"Золотая лихорадка"

На следующий день, в свой выходной, проснувшись, Артура рядом не оказалось. Я не шибко переживала, да и были планы (я хотела съездить на примерку и сделать все спа процедуры заранее, чтобы не тратить время на оставшиеся три дня выходных, да и хотелось встретиться с Сашей и немного прошвырнуться по улицам), поэтому, собравшись, я уехала по делам, вернувшись только поздно ночью. Парень уже спал, а я не стала его беспокоить. Что-то уж больно часто он стал херово себя вести по отношению ко мне. Каждый раз выяснять кто прав, а кто виноват, мне не хотелось, поэтому я решила оставить все разборки на потом. До начала эфира свежих выпусков, я все-таки встретилась с Кириллом. Хоть и пьяной головой я плохо помнила его внешне, но увидев уже его трезвой, поняла, что он ни капельки не изменился с момента последней встречи. Парень как всегда был со мной открытым. Мы долго гуляли по Питеру, вспоминая прошлые деньки в общаге, много смеялись и приятно проводили время. Но, что я успела подметить, этот парень был чересчур тактилен: то ручку мне подаст, если вдруг перед нами большая лужа, то случайно волосок с моего лица уберет, то просто начнет придерживать за локоть, что-то эмоционально рассказывая. Не скажу, что я была против, но это было чем-то новым для него. Обычно парень обращал внимания на других девушек. Я помню, как он рассказывал о своих любимых типажах: безбашенные блондинки на каблуках и без вредных привычек. Я была полной противоположностью, однако…ладно, опустим это. Также он много спрашивал про игры. Мол, правда ли все это, не постанова, что происходит за камерами и так далее. Я старалась рассказать более отстраненно, что да, это все правда, и что за камерами жизнь обычных людей, кто так же ходят в душ и спят по ночам. Ничего странного в этом нет, однако Кирилл не унимался. А правда ли, что вам заплатят? А если заплатят, то точно ли столько, сколько обещали? Уверена ли ты в этом? Твою мать, я не уверена, что будет завтра, а мне задают такие вопросы. Попрощавшись и договорившись с ним встретиться завтра и посмотреть вместе эфир шоу, я вернулась в отель. Стоило мне только открыть дверь и войти внутрь комнаты, как мое хорошее настроение сошло на нет. А все потому, что на меня сразу же посмотрели два максимально негативных серо — голубых глаза. — Ну? Как погуляла? — Артуру осталось скалку в руки взять, помахивая ею перед моим носом. Он смотрел на меня исподлобья, сидя точно напротив выхода на диване и скрестив на груди руки. — Хорошо, — как можно более спокойнее ответила я, снимая с себя ветровку. — А ты как…посидел в отеле? — Знаешь, тоже неплохо. Кстати тут есть неплохое спа — сходи, если хочешь расслабиться. — Пожалуй, откажусь. Глядя на тебя, ты не особо то и расслабленный. Но Артура мои слова не задели. Он вдруг резко встал и начал куда-то собираться. — Ты куда? — поинтересовалась я. — Ну не тебе же одной гулять, Олейникова. Я тоже хочу пройтись по ночному городу. Его голос был грубым, как и поведение. Впрочем, после испытания с тем видео он стал ко мне слишком холоден. Это было для меня не удивительным, однако я решила не тянуть. — Артур, что происходит? После того испытания с наручниками ты стал отвратительно себя вести по отношению ко мне. Я что-то сделала не так? Парень усмехнулся, застегивая верхние пуговицы на рубашке, что до этого были расстегнуты. — Ты делаешь все правильно, Олейникова. Ничего не изменилось, тебе показалось. Мы так же, как и всегда, с тобой обычные партнеры, выполняем задания, стараемся не вылететь. Что-то еще? — Например нормальное общение, а? — А разве мы с тобой плохо общаемся? — Ну сейчас ты напоминаешь мне того парня, с кем я цапалась в самом начале. Я думала, мы с тобой все обсудили. — Много думаешь! Все у нас нормально, не накручивай, — Артур быстро обулся и тут же вышел за дверь, оставив меня в недоумении. Вот и поговорили. Отлично, просто замечательно! И что это за отношение то такое? Почему нельзя просто взять и все объяснить, зачем строить из себя не пойми кого? Такое ощущение, словно мы поменялись местами: она истеричная девчонка, а я хладнокровный парень, где при вопросе "Все ли в порядке?", она отвечает "Все нормально!", при этом делая недовольное ебало. И ведь не выпытаешь у него никаких подробностей! В общем, оставив все до благоприятных времен, я легла спать. Еще долго не могла уснуть, так как Кирилл стал написывать, спрашивая, все ли в силе, что буду пить, есть и так далее. Я не понимала сей напор, ведь это обычный просмотр шоу, где я была готова посмеяться, глядя на себя со стороны, но Кирилл, видимо, был готов устроить званный ужин в честь этого у себя в квартире. Что ж, ладно. На следующий день все было как обычно — Артур меня игнорировал, я же старалась не лезть на рожон. Даже когда стала собираться, выйдя из ванной комнаты в водолазке и в джинсах, он лишь коротко взглянул на меня и снова уставился в телевизор. Я же не заставила себя долго ждать — резко хлопнула дверью при выходе. Хлопнула и прислонилась спиной к стене. Что я должна была понять? Почему он так ко мне относится, что изменилось? Неужели ему все не дает покоя та пьянка? Пока ехала на такси к Кириллу, не унималась, задумываясь о разных причинах. Сама не заметила, как оказалась уже у его дома, и то, как парень вышел меня встречать. — Не замерзла? — спросил он, пока мы поднимались в лифте в его квартиру. — Да нет, тепло сегодня, — наотмашь ответила я. — Ничего, сейчас согреемся. Я купил очень вкусное шампанское. — Кирилл, ты же знаешь, я шампанское не перевариваю, — недовольно ответила я. — Да и после последних испытаний к алкоголю как-то не очень… — Тогда у меня есть виски, а еще вино, мартини… Я удивленно посмотрела на парня. — Ты что, затарился так ради одного вечера? Кирилл замешкался, но быстро нашел, что сказать: — У меня есть барная тумба в квартире. Все это было куплено еще давно и хранится так, на всякий случай. Выбора много, так что не переживай. Я не придала этому значения, так как пить алкоголь мне просто не хотелось. Да и настроение было вовсе не для распития спиртных напитков. Квартира Кирилла была просторная. Две комнаты, небольшая кухня, соединенные ванна и туалет. Ремонт не свежий, но и не старый. Обычная квартира, ничем не отличающаяся от остальных. Напротив небольшого телевизора было уже все готово: два пустых бокала, нарезки, фрукты. Я лишь приятно была удивлена этим. — Ты подготовился, я смотрю, — улыбаюсь, глядя, как Кирилл волнительно стянул с меня кожанку трясущимися руками. — А, это? — он заметил, как я смотрю на стол с закусками. — Так, на скорую руку. Не просто так нам сидеть, верно? — Ну это да. Пойду помою руки. — Ага. Хорошо. Вернувшись спустя несколько минут, обстановка немного изменилась: теперь был включен телевизор, а также налиты бокалы. В моем было что-то красное, как потом выяснилось, это было мартини. — Держи! — он протягивает мне бокал, но я тут же отвечаю: — Давай потом. Я же говорила, что не очень хочу пить. — Тебе надо согреться. На улице, все же, холодно. — Я в порядке, спасибо. Не нужно. Лучше выпью стакан воды. Рука Кирилла, держащая мой бокал, вздрогнула. Он поджал губы, опуская стакан на стол. — Ладно. Давай чуть позже. Странный он. Хотя вчера не сказать, чтобы сильно отличался от сегодняшнего. Мы немного поболтали, но после началась программа. Я стала внимательно смотреть, но Кирилл то и дело, что подталкивал меня выпить с ним. Мол, одному скучно, ну че ты, давай, как в старые добрые. Не понимала я его, но просмотр шоу немного отвлекал от того, что происходило здесь в квартире. Мы снова замолчали, когда начался тот самый фрагмент, что мы с Артуром разрешили показать в эфире. Даже Кирилл замолк, видя, как мне это было важно. И вновь эти кадры. То, как мы смеемся с Артуром, как вместе танцуем, поем, как заваливаемся в номер. В первый раз я боялась смотреть, а теперь вижу все и более внимательно разглядываю кадры. Я вижу, как Артур смотрел на меня в тот момент. Что-то в его взгляде переменилось. Я бы списала это на алкоголь, но нет, тут что-то другое. Как осторожно заправил прядь за ухо, как аккуратно накрыл меня тогда пледом. Его глаза, они…они смотрели на меня со всей нежностью, какой никогда у него и не было. — Хм, — Кирилл решил внести свою лепту. — Такое ощущение, как будто вы мутите. Я чего то не знаю? — Ты о чем? — спросила я. — Мы просто много выпили. — Ну судя по вашим разговорам, по тому, как тот парень относится к тебе….обычно, что у пьяного на языке, то и в голове, разве нет? Я снова смотрю на экран. Нет, не может быть. Неужели Артур…так вот, в чем причина! Он думал, что я помню все эти разговоры, верил, что они продолжатся уже на трезвую голову, и мы сможем…но что за бред? Я и Артур? Серьезно? Я хватаю со стола бокал с мартини и делаю несколько жадных глотков под внимательный взгляд Кирилла. Алкоголь обжигает мое горло, а я вздрагиваю от нового ощущения в теле. — Брр…эти испытания точно сведут с ума. Но чем дальше мы идем, тем сложнее. — Да ладно тебе, Катюх! Если все пойдет по маслу, быть может ты и правда сможешь победить! Я верю в тебя! Я вздохнула, но улыбнулась парню. — Посмотрим. Нельзя точно знать. Кирилл вновь протянул мне бокал с недопитым мартини. — Давай за то, чтобы ты победила. До конца! Я скривилась. — Хватит. Не хочу. Чуть позже, может. — Кать, тебе надо расслабиться. Я вижу, как тебе не нравится лицезреть себя же по телику. Я бы точно свихнулся. И то правда. Ладно, его взяла: я беру бокал и допиваю остатки. Через минут десять я почувствовала себя немного не в своей тарелке. Закружилась голова и стало сухо во рту, как будто не пила целые сутки. Стараясь не подавать вида, я осторожно встала под любопытные глаза парня. — Я в уборную. Сейчас вернусь. Парень кивнул, а я поспешила в туалет. Закрывшись, схватилась за голову, глядя прямо в зеркало. И мое состояние меня напугало. Глаза. Нет, все было нормально, но зрачки стали в два раза больше. Такого никогда со мной не было, но тут... А еще головокружение, сухость во рту, сердцебиение стало чаще. Я не понимала, что со мной, когда вдруг осознание упало на меня, как снег на голову: неужели Кирилл что-то подсыпал в алкоголь? Ведь не зря он так настаивал на том, чтобы я его выпила. Но для чего? Зачем ему это нужно? Чтобы я расслабилась, как он говорил? Но для чего? Мне стало вдруг тошно здесь находится. Не для того я приехала сюда, чтобы оставаться на ночь. Возможно Кирилл меня неправильно понял, подумал, что между нами может быть что-то, но…но это не так! Я лишь хотела отвлечься от этих игр, поговорить с кем-то, кто не участвует во всем этом. Но парень решил каким-то странным образом избавить меня от всех этих мыслей. Я выхожу из ванной, чувствуя, что от одного бокала меня стало штормить так, как после нескольких десятков шотов на испытании. Головой я была трезва, но вот состояние было такое, словно я вот — вот упаду от бессилия. Сама того не замечая, меня резко потянуло в другую комнату, где был выключен свет. Я нащупала кровать, осев на нее и схватившись за голову. Дыхание участилось, стало душно. Снова вставая, я держусь за какую-то палку, что стояла напротив кровати. Стараясь более внимательнее изучить ее, щупаю ее пальцами, а поняв, что это, мне становится страшно. Камера. Обычная камера на штативе, стоящая напротив кровати. С одной стороны, что тут такого, быть может Кирилл хочет стать блогером? Но с другой стороны, пазл стал складываться. Он меня напоил. Я вырублюсь, а после чего он воспользуется этим, сняв меня на видео. И кто знает, что именно он будет со мной делать, пока я буду в отключке. Естественно на следующий же день я не буду об этом помнить. Он сделает вид, что ничего не было, что я просто вырубилась от усталости и спала как убитая. Но что потом он будет делать с тем видео? Мне было страшно, мне стало неловко от осознания его плана. Но еще мне стало дико обидно за его поведение. Это же мой друг, почему он хочет так подло со мной поступить? Нужно уходить и как можно скорее. Я точно не знаю, что он мне подсыпал, но понимаю, что если выпью еще, то меня точно вырубит. Тихонько выползая из комнаты, я начинаю шуметь, якобы выключая свет в туалете и закрывая громко дверь, наигранно кашляя между делом. Спокойно иду, стараясь не шататься, молча подхожу к дивану и беру сумку, надевая ее на плечо. — Кать? — Кирилл обеспокоенно смотрит на меня. — Ты куда? — Я, наверное, домой пойду. — Почему? Шоу еще не закончено. — Да я и так знаю, чем оно закончится. Не хочу больше смотреть. — Но уже поздно. Я бы тебя проводил бы, да и выпили бы еще по бокальчику. Куда ты так спешишь? — Кирилл, — я озлобленно смотрю на него, стараясь держать себя в руках. — Не надо. Я знаю, что ты хочешь сделать. — Ты о чем? Я думал мы просто посидим и… — И ты дождешься, пока я вырублюсь, чтобы потом отыметь меня и снять это на камеру? — не выдержав, спрашиваю я, замечая, как Кирилл резко замирает, испуганно глядя на меня. — Что такое, Кирилл? Неужели ты не пораскинул мозгами, не осознал, что я тоже училась вместе с тобой в меде и знаю, что такое коктейльные наркотики, симптомы которых можно распознать? Одного не понимаю: зачем ты так со мной? Я думала, что мы с тобой друзья, и что ты… Я не договорила, как почувствовала очередное головокружение. Стараясь не свалиться с ног, я еле на них держусь, как Кирилл делает шаг вперед, чтобы помочь мне не упасть. — Не подходи! — делаю шаг назад и врезаюсь ногами об стол, откуда падает пустой бокал и разбивается об пол. Осколки разлетаются, а я вновь ощущаю себя не в своей тарелке. — Черт. Я уберу. Сев на корточки, хватаюсь за большой осколок, не замечая того, как впиваюсь в него ладонью. Не чувствуя боли, но заметив кровь на руке, не понимаю, что делать. — Кать, не надо, — Кирилл стоял, боясь пошевелиться. — Я сам уберу. — Ладно, — я поднимаюсь и чуть ли не падаю вновь, но на этот раз удерживаюсь на обеих ногах. Снова смотрю на Кирилла, видя то, как он отворачивает от меня взгляд, стыдясь даже посмотреть. — Прости, — он мотает головой, сам, видимо, не понимая, что на него нашло. — Прости, я…я не хотел. То, что ты говорила про деньги…я думал, что если ты победишь, то… — То ты, с помощью шантажа, сможешь их у меня выбить? — догадалась я. — Деньги! Всему виной чертовы деньги! Я старалась не психовать, да и состояние нестояния не давало мне этой возможности. Но злость, все же, заставила говорить: — Почему вам всем так нужны эти деньги? От этого станет легче? — Нет, просто…просто я бы смог закрыть ипотеку. Меня уволили, и я… Он замолчал, опустив голову. Я лишь вздохнула. — Но ты потерял друга, Кирилл. Наверное это того стоило бы. Я заметила, как сильно деньги меняют людей. Они готовы пойти на все, чтобы получить их всевозможными способами. И эти сраные игры тому доказательство. — Ты сама в них участвуешь. Когда речь идет о таких огромных деньгах, тут уже не хочется думать ни о морали, ни о приличиях. В чем-то он был прав. Но мне так не хотелось верить в то, что я стала точно такой же. Но вспоминая предыдущие испытания, понимала, что я и есть такая. Та, кто пошел против принципов, кто просто взяла и согласилась пройти то или иное испытание ради победы. Ради денег. Но я ведь хотела отдать половину на благотворительность. Разве это не хороший поступок? Но смогу ли я это сделать, когда получу такую огромную сумму в свои руки? Или разум затуманится, и я потрачу все на себя любимую? Я погрязла в собственных мыслях и резко пробудилась, вспоминая, где нахожусь и в каком состоянии. Ничего не изменилось — Кирилл продолжал стоять напротив, а я шаталась, держа равновесие. — Это все…неправильно… — только и смогла сказать я. — И ты поступил бы просто отвратительно. Надеюсь, оно того стоило. Я чуть ли не пулей вылетела из квартиры. Хорошо, что Кирилл не погнался за мной, не заставил силой раздеться или же не вырубил с кулака. Я была рада тому, что смогла заблаговременно вычислить его истинный мотив. Но как же, сука, от этого тошно! Из-за денег я потеряла друга раз и навсегда. Навряд ли у меня получится простить его. Зная, что он хотел сделать, мне не хотелось даже смотреть на него. Разум позволил мне заказать такси. Пока ждала его, отошла в сторону и, засунув два пальца в рот, меня стошнило в мусорку у подъезда. Кровь так и сочилась из ладони, и я наотмашь вытерла ее о штанину светлых джинс. Теперь там красовалось кровавое пятно, но мне было попросту плевать на это. Было уже темно: таксист не заметит, а в отеле уже не так много народа блуждает, чтобы обращать внимание на постоялицу, проходящую мимо. Голова не варила. Не становилось лучше, но и не хуже. Все же мне повезло, что я не выпила так много, ведь еще бы один бокал... Сейчас я могу хотя бы держать себя руках, а не засыпать прямо стоя на ногах. Уже едя в такси в отель, я стала более глобальней думать над всем этим. Друг готов был предать друга ради денег. Ради больших денег. И все мы играем в игру, борясь за эти деньги. Деньги, деньги, всюду они. Я стала частью этой системы и не смогу выйти оттуда хотя бы потому, что играю тут не только ради себя, но и ради еще одного человека. При воспоминании об Артуре, меня пробило на слезы. Я тихонько всхлипывала, сидя на заднем сидении такси, слушая шансон с музыкального проигрывателя и то, как водитель едва слышно подпевает музыке. Я виновата перед своим напарником. Сделала вид, что все хорошо, что все эти разговоры мне были неинтересны, когда он ждал от меня другой реакции. Но я все еще не понимаю — Артур что, чувствует ко мне что-то? Этот безэмоциональный человек? Но тут другой вопрос: что чувствую я к Арсеньеву? Смогу ли я…твою мать, все так смешалось, что я была просто не готова думать об этом. К тому же машина остановилась, а я сама не заметила, как мы уже приехали к отелю. Поблагодарив водителя, я еле-еле выползаю из машины, закрывая дверь за собой. Стараясь не привлекать внимания, иду медленно и спокойно, не шатаясь и не стуча зубами от холода. Впопыхах я забыла у Кирилла кожанку, и мне было дико холодно. Да и приход наркотика неизвестного происхождения явно давал о себе знать. Я была права: в такое время суток никого в холле особо не было. Я быстро проскочила к лифту, успев вытереть глаза от щипания мокрой туши на ресницах. Да и рана на ладони так и не заживала, хоть и кровь стала течь меньше. Все еще дрожа от холода и переизбытков чувств, еле слышно открываю дверь в комнату, мысленно радуясь тому, что свет был выключен. Видимо Артур решил не дожидаться меня, поэтому благополучно лег спать. Я же, включив фонарик на телефоне, быстро забежала в ванную, включив уже там свет. Новый поток истерики настиг меня именно там. Зажимая рот рукой, стараясь не кричать от горести и не разбудить парня, я осела на пол, пытаясь прийти в себя. Нужно выпить воды и как можно больше, чтобы тот наркотик смог рассосаться в организме. Успокоиться, принять душ, чтобы согреться. Забинтовать руку, остановить кровь, что уже накапала на пол несколькими каплями. Нужно сделать хоть что-то, чтобы прийти в себя! Но я не могла. Наркотик стопорил меня, не давая возможность пошевелиться. Я была словно в каком-то трансе, а сидя на полу, мне стало так хорошо, что не хотелось вставать. Все, что я могла, так это тихонько пускать слезы, дожидаясь того, когда меня отпустит. Но кто сказал, что все будет так просто? Позабыв о манерах и сматерившись так громко, как только можно от досады и плохого самочувствия, тем самым я разбудила своего соседа по номеру. Он, видимо, пробудившись, поднялся с постели и, тихонько подойдя к ванной комнате, постучал в дверь. — С тобой все нормально? — недовольно спросил он. — Или напилась со своим новым благоверным? — Чшш…он мне…он мне не благоверный, — проговорила я, схватившись за голову. — Отвали. — Олейникова, не беси меня. По твоему голосу слышу, что с тобой не все в порядке. Что случилось? — Тебе то какая разница? Иди спать! — Не могу. Ты меня разбудила. — Уж извините пожалуйста, — я попыталась встать, схватившись за раковину и подтягиваясь на ней, однако ноги стали ватными, не давая мне такой возможности. По итогу я плюхнулась на свою пятую точку, сильно ударившись спиной о кафельную стену. — Блять! — Так, я захожу! — предупреждающе сказал Артур. Я бы попробовала закрыть дверь, но не могу даже дотянуться до замка. Ручка дернулась, а дверь осторожно открылась. Артур заглянул внутрь, увидев меня, сидящую на полу. Вид, пожалуй, был не самый удачный: помимо растекшейся туши по всему лицу и заплаканным глазам, на моих джинсах было окровавленное пятно, а еще та же кровь растекалась по кафелю с ладони, что я сжала в кулак, пытаясь, тем самым, ее остановить. Парень распахнул глаза шире, приоткрыв рот. Его лицо лишь насмешило меня, и я выдавила улыбку. — Что? Неприятное зрелище, да? Тогда, будь добр, закрой дверь с той стороны. — Кать, ты…что с тобой такое? Артур сел на корточки напротив меня, схватив изрезанную руку и внимательно изучая рану. — Ты где так поранилась, Олейникова? Что произошло? Пытаясь уловить мой взгляд, я то и дело, что отворачивалась, лишь бы не смотреть на него. Но парень схватил мое лицо своими руками, насильно заставляя посмотреть на него. — Скажи, что с тобой происходит? Это…это тот парень сделал? Это Кирилл? При упоминании его имени меня тряхануло, а я снова всхлипнула, стараясь не заплакать в голос. Артур понял все по моему поведению. — Ублюдок! — прорычал он, сжав кулаки от гнева. — Я его урою! Что он с тобой сделал? — Ничего, — на выдохе сказала я, пытаясь успокоиться. — Не успел. Он добавил в мой напиток какой-то наркотик, думал, я вырублюсь, после чего… Я осеклась, встретившись с озлобленными глазами парня. О, такого Артура я видела впервые: если была бы такая анатомическая способность, из его ноздрей уже вовсю повалил бы дым, а глаза налились бы кровью. А если на моем месте был бы Кирилл, он не мешкая разорвал бы его на мелкие кусочки. — Короче… я ушла, но перед этим случайно разбила бокал, — подытожила я, выдавливая из себя всю информацию. — Со мной все в порядке, только…только надо, чтобы попустило. Я чуть-чуть посижу тут, лады? Артур стиснул зубы, но вновь взглянув на меня, его лицо стало спокойнее. — Так, ладно. Для начала тебе надо встать и умыться. А еще лучше принять душ. Я помогу. Он влегкую поднял меня на ноги, когда я толком не могла пошевелиться без его помощи. У меня вновь вырвалась смешинка изо рта, и я спросила: — А как душ будем принимать? Тоже вместе? — Олейникова, успокойся. Душ вместе примем как-нибудь в другой раз. Тебя надо отмыть от крови и твоей штукатурки. Ты вся измазалась. Он помог мне снять водолазку и джинсы, оставив при себе лишь нижнее белье. Если раньше я бы начала психовать и кричать, чтобы он немедленно отвернулся, то теперь было тупо плевать на все манеры. Усадив меня в ванную, он настроил воду, сделав ее комфортной для того, чтобы ополоснуться. Я закрыла глаза, чувствуя, как мокрые капли падают мне на волосы, плечи, как постепенно становиться теплее от воды. — Спасибо, — говорю я сквозь шум воды. — Но я могла бы и сама себя помыть. — Ага, конечно. С больной рукой, в таком состоянии… Найду твоего дружка, расстреляю на месте! Артур все еще злился, и я не смела ему в этом перечить. Сама была такого же мнения. — Зачем он так с тобой? — все продолжал негодовать парень. — Ты ему не дала, и он решил тебя взять силой? Или… Арсеньев отвел душ в сторону, боясь договорить предложение, но я поспешила добавить: — Ничего не было. Он просто таким способом хотел отмыть с меня денег в случае, если я вдруг выиграю. Но даже если и не выиграю, кто знает… не думаю, что он бы молчал и тогда. — И каким образом он бы выманил у тебя бабки? — В соседней комнате была камера на штативе. Я бы отключилась, и…в общем, ты сам все прекрасно понимаешь. — Больной извращенец! — душ снова прыснул мне в лицо, а Арсеньев уже не обращал внимание на то, что мокрые волосы прилипли к моему лицу, и я пыталась от них избавиться. — И как ты только раньше не могла понять его истинный мотив? — Он был моим другом и никогда не вел себя ко мне по — скотски, — стараясь защитить себя, отвечаю. — Но такие крупные бабки затуманили его разум. Это ведь…это ведь так просто — взять, снять видео, потом шантажировать. Легкий заработок, знаешь ли. Только у той, с кого он бы все это взял бы, жизнь подпортилась бы раз и навсегда. Я стала тяжело дышать, представляя у себя в голове картины, если бы у Кирилла все бы получилось. Я не смогла бы жить с таким грузом. Проще умереть. Артур смог отмыть меня от крови и грязи, высушить насухо полотенцем и подать мне мои шорты и футболку, в чем я обычно спала. Молча отведя меня к кровати, он метнулся к своим вещам, и пока я залпом опустошала большую бутылку воды, что была в номере, подошел ко мне уже с небольшой сумкой, где, как оказалось, были бинты, перекись и все необходимое для перевязки. Мне стало лучше после душа. Голова уже не кружилась, не болела, я стала здраво мыслить и даже шевелиться. Артур сел рядом, взяв мою израненную руку, откуда еще немного, но текла красная жидкость. — Откуда у тебя аптечка? — полюбопытствовала я, откладывая пустую бутылку в сторону. — Всякое бывает. Таскаю ее с собой на всякий случай. Вот видишь, пригодилась. Я внимательно наблюдаю за тем, как он осторожно прикасается к моей коже, промывая рану антисептиками, как аккуратно накладывает бинт, как безболезненно перематывает руку. Я вижу его серьезное лицо перед собой, а мысли о нем снова закрадываются в голову. — Прости меня, — вырывается хрипловатый голос, на что он обращает внимание, оторвав взгляд от руки и посмотрев на меня. — За что? — За все. Просто прости. В последнее время я веду себя не так, как всегда. Обычно я со всеми спокойна, но все то, что произошло за эти дни, меня изменило. Да и ты не виноват ни в чем, чтобы я так на тебя агрессировала. — Ты тоже не виновата, — Артур снова занялся повязкой. — Последние дни тоже вывели меня из себя. Ссора с Людой, день в наручниках, от которого потом болела голова… — Наши признания друг другу, — договорила я. Артур замер, но в ту же секунду продолжил занятие, делая вид, что его это ни капельки не смутило. — И не говори, что этот разговор не прошел мимо. Даже если я ничего из того дня и не помню, это не значит, что…что все то, что говорилось тогда, не правда. Он молчал, завязывая узелок на бинтах и оценивающе разглядывая свою работу. Я же продолжила: — Ты со мной плохо разговаривал, потому что расстроился, что я ничего не помню из того разговора? Кажется, я попала в самую суть: Артур чуть отпустил руку, внимательно глядя мне в лицо. Он не понимал, говорю ли это я или же то, что успешно влил в меня Кирилл под видом наркотика. Кто знает, что у меня творится сейчас на уме, и в состоянии ли я разговаривать сейчас нормально. — С чего ты это взяла? — спросил он, продолжая пожирать меня глазами. — Разве от этого разговора что-то изменилось? — А должно? — не остаюсь в долгу я. — По крайней мере, ты стал другим. — Каким другим? — на выдохе проговорил он. — Ты думаешь, что после того разговора я типа изменился? И то, что ты ничего не помнишь, и есть тому причина? — Если это не так, тогда скажи, что на самом деле тебя гложет. — Со мной все в порядке, — как можно мягче сказал он, продолжая держать мою больную руку. — А ты думала наоборот? — Ну да. Ты стал вести себя со мной как-то странно, вот я и предположила. Артур усмехнулся, а я не смогла оставить это незамеченным. — Вот, теперь вижу твою улыбку. До этого ты не улыбался. — Не всегда мне быть в хорошем настроении, Олейникова. Иногда люди не могут побороть в себе усталость от жизни. Им нужно немного побыть наедине с самим собой прежде, чем вернуться в привычный для них образ жизни. Последние дни смогли взорвать мой мозг, и я чисто морально должен был отдохнуть от всего этого. Теперь все в порядке. — Точно? — осторожно спрашиваю я. — Если есть, о чем поговорить, я с радостью выслушаю. — Нет, все нормально. Не надо обо мне переживать. Лучше о себе подумай. Как ты с такой рукой будешь выполнять задания? — У нас еще завтра выходной. Может станет лучше. — Смотри мне. Не хочу, чтобы ты заваливала задания. Я вижу его улыбку и сама не могу сдерживаться в эмоциях. Кто бы мог подумать, что ситуация с Кириллом смогла растопить между нами лед. Я бы продолжала думать о себе, о том, что это я виновата в его поведении, но теперь все встало на свои места. Но почему мне все равно кажется, что усталость от жизни — это не главная причина, по которой Артур стал более холоден ко мне? Быть может есть что-то еще, о чем мне только предстоит узнать. Но хочу ли я этого?