Уже поздно что-то менять

Прошел уже год. Год с того момента, как меня объявили первым удачным экспериментом. Первые месяца все крутились вокруг меня. Проверяли мое состояние, делали всякие анализы, расспрашивали о всём. Также водили по всяким супер-психологам, хотя от этого толку почти не было, ведь я им никогда не доверял. Потом отправили к тётке. Тётка, конечно лучше матери, но ей абсолютно плевать на меня. Два раза в день вспомнить обо мне для нее максимум, и то обычно это "Иди делай уроки" или "Когда там у тебя приём у психолога?" Её муж проявляет больше заботы, но у меня от него неприятные ощущения. Он любит выпить, а меня от одного упоминания уже воротит. Двоюродный брат, о существовании которого я и не знал, оказался на удивление хорошим. Даже очень. Как Табаса... Сначала мне не сильно хотелось с ним находить общий язык. Вообще никак. Но учитывая, то что мы делили одну комнату, он мне стал, как брат.... о котором я мечтал. Он знает, что я делал, но ему будто все равно. Может так и есть. Он всегда предлагает с чем-то помочь и даже если отказаться, поможет. Он меня понимает, хоть никогда и не сталкивался с тем, с чем сталкивался я. Мы часто с ним играем в приставки на телевизоре, иногда и с его друзьями, тогда кажется, что все хорошо. А иногда, все плохо и я реву у него на плече. Один из немногих людей, которые видели мои слёзы и истерику. А ещё у него есть хорошая собака! Работники Сновидений посещают меня, спрашивают как дела, интересуются чем я занимаюсь. Это все для того, чтобы усовершенствовать эксперимент, ведь после меня ещё не было ни одного удачного. В основном, этим занимаются работники, которые не присутствовали во сне. Уолтера я ни разу не видел, как мне сказали "он занимается сбором анализов только во снах". Юэ я тоже не видел, хотя про нее часто рассказывал Реймонд. По его словам она все такая же через чур серьёзная и заставляет его работать. Реймонд также постоянно рассказывает про Фаирию. За это время они уже сходились пару раз и опять расходились. Не обошлось и без того, что Фаирия чуть не заколола его, но её остановили. Когда они все это рассказывают, я слушаю, хоть мне и не интересна их любовная история. Напоминает те сериалы по телевизору, которые мать всегда смотрела. За этот год я сделал немало хорошего. Хотя это никак не перекроет того, что я делал раньше. Я помогал собирать деньги для детей из приютов, участвовал в акциях по защите природы и бездомных животных. Иногда подрабатывал помощником в магазинах. Все в этом городе знают меня, как "хорошего мальчика". Город находится недалеко от того, где я жил раньше. Можно доехать автобусом. И вот я стою на остановке своего родного города. Я его знаю, как свои пять пальцев, так что легко могу дойти с любой точки в любую. Я хочу посетить Лужицу. Это то ради чего я сюда приехал. Я целый год думал о том, стоит это делать или нет. Но он заслуживает знать правду. Двоюродный брат, узнав, что у меня раньше не было друзей и Крис единственный, кого можно так назвать, сразу поддержал идею. Так что, я здесь. Я решил пройтись по местам с которыми были много воспоминаний. Небольшая торговая улочка, с различными магазинами, как и раньше пустовала. Аптека с травяными лекарствами была единственная часто посещаемая на этой улице. С тех пор, как там нашли мертвого, окровавленного доктора все магазины в округе закрылись и не желали работать, пока полиция не найдет виновного. Но полиции было все равно и они даже не смогли найти никакой информации про доктора. Почти разваленная табличка с названием, в некоторых местах обрисована. Полицейские ленты, которые раньше обозначали, что туда заходить нельзя, развивались на лёгком ветру. Их бы давно стоило отсюда убрать. Жаль, что Доктора больше нет. Рад ли он, что нашёл покой? Нашёл ли он вообще покой, или даже мёртвым мучается из-за вины? Почему он попросил меня об этом? Смог ли он сам это сделать? Я бы смог, я уверен. В голове всплыло воспоминание, лицо Доктора, полное вины и сожаления, которое я тогда вовсе не понимал. – Рассел, ты чувствуешь что-то? – Нет, ничего. – Хах.. ты не чувствуешь даже капельки вины за то, что сделал? – Вина? Что это? – Это... ужасно. Ужасно, это слишком слабое слово, чтобы описать эту невыносимую боль. – Я убил его, но он всё стоит у моей кровати. Вот что он сказал, испуганно. Пусть даже мёртвых среди нас и нет. – Я уничтожил глаза Дзидзо и бежал... Вот что он сказал, испуганно. Когда они лишь каменные глыбы, без глаз. – Я сбежал до того, как увидел его лицо. Вот что он сказал, испуганно. Значит, он не видел лица, которым того будут помнить. И что же случилось дальше? Куда "он" бежал? И затем "он" встретился со тобой. И что же случилось после? И что же ты сделал с "ним"? Разве "он" не просил ничего у тебя? Разве "он" не заставил тебя что-то сделать? И всё же, что это было? Ты помнишь "его" просьбу? Ты не забыл "его" просьбу? Один нож. Один ты, один он. Одной улики не хватает... – Я хочу, чтоб ты убил меня. Не хватает... Красноты, что запятнала этот нож? Я даже не раздумывая, сделал это. Он просил, я сделал. Я даже толком не осознал потери, хотя, кажется, должен был, ведь Кантера был один из тех, кто был... важен для меня? С одной стороны, то что я сделал было правильно, он жил в мучениях и больше не мог терпеть. Так же было с его Дедушкой. И я считал, что то, что Доктор остановил его мучения, было правильно. Но с другой стороны... Вина все ещё лежит на мне. Он просто воспользоваться мной, чтобы переложить её на меня. Воспоминания исказились. Доктор лежал в луже крови, с ножом в горле и смеялся... смеялся смеялся смеялся смеялся смеялся Вокруг стояли безглазые статуи и тоже смеялись... смеялись смеялись смеялись смеялись смеялись Пустота вокруг тоже смеялась, переходя на истерический крик. Нет, простите... Простите, пожалуйста... Простите.. Ноги стали ватными, земля качалась под ногами. Я запутался в реальности и воспоминаниях. Нужно уходить.. уйти.. прочь от сюда. Я чуть ли не бежал, когда осознал это, я был уже далеко оттуда. Перейдя на шаг, я не смотрел куда иду и оказался около больницы. Она уже заброшена, в некоторых местах заросла мхом и плесенью, стекла разбиты, стены разрисованы, буквы с названия "КЛЕВЕР" отвалились. Я обошел больницу со всех сторон. На дорожке вдоль больнице были только лужи, но я прекрасно знал, что именно здесь когда то было распластанное тело. Её тело. Листья четырёхлистного клевера созданы из Славы, Богатства, Любви и, в заключении, Здоровья... Я вспомнил, как сразу же спустился по пожарной лестнице и пришел сюда. Это выглядело ужасно. Было похоже на ту маленькую кровавую лужицу и белый пух кролика. Я увидел под окровавленной тканью больничного халата книжечку. Как оказалось, это был дневник. Я, не думая, спрятал его под рубашку и ушёл, чтобы меня не заметили. Когда я был уже достаточно далеко от больницы, мимо проехала полиция. От полиции вообще толку никакого не было. Им было или слишком лень заниматься расследованиями, или они просто не знали, что делать. Возможно и то, и другое. Они способны только по вечерам отвозить детей, которые гуляют без присмотра, в участок или по домам. Надеяться на их помощь было глупо, но.. я надеялся. Дневник был весь искрябан красными надписями. Она была такой доброй и заботливой, я не мог поверить, что на самом деле, она совсем другая. Зелёные глаза отождествляют зависть. Они мои? Или её? Или, быть может, его глаза? "Зависть", она как болезнь. Даже если кажется, что от неё раз избавились, она всё равно продолжает и продолжает появляться, мучая нас... У всех людей есть своя завистливая тварь. Да, у всех.. Пока я думал об этом, я разглядывал свое лицо в отражении небольшой лужице. Вдруг я понял, что смотрю не на себя, а на него. Ухмылка, зелёные глаза. В тот же миг я рефлексно наступил ногой в лужу, розбрызгав воду вокруг, и отпрянул на несколько шагов назад. Это не он. Мне показалось. Померещилось. Привиделось. Сердце бешено билось, дыхание участилось. Чуть успокоившись, я снова глянул на отображение. На этот раз все нормально. Он всегда будет со мной, от него не избавиться. Ведь он это я. Он это мое сознание, воображение, мысли, желания. Он это и есть я. Но от этого осознания стает не по себе. Я пытался объяснить это психологам, когда он снова, и снова появлялся в моем отображение, но они не понимают. Работники Сновидения говорят, что это скорее всего побочный эффект от эксперимента и попросили сообщать если такое будет случаться. Но сейчас сообщить не получится, позже. И я ушел от больницы, оставив там все воспоминания и горечь. Через не долгое время я пришел в Лужицу. Но.. там теперь была стройка. Последнее место, где я чувствовал себя в безопасности развалилось, сравнялось с землёй. Я сначала надеялся, что я попросту ошибся с местом, но нет, дорогу к Лужице я найду и с закрытыми глазами. – Извините, – я прошёл к ближайшему человеку. Он был в рабочей форме, наверное, работает тут. – Почему тут начали строительство? Мужчина смерил меня неодобрительным взглядом. Немного помолчав, он все же ответил. – Гнилое это место было, вот и решили все перестроить тут. Тебе то какая разница? – Ничего, просто интересуюсь. Спасибо.. Теперь на встречу можно и не надеяться. Конечно, можно как-то связаться со школой и спросить их. Как говорится, надежда умирает последней? Я никогда не любил все эти пословицы и не верил в них. Не далеко от Лужицы находилась церковь. Это был самый край города. Церковь уже давно перестроили, ещё до того, как меня отправили на эксперимент. Перестроили ее совсем по другому, так чтобы была меньшая вероятность пожара. Полиция тогда все свернула на несчастный случай и уверила всех, что жертв нету. Как обычно. Сзади церкви было кладбище. Старое, старее самого города. Там вроде, как есть призраки. Я сам этого не знаю, просто слышал. Помню, мы туда с Крисом часто бегали, чтобы проверить и нас оттуда выгоняли постоянно. За все время оно почти не изменилось. Хотя наверняка добавились новые могилы. Если хорошо поискать, то можно найти и моих родителей. Ну и фиг с ними. Не знаю почему я пришел сюда, но точно не ради них. Медленно я шел от могилы к могиле. Все аккуратненькие, видно, что за ними ухаживают. Я остановился. "Табаса МакНейл" гласила надпись на надгробье. Я знал, что он тут будет. Знал, что все здесь будут. Но это было неожиданно и резко. Я вспомнил, как мы вместе делали могилку для того монстра. Я очень хотел бы, чтобы ты мне был братом. Прости. Мне очень жаль. Ты не заслужил смерти. Никто не заслужил. Только я.. Я понял, что сказал это вслух. Сорвав ближайший цветок, я положил его на могилу. – Так получается, ты его убил просто потому что он не был твоим братом? – Да. – И ты его даже не знал? – Я его впервые видел. Просто один из работников зоопарка. – Что ж парень, первое время тебе удалось избежать наказания. Все ломали голову над тем, что там произошло. Свидетелей не было, никто не мог ничего сказать... – Свидетели были. – Правда? И кто же? Мартышки. Они следили. Наблюдали. И смеялись. Раздражающие мартышки. .... Следующими, кого я увидел, оказались Коди и Догма. Их могилы были рядышком почти что в центре кладбища. Пустые могилы, ведь их тела были сожжены. Возле них была могила их матери. Судя по дате умерла она незадолго после них. Может быть не выдержала потери. Она любила их больше всего в жизни. Я ужасен. Они все были такими прекрасными. Я не заслуживаю ни на что, кроме смерти. Я не заслуживаю на то, что я сейчас здесь стою. Глаза стали влажными, чувство, что я щас заплачу. Ненавижу это чувство из-за этого ещё больше хочется плакать. – Рассел... Кто-то зовёт. Возможно, мне просто кажется. – Рассел? Я развернулся и вдруг кто-то налетел на меня и сжал в объятиях. – О БОЖЕ, РАССЕЛ!! Я не верю, что это ты! Это ты, Рассел?!?! – К-крис..? – Ну конечно, Крис, кто же ещё!! – он меня отпустил и только тогда меня удалось его нормально разглядеть. Лицо все такое же, вообще не изменилось. Оно светилось радостью, а глаза блестели. Он вырос, на удивление, даже очень. Он и так был выше меня. – Капец, чувак, ты вообще не изменился! – он меня снова обнял. – Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! – Я тоже рад.. – Что ты тут делаешь?? От тебя ничего не было известно около года, ты просто пропал. А тут явился! – Да, я знаю. Это сложно объяснить.. Расскажи, сначала как ты? – Ну как я, в принципе, все нормально, – он опять отпустил меня с объятий и положил руку мне на плечи, приобняв. – Давай, лучше сначала пойдем отсюда. Кладбище, наверное, не самое лучшее место для встречи с давним другом, да? Я согласился, но один вопрос выскочил сам по себе. – Что ты здесь делаешь? – Эм, ну.. Помнишь.. Гардения. Точно. Внутри все похолодело. – Все, я понял, не говори.. – мой голос начал дрожать, это наверное, было заметно. Мы в натянутой тишине вышли с территории кладбища и пошли по нашему обычному пути, мы всегда так ходили, когда гуляли. По пути он рассказал, все с того момента, как он понял, что я пропал. Рассказ был долгим, но если в кратце, то он расспрашивал везде и всех про меня, так и ничего не узнав. Он за меня так волновался. Почему? Почему он просто не забыл сразу же? Я не заслуживаю на такое. Я спросил его о строительстве на месте, где была Лужица. – А точно, даа. Это вообще так странно было, к нам приходят, говорят "Ну вот, тут будет строительство, так что собирайтесь, переезжайте куда-то." С ума сойти, скажи? – Мг.. – я кивнул. – И что потом? – Пришлось искать что-то. Нашли небольшую квартирку, недалеко от школы. Так и магазин ещё есть рядом, мама устроилась там работать. Ну впрочем, все не так уж и плохо. Лучше чем раньше, все таки. – Ясно.. – О, смотри, – он указал пальцем на небольшую полянку, где росло одно, наверное, очень старое дерево. – Помнишь, мы тут постоянно сидели? Хорошо, тогда так было. Я кивнул в согласии. Хотя хорошо никогда не было, но в те моменты можно было позабыть о всем. Сидишь, наслаждаешься тишиной и ни о чем не думаешь. Эту тишину постоянно перерывал Крис, всякими рассказами, но это не важно. Крис уселся на траву под деревом, я подсел рядом. Какое-то время никто ничего говорил. Крис думал, что б ещё рассказать, но ему точно хотелось поскорее услышать, то что я скажу. Я перебирал воспоминания, думая с чего начать, но ничего не подходило. – Крис, мне... очень жаль. Он сморщился в недоумении, ожидая, что я скажу дальше. Подобрать нужные слова так сложно. Кажеться, это все невозможно рассказать, что бы передать всю мою вину. То как мне хотелось бы все исправить. Я рассказал все. Ну, не совсем. Начиная с того, как я пришел домой и увидел мёртвое тело полицейской. И заканчивая тем, как доктора остановили меня от попытки самоубийства, когда эксперимент закончился. Я очень размыто рассказал, что происходило в самом сне и кто там был. Сказал только то, что он тоже там был. Я до последнего держался, чтобы не расплакаться, но под конец все же начал захлёбывается в словах. Попытался успокоиться, но ничего не получалось. Я взглянул на Криса. Он все это время молча слушал. Выглядел он уж слишком бледным. – Прости.. – единственное, что я смог выдавить из себя. Конечно, не стоило все это вот так сразу рассказывать, но а как иначе? Долго мы просидели в молчании. Я ждал пока он скажет что-то. Ударит, накричит, скажет, какой я ублюдок. – Почему.. зачем? – сказал он, едва слышно. – Я.. я слишком многого не знал, поэтому и.. Я завидовал им. Их любили. Хочется все теперь исправить, но не возможно. – Но это же.. – Не причина. Знаю. Тогда я не задумывался об этом. Я их слишком ненавидел, чтобы думать о чем-то другом. А они на самом деле были замечательными... – голос опять начал дрожать, а на глазах наворачивались слёзы. – И.. Гардения... – Что.. ? То есть.... - я никогда не слышал, чтобы его голос так звучал. – Нет, не говори. Нет. Не может быть. Это же был... несчастный случай..? Я не смог ничего сказать и просто безнадёжно помотал головой. Крис, кажется, побледнел ещё сильнее. – Я, конечно, знал, что... ну, ты знаешь. И я просто смирился с этим, – сказал он, но я, все же, не понял о чем это. Крис, заметив это, добавил. – Что нам не быть вместе. Но.. Он замялся и больше ничего не сказал. – Она была прекрасна. Настоящий ангел. Я ненавидел её за это. Но сейчас я понимаю. Я ошибался, очень и очень сильно. Я не понимаю только почему я ещё жив? Лучше б я вообще не рождался. – Не говори так. Если бы не твои родители.. Я тебе всегда предлагал жить у меня. Почему ты не соглашался? Я пожал плечами. Если бы я согласился... бы все равно убил их всех? Или моя жизнь бы изменилась в лучшую сторону? Но этого не узнать никогда. – Это больно, – через какое-то время сказал Крис. – Вот так вот все узнать. – Я понимаю... Но я действительно считал, что ты должен знать. Ты был.. единственным другом. – Почему был? – скривился в недоумении Крис. Он часто так делал. – Друзья для того и есть чтобы помогать и быть вместе несмотря ни на что. – Что? – Ну, разве не так? – Ты... Прощаешь меня? За все, что я сделал? Что? – Тебе же правда очень жаль. И ты хочешь измениться. Так почему бы и нет? Хотя, да это все было ужасно узнать и очень больно. Но я думаю, ты заслуживаешь на прощение. Хоть какое-то. – Нет. Я не заслуживаю... Я точно на это не заслуживаю.. – Рассел, послушай. Шшшш, успокойся, – он положил руки мне на плечи. Я все повторял, что не заслуживаю ни на какое прощение. – Ты был моим лучшим другом и остаёшься ним. Я прощаю тебя. Я давно ещё смирился с Гарденией. Да, было очень грустно, но.. Я прощаю тебя. Прощение.. Прощение это то чего я жаждал, но не мог его принять. Потому что, о каком прощение может идти речь, когда я сделал так много ужасных вещей? Но все равно, от осознания, что он не держит обиду на меня, на душе становится легче. Весь в слезах, я обнял его, бормоча "спасибо". Конечно же, этого никогда не случится. Я его никогда не увижу. Никогда не заговорю с ним. Никогда не услышу слова о прощении. Никогда. Потому что я мертв. Я убил себя сразу же после завершения эксперимента. Мое окровавленное тело нашли возле кровати. Они не успели. В руках у меня был шприц. Когда они зашли, я был уже почти мертвый. А вроде бы казалось, что первый удачный эксперимент. Он был удачным. Я познал всю вину, познал всю человечность. Но это было слишком больно жить так дальше. Я просто решил сразу же присоединиться к ним. Жизнь после смерти.. существует ли? Лучше бы не существовала. Я просто хочу исчезнуть навсегда, целиком и полностью. Что бы не чувствовать эту боль. Простите все.