думает о том, что должен больше наказывать его за дерзость, но Джисон прав: он слишком долго этого ждал. Бин раздевается, в то время как Джисон сбрасывает полотенце, которое всё это время было обернуто вокруг его талии. – Всё в порядке, хен. - шепчет Джисон Чану. – Ты красивый, Бинни тоже так подумает. Он помогает Чану сбросить полотенце, раскрывая его. Чанбин уже видел член Чана, много раз видел его в одном белье, так что ничего нового он не увидел, но тем не менее, он наслаждается этим больше, чем раньше. Хан взбирается на колени Чанбина, притягивая Чана ближе за руку. Чанбин с лёгкостью принимает его на своих коленях, обхватывая его талию и пробегая пальцами по изгибам его тела. Хан двигается ещё ближе, когда Бин убирает свои руки и закатывает глаза. – Не сейчас. - говорит он. – Почему? - дуется Хан. – Я хочу, чтобы ты лёг на мои колени сейчас. Недовольство Хана проходит сразу же, он мгновенно меняет своё положение, укладывая голову на бёдрах Чана и приподнимая свою задницу на коленях Чанбина. Чан нежно поглаживает его волосы. – Не будь с ним таким нежным, - шепчет Бин. – Мы должны быть грубыми сейчас. Чан пожимает плечами и продолжает гладить Джисона по голове. Слабый мужчина. Чанбин медленно оглаживает изгиб задницы Джисона, слегка шлепая, когда младший пытается повертеть ей. – Лежи спокойно. - говорит он. Джисон покрывается мурашками, но слушается, его дыхание становится громче. Чанбин сжимает одну ягодицу в ладони, отпуская через несколько секунд, наблюдая за тем как кровь приливает к коже. Он чувствительный. – Хен, - хнычет Джисон. – ударь меня. Чанбин внутренне содрогается, когда слышит отчаянный голос младшего. – Твоё стоп-слово? – Маргаритка. – Ты обещаешь, что используешь его, если захочешь остановиться? – Хорошо. - Чанбин даёт себе фору в несколько секунд, прежде чем ударить Хана, намного сильнее, чем первый раз. Тело Хана содрогается, член истекает естественной смазкой напротив бедра Чанбина. Он хнычет и пытается спрятать своё лицо в коленях Чана, заставляя старшего приподнять его голову за волосы. – Не прячься, детка. Мы хотим слышать тебя. Джисон открывает рот, чтобы ответить, но Чанбин тут же ударяет его ещё раз. Что бы он не собирался сказать, идея растворяется в протяжном стоне. – Сильнее. - хнычет он, впиваясь ногтями в бедра Чана. Бин обменивается взглядами с Чаном. – Хочешь попробовать, хен? - это заставляет Чана прикусить губу и кивнуть. Чанбин убирает руку, давая пространство Чану для того, чтобы он мог ударить Хана по нетронутой ягодице. Он делает это грубо, заставляя попку Хана задрожать, обращая её в красный цвет. Хан снова стонет, стараясь двинуть бедра навстречу, но Чанбин удерживает его на месте за талию. Они поочерёдно шлёпают младшего, чередуя ягодицы. Чанбин иногда сжимает одну из его ягодиц, разминая мышцы, чтобы сорвать рваный вздох с губ Джисона. – Ты так хорошо справляешься. - прошептал Чан между ударами, всё ещё поглаживая волосы Джисона. – Больно. - стонет младший. – А ты чего ожидал? - Чанбин снова ударяет его, хмыкая. Адреналин затуманивает его мозг, когда Джисон содрогается и всхлипывает. – Ты думал, что мы будем аккуратными с тобой? Джисон издаёт неопределённый звук. – Говори. – Прикоснитесь ко мне. - просит он, на этот раз громче. – Пожалуйста. Больно. – Я думаю, мы должны сделать это. - предлагает Чан, как слабый мужчина, которым он и является. – Я не знаю, заслужил ли он это. Джисон издаёт пищание. – Но я думаю о том как хорошо он будет выглядеть. - продолжает Чан. Чанбин вздыхает и отодвигается, осторожно прикасаясь к ягодице Хана и улыбаясь, когда он дёргается под его рукой, несмотря на то, что он даже не собирался бить его в этот раз. – Вставай. - Джисон поднимается, его тело дрожит. – Ложись на спину. Чан-хен тебя подготовит. Джисон взволнованно ложится на подушки, смотря на них своими большими влажными глазками. Его лицо красное и опухшее от слез. – Ты был прав, Бин. - неожиданно говорит Чан. – Он выглядит так мило, когда плачет. Хан издаёт влажное хихиканье, пока Бин берет смазку с прикроватной тумбочки и передаёт её Чану. Пока Чан пытается вскрыть упаковку и распределяет субстанцию по своим пальцам, Бин наклоняется к Хану, прижимая к себе и целуя в шею. Джисон отодвигает голову, чтобы дать старшему больше пространства, так что Чанбин не сдерживается, грубо покусывая маленький участок его кожи. Хан вскрикивает, когда Чанбин сжимает руку на его горле. – Заткнись. Ты сам попросил нас об этом. Джисон издаёт жалкое хныканье, его горло вибрирует под рукой старшего. – Хен.. Бин снова затыкает его, сильнее сжимая ладонь на горле. Он отмечает для себя, как сильно дрожат бедра Джисона, которые находятся по обе стороны от лица Чана. – Хёну нужно самому заставить тебя замолчать? - шепчет он, расслабляя руку на мгновение, чтобы сразу же сжать ещё сильнее. Чан сгибает свои пальцы, вводя и прижимая их к стеночкам Джисона. Младший издаёт ломаный стон, пока Чанбин убирает руку с шеи мальчика, замахиваясь, чтобы подготовить себя к удару. Хан дёргается, заставляя Чанбина остановиться. – Цвет? – Зелёный. Это было рефлекторно, извини. - шепчет младший. Бин хмыкает, останавливаясь, и решает сделать всё иначе, приподнимая верхнюю часть тела Джисона. Хан моргает, его рот приоткрывается, а брови сдвигаются вместе. Маленькие стоны всё ещё срывались с его губ благодаря Чану. – Никто никогда не просил тебя заткнуться, не так ли? - спрашивает Бин, прикасаясь головкой своего члена к губам младшего, размазывая естественную смазку по ним. Джисон приоткрывает рот немного шире. – Ты такая шлюха. Посмотри на себя. Я уверен, ты бы любому позволил сделать это с тобой. – Нет, - шепчет Хан. - Только вам. – Неужели я такой особенный? - ухмыляется Чанбин. – Ты позволишь мне трахнуть твой ротик, как хороший мальчик? – Пожалуйста. Чанбин хватает Джисона за волосы крепче, толкая свой член в его рот. Как только он оказывается внутри, Бин даёт себе секунду, наслаждаясь ощущением, сжимая шею Джисона, чтобы ощутить свой член внутри. Бин стонет, толкая бедра, заставляя Джисона подавиться, когда он заходит слишком далеко. – Боже, ты такой жалкий, - стонет он, продолжая насиловать горло Джисона. Младший снова давится, заливаясь слезами. – Посмотри на него, хен, он снова плачет. – Милый. – Нет, хен, ты должен быть грубым. - говорит он, выходя из образа. – Но я не могу быть грубым с ним. Это физически невозможно. Бин закатывает глаза. – Джисон-а, - начинает он снова. – Ты готов? Джисон с энтузиазмом хнычет вокруг его члена. Но он освобождает рот Хана, вызывая недовольное пищание. – Почему ты остановился? - спрашивает он хрипло. – На четвереньки. Хан обижается, но слушается, меняя положение, чтобы встать на колени напротив Чана. Чан чувствует, что готов кончить только от одного вида Джисона прямо перед собой. Он двигается ближе, обхватывая бедра младшего, прижимаясь к нему, чтобы нежно войти внутрь. Нежнее, чем это делал Бин. – Ох, хен.. - стонет мальчик. – Мне так хорошо. Я всегда хотел этого. Всегда хотел почувствовать, насколько хорошо хен будет чувствоваться внутри. – Блять. - Чан останавливается, чтобы насладиться видом, который открылся перед ним. – Возьми его, хен. - говорит Чанбин. – Он весь твой. Чан начинает двигать бёдрами в быстром темпе, срывая стоны Джисона в унисон со своими собственными. Чанбин хватает Хана за волосы, проталкивая свой член в его рот. Он чередует толчки с Чаном, чтобы Джисон не почувствовал себя пустым ни на секунду. Хан плачет и задыхается, сжимая простыни в руках. Видя его таким, принимающим их обоих, Чанбин толкаясь быстрее, подводя себя к финалу. Он вытаскивает, оставляя Джисона недовольно глотать воздух. Он всё ещё не хочет кончать. Не до тех пор, пока они полностью разрушат Джисона. Джисон открывает рот, чтобы сказать что-то, но не успевает отреагировать, когда Бин сильно ударяет его по лицу. Смесь всхлипов и стонов, которые издаёт Джисон, подводят Бина ближе к тому, чтобы кончить. – Почему... - Бин не даёт ему закончить, в очередной раз ударяя по той же щеке. Тело Джисона дрожит, он склоняется ниже, зарываясь лицом в простыни. – Хен, - всхлипывает он. – Зачем ты.. – Разве я не сказал тебе заткнуться? - Бин грубо хватает его за волосы, заставляя посмотреть наверх. – Смотри на хена, когда он с тобой говорит. Хан встречается с ним взглядом, его нижняя губа дрожит. Чанбин оглядывает его лицо, его заплаканные глаза и красный отпечаток его ладони на щеке. Блять. Бин никогда в своей жизни не был так возбуждён. И это говорит о многом. – Цвет, детка? - спрашивает Чанбин, просто чтобы убедиться, потому что, блять, ему так это нравилось и он хотел, чтобы Джисон наслаждался этим так же сильно. – Зеленый, - Джисон всхлипывает, стон срывается с его губ, когда Чан сильнее входит в него. – Очень зелёный. – Боже, ты такой красивый. - шепчет Бин. Он обхватывает свободной рукой краснеющую щечку Джисона, ощущая горячую кожу. Он смахивает несколько слезинок с его лица. – Я бы так хотел по-настоящему разрушить тебя. Оставить на тебе много настоящих следов. Джисон вздрагивает, его глаза закатываются. – Я-я близко.. - он пищит, смотря на Чанбина своими большими умоляющими глазами. – Можно я...? – Хмм, я не знаю. Должны ли мы позволить ему, хен? Чан выглядит сосредоточенным на том, чтобы довести себя до разрядки. – Ты был слишком груб с ним. Позволь ему. Хочу увидеть как он кончает на моём члене. – Пожалуйста? - Хан стонет и моргает, смотря на Бина. – Ладно, давай, детка. Чан просовывает руку под живот Джисона, сжимая его член, заставляя младшего дёргаться. Чан покрывает его плечи и шею поцелуями, когда он наконец кончает с дрожащим стоном. Чан следует за ним, изливаясь внутрь, заставляя мальчика дрожать под ним. Чанбин даёт им обоим выдохнуть, после чего хватает Джисона. – Ладно, моя очередь. Хан тихо пищит, когда Чанбин затаскивает его на свои колени, его спина прижата к животу Бина. Когда он резко входит, Джисон не сдерживает громкого стона, сжимаясь вокруг члена. Он такой скользкий от смазки и спермы Чана, что его дырочка легко подстраивается под Чанбина, будто так и должно быть. – Х-хен, слишком.. Слишком много. – Ты хочешь остановиться? - спрашивает Бин. – Нет. - отвечает Хан после секундного молчания. Получив зелёный свет, Бин заламывает руки Джисона за спину, грубо трахая его. Джисон склоняет голову в сторону, так что Чанбин пользуется возможностью обхватить его шею ладонью. Горло Джисона вибрирует под его рукой. – Чан-хен, - он стонет. – Ударь меня. Наблюдающий Чан медленно моргнул. – По лицу? – Пожалуйста. Пожалуйста, хен. Хочу, чтобы ты ударил меня. Чан краснеет, но кивает. Он приподнимается, и, немного погодя, замахивается, чтобы ударить Джисона по лицу. Хан дёргается в руках Чанбина, крепко сжимаясь вокруг его члена. Чанбин шипит от неожиданной узости. – Сильнее, пожалуйста, - он всхлипывает. - Я хочу, чтобы было больно. Чан ударяет его ещё раз, на этот раз по другой щеке. Хан плачет сильнее, его тело трясется и Чанбин чувствует, что скоро кончит. – Мне так.. Так хорошо, хен. Ударь меня ещё раз. – Должен ли я...? - Чан сомневается, смотря на Чанбина. – Ты слышал его, хен. - отвечает Бин. – Ударь его. Сильно. На секунду Чанбин подумал, что Чан сдастся. Но в следующее мгновение он снова бьёт Джисона. Джисон разрушено всхлипывает, кончая без рук, его дырочка сильно сжимает член Чанбина. Это заставляет старшего кончить внутрь Джисона, наполняя его спермой, смешивая с семенем Чана. Хан издаёт неопределённые звуки, хныча и плача. Чанбин освобождает его руки и горло, давая ему упасть в объятия Чана. Его тело разрушено. Чан крепко обнимает его, гладит по спине, шепча нежные глупости на ушко, пока Джисон плачет в его плечо. Чанбин склоняется к нему тоже, смягчаясь и поглаживая его волосы. – Хочешь принять ванну, детка? - нежно спрашивает он. Хан всхлипывает и кивает, медленно отстраняясь от Чана, который передаёт его в руки Чанбина. Бин относит его и усаживает в ванну, целуя в лоб, после включает воду. Джисон медленно успокаивается, перестаёт плакать и всхлипывать, только иногда издаёт икающие звуки. Чанбин аккуратно трет ему спинку и почти не обращает внимания на себя, хочу чувствует себя потным и мерзким. Хан придвигается ближе к прикосновениям, позволяя Бину отмыть себя с головы до ног ничего не говоря. – Ты в порядке? - спрашивает он, обеспокоенный молчанием. –Мхм, - хмыкает Джисон, его глаза прикрыты. – Просто сонный. Чанбин опустошает ванну, протирает собственное тело перед тем, как завернуть Джисона в полотенце, чтобы отнести его обратно в кровать. Чан сидит там после того как сменил постельное белье. Он просиял как только увидел Джисона. Бин отнёс его на кровать, аккуратно укладывая рядом с Чаном, отбрасывая полотенце. Джисон забирается на его сторону, ничего не говоря. – Он в порядке? - спросил Чан, поглаживая Джисона по голове. – Да, просто устал. Чан кивает, когда Бин ложится на кровать с другой стороны от Джисона, обхватывая его талию. – Спасибо, ребята. - зевая, наконец говорит Джисон. – Конечно, Джи. - отвечает Чанбин. – Скажу честно, я не думал, что вы оба сможете сделать это. - хихикает Джисон. – Но я рад, что всё получилось. Мне понравилось. Сделаем это ещё раз? – Не в ближайшее время, - отвечает Чан. – Это отняло много сил у всех нас. К тому же, тебе нужно восстановиться. – Но когда-нибудь? - хмурится Джисон. – Всё, что ты захочешь. - обещает Чанбин. – Всё? - хитро улыбается Джисон. – Давай без идей. Я не смогу сделать что-то более сумасшедшее, чем это. - стонет Чан. – Я тоже. - соглашается Чанбин. – Но правда, спасибо. - смеётся Джисон. – Ты же знаешь, что мы всё для тебя сделаем. - шепчет Чанбин. – Да, я знаю. - улыбаясь, Джисон придвигается к Чанбину ближе.