Одинокая планета

      Ясный осенний день начинался для Хисына как и многие другие. Он с неохотой разлепил веки под оглушительный звук будильника, который Сону однажды обнаружил на барахолке и полностью влюбился, притащив эту рухлядь в их дом. Несмотря на все протесты, разумные и не очень, это кошмарное изобретение человечества будило обоих ровно в семь утра на протяжении полугода.       — Господи, — выдернув из-под головы подушку, Хисын пытался заглушить звон, но претерпел неудачу. — Сону, отключи своего монстра, умоляю.       Спустя долгие мгновения Хисын понял, что Сону, вероятно, уже встал и где-то в глубине квартиры, раз не спешит спасать своего парня от нервного срыва.       С трудом поднявшись, Хисын преодолел ломоту в теле и отключил будильник. Если перед этим он боролся с собой за то, чтобы разбить его о стену, то об этом никто не узнает. Особенно Сону.       Сон окончательно покинул его.       Вздыхая и кряхтя, как старик, Хисын поднялся с кровати и направился на кухню. В любом случае у него был свободный график работы, и он мог позволить себе подремать на диване в течение дня. Именно благодаря этому (а также высокой зарплате) Хисын продолжал заниматься не особо любимым делом.       — Сону, я серьёзно ненавижу твой будильник, — завидев сидящего на барном стуле парня, заныл Хисын.       — Зато ты проснулся и сможешь сделать больше дел, как и планировал вчера, — ничуть не раскаявшись, заметил Сону. Его плюшевые губы тронула улыбка, когда Хисын приблизился шаркающей походкой, растрёпанный после беспокойного сна и зевающий во весь рот.       — Но один час сна не сделает погоды, — проворчал Хисын, заглядывая в кружку на столе перед Сону. — Ты пил кофе? Можешь мне тоже заварить, я пока схожу умоюсь?       — И почистишь свои зубы, — предупреждающе выставил ладонь Сону, пресекая попытку Хисына урвать поцелуй. — Вчера ты много выпил и лёг спать, даже не сняв джинсы, — взгляд Сону выразительно коснулся висящих на бёдрах рваных карго. — От тебя несёт, я едва выжил с тобой на одной кровати.       Смущённо отпрянув, Хисын кашлянул в кулак. Ему нечего было сказать Сону, работающему по стабильному графику с 9:00 до 18:00, пока его парень протирает задницу дома. С недавних пор Хисын терял связь с окружающим миром на недели, обрастая густой щетиной, которую так не любил Сону. Он всегда пищал и возмущался, когда Хисын тянулся к нему с нежностями, а по итогу царапал тонкую кожу.       — Молчишь? — Сону осуждающе закатил глаза. — Что мне с тобой делать? Пожалуйста хотя бы уберись дома, пока меня нет. А вечером я приготовлю для нас что-то в качестве благодарности, хорошо?       — Отличная идея, — Хисын улыбнулся, опираясь рукой на спинку стула Сону. — Ужин с тебя. Но если ты устанешь после работы, то скажи. Я придумаю что-нибудь, или просто закажем доставку.       Пальцы Сону легонько коснулись футболки Хисына. Его молочная кожа сияла в солнечном свете, словно впитав в себя всю утреннюю росу. Прошло несколько лет, как они встретились, а Сону всё такой же юный и прекрасный.       Хисын наклонился ближе, привлечённый заманчивым блеском его рта.       — Почисти зубы, хён, — мило улыбаясь, тем не менее твёрдо сказал Сону.       Застонав от разочарования, Хисын обиженно отпрянул под заливистый смех и убежал в ванную.       Их отношения начались не идеально. Как говорил Чонвон, удивительно, что Сону согласился, так как Хисына поначалу вообще приняли за сталкера. Они учились в одном университете: Сону поступил на первый курс, а Хисын пытался выжить на третьем, оба на разных факультетах, с разным кругом общения. Как параллельные прямые, которые никогда не должны были пересечься.       Но пересеклись, вопреки всему.       В тот день Хисын прогулял первые пары и явился на третью, поэтому не знал, что занятия перенесли на свежий воздух. Как опоздавший, он тихо проскользнул через заднюю дверь, нашёл свободный стул и буквально заполз на него.       Как позже выяснилось (примерно после сорока минут сконфуженных взглядов на незнакомого преподавателя), Хисын попал на «Бизнес-планирование чего-то там где-то там». Это был основной предмет для студентов Менеджмента, а Хисыну нужна была обычная простая «Экономика для чайников».       Поняв, что пару ведёт не ассистент и что он реально не понимает тему, Хисын беспомощно оглянулся.       И пропал.       Сону потом со смехом рассказывал, что Хисын пялился весь остаток пары, всерьёз обеспокоив его. Это очень смущало, но если бы у них был другой шанс начать всё заново, то реакция Хисына оставалась бы неизменной. Он не мог не смотреть на Ким Сону.       Далее произошло несколько столкновений, которые никто не подстраивал, но и не саботировал. В тот момент, когда в поле зрения Хисына попадался красивый первокурсник, его взгляд автоматически приклеивался к нему, а ноги несли следом. Случайным образом он узнал, что Сону записался на секцию баскетбола, куда он раньше часто заглядывал, и само собой пришла мысль проведать своих младших. А может заодно Хисыну наконец удастся развязать язык и познакомиться с Сону.       Откуда ему было знать, что Сону записался туда только ради Джейка, которому нужно было сохранить определённое количество участников. Хисын бегал по площадке, потел и разочаровывался в своей жизни, в очередной раз не обнаружив милого парня среди высоких баскетболистов.       Точно также Хисын проваливался в каждой попытке найти общий контакт с Ким Сону. До такой степени, что его действия обнаружили все друзья Сону и сам Сону, успели испугаться туманных намерений, почти написать на него жалобу и практически нанять Чонвона, чтобы тот избил его. Больше всего Хисын был благодарен, что Сону остановил их от последнего плана.       Никому и в голову не пришло, что Хисын влюбился с первого взгляда, а не собирался разрезать Сону на тысячу мелких кусочков.       Сону уже давно закончил университет, а Хисын тем более. За плечами у них остались годы щемящей романтики и бытовухи совместной жизни, об их отношениях узнали обе семьи, а друзья каждого в конце концов собрались в одну большую компанию.       То, что начиналось, как мимолётная влюблённость, превратилось в дом, который Хисын решил укрепить пару месяцев назад.       Хисын взглянул на золотой ободок на своём безымянном пальце и улыбнулся. Во рту торчала зубная щётка, на раковину капала мутная пенистая паста, а он ощущал себя на все сто. Возможно и двести.              Выйдя из ванной, Хисын первым делом вернулся в спальню за телефоном. Заодно сменил вчерашнюю одежду. В его шкафу вверх дном лежали вещи, из-за чего каждая футболка была измятой. Вздыхая, он нашёл выключенный айфон с разбитым экраном и пошёл на кухню.       — Кажется мне нужен новый телефон… Сону? — Хисына встретила тишина и пустая кружка на столе. Похлопывая по корпусу айфона в надежде, что это сработает, он выглянул в коридор.       На часах была почти половина восьмого, и обычно Сону не уходил так рано. По крайней мере он тратил ещё полчаса на подбор образа.       Задумавшись, Хисын вспомнил, что Сону говорил ему о занятости на работе в связи с новым проектом.       — И кофе не сделал для меня.       Хисын покачал головой, сетуя на быстрый темп жизни его парня. Или это он слишком привык находиться дома и застрял в своей рутине? У Сону-то постоянно какие-то дела снаружи, встречи с интересными людьми, новые впечатления.       Подумав, что ему стоит сегодня прогуляться по Сеулу и стряхнуть пыль с косточек, Хисын обошёл набитый мешок с мусором, откуда торчали стеклянные бутылки. План на послеобеденные часы есть, а значит ему нужно завершить свою работу побыстрее.       Возможно у него даже получится выкрасть Сону на перерыв в одно из многочисленных заведений рядом со зданием его компании. Они давно не выбирались куда-то вместе.       Хисын с трудом нашёл ноутбук, провалившимся между диванными подушками. Смахнув пыль со стола, он дождался загрузки девайса и погрузился в рабочий процесс. В его почтовом ящике скопилась куча писем, включая счета за электричество и водоснабжение, несколько писем от заказчиков, рекламные буклеты за пару месяцев. Пришлось изрядно поломать мозг, чтобы выкопать в этой неорганизованной куче то, что нужно.       К одиннадцати утра Хисын оторвался от экрана с усталым видом. Его глаза были ещё краснее чем утром.       Сходив в душ и переодевшись для выхода, Хисын решил заглянуть в мастерскую по ремонту телефонов, ибо его айфон никак не хотел включаться. Из-за этого ему пришлось потратить время, чтобы разобраться в схеме автобусов и сесть на правильный.       В разгар сентября погода радовала тёплыми днями, позволяя насладиться долгой прогулкой с красивым видом. Вокруг высились деревья с пожелтевшими и частично облетевшими листьями, хрустящими под ногами.       — Ничего не обещаю, — покачал головой мастер, проверив айфон Хисына. — Починить-то починю, но его срок вышел. Лучше купите себе новый.       Задумавшись, Хисын пытался вспомнить, сколько у него денег на счету. На непредвиденную покупку должно хватить, однако он хотел потратить эти деньги на Сону.       Хотя они отпраздновали день рождения Сону шумно и весело, Хисын не подарил ему ничего. В тот момент он был занят выбором кольца и переживаниями.       — Всё равно попробуйте, — слабо улыбнулся Хисын, доставая кошелёк. В прозрачном кармашке внутри хранилась их с Сону фотография, сделанная на Чэджу прошлым летом. Также с ними полетели Чонвон и Сонхун, а у остальных не совпали отпуска.       Сону ярко улыбался с размытого снимка, крепко обнимая Хисына за талию. Оба выглядели счастливыми и довольными, а Хисын вдобавок обгоревшим как чёрт.       — Можете оплатить, — предложил мастер, когда пауза затянулась.       — А, да, конечно, — Хисын пришёл в себя и быстро приложил карту к терминалу. — Извините, не выспался.       Вежливо улыбнувшись, мастер выписал ему квитанцию и сообщил о готовности к вечеру.       Обеденный перерыв Сону начинался в час, так что оставалось около сорока минут, которые нужно было куда-то потратить. Недолго думая, Хисын направился в сторону парка, где часто раньше встречал идущего после работы парня. В летние месяцы они подолгу задерживались, проникаясь неторопливой атмосферой вечернего города, наполненного звуками машин, голосами людей, занятых своей жизнью, лаем собак. Сону не был ярым заводчиком, но животных любил, и те отвечали ему полной восторженной взаимностью. Когда они шли вместе, то даже детей, казалось, тянуло на орбиту Сону, словно он родился быть в центре всеобщего внимания.       Хисыну, чьё детство и подростковый период не отличались особым разнообразием, было не понять, как Сону находил общий язык со всеми. Не то чтобы Хисын закоренелый хикка, но его уровня социальных навыков хватало для обыденных ситуаций, вроде заказать чашку кофе в незнакомом кафе или вступить в спор с придирчивым профессором. Это отличалось от способности болтать буквально ни о чём с человеком, которого ты сбил на велосипеде. Да так, что вы после расстаётесь чуть ли не братьями.       Это история знакомства Сону с Квон Суёном до сих пор удивляла. И ведь Хисын даже не усомнился, когда в дальнейшем их отношения быстро переросли в крепкую дружбу.       Купив по дороге бутылку воды, Хисын вернулся к месту работы Сону. Ему хотелось чего-то более бодрящего, например, капучино с двойным эспрессо, но нет смысла брать кофе, когда они собираются пообедать вместе.       На этом моменте Хисын вспомнил, что не предупредил своего парня о планах. Утром Сону умчался ни свет, ни заря, а его айфон приказал долго жить. Следовательно Хисыну придётся дождаться Сону, либо…       Ладно, это он мог сделать.       — Извините, могу я позвонить с вашего телефона? — Хисын обратился к курящему неподалёку молодому мужчине.       Тот сделал длинную затяжку, смерив его скептическим взглядом с ног до головы. Ощутив неловкость, Хисын переступил с ноги на ногу и постарался улыбнуться более располагающе.       — Мой телефон сейчас в мастерской, могу показать чек. Мне просто нужно уточнить, свободен ли мой друг. Вы можете подержать телефон сами, — предложил Хисын. Закономерно, что люди беспокоятся о мошенниках и ворах. То и дело раз в сезон где-то вспыхивали сообщения об участившихся случаях мелких преступлений, настораживающие население.       — Ладно, без проблем.       Обрадовавшись, Хисын набрал выученный назубок номер, пока мужчина держал телефон на весу.       — «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — равнодушный механический голос развеял надежды Хисына на лёгкий способ связаться с Сону.       Он попробовал ещё пару раз, затем извинился за беспокойство и с унылым видом зашагал вдоль парадного входа в компанию. Когда что-то не получалось, у Хисына наступал краткий миг замыкания в себе. Это касалось всех видов проблем: от небольшой, как сейчас, до более масштабной, например, когда они с Сону поругались на третьем году отношений.       Эта ссора даже получила название.       Лебединый развод, так с фырканьем говорил Чонвон, вспоминая, как пара неразлучников не разговаривала друг с другом около двух недель.       Сейчас они оба понимали, что конфликты неизбежны, и научились справляться с последствиями, но тогда Хисыну казалось, что весь мир против них.       Когда двое мужчин встречаются в такой консервативной стране, то у них остаётся два пути: раскрыться обществу и стать изгоями, либо пожизненно прятать свои чувства. Естественно, что Сону относился к первому типу, а Хисын ко второму.       В отличие от его собственной семья Сону узнала о них довольно быстро. Но Хисыну было гораздо сложнее признаться близким, что ему нравятся парни. Один конкретный парень, с которым он уже представил дальнейшую жизнь бок о бок и придумал имена для всех их будущих рыбок.       Маме потребовалось много времени, чтобы принять ориентацию сына. Во многом это произошло благодаря знакомству с Сону.       Старшему брату было наплевать, с кем Хисын спит, но и он тоже не сразу осознал, что это не просто прихоть.       На третий год отношений они рассказали о себе последнему близкому человеку в их окружении, и его отец воспринял это очень плохо. Настолько плохо, что Хисын не справился с разочарованием и горечью, да выплеснул их на Сону.       До сих пор, даже после неловкого примирения, больше похожего на то, что отец терпел его, Хисын боялся представить их друг другу. Никто и не хотел. Даже Сону, которому не понравилось, что его поливали грязью.       Хисын остановился посреди движения, и одновременно с этим поток бессвязных мыслей в его голове затих.       Навстречу шёл Сону с яркой улыбкой и махал обеими руками, словно Хисын мог пропустить его появление.       — Что ты здесь делаешь? — восторженно спросил Сону в паре метров. — Я увидел тебя из окна, когда мы с коллегами шли на обед.       Хисын проследил за указующим пальцем.       Сону вышел из дверей вместе с небольшой группой смутно знакомых людей. Один из них вдруг заметил их и остановился. Хисын мог бы поздороваться, но их представляли только однажды, когда он забирал подвыпившего Сону с корпоратива.       Когда Кан Тэхён (вроде бы?) начал идти к ним, целенаправленно огибая людей, Сону ойкнул.       — Боже, ты же не ел ещё? Тогда пойдём поскорее, я хочу сбежать подальше от очередного обсуждения, кто отправится в командировку от отдела, — заговорщически зашептал Сону, и они рванули прочь от его коллеги, как какие-то школьники. Тот что-то крикнул вслед, но Хисын не разобрал, спеша догнать торопящегося спутника.       — Что ты хочешь съесть на обед? — останавливаясь у светофора, спросил Хисын.       Сону молча огляделся, вставая на цыпочки. Его тело покачивалось, как травинка на ветру, а губы сосредоточенно надулись. Когда загорелся зелёный свет, они поспешили перейти дорогу, и уже на тротуаре Сону задумчиво протянул:       — Может китайскую еду? По-моему тут есть один ресторанчик. Мне хочется чего-то острого, хотя я явно пожалею об этом потом.       Хисын начал искать что-то похожее на вывески с рисунком дракона или красными фонарями, как обычно стилизовали китайские рестораны в Сеуле. Сону упоминал о подобном, куда они иногда ходили с коллегами подкрепиться       — Ты не помнишь, где он находится?       Сону только пожал плечами, печатая что-то на телефоне.       — Может посмотришь в картах?       — Или пошли сюда, — перебил его Сону, указывая на итальянский ресторан позади себя.       — Ты же хотел китайскую еду, — засомневался Хисын, пропуская мимо себя женщину с ребёнком под рукой, взглянувшую на него с подозрением. Он слабо улыбнулся ей, но та только ускорила шаг.       — Неважно, — беззаботно отозвался Сону, стоило незнакомке отойти. — Не хочу тратить время, которое мог бы потратить на тебя.       — Ого, делаешь успех на поле флирта, — пошутил Хисын, сожалея, что не может взять Сону за руку на публике. Они обговаривали это множество раз, но для него всё ещё сложно отрешиться от чужого неизбежного внимания.       Пропустив парня перед собой, Хисын вошёл в холл, откуда сквозь двустворчатые двери виднелась барная стойка. Сону остановился у зеркала, решив поправить чёлку, которая и без того идеально лежала.       Хостес с отработанным выражением лица поприветствовала его у стойки.       — Желаете отобедать у нас? — дождавшись кивка, девушка быстро просмотрела журнал. — Могу предложить вам столик у окна, оттуда открывается вид на торговую улицу, либо около барной стойки, где более приглушённое освещение. Вы будете обедать один?       — Нет, я с другом, — Хисын оглянулся на Сону, уже вовсю делающего селфи у зеркала, и вздохнул. Ему не хотелось фотографироваться, поэтому он просто позволил своему парню закончить съёмку.       — Хорошо, тогда позвольте я покажу вам места, — девушка прошла вперёд. Хисын пошёл следом, показав занятому Сону, что он ждёт внутри.       Выбрав столик, вокруг которого не было людей, Хисын скинул пальто и взял меню.       — Ваш официант скоро подойдёт, пожалуйста пока ознакомьтесь с меню. Я провожу вашего спутника, когда он придёт, — девушка также пожелала приятного отдыха и удалилась, цокая маленькими каблучками.       Хисын заказал пару салатов и две пасты, попросив их пока не готовить, чтобы он уточнил у Сону будет ли он это есть. Хотя он не знал, что хочет Сону, он знал, что тот любит. Когда официант закончил сервировку стола и ушёл, его парень соизволил зайти в зал, покачивая бёдрами.       — Я думал, ты решил оставить меня здесь и посмотреть, как я буду выкручиваться в одиночку, — закатил глаза Хисын.       — Извини, просто отвлёкся на рабочий звонок, — Сону украдкой протянул руку и поставил совсем рядом с его пальцами. Хисын остро ощутил близость, током коснувшуюся его кожи. — Ты что-то выбрал?       — Да, я заказал болоньезе, но если тебе хочется попробовать что-то другое, то я могу изменить заказ, — Хисын подтолкнул меню в сторону Сону. Но тот положил подбородок на ладонь и с удовольствием смотрел на Хисына, не обратив внимание на меню.       — Пусть будет болоньезе, я люблю эту пасту, — улыбаясь, мягко протянул Сону.       Хисын обернулся и кивнул официанту. Через десять минут принесли салаты и напитки, вынуждая Сону откинуться назад, чтобы не мешать расставлять тарелки. Под напором его пронзительных взглядов, хотя смех то и дело прорывался наружу, Хисын пытался держаться достойно. Спокойная атмосфера ресторана не располагала к хохоту, который как обычно ни с того, ни с сего возникал между ними.       — Сэр, паста болоньезе почти готова, — закончив, сказал официант, нависая над Хисыном. — Можем подавать?       — Да, конечно.       Когда тот ушёл, они продолжили болтать о всяком разном.       Пару месяцев назад в Корею приезжал Джейк, который вернулся в Австралию после университета, чтобы набраться опыта в своей сфере. Сону вспоминал, что тот хотел перебраться обратно в Сеул ближе к весне, и возможно они будут работать в одной компании.       Они также обсудили, как в июле квартиру Джея, где он жил с Сонхуном и Чонвоном, затопили. Из-за этого общий чат тогда напоминал переписку со строительным магазином, так как ребята в срочном порядке осваивали, как сделать ремонт своими руками.       Родители Рики уговаривали его переехать домой, но, вкусив свободу, он отказывался. Вместо этого он открыл студию танцев и активно продвигал её совместно с некоторыми японскими друзьями. Из них Хисын знал лично Когу и Такаяму, а остальных только шапочно.       — Ты практически ничего не поел, — сокрушённо заметил Хисын, уже прикончивший свою порцию пасты. — У тебя снова проблемы с желудком? Хочешь супа?       Сону жалобно посмотрел на свою еду и надулся. Его щёки дёрнулись, вызывая желание немедленно броситься и помять их.       — Почему-то кусок в горло не лезет. Хотя пахнет очень аппетитно, и я хотел есть.       — Может с собой заберёшь? Ты должен что-то поесть, Сону-я, тебе ещё четыре часа работать.       Хисын подозвал официанта и попросил счёт, после чего указал на нетронутые тарелки.       — Заверните с собой, пожалуйста.       Официант взглянул на Сону и молча кивнул.       — Я… — начал было Хисын и ахнул от резкого укола в висок.       Его рука взметнулась вверх, ища источник боли, который к сожалению находился внутри его головы.       — Сэр? Сэр, с вами всё в порядке? Принести воды?       Хисын помахал рукой, когда боль ушла. Затем он заверил обеспокоенного официанта, что всё в норме, и он будет жить.       Сону стоял рядом, в панике подскочив с места, когда Хисын застонал. Его лицо стало ещё более белым, практически сливаясь с цветом выглаженной скатерти.       — Что это было? — прошептал Сону, легонько касаясь его локтя. — Голова заболела?       — Да так, не волнуйся. Может быть реакция на смену погоды.       — Невозможно, как это может быть просто погода. Боже, это наверняка из-за того, что ты пил вчера. Я же просил знать меру в алкоголе, — приглушённые ворчания осели в груди Хисына, вселяя тихое чувство спокойствия. Забота Сону, приправленная сарказмом, так нравилась Хисыну, что всякий раз, когда он болел, специально капризничал как ребёнок. Кто из них младше всё ещё под вопросом.       С пакетом, украшенным логотипом ресторана, Хисын вышел на улицу, на выходе попрощавшись с хостес. Сону вприпрыжку скатился с лестницы и подставил лицо солнцу.       Затем он покружился на месте, вызывая небольшой вихрь листьев, унесённых ветром. Хисын только усмехнулся ребяческому поведению.       — Так не хочется возвращаться на работу, — ныл Сону, сердито топая рядышком. — Ну вот зачем ты пришёл, я теперь вообще не смогу сосредоточиться. У меня ощущение, что мы с тобой на свидании, а какая работа может быть после свидания? Скажи, ты специально это сделал? Чтобы потом я смотрел, как ты уходишь домой спать?       — Конечно специально, — кивнул Хисын, подходя к переходу. — Напоминаю, что я свободный человек, могу потрогать траву в любое время дня, пока ты протираешь штаны в офисе.       Они быстро перешли дорогу, огибая поток людей.       — Когда-нибудь ты тоже будешь работать в офисе, и я посмотрю на тебя, — пригрозил пальцем Сону.       Подходя ко входу в здание офиса, они остановились и с улыбкой посмотрели друг на друга.       — Беги работать.       — Беги отдыхать, — выпятил губу Сону.       Хисын фыркнул и засунул руки в карманы пальто. Он поднял голову, и ветер взметнул его волосы.       — Спасибо за разрешение, господин, пойду отдыхать!       — Ах ты, — Сону шутливо замахнулся. — Всё, я побежал, уже коллеги на меня смотрят.       И правда, одновременно с ними возвращалась группа сотрудников с бейджами на груди. Сону махнул ему на прощание, украдкой послав воздушный поцелуй, и Хисын застенчиво поджал плечи.       Проследив за его побегом обратно в корпоративное рабство, Хисын повернулся и пошёл было прочь, как его окликнули со спины. В недоумении он увидел, как Кан Тэхён спешит к нему.       — Извините, вы же Ли Хисын? — вежливо спросил молодой мужчина, останавливаясь напротив. Хисын кивнул, не понимая, что коллеге Сону от него надо.       — А вы Кан Тэхён, — полу утвердительно сказал Хисын и, дождавшись согласия, продолжил: — Я вас знаю, Сону рассказывал мне про своих коллег. Вы тоже менеджер отдела продаж?       Вместо ответа Кан Тэхён слегка приподнял брови. Его лицо практически ничего не выражало, кроме обычного пустого участия, но на секунду он будто заколебался в чём-то.       — Да. Как и Чхве Субин, — он показал назад, где у входа стоял высокий мужчина в кожаной куртке. — В конце июля нас обоих отправили в командировку, мы не были в Сеуле почти два месяца. И я хотел спросить есть ли у вас контакты кого-то из семьи Сону? У меня не было возможности увидеться с ними, а других друзей Сону я не знаю.       Хисын недоверчиво наклонил голову вбок.       — Прошу прощения?       — Я имею в виду… — речь Кан Тэхёна прервалась звонком. Он отвлёкся на минуту. — Извините, мой перерыв завершился. Пожалуйста дайте мне ваш номер, я объясню вам позже.       Так как Кан Тэхён всё-таки коллега Сону, Хисын не стал допрашивать его и спокойно дал свой номер. Хоть его СИМ-карта сейчас вне зоны доступа из-за сломанного айфона, в ближайшие часы эта проблема решится.       Попрощавшись с мужчиной, оставившим после себя странное впечатление, Хисын направился в сторону дома с упакованными контейнерами из ресторана.              Закончив уборку, что заняло у него больше времени, чем он рассчитывал, Хисын устало собрал пакеты мусора у двери и упал на диван.       Он практически задремал, как неожиданно услышал настойчивый стук. Его голова от резкого движения вспыхнула, но гораздо слабее чем в ресторане. Скорее как остаточный след похмелья.       Пробравшись к глазку, Хисын увидел стоящего в коридоре Джея.       — Ли Хисын, открой дверь, я знаю, что ты внут… о, открыл.       Джей удивлённо осмотрел его сверху вниз, и его брови приподнялись.       Впустив друга, Хисын мысленно порадовался, что привёл квартиру в порядок. Иначе тот бы не преминул пройтись замечаниями, словно кто-то просил его мнения. Иногда Джей бывал таким занудой.       — Вижу, ты взял себя в руки, — присев на диван, Джей сложил руки на коленях и оглянулся. — Почему на звонки снова не отвечаешь?       Хисын закатил глаза, падая на спинку дивана.       — Мой телефон в ремонте, — объяснил он и на недоверчивый взгляд, напомнивший ему того парня, с чьего самсунга он звонил Сону, продолжил монотонным голосом: — Сегодня отвёз его в мастерскую, нужно вечером забрать. Правда, сказали, что в любом случае лучше купить новый.       Джей задумчиво покивал, рассеянно потирая ладони. Он был одет как-то официально, ну или почти официально. Это Сонхун мог выйти на прогулку в костюме-тройке, а Джей даже прямые брюки не носил.       Сегодня он пришёл к нему в тёмных прямых джинсах и чёрной водолазке, сверху накинув короткое пальто.       — А вообще ты как?       Ощутив на себе испытывающее внимание, Хисын растерялся и только поджал губы.       — Нормально?       Джей долго смотрел ему в глаза, после чего кивнул и вздохнул.       — Зачем ты пришёл вообще? — не понимал Хисын.       — Ты не помнишь сегодняшнее число?       — Нет, я же без телефона. А, хотя, есть ноутбук… но я не смотрел на дату.       — Хисын, сегодня 25 сентября.       Продолжая оставаться в неведении относительно того, на что намекал Джей, Хисын осторожно кивнул. Он чувствовал себя странно, когда услышал дату, словно было что-то важное, касаемо этого числа. Как горошина под десятью пуховыми перинами, слова «двадцать пятое» эхом отзывались внутри его разума.       Джей что-то говорил, но Хисын не слышал, будто погрузился под воду, холодную и равнодушную. Это болото затягивало его глубже с каждым движением губ Джея, пока тот не протянул руку к нему.       Пальцы сграбастали костлявое плечо, вырывая Хисына из отрешённого состояния.       — Хисын, ты в порядке? Принести воды? — чужой лишний голос настойчиво допрашивал его. Единственное, чего он хотел, это услышать тишину.       Стряхнув с себя ладонь, Хисын проморгался, приходя в себя.       Джей замолчал, благослови его боже. Между ними звучало только тихое тиканье будильника-монстра из спальни.       — Ребята собираются поехать туда сегодня, — вполголоса сказал Джей. — Мы пытались дозвониться до тебя, писали сообщения, но ты не отвечал. Поэтому я решил приехать лично, всё боялся, что ты опять запил.       Даже не нуждаясь в ответной реакции, Джей говорил и говорил. Как агент на миссии, он не обращал внимания на разбитое состояние Хисына, а может он уже привык к этому виду.       — Сегодня ровно три месяца, Хисын, — на грани слышимости.       Хисын сглотнул горькую вязкую слюну. По ощущениям в горле застрял кусок камня, перекрывая доступ кислорода к лёгким, из-за чего в груди всё горело, и крови к голове, вызывая жжение в глазах.       — Я пойду, мне нужно ещё забрать Гаыль с груминга, — похлопав его по спине, Джей поднялся и на мгновение заколебался перед тем, как уйти.       Тиканье часовой стрелки разрасталось, дробя черепную коробку изнутри. От напряжения дыхание Хисына стало прерывистым, но он стиснул зубы, стараясь сидеть прямо. Поскольку, казалось, в позвоночник вбили кол, это удавалось легко.       — Мы все рядом, Хисын. Не замыкайся в себе. Надеюсь, ты придёшь… Сону тоже будет рад, если ты придёшь.       Дверь за Джеем захлопнулась, вырвав Хисына из оцепенения. Он подскочил с места, вспоминая о Сону, которого он мог бы встретить после работы. В любом случае ему придётся вернуться в тот район за своим айфоном.       Короткое появление Чонсона в его доме выветрилось вместе с тонким запахом одеколона. Хисын быстро сменил запачкавшуюся в процессе уборки одежду, взял из кухни плитку мятного шоколада и вышел на улицу.       Движение города не прекращалось, мгновенно унося Хисына в непрерывное течение жизни. Под холодным осенним ветром его разгорячённый лоб остыл, притихли и мысли, ворочавшиеся в глубине сознания.       На табло внутри автобуса алым горели цифры «17:45», ужасно близко к тому времени, когда Сону завершал офисную службу. Хисын прикусил губу, неотрывно наблюдая за тем, как последняя цифра постепенно менялась. Как дьявол, имеющий тысячи обличий, число 9 обращалось в 0, словно низводя титанические усилия достигнуть наивысшего уровня до ничего.       Он очнулся, когда автобус остановился на знакомой улице.       Мастерская располагалась прямо по дороге к компании Сону, так что Хисын рискнул забежать туда. Если с его телефоном сейчас всё в норме, он просто позвонит ему и предупредит не уходить.       — Вот, можете осмотреть, — завидя квитанцию, мастер протянул ему айфон с заменённым дисплеем. — Так как экран не родной, он может подтупливать. Как я уже сказал, ему недолго осталось.       — Спасибо, — не поднимая головы, кивнул Хисын. Его экран блокировки был полон уведомлений, от одного вида которых ему стало некомфортно.       Смахнув пропущенные звонки, количество которых перевалило за десяток, он прямиком вошёл в галерею.       Последняя фотография была с их поездки на море, где Хисын сделал предложение Сону. Это был день его рождения, ради которого они арендовали коттедж на берегу и устроили целый пир горой. Джей даже притащил свою гитару, аккомпанируя поющим вокруг костра парням.       А когда совсем немного времени оставалось до полуночи, Хисын украл именинника, завязав тому глаза ради последнего сюрприза.       Они обговаривали тему брака несколько раз, оба сходясь во мнении, что в будущем возможно им придётся покинуть Корею. Они не смогут пожениться тут.       Хотя Хисыну не хотелось уезжать из облюбованного города, ради Сону он был готов объездить весь мир. А ради того, чтобы надеть ему кольцо на палец, и вовсе этот мир перевернуть.       Сону согласился и сразу же заплакал, так что на фотографии он предстал сопливым и немного возмущённым. Совсем иначе выглядел счастливый Хисын, плотно прижавшийся к его щеке.       Хисын часто заморгал, сглатывая ощущение тошноты в горле.       В мастерскую кто-то зашёл, шумно наваливаясь на стойку и тараторя о разбитом планшете. Никто не обращал внимания на Хисына, что позволило ему наконец выйти из душного помещения, сдавившего тело со всех сторон.       В сентябре в половине восьмого на улице было светло, резко контрастируя с искусственным освещением внутри помещения. Хисын смахнул выступившие слёзы, плотнее закутался в воротник пальто и широко зашагал по знакомому маршруту.       Стоя у светофора, Хисын достал айфон и нашёл в контактах номер Сону.       Мельком заметив предыдущие непринятые звонки, Хисын прижал динамик к уху. Нетерпение двигало каждой клеточкой его тела, вынуждая его беспокойно притопывать на месте в ожидании, когда переключится красный свет.       Хисын прищурился, опуская руку, когда обнаружил машущего парня на другой стороне дороги. Одетый в ту же одежду, как и в обед, Сону весело улыбался ему, что-то крича в сложенные рупором ладони. Но что именно Хисын не понимал, лишь разводя руки в стороны.       Зелёный свет привёл людей вокруг в движение. Хисын не стал бежать навстречу, ожидая спешащего Сону с улыбкой на похолодевших устах.       — Я думал мне показалось, а это ты, — радостно сказал Сону, когда они выбрались на более тихую дорогу. — Снова спонтанное решение?       — У меня были дела тут, — кивнул Хисын и помахал обновлённым устройством. — Починили.       Сону только хихикнул.       Они решили немного пройтись, прежде чем сесть на автобус. Хисын старался идти неторопливо, помня о возмущениях Сону, что его ноги слишком длинные.       — …а потом выяснилось, что Тэхён-сонбэ вообще собирается в командировку, так что на меня повесили дополнительную кучу дел, — тараторил Сону, активно жестикулируя.       Хисын улыбнулся его энтузиазму. До того, как съехаться с ним, Хисын жил в общежитии с Чимином и Чонином. Он не думал, что жизнь с Сону будет отличаться. Однако сравнивать своего претензионного парня с двумя придурками, которым лишь бы в LoL гонять всю ночь, да заливать мышечный мозг протеином, всё равно что сравнивать домашнюю кошку с бродячими щенками.       Если после учёбы Чимин и Чонин предлагали сходить в компьютерный клуб, то Сону любил посидеть на кухне, обсуждая всё, что с ним произошло за день. Его энергия кипела в любое время суток, но направлял он её в мирное русло.       В такие минуты от Хисына требовалось просто предоставить Сону свободные уши и дать выговориться. Иначе он пойдёт и найдёт другие уши, зависнув на телефонных сессиях с сестрой или тем же Суёном.       Что-то царапнуло его в речи Сону, но Хисын не понял. Решив, что подумает об этом позже, он отвлёкся на вибрацию айфона.       Он оставил все чаты прочитанными, но на самом деле не успел проверить, что ему писали. Сейчас ему пришло новое сообщение Чонвона и напоминание из календаря.       От Чонвона было лаконичное: «Ты придёшь?»       Хисын нажал на календарь, и его шаги замедлились. Он не сразу понял, о чём спрашивает Чонвон, но вкупе с появлением Джея на пороге дома и изображением голубя в заметке, сердце Хисына забилось чаще.       Окончательно остановившись, он со стоном схватился за голову, вжимая твёрдый корпус телефона в висок в надежде, что это ослабит боль.       Сквозь шум крови в ушах он услышал беспокойные голоса, спрашивающий в порядке ли он. Вряд ли это так, учитывая, что Хисын чуть не упал посреди улицы.       — Присядьте сюда, — кто-то отвёл его на скамейку, и Хисын рухнул безвольным мешком. — Может вызвать скорую?       Скорая не поможет.       — Не надо, — собравшись, попросил Хисын и оглянулся в поисках Сону. Его глаза горели, словно в них насыпали песка, а в висках настойчиво стучали маленькие молоточки, но ему сейчас просто хотелось найти своего Сону.       — Возьмите хотя бы воду.       Он рассеянно принял бутылку, открыв её так, что крышка отлетела. Люди вокруг начали расходиться, как поняли, что он дееспособен. Хисын проследил за приземлением пробки у чьих-то ног, затем поднял голову и увидел остановившегося рядом Сону с тревожным видом.       — Хисын, у тебя снова болит голова? — кусая губу, Сону больше не улыбался.       — Все нормально, — отмахнулся Хисын и быстро проглотил немного воды. — Где ты был?       Взгляд Сону упал на бутылку.       — Хотел купить тебе воду, но здесь совсем нет магазинов. Хисын, так дело не пойдёт, тебе нужно в больницу. Это не похоже на похмелье.       — Это просто похмелье, — покачал головой Хисын, глядя на вниз. — Не мог бы ты подать мне крышку? Чувствую, что если наклонюсь, моя голова снова взорвётся.       Вместо ответа Сону молча отвернулся. Его силуэт заслонил заходящее солнце, но всё равно приходилось щуриться, чтобы разглядеть его.       Хисын просидел так две минуты. После чего деревянной походкой встал и направился к дороге.       Земля под ногами ощущалась неустойчиво, но Хисын целенаправленно остановился у бордюра и замахал рукой, до рези вглядываясь в проезжающие мимо машины. Хотя головная боль поутихла, он мог ощущать отголоски и боялся её возвращения.       — Нам нужно съездить кое-куда. Кажется ребята собрались там, Джей даже заходил к нам сегодня, — не поворачиваясь, объяснял Хисын.       — Куда?       Перед ними притормозило такси, отвлекая от темы. Хисын вытащил из памяти адрес и продиктовал водителю, а после кивка поспешил запрыгнуть на заднее сиденье.       Было неудобно вести разговоры в присутствии другого человека. Хисына всего потряхивало от волнения, природу которого ему трудно представить, поэтому он предпочёл помолчать. Сону наверняка всё поймёт на месте. Он всегда лучше всех понимал Хисына.       Сквозь ресницы Хисын мог видеть белеющую ладонь на кожаном сиденье. Шею будто схватили железные тиски, грозя переломать ему позвонки, и неясное чувство в сердце вселяло дрожь в его конечности.       Неуверенно потянувшись, Хисын почти коснулся мягкой кожи, как Сону отдёрнул руку.       Слёзы покатились по щекам, но Хисын этого не заметил, продолжая бессмысленно смотреть на ноги Сону, обутые в лёгкие тапки.       — Поездка завершена, — механический голос из приложения обозначил конец пути. Хисын встретился взглядом через зеркало заднего вида с обеспокоенными глазами водителя и малодушно отвернулся, протягивая ему наличку.       Там наверняка больше чем нужно, но у него нет сил, чтобы оставаться в закрытом помещении с молчащим Сону. Хисын захлопнул дверь автомобиля, на мгновение оглохнув от удара.       Милые лягушки подмигнули ему со шлёпанцев Сону. Хисын сглотнул, чувствуя, что ему нужно срочно что-то сделать, что-то сказать, чтобы рассеять мрачную атмосферу. Он открыл рот и тут же закрыл, сдаваясь.       — Что же ты стоишь? — мягко подначивал Сону. — Пойдём внутрь. Наши друзья ждут тебя.       Безропотно следуя его указаниям, Хисын прошёл через распахнутые двери серого здания. Сразу за ними начинался каменный вестибюль, где особенно чётко слышался стук его обуви.       Они поднялись на второй этаж, проходя по узкому коридору, ведущими в небольшие залы. Большинство из них пустовали, и только стеллажи от пола до потолка занимали пространство. В некоторых находились люди. Мимо этих помещений Хисын старался пройти быстро.       — Они могли уже уйти, — неуверенно предположил Хисын, но его ноги твёрдо вели к предпоследней комнате. Перед тем, как зайти туда, он закрыл на секунду глаза, вспоминая сегодняшнее утро, начавшееся слишком рано на его вкус, затем обед с Сону в итальянском ресторане, еда которого до сих пор хранилась в желудке. Вечер был слегка подпорчен, хотя Хисын надеялся спасти его чуть позже.       Сону собирался приготовить для них ужин. Хисын никак не мог это пропустить, он давно не ел его стряпню.       Чонвон стоял к нему спиной, его широкие плечи поникшей линией перекрывали обзор на то, что он смотрел. Кроме него внутри больше никого не было, но Хисын мог видеть следы нескольких человек на гладком кафеле.       — Ты пришёл, — не глядя, сказал Чонвон. Его голос звучал низко, как будто он долго не импользовался.       Когда до стеллажа оставалось несколько шагов, Хисын не смог идти дальше. Он скосил взгляд, находя Сону, беззаботно покачивающегося с пятки на носок.       Когтистая лапа схватила его внутренности и сжала. Хисына пронзил удушливый страх перед неизвестностью, как первобытный страх человека перед зияющей тёмной ямой.       Чонвон повернулся.       — Давно не виделись, Хисын-хён, — его кошачьи глаза серьёзно взирали в ответ с пустым выражением. Одетый в тёмные цвета Чонвон выглядел возмужавшим, или так показалось Хисыну, не видевшему его пару месяцев.       — Здравствуй, Чонвонни.       Помолчав какое-то время, Чонвон посмотрел вбок, где стоял Сону, и отвёл взгляд. Затем его рука зарылась в волосы, убирая их с измождённого лица.       — Оставлю вас наедине, — вполголоса сказал Чонвон, обходя их. Его шаги медленно раздавались в тишине, прерываемой отдалённым плачем.       — До сих пор обижен на Чонвона? — неловко кашлянул Хисын, глядя вбок. — Мне кажется уже можно оставить позади ту ситуацию, он же объяснил, что не хотел портить тебе праздник, кинув в лицо торт.       Сону как-то странно посмотрел на него, отвлекаясь от поиска грязи под ногтями. Он казался лишним в строгой атмосфере, стоя с незаинтересованным видом. Хисыну хотелось растормошить его, ибо ему не нравилось, когда Сону в плохом расположении духа. Но он не знал, что ему сказать.       — Ну, мы можем просто пойти домой, — Хисын попытался вернуть прежнее настроение, уже отворачиваясь от стеллажа, на котором ниже уровня его головы стояла фоторамка.       Он успел сделать пару шагов, как остановился. В нём росла потребность спросить Сону кое о чём, но он никак не мог вспомнить, что именно его смущало.       Сейчас он вспомнил.       — Сону, ты говорил, твой коллега собирается в командировку? — нахмурившись, уточнил Хисын. — Кан Тэхён, верно? Ты о нём говорил?       — Да, о нём, а что?       Хисын повернулся, встречаясь взглядом с Сону.       — А разве он уже не был в командировке в июле? Я видел его сегодня, — Хисын задумался. — Да, точно, он сам это сказал, когда просил номер твоих родителей.       — Да, он был, — Сону выпятил губу, кивая в такт словам. — Почему ты говоришь о нём?       — Нет, ничего такого.       Хисын вздохнул с облегчением. Однако тугой шар в груди не собирался развязываться.       — Просто удивился, что его дважды направляют.       Сону моргнул.       — В нашем отделе запрещено два раза в год брать отпуск или командировочные дни, я же говорил тебе раньше, когда мы выбирали, где праздновать мой день рождения.       Тогда они решили перед рождеством отправиться отдыхать за границу, но Хисын не мог ждать так долго, чтобы сделать Сону предложение. Планы пришлось перенести на родной корейский пляж, хотя Хисын постарался выбрать самый лучший.       — Но тогда почему он снова едет в командировку? — с замиранием сердца спросил Хисын.       — Он собирается в командировку в июле, точнее в конце июля, — со слабой улыбкой сказал Сону, словно наставлял дурачка. — Ты забыл, хён?       Он прошёл дальше, останавливаясь возле стеллажа, на который смотрел Чонвон с покрасневшими глазами. По сравнению со своим лучшим другом, одетым максимально закрыто в соответствии с прохладной погодой сентября, Сону был как взбалмошный подросток в летних футболке и шортах.       — Я рассказываю тебе о Тэхёне, потому что это последнее, что я помню о своей работе.       Сону указал на ячейку с фотографией, привлёкшей его внимание с самого начала. Хисын прищурился, пытаясь разглядеть лица, но из-за расстояния они сливались в белое пятно.       — О чём ты говоришь, Сону-я? — краешек губ Хисына дёрнулся.       — Я же не вернулся с поездки на море, Хисын. Разве ты забыл? Я остался там.       На негнущихся ногах Хисын подошёл ближе, каждый шаг ощущался им, словно его вели на плаху. Боль в висках вернулась, но в данный момент она меньше всего беспокоила его. В конце концов, он уже привык к ней.       Пара фотографий с сияющим знакомым лицом ударили Хисына. Он вздрогнул всем телом, переводя взгляд на урну, с напечатанными на ней датой и именем.       «Дата смерти 25.07.2020 год»       Сону, со слезами на глазах разглядывающий золотое кольцо на безымянном пальце. Сону с яркой улыбкой прыгающий в его объятия, спасаясь от набегающих волн.       Сону, утонувший в море. Сону, не вернувшийся с ними.       Это всё один и тот же Ким Сону. Его парень, друг и будущий муж, его первая и последняя любовь.       Он помнит их крики, когда спасательная служба наводнила пляж. Скорая помощь мигала неподалёку, но от их присутствия не становилось легче.       Хисын открыл глаза, выныривая из туманной июльской ночи, когда его сердце и душа были разбиты потерей одного человека.       Он был один в колумбарии.       Задыхаясь от нахлынувших в одно мгновение воспоминаний, Хисын упал на колени в беззвучных рыданиях. Его пальцы, заскорузлые и пересохшие, с мелкими царапинами и обгрызенными ногтями, вцепились в подол пальто. Ему нужно было за что-то держаться, иначе эта тёмная бездонная яма проглотит его с головой.       Сону не было с ним.       И больше не будет. Никогда не будет.       В его Солнечной системе единственная звезда погасла. Хисына больше ничего не удерживало рядом с солнцем.       В кармане пальто медленно таял шоколад, который никогда не нравился Хисыну, но он всегда покупал его для Сону.        Он плакал и трясся, пока не почувствовал себя пустым и опустошённым, его глаза опухли и были полузакрыты, когда он невидящим взглядом смотрел на линию, где пол соприкасался со стеной. Его разум был пуст.       Не осознавая, что он делает, Хисын поднялся с пола, в последний раз взглянув на фотографии, сделанные им самим.       Его чувства были выжжены потрясением такой силы, что после этого осталась лишь голая пустошь. Хисыну пришлось прилагать усилия, чтобы выйти из зала и пойти на выход, то и дело касаясь стены.       Чонвон сидел внизу в компании Сонхуна. Хисын прошёл мимо них, не поднимая головы, отчаянно желая просто исчезнуть, чем встретиться лицом к лицу с миром, в котором больше нет Сону.       Он не помнил, как именно добрался до дома, начиная сбрасывать одежду с порога. Его глаза сильно опухли, а горло нещадно драло от сухости, что едва замечалось им, когда он ехал с колумбария домой. В одиночестве.       На кухне всё стояло в том же виде, в каком Хисын оставил обстановку утром. Он достал любимую кружку Сону и набрал воды из раковины. В гулком пространстве его разума образовалось слепое пятно, именно там, где сегодня весь день находился Сону.       Барный стул, на котором он сидел по утрам, левая сторона Хисына, где Сону было удобно держаться за его локоть, его фигура преследовала повсюду.       Хисын не мог двинуть головой, так как боялся, что отголоски боли, затаившейся внутри, вернутся при небрежном качании. Его пальцы дрожали, проливая воду из кружки на его одежду. Но Хисын даже не моргнул.       Сделав пометку не забыть снова убрать кружку со стола, он ушёл в комнату, привычно заводя будильник на семь утра.