***
Время идет, но работа, к счастью Чимина, менее приятной для него не становится. Ещё бы учеба в остальное время голову не забивала — вообще идеально было. А не отвлекал бы один постоянный посетитель — тоже было отлично. Чимин, может, и пообещал Чонгуку не расстраиваться, но с повышенным вниманием к персоне владельца кофеен, в одной из которых они оба работают, в моменты посещения им заведения он ничего не может поделать. Он уже знает, что его зовут Мин Юнги и ему 28. Тот заглядывает к ним если не каждый день, то через день, иногда он приходит с книгой, чаще — с ноутбуком, хотя пару раз просидел все время просто в наушниках; всегда заказывает либо макиато, либо черный чай с мятой, иногда — шоколадный десерт в дополнение. Он всё так же не улыбается, хотя Чимину кажется, что на него он со временем стал смотреть менее сурово (Чонгук разницы не замечает, но Чимин и не ожидает понимания кошачьих манер с его стороны), и не есть тем, кого можно просто взять и позвать на свидание, не говоря уже о возможности принятия этого приглашения. Грустно, досадно, но Чимин правда старается не зацикливаться. Для него тема его отношений и без того болезненная. — Уже почти месяц твоей работы у нас, — вдруг начал Чонгук, облокотившись плечом о дверной проем, наблюдая за причесывающимся другом. Тот собирается на пары, что-то недовольно фырча себе под нос и параллельно печатая кому-то сообщение в телефоне одной рукой. Удобно это — жить вместе, когда однажды вы оба оказались в новом для себя городе. Закончив школу первым, Чонгуку пришлось справляться со всеми прелестями переезда в чужой город в одиночку. Новые люди в университете и правила в общежитии, неудачные первые подработки, тоска по дому и тому чувству стабильности — оглядываясь назад, воспоминания о первом курсе для него по-прежнему всплывают будто бы из-под пелены тьмы, окутывающей его душу в то время. Потому он искренне рад тому, что его младшенького не ждало хотя бы то паршивое чувство одиночества и отсутствие какой-либо точки опоры — уж он позаботился о том, чтобы к приезду того съехать на квартиру и Чимин проходил период адаптации у него под боком. — Отметим? Сегодня пятница, а завтра у тебя выходной, — интересуется осторожно, следом ловя на себя фирменный кошачий прищур. Не провести его, Чон и так это знает, но подходит к раскрытию своих помыслов постепенно. — Можешь Тэхёна позвать, если хочешь. — Так и знал! — восклицает тот с таким видом, будто раскрыл государственную тайну. — Позови ты его уже на свидание и не морочь мне голову. Номер у тебя есть, — хмыкает, и двигается в сторону коридора, горделиво повиливая своим рыжим хвостом. Вот же засранец. А что? Может, в их дуэте он и хён, но когда дело доходит до новообретенного в университете друга Чимина, даже у него решительности не хватает. Эта панда та ещё непредсказуемая персона, он вообще думал, что тот только в девушках заинтересован, пока однажды по пьяне все же не выбил из Пака правду. — Я подумаю, — кричат ему уже из коридора, и Чонгук не может сдержать дурацкую улыбку. — Я отсюда чувствую твою широченную лыбу. Теперь очередь Чона цокать. — Иди уже! И на работу давай сегодня тоже без опозданий. Привычное фырканье не заставляет себя долго ждать. — Будто бы я хоть раз опаздывал.***
Знакомый плейлист привычно развлекает успевшего заскучать без новых посетителей Чимина. Он едва ли слышно подпевает очередной попсовой песне, скрытым от посторонних глаз хвостом подтанцовывая за стойкой. Его рабочий день подходит к концу, а дома уже ждет Чонгук с ужином, выпивкой и игровой приставкой. Тэхёна пригласил все же не он, но Чимин по доброте душевной сделал это за него. К слову о Тэхёне… — Привет, — он как раз ожидал его визита. Парень перед ним расплывается в улыбке, протягивая руки для объятий. Вот что Чимину в нём особенно нравится — тот почти такой же тактильный, как и он. Не обращая внимание на тех немногих людей за столиками, он с удовольствием ныряет в медвежьи (при чем буквально) объятия; в своей манере гладит полюбившиеся ему мягкие черно-белые ушки, и только после отпускает, возвращаясь за рабочее место. — Ты скоро заканчиваешь? Чимин бросает короткий взгляд на стену с часами. — Двадцать минут ещё. — Отлично. Тогда я буду капучино и эклер, — Чимин зеркалит его улыбку и принимается за выполнение заказа. — У тебя ещё один клиент, — довольно хмыкает Тэхён спустя некоторое время, но из-за шума кофемашины Чимин его не сразу слышит. Только повернувшись лицом к нему, чтобы отдать кофе, он замечает знакомую и, чего уж скрывать, долгожданную фигуру. Улыбка по новой озаряет его лицо. Сегодня Мин ещё не появлялся. — Добрый день! Вам как обычно? — Да, кофе, пожалуйста. На самом деле, времени на то, чтобы рассматривать какого-либо клиента совсем не много. Просто со временем Чимин научился всего за несколько мгновений оценивать общий настрой человека перед ним, что в дальнейшем помогает в общении, потому и в этот раз он не мог не заметить пусть и незначительное, но изменение на лице своего любимого посетителя. Сегодня Мин Юнги кажется взволнованным чем-то. Сложно сказать, в позитивном или негативном ключе, но факт остается фактом. Хотел бы Чимин иметь право знать причину чужого беспокойства и влиять на его состояние, однако… Он может лишь поулыбаться и постараться над тем, чтобы кофе был вкусным. Только рассчитав и вручив тому кофе, Чимин замечает на них внимательный взгляд со стороны занятого Тэхёном столика. «Что?», спрашивает одним только взглядом, но в ответ получает лишь смешок и отвернутое лицо. * Предвкушая вечер в приятной атмосфере близких людей, Чимин совсем не ожидал столкнуться с чем-то таким, что явно бы выделилось за сегодняшний день. Однако, в конце смены, зайдя в служебное помещение, чтобы забрать свою ветровку, вместо одинокой вещи его ожидает лежащая рядом с ней коробочка с лаконичной запиской «для Пак Чимина», выведенной аккуратным почерком. Буквы настолько ровные, что с печатной машинкой посоревнуются. Уши заинтересованно дергаются, а хвост, не отдавая в этом отчет своему хозяину, стремительно заходится в танце из подозрений. От кого? , один единственный вопрос застывает в воздухе, пока сладостное предвкушение разливается по венам. Подойдя ближе, Чимин берет коробку в руки. Она приятного глазу мятного цвета, а возле записки закреплен миниатюрный пучок свежей лаванды: её выразительный запах сразу же добирается до чувствительных рецепторов, вызывая желание поднести ароматные цветочки поближе к носу и вдохнуть поглубже. Тень улыбки озаряет его лицо: Чимин очень любит запах и цвет лаванды. От кого? Внутри оказывается внушительный набор сладостей, и, что удивляет, все одного производителя — любимого Чимином. Кто бы это ни был, он пошел с козырей: без сладкого Пак жить не может, так что для тех случаев, когда его нужно задобрить, достаточно порадовать любимыми вкусностями. Об этом знают не так многие из его окружения, но почерк не похож ни на один из Чимину известных. Ещё раз внимательно осмотрев подарок, он не находит ничего, что выдавало бы адресанта. Интерес тягучей патокой добирается до самой глубины души, не позволяя больше ни на чем сосредоточиться. От кого тогда, чёрт возьми? Остаток вечера, проведенный в компании друзей, единственное, о чем мог думать Чимин — кто этот человек, который с первого раза так точно угодил ему.***
Если коробку сладостей Чимин мог еще кое-как списать на тайное желание друзей или даже тех коллег, с которыми он разобщался, без какой-либо на то причины — или наоборот с неизвестным только ему помыслом — порадовать его, то получение подарков на протяжении практически недели в данный сценарий больше не вписывалось. За ним кто-то ухаживает. От одной только мысли об этом его слишком эмоциональный хвост выкручивает такие пируэты, что Чимин уже даже не обращает внимание на удивленный взгляд Чонгука, а только надеется, что это не произойдет при посторонних. В последующие дни он успел получить мягкую игрушку в форме забавной белой утки, на которую давно посматривал, стоило ей попасться на глаза в торговом центре или фотографии в интернете, пазл на пятьсот элементов (порой даже ему нравится засесть за этим монотонным занятием), фиолетовое худи из мерча его любимого исполнителя (Чимин изо всех сил сдерживал излишние эмоции до возвращения домой, однако получилось, как получилось), парочку книг любимого жанра и поход в кино с возможностью выбора фильма и закусок. А также каждый раз его ждала любимая лаванда и уже знакомые линии всё того же почерка. Если в какой-то день Чимина не было на работе, по приходу он получал подарки и за пропущенные дни тоже, что явно говорило о настойчивых намерениях неизвестного. Такое внимание приятно грело сердце и поднимало настроение. Какой бы не была конечная цель адресанта — он в любом случае уже прописался в чиминовых мыслях и сделал так, чтобы тот предвкушал и ждал следующих действий. — Хён, — начал Чимин в один из вечеров, взглядом прожигая чужую спину. Чонгук в этот момент готовил им ужин, а Пак, разместившись на кухне за столом, развлекал того своими разговорами. — Знаю, что вопрос максимально глупый, но мне нужно успокоить себя. Тэхёна я тоже на всякий случай спросил. Чонгук заметно напрягается. — Ты ведь не влюблен в меня? — выпаливает на одном дыхании, следом становясь свидетелем неподдельной реакции: собачьи уши в недоумении взлетают едва ли не до небес, а глаза вдруг смотрят на него с таким искренним удивлением, что Чимин не сдерживает улыбки. — Я? — уточняет не своим голосом. — В тебя?! Да ты мне как брат, которого у меня никогда не было! — Вот именно, потому я и запаниковал немного. Хоть ты и, вроде как, сохнешь по Тэхёну, но мало ли, — усмехается, и, встав с нагретого места, двигается к старшему. Пока тот нарезает овощи, у него есть время немного утолить свою потребность в тактильном контакте. — Расслабься, Гуки-хён, — бормочет негромко, щекой мягко потираясь о чужое плечо. Руки крепко сомкнулись вокруг его талии, но Чонгука это вовсе не отвлекает от готовки. Он привык. Знает Чимина и то, что в его действиях не стоит искать какой-либо подтекст. — Просто я уже правда не знаю на кого думать. А интересно ведь. Чонгук молчит несколько мгновений, прежде чем ответить. — Ну не будет же этот кто-то вечно скрываться. Если так заинтересован в тебе, значит объявится рано или поздно. — Тоже да. Но этому кому-то лучше четко осведомить, на что он подписывается, если из этого всего в итоге что-то выйдет. Говорить, хочет ли этого сам Чимин, на данный момент рановато, потому что он всё ещё не знает об этом человеке ровным счетом ничего. Порой пустующий образ в голове хочется сопоставить с существующим и желанным, особенно в те моменты, когда знакомые зеленые глаза будто бы в самом деле ему улыбаются, а в тон хриплого голоса вплетаются мягкие, будто бы мурчащие на грани слышимости нотки. Чимин знает, что это всё глупости, но ничего ведь не мешает ему просто помечтать?***
Бойтесь своих желаний, ведь они имеют свойство сбываться — Чимин всегда это знал, но, как оказалось, воспринимал недостаточно серьезно. Ведь скажи ему кто ещё вчера, что сегодня после работы его будет ждать Мин Юнги — послал бы куда подальше, а скажи, что он ещё и окажется тем самым тайным поклонником — расцарапал бы лицо тому, кто решил так поиздеваться. Но вот он здесь — стоит прямо напротив него, неизменно красивый и невозмутимый, однако остается таким до поры до времени: подойдя ближе, он впервые на памяти Чимина улыбается, так сладко и очаровательно, к тому же, что предательское мурчание настойчиво рвется из груди. — Привет, — первое, что Юнги сказал Чимину в лицо после того, как дождался реакции на свое обращение к нему. Потому что услышав «Пак Чимин» до боли знакомым голосом, стоило только сделать несколько шагов от выхода из кофейни, он на какое-то мгновение в самом деле подумал, что ему показалось. К собственному удивлению, вскоре Чимин оказывается в чужой машине, где выслушивает неожиданную исповедь и узнает о том, что именно Юнги задаривал его подарками последнюю неделю, а понравился он ему ещё в их первую встречу. Сказать, что Чимин в шоке — не сказать ничего. Рад ли он таким новостям? Осознание в полной мере ещё не настигло его для этого. Пока что он лишь молча сидит и внимательно рассматривает профиль Мин Юнги слишком рядом от него, переваривая услышанное. Юнги снова кажется немного взволнованным, однако в этот раз Пак точно знает, что причина этому — он сам. Это похоже на сон: Чимину сложно поверить, что в реальной жизни бывают такие совпадения. Однако, чуть придя в себя, он склоняется к тому, что вполне не против в нем остаться. — Колись: кто стал твоим разведчиком? — из всего роя мыслей в голове, это становится первым полноценным предложением, что слетает с его губ. Он с подозрением косится в чужую сторону, следя за малейшими изменениями в лице напротив: сперва Юнги на мгновение будто бы теряется, после негромко смеется, в который раз очаровывая Пак Чимина, но в итоге признаётся. — Мы неплохо сработались с Чон Чонгуком: он подсказал мне от чего стоит отталкиваться для того, чтобы угодить тебе, и позаботился о том, чтобы каждая коробочка дождалась тебя в нужное время и в нужном месте. Чонгук?! Та самая псина, которую он знает, сколько себя помнит? А он и не подозревал, что дружбу водит с таким лжецом и актером в одном флаконе. Какие ещё потрясения его ждут сегодня? — И что же ты пообещал ему взамен на информацию? — все не унимается он, позабыв уже о смущении и ещё недавнем статусе Юнги для него. А Мин, тем временем, расплывается в самодовольной улыбке. — Осчастливить его драгоценного друга. — Самоуверенно, — хмыкает Чимин. — Зато правда, — Юнги вдруг наклоняется ближе к чужому лицу, замечая, как золотистые глаза начинают бегать из стороны в сторону. Сердце каждого заходится с бешеной скоростью. — Можешь не прикидываться, твой хвост выдавал тебя с самой первой встречи, — обрушивает на него смущающую правду, бросив короткий взгляд на упомянутого героя, что воевал явно не на стороне своего хозяина. Чимин резко переводит взгляд в ту же сторону, только теперь замечая, что этот предатель неугомонно бьется об дверь даже сейчас. Щеки мгновенно окрашивает румянец, а недовольное шипение несдержанно вырывается из груди. Тихий смех, как самая красивая музыка, вновь радует слух смущенного парня. — Пойдем на свидание. Вот так легко и невозмутимо он говорит это Чимину, что едва ли успел уложить в голове всю предыдущую информацию. В этой холодной уверенности Пак, наконец, узнает того Мин Юнги, которого он знал до сегодняшней встречи. — Идя со мной на свидание, ты автоматически подписываешь согласие терпеть мою любвеобильность, тем самым давая мне свободу действий. Подумай хорошенько, никто ещё не справился. Теперь недовольным прищуром одаривают Чимина. — Я — это я, другие — это другие. Так ты свободен сегодня вечером или как? Чимин не сдерживает глупую улыбку. — Вообще-то, нет. Я иду на свидание с зеленоглазым котярой.***
Крупная сеть заведений, переданная Юнги в управление от довольного данным событием отца, никогда не воспринималась им как должное, и в то же время не была яблоком раздора в их семье: ни он, ни его брат не выступали против продолжения дела семьи уже в своих руках. Теперь старший сын занимается ресторанами корейской кухни, а младший — кофейнями и чайными, подумывая о новом масштабном проекте, пока их родители, будучи в отставке, заслужено отдыхают в загородном домике у берега моря. Юнги также привык, что с первого взгляда на него у многих складывается ложное впечатление. Тем не менее, он никогда не считал это своим минусом, а ещё в школьные времена научился пользоваться данной особенностью в своих целях: спокойно мог стать инициатором какой-нибудь выходки, прекрасно зная, что ни один учитель или ребенок не заподозрит тихого и спокойного, вечно хмурого паренька. Ухаживания за понравившимся человеком к школьным пакостям не относятся, однако работают по той же схеме. Разница в их социальных статусах, что сдерживала Чимина от первых шагов и мыслях о взаимном интересе, Юнги, в свою очередь, дала время присмотреться, обдумать всё и начать действовать. Быстро подметив у себя в голове близость Чимина с Чонгуком, он при первой же возможности завел с ним беседу, довольно скоро придя к желаемой договоренности (что только подтвердило догадку о заинтересованности Чимина, в которую тот наверняка посвятил лучшего друга). Теперь же, наблюдая за уснувшем в его объятиях Чимином, он не имеет ни малейших сомнений касательно правильности своих действий. Тихое, но такое сладкое сопение перебивает даже приглушенные звуки телевизора, транслирующего очередное творение Нетфликса. Юнги выключает его за ненадобностью, и, приняв на кровати более удобное для них обоих положение, оставляет короткий поцелуй на приоткрытых губах, после чего запускает пальцы в чиминовы волосы. Мягкими касаниями он быстро прокладывает путь до чувствительных кошачьих ушек, припрятанных за пушистыми локонами, принимаясь нежно поглаживать те у основания. Мурчание не заставляет себя долго ждать, провоцируя счастливую улыбку на лице Юнги. С Чимином ему чертовски хорошо. С ним серые будни меняют свой окрас, эмоции — становятся ещё ярче, проблемы — решаемыми, а любые неудачи — лишь новым началом. Тот полон необузданного тепла и любви; Юнги вряд ли перестанет удивлять то, как в прошлых его отношениях это могло становится причиной разрыва. Нужно самому не иметь ни сердца, ни души, следовательно быть неспособным на чувства, чтобы отказаться от Чимина. А Юнги ведь, на самом деле, не такой. Что бы там Пак не думал о нём поначалу, Мин делает все возможное, чтобы сомнения прошлого больше никогда не посещали его голову в их совместном настоящем. Ведь полтора месяца пролетели, как та стартовая для их отношений неделя: быстро, но со вкусом. После первого свидания было второе, затем и третье, и четвертое; множество совместных радостных и смущающих моментов, первые расхождения во мнениях и даже небольшая ссора, но все они послужили тому, что теперь эти двое официально пара. Хвостатая, с дополнительной парой животных ушей у каждого, но очень даже счастливая. Так что свою выгоду от сделки, как и было обещано, Чонгук однозначно получил.