________
Омега, сев в машину, проводил взглядом отъезжающий Лексус с ругающимися внутри Сынмином и Чонином. Сатоши, обидевшись, с омегой больше не контактировал. Хёнджин не хотел так думать, но одна его сторона считала, что альфа виноват сам. Если бы не Сынмин, Сатоши снова его уронил бы. Возможно, завтра станет полегче? Возможно, завтра всё наладится. Но легче не стало. С самого утра у Хёнджина всё валилось из рук: разбилась тарелка, оторвалась пуговица на рубашке, сгорел фен и бонусом он опоздал в школу из-за пробки на светофоре. Хёнджин, отвечая на сообщения Чана, шёл по коридору в кабинет литературы, забрав из шкафчика учебник. К счастью, учитель задерживался. Омега сел за первую парту, примыкающую к учительскому столу и, убрав телефон, обвёл взглядом класс, снова поймав на себе взгляд чёрных глаз. Помимо чёрных глаз Сынмина, Хёнджин наткнулся на насмешливо-ядовитый взгляд Чонина, изучающий — Минхо, заинтересованный — Джисона. Омега отвернулся, почувствовав себя некомфортно, как раз в тот момент, когда в кабинете появился преподаватель. К середине урока преподаватель поднялся со своего места и, продолжая слушать заученные учениками стихи, встал у окна. На стол омеги приземлилась смятая записка, напугав его до чёртиков. Хёнджин, спрятав её под столом, раскатал листочек по бедру. «Вчера вечером мне позвонил тренер и предложил взять тебя в пару вместо Чонина. На размышления три дня. Выбор за тобой.» Хёнджин обернулся. Сынмин смотрел в окно. Чонин прожигал обоих ненавистным взглядом и, казалось, ещё секунда и омега взорвётся, как шарик. Минхо смотрел всё так же с интересом. Джисон что-то чиркал в блокноте. Очевидно, Чонин знал о предложении тренера, раз смотрел теперь с такой ненавистью, будто из-за него прекрасная парочка рассталась. Омега отвернулся и вздохнул, размышляя над ситуацией. Сынмин был хорошим партнёром и вообще они на льду хорошо друг друга чувствовали, но что делать с Чонином и Сатоши? Неужели Сынмин откажется от тренировок со своим парнем? Это, вроде, как-то неправильно...________
По школе к концу дня пробежали свежие новости: Сынмин расстался с Чонином, Джисон бросил Минхо. Хёнджин, позвонив водителю, сообщил, что до дома сегодня доберётся самостоятельно и, пытаясь дозвониться до Чана, сидел на заднем дворе школы, ковыряя носком кроссовка зелёную траву. Чан не отвечал на звонки и сообщения, что немного тревожило омегу. Неожиданно на горизонте появились Сынмин и Минхо. Альфы, шагая с одной ноги, сунув одну руку в карман, шли по двору, зажимая тонкими пальцами сигареты. Ну просто близнецы. Хёнджин быстренько собрался и сбежал, не желая лишний раз пересекаться с Сынмином, у которого, к тому же, явно было не самое лучшее настроение. А учитывая, что взрывались они с Минхо по цепной реакции, омега сбегал очень быстро. Он прошёл мимо стоящего около входа Лексуса и, снова пытаясь дозвониться до альфы, двинулся к его дому. Совсем недавно Чану исполнилось восемнадцать и родители, подарив сыну квартиру, отправили его в самостоятельную жизнь. Поэтому Хёнджину надо было добираться чуть дольше обычного. Омега, поднявшись на лифте, потоптался на лестничной клетке и, от чего-то нервничая, ткнул пальцем в звонок. Спустя минуту копошения дверь открылась и на него уставился блондинистый омега с россыпью веснушек на лице. Хёнджин равнодушным взглядом окинул футболку Чана на фигуристом теле и, сказав, что, кажется, ошибся дверью, ушёл, чувствуя, как такими же, как на шее у омеги, отпечатались в его глазах красные пятна.________
Сынмин взял из гаража мотоцикл и, никому ничего не сказав, поехал кататься. Родителей дома не было и вернуться они должны были только через три дня. Пользуясь свободой, альфа, не жалея ни бензина, ни двигателя, на всей доступной скорости рассекал уходящую вдаль дорогу, лавируя между машинами. Скорость помогала избавиться от лишних мыслей, проветрить голову и на секунду представить, что тебя в этом мире вообще не существует. Альфа часто так делал, когда мыслей было слишком много. Настолько, что не получалось зацепиться ни за одну. Свет мигающих фар, стремительно проносящаяся под колёсами жёлтая полоса, гудки рассерженных водителей, бешеная скорость, рёв двигателя и поток ледяного ветра заставляли его чувствовать себя живым. Заставляли сердце стучать о рёбра на каждом повороте. Заставляли мысли в страхе замирать. Заставляли чувствовать. Жить.________
Джисон, загрузив себя уроками, не заметил, как наступил вечер. Минхо не писал, не звонил и, казалось, действительно забыл о существовании омеги, как тот и просил. Джисон, хоть и просил оставить его в покое, где-то глубоко в душе отчаянно хотел, чтобы альфа написал, позвонил, приехал. Заставил поверить в то, что омеге показалась, что он целует другого. Джисон, возможно, поверил бы. Если бы Минхо попросил... Но Минхо, кажется, свой выбор сделал. Как и Джисон.________
— Определились с выбором? — Мягко спросил крупных размеров альфа, забитый донельзя татуировками. Хёнджин кивнул, но вместо картинки с журнала, достал телефон и показал эскиз. — Больно будет. — Предупредил альфа, когда омега ткнул пальцем на собственные рёбра. — Потерплю. — Ответил Хёнджин и перекинул эскиз мастеру. Спустя два часа омега, едва слышно поскуливая от боли, оделся и, заплатив крупную сумму, поехал домой, довольный, как кот, наевшийся сметаны. — Родители узнают - прибьют. — Смеясь, говорил он другу. Омега, с выражением страха и восхищения смотрел на чужие рёбра, не веря, что тихоня-Хёнджин сделал нечто настолько непредсказуемое. Хёнджин, подойдя к зеркалу, с довольным видом осмотрел дымчатую трёх сантиметровую рыбку гуппи красного цвета и, сделав несколько фотографий, опустил рубашку и сел. — А в честь чего вообще?.. — Спросил омега. — В честь избавления от одного мудака и в честь начала сотрудничества с другим.— Торжественно подняв бокал вина, пояснил Хёнджин. — Но это не точно. Спустя ещё несколько бокалов Хёнджин позволил себе снять маску и в очередной раз расплакаться на плече друга.________
В потерянном состоянии прошло три дня. Джисон разговаривал с Минхо только если это было необходимо. Омега теперь на постоянной основе сидел с Чонином, от которого за километр несло злостью и обидой. Сам Минхо старался ограничить общение с омегой, как тот и просил. Сынмину, казалось, вообще на всё было плевать и жил он в каком-то отдельном, своём мире. Хёнджин изредка наблюдал за четверкой, но бо́льшую часть дня бегал от Чана, который включил дурочка и не понимал, почему Хёнджин послал его на три известные буквы. — Ты подумал? — Спросил неожиданно выросший перед омегой Сынмин. — А ты сам как думаешь, как мы будем вместе работать, учитывая наши взаимоотношения?.. — Да или нет, омега? — Ответь на вопрос. — Сопли оставляем за пределами катка. На льду у тебя в голове должна быть только одна мысль - добиться успеха. Наши взаимоотношения остаются за ограждением. — Привалившись плечом к стене, ответил альфа. — Ты снова будешь меня цеплять. — Парировал Хёнджин. — Тебе вечно неймётся и ты считаешь просто своим долгом сообщить мне в весьма недружелюбной форме о моих косяках, хотя я и сам их вижу. — Хочешь, чтобы я молчал? Или чтобы сюсюкался с тобой? Ладно, сделаю небольшую скидку и постараюсь быть помягче. Может быть... — Задумчиво протянул Ким, осматривая омегу с ног до головы. — На что ты смотришь? — Недовольно заурчал Хёнджин. — Действительно, не на что. — С усмешкой ответил тот. Получив по груди, Сынмин оскалился и обхватил омежье запястье правой руки, занесённой для нового удара. Альфа, тихо рыча, погладил порозовевшие костяшки пальцев остолбеневшего омеги. Хёнджин вырвал руку, смотря в чёрные глаза. Сынмин снова схватил тонкое запястье. — Привыкай. Хёнджин, перестав злобно урчать, повернул голову на звук стихших шагов. Чан посмотрел на него, на Сынмина, на сжатое в чужих пальцах запястье и зарычал. — Уходи. — Холодно бросил Хёнджин. — Нам нужно поговорить. — Ответил омеге Чан, неотрывно смотря в глаза сопернику. — Прото уходи и оставь меня в покое, ладно? Как-нибудь в другой раз давай. — Подойди ко мне. — Не унимался тот. — Или я помешал? — Помешал. Очень. — Сынмин, устав и от истеричного омеги, и от этого недоальфы, закатил глаза и, обняв омегу за талию, прижал к своей груди, глухо зарычав. Предупреждающе. Чан оскалился и шагнул к нему. Хёнджин вжался в Сынмина и отвернулся, едва слышно заскулив. — Отдай мне моего омегу, пока я тебе голову не оторвал. — Прорычал Чан. — Кажется, мой омега не хочет никуда идти. Хёнджин перестал дышать. Омега чувствовал тёплую ладонь, покоящуюся на его спине. Чувствовал, как от грозного рычания вибрирует грудная клетка альфы. Чувствовал пронёсшееся угрожающее облако хвойной смолы. Такой далёкой, почти забытой. И вместе с тем чувствовал злость кисло-сладкого лимона, принадлежащего Чану. — Солнышко, подожди меня в машине, ладно? — Мягким голосом промурлыкал Сынмин и, поцеловав омегу в макушку, вложил в дрожащую ладонь ключи. Хёнджин поднял полные слёз глаза на альфу, затем посмотрел на невероятно злого Чана и быстрым шагом ушёл. Чан исполнив короткую рычащую серенаду, пошёл за омегой, но Сынмин, оказавшись перед ним, с тем же рычанием толкнул его в грудь. Замахнувшись, Чан ударил альфу в живот и, когда тот согнулся пополам, схватил за волосы. — Это мой омега. А ты пошёл на хуй. Увижу тебя ещё раз рядом и собирать тебя будут по кусочкам. Как пазл. Сынмин, просунув указательный палец под чужой мизинец, подцепил его и вывернул к запястью, освобождая волосы из захвата. Услышав хруст и вскрик, Ким поднялся, обхватил обеими руками голову альфы и нанёс удар коленом. Хёнджин, сидя в машине, тихо плакал, обнимая себя за плечи и не понимая, за кого ему сейчас больше переживать. За того, кого знал всю жизнь, или за того, с кем знаком всего два месяца? Омега, заметив движение, устремил взгляд на вышедшего из школы Сынмина и, стерев слёзы, выскочил из машины. Альфа, подойдя, осмотрел искусанные губы, красные глаза и нос замеревшего в нескольких метрах омеги. Хёнджин, не дыша, смотрел на него, испытывая невероятное облегчение от того, что с ним всё хорошо. Сынмин, глядя в заплаканные глаза, ураганом пронёсся по далёким воспоминаниям и, отгоняя видения, мотнул головой, молча кивая ему на машину. — Есть будешь? — Спустя долгие минуты молчания, спросил Сынмин. Хёнджин, погружённый в свои мысли, перевёл на него ничего не понимающий взгляд, заставив альфу со вздохом повторить вопрос. — Не буду. — Буркнул Хёнджин и снова повернулся к окну. — Понял. — Ответил Ким, перестраиваясь в другой ряд. Хёнджин осмотрел здание Макдональдса и перевёл взгляд на копающегося в телефоне альфу. — Зайдём или тут поешь? — Тут... Сынмин кивнул и, бросив телефон на приборную панель, потянулся к омеге. Хёнджин вжался в сиденье; Сынмин, покопавшись в бардачке, достал кошелёк и вышел из машины. Спустя бесконечные для омеги пятнадцать минут, Ким вернулся и вручил ему большой пакет. Хёнджин сразу почти с головой залез внутрь и, прячась за хрустящей бумагой, улыбнулся, увидев любимые луковые кольца, пирожок с вишней, двойной чизбургер и колу. Альфа, кусая ролл с креветками, следил за дорогой, едва заметно, с грустью улыбаясь тихому урчанию с пассажирского сиденья.________
Минхо, уворачиваясь, наносил удары один за другим, загоняя альфу в угол. Тренер громко свистнул, заставив их остановиться и, посмотрев на часы, объявил о завершении тренировки, разогнав заведённых альф и отправив их в душ. Попрощавшись со всеми, Минхо уехал, но, вместо прокладываемого обычно маршрута, поехал по другому. Джисон всё так же молчал и тайно надеялся. Омега подошёл к двери, ожидая курьера с доставкой, но вместо курьера он встретил Минхо. Промокшего, замёрзшего, с табачными нотками в древесном феромоне. Альфа, стоя на коврике, молча смотрел в омежьи глаза. Джисон, смотря на мокрую одежду и слыша редкий стук зубов, с выбором долго не мучился и, отойдя, впустил его в квартиру. Минхо, не желая мочить омегу мокрыми объятиями, коснулся его пальцев, но сжалившийся на секунду омега одёрнул руку и, приказав идти в душ, ушёл на поиски подходящей для альфы одежды. Джисон постоял напротив распахнутого шкафа отца и, решив не испытывать судьбу, заказал одежду для альфы в интернете. Омежья на него не налезла бы, а если и удалось бы его втиснуть, то ткань в каком-нибудь интересном месте разошлась бы по швам. Таких впечатлений Джисон сегодня не хотел. Омега прислушался; звук льющейся воды не стихал. Поколебавшись, Джисон в последний момент передумал стучать и входить и оставил стопку одежды на полу, а сам ушёл разбирать пакеты с едой. Минхо, забрав стопку одежды, осмотрел её и, со вздохом одевшись, вышел на поиски омеги. Джисон в своей манере щемился в угол, смотря на вошедшего альфу. Минхо, подойдя, попытался взять его за руки, но омега не позволил. — Снова не хочешь меня видеть? — Не хочу. — Зачем впустил? — Пожалел. Ешь и уходи. — Кивнул на стол Джисон и обошёл альфу. Минхо прижал его к себе, крепко обнимая и вдыхая горькую омежью сирень. Джисон дёрнулся, как рыбка на суше и, не получив свободы, жалобно заскулил. — Я знаю, малыш... Всё знаю. — Тихо проговорил Минхо, поглаживая омежью спину. — Я дал тебе время отойти, теперь позволишь мне объяснить?... Джисон, ткнувшись в его плечо, беззвучно заплакал, но альфу обнимать не спешил. Минхо, перебирая мягкие пряди волос, принялся неторопливо рассказывать ему о том, что сделал это специально, чтобы подставить омегу и вывести из тени одного альфу, который обязательно захочет отомстить, но не своими руками. Джисон, мечтающий о хоть каком-то объяснении, поверил.________
Хёнджин, почувствовав вибрацию в кармане, достал телефон и сбросил тысячный за последний час звонок. Сообщения он предпочёл не читать вовсе, наткнувшись однажды на «Я убью его». Сынмин, скосив глаза на снова нервничающего омегу, протянул к нему руку. — Дай свой телефон, пожалуйста. — Зачем? — Надо. Хёнджин, поколебавшись, отдал ему свой телефон и принялся наблюдать за тем, как альфа что-то пишет, сбавив скорость и поглядывая на дорогу. Спустя несколько пропущенных мимо ушей вопросов и мучительных пять минут, альфа отдал ему телефон и встроился в поток автомобилей. Хёнджин, сгорая от любопытства, зашёл в мессенджер, но диалога с Чаном больше не было. Зато появился новый контакт, подписанный как «Минн-и❤️». — Это чё такое?.. Сынмин, усмехнувшись, промолчал. — Твои дома? — Да. — Соврал омега. — Зачем мне твой номер? Зачем ты так подписал себя? Что ты написал Чану? — Как много вопросов... Могу ли я соврать, если врёшь и ты? — Протянул Ким, выкручивая руль. Хёнджин отвёл глаза. Этот проклятый альфа слишком хорошо его знает. — Они на Шри-Ланке. Подписывают контракт с местным представителем. — Пытаются подписать. — Поправил его Ким, улыбаясь. — Если бы твои не лезли, куда не надо, уже давно подписали бы. — Проворчал омега. — Малыш, это бизнес. Кто первый встал, того и тапки. Хёнджин фыркнул и отвернулся к окну. Сынмин остановился у дома омеги и, забрав с заднего сиденья куртку, отдал ему. — Одевайся и выходи. Хёнджин хлопнул глазками и, недовольно, по-омежьи мягко зарычав, накинул куртку на плечи и вышел из машины. Сынмин зачем-то вышел следом и пошёл за омегой. Спустя минуту ходьбы в тишине, Хёнджин повернулся к нему и, едва заметил усмешку на лице альфы, не сдержался и закатил глаза. — Спасибо за прекрасный вечер, альфа, но, думаю, нам пора расходиться. — А я думаю, что должен получить качественную благодарность за спасение твоей шкурки. Ну и за ужин. — Уф-ф... Сколько с меня? — Спросил Хван и полез в карман куртки. — Мне не нужны деньги, омега. Разве ты забыл? Хёнджин, замерев, поднял глаза на него. Сынмин подошёл ближе и остановился совсем рядом, неотрывно смотря во влажные, мерцающие в темноте глаза. Альфа невесомо коснулся его щеки и вздохнув, приподнял омежий подбородок. Хёнджин прикрыл глаза и, почувствовав, как по щекам скатились непрошеные слёзы, тихо всхлипнул и отвернулся. — Опять?.. Поэтому ты не стал с ним разговаривать сегодня? Поэтому остался со мной? Хёнджин промолчал. Альфа, обняв со спины, ткнулся в макушку и вдохнул горько-сладкую лаванду, без малейшей примеси лимона чужака. — Однажды тебе повезёт. Как и мне. Надо просто верить в это... — Уже повезло один раз. — Процедил омега, раздражённо смахивая слёзы. Сынмин, развернув его к себе, поправил плюшевую шапку на его волосах, прикрывая омежьи ушки. — Не делай вид, что жалеешь, и я тоже не буду. — Мягко проговорил Сынмин. — Ты поступил, как мудак. — Выплюнул Хёнджин. — Ты тоже. — Кивая, ответил Ким. Хёнджин отвёл глаза, прерывисто вдыхая в попытках остановить слёзы. — Я ничего не сделал... Я устал это повторять... — Я тоже. Но ты, точно так же, как и я, не веришь. Хван усмехнулся в стиле Сынмина, вызывая на его лице короткую улыбку. — Пойдём. — Сынмин, взяв омегу за руку, повёл его к одному из высоких домов элитном жилом комплексе. — Побуду сегодня с тобой... Второй дом, шестнадцатый этаж, сто двадцать восьмая квартира. Маленький выключатель справа, запах пряной груши, тепло, мягкая постель, долгие разговоры бессонными ночами, омежье урчание, сливающееся с урчанием альфы, россыпь звёзд от проектора на потолке тёмной комнаты. Сладкая лаванда, сплетающаяся с хвойной смолой... — Всё это вихрем пронеслось в головах обоих. Хёнджин, разливая чай по прозрачным чашкам, поставил на столик печенье и запечённую папой грушу, которую так любил Сынмин. Альфа следил за каждым его движением, сдерживая крутящиеся на кончике языка слова. Внезапные, забытые, но такие правильные. — В моей комнате совсем темно без звёзд. — Почти неслышно проговорил Сынмин, смотря на поднимающийся от чашки пар. Хёнджин, сев на диванчик рядом с ним, посмотрел на альфу и перевёл взгляд на окно, за которым уже зажглись яркие звёзды на тёмном небе. — В моей тоже больше не горят. — Ответил Хёнджин и, сжимая руками рассыпающееся сердце в попытках собрать заново, улыбнулся и включил телевизор.