Наследие

17 Декабря 1971 г.       Астария Риддл никогда не была нервным человеком. Астария Риддл была синонимом к слову спокойствие. Так думала она. В каком-то смысле. Ее семья и директор МакГонагалл думали иначе, но она никогда особо не прислушивалась к мнению старой директрисы, вечно трещащей о былом величии ее матери и неимоверно умном, одаренном брате. Мерлин, Марволо был гением, самым ярким волшебником своего поколения, лучшим зельеваром, и давайте добавим сюда еще пару никому не нужных титулов. Лучшие результаты по ЗоТИ, лучшие результаты по трансфигурации, лучшие результаты по гербологии.       Марволо Риддл был гением, а Астария Риддл была «несносной девчонкой», «родителей в школу, мисс Риддл», «ох, вся ваша семья является частью моей прелестной коллекции лучший учеников, а вы…». И так далее, и тому подобное. Не то чтобы она переживала из-за такого сильного отличия от своих популярных родственников. Можно ли назвать отца популярным? Астария усмехнулась: Мерлин, вряд ли.       Нет, она вообще не переживала из-за частых сравнений, ведь все эти вещи были ей неинтересны. Астария обожала квиддич и полеты. Метла была ее отдушиной. Ну, пока ее не дисквалифицировали из-за дуэли с тупой Яксли. Сука просто напрашивалась на хорошенький Круциатус, но отделалась обычным легким Фурункулусом.       Возможно, это было четырнадцатое предупреждение от профессора Лонгботтома. Возможно, что последствия были слишком жестоки: пятьдесят баллов с Гриффиндора, запрет на полеты, вызов родителей в школу, но были и плюсы. Имелись свои огромные плюсы. Ее родители в тот день впервые поговорили. Впервые за последние пять лет.       Так вот, как вы могли заметить, Астария Риддл была почти самым спокойным человеком, но сегодня, в день этой злополучной встречи, она жутко нервничала.       Лежа на старой продавленной кровати в гостиничном номере Кабаньей Головы, Асти комкала свое худи слишком нервно, периодически тяжко вздыхая.       — О, Салазар, не могла бы ты, пожалуйста, прекратить так томно вздыхать? Это порядком стало раздражать в шестидесятый раз, спасибо тебе большое, — сказал этот высокомерный придурок-брат.       Вот же жопа соплохвостова.       — Не все такие бесчувственные, каменные инферналы, просто читай дальше свою книгу и дай мне побыть дединсайдом. Спасибо тебе большое.       Марволо вздохнул, но все же оторвал взгляд от книги и обратил внимание на сестру. Его новенький твидовый костюм «тройка» изумрудного цвета выглядел так смешно на фоне этого старого обшарпанного номера с паутиной под потолком и пыльными книжными стеллажами. Книга, что он читал, почти разваливалась на части, поэтому приходилось держать очень бережно, двумя руками. Взгляд, обращенный на сестру, был весьма раздраженным, а челюсть — сжатой. Он готовился к очередной пустой полемике, но Астария хотела избежать ссоры. Сейчас не время для этого.       — Хорошо, давай поговорим, — вкрадчиво сказал Марволо.       — О чем поговорим?       — Что тебя беспокоит?       Громко фыркнув, девушка произнесла:       — Не то чтобы ты мой долбанный психотерапевт, братец. Я, пожалуй, откажусь.       Марволо откинулся в своем кресле и демонстративно закатил глаза.       — Хорошо, как пожелаешь. Тогда больше не отвлекай меня своими страдающими вздохами. Это раздражает, — его взгляд вернулся к книге, давая понять, что разговор исчерпан.       — Отлично, я пошла курить.       Она успела только встать с кровати и сделать пару шагов к выходу, как послышался стук в дверь. Близнецы, нахмурившись, переглянулись, как бы спрашивая друг у друга: и кого это нелегкая принесла? Прочистив горло, Астария спросила своим самым очаровательным голосом:       — Кто там?       — Хозяин гостиницы, Аберфорт Дамблдор, откройте, — сказал мужчина тоном, который, на все сто процентов, не терпел возражений.       Черт.       — Конечно, одну минуту! — крикнула Астария и быстро призвала палочку в руки, чтобы спрятать доказательства их путешествий во времени со стола, но напыщенный придурок Марволо, конечно же, сделал уже все сам и сидел с самой высокомерной рожей, прости Мерлин. Девушка лишь фыркнула и, нацепив вежливую улыбку, открыла дверь.       — Доброе утро, мистер Дамблдор, какие-то проблемы? — голос при этом был тошнотворно милый, на что Марволо издал слишком громкий смешок.       Вот же паскуда такая, а.       Что ж, улыбка не произвела на мужчину должного эффекта, и взгляд его стал еще более презрительным. Мерлин, что опять не так?       — Вы обещали, что предоставите документы, но я их так и не увидел. Не то чтобы мне было дело до вас, но вы кажетесь несовершеннолетними, — Аберфорт кинул беглый взгляд на постояльцев, — поэтому жду завтра ваши документы или проваливайте, — бросил он и направился обратно к лестнице, не дожидаясь ответа.       По совиному моргнув и захлопнув дверь, девушка повернулась к брату и увидела его абсолютную незаинтересованность и отсутствующий взгляд. Его вообще когда-нибудь что-нибудь волнует в этой жизни? Астария уже открыла рот, чтобы выдать возмущенную тираду из-за раздражающего спокойствия парня, как он резко спросил:       — Надеюсь, ты наложила иллюзию на свое худи с орнаментом "GRIFFINDOR 2020". Ты же помнишь мои указания касательно вещей из будущего, Асти? — тошнотворно снисходительный тон. Тот самый тон, которым отец отчитывал ее в детстве.       Глубокий вдох и глаза опускаются на худи. Мерлин. Нет, нет, нет. Закусив губу, она подняла виноватый взгляд на Марволо. Щенячьи глазки действовали почти всегда на отца, редко на мать и никогда на брата.       — Ты не наложила иллюзию? Салазар, скажи, что ты, блять, пошутила, Астария, иначе я дам тебе премию "Тупица Уходящего Года", — голос его сочился ядом. Подскочив с кресла и кинув старенький фолиант на стол, отчего тот явно пришел в негодность, произнес: — О чем ты думала? Нет, другой вопрос: ты когда-нибудь думаешь? Бывают такие моменты просветления?       — Да пошел ты нахер, ясно тебе? — прошипела сестра. — Старый пень так резко появился, что я ничего не успела проанализировать. Я думала лишь о документах и бумагах на столе. Мог бы сам наложить, о великий волшебник своего поколения. У нас осталось восемь часов до встречи, я, блять, на нервах, еще ты мозги ебешь. Ни минуты без долбанной критики. Просто иди к черту.       Все внутри кипело от бешенства и последние крупицы спокойствия окончательно покидали ее. Марволо демонстративно проигнорировал грубый выпад в свой адрес, удостоив лишь кинжальным взглядом, и о чем-то крепко задумался. Ну и Мерлин с ним. Пусть наложит Обливиэйт. Не впервой. Чертовски безответственно было носить данное худи, но кто не без греха, так ведь?       — Я пройдусь, куплю корма для Шесы, — кобра, лежащая на кровати, довольно зашевелилась.       — А разгребать все опять я должен? Снова сбегаешь? У нас проблемы, Асти. Серьезные проблемы. Аберфорт Дамблдор был тайным агентом все три войны. Я не думаю, что он не заметил такую маленькую оплошность.       Нужно было выйти, подышать, абстрагироваться. Астария сняла зимнюю мантию с вешалки. Брат был прав, оттого чертовски бесил.       — У тебя паранойя, Марви. Какое ему дело до моей одежды? Мало ли чего там написано. Ты драматизируешь, — нет, она не думала, что он драматизирует, но сдаваться без боя не хотела, — он, наверное, уже забыл, как я выгляжу.       Марволо издал стон, который был полон отчаяния, потирая лицо. Его хождение по комнате стало еще более интенсивным. Он так сильно сжал палочку, что костяшки побелели, а магия заискрилась. Брата переполнял гнев.       — Ты правда думаешь, что Аберфорт, неоднократно сделавший акцент на наше отсутствие документов, не обратит внимания на твою одежду? — прошипел он. — Особенно когда наш дражайший отец на пике своей политической карьеры?       — Ну, я бы не назвала его действия политической карьерой, при всем уважении…       — Да какая к черту разница, сейчас идет война. Мы без документов. Мы уже, теоретически, сразу попадаем под подозрение. О, Мерлин, дай мне сил!       Марволо редко взывал к Мерлину, только в часы полного отчаяния. М-да, неужели дела настолько плохи? Чувство вины на минуту захлестнуло девушку. Холодная ярость брата отдавалась червячком внутри ее подсознания. Черт, она облажалась. Нужно уйти быстрее, пока они в порыве ярости не взорвали Кабанью Голову. Вот Дамблдоры, конечно, обрадуются.       — Хорошо, я опять плохая. Все? Я ухожу, — Астария накинула мантию и в спешке покинула номер, дабы не слушать эти нравоучения.       Выйдя на заснеженные улочки Хогсмида, девушка огляделась в поисках укромного местечка для небольшой истерики. Такие небольшие моменты слабости приносили временное облегчение. На людях им не было позволено давать волю чувствам, так уж повелось. Но когда ты один — можно сидеть и хоть часами рыдать.       Решив заняться привычным делом во время стрессовых ситуаций, Астария нашла знакомый закуток недалеко от Трех Метел. Именно данное место она использовала там, в будущем, когда тупая мерзкая Яксли поджидала ее для своих «развлечений». Опустившись на землю, с ужасным чувством собственной никчемности прошептала:       — Лучше бы я никогда не рождалась, — и первые слезинки скатились по щекам.

***

      За сотни миль от Хогсмида, в церемониальном графстве Уилтшир, что находится на Юго-Западе Англии, ситуация разворачивалась иным путем.       Абраксас, как и все из Ближнего Круга, знал о злосчастном письме, тоже был отчасти спокойным человеком, пока его Лорд позволял ему таковым оставаться. Но сейчас он, к его большому сожалению, был крайне озабочен предстоящей встречей, хотя всеми силами не подавал вида.       — Арбаксас, ты точно сделал все, как я сказал? – Том смотрел на него в упор, глаза блеснули багрянцем. Прокрутив весь их план в голове, блондин несмело кивнул.       — Да, Том… в смысле, мой Лорд. Все было выполнено четко в соответствии с вашими указаниями. Персонал под Империусом, а Долохов с остальными проверили периметр. Они не нашли ничего подозрительного: полное отсутствие следящих чар, проклятий и вообще каких-либо следов магии. Это… абсолютно обычная маггловская забегаловка, семейный старенький ресторан. Весьма странный выбор для… подобных встреч. Вы точно уверены, что Дамблдор не замешан… в этом?       — Только если старик выучил письменный парселтанг, что априори невозможно, даже для… Дамблдора, — последние слова Волдеморт выплюнул, будто это было самое мерзкое, что он произносил. Огонь в камине полыхнул чуть сильнее обычного, и гостиную Малфой-мэнора осветило красным маревом.       Том погрузился в молчание, отчего Абраксаса тяготила эта удушающая тишина. Уйти? Остаться? Подлить еще виски? Моменты, когда Лорд погружался в глубокую задумчивость, были самыми некомфортными для пожирателей. Ибо итог этих дум редко сулил что-нибудь хорошее. Спустя несколько минут тишина, наконец-то, была нарушена:       — Скажи Антонину и Рудольфусу, что они идут с нами, и проследи, чтобы эти, — он резко замолчал, — события и, — Том будто пытался подобрать слово, — последствия остались среди посвященных в данную, — снова молчание, — ситуацию.  Выдвигаемся через два часа.       — Как прикажете, мой Лорд, — но его слова уже никто не слушал.       Подобрав полы мантии, Волдеморт покинул гостиную.       Шумно выдохнув, Абраксас откинулся в кресле и выпил залпом остатки огневиски. Обратив свой взор на по-рождественски украшенный, заснеженный сад Малфой-мэнора, блондин лишь тихо попросил у Мерлина, чтобы сегодня он не стал детоубийцей.

***

      Всепоглощающий страх перед предстоящим событием лишил Гермиону сна. Проворочавшись полночи в постели, она решила встать и заняться более важными делами, чем считать овец в сотый раз. Не единожды возвращалась к письму, будто оно могло ответить на шквал крутящихся в голове вопросов. И если вчера, ввиду сильнейшего шока, она не особо могла оценить весь стресс ситуации, то на данный момент запоздалый страх начал пробираться под кожу маленькими червячками.       Что должно было случиться там, в будущем, что она сама отправила сюда своих детей? Мерлин, им же не больше семнадцати. А может это проделки Волдеморта, подстроенная им фикция? Мог ли он там в будущем узнать подобные тайны и шантажировать, давя на ее чувства?       Гермиона разглядывала кипу бумаг, лежащих на столе, абсолютно пустым взглядом. Сконцентрироваться никак не выходило. Только бесконечные вопросы один за одним пробирались в ее подсознание. Волдеморт? Или правда дети?       — Нет, я никуда не пойду. Я бы никогда не поступила так рискованно! — сказала, в сердцах, громче, чем следовало. — чтобы я сделала что-то насколько глупое? Да не в жизнь.       Плюхнувшись в старенькое кресло, стоящее в углу комнаты ее немного потрепанного жизнью номера, взяла в руки пергамент с полной хронологией первой магической войны.  Ей не следовало попадать в передряги, чтобы завершить миссию с положительным результатом и, желательно, мертвым Волдемортом. Вчитываясь в очередной раз в написанное, очередная шальная мысль касательно «детей из будущего» одолела ее голову:       — А если им помощь нужна? — тихо прошептала она в пустоту. — А если… они ранены? Вдруг голодны?        Чеееерт.       Вопросы лились буквально рекой, мысли пробегали в ее голове слишком быстро, а тревожность и легкая паника поглотили все нутро.       Нет, стоит пойти, оценить ситуацию со стороны. Издалека…       А как же аллергия на укроп? И про… проблемы в сексе. О, Годрик. Вряд ли Волдеморт из будущего использовал бы подобные факты для того, что выманить ее. Или использовал бы? Тихо фыркнув, девушка отбросила пергамент. Все равно не выходило нормально читать. Паранойя — штука абсолютно жестокая. Но Гермиона Грейнджер была самой яркой ведьмой своего поколения, перспективным аврором и героиней войны против темнейшего и сильнейшего мага в истории магической Британии. Пусть и сбежавшего после дуэли с Гарри, но данные факты мы опустим. Гермиона была гриффиндоркой. И раздери ее Мордред, если она испугается встречи с двумя подростками.       Решительно встав с кресла, она подошла к зеркалу, чтобы оценить свой внешний вид. А выглядела Грейнджер действительно не очень хорошо: под глазами залегли темные круги, взгляд был очень уставшим, а волосы сильно спутались и блестели от жира. На лацканах терракотовой пижамы виднелись два непонятных пятна. Тяжело вздохнув, отправилась в душ, дабы исправить эту ситуацию.       Спустя сорок пять минут и несколько заклинаний, которые ей настоятельно рекомендовала Джинни, гриффиндорка решилась переодеться и отправиться в Хогсмид.       Для чего?       Может, стоит купить сладости? Едят ли подростки сладости? Хотела бы Гермиона знать ответ на этот вопрос, но большая часть ее юности прошла в военное время, где не всегда было время и силы даже на обычный перекус. Трезво взглянуть на желания подростков ей было не под силу.       Отбросив ненужные воспоминания, она приняла окончательное решение угостить детей чем-нибудь.       — Боже, как глупо! Они, возможно, преодолели около пятидесяти лет назад в прошлое, а я им что? Конфеты дам? «Вот держите шоколадных лягушек, кстати, как добрались?» Ну, замечательная мать! — воскликнула Гермиона, качая головой. Внутренний диалог порядком вымотал, а желудок предательски заурчал. Во всей этой суматохе девушка и сама забыла поесть. Решение нашлось само собой: отправиться в Хогсмид, перекусить в Трех Метлах и, возможно, на всякий случай, забежать в Сладкое Королевство. Не теряя драгоценное время, Грейнджер выбрала первое попавшееся платье и, накинув теплую мантию, покинула номер.       ***       Волшебная деревня встретила Гермиону легким морозцем и красиво украшенными домиками. Магия витала в воздухе, а волшебники сновали между магазинами в поисках подарков для родных и близких. Родных и близких? Девушка была морально готова провести это рождество в полнейшем одиночестве. Без родных и близких. Без Рональда и Гарри, без семейства Уизли. У Грейнджер была важная миссия по сохранению будущего. Цель оправдывает средства.       Пока она пробиралась по главной улице Хогсмида, ее окутали легкая ностальгия и воспоминания о школьных годах золотой троицы. Казалось, что деревня вообще не изменилась с семидесятых. Знакомые магазины и пабы вспарывали отсек с давно утерянными воспоминаниями. Это было грустно и приятно.       Гермиона почти дошла до Трех Метел, как услышала…плач. Казалось, будто никто его не слышал, но он был поистине очень громким. Кто-то рыдал. Девушка огляделась в поисках источника звука, но никого не нашла. Но она слышала. Он был очень близко. Странно, что никто не обращал внимания на столь громкие всхлипы.       Грейнджер решила разобраться в ситуации, ибо кому-то возможно нужна была помощь. Оглядевшись еще раз, достала палочку и прошептала:       — Веди.       Палочка в руке завибрировала и потянула куда-то в переулок рядом с вышеупомянутым пабом. Нахмурившись, девушка уверенно последовала за магией. Обходя странные разбросанные коробки и бутылки, Гермиона заметила неприметный закуток, заваленный кучей мусора. И рядом с этой кучей сидела девочка. Подросток.       Она сидела рядом с мусором прямо на снегу, плотно укутавшись в мантию, и плакала. Лицо закрывали длинные черные кудри, девушка уткнулась подбородком в колени, плотно прижав их к груди.       — Мисс, с вами все в порядке? – тихо спросила Гермиона.       Ответа не последовало, лишь всхлипы продолжались.       — Мисс, вы ранены? Вам нужна помощь? Я аврор, вы можете мне доверять, — Присев на корточки и дотронувшись ладонью до плеча в успокаивающем жесте, произнесла. — Вы из Хогварста? Мне позвать профессоров? Где ваши родители? Я могу вам помочь.       Девушка прекратила плакать, но лица не подняла.       — Мне не нужна помощь, пожалуйста, уходите, у меня… все в порядке, — пробурчала девочка.       — Мисс, вы сидите на морозе, утром, и плачете. Вряд ли это можно считать…нормальным. Позвольте мне проводить вас…       — Да что вы пристали, я же сказала… — и глаза в удивлении расширились, когда она подняла лицо и взглянула Гермионе в лицо. — О, черт.       Девушка подскочила и прямо-таки отпрыгнула от Гермионы.       — Я… эээ …это, — издала странный набор звуков юная особа, попятившись к стене.       Гермиона же разглядывала подростка. Длинные кудрявые волосы цвета вороньего крыла, темные, почти черные глаза, размазанная в виду истерики тушь, высокие острые скулы, аристократичный прямой нос и бледная, почти фарфоровая кожа с розовым румянцем на щеках. Одежда у нее была... странная. Из-под мантии торчал капюшон алого цвета. В семидесятых носили толстовки подобного рода? Массивная обувь на высокой грубой подошве завершала странный образ незнакомки.       Девушка всхлипнула еще раз и начала вытирать щеки от слез тыльной стороной ладони, все так же сторонясь Гермионы.       — Мисс, я не сделаю вам больно, я… ох, я …прошу вас давайте я отведу вас обратно в Хогвартс? Кто-то может…       Но вдруг ее прервал низкий, приближающийся голос:       — Астария, ты не можешь вести себя как ребенок и вечно убегать от ответственности! Я прошу прощения, что… О. Мерлин! — парень, облаченный в иссиня-черную мантию сделал точно такое же шокированное лицо, увидев Гермиону, стоящую рядом с упомянутой Астарией.       Гермиона решила нарушить тишину и закончить этот супер неловкий момент:       — Вы знакомы? Я нашла ее уже в таком состоянии и хотела сопроводить в Хогвартс.       Подростки молчали и просто разглядывали Гермиону будто пытались отыскать в ее лице что-то. Что? Грейнджер не могла понять.       Парень на вид был ровесником девушки, они были похожи, но все же имели легкие различия в чертах лица. Цвет волос парня был светлее, а глаза карамельного оттенка. Щеки более округлые, губы чуть тоньше. Он взглянул мельком на Гермиону, а потом обратился к девушке:       — У тебя правда талант, Асти. Талант все портить, — прошипел он.       — Да ты задрал меня, слышишь! Я просто ревела! Я что ли знала, что она меня почувствует, что она вообще сюда аппарирует? — девушка кипела не меньше брата, а Гермиона шокировано глядела на подростков задаваясь вопросом: о чем они, Мерлин, говорят?       — Эм… я прошу прощения, я просто проходила мимо, услышала громкие всхлипы и подумала, что, возможно, кому-то нужна помощь, — Пыталась объяснить ситуацию, пока двое детей шокировано смотрели на нее будто не зная как поступить и что делать. — Ваши родители здесь?       Парень тяжело вздохнул и потер переносицу. Взгляд его выражал смесь шока, непонимания и замешательства. Девушка рядом с ним была в подобном же состоянии.       — Я… я думаю, нам стоит поговорить, мисс Грейнджер, — легкая улыбка тронула губы парня, но также быстро сошла на нет.       Гермиона по-совиному моргнула, абсолютно шокировано спросив:       — Мы… знакомы?       — Вчера вы получили письмо, мисс Грейнджер, — начал парень, переглянувшись с девушкой. Сглотнув, он продолжил: — В общем, это мы… мы его написали. Позвольте представиться, Марволо и Астария Ри… Эм, просто Марволо и Астария.       Гермиона чувствовала, как глаза ее расширяются. Кровь отхлынула от лица и застучала набатом в ушах.       Нет. Нет. Не-е-т.       Приложив руку к груди, дабы хоть как-то успокоить стучащее сердце, но паника не хотела отступать, а лишь усиливалась. Нужно, нужно взять себя в руки… как учили в академии. Взять… себя… в…       — О, черт, мам, — это было последнее, что она услышала перед тем, как провалилась в темноту.