Здесь свободно?

      Олег ошарашил меня своим вопросом. Я ожидал чего угодно, но только не этого. — Каково это — быть с мужчиной?       Слишком резко повернувшись к нему, я успел только выставить вперёд руку, чтобы не навалиться на парня. Я не знал, что ответить. Как я могу объяснить то, что для меня так же естественно, как дышать? — Я не знаю, как это объяснить. Ты можешь в двух словах сказать, каково быть с женщиной? Вот и я не могу. — Но ведь ты что-то чувствуешь. Что?       Зачем? Зачем задавать вопросы, на которые так сложно дать ответ? Я смотрел в его распахнутые глаза, но не находил в них ожидаемого. Ни насмешки, ни отвращения. Только что-то непонятное, чему никак не мог подобрать название.       А ещё я вдруг осознал, что нахожусь слишком близко к нему. Я практически полулежал на парне, и наши тела в местах соприкосновения стали слишком горячими. Мне так точно было жарко.       Олег смотрел открыто. Он доверял мне, а я… — Мне нравятся мужчины. Нравится чувствовать под ладонями твёрдое тело, без этих мягких… полушарий, изгибов. Я люблю… Чёрт, я не знаю, как это выразить. — Всё дело только в теле? — Нет. Вот ты можешь общаться с мужчиной и не задумываться, какой он на вкус? У меня так же с женщиной. Просто человек, к которому… Ничего. Совсем. Абсолютно. А мужчина… Если мы говорим о физической составляющей, то от одного запаха мужского возбуждения можно опьянеть. Когда я вижу, как он реагирует на мои прикосновения, как он возбуждается, когда я слышу его стон, всхлип во время близости… От этого сносит крышу. Это как будто тебе дали в руки такую власть… Ты словно самый могущественный, потому что мужчина это совсем иное существо. Его тело честнее, оно не врёт. И я понимаю, что могу вознести его на вершину блаженства. Я могу подарить то, что недоступно женщине… А если с точки зрения общения, что ли… С мужчиной ты на одной волне, общность интересов, сама логика жизни у вас одна. — Но ведь и с женщиной можно выстроить доверительные отношения. И близость… Когда твои усилия завершаются её оргазмом, честным, ярким разве это не заставляет почувствовать себя королём мира, что ли?       Он не понимал меня. Он не мог меня понять. — Хорошо. Иначе. Допустим я люблю нуарный детектив, а ты боевик. — Я не очень люблю боевики. Я люблю комедии. — Тем более. Ты не можешь понять меня, а я тебя. — Но ты можешь посмотреть её, и вдруг понравится? — Не понравится. — Ты не любишь смеяться? Почему?       Неудачный пример. — Хорошо. Иначе. Я люблю, ну, допустим абсент, а ты сладкую наливку. — Ты купил три бутылки «Морошки»! И говоришь, что не любишь её? — Хорошо, я люблю наливку, а ты абсент. Понятно? — Я терпеть не могу абсент. — Да чёрт с ним, с абсентом! Ты любишь маслины, а я — вяленые помидоры. Годится? — Оливки. Я люблю оливки, большие, зелёные и с косточкой. Люблю жареную курицу и азербайджанские помидоры. Люблю наливку, вишневую, и сыр с белой плесенью.       Олег немного помолчал, а потом добавил: — Люблю зимой смотреть из окна, как тихо падает снег. Но чтобы обязательно вечером, и чтобы фонари горели. Люблю рок-музыку. Люблю море и кофе. Люблю детективы и фентези. Люблю кошек и боюсь змей.       Я был готов застонать от тоски. Ну почему, почему? Этот парень, он был настолько мой! Мы бы с ним прекрасно поладили, наши вкусы совпадали так сильно, что ещё немного и было бы абсолютное попадание. Ну почему он гетеро?       Олег уставился взглядом куда-то в одну точку, а я не мог оторвать от него глаз. Я жадно впитывал его силуэт на фоне незадернутого шторами окна, через которое в номер проникал сумрак белой ночи. Мне так хотелось дотронуться до него, но я не мог себе это позволить. Это было бы предательством по отношению к нему, к себе. — Олег… Ты…       Что я мог ему сказать? Что он мне нравится? Что я практически влюблён в него? Я не имел такого права. — Давай спать. У тебя был насыщенный день. Завтра тебя уже не будут беспокоить такие мелочи.       Ночь простоять, да день продержаться. Главное — выдержать ночь.       Я откинулся на спину, но Олег продолжал сидеть, демонстрируя мне свою обнажённую спину и выступающие позвонки. Я поднял руку и почти коснулся. Мне так хотелось провести по ним пальцем, прижаться щекой, почувствовать тепло кожи. Это было невыносимо — лежать настолько близко к парню и отказываться даже от попытки контакта. И всё же он должен был лечь. Я осторожно положил ладонь на его спину. Она была такой тёплой. — Олег…       Но сказать что-либо ещё я не успел, потому что пацан вдруг развернулся, схватил моё запястье и прижал его к подушке. Он склонился надо мной настолько низко, что я утонул в его глазах и почувствовал на щеке дыхание. — Я хочу… Хочу… Попробовать твои вяленые помидоры.       Его губы были тёплыми и мягкими. От него пахло гелем для душа, но сквозь запах ванили пробивался его собственный, мужской, от которого у меня пьянел мозг. В первое мгновение я позволил ему вести в поцелуе. Его напористость, то, с какой жадностью он терзал мои губы превращало кровь в жидкий огонь. Я горел от его рук, сжимающих меня так сильно, что вряд ли обойдётся без следов. Но я не мог сопротивляться этому напору. Куда делся паренёк, который показался мне наивным и милым? Откуда в нём появилась эта страстность? Я не знал, не понимал. Всё, чего я хотел, это чтобы Олег не останавливался.       Я поднял свободную руку и положил её на обнажённый бок парня. Постепенно я придвигался к нему всё ближе, вжимая в себя, перехватывая инициативу. Он уже не сжимал моё запястье напряжёнными пальцами, и я смог мягко высвободиться и задействовать вторую руку. Олег совершенно точно любил целоваться, он не предпринимал попыток закончить, отодвинуться. Я гладил его спину, забирался в волосы, всеми силами выражая то удовольствие, что получал от нашего поцелуя.       Сколько прошло времени я не понял; мне казалось оно застыло в своём беге, позволяя нам оторваться от всего суетного, заставляя потеряться в ощущениях. Но постепенно я начал приходить в себя. И первое, что мне пришлось осознать это свой же стояк, упорно натягивающий ткань белья. Олег не мог не почувствовать мою эрекцию. И мне вдруг стало неловко из-за этой естественной реакции организма. Его ладонь накрыла мой пах, и я почувствовал, что пацан улыбается. — Мужское тело не врёт, да? — Сейчас я проверю на правдивость твоё.       У меня отказали почти все тормоза, когда я стащил с парня его бельё. У него стоял. Красиво стоял. Не одарить вниманием эту красоту было кощунством. Олег попытался меня остановить, но куда ему! Я мягко скользнул губами по влажной головке, заставив парня замереть. Вот так-то лучше — лежи и не мешай мне доставлять тебе удовольствие. Я облизывал стоящий колом член парня, вдыхал его аромат и не мог поверить своему счастью. Я всё-таки заполучил его! Пусть не полностью, не навсегда и даже не по-настоящему, но именно от моих ласк парень метался по кровати, поджимая пальцы на ногах и сгребая простынь. Я вылизал его стояк и перешёл к мошонке, забирая по одной тестикуле в рот, выпуская её с пошлым влажным звуком и вновь засасывая. Я знал, как сделать ему хорошо, очень хорошо. Я ведь сам так любил, поэтому мне не приходилось ничего придумывать — просто делал, что хотел. Наконец, когда Олег уже изнемогал от пульсации в члене, я насадился ртом на сам ствол. Давненько мне не приходилось делать такой глубокий минет, но парень заслужил такой подарок просто одним фактом своего существования. Я стал сглатывать, усиливая сжатие мышц горла вокруг члена и доводя Олега до оргазма. Он со стоном излился в мой рот, а я продолжал высасывать из него остатки семени.              Олег лежал на кровати, раскинув руки и ноги, словно выброшенная на берег морская звезда. Потом он приподнялся на локтях и посмотрел мне прямо в глаза. И снова в них не было ничего, что заставило бы меня отодвинуться от него. В голову начали закладываться сомнения, но это было бы слишком идеально и поэтому неправильно. Это было невозможно. — Ну что, удовлетворил любопытство? — Это… Это был лучший минет в моей жизни. Спасибо.       Я усмехнулся. — На здоровье. А теперь давай-ка спать. Завтра вставать рано. — Уже сегодня.       Чёрт, уже действительно перевалило за полночь. — Если мы уснём прямо сейчас, то есть шанс хоть немного выспаться. — И ты сможешь уснуть вот так? — Олег подобрался ко мне и сжал мой член, внимательно наблюдая за мной. — Пусти… — А если нет? Что ты сделаешь, если я сделаю вот так?       Его ладонь нырнула под мою резинку. Я дёрнулся, но было поздно — Олег уже обхватил мою плоть. — Странные ощущения. Вроде бы у меня такая же штука между ног, и я трогал себя не раз, но чужой… — Противно?       Мы сумасшедшие. Ладно я, всё-таки гей, но он? Или он всё же смеялся надо мной? Заметил мой интерес и теперь издевался вот таким изощрённым способом? — Так что ты сделаешь? — А что ты хочешь, чтобы я сделал?       Лучше бы парню не провоцировать меня — я и так с трудом сдерживался. Услышать его стоны под собой, увидеть, как расширяются зрачки в тот самый момент, когда я натяну его девственный анус на свой стояк…       Стоп. Он — девственник. С ним так нельзя. — Олег. Предлагаю на этом завершить эксперимент. Тебе отсосали, ты потрогал меня за яйца. Думаю, что для первого раза вполне достаточно. — Значит, будет второй?       Когда твои причиндалы кто-то сжимает в руке, искать компромисс начинаешь гораздо активнее. — А ты хочешь второй раз?       — А ты нет? — Давай не сейчас. Если ты заметил, то у меня небольшая проблемка, с которой нужно разобраться прямо сейчас. Иначе…       Олег уже водил рукой по моему члену, заставляя меня заткнуться.       Мне. Дрочил. Натурал.       Сам. По своему желанию.       Мне так захотелось заснять на телефон этот момент. Это видео стало бы жемчужиной моей коллекции. Круче этого мог бы стать только отсос в исполнении Олега, даже если он и не умел этого делать. Но у меня язык бы не повернулся предложить ему ни первое, ни второе. Я молча смотрел, как его рука ускоряла темп и молился, чтобы продержаться лишнюю секунду. Но не тут-то было: сперма выстрелила, попав Олегу на грудь и живот, и ничего прекраснее этого в жизни не видел.       Парень растерянно смотрел на себя, перепачканного моей спермой, а потом вдруг рассмеялся.       Он смеялся после того, как гей кончил на него. Я уже ничего не понимал в этой жизни. Откуда он свалился на мою голову? За какие подвиги мне эта награда? — Олег, Олег, всё в порядке? Ты только не переживай, хорошо? Ты сейчас пойдёшь в душ, вымоешься и всё будет нормально.       Он выпустил из ладони мой член и машинально закрыл лицо рукой. Той самой. Которая была испачкана мной. Когда до него дошло, что он сделал, то рассмеялся ещё громче.       Господи, да у него же истерика! Я не раздумывая размахнулся и шлёпнул его по щеке. Олег оторопело уставился на меня. — Неужели я был настолько плох? — Прости. Я решил, что у тебя шок, истерика. — Всё нормально. Я в душ.       Парень скрылся в ванной, а я обессиленно сел на край кровати. Блядь, что же я наделал? А если… Если я сломал этим парню жизнь? Это только наивному дурачку может показаться, что ничего страшного не произошло, а всё могло быть гораздо сложнее. И как отреагирует психика натурала я не знал.       Я подошёл к двери в ванную комнату и постучал. — Олег… У тебя всё хорошо? Ты в порядке?       Дверь открылась. Олег вышел из ванной и отправился сразу в постель. Я не знал, что мне делать с ним, но для начала было бы неплохо привести себя в порядок. Я быстро вымыл в раковине конец и поспешил в комнату.       Олег лежал на боку на самом краю кровати. Я осторожно сел рядом. Хотелось прикоснуться к нему, убрать упавшую на глаза чёлку. — Прости пожалуйста. Но… Ты мне нравишься, такая реакция была вполне логичной. Но я виноват, не сдержался. Это ничего не значит. Ты всё ещё любишь оливки. Большие, зелёные, с косточкой. То, что ты подержался за мой член ничего для тебя не меняет. Это была глупая шутка. Если хочешь, можешь врезать мне. — За что я должен тебя ударить? — За то, что я гей, и ты мне нравишься? — Дурак. Я уже взрослый мальчик, переживу как-нибудь. Ложись спать.              Когда я открыл глаза на писк будильника Олег лежал рядом, обнимая меня руками и ногами. Теперь понятно отчего было так жарко. Очень осторожно, стараясь не разбудить своего соседа по кровати я выскользнул из его рук. Незачем парню знать, что он обнимал меня полночи.       Я отправился в душ, а когда вышел Олег уже сидел на кровати. — Доброе утро. — Доброе.       По его виду о доброте утра можно было только догадываться. — Не выспался? Поздно легли вчера.       Парень молча отправился на утреннее умывание, а я быстро заправил кровать. Олег так же молча появился в комнате и начал одеваться. — Мы сейчас на завтрак. А потом… Олег, у тебя всё хорошо?       Меня немного напрягало его молчание. Может это реакция на произошедшее ночью? Должен ли я был что-то сделать? Сказать? Сейчас, при свете утра я и представить себе не мог, чтобы подойти и обнять пацана. — Олег? — Нормально всё. Я всегда утром такой.       Сова, однозначно. Теперь понятно, почему ночью парень не валился с ног — это было его время. Даже стало неловко за свою собственную бодрость. Но у меня уже давно выработалась привычка к ранним подъёмам. — Пошли?       Он молча кивнул головой и поплёлся за мной на выход.       Я не знал стоит ли заводить разговор о произошедшем, как Олег отнесётся сейчас к тому, чем мы занимались ночью. В конце концов ничего страшного не произошло, я смог сдержаться и не трахнул его. Ну, а то, что он подрочил мне, и моя сперма попала на него… Ёпта, так ли уж это страшно?       В ресторане я набрал себе всего по мелочи: йогурт, каши в плошку, круассан, сыр, кофе. — Олег, ты должен поесть. Даже если не очень хочется. Мы в следующий раз поесть сможем только хрен знает когда. — Я не люблю завтракать. — Понимаю. Но на пустой желудок тебе станет плохо.       Я не знал была ли у него с собой еда, как они вообще собирались с Надей. Но даже если девушка и подстраховались в этом плане, то осталось ли у неё что-то в запасе, и поделится ли она с Олегом после их вчерашней ссоры?       Парень ковырялся в стаканчике с йогуртом, когда к нашему столу подошла Надя. Без каких-либо приветствий, она сразу приступила к главному блюду: — Олег, где ты был? Почему ты не вернулся? Я же волновалась. Как ты мог так поступить? Ушёл, хлопнул дверью. Я что, ничего не значу для тебя? Где ты ночевал? С кем? Или ты снял номер? Зачем, мог бы просто вернуться. Я бы простила.       Блядь, я уже от неё устал. Конечно, лучшая защита это нападение, но можно не устраивать из этого перформанс? — Олег, почему ты молчишь? — Надя, замолчи пожалуйста. Я пиздец как не выспался. Я утром всегда такой, ты же знаешь. — Где ты ночевал? Я волновалась. — У него, — Олег мотнул в мою сторону головой.       Я терпеливо молчал. Вмешиваться в их очередную разборку совершенно не хотелось. Девушка удивлённо распахнула глаза. — Как у него? Вы что, спали на одной кровати? — Представь себе, да. А ты бы хотела, чтобы я ночевал в коридоре на диванчике? — Но, Олег, это неприлично! Вы даже толком не знакомы. Ты должен был вернуться ко мне. Я ждала, волновалась.       Она уже заебала меня этим своим бесконечным волнением. Что-то я не слышал, чтобы эта волнующаяся обрывала парню вчера телефон. И, похоже, не я один. — Надь, отстань. Ты устроила мне вчера сцену, я не выдержал и сбежал, но что-то ты не искала меня, не звонила. И ещё, — Олег очень внимательно посмотрел на свою девушку, — у тебя на шее засос. И я точно знаю, что это не мой. Это ты так волновалась? Или это торшер или стойка в душе на тебя напали? Тогда нужно предупредить администрацию отеля, что у них полтергейст завёлся.       Надя моментально закрыла ладошкой шею, а я усмехнулся. Она точно знала место, где было пятно. А Олег-то глазастый! Мне бы и в голову не пришло высматривать чего-либо! Впрочем, а что я знал об их отношениях? В чём причина их постоянных ссор и явного сопротивления Олега?       Надя отошла от нашего стола, а Олег удовлетворённо откинулся на спинку стула. — Всё, я сыт по горло. — Ты практически ничего не съел. — Это была метафора.       Прогулка по Петрозаводску, водопад Кивач, Марциальные воды, где нас накормили обедом, возвращение в Питер.       В течение всего дня Олег был со мной. Он больше не садился с Надей, не разговаривал с ней. Мне было приятно его общество, но не понятно откуда взявшееся чувство вины не отпускало. Словно я внёс свой вклад в окончательный разлад их отношений. И всё же…       Когда мы возвращались домой я не выдержал и сжал его ладонь. Олег спал на соседнем кресле и не почувствовал, что я пропустил свои пальцы сквозь его. Мне было приятно ощущать тепло его ладони, и в то же время я испытал жалость к себе. Жалкий гей влюбился в натурала и был вынужден довольствоваться такими крохами. Унизительно. Я выпустил руку Олега и заткнул уши наушниками.       Я не имел прав на этого парня, не имел права вмешиваться в его жизнь, навязывать себя и свои чувства. Ему это не нужно. У него своя жизнь, свой путь. Теперь, когда он оказался свободным, Олег мог найти ту, с кем будет счастлив.       Никакие вяленые помидоры не заменят сочных оливок.       Мне стало горько.       Вот сейчас мы приедем в город, и Олег скорее всего выйдет на первой остановке в Озерках или где там нас высадят, а я поеду до конца. Мы больше никогда не увидимся. Единственной памятью о нём останутся фотографии в моём телефоне, сделанные когда украдкой, когда явно. Да, я сохранил номер его телефона, когда пересылал их в мессенджере, но при этом прекрасно понимал, что никогда сам не позвоню парню. Это было бы неправильно — врываться в его жизнь только лишь для того, чтобы сломать её. А по-другому получилось бы вряд ли. Он натурал, я гей. Влюблённый в него гей. О какой дружбе могла идти тут речь? Смотреть со стороны на него, на его увлечения, счастье с девчонкой? Стать свидетелем на их свадьбе? А потом удавиться с тоски. Этого я не хотел. Ни ему, ни себе. Наше дорожное приключение закончится сразу же при расставании. Город большой — мы можем больше никогда не встретиться. Как быстро Олег забудет меня? Через день, неделю? Вряд ли он дольше будет помнить обо мне. Смысла в поддержании отношений не было. Я должен его отпустить.       Автобус остановился у метро «Улица Дыбенко». Олег вышел. Я поехал дальше.       Прошёл месяц. Или два? Я так замотался на работе, что полностью потерял счёт дням. Только слыша утром писк будильника я понимал, что это будний день и мне нужно на работу. Приходя вечером домой ел приготовленную на скорую руку еду и падал в кровать. Чтобы утром снова побежать по истоптанному кругу. День за днём. Всё те же, всё то же.       Я не звонил Олегу, ведь дал себе слово не ломать парню жизнь. Иногда, заходя в мессенджер я видел, что он в сети. И тогда мне так хотелось написать, спросить как дела. Но я выключал экран и снова погружался в свой рабочий ад.       Вещи своего бывшего я отвёз к нему сразу же по возвращении из Карелии. Какие-то выкинул на помойку, а остальные сложил в коробку и оставил у дверей его квартиры. Мне не нужен чужой мусор.       Познакомиться с кем-то новым не получалось. Даже желания, чтобы выбраться в клуб или куда-то ещё не возникало. В моей жизни была только работа и непроходящая усталость. От всего, от себя.       Прошёл месяц. Или два? Не помню.       Только однажды вечером, в пятницу, в 21.37 раздался телефонный звонок. Я не глядя принял его, уверенный в том, что это очередная херня по работе, и услышал в трубке знакомый голос: — Привет. Здесь свободно?