Чёрное сердце

      Миранда не задумывалась, что какой-то заблудившийся турист сможет заставить её чувствовать то, что давно и прочно было позабыто. Кроме жажды власти, маниакального стремления возродить свою некогда погибшую дочь, в душе царила холодная, тёмная пустота, что уж говорить о теле. А тут этот молодой парень, свалившийся, как снег на голову, смотрящий на неё своими невозможно синими глазищами, опушёнными длинными, густыми ресницами. Его взгляд, казалось смотрящий в самую душу, не выражал привычного страха, поклонения, или ненависти. Он смотрел оценивающе, медленно оглядывая Миранду с головы до ног, будто не видел монстра перед собой, способного только причинять страдания. Так обычно смотрят не на неё, а на местных девушек, которые ещё остались в живых в нескольких дальних уголках деревни. Это оказалось достаточно неожиданно, пробуждая где-то в душе тёплый отклик проснувшегося чисто женского интереса. Миранда сама не поняла, как такое возможно, но хотелось чтобы эти чувства стали ярче, разгорались сильнее, при условии, что никто, кроме этого парня, ничего не заподозрит, иначе её власть пошатнеться, а Ева так и останется возрождаться лишь в мечтах.       Миранда пристально разглядывала свою находку пару минут, подмечая, что кроме нескольких садин и синяков, парень относительно цел. Это радовало. Она не любила тратить своё время в пустую. Через час собрание, нужно привести мысли в порядок, и выкинуть из головы неуместные желания. Судьбу этого экземпляра должен решить один из её «детей». Хотя душа кричала дурным голосом, чтобы она оставила его себе. И ведь было на что посмотреть. Его длинные угольно-черные волосы покрывали спину почти до поясницы, даже будучи собранными в низкий хвост, густая чёлка падала на глаза, которой можно было при желании закрыться, как шторкой. Рельефное тело, сильные руки, высокий рост, не как у Гейзенберга, но все-таки. Чувствовалось в нём что-то особенное, чего нет у других. Миранда подошла к парню в плотную, резким движением сдергивая резинку с волос. Пряди рассыпались по плечам, покрыли спину теперь уже до копчика. Она не отказала себе в удовольствии, запустив в эту шикарную гриву руки, перебирая, чуть царапая кожу головы. Её маленькая слабость, о которой не знает никто. Парень на миг прикрыл глаза, наслаждаясь случайной лаской столь необычной женщины с чёрным сердцем, и не менее тёмной историей жизни, треснувшей душой. — Как тебя зовут? — властно спросила Миранда отходя чуть назад. — Дейниш, — коротко ответил он, с чуть хрипловатыми нотками, совершенно не портящими глубокий бархатный голос. Наоборот это придавало какой-то налёт соблазна. — А вас? — Матерь Миранда, — ответила она с небольшой заминкой, ведь практически никто не осмеливался ранее на прямую спрашивать. — Миранда, — почти шёпотом повторил парень, будто пробуя имя на вкус. — Не смей так меня называть! — в её голосе зазвучали грозные нотки. — Ты в этом уверена? — из этих уст эта фраза прозвучала особенно дерзко. — Ты смеешь оспаривать мои решения?! — возмутилась Миранда, — Глупый мальчишка!       Дейниш в начале выгнул от удивления бровь, а затем рассмеялся бархатистым смехом. Миранда со свистом выпустила воздух, задохнувшись от злости. Наглость этого человечешки переходила все границы. — Мальчишка значит? — с нотками язвительности переспросил Дейниш, шаг за шагом надвигаясь на неё, — Так ты меня воспринемаешь?       Миранда неосознанно отступала назад, чувствуя не только ауру доминирующей мужской силы, но и чего-то ещё, более мощного, чем её собственные возможности. В какой-то момент ей даже захотелось ощутить себя в его власти. Это забытое чувство испугало. Слишком давно такого не происходило. Хищная улыбка в миг образовалась на лице Дейниша. Он в два стремительных шагах сократил между ними расстояние, нежно касаясь костяшками пальцев щеки Миранды, а затем притянул за шею, жадно, по-собственнически целуя в губы, прижимаясь в плотную. По её спине побежали мурашки, в душе мешалась злость вместе с желанием. Желанием обладать этим действительно горячим парнем. Давно забытые чувства всколыхнулось взбесившейся волной, сбивая дыхание напрочь. Миранда ответила, прикусывая губы Дейниша в кровь, как изголодавшийся зверь. Он рыкнул в поцелуй, прижимая её за талию одной рукой крепче к себе, второй оглаживая поясницу. Казалось это безумие длиться вечность, хотя прошло всего лишь не больше минуты. Они отстранились друг от друга тяжело дыша. Каждый смотрел на другого с вызовом, желая подавить сопротивление, подчинить себе. Миранде хотелось застонать от досады, как такое могло произойти? Почему она не может ему сопротивляться, не чувствуя своей силы рядом с ним. Кто он такой? Человек не смог бы провернуть подобное. — Иди за мной, немедленно! — приказала она, — и только посмей что-нибудь выкинуть! Сядешь, где укажу, чтобы ни звука!       В раздражении Миранда вошла в старую церковь. Это же надо, какой-то обнаглевший щенок смеет ей не только дерзить, но и касаться, вызывая столько желаний, что можно ими захлебнуться. Она давным-давно позабыла о всём мирском, стремясь воскресить свою дочь. Тем более о вилении плоти. А этот… напомнил, да ещё как! Жестом велев Дейнишу остаться посреди зала, Миранда поднялась на привычный пъедистал, оглядывая своих «детей». Их взгляды на парня раздражали, вызывая гнев и ревность. Особенно когда на него смотрели Деметреску с Беневьенто. Им дай волю, и от такой красоты не останется и следа. Вот Гейзенберг мог бы перевоспитать мальчишку, научив подчиняться. А может оставить его при себе? Решение ещё не принято. Миранда мельком глянула на Дейниша, отметив, что тот стоит с гордо выпрямленной спиной, скрестив руки на груди. Да ещё смотрит на всех с ожесточением, презрением, с превосходством сильнейшего. Кроме неё. От его взгляда голодного волка во время гона бросает в жар, мысли в голову лезут совершенно не те, что нужны сейчас. Миранда ругается про себя. — Я рада всех вас видеть снова, — произносит она, нарушая повисшую тишину. — Матерь Миранда, а это кто? До чего хорошенький! — верещит Донна. — Очередной идиот, заблудившийся здесь, — хмыкает недовольно Гейзенберг. — Ох, а кому он достанется? Отдайте его мне, ну пожааалуйста!!! — снова раздаётся невыносимый писк, кукла от нетерпения подпрыгивает на скамье, потирая ручки. — Я протестую, Матерь Миранда! Отдайте его дому Деметреску, мои девочки… — Ага, оторвут ему яйца, и будут развлекаться, пока остальные дохнут от скуки. Твоим дочуркам в прошлый раз досталось аж двое, их крики слышны были на всю округу. Так что сядь и завались! Этот мой! — гневно рявкает Карл, сплевывая на пол в отвращении к «сестре». — Матерь Миранда, а Моро? Моро предан вам, — раздаётся мерзкий голос откуда-то из дальнего угла. — Заткни свою пасть, лягушатник, пока я не превратил тебя в… — Мне, мне, мне. Я хочу с ним поиграть! — верещит кукольница, подлетая почти к самому лицу «пленника».       Дейниш отшатывается скользящим движением назад. Донне это явно не нравится. Она пробует снова, на этот раз замахиваясь спицей, целясь в лицо. Он делает сальто назад, уходя от острия, и встав на ноги, сильным ударом отбрасывает куклу обратно на скамью. В его взгляде горит лютая злоба, перемешиваясь с презрением. — А щенок не так прост, — начинает ржать Гейзенберг, — не лает, но кусает. — Сам ты шавка подзаборная, — не сдержавшись, рявкает Дейниш, одним движением отбросив упавшие пряди обратно на спину. — Что ты сейчас сказал?! — в ярости шипит Карл.       Воздух вокруг вибрирует, несколько кусков металла влетают в приоткрытые двери церкви, формируясь в металлический лист, и летят прямо в голову парня, грозя лишить её целостности. Однако не долетев жалких пяти сантиметров до цели, падает к его ногам, более не двигаясь. Гейзенберг в ярости вскакивает со скамьи, снимая гигантский молот с плеч. Хватит!!! — раздаётся гневный окрик Миранды, — его судьбу на этот раз решу я! — Одержимая сука! — шепчет Гейзенберг, сжимая руки в кулаки. Дейниш делает шаг к нему, предупреждающе рыкнув. Во взгляде парня плескается ничем не прикрытая ненависть. Ему совсем не нравится, что он слышит в адрес женщины, чьи губы он одержимо целовал менее получаса назад. — Откуда ты, мальчик? — снова звучит голос Миранды, уже более спокойный, чем минуту назад. — Чернобыль, — раздражённо отвечает Дейниш, стараясь не зарычать от досады за такое обращение. — Как же ты попал сюда? — Как и всё, кто был тут до меня, — его раздражение растёт в геометрической прогрессии, вовсе не болтать хочется сейчас. — Какая неслыханная дерзость! — возмущается Деметреску, — Матерь Миранда, отдайте его моему дому. Я с дочерьми научу этого неотесанного мужлана хорошим манерам. — Альсина, я сама разберусь с ним! Не забывай, чем вы все обязаны мне! — жёстко напоминает Миранда, услышав яростный рык, полный настоящей угрозы от её «мальчика». — Да, Матерь Миранда, — гигантская вампирша склоняет голову в учтивом поклоне. — Раз этот вопрос решён, перейдем к другому. Через неделю сюда попадёт автобус с туристами. Гейзенберг, сделай так, чтобы они задержались здесь живыми надолго. Я посмотрю, что можно сделать, — уже спокойно произносит Миранда, — Альсина, без моего разрешения людей, приезжающих сюда, ты больше не трогаешь! Жестом она подзывает Дейниша к себе. И все в зале замечают, как меняется парень, ведущий себя недавно как озлобленный волчонок. Он быстрым движением собирает волосы в кулак лишь для того, чтобы вновь рассыпать их по плечам в состоянии относительного порядка, взгляд горит особой жаждой. Дейн будто не идёт, а плавно скользит по полу, периодически облизывая губы. Каждое его движение - чистейший соблазн. Деметреску презрительно фыркает, и сразу получает в ответ оттопыренный средний палец. Гейзенберг оглушительно смеётся, когда вампирша разъяренно шипит. Дейниш подходит к Миранде, становясь рядом. Она с силой нажимает на его плечи. Он возмущённо, с долей обиды смотрит на неё, но подчиняется, становясь на колени возле её ног. Дейниш зол. Он не привык подчиняться кому-либо с подобным отношением, обычно было наоборот. Миранда будто чувствует его настроение, запуская пальцы в длинные пряди, чуть оттягивая, ногтями царапая кожу головы. Дейниш едва слышно стонет, прикрывая глаза, пока не чувствует лёгкое поглаживание по щеке. Поощрение. Так хвалят домашних любимцев за послушание. Он стискивает зубы до хруста, сжимая руки в кулаки, стараясь сдержать эмоции, не выкинув очередной дерзкий фортель. Пальцы Миранды скользят по мужской шее, снова дразня, следом оглаживая вторую щеку. Дейниш отдергивает голову, без разрешения поднимаясь на ноги. Смотрит на неё с возмущением, отходя на пару шагов. — Донна, передай Герцогу, что я жду его завтра, — произносит Миранда, — можете быть свободны.       Более не обращая внимания на спешно выходящих Лордов, она в гневе разворачивается, и бьёт Дейниша на отмашь по щеке, чуть задевая нижнюю губу. По его подбородку стекает капля крови. — Как ты смеешь, дерзкий мальчишка, отказываться от моей ласки на глазах у моих «детей»! — зло рявкает Миранда. — Это не ласка, а поощрение домашнего питомца! — возражает он, в голосе звенит возмущение, сопротивление. — Неужели ты настолько глуп, что смел надеяться на большее? Ты и есть не более, чем моя зверюшка, — несдержанно смеётся она.       Вместо ответа раздаётся громкое рычание. Дейниш в два широких шага оттесняет Миранду к стене, прижимая своим телом к холодному камню. Одной рукой он сцепляет её руки над головой, другой удерживает за подбородок, впиваясь в губы жёстким поцелуем. Прикусывает с силой, заставляя уста расскрыться, насильно проталкивая язык в чужой рот. Несдержанно рычит, требуя безоговорочного подчинения. Миранда отвечает не менее яростно, хватая Дейна за волосы, когда тот отпускает её руки, рывком меняя их местами. Теперь он прижат к стене. Одна его рука сминает её ягодицу, вторая гладит спину. Дейниш прижимает Миранду теснее к себе, ни на минуту не отпуская столь желанные губы. Она запускает руку в его волосы, оттягивая пряди. Он громко стонет прямо в поцелуй. Это становится последней каплей в чаше терпения. Дейн слишком горяч, чтобы стоило и дальше бороться со своими низменными желаниями, возникающими только при нём. — Иди за мной, живо! — приказывает Миранда, тяжело дыша, — почему на тебя не действует не только моя сила, но и моих «детей»? — Это моя особенность из-за места, где я родился и вырос. Могу потом рассказать.       Путь от церкви до её дома не занимает много времени. С виду он не большой, а внутри обнаруживаются целых четыре комнаты, кухня, ванная и туалет. Дейниш лишь мельком может рассмотреть обстановку, ведь Миранда буквально тащит за собой за руку в последнюю из них, с такой силой сжимая ладонь, будто он может сбежать. Он лишь усмехается, зная, что его желания очень далеки от этого. Она буквально вталкивает Дейна в комнату, захлопывая за собой дверь. — Ты просто невыносим. Раздевайся! — чуть ли не рычит Миранда. — Уверенна? — он будто снова не желает подчиняться. — Живее! — звучит новый приказ.       На губах Дейниша играет ехидная усмешка. Он прекрасно видит её нетерпение, чувствует силу возбуждения, но нарочно делает всё медленно, и плавно, будто решил устроить мини вариант стриптиза. Когда последняя вещь оказывается на полу, Миранда замирает, любуясь рельефным телом. Каждая мышца отчётливо видна, без излишек, или изъянов. Её взгляд медленно оглядывает каждый участок, не пропуская ни одной детали. Глаза невольно замирают на возбуждённом, далеко не маленьком члене. Миранда снова ловит себя на мысли, что сравнивает Дейна с Гейзенбергом. Тут на четыре сантиметра меньше, но… Она облизывает губы, медленно возвращая взгляд к его глазам, непроизвольно вздрагивая. Он смотрит на неё волчьими глазами, хотя всего минуту назад они были человеческими. — Уже больше не воспринемаешь меня мальчишкой? — усмехается Дейниш, в открытую издеваясь. — Ты… — Слишком большое искушение для тебя? Я знаю, — произносит он, коротко рассмеявшись.       Миранду невероятно злит его поведение, что позволяет больше не сдерживаться. Она подходит к Дейну с жадностью оглаживая рельефные мышцы, несдержанно целуя в шею, оставляя на слегка бледной коже засосы и укусы, будто помечая свою собственность. Он рычит, запрокидывая голову, открывая больший простор для новых следов её одержимости. Чем ниже Миранда целует, оставляя на мужском торсе уже не просто метки, а мелкие, тонкие дорожки из крови, тем быстрее Дейниш теряет терпение. Он нажимает ей на плечи точно так же, как она в церкви, заставляя опуститься на колени. Миранда сразу понимает, что от неё требуется. Она вновь смотрит на его член, хитро улыбаясь, а затем склоняется ближе, облизывая каждую венку со всех сторон, берёт в рот лишь головку, мучительно медленно посасывая, намеренно издеваясь, слизывая стекающую смазку. — Миранда, — стонет Дейниш, выгибаясь, — ты меня с ума сведешь ожиданием.       Он срывает с её головы что-то типа венца, заставляя волосы тяжёлым, шелковым, тёмным покрывалом рассыпаться по плечам, наматывает их на кулак, входя в рот до упора. Миранда тихо гортанно смеётся, посылая приятную вибрацию по члену. Дейниш от этого теряет остатки терпения, уже не церемонясь, трахая её рот, срываясь на полу стоны, полу рыки. В какой-то момент он чувствует как её зубы смыкаются на головке, прикусывая, но не причиняя боли. — Черт… Миранда!!! — его стон срывается на крик.       Дейниш делает последнее движение бёдрами, кончая прямо в её горло. Его рука выскальзывает из волос Миранды, из горла вырывается сбитое, тяжёлое дыхание. Дейн подхватывает её на руки, неся на постель, буквально разрывая мешающую одежду. Алый шёлк приятно охлаждает разгоряченную кожу. Он набрасывается на её тело, как изголодавшийся волк, клеймя поцелуями, кусая до крови, с наслаждением слизывая рубиновые капли, не оставляя ни миллиметра без внимания. Миранда извивается под ним, стонет громко, царапая мужскую спину, пока может дотянуться. Ей начинает казаться, что Дейниш задался целью замучить лишь одними дикими, жадными ласками. На женской коже уже проступает сетка из множества укусов, синяков, тонких кровоподтеков — следы его несдержанности, сумасшедшей страсти, неукротимого желания. Под возмущённый вскрик Дейниш переворачивает Миранду на живот, не дав достичь долгожданной разрядки. Целует лопатки, чертит влажную дорожку вдоль позвоночника, входя одним сильным рывком до упора. Дейн не сдерживаясь буквально втрахивает Миранду в матрас на шикарной кровати. Его движения внутри сильные, резкие, хватка на бёдрах крепкая, не дающая вывернуться. Он позволяет ей лишь чуть выгибаться, да срывать голос от почти животного наслаждения, доминируя, подчиняя своей власти. Они достигают оргазма одновременно спустя неопределённое время. Дейниш жадно целует Миранду в губы, разворачивая к себе, крепко обнимая, прижимаясь, тихо рыча. Он зверь, её зверь, и не чей больше. Теперь она знает это точно. Так же как и то, что рядом с ним она становится просто до одури желанной женщиной без своих тёмных сил. И пожалуй ей это нравится.